тся.
   Компании,  не  стесняясь  в  выборе  средств,  покупают   чиновников,
понимая,  что   могут   опоздать.   Зарубежные   посольства   занимаются
лоббированием интересов нефтяных компаний. Прибывающих в  город  гостей,
от Маргарет  Тэтчер  до  Збигнева  Бжезинского,  занимают  прежде  всего
интересы собственных нефтяных компаний. И гонка продолжается.
   Количество роскошных машин уже превосходит всякое воображение. Даже в
центре Лондона  или  Парижа  их  число  не  превосходит  число  подобных
автомобилей в центре Баку. Город  стремительно  развивается.  Возводятся
гигантские супермаркеты, открываются фешенебельные магазины,  появляются
представительства новых зарубежных банков.
   А на другом полюсе - миллион беженцев, лишившихся крова и жилья из-за
войны в  Карабахе,  потерянные  двадцать  процентов  территории  страны,
солдаты, умирающие от голода и вшей в окопах у разграничительных  линий.
И нищие инвалиды, в чьих глазах страх  непонимания  и  растерянность  от
бешеного напора жизни.
   Этот город - последняя горячая  точка  в  мире,  последнее  прибежище
авантюристов и безумцев всех мастей. Здесь можно сделать себе  состояние
и стать обладателем миллиардов, подобно Ротшильду или  Нобелю.  А  можно
проиграть все, доверившись  недобросовестному  партнеру  или  еще  менее
добросовестному банку.
   Этот город словно живет своей отдельной жизнью,  в  котором  уже  нет
места его прежним жителям.
   Но они все еще существуют. После январских событий девяностого  года,
когда пролившаяся кровь навсегда изменила этнический облик города, в нем
не стало сотен тысяч армян, некогда составлявших вторую  по  численности
общину.  После  распада  страны  начался  отток  и  другой,   не   менее
представительной общины, - еврейской. И,  наконец,  в  период  правления
Народного фронта город начали покидать русские и даже азербайджанцы.
   Все  изменилось  после  девяносто  третьего  года,  когда   обретение
относительной  стабильности  позволило  наконец  начать  переговоры   по
нефтяным  контрактам,   остановить   военные   действия,   покончить   с
агрессивной преступностью, и это сделало город привлекательным для тысяч
гостей, прибывающих ежедневно, среди которых начали попадаться и  бывшие
горожане эмигрировавшие в Израиль или Америку, переехавшие в Россию  или
на Украину.
   Груодис благополучно прошел пограничный и  таможенный  контроль.  Его
должны были встречать, но едва он вышел из зала для прибывающих  гостей,
к нему бросились десятки молодых мужчин, предлагая на нескольких  языках
подвезти до города. Сквозь толпу с трудом протиснулся Энвер.
   - Добрый день! - сказал он по-немецки, - Идемте к машине.
   Энвер,  среднего  роста,   черноволосый,   с   короткими,   аккуратно
подстриженными усиками, внешне ничем не  отличался  от  стоявших  вокруг
мужчин. Но те каким-то неведомым бывшим, "советским" чутьем признавали в
нем иностранца.
   Они вышли на стоянку  автомобилей,  прошли  к  темно-синему  "Фиату".
Сели.
   - Как дела? - спросил Груодис, усевшись в машину.
   - Хорошо, - улыбнулся Энвер, - груз прибыл. Мы его получили.
   - С таможней никаких проблем не было?
   - Ну что вы,  -  засмеялся  Энвер,  -  там  все  куплено.  Достаточно
заплатить энную сумму и можно перевозить хоть линкор. Главное - деньги.
   - Вы все получили?
   - Конечно. Я проверял. Никита тоже проверял. Не беспокойтесь.
   - Где Никита?
   - У меня на квартире живет. Я в городе две квартиры снимаю. Одну  ему
и Мирославу отдал.
   - Сегодня уже восьмое  число,  -  напомнил  Груодис,  -  успеете  все
собрать до двенадцатого?
   - У нас все  готово.  Никита  говорил,  что  завтра  проверит  все  в
последний раз.
   - Как насчет визита Шеварднадзе? Не отменили? Ничего не слышали?
   - Нет. Я звонил в  Тбилиси  Вахтангу.  Он  говорит,  что  Шеварднадзе
должен двенадцатого утром лететь в Баку. На всякий случай я проверил еще
раз здесь, в Баку.
   - Каким образом? - не понял Груодис.
