, у него не было  бы.  А  для  "непотопляемого"  Пашаева
фотографии  его  пребывания  в  Турции  не  могли  считаться   серьезным
обвинением.  Даже  если  на  фотографиях  он  был  вместе  с  бандитами,
стрелявшими вчера в Джафарова. Тогда ему ничего не удалось  бы  доказать
и, в лучшем случае, его просто убрали бы из органов. В худшем - Джафаров
понимал,  что  для  Пашаева  он  почти  ничего.  И  убрать   следователя
прокуратуры в городе, где убивали людей очень высокого ранга, ничего  не
стоит.
   Для этого можно нанять сколько угодно убийц по очень низкой цене.
   Возвращающиеся  с  фронта  озлобленные  и  измученные  солдаты   были
прекрасным пополнением для отряда киллеров.  Жизнь  человека  не  стоила
почти ничего. За несколько тысяч долларов можно было нанять убийцу.
   - Что думаете делать? - спросил уже у Дьюлы Джафаров.
   - Сначала нам нужно найти Садыхова, - нужно отдать должное Дьюле - он
вел машину в чужом городе почти идеально. Сидевший  на  заднем  сидении,
рядом с  Джафаровым,  Джеральд  Лаутон  почти  не  высказывал  признаков
беспокойства. Он уже получил сообщения о событиях в Москве и Батуми. Все
эти события были звеньями одной цепи и повсюду шла  ожесточенная  борьба
за  новые  рынки  сбыта,  новые  каналы  поступления   наркотиков.   Его
интересовал только один человек  -  тот  самый  "лысый",  так  неуловимо
уходивший в Батуми и Баку от своих преследователей. Он был координатором
действий на Кавказе и очень серьезно интересовал Лаутона.
   Именно  через  него  можно  было  выйти  на   людей,   поддерживающих
постоянные связи с Европой через Турцию, Иран, Пакистан. Это  было  даже
важнее задержания каких-то бандитов или их  покровителей.  Именно  связи
наркомафии должен был установить Лаутон.  И  он  твердо  знал,  что  для
выполнения своей задачи он должен взять "лысого".
   Машина въехала в город.
   - По верхней дороге, - показал Агаев в правую  сторону  от  метро,  -
оттуда быстрее попадем на Сумгаитскую дорогу.
   Дьюла, согласившись, резко взял вправо. При таких дорогах  джип  был,
пожалуй, лучшим средством передвижения в данной ситуации.
   - А кто такой этот "лысый"? -  поинтересовался  Джафаров,  -  он  все
время уходит от меня, словно дразнится. Я очень хочу с ним встретиться.
   - Мы сами  не  знаем,  -  ответил  Агаев,  -  они  считают,  что  это
координатор, присланный сюда из-за рубежа. Он хочет наладить новый канал
поступления наркотиков через Грузию в Турцию и Европу. Везти их из Ирана
в Турцию нельзя, турки сейчас очень сильно укрепляют свою  границу.  Там
постоянные волнения из-за курдов.
   - Да, я знаю,  -  Джафаров  снова  откинулся  на  сиденье,  обдумывая
ситуацию.
   Именно он ответит в случае чего за  неуспех  операции.  Именно  он  и
должен будет в случае успеха арестовать Пашаева. А вот сделать это будет
очень сложно, Во-первых, у  Пашаева  многочисленная  охрана,  во-вторых,
нужно  согласие  Милли   меджлиса,   высшего   законодательного   органа
республики, так как Пашаев является депутатом Верховного Совета. А можно
заранее предсказать, что многие депутаты  будут  против  выдачи  Пашаева
следственным органам. От  сознания  суммы  всех  обстоятельств  он  даже
разозлился. Получалось, что  Пашаев  действительно  неуязвим.  Джип,  не
сбавляя скорости, выехал наконец на Сумгаитскую дорогу.  К  Пирикишкюлю,
или как его теперь называли, Мушвиго-балу они подъехали через полчаса. У
поселка джип резко затормозил, сворачивая влево, на  дорогу,  ведущую  к
бывшим  воинским  частям.  Там  традиционно  были   лагеря   резервистов
Советской Армии и находились разного рода  опорные  пункты  двух  полков
мотострелковой дивизии.
   Лаутону в  нос  ударил  резкий  непривычный  запах.  Он  поперхнулся,
закашлял.
   - Что это? - спросил он изумленно. - Почему здесь такой запах?
   - Рядом комбинат по переработке кур, - пояснил  Агаев  на  английском
языке.
   - И здесь всегда такой запах? - изумился Лаутон.
   - Всегда.
   - Как же здесь можно жить? Как живут эти несчастные?
