азывать о драках между проститутками?
     - Я вам всегда... такую информацию... - Лунатик икнул.
     - Сукин сын! - Коклюшный снова ударил его. - Пошел вон! Ждал тебя тут целый час, только зря время потратил. Ничего, я тебя упеку за решетку. Поймаю с поличным и посажу. А там быстро узнают, как ты стучал на своих. Отобьют охоту баловаться наркотиками.
     - Нет, - сказал Лунатик, - не нужно. - Он прошел в комнату на нетвердых ногах и опустился на стул. - У меня есть хорошая... - он снова икнул.
     - Убирайся, - орал Коклюшный.
     - У Сони собрались... - начал было Лунатик, но Коклюшный выбил из-под него стул, и тот свалился на пол, съежившись и ожидая удара.
     - Я еще про трупы знаю, - прошептал он.
     - Какие трупы? - остановил занесенную ногу Коклюшный.
     - В гараже, на "Юго-Западной", в машине спрятали два трупа. Говорят, очень известные люди. Их по всей Москве ищут.
     - Что за трупы? При чем тут известные люди? - продолжал орать инспектор. - Говори толком!
     - Вот я и говорю. - Лунатик выпрямился, даже позволил себе сесть на полу. - У меня сведения точные. В гараже стоит машина, в ней двое убитых. Лежат там уже со вчерашнего дня.
     - Какие убитые? - поморщился Коклюшный. - Опять байки рассказываешь?
     - Нет, не байки, - упрямо возразил Лунатик, - сведения точные. Вчера их по Москве искали, по всему городу. Говорят, это они в вашего министра пальнули.
     - В какого министра? - Он все-таки пнул ногой в бок несчастного наркомана, правда, уже не так сильно. - Чего ты придумываешь?
     - Министра, - пробормотал Лунатик, силясь вспомнить, какого именно. Но так и не вспомнил, тряхнул головой и громко сказал: - Какого, какого? Это ты должен знать, а не я. Тебе такую информацию дают, а ты дерешься. Не хочешь слушать, не надо.
     - Опять врешь? - Коклюшный стал поднимать его с пола. - Убью, душу вытрясу. Тебе, кроме наркоты, ничего не надо.
     Он тряс Лунатика и вдруг увидел, что у него из кармана вывалились деньги. Несколько сотенных бумажек.
     - Ой! - испуганно сказал Лунатик.
     - Откуда бабки? - строго спросил Коклюшный, сгребая ногой деньги ближе к себе. - Банк ограбил?
     - Это мои, мои, - Лунатик чуть не плакал.
     - Где ты взял бабки? Ты что у нас, министр финансов?
     - Финансов! - закричал Лунатик. - Утром слышал это слово в кабаке. Говорили, что те двое, которые его замочить хотели, теперь в четвертой секции гаража лежат, на "Юго-Западной"...
     - Какие финансы, - недоумевал Коклюшный, - кто говорил?
     - Откуда мне знать? Один наш был, из местных. Володя-мулат. Его все так кличут, лицо у него обожженное. А второй не наш. Он потом еще ко мне подсел, товар у меня просил. Лопух лопухом.
     - Ты им товар продал? - догадался инспектор.
     - Н-нет, - сообразив, что проговорился, ответил Лунатик убитым голосом.
     - Не ври, - бросил инспектор, - я тебя, гниду, знаю. Товар продал?
     - Чуть-чуть. Фраер попался лопух. Вместо пятидесяти баксов двести отвалил. Еще и спасибо сказал, чокнутый. - Вспомнив об этом, Лунатик развеселился.
     - Про трупы что говорили? - поинтересовался Коклюшный.
     - В гараже, на "Юго-Западной", в четвертой секции. Я это место хорошо знаю. Там с левой стороны заезжать нужно.
     - Поедешь со мной, - грозно сказал Коклюшный, - если соврал, удавлю!
     - Мне нельзя, - испугался Лунатик, - нельзя мне...
     Коклюшный сгреб деньги Лунатика, пнул его, вытащил те, что остались в кармане, и аккуратно спрятал в собственный карман.
     - Не надо, - жалобно простонал наркоман, - оставь хоть полсотни баксов. Деньги-то не мои.
     - Поехали, - повторил Коклюшный, - не найдем там твоих мертвяков, я тебя там вместо них оставлю. И не в гараже, а прямо на улице. А найдем, получишь назад свои деньги. И никто ничего не узнает.
