ым. С другой стороны машины вышел Перцов.
   Пахомов решительно хлопнул дверцей автомобиля.
   - Пошли, - сказал он, показывая на дом. Все посмотрели  на  шестой  этаж,
где находилась та самая квартира, в которой они теперь собирались побывать.
   -  Поднимаемся  очень  осторожно,  -  тихо  произнес  Комаров,   доставая
пистолет. - Перцов, приготовьте свое оружие.
   В подъезд вошли гуськом, все пятеро. И,  опустив  лифт  на  первый  этаж,
стали подниматься  по  лестнице.  У  лифта  остался  Женя  Чижов,  сделавший
страшное от возмущения лицо. Но Пахомов не хотел ненужного риска.
   На шестой этаж они поднялись, чуть задыхаясь. Дверь  справа,  на  которую
указал Серминов, была обита  обычным  дерматином.  В  двери  имелся  глазок,
который мог позволить находящемуся за дверью наблюдателю увидеть  лестничную
клетку целиком. Нужно было рискнуть.
   - Сколько людей  там  обычно  бывает?  -  спросил  Пахомов  у  Серминова,
придержав его рукой на лестнице.
   - Один. Иногда двое.
   - Они вооружены?
   - Не знаю, - ответил Серминов, - я никогда не видел у них оружия.
   - Они знают вас в лицо?
   - Да.
   - У вас был какой-нибудь пароль?
   - Нет, я просто приезжал, когда мне было нужно.
   - Позвоните в дверь, - шепотом сказал Комаров, наклонившись к  Серминову,
- и постарайтесь как можно медленнее войти в квартиру. Как можно  медленнее.
Не забывайте, что от этого зависит успех нашей "экскурсии".
   Антон наклонил голову  в  знак  согласия  и  сделал  несколько  шагов  по
направлению к дверям. Перцов и Комаров, подняв пистолеты, замерли у выступов
стены, мешавшей увидеть их наблюдателю из-за закрытой двери.  Комаров  стоял
рядом с Пахомовым.
   - Только без нервов, Паша, - попросил Комаров, - ты  выходишь  последним.
Не забывай, ты двадцать лет сидишь в кабинетах.
   - Можно подумать, ты не вылезал с полигонов, - зло ответил Пахомов.
   Серминов позвонил в дверь, оглянулся. Комаров и Перцов замерли. За дверью
послышались чьи-то шаги. Комаров кивнул Перцову, показав глазами на дверь.
   - Кто там? - спросили за дверью.
   - Это Антон Серминов.
   Послышался скрежет отодвигаемого замка.  Комаров  кивнул  головой.  Дверь
открылась.
   - А, это ты, заходи, - сказал  чей-то  голос,  и  в  этот  момент  Перцов
прыгнул к дверям. Толкнув Серминова  на  незнакомца,  открывшего  дверь,  он
влетел в квартиру. Почти сразу следом за ним ворвался и Комаров.  Он  устоял
на ногах и, направив пистолет на незнакомого хозяина квартиры, приказал  уже
встающему Перцову:
   - Быстро проверь всю квартиру. Есть кто-нибудь, кроме  тебя,  в  доме?  -
спросил он у лежавшего на полу незнакомца.
   Тот недоуменно пожал плечами. Именно недоумение было в его глазах,  а  не
испуг. И это очень не нравилось Комарову.
   - Никого, - сказал неизвестный.
   В квартиру вошел Пахомов. Брезгливо посмотрел на незнакомца и  закрыл  за
собой дверь. Из комнаты вышел Перцов.
   - В доме никого нет, - доложил он.
   - Оружие есть? - спросил Комаров, продолжая  сжимать  в  руках  пистолет,
направленный на незнакомца.
   - Нет, - мрачно ответил тот.
   - Перцов, обыщите, - приказал Комаров, убирая оружие. Незнакомец медленно
поднялся. Перцов быстро прошелся по его одежде.
   - Ничего нет, - доложил он.
   - Спуститесь вниз, - приказал  Пахомов,  -  и  оставайтесь  в  автомобиле
вместе с Чижовым. Кто бы ни вошел в дом, проверяйте, на какой этаж он  идет.
Если на наш, то, выйдя  из  лифта,  постучите  в  соседнюю  квартиру.  А  мы
встретим этого визитера. Вы все поняли?
   - Понял, - кивнул Перцов, - разрешите идти.
   - Идите.
   Капитан, мрачно посмотрев на стоявшего незнакомца, вышел из квартиры.
   - Давайте пройдем в комнату, - предложил Пахомов, - не будем же мы  здесь
разговаривать.