   - Привыкли, - показал в сторону поселка хмурый Агаев.  Джип,  успешно
преодолевал очередную лужу  на  дороге  -  мартовская  распутица  делала
дорогу в сторону бывших военных городков почти непроходимой.
   Они кружили еще  минут  двадцать,  пока  наконец  не  остановились  у
выглядевших  заброшенными  нескольких  домиков  с  чудом  сохранившимися
красными звездами на фасадах.
   Джафаров уже собирался идти в сторону домов,  когда  Агаев  остановил
его.
   - Посмотрите, - тихо произнес он, - там стоят два УАЗа и "волга".
   Значит, в домиках кто-то есть. Вы взяли с собой оружие?
   Джафаров достал свой пистолет.
   Агаев осторожно, сильно пригибаясь, пошел в сторону домиков.  Лаутон,
Дьюла,  Джафаров  ждали  его,   приготовив   оружие.   По   существующим
положениям, сотрудникам "Интерпола" разрешалось приезжать в страну, куда
они были направлены, с оружием.  Во  время  перелетов  оружие  сдавалось
пилотам и выдавалось после приземления самолета.  Теперь  они  все  трое
ждали условного сигнала.
   "Неужели опять придется стрелять?! - раздраженно подумал Джафаров.  -
Мы все становимся какими-то ковбоями, а наша история становится глупым и
плохо поставленным вестерном". Он имел в виду не историю  их  поездки  в
этот маленький военный городок, насчитывающий  всего  пять  домиков.  Он
думал об истории своего народа.
   Из первого домика донесся чей-то крик, выстрел. Затем еще один крик и
все смолкло.
   - Быстро туда, - предложил Лаутон. Они бросились к домику почти бегом
и вбежали в него, чуть не сломав  входную  дверь.  Спиной  к  ним  стоял
Агаев. Это было первое, что увидел Мирза. Затем он заметил двух  молодых
парней, сидевших на кровати и не  скрывающих  своего  ужаса.  На  стуле,
прямо перед Агаевым, сидел тот самый "лысый", который ушел от  Джафарова
вчера. И который был в горах вместе  с  Манафовым.  От  осознания  своей
удачи Джафаров не сумел даже скрыть какую-то  растерянную  и  счастливую
улыбку.
   - Хотел  достать  оружие,  -  пояснил  Агаев,  не  сводя  с  "лысого"
направленного пистолета, - пришлось выстрелить в воздух, чтобы он понял.
   - Здравствуйте, Александр Петрович, - устало сказал Джафаров,  -  вот
мы наконец и встретились. Давно вас ищу.
   "Лысый" метнул на него злой взгляд, но промолчал.
   - Он и был координатором, - кивнул на своего пленника Агаев. - Только
он никакой не Александр Петрович. И вообще не  русский  и  не  гражданин
наших республик. Он грек - Константин Пападопулос,  так,  кажется,  ваше
настоящее имя?
   - спросил он, обращаясь к "Александру Петровичу".
   Тот молчал, ничего не отвечая.
   - А меня вы тоже не узнаете? - спросил по-английски Лаутон. - Неужели
действительно не узнаете?
   - Узнаю, - ответил грек. - Только почему вы здесь, с этим быдлом?
   Неужели не могли найти себе более достойных союзников?
   - Эти люди сделали все, чтобы найти и арестовать вас, Пападопулос.
   Хотя, думаю, и это не ваша  настоящая  фамилия.  Игра  закончена.  Мы
будем настаивать выдать вас Франции или Италии,  где  у  вас  набирается
целый букет преступлений. Хотя в Азербайджане вы тоже успели отличиться.
   - Прекратите, - поморщился грек, - какая выдача?  Здесь  же  варвары,
дикари. Они толком даже объяснить ничего не могут.
   - Поэтому вы решили создать  параллельный  коридор  именно  здесь?  -
уточнил Лаутон.
   - Я вас не понимаю.
   - Вы все прекрасно понимаете. Ваши люди  напали  в  Батуми  на  катер
Шалвы Руруа, убив его людей.  Это  именно  вы  возглавляли  объединенную
группу армяно-азербайджанских проводников-бандитов, переправляя  в  Иран
необходимые суммы  наличных  денег.  Именно  вы  организовали  получение
товара в  Асландузе  и  переправку  его  сюда.  И  именно  вы  являетесь
координатором, присланным сюда из Турции. Я даже знаю, что в  Турцию  вы
прилетели из Нью-Йорка. Сказать, кто вас послал?
   "Александр Петрович" махнул рукой.
   - Не нужно издеваться,  Лаутон.  Я  знаю,  как  вы  умеете  работать.