     - Я не могу, - поморщился Лунатик, - сам поезжай.
     - Поехали, говорю, - он снова дал оплеуху Лунатику, не сильно, больше для виду, - будешь дергаться, насильно повезу. Наручниками к машине пристегну и повезу. Такой вариант тебя устраивает?
     - Ладно, - обреченно произнес Лунатик, - только я из машины не выйду.
     - Черт с тобой, - бросил Коклюшный, - поехали посмотрим, что за байку ты сочинил в очередной раз.

День второй. Лондон.

12 часов 40 минут

     В "Дорчестере" все было респектабельно, как всегда. Елена подошла к портье, назвала свою фамилию, предъявила карточку. Будто из-под земли вырос начальник службы безопасности отеля, кивнул ей, крепко пожал руку и повел ее и Дронго к банкетному залу, где должна была состояться встреча Полетаева с зарубежными банкирами.
     - Извините, - обратился начальник службы к Дронго, - ваше лицо мне знакомо.
     - Да, - ответил тот, - я остановился в вашем отеле.
     - В четыреста пятнадцатом номере, - уточнил начальник. Ему было под пятьдесят. Видимо, он раньше служил в полиции, выправка и манера поведения сразу обращали на себя внимание. - Это вы час назад спасли графиню Вальдарно?
     - Не знал, что она графиня, - смутился Дронго, - впрочем, какое это имеет значение?
     - Ты уже успел отличиться, - пошутила Елена.
     - Нет. Девушка задумалась и едва не попала под машину. Я только предупредил ее об опасности. Вот и все.
     - Надеюсь, она думала о чем-то приятном?
     - В том-то и дело, что нет. Заболела неизлечимой болезнью ее подруга. На людей молодых, у которых вся жизнь впереди, подобные новости действуют удручающе. Бедняжка так расстроилась, что не заметила, как очутилась на проезжей части. Остановить ее было моим долгом.
     - Зачем скромничать, сэр, - сказал начальник службы безопасности, - вы вытащили ее из-под колес машины. Она сама рассказала.
     - Не удержалась, - заметил с неодобрением Дронго, - впрочем, неудивительно. Мой поступок, видимо, поразил ее не меньше той страшной новости.
     - Мы пришли, господа, - начальник жестом показал на стоявшего у дверей охранника.
     - Вы выставили охрану заранее? - спросила Суслова.
     - Разумеется. Нас предупредили, что возможны любые эксцессы. Мы дорожим нашими клиентами и всячески стараемся поддержать репутацию отеля.
     "Они достаточно быстро вычислили, кто именно помог их знатной клиентке. И тут нечему удивляться, - размышлял Дронго. - Если она действительно графиня, то не исключено появление в отеле всякого рода мошенников, которые попытаются любым способом втереться в доверие к богатой девушке. Отлично работают ребята". Впрочем, для западных отелей такого класса это вполне нормально. На фестивале в Каннах даже журналистам не дают информацию о постояльцах высококлассных отелей. Дронго вспомнил, как в "Нога Хилтоне", где он однажды останавливался, на все звонки его друзей портье упрямо отвечал, что не имеет права предоставлять информацию кому бы то ни было.
     К ним уже спешил какой-то мужчина с импозантной внешностью, густыми, красиво уложенными волосами, в безукоризненно сидевшем костюме и накрахмаленной белоснежной манишке. Сразу было видно, что он себя чувствует здесь как хозяин.
     - Давид Уилкинсон, - представился подошедший, - генеральный менеджер отеля. Добрый день, господа.
     - Добрый день, - протянул ему руку Дронго.
     - Позвольте поблагодарить вас за ваш мужественный поступок, - с чувством сказал Уилкинсон, - мы всегда стараемся соответствовать запросам наших гостей, и нам тем более приятно, когда среди них находятся такие джентльмены, как вы.
     - Не нужно об этом, - вежливо попросил Дронго.
     - Конечно, сэр. Добрый день, мисс Суслова, нас предупредили о вашем визите, - он протянул руку. Согласно традиционному американо-европейскому этикету считалось, что одинаковое отношение к мужчине и женщине есть подлинное и безусловное равноправие. Феминистки торжествовали, и их принципы постепенно становились определяющими в отношениях полов. Даже в таком отеле, как "Дорчестер", свято хранившем английские традиции, генеральный менеджер уже не осмелился бы поцеловать женщине руку, предпочитая пожать ее, словно мужчине.