   В большой просторной столовой незнакомец сразу направился к  стоявшему  с
правой стороны от входа столу.
   - Стоять, - приказал Комаров, не убирающий пистолета, - сядьте на  диван.
Вон туда, в другой угол.
   Незнакомец пожал  плечами  и  прошел  к  дивану.  Он  по-прежнему  хранил
абсолютное спокойствие.
   Пахомов и Серминов сели за стол. Комаров поставил стул в двух  метрах  от
дивана и сел напротив незнакомца.
   - Ну и для чего нужен весь этот спектакль? - спросил вдруг незнакомец.
   - Вопросы будем задавать мы, - угрюмо произнес Пахомов.
   - Идите к черту, - как-то непонятно мягко сказал  незнакомец,  -  давайте
лучше по-хорошему убирайтесь отсюда.
   - Без глупостей, - жестко произнес Пахомов, - я  старший  следователь  по
особо важным делам прокуратуры республики. Мой коллега - старший офицер ФСБ.
Другой мой... тоже коллега, ходил сюда с донесениями  на  нашу  группу,  что
само по себе является уголовным преступлением,  так  как  разглашение  тайны
следствия не позволено никому, кроме ведущего это дело следователя, то  есть
кроме меня. А я  не  помню,  чтобы  давал  согласие  на  подобное.  Вы  меня
понимаете?
   - Я вас знаю, - сказал незнакомец, - вы Павел Пахомов. А это подполковник
Валентин Комаров. Но напрасно вы врываетесь  к  нам  подобным  образом.  Это
явочная квартира Федеральной службы безопасности, и вы  будете  отвечать  за
самоуправство.
   - Ответим, - мрачно пообещал Комаров.
   - Кто вы такой? - спросил Пахомов.
   - Это не ваше дело, - огрызнулся незнакомец, -  вполне  достаточно  того,
что я вам сказал. Это квартира ФСБ, и я прошу вас покинуть это помещение.
   - Не бери глоткой, - вмешался в  разговор  Комаров,  -  и  не  ори.  Тебя
спрашивают, нужно отвечать. Мы приехали сюда не для того, чтобы видеть  твое
хамское поведение,
   - Уходите, - просто сказал незнакомец.
   - Сначала нужно представиться. Я действительно подполковник ФСБ  Валентин
Комаров. И вот мое удостоверение. Это чтобы ты не говорил, что принял нас за
бандитов. На будущее. А где твое удостоверение?
   - Позвоните к себе в центральный аппарат, - нервно  дернулся  незнакомец,
так и не называвший своего имени, - позвоните, и вам скажут.
   - Я уже звонил, - ответил Комаров, - и мне сказали, что такой  телефон  у
них по картотеке не проходит.
   - Кому вы звонили?
   - Кому надо, тому и звонил.
   - Позвоните в секретариат. Я дам вам телефон.
   - Они не занимаются телефонами оперативных сотрудников.
   - Верно, но вы можете попросить соединить вас  с  одним  из  заместителей
директора ФСБ. Он контролирует работу отдела по борьбе с терроризмом.
   - С кем? - изумился Комаров, посмотрев на Пахомова.
   - Вы не ослышались. Он как раз в курсе всего происходящего. Мы  выполняем
специальное задание, поэтому наш телефон не проходит  по  обычной  картотеке
оперативных сотрудников ФСБ.
   - Так, - Комаров посмотрел на Пахомова. Тот отвернулся. Серминов  молчал.
Комаров нахмурился и спросил:
   - Почему я должен, вам верить?
   - Позвоните.
   - Я не буду звонить, - нахмурился Комаров, - сначала вы мне покажите свои
документы.
   - Вы боитесь?
   - Я просто вам не верю.
   - Тогда позвоните.
   Пахомов, видя, как упрямится Комаров, решил вмешаться.
   - Дайте телефон.
   Незнакомец продиктовал телефон. Пахомов, не глядя на Комарова, подошел  к
телефону,  снял  трубку  и  набрал  номер.  Комаров  по-прежнему  не  убирал
пистолет.
   - Добрый день, - сказал  Павел  Алексеевич,  -  с  вами  говорит  старший
следователь по особо важным делам прокуратуры  республики  старший  советник
юстиции Пахомов. С кем я говорю?
   - А куда вы звоните? - спросил его недовольный мужской голос.
   - Это телефон секретариата Федеральной службы контрразведки?
   - Да, - подтвердил тот же недовольный голос.
   - Мне нужно позвонить в приемную заместителя Директора ФСБ, -  он  назвал
фамилию генерала и добавил:
   - Это нужно мне очень срочно, поэтому я звоню не из своего кабинета.