Признаю - я проиграл, но из этого пока ничего не следует.
   - Так кто вас сюда послал?
   - А вы имеете право  меня  допрашивать?  Ваша  задача  передать  меня
органам полиции местного государства. Вот и действуйте, пусть  они  меня
допрашивают.
   - Я жду, - терпеливо произнес Лаутон.
   - Никто, - не выдержали нервы у его собеседника, - никто не посылал.
   - Вы пытаетесь наладить новый коридор.  Именно  поэтому  вы  вошли  в
контакт  с  "мингрельской  группой"  в  Грузии,  наладили  отношения   в
Азербайджане с группой влиятельных лиц. Вы  посланец  русской  мафии  из
Нью-Йорка, - Лаутон говорил, выделяя  каждое  слово.  -  Вас  прислал  в
Закавказье Рябой.
   Грек злобно уставился на него.
   - Считаете себя умнее других, мистер Лаутон?
   - Во всяком случае, умнее  вас,  Пападопулос.  Мы  послали  запрос  в
"Интерпол". Как только я получу  ваши  отпечатки  пальцев,  я,  наконец,
узнаю и ваше настоящее имя, ведь Пападопулос - тоже прикрытие, верно?
   - Будьте вы прокляты, - уже равнодушно сказал грек,  -  делайте,  что
хотите.
   - Кто эти  люди?  -  спросил  Агаев,  показывая  на  двух  ничего  не
понимавших парней. Они только слышали иностранную речь и вдруг осознали,
что могут быть обвинены в шпионаже.
   - Мои "телохранители", - плюнул на пол  грек,  -  с  такими  дураками
приходится работать.
   - А где Садыхов? - спросил Дьюла.
   - Он улетел, еще сегодня утром.
   - Куда улетел? , - Он - совсем пустое место. Трус и слизняк. Зачем он
вам нужен?
   - Отвечайте, - потребовал Лаутон.
   - В Москву, - нехотя выдавал грек.
   - Дьюла, передай в Москву, пусть его там возьмут, - попросил  Лаутон,
и, уже обращаясь к плененному бандиту, уточнил:
   - Вы здесь по распоряжению Пашаева. Верно?
   - Может быть. Только до него вам  все  равно  не  добраться.  Слишком
важная фигура. Кстати, мои документы все у него. Он  взял  мой  паспорт,
пообещав сделать визу для проезда в Москву. Если вы так  хотите,  можете
попытаться забрать мой паспорт у него. Посмотрим, как это вам удастся.
   - Куда мы их можем отвезти? - спросил Лаутон.  -  Предупреждаю:  этот
тип очень опасен.
   - В тюрьму Министерства национальной безопасности, - предложил Агаев,
- их заместитель министра Расим  Пашаевич  уже  предупрежден  обо  всем.
Думаю, он не станет возражать.
   - Тогда поехали.
   Разместились они в двух машинах, чтобы забрать  с  собой  всех  троих
захваченных бандитов. По предложению Лаутона, на грека надели наручники,
и он  всю  дорогу  просидел,  молча  кусая  себе  губы.  В  Министерстве
национальной безопасности их уже ждали. По  указанию  Расима  Пашаевича,
каждого из захваченных посадили в отдельную камеру, дабы  они  не  могли
общаться друг  с  другом.  Агаев,  коротко  доложив  ситуацию,  попросил
разрешения ехать на правительственные дачи, где находился сам Пашаев.
   Заместитель министра национальной безопасности не ответил. Он думал.
   Приезд  на  дачу  сотрудников  "Интерпола"  и   прокуратуры   вызовет
неминуемый скандал: рядом дачи Президента, спикера, премьера. Сам  Расим
Пашаевич живет в одном доме с министром  национальной  безопасности.  На
этих служебных дачах  выдавали  один  дом  на  двоих.  Или  представляли
квартиру в многоэтажном доме.
   Арестовать Пашаева они не могут, только задержать на несколько часов.
И то в крайнем случае. Но если будет найден паспорт, вина Пашаева  будет
доказана.
   Заместитель  министра  колебался.  Он  понимал,  какими  могут   быть
последствия в случае неудачи. Но отступать было поздно. И  неудобно.  На
него смотрели четыре пары внимательных глаз,  среди  которых  двое  были
иностранцы.
   - Может, вы позвоните Велиеву, чтобы он  дал  санкцию?  -  понял  его
колебания Джафаров.
   - А он даст? - не поверил Расим Пашаевич.
   - Позвоните, - попросил Мирза, - думаю,  даст.  Заместитель  министра
поднял трубку правительственного телефона, набрал номер Велиева.
