й БМВ.  Сколько  неприятностей  из-за  одной,
незначительной ошибки?
   - Больше никто? - спросила Тамара, раздавив сигарету в пепельнице.
   - Больше никто, - он махнул рукой, - вы мне тоже не верите?
   - Верю, - она встала, сделав шаг к нему. Ее лицо оказалось на  уровне
его подбородка. Он наклонился. Поцелуй был долгим и приятным.
   Она снова что-то произнесла по-грузински.
   Он вздохнул, засмеялся.
   - Мне все это так надоело. Я действительно не знаю грузинского языка.
   Господи, что мне сделать, чтобы вы мне все поверили?
   - Я сказала: " ты мне нравишься", - посмотрела ему в глаза Тамара. Он
замолчал. После этих слов всякие разговоры были ни к чему.
   В этот момент в дверь решительно  постучали.  Тамара  очень  спокойно
поправила пиджак и  села  в  кресло,  доставая  вторую  сигарету.  А  он
отправился открывать дверь.
   На пороге  стоял  высокий,  полный,  весь  седой  грузин  в  какой-то
войлочной шапочке. Он словно сошел с картин  грузинских  кинорежиссеров,
таким колоритным и забавным был его вид.
   - Это  ты  друг  Давида?  -  спросил  он  своим  звучным  голосом,  -
Здравствуй, дорогой. Я Автандил. Любую  помощь  окажу  для  друга  моего
друга. Сейчас увезу тебя отсюда.
   Он прошел в комнату,  увидел  Тамару.  Женщина,  едва  услышав  голос
гостя, потушила сигарету и вскочила, словно подброшенная пружиной.
   - И ты здесь, - как-то совсем не сердясь сказал Автандил,  -  смотри,
чтобы твои девочки нашего гостя не обижали. Найду потом  Шалву  и  сотру
его в порошок.
   Женщина побледнела, но ничего не осмелилась сказать.
   - Вино пили, - увидел на столике  стаканы  Автандил,  -  это  хорошее
дело.
   Сейчас едем ко мне. Там уже стол накрыт.
   - Батоно Автандил, - вынужден был отвечать по-русски "Дронго", - я...
как бы вам сказать... плохо говорить русский язык.
   - А по телефону говорил хорошо, - удивился Автандил.
   "Дронго" и женщина посмотрели друг на  друга,  чуть  улыбнувшись.  Ей
было неприятно, что Автандил упомянул  ее  имя  вместе  с  именем  Шалвы
Руруа. Ему было неловко, что Автандил так с ходу раскрыл его инкогнито.
   - Если хочешь, возьмем переводчицу, - показал на Тамару  Автандил,  -
она хорошо знает и русский, и  английский.  Поедешь  с  нами?  -  строго
спросил он у женщины.
   Та, очевидно, не посмев отказать, кивнула головой.
   - Вот и хорошо. Пойдемте со мной, гости дорогие. Там уже  такой  стол
приготовлен.
   - Едем, - обреченно сказал по-русски  "Дронго".  Один  такой  веселый
грузин может завалить всю операцию. Впрочем, он  также  успешно  завалил
операцию с другой стороны.
   - А вы довольно неплохо говорите по-русски, - не удержавшись, ядовито
произнесла Тамара.
   -  Пришлось  научиться,  чтобы  передать  через  вас  привет   вашему
знакомому Руруа, - отпарировал он.
   Они посмотрели друг на друга и вдруг громко расхохотались.
   Автандил, не понявший, отчего они смеются, развеселился еще больше.
   - Едем ко мне, такой пир устрою! - В лифте "Дронго" молчал, а  Тамара
спросила у Автандила:
   - А когда мы вернемся? Поздно?
   - Не бойся, - загрохотал Автандил, - всем скажу, ты у меня была. Твоя
репутация не пострадает.
   Он, видимо, мог сказать еще что-то,  поэтому  Тамара,  быстро  сказав
"спасибо", испуганно замолкла.