   - Мы справок не даем.
   - Послушайте, - сдерживаясь, произнес Пахомов, - мне не нужны справки.  С
вами говорит следователь по особо важным делам. Я веду дела по особо опасным
преступлениям, а вы мне мешаете.
   - Звоните по другому телефону, - сказал все тот же недовольный голос.
   - Я же вам объяснил, что звоню не из своего кабинета.  Мне  срочно  нужен
телефон при„мной генерала.
   - Как, вы сказали, ваша фамилия?
   - Павел Алексеевич Пахомов.
   - У вас есть допуск?
   - Есть, конечно. Мне нужен  только  телефон.  Комаров,  видя,  как  Павел
злится, подошел к нему и взял трубку.
   - Говорит подполковник Комаров, Я из следственного управления. Дайте  мне
телефон генерала.
   - Номер вашего удостоверения?
   Комаров сказал. В ответ он услышал номер телефона. Набрав номер  телефона
левой рукой, правой, в которой был зажат пистолет, он  придерживал  аппарат,
Комаров протянул трубку Пахомову.
   - Алло. Здравствуйте, - снова представился  он,  -  это  говорит  старший
следователь по особо важным делам прокуратуры республики  Павел  Пахомов.  У
меня очень важное сообщение. Я  просил  бы  соединить  меня  с  заместителем
Директора.
   - Может, я могу вам чем-нибудь  помочь?  -  спросил  на  этот  раз  более
приветливый голос.
   - Нет, - возразил Пахомов, - мне нужен сам генерал.
   Незнакомец чуть улыбнулся, Комаров нахмурился еще сильнее.
   - Да, -  снова  повторил  уже  с  оттенком  раздражения  в  голосе  Павел
Алексеевич, - все правильно. Следователь Пахомов, старший советник  юстиции.
Хорошо, я жду.
   - Сейчас соединят, - сказал он всем остальным. В комнате было слышно, как
тикают часы на комоде. Секунда, другая, третья...
   - Здравствуйте, товарищ генерал, - сказал вдруг Пахомов, - извините,  что
беспокою вас лично. Просто мы расследуем здесь  одно  очень  важное  дело  и
случайно вышли на одну квартиру.
   - Какую квартиру? - не понял заместитель Директора.
   - У Киевского вокзала. Адрес... - он продиктовал  адрес,  -  мы  случайно
вышли на эту квартиру в процессе расследования. И получили сообщение о  том,
что квартира используется вашими оперативными сотрудниками.
   - Ничего не понимаю, - сказал генерал, - при чем тут квартира. Я не  знаю
ни о какой квартире. Как ваша фамилия?
   - Следователь Пахомов.
   - Это ведь вы ведете дело об убийстве банкира Караухина?
   - Да, товарищ генерал.
   - Там даже приз установили в миллион долларов. Значит, я говорю с будущим
миллионером?
   - Миллион долларов, - поморщился Пахомов, - да, установили такой приз.
   - Какая квартира? - снова спросил генерал. - Назовите мне еще раз  адрес.
Пахомов назвал.
   - А какой там телефон? Пахомов назвал и номер телефона.
   - Все правильно, - сказал вдруг генерал, - это наши люди. Все в  порядке.
Не беспокойтесь.
   - Простите, товарищ генерал, - он вспотел от волнения, - но  у  нас  есть
основания подозревать, что некоторые из них вели себя не совсем правильно...
   - Эх, Пахомов, Пахомов, - сказал тяжело генерал, -  а  кто  ведет  сейчас
себя правильно? Время такое  тяжелое.  Может,  ребята  и  погорячились.  Все
бывает. Но это мои  люди  точно,  поэтому  вы  своих  наблюдателей  уберите.
Подождите,  -  вспомнил  генерал,  -  к  вашей  группе   должен   был   быть
прикомандирован и наш сотрудник подполковник Комаров. А он где? Мух гоняет?
   - Подполковник Комаров находится в данный момент рядом со мной, - ответил
Пахомов, - мы вместе проводим расследование.
   - Ну-ка передайте ему трубку, - попросил генерал. Пахомов протянул трубку
Комарову.
   - Тебя зачем  туда  поставили,  подполковник,  -  услышал  Комаров  голос
генерала, - чтобы дурака валял и  наши  явочные  квартиры  проверял?  Всякую
проверку прекратить. Об этой квартире забыть.
   - Но, товарищ генерал...
   - Никаких но, выполняйте мой приказ. Научитесь дисциплине,  подполковник.