   - Добрый вечер, Анвер  Мамедович,  -  разговор  давался  ему  не  без
внутреннего напряжения, - вас беспокоит Расим Пашаевич.  Все  по  нашему
делу.
   Сейчас у меня сотрудники  "Интерпола"  и  ваш  следователь  по  особо
важным делам.
   Тот самый, с которым мы были вместе в Бейлагане.  Да,  Джафаров.  Они
настаивают на разрешении провести обыск у Пашаева. А тот сейчас на даче.
Как думаете, их можно туда пустить?
   Если бы в этот момент у Велиева  не  сидел  Кязимов,  он  ответил  бы
категорическим отказом. Но в присутствии Кязимова... Он держал трубку  и
молчал...
   - Простите, - спросил Расим Пашаевич, - вы ничего не сказали. Так  им
можно туда ехать?
   "В конце концов, - подумал Велиев, - может это и к лучшему".
   - Да, - тихо сказал он.
   Расиму Пашаевичу показалось, что он ослышался.
   - Вы подпишете санкцию на обыск?
   - У  депутата  обыска  проводить  нельзя,  -  Велиев  говорил  ровным
голосом.
   - Но они могут туда ехать.
   Бывают исключительные обстоятельства. Это как раз такое дело.
   - Вы  берете  ответственность  на  себя?  Велиев  понял,  что  теперь
решается все. И увидел взгляд Кязимова.
   "Пропал", - подумал он обреченно.
   -  Беру,  -  произнесли  непослушные  губы.  Расим  Пашаевич  положил
телефонную трубку.
   - Можете ехать. Отправляйтесь немедленно. И дай вам Бог не ошибиться.
   Иначе, ребята, мы больше никогда не будем работать в своих кабинетах.
Это, кстати, касается и вас тоже, - добавил он, обращаясь  к  Лаутону  и
Дьголе.
   Лаутон, выслушав перевод, заметил сквозь зубы:
   - Я не знал, что представители местной элиты  так  могущественны.  Но
пусть это будет моим проколом. Я все  равно  поеду.  Кажется,  теперь  я
знаю,  из  каких  именно  кругов  шла  утечка  информации,  связанная  с
убийством Намика Аслана.
   Они вышли за дверь, спускаясь по лестницам огромного  здания  МНБ.  В
последнее время после участившихся побегов из тюрьмы министерства вокруг
здания возвели высокую ограду и добавили лишние посты...
   -  Расим  Пашаевич  прав,  -  вдруг  сказал  Джафаров,  -   если   мы
промахнемся, нам всем просто  оторвут  головы.  И,  возможно,  в  прямом
смысле этого слова.

Глава 28

   Прилетевший  в   Москву   "Дронго"   подробно   рассказал   Владимиру
Владимировичу все детали своей батумской экспедиции. Лишь про  отношения
с  Тамарой  он  умолчал.  Это  не  относилось  к  его   непосредственной
деятельности в Батуми и об этом можно было не  говорить.  Как  настоящий
мужчина он вообще не любил рассказывать о своих отношениях  с  женщинами
кому бы то ни было, считая это сугубо личным делом,  к  которому  нельзя
прикасаться грязными руками. Более того, даже будучи значительно моложе,
лет пятнадцать-двадцать назад, он и тогда не принимал  участия  в  общих
скабрезных беседах  хвастающихся  своими  победами  мужчин,  считая  это
пошлым и недостойным занятием.
   В свою  очередь,  Владимир  Владимирович  рассказал  ему  подробности
развернувшейся в Москве войны между двумя мощными объединениями; Правда,
по  сведениям  ФСК  и  "Интерпола",  эта   война   должна   была   скоро
прекратиться. Обе стороны искали посредников  для  урегулирования  своих
спорных вопросов путем переговоров.
   - Теперь уже не вызывает сомнения, - говорил Владимир Владимирович, -
что война началась за новые коридоры, появившиеся в  Закавказье.  Группы
Рябого -  Лазарева  решили  начать  наступление  в  традиционных  местах
правления кавказских группировок, у них на родине.  Этим  и  объясняется
налет на катер Шалвы  Руруа,  последние  события  в  Баку,  где  бандиты
отчаянно   сопротивлялись,   защищая   свой   склад    с    наркотиками.