     - Можете посмотреть зал, где состоится обед, мы уже выставили охрану, и вам нечего беспокоиться за безопасность ваших людей. - Он открыл дверь в просторный, обитый красным шелком зал. - Здесь могут свободно разместиться человек двадцать пять. А стол заказан на пятнадцать персон. Все правильно?
     - Да, - ответила Суслова, - где будет охрана?
     - Ваши люди до конца приема могут находиться в коридоре или здесь. - Уилкинсон ввел их в небольшую комнату, примыкающую к залу. - Через эту комнату проходят официанты, когда несут в зал блюда. Меню мы уже уточнили, если хотите внести изменения...
     - Нет, нет, - улыбнулась Суслова, двигаясь дальше, - а это куда вход? - Она указала на еще одну дверь.
     - В туалеты. Мужской, женский, - невозмутимо ответил Уилкинсон, открывая дверь, за которой были еще две двери. - Это для гостей, - пояснил он. - Но в любом случае в банкетный зал можно пройти либо отсюда, либо из коридора. Ваши люди могут перекрыть оба входа, а мы постараемся не впускать в отель нежелательных для вас людей.
     - Что находится внизу под нами? - спросил Дронго.
     - Прачечная. Там будут дежурить наши сотрудники. На всякий случай мы ее пока закроем. Внизу установлены камеры, выведенные на пульт в службу безопасности. Вы можете ни о чем не беспокоиться.
     - А над нами что?
     - Тоже банкетный зал. Очень небольшой. Он зарезервирован для графини Вальдарно. Она обычно там обедает. Кроме нее, никто туда не входит.
     - Разве она здесь одна? - спросил Дронго. - Без мужа?
     - Что вы! - удивился Уилкинсон. - Графиня так молода. Она еще не замужем. Иногда здесь бывает его высочество граф Вальдарно, ее отец. Они наши постоянные клиенты, и мы можем поручиться за их абсолютную благонадежность.
     - Благодарю вас, мистер Уилкинсон, - кивнула Суслова, - вы все сделали безупречно. Ваш отель действительно один из лучших в Лондоне.
     - В мире, мисс Суслова, я полагаю, что в мире, - не задумываясь, сказал генеральный менеджер.
     - Не возражаю, - засмеялась она, - пусть будет в мире.
     - Мы рады видеть наших гостей в отеле, - кивнул Уилкинсон, польщенный похвалой в адрес отеля.
     - С вашего разрешения, мы осмотрим прачечную и верхний этаж, - сказала Суслова.
     - Разумеется, - с готовностью ответил Уилкинсон, - а потом можете отдохнуть в нашем баре. Мы рады оказать гостеприимство нашим постояльцам, тем более джентльмену, который помог графине Вальдарно.
     - Придется согласиться, - по-русски сказал Дронго, - а то еще обидится.
     - Хорошо, что ты спас графиню. Но если так и дальше пойдет, в следующий раз это будет английская королева, - пошутила Елена.
     - Не думаю. Вряд ли королева выйдет одна на дорогу и так задумается, что едва не угодит под колеса. К счастью для англичан, у них весьма прагматичная королева, - в свою очередь пошутил Дронго. - Сейчас для меня важнее, чтобы Полетаев дожил до пятницы, тогда станет ясно, чего мы по-настоящему стоим. Одно дело вытащить из-под колес автомобиля зазевавшуюся девочку и совсем другое - спасти от террористов Артема Полетаева. Честно говоря, такая задача стоит передо мной впервые. И главная ее трудность в том, что его не спрячешь, что он постоянно на публике и его расписание известно по меньшей мере нескольким сотням людей, - тихо ответил Дронго.
     Вместе с начальником службы безопасности они спустились в прачечную. Там действительно работали камеры и дежурили два сотрудника службы безопасности. На верхнем этаже находился банкетный зал, рассчитанный на десять персон. Туалеты здесь оказались гораздо просторнее и предназначались для посетителей большого банкетного зала в правом крыле здания. В дневное время, как заверил их начальник службы безопасности, приемов здесь не бывало. Вообще ленч продолжался с двенадцати до часу. А обедали в Европе после шести вечера. В Англии даже чуть позже, поскольку в пять принято было пить чай - ритуал, который англичане свято хранили.