И этому следователю из прокуратуры объясните, чтобы не лез в  наши  дела.  У
каждого своя епархия. У него своя, у нас своя. Вы меня поняли?
   - Понял.
   - Завтра доложите мне об исполнении, - и генерал положил трубку.
   Незнакомец уже открыто улыбался. Серминов растерянно переводил  взгляд  с
одного на другого. Пахомов стоял, отвернувшись.
   - Убедились? - нагло спросил незнакомец.
   - Нет, - вдруг ответил Комаров, - я ни в  чем  не  убедился.  Мне  только
подтвердили, что эта квартира действительно использовалась сотрудниками  ФСБ
и этот телефон был закреплен за ними.
   - Правильно. Вот поэтому и убирайтесь отсюда.
   - Почему? - спросил Комаров. - Может,  ты  убийца,  бандит,  влез  в  эту
квартиру и убил наших сотрудников. Почему мы должны тебе  верить?  Почему  я
должен считать тебя контрразведчиком?
   Пахомов, не понимая, какую игру ведет Комаров, повернулся  посмотреть  на
своего  товарища.  По  опыту  он  уже  знал,  что  Комаров  умеет  принимать
неожиданные решения.
   - Вы с ума сошли, - впервые растерялся незнакомец.
   - Поедем с нами, - взмахнул пистолетом Комаров, - там  разберемся,  какой
ты сотрудник ФСБ.
   - Действительно, - начал понимать его игру Пахомов,  -  может,  вы  здесь
просто случайно оказались.
   - Он меня знает в лицо, - показал на Серминова незнакомец.
   - Это не доказательство.  Не  нужно  предъявлять  нам  свое  лицо  вместо
документов, - брал реванш за откровенное хамство незнакомца  Комаров,  -  вы
вполне могли сговориться.
   - Вы за это ответите, - предупредил незнакомец..
   -  За  что?  -  искренне  удивился  Комаров.  -  За  то,   что   арестуем
подозрительную личность, неизвестно каким образом оказавшуюся на тайной явке
ФСБ? Да нас еще наградят за это.
   - Вы не можете меня арестовать, - незнакомец был явно смущен.
   - Еще как могу. Прямо сейчас на  месте  выпишу  ордер  на  ваш  арест.  А
прокуратура,  я  думаю,  санкцию  даст.  Далеко  ходить  не  придется.   Там
разберемся, какой ты сотрудник ФСБ.
   - Но вы ведь слышали, что сказал генерал.
   - Это не доказательство.
   - Хорошо, - разозлился незнакомец, - позвоните по другому номеру.
   - Не буду я больше никуда звонить, - спокойно ответил Комаров,  -  вполне
достаточно и одного звонка. В  Америке  подследственным  как  раз  разрешают
сделать один звонок. Вы не предъявили нам никаких документов, и мы не  можем
считать, что вы тот человек, за которого себя выдаете. Идемте с нами.
   - Подождите, - поднялся незнакомец, - мои документы в  спальной  комнате,
во внутреннем кармане пиджака. Он висит в шкафу.
   Комаров кивнул Пахомову, и тот прошел в  спальную.  Увидеть  шкаф,  найти
пиджак, вытащить документ было делом нескольких секунд. И через полминуты он
с  удивлением  узнал,  что  майор  Климатов  является  сотрудником  Главного
управления охраны президента.

ГЛАВА 29

   Впервые осмелившись позвонить Другу, Хаджи непривычно робел.
   - Что случилось? - несколько недовольно спросил Друг.
   - Нам нужно увидеться, - уже более твердо  попросил  Асланбеков.  У  него
просто не было другого выхода.
   - На прежнем месте, сегодня в пять, - сказал Друг и положил трубку.
   Хаджи знал, что от цифры, которую ему говорят, нужно всегда отнимать два.
И ровно в три часа он приехал в тихий московский дворик, чтобы подняться  на
седьмой этаж и постучаться в дверь обычной московской квартиры,  соединенной
с другой, из которой можно выйти в соседний блок. Это была явочная  квартира
бывшего  КГБ.  Хаджи  Асланбеков  уже   достаточно   давно   сотрудничал   с
контрразведкой КГБ, закрывавшей глаза на  его  "художества"  ради  получения
ценной информации по различным делам.
   Асланбекова "вел" бывший полковник КГБ Вениамин Самсонов. Именно он и был
тем самым Другом, к которому звонил Асланбеков. И именно с ним встречался на
явочной квартире Хаджи всегда, когда эта встреча нужна была обеим сторонам.