   - Посол Грузии в Азербайджане Георгий Чантурия одновременно  является
президентом  нефтяной  компании  Грузии.  Он  все  время  в   разъездах,
выполняет личные поручения Шеварднадзе. А вместо него здесь находится их
посланник - Зураб Гумбаридзе. Я поехал в посольство якобы  просить  визу
для транзитной поездки через Грузию. И сказал, что хотел бы  встретиться
с послом. Мне объяснили, что посол будет двенадцатого, но  принять  меня
сможет лишь четырнадцатого. Значит, все в порядке. Чантурия  обязательно
будет в Баку во время визита Эдуарда Шеварднадзе в Азербайджан.
   - Хорошо, - одобрил  Груодис,  -  это  ты  неплохо  придумал.  Как  с
приглашением на банкет?
   - Все нормально, - уверенно сказал  Энвер,  -  их  будут  готовить  и
рассылать одиннадцатого числа. На приглашении обязательно должна  стоять
печать аппарата президента. Списки приглашенных не меняются. Мы наметили
три кандидатуры.
   Мирослав занимается всеми тремя. В последний  момент  выбираем  того,
кто нам больше подходит.
   - Тебе сказали, что прилетит еще один человек? вспомнил Груодис.
   - Да. Но не сказали, кто и когда.
   - Одиннадцатого. Самолетом из Москвы. Я сам приеду в аэропорт,  чтобы
встретить его. Где ты мне приготовил  жилье?  Ты  помнишь,  что  это  не
должна быть общая квартира с Никитой и Мирославом?
   - Помню, - кивнул Энвер, - для вас я уже снял  отдельную  квартиру  в
центре города. Она на втором этаже, с отдельным входом. Ключи  только  у
меня..
   - Вход с улицы?
   - Нет, со двора.
   - Очень хорошо. - Груодис посмотрел на часы. Какая здесь  разница  во
времени?
   - С Лондоном три часа. А с Европой два. Летнее время действует.
   Они проехали по мосту, рядом с которым стоял автомобиль ГАИ.
   - Тот самый мост, - негромко сообщил Энвер.
   - Какой мост? - не понял Груодис.
   - Тот самый мост, где хотели взорвать президента, - пояснил Энвер.
   Груодис оглянулся. Мост остался позади.
   - Значит, не судьба, - негромко сказал он. Может, она хранила его для
этого случая? Ты как думаешь?
   - Не знаю, - хмуро отозвался Энвер, - здесь говорят, что  слухи  даже
по воздуху передаются. И, суд по  всему,  они  уже  что-то  подозревают.
По-моему, за нашим другом в милиции уже следят. Я не хотел вам говорить,
чтобы не огорчать.
   - Это даже хорошо, - вдруг усмехнулся Груодис неизвестно чему.
   Энвер взглянул на него и прибавил скорость. Машина въезжала в город.

Глава 14

   Из Стамбула он сразу полетел в  Москву.  Полученные  сообщения  нужно
было осмыслить  и  проанализировать,  прежде  чем  принимать  конкретное
решение. На следующий день он встретился с Жернаковым. Генерал  ФСБ  был
недоволен и не  скрывал  этого.  Вместе  с  ними  в  кабинете  находился
Савельев.
   - Странная у  вас  получилась  командировка,  -  говорил  генерал.  -
Сначала от вашего  наблюдения  уходит  связной  мафии.  Потом,  с  нашей
помощью, вы снова его находите. И непонятно  почему  создаете  для  него
условия, чтобы он ушел вместе с  очень  опасным  Корсуновым  и  со  всем
грузом. Да вдобавок еще убирают у вас на глазах единственного  свидетеля
- подполковника Пискунова. И, наконец, вы летите в Стамбул и устраиваете
там самый настоящий бардак, подставляя Галинского.
   Объясните, в чем дело?
   В ответ Дронго чуть улыбнулся.
   - Не вижу ничего смешного, - нервно заметил Жернаков.
   - Я вспомнил, что по-турецки "бардак" - это бокал, - ответил  Дронго,
- но дело не в этом. В Бад-Хомбурге все получилось несколько .иначе.  Вы
действительно помогли нам вычислить Перлова, но только потому,  что  все
решало время, а я должен был вычислить его достаточно быстро.  Пискунова
убили не они.
   Я был в номере, когда убийца стрелял в нас обоих.  Это  не  мог  быть
Корсунов. И это был не Перлов. Я пока не уверен, кто это  мог  быть,  но
мне кажется, в группе Груодиса есть еще бывшие офицеры КГБ, о которых мы
не знаем.
   - Чем выдумывать несуществующих офицеров КГБ, вы бы  лучше  Пискунова
уберегли, - желчно проговорил генерал.
   -  Согласен.  Судя  по  всему,  это  был  единственный   относительно
порядочный человек во всей компании. Просто несчастный человек.  Из  КГБ
выгнали, с женой  развелся,  работы  не  было.  А  Груодис  знал,  какой
Пискунов профессионал, вот и привлек его для работы.