     Дронго с Еленой прошли в холл, где уже подавали ленч. В баре сидело несколько человек. Уилкинсон одним движением брови подозвал метрдотеля, и тот проводил гостей к столику в глубине зала, где можно было расслабиться и послушать музыку Брамса, которую виртуозно исполнял на рояле пианист. Официант принял заказ и мгновенно исчез.
     - Здесь и в самом деле красиво, - заметила Елена, - ни разу не была в этом отеле, хотя в Лондон приезжала несколько раз.
     - Ты тогда работала в группе "Октава"? - вспомнил Дронго.
     - Да, - помрачнела она, - не надо об этом. Ты ведь знаешь, чем все кончилось. Нас предали и почти всю группу перебили.
     - И до сих пор вы не знаете, кто это сделал?
     - Предположения были разные. Тогда в Брюсселе меня чуть не убили. Но потом мы благополучно вернулись в Москву. А генерала Меджидова застрелили в десяти метрах от здания КГБ. Согласись, такое убийство нельзя считать случайным. В общем, все окончилось так страшно, так тяжело...
     Она достала сигареты. Щелкнула зажигалкой.
     - Ты, кажется, говорила, что бросила курить, - заметил Дронго.
     - Иногда балуюсь, - вздохнула она, - это как-то успокаивает. Дурная привычка. Надеюсь, сегодня у нас все пройдет благополучно.
     - Ваша группа почти все время работала за рубежом. И ты наверняка слышала о Слепневе. Он был "ликвидатором"?
     Она вздрогнула, но глаз не отвела. Потом закашлялась, разогнала рукой дым, снова затянулась и нервно ответила:
     - Нет, не слышала. И никогда с ним не встречалась. Никогда.

День второй. Москва.

13 часов 10 минут

     Они подъехали к гаражам, и Коклюшный поставил свой "жигуленок" у первого бокса, решив не двигаться дальше, чтобы не спугнуть возможных наблюдателей. Оставив Лунатика в машине, он быстро дошел до четвертого бокса и остановился в полном недоумении. Из открытых дверей доносился детский смех. Коклюшный подошел ближе и увидел стоявший в боксе довольно старый "Запорожец". Отец с двумя сыновьями возился с машиной и что-то рассказывал детям. Мальчики с восторгом слушали отца и от души смеялись.
     Коклюшный шагнул к машине и замер, стиснув зубы. Опять его обманул Лунатик. Он молча уставился на машину. Когда его заметил владелец автомобиля, пошел ему навстречу и приветливо кивнул:
     - Добрый день.
     - Здравствуйте. - Хмурый взгляд человека в измятом костюме не смог испортить настроения счастливому молодому отцу. Владельцу "Запорожца" было не больше тридцати.
     - Ваш гараж? - спросил инспектор.
     - Вроде бы да, - оглянулся на сыновей и уточнил: - Наш.
     - И машина ваша? - строго спросил Коклюшный, не разделяя восторженного настроения своего собеседника.
     - Наша, - радостно подтвердил молодой человек.
     - У вас есть документы?
     - А вы, собственно, кто такой, извините, пожалуйста, - спросил молодой человек.
     Из машины вылезли сыновья. Мальчики лет десяти. Коклюшный вспомнил про своего сына и еще больше помрачнел. Только сейчас он сообразил, что перед ним близнецы, так поразительно они были друг на друга похожи. Но из-за разного цвета футболок их сходство не сразу бросалось в глаза.
     - Я инспектор уголовного розыска, - Коклюшный достал удостоверение. - У вас есть документы?
     - Конечно, - кивнул молодой человек, - паспорт вас устроит? Он у меня в кармане куртки, в машине. Ребята, принесите куртку, - попросил он мальчиков, намеренно не называя имени, поскольку знал, что оба кинутся выполнять просьбу. Так и произошло. После небольшой стычки мальчики торжественно вытащили куртку и принесли отцу. Тот достал паспорт и протянул инспектору.
     - Иванов моя фамилия, - рассмеялся молодой человек, - редкая, не правда ли? - Он к тому же еще и шутил. Коклюшный вспомнил свою собственную фамилию и почувствовал сильное желание "прочистить морду" своему осведомителю.
     - Где вы работаете?
     - На приборостроительном, здесь недалеко. Сейчас нас отправили в принудительный отпуск. Поэтому и вожусь с машиной. У вас проблемы?
     - Нет, - хрипло ответил Коклюшный, - нет у меня проблем. Что у вас в багажнике?
     - Ничего, - удивился Иванов, - пустой багажник.