   В этом не было ничего необычного. Собственно, вся активная агентура  КГБ,
МВД, да и вообще всех правоохранительных органов во все  времена  и  у  всех
народов  состояла  из   подобных   людей.   Наивные   люди   полагали,   что
осведомителями органов могут быть только голубоглазые идеалисты и внедренные
агенты. На самом деле все  было  гораздо  проще.  Многочисленные  примеры  в
истории свидетельствуют, что среди агентов правоохранительных  органов,  как
правило, бывали люди яркие, работавшие активно против самой системы, которую
они, казалось, должны были защищать. Чтобы отвести от себя подозрение, такие
люди просто обязаны совершать более чем экстраординарные поступки, выделяясь
из общей безликой массы.  Такая  практика  приводит  к  выдвижению  в  среде
недовольных и  соответственно  большому  объему  информации,  которым  можно
делиться с завербовавшей тебя системой. Происходит своеобразный  перекос.  С
одной стороны, это настоящий стукач, умело предающий своих друзей  и  бывших
единомышленников. С другой - страстный борец  против  системы,  непримиримый
трибун, активный анархист, террорист или революционер.  И  чем  дальше,  тем
больше протекает  это  трагическое  раздвоение.  Государственные  органы  не
трогают своего агента,  чтобы  не  терять  такого  ценного  осведомителя,  а
товарищи по борьбе или по банде видят в нем  достойного  героя  и  не  могут
поверить в  его  неискренность.  Наиболее  яркий  пример  в  истории  широко
известен. Знаменитый террорист Азеф был одновременно агентом царской охранки
и одним из опаснейших террористов в царской России.
   Современная   история   также   предоставила   много   примеров,    когда
"революционные вожди" созданных повсюду народных фронтов вдруг все как  один
оказались агентами  и  стукачами  КГБ.  Особенно  много  таких  оказалось  в
Прибалтике  и  Закавказье,  когда  министры  и  депутаты  уже   национальных
правительств  вдруг  оказывались  бывшими  осведомителями   КГБ,   дававшими
подписку о сотрудничестве. Многие фамилии широко известны, и о них не  стоит
даже вспоминать.
   Такие типы, как Азеф, одновременно внушали ужас и отвращение. Их  боялись
и ненавидели. Их услугами пользовались, но знали, что  в  любой  момент  они
могут выкинуть  нечто  исключительное.  Хаджи  Асланбеков  был  из  подобной
категории лиц. Он сотрудничал с российскими  спецслужбами,  когда  ему  было
выгодно, расправляясь  со  своими  конкурентами  и  врагами.  Объективно  он
устраивал и службу контрразведки. Исправно сдавал своих врагов -  опаснейших
террористов И контрабандистов  правоохранительным  органам.  Он  использовал
получаемую информацию для  расправы  с  конкурентами.  Умел  узнавать  самые
спрятанные тайны и выдавать в нужный момент отдельных преступников.  За  это
он пользовался некоторой свободой  действий,  мог  безнаказанно  вытаскивать
своих людей из труднейших ситуаций, мог грабить и убивать во  имя  прикрытия
своего собственного имиджа, И делал это с большим удовольствием.
   Мысль об аморальности подобных действий обеих сторон никому не  приходила
в голову. За информацию нужно было платить, и Хаджи  получил  в  виде  платы
индульгенцию на будущие  преступления.  И  это  была  очень  высокая  плата,
которая устраивала обе стороны в этом кровавом торге.
   Хаджи вопреки обыкновению приехал на встречу с одним водителем.  Отпустив
машину, он приказал парню заехать за ним через час и пошел в дом. С  другого
подъезда в дом уже входил Самсонов, с которым они и должны были встретиться.
У обоих были ключи от "своих" квартир.  И  оба  пришли  почти  одновременно.
Самсонов не любил и откровенно злился на своего подопечного. В свою очередь,
Хаджи просто презирал  полковника  и  никогда  этого  особенно  не  скрывал.
Правда, обычно во время телефонных разговоров он сильно  робел.  Разумом  он
понимал, что совершает  нечто  недостойное,  встречаясь  с  полковником,  но
откровенная выгода от подобной встречи  всегда  перевешивала  робкие  позывы
совести. Они оба были нужны друг другу. И поэтому, расставаясь  каждый  раз,
они твердо знали, что встретятся снова.
   - Зачем пришел? - спросил Самсонов, уже сидевший на  стуле,  когда  вошел
Асланбеков.
   - Дело  есть,  очень  важное,  -  Хаджи  прошел  и  сел  напротив  своего
собеседника.
   Хаджи его назвал в детстве отец, сосланный в Казахстан и  оставшийся  там
умирать. Его мечта правоверного мусульманина  ко