   У  выхода  из  лифта  стоял  сам  директор  гостиницы   и   несколько
администраторов. Тут же был участковый милиционер. Увидев Автандила,  он
отдал ему честь.
   - А-а, - махнул рукой на него Автандил, - моего друга в  номере  чуть
не убили, а ты спал где-то. Гнать тебя нужно отсюда.
   Он добавил еще какие-то слова на грузинском,  отчего  у  директора  и
всех остальных тревожно вытянулись лица.
   "Дронго" обратил внимание, что даже вечно сонные швейцары  вытянулись
по стойке "смирно". "Каким авторитетом пользуется здесь этот Автандил, -
подумал он, - если так его встречают в гостинице. А  Тамара,  та  просто
боится его злого языка. Интересно, чем он занимается?"
   Они вышли из гостиницы. Перед зданием, прямо у дверей, стояла большая
черная  "чайка",  атрибут  некогда  высшей  власти  в  стране.   Впереди
находился  милицейский  "жигуленок"  с  двумя  работниками  ГАИ.  Увидев
Автандила, они выскочили из автомобиля, отдавая честь.
   "Что происходит?  -  в  который  раз  подумал  "Дронго",  -  все  это
представление похоже на какой-то водевиль".
   Уже в автомобиле он наклонился к Тамаре.
   - Что происходит? - спросил он опять по-английски, - кто  такой  этот
Автандил?
   Она впервые взглянула на "Дронго" с каким-то интересом.
   - А вы действительно не знаете? - спросила  женщина.  -  Это  же  наш
премьер-министр. Он Председатель Совета Министров Аджарии.

Глава 15

   Сотрудники Михеева давно  обратили  внимание  на  бешеную  активность
людей  Хотивари,  опрашивавших  всех  работающих  в  гостинице   "ночных
бабочек". Из этого был сделан вывод, что к Мосешвили возможно, приходила
женщина.  Это  было  наиболее  логически   правильное   объяснение   его
пребывания в гостинице. Но несмотря на  то,  что  сотрудники  уголовного
розыска шли буквально по пятам бандитов, ничего обнаружить не удалось ни
первым, ни вторым.
   Чижов с Михеевым составили настоящий график допросов и с утра  начали
мучить вопросами всех, работавших в тот день дежурных,  администраторов,
уборщиц,  буфетчиц,  швейцаров,  подсобных  рабочих.   Водитель   такси,
приехавший в ту ночь, тоже ничего нового  сказать  не  мог.  Его  просто
вызвали по телефону,  сказав,  что  нужно  будет  ехать  в  Шереметьево.
Тщательная проверка в аэропорту тоже не  дала  никаких  результатов.  По
утрам из Шереметьево-1 и Шереметьево-2 вылетало  большинство  самолетов,
это был самый пик нагрузки, и установить, в  какой  именно  хотел  сесть
Мосешвили, если вообще хотел, не представлялось возможным.  Бесконечные,
изнурительные,  ничего  не  прибавляющие   к   общей   картине   допросы
продолжались.
   Неожиданную информацию дали офицеры полковника Дмитриева.  Во-первых,
им удалось  установить,  что  через  фирму  проходили  миллионы  рублей,
неучтенных никаким налоговым ведомством.
   Во-вторых,  было  абсолютно  точно  установлено,  что   ряд   казино,
принадлежащих фирме, занимается отмыванием "грязных денег". И,  наконец,
в-третьих, по компьютерным распечаткам удалось установить,  что  недавно
Мосешвили снял со своего счета  в  "Континенталь-банке"  большую  сумму,
около пятисот тысяч долларов. Как раз в день убийства.
   Версия ограбления как-то не укладывалась  в  обычную  схему,  слишком
известным "авторитетом" был погибший. Но следовало отработать  и  ее.  В
банк поехали Михеев, Чижов и Стеклов.