   - А Галинский, который теперь по вашей милости будет еще сидеть шесть
месяцев в турецкой тюрьме тоже несчастный человек?
   - Нет, это  настоящий  сукин  сын,  которого  вы  можете  потребовать
выдать. За ним можно найти много "хвостов".
   - Как-нибудь мы об этом сами позаботимся,  -  отмахнулся  генерал,  -
главная задача сегодня - найти  и  ликвидировать  группу  Груодиса.  Вот
Савельев может кое-что рассказать.
   - Наш аналитический отдел подготовил информацию по развитию возможных
событий, - коротко доложил Савельев. - Результаты неутешительны. Хрупкая
стабильность в таком сложном регионе, как Кавказ, держится фактически на
равновесии в Грузии и Азербайджане.  Точнее,  на  факторе  стабильности,
который определяется лидерством двух президентов - Шеварднадзе и Алиева.
В случае их внезапной смерти ситуация  в  республиках,  да  и  по  всему
региону, выйдет из-под контроля. Мы столкнемся со сложностями  на  своих
границах, и масштабы хаоса трудно предсказать. Не говоря уже о Чечне.
   - Американцы сделали подобный анализ, - кивнул Дронго. - Они считают,
что в республиках может начаться гражданская война.  По  Азербайджану  у
них самый неутешительный прогноз. В случае  внезапной  смерти  лидера  в
развязанной войне может погибнуть каждый шестой житель.
   - Вот-вот, - кивнул Савельев, - ситуация очень сложная. И мы  обязаны
сделать все, чтобы предотвратить такое развитие событий. Именно  поэтому
руководство ФСБ по согласованию с Министерством иностранных дел  приняло
решение о нашей с вами командировке в Баку.
   Дронго посмотрел на Жернакова. Тот кивнул.
   - Мы думаем, что там вам легче будет работать, чем во  Франкфурте,  -
едко заметил генерал.
   - Вы уже предупредили спецслужбы Азербайджана  и  Грузии?  -  уточнил
Дронго.
   - Пока нет. Это сделает полковник Савельев, когда вы вместе  вылетите
в Баку.
   - Я бы не хотел иметь статус официального лица, - сказал Дронго. -  В
Баку я знаю очень многих, и мне легче  будет  работать  в  моем  прежнем
качестве  независимого  эксперта,  от  которого   вы   будете   получать
информацию.
   - Вы думаете, мы только  от  вас  получаем  информацию?  -  засмеялся
Жернаков.
   - Покажите ему, полковник, донесение Михеева.
   Полковник протянул Дронго  папку.  Тот  прочел  сообщение  Михеева  о
встрече с Бурнаковым. Особо было подчеркнуто,  что  за  обоих  офицеров,
которых местная мафия поможет устроить на работу в их прежнем  качестве,
будет заплачена небывалая сумма. Дронго дважды прочел сообщение.
   - Красиво, - согласился он. -  Впрочем,  ничего  удивительного.  Я  и
раньше подозревал, что местная мафия и  ФСБ  довольно  крепко  повязаны,
иначе откуда у мафии такая информированность и такие  успехи?  Теперь  я
лишний раз в этом убедился.
   - Мне всегда так трудно с вами разговаривать; сказал он, посмотрев на
Савельева. Полковник открыл вторую папку.
   - Мы  проверили  все  данные,  полученные  от  Бурнакова,  -  сообщил
Савельев, - и вышли на обоих офицеров, о которых говорил  Матюхин  и  за
которых группа Груодиса согласна платить такие бешеные деньги. В Тбилиси
это Вахтанг Мачаишвили. Раньше работал  в  органах  КГБ,  после  прихода
Гамсахурдиа был уволен.
   Нам удалось установить, что он был знаком с Мирославом Купчей,  одним
из членов группы Груодиса. И  самое  неприятное,  что,  судя  по  всему,
Мачаишвили будет в группе  людей,  которые  прибудут  в  Баку  вместе  с
Шеварднадзе. И, хотя он не входит в ближний круг, это достаточно опасно.
   - Ясно, - кивнул Дронго, - меня всегда поражает не то,  как  работает
мафия в Закавказье. Поражает, что там еще иногда встречаются  честные  и
порядочные люди. Выстоять в условиях  Грузии  и  Азербайджана,  остаться
честным человеком - это больше, чем подвиг, это героизм.
   - В Азербайджане мы пока не  сумели  обнаружить  офицера  милиции,  о
котором говорил Матюхин. Но, думаю, сумеем вычислить и его.  С  органами
КГБ легче. У нас  остались  архивы  и  списки  кадрового  состава.  А  с
органами милиции сложнее.