     Он шагнул к машине и открыл багажник. Действительно, в нем ничего не было.
     "Два трупа", - вспомнил Коклюшный, сжимая кулаки, сейчас он устроит Лунатику поминки по этим мертвецам. Надолго запомнит.
     Уже уходя с твердым намерением проучить агента за очередное вранье, Коклюшный на всякий случай спросил:
     - Это четвертый бокс?
     - Нет, - не переставая улыбаться, ответил Иванов. Ничто не могло омрачить его настроение, даже вынужденный неоплачиваемый отпуск. В конце концов, что может быть лучше, чем играть со своими сыновьями и слышать их радостный смех. Перед ним меркнут любые тревоги и неприятности. - У нас отсчет начинается не отсюда, - пояснил он. - Здесь одиннадцатый бокс. У нас тридцать гаражей в две линии. На нашей линии четвертый с другой стороны. Идемте, покажу.
     - Не надо, - отмахнулся Коклюшный. - Сам найду.
     Он вышел из гаража и зашагал в другую сторону. Пройдя семь гаражей, он остановился. Пересчитал боксы, чтобы снова не спутать. Вот он, четвертый. Коклюшный подошел, потрогал замок. Совсем новый. И очень дорогой, баксов на пятьдесят тянет. Он уже видел такие. Коклюшный постоял еще какое-то время и вернулся к своей машине. Лунатик сидел на переднем сиденье, наслаждаясь покоем. Увидев Коклюшного, замер от страха.
     - Закрыт твой гараж, - сообщил Коклюшный.
     - Четвертый, - явно волнуясь, сказал Лунатик, - точно четвертый.
     - Закрыт он, - заорал инспектор, - замок придется ломать! И все из-за тебя!
     Лунатик молчал, испуганно озираясь по сторонам. Коклюшный наклонился к нему:
     - Повтори, что ты слышал?
     - Фраер шепнул Володе-мулату, что в четвертом гараже двое жмуриков, те, что в министра стреляли. А их самих порешили, потому что в министра не попали.
     - Черт тебя подери, - Коклюшный в сердцах наподдал Лунатику локтем. Он и сам не знал, почему так ярится. То ли счастливый отец душу разбередил, то ли день просто не задался. То ли под ложечкой сосало от голода. Утром, как обычно, Коклюшный не успел позавтракать.
     Он снова вернулся к гаражам, прошел мимо одиннадцатого, снова услышал смех. Подошел к четвертому, постоял в раздумье, присел на корточки, припав к воротам. Специфического трупного запаха не было. Коклюшный хорошо знал запах разложения человеческого тела. Но если даже киллеров убили сразу после покушения, а это было вчера, они еще не успели разложиться настолько, чтобы он почувствовал запах.
     Коклюшный уже хотел уйти, но тут его внимание привлекло пятно, видневшееся на земле из-под дверей гаража, видимо, след ботинка. Пятно было бурого цвета, как засохшая кровь. Он надавил на двери, пытаясь определить размер пятна, но двери не поддавались.
     Коклюшный потрогал пятно пальцем. Если это мазут или что-нибудь в этом роде, начальство оторвет ему голову. Впрочем, можно всю вину свалить на Лунатика и сдать его в дежурную часть. А замок... Он потрогал замок. Замок, конечно, придется выбросить. В крайнем случае он купит другой на деньги Лунатика, чтобы владелец бокса не был в претензии. В общем, замок не проблема. Он оставит Лунатика дежурить у гаража, а сам съездит в магазин. Агент не сбежит, пока деньги у инспектора.
     Приняв решение, Коклюшный прошел к одиннадцатому боксу и позвал Иванова:
     - Извините, у вас есть ножовка?
     - Конечно, - кивнул Иванов, удивившись, зачем инспектору понадобилась ножовка.
     "Надеюсь, там нет сигнализации", - подумал Коклюшный, беря инструмент.
     - Я ее сейчас принесу, - пообещал он.
     Работал он с упоением, сосредоточенно, даже сопел. Ему всегда нравился тяжелый физический труд. Он получал от него истинное удовлетворение. Возможно, сказывалось его крестьянское происхождение или же другая, требующая напряжения мысли деятельность просто была ему недоступна. Он так увлекся, что не заметил подошедшего к нему Иванова с мальчиками.
     - Извините, - вежливо, но твердо сказал Иванов, - можно, я еще раз посмотрю ваше удостоверение? Вы действительно инспектор уголовного