   Предупрежденный об их визите вице-президент банка Новиков встретил их
прямо на улице, любезно провел  в  офис,  предложил  кофе  и  согласился
ответить на любые вопросы.  Он  делал  вид,  что  ему  нечего  скрывать.
Новиков подтвердил факт выдачи  гражданину  Мосешвили  суммы  в  пятьсот
тысяч долларов наличными. Но Мосешвили приезжал за ними не один.  Вместе
с ним было по меньшей мере пять человек его  помощников  и  сотрудников,
уверял Новиков. Они приехали  на  двух  автомобилях  и,  забрав  деньги,
спокойно уехали.
   - Вы часто так выдаете деньги своим клиентам? - не выдержал Чижов.  -
Вот такие большие суммы?
   - Почти не выдаем, - не моргнув глазом,  ответил  Новиков,  -  просто
гражданин Мосешвили был нашим известным клиентом. Мы полностью  доверяли
ему.
   - А как с постановлением правительства,  -  спросил  Михеев,  -  есть
запрещение осуществлять операции в крупных суммах через наличный расчет?
Вам не кажется, что вы нарушаете закон?
   У Новикова стали круглые глаза.
   - Мы никогда не нарушаем закона, - сказал он  убедительно,  -  у  нас
есть разрешение правительства осуществлять часть платежей путем наличных
расчетов.
   Мы выдаем зарплату большинству учреждений Москвы.
   - Конечно, - саркастически сказал Михеев,  -  вы  ведь  такие  друзья
московской мэрии...
   На этот раз Новиков ничего не ответил.
   Собственно, после подтверждения  выдачи  денег  можно  было  уезжать.
Здесь трудно было найти еще что-нибудь. Все, работавшие в  банке,  знали
Мосешвили, и вряд ли кому-нибудь из кассиров или  банковских  работников
могло придти в голову, что Мосешвили будет в  эту  ночь  один  именно  в
гостинице "Украина".
   Версия  об  ограблении  как-то  не  укладывалась  в  привычные  рамки
услышанного.  Для  этого   требовалось   безумное   количество   роковых
совпадений. И уж, во всяком случае, грабители не  оставили  бы  закрытых
чемоданов, где находилось еще более тридцати тысяч долларов.
   Когда они вышли  из  банка  на  улицу  и  Чижов  снова  посмотрел  на
величественное здание, в котором размещался "Континенталь-банк".  Михеев
тихо спросил его:
   - Знаешь, кто хозяин банка?
   - По-моему Саркисян. Я уточнял, - признался Чижов.
   - Ага. Тот самый Артур Саркисян, - подмигнул Чижову Михеев.
   - Думаете, он и есть таинственный заказчик этого убийства?
   - Скорее всего нет. У них с Мосешвили были хорошие деловые  контакты.
И  потом,  зачем  убивать  такого  богатого  клиента?  Это   пока   наши
предположения. Но деньги Мосешвили в тот день действительно получил.
   Вернувшись в кабинет  Михеева,  они  узнали,  что  соседка  Семеновой
видела в тот день незнакомого  мужчину  высокого  роста.  Ей  показалось
странным, что он все  время  осматривался.  Срочно  доставленная  в  УВД
напуганная женщина согласилась помочь в составлении фоторобота.
   Но это был призрачный шанс. Когда на второй день  допросов  к  вечеру
они наконец вышли на Авдееву, им казалось, что шансов почти нет.
   Авдеева работала уборщицей на этаже и  в  тот  роковой  день  ушла  с
работы значительно раньше  обычного.  Вызванная  на  допрос  в  качестве
свидетеля, она добросовестно рассказывала о  работе  дежурных,  уборщиц,
администраторов, не замечая, как нервничают Михеев и Чижов.
   - Хорошо, - сказал наконец Михеев, - все это очень интересно. А вы не
убирали в тот день в номере люкс?
   - Это где человека зарезали? - уточнила Авдеева.