Прорисовывается интересная линия.  В  самом  Азербайджане  кто-то  очень
могущественный решил оттеснить Рафаэля Багирова и  его  людей  от  столь
лакомой кормушки. Примерно такая же ситуация  сложилась  в  Грузии,  где
"мингрельская группа" по существу выступила против старых вождей  Давида
Гогия, Михаила Мосешвили, Зураба Ахвледиани. Нападение  на  людей  Шалвы
Руруа без  соответствующей  поддержки  извне  было  бы  невозможным.  И,
наконец, убийства в Москве. Все началось с  убийства  Мосешвили.  Думаю,
он, в свою очередь, готовил убийство Рябого. Дело в том,  что  несколько
дней назад, почти сразу за убийством "Михо" в  Нью-Йорке  был  убит  его
близкий друг Вахтанг.  Мы  считали,  что  это  сделали  люди  Рябого.  И
представь наше удивление, когда мы узнаем, что убийцы  отправились  туда
из Москвы по приказу Арчила Гогия. Значит, Вахтанг просто  сдал  "Михо",
за что и поплатился.
   - У вас есть свои люди в их группах, - понял "Дронго".
   - У нас нет никого. Но у ФСК и МВД имеются свои агенты,  которых  они
успешно используют  почти  во  всех  преступных  группах.  После  смерти
Вахтанга развернулась самая настоящая война. Все рассказывают  об  удаче
Гурама Хотивари, сумевшего перехватить боевиков Рябого и уничтожить  их.
Кроме того, был убит заместитель Лазарева, фактически его правая рука  -
Зыков, которого застрелили люди Гогия. В свою очередь, противник ответил
на это убийством Василия Черного,  традиционно  поддерживающего  хорошие
отношения с кавказскими группировками и самого Арчила Гогия.
   Теперь они выжидают, решая,  как  быть  дальше.  Но,  судя  по  нашим
сведениям, обе группы готовятся к решающим схваткам. И одновременно ищут
перемирия.  Здесь,  в  Москве,  для  этого  будут  задействованы  группы
Рубинчика, контролирующего еврейскую мафию. Мне  звонили  из  Баку.  Там
ищут исчезнувшего заместителя министра местной промышленности  Садыхова,
по указанию которого оформлялись пропуска объединенным группам бандитов,
действующим в Карабахском коридоре.  Нужна  координация  усилий,  а  там
по-прежнему идет война. Хотя ФСК  уже  начал  налаживать  контакты  и  с
армянской,  и  с  азербайджанской  стороной.  Оба  государства   отлично
сознают, как трудно в одиночку справиться с этой заразой. И готовы  идти
в этих вопросах на любые контакты, на необходимую координацию  действий.
Что касается грузинской стороны, то они уже  давно  и  довольно  активно
противодействуют наркомафии в своих портах. Рассказанный тобой случай  о
внедрении  в  банду  Шалвы  Руруа  супруги  его   племянника   как   раз
подтверждает мои слова. Нужна еще большая координация усилий - только  в
этом случае мы сможем добиться определенных успехов, - закончил Владимир
Владимирович.
   - Что мне делать?
   - Искать Садыхова. Он должен был прилететь в Москву  несколько  часов
назад. Его нужно обязательно найти. У него может быть  паспорт  с  визой
какого-нибудь государства, и если он улетит, мы потеряем  очень  ценного
свидетеля. Так что твоя задача - срочно отыскать его в городе.
   - Понимаю.
   - А почему ты не спрашиваешь про  семью  своей  сестры?  -  улыбнулся
Владимир Владимирович.
   - Не знаю. Я привык доверять словам резидентов. Вы сказали,  что  все
будет в порядке. Я и молчу, не спрашивая ни о чем.
   - Они сейчас в Санкт-Петербурге. Вот их  адрес.  Мы  выделили  им,  с
большим трудом, правда, двухкомнатную квартиру. Устроили мужа на работу.
Сестра твоя пока сидит дома. Понимаешь -  домой  возвращаться  им  очень
опасно. В ближайшие несколько месяцев у вас в Закавказье  будет  тяжело,
очень тяжело. И ты должен действовать, не оглядываясь на  своих  родных.
Только в этом случае у нас будет шанс. Согласен?
   - Они нормально устроены?
   - Еще как! Сестра плакала от счастья. Говорит, давно хотела  показать
детям Ленинград. Она так и говорит - Ленинград.  Кстати,  ты  ведь  тоже
никогда не говоришь - Санкт-Петербург.
   - Это не для меня. Я по-прежнему  консерватор,  -  "Дронго"  протянул
руку Владимиру Владимировичу, - спасибо за  семью  сестры.  Она  хоть  и
переживает сильно во время моих частых отлучек, но, думаю, все  понимает
правильно.
   - Вот тебе адреса, где  обычно  останавливается  Садыхов,  -  передал
"Дронго" список гостиниц и квартир его собеседник, - проверяй, как можно
тщательнее. Садыхов отлично сознае