   - Его не совсем зарезали, но это не так важно. Так вы убирали  в  тот
день в этом номере?
   - Конечно, убирала. Хозяин в номере был. Строгий такой, просто жуть.
   - А с чего вы взяли, что он строгий был?
   - Кричал на кого-то по телефону. Говорил, один хочет остаться и люди,
мол, ему не нужны.
   - Так и говорил? - заинтересовался Чижов.
   - Да, милый, так и говорил. Он в кабинете был, за столом сидел. А я в
ванной комнате мусор, значит, убирала.
   - Подождите, - уточнил Михеев, - он говорил, что хочет остаться один.
Что еще вы слышали?
   - Потом он дежурной позвонил, погибшей, жалко ее так, хорошая женщина
была. Он и говорит ей: мне в Шереметьево такси нужно. Закажи, мой  гость
в аэропорт поедет.
   - Он сказал гость, - встрепенулся Михеев. Чижов  вдруг  почувствовал,
что они получили свой шанс.
   - Гость, - подтвердила женщина, - точно помню. А потом снова  куда-то
долго звонил и снова ругался. Говорили о Рябом каком-то, но этого я  уже
не слышала, вышла из  номера.  А  в  столовой  на  диване  двое  молодых
кавказцев сидело.
   Один даже мне пятитысячный дал, за уборку, значит.
   - Видимо, охрана, - кивнул Михеев, - а вы не помните,  как  долго  он
набирал телефон. Много цифр было?
   - Много? - подумала женщина, - да, кажись, много. Точно не помню.
   - Стеклов, - вызвал по селектору своего сотрудника Михеев,  -  быстро
проверить  все  телефонные  разговоры  из  номера-люкс.  Уточните  когда
говорили и с кем.
   - Больше ничего не помните? - спросил Чижов.
   - Все помню, - обрадовалась женщина, - а что еще нужно рассказать?
   - Большое вам спасибо, - обнял ее за плечи Михеев,  -  вы  нам  очень
помогли, - он осторожно повел женщину к  дверям.  -  До  свидания,  -  с
чувством сказал Михеев.
   Когда дверь за ушедшей наконец закрылась, он прошел к столу.
   - Это очень интересный момент, - сказал Михеев, доставая  из  кармана
пачку сигарет. Затем, подумав, выбросил пачку в сторону дивана.
   - Понимаешь, мы не могли учесть этого обстоятельства,  -  возбужденно
шагал по кабинету  Михеев,  -  он  говорил  не  по  своему  спутниковому
телефону, а по обычному городскому. Видимо, боялся, что его телефон  как
раз прослушивается. И это слово "гость". Значит,  Хотивари  и  его  люди
тоже ошибались. Не женщину ждал в ту ночь Мосешвили, а гостя. Если гость
пришел и оказался тем самым убийцей, значит, он мог выйти из  гостиницы,
сесть в такси и уехать в Шереметьево. Ищи потом его.  Значит,  гость  не
пришел. Или еще сложнее. Пришел, но решил не садиться в такси. А почему?
Понимаешь теперь, как обстоятельства складываются?
   Мы-то в расчет эту женщину вообще не принимали,  даже  на  допрос  не
хотели вызывать. Она ушла в тот день примерно в  три  часа  дня.  И  вот
такое совпадение - именно она этот разговор и слышала. - Вбежал  Стеклов
с листком бумаги.
   - По глазам вижу, что новости хорошие, - посмотрел на него Михеев.
   - Да, - возбужденно заметил Стеклов, - вот  распечатка.  Телефоны  по
городу  они,  конечно,  не  фиксировали,  а  вот  международные   звонки
отмечены. Он звонил  несколько  раз  в  Нью-Йорк.  Я  узнавал:  это  код
Бруклина и Манхэттена. Вот телефоны.
   - Рябой, - задумчиво сказал Михеев, читая телефоны.
   - Вы знаете, кто это? - спросил Чижов.
   - Да, в свое время был в Москве одним из самых известных авторитетов.
   Потом уехал за границу. Говорят, именно он организовал сходку "воров"
в Бельгии в прошлом году. Если это Рябой, то все  сходится.  Его  почерк
твердый. Он в свое время нам  немало  крови  попортил.  Знаешь,  сколько
киллеров до сих пор на него работает?  Хотя  телефоны  нужно  будет  еще
проверять.
   - Командируете кого-нибудь в Америку? - усмехнулся Чижов. -  Думаете,
начальство даст деньги?
   - Да нет, конечно, не даст. Нужно проверить прямо  отсюда.  Может,  в
наше посольство позвонить?
   - Они в Вашингтоне сидят, - уточнил Чижов. Он был более начитанным.
   - Это я знаю, - Михеев не заметил сарказма, -  но  в  Нью-Йорке  есть
наше  представительство  при  ООН.  Может,  они  могут  проверить?   Как
думаешь?
   - Будут они для нас стараться, - с сомнением покачал головой Чижов, -
и потом, что мы им скажем? Проверьте, по какому  телефону  сидит  Рябой.
Они просто посмеются над нами и  все,  -  Странно,  -  задумчиво  сказал
Михеев, - что общего у "Михо" и Рябого?
   Они контролировали разные  группировки,  даже  немного  враждовали  в
последнее время. Непонятно. И зачем тогда Мосешвили такая крупная  сумма
денег? Хотел с кем-то отправить в Нью-Йорк? Но почему тогда сидел один в
номере? Чтобы никто не знал. А для чего такая секретность от своих?  Для
них это обычное дело - деньги привозить, увозить.  Понимаешь,  я  просто
чувствую здесь что-то другое.
   Ах, черт, как же проверить эти телефоны?
   - Может, попросить ФСК? - несмело предложил Чижов.
   - А эти вообще год  проверять  будут.  Сначала  попросят  все  бумаги
оформить, потом соответствующие инстанции обойти, разрешение  начальства
получить,. согласовать и все такое... Знаешь, как их напугали в  августе
девяносто первого, так они до сих пор в себя  и  не  пришли.  Все  время
пытаются  доказать,  какие  они  хорошие  "демократы"  А  это   уже   не
государственная безопасность, а каша манная. Нет, они нам не годятся.
   - Может,  через  МИД?  У  них  должны  быть  сотрудники  по  вопросам
безопасности, - несмело предложил Стеклов.
   - Эти хуже всех, - махнул рукой Михеев, - только вспугнут людей,  все
напортят. Нужно что-нибудь придумать. Вот когда позавидуешь, что ты не в
американской полиции. Раз, два, на самолет, туда, обратно. Все  выяснил,
вернулся обратно. Красота.
   - У них тоже вряд ли все так просто, - засомневался Чижов, -  граница
все-таки, другое государство.
   - Хоть деньги есть, - безнадежно ответил Михеев, -  ладно,  не  будем
плакать. Что у нас уже есть? Неизвестный ночной гость Мосешвили.  Звонок
"Михо" в Нью-Йорк, причем по  разным  телефонам.  Получение  им  крупной
суммы денег в банке. Теперь все это нужно сложить  и  получить  убийство
гражданина Мосешвили.
   Уравнение с неизвестным. Кто убил и за что? Кажется, я придумал,  что
нам нужно делать. Где телефон этого мерзавца Хотивари?
   - У меня был записан, - достал записную книжку Чижов.
   - У тебя тоже записан? - спросил Михеев у Стеклова.
   - Да нет. Помню наизусть.
   - Это другое дело. Набери мне этого типчика. - Стеклов поднял трубку,
набирая нужный номер.
   - Гражданин Хотивари? - прогремел  голос  Михеева.  -  Вас  беспокоит
некий Константин Михеев. Знаете такого? Очень хорошо. Срочно нужна  ваша
помощь. Да, вы не ослышались - помощь.  Обещаю,  что  вы  не  пожалеете.
Когда сможете приехать?
   Спасибо. Приедет через полчаса, - сказал он, уже положив трубку.
   - Думаете, он нам поможет? - спросил Чижов.
   - Обязательно. Вот увидишь. Поможет  как  миленький.  Давай,  Виктор,
срочно куда-нибудь сбегай, принеси бутербродов. А то умираю от голода.
   Пока Стеклов приносил бутерброды, пока они ужинали, прошло полчаса.
   Хотивари появился минута в минуту.
   - Что случилось? - неприязненно спросил он. - Почему меня вызывали?
   - Садитесь, дорогой Гурам Валерианович, - пригласил его Михеев,  -  у
нас к вам важное и очень конфиденциальное дело.
   - Слушай, ты не шути, - вскипел Хотивари, не понявший  предпоследнего
слова, - зачем вызывал?
   - По важному делу, батоно,  по  очень  важному,  -  Михеев  подмигнул
Стеклову и тот вышел из кабинета.
   - Кажется, мы выходим на  убийцу  вашего  друга,  -  коротко  сообщил
Михеев, - видишь, работаем неплохо и без ваших подслушивающих аппаратов.
   - Какие аппараты? -  не  смутился  Хотивари,  -  не  понимаю,  о  чем
говоришь.
   - Все отлично понимаете. Но это сейчас не  так  важно.  Повторяю,  мы
выходим на убийцу Мосешвили.  Теперь  нам  нужна  некоторая  информация.
Думаю, вы ее можете нам предоставить.
   - Я? - изумился Хотивари, - за кого меня держите? Думаете,  товарищей
выдавать буду, расскажу вам что-нибудь?
   - Что вы, - покачал головой Михеев, - разве я могу так  плохо  о  вас
подумать. И потом, не нужно так коверкать язык. Вы  прекрасно  по-русски
говорите. Когда, например,  прокурору  района  звоните.  Просто  приятно
слушать. Но это к слову. А теперь главное. У меня есть очень важная  для
вас информация.
   Повторяю, очень важная. Я готов ее вам предоставить, если вы  в  свою
очередь поможете мне.
   - Купить хотите? - Хотивари достал платок, вытирая лоб.
   - Нет, свой товар подороже продать хочу, - ответил Михеев, -  видите,
и прокуратура здесь, - показал он на Чижова, - тоже согласие  дает.  Так
как, идет?
   - Какую информацию вы мне дадите?
   - Самую лучшую. Но в обмен на вашу.  И  только  после  того,  как  вы
согласитесь.
   - А если вы меня обманываете?
   - Гурам Валерианович, - развел руками Михеев, - я здесь столько лет.
   Спросите у любого, обманул я кого-нибудь хоть раз в своей жизни. Хоть
одного зэка, хоть кого-нибудь из  шпаны.  И  вам  скажут  -  нет  такого
человека.
   Чижов  сдержал  улыбку.  Хотивари  не  понял  направленного  на  него
оскорбления.
   "Красиво говоришь", - подумал Хотивари.
   - Ладно, говори, что нужно делать. Но,  если  обманешь,  значит,  мой
должник будешь.
   - Кончайте, - вдруг сказал Михеев, - знаете, ведь раз  сказал  так  и
будет.
   Не надо торговаться. Вот  здесь  записаны  два  телефона.  Мне  важно
знать, чьи это телефоны. Прямо сейчас. Можете узнать? Или, может, вы уже
знаете эти телефоны?
   Говорите спокойно, я вряд ли в ближайшие сто лет попаду в Америку.  А
моя информация действительно ценная.
   - Один телефон, кажется, знаю, -  прищурился  Хотивари,  -  это  офис
одного нашего знакомого в Нью-Йорке.
   - Рябого? - уточнил Михеев. Хотивари  испугался.  Заметно  испугался,
побледнел, оглянулся.
   - А при чем тут Рябой? - почему-то очень тихо спрос