   Только в Азербайджане было свыше сорока тысяч сотрудников милиции.  И
многие входили в сферу компетенции местных властей. В Москве сохранились
личные дела только руководящего состава.
   - Когда мы вылетаем в Баку? - спросил Дронго.
   - Через два дня.
   - Я не хочу входить в состав вашей делегации. Это развяжет мне  руки.
Более того, это неэтично. Я ведь не российский гражданин.
   - Вы правы, - согласился Савельев, - со мной  будут  несколько  наших
сотрудников и один  офицер  который,  как  и  вы,  будет  настаивать  на
автономии.
   Будет удобно, если вы полетите вместе с ним, отдельно от нас.
   - Вы мне не доверяете? - нахмурился Дронго. - Почему я должен быть  с
кем-то? Я не люблю работать в группе. Это мешает и не  дает  возможности
Принимать быстрые решения. Много времени уходит на  согласование  разных
мелочей.
   - С этим человеком вы ничего согласовывавать не будете,  -  улыбнулся
генерал Жернаков, -  он,  как  и  вы,  не  любит  шумных  компаний.  Это
подполковник Леонидов из Службы внешней  разведки.  У  него  собственные
интересы.
   - Это еще хуже, - мрачно заметил Дронго. - Если  он  летит  туда  для
работы против республики, я вообще отказываюсь принимать  во  всем  этом
участие - Нет, - возразил Жернаков, - у подполковника свое  задание.  По
нашим данным, вместе с группой Груодиса  действует  какой-то  турок.  Мы
точно не знаем кто, но, по оперативной информации из Англии он  открывал
там счет для Матюхина.
   Ни у кого из группы Груодиса нет турецкого паспорта,  а  открывший  .
счет человек  предъявил  паспорт  турецкого  гражданина  на  имя  Энвера
Халила.  Если  удастся  доказать,   что   в   предполагаемом   покушении
заинтересована и турецкая сторона, мы будем считать, что выполнили  свою
задачу наполовину. Вы понимаете наши мотивы?
   - Только не убеждайте меня в  вашем  человеколюбии,  -  саркастически
сказал Дронго, - и в вашей любви к истине. Вам  нужно  доказать  участие
Турции в покушении на жизнь обоих президентов, чтобы испортить отношения
Турции с этими республиками. И получить большие дивиденды  от  прокладки
нефтяного  пути  через  Новороссийск.  Верно?  Жернаков   посмотрел   на
Савельева.
   -  Даже  если  это  правильно,  что  тут   особенного?   Мы   обязаны
обеспечивать наши интересы. Везде, где  это  возможно.  Сейчас  в  наших
общих интересах, чтобы покушение не состоялось.
   - А если бы в ваших интересах было,  чтобы  покушение  состоялось?  -
вдруг спросил Дронго. - Как бы вы действовали?
   В наступившей тишине Савельев отвернулся, а Жернаков молчал. И в этот
момент раздался звонок из приемной.
   - Приехал подполковник Леонидов, - доложил помощник генерала.
   - Пусть войдет, - разрешил Жернаков. В кабинет вошел человек высокого
роста,  черноволосый.  При  желании  его  можно  было   принять   и   за
представителя  одной  из  северокавказских  республик.  Дронго   обратил
внимание на его движения, на походку. Мягкие, кошачьи движения,  крепкое
рукопожатие. Чуть улыбнувшись, он посмотрел на Дронго.
   - Много слышал о вас, - сказал разведчик.
   - Спасибо, - кивнул Дронго.  Подполковник  ему  понравился.  Это  был
профессионал, а не один из тех дилетантов, которых набирали в спецслужбы
после "августовской" революции и "декабрьского" раздела страны.
   - Значит, все собрались, - сказал Жернаков. Он еще не забыл последних
слов Дронго. И, обратившись теперь к нему, спросил:
   - Вы все-таки полетите в Баку или нет?
   - Да, -  кивнул  Дронго.  -  если  хотите,  это  мой  долг.  Трагедия
Таджикистана не должна повториться в Грузии и Азербайджане. И  полечу  я
туда не из-за того, чтобы помочь вам. А просто потому,  что  считаю  это
необходимым.
   - Надеюсь, вы сработаетесь  с  подполковником  Леонидовым,  -  сказал
Жернаков.
   - Хотя признаюсь, у вас очень непростой характер,  Дронго.  Я  бы  не
согласился иметь такого сотрудника в своем отделе.
   - Я бы к вам и не пошел, - ответил Дронго. - И никогда  не  пойду,  -
добавил он, чуть помедлив.

Глава 15

   Совещание началось в  десять  часов  утра.  Сведения,  переданные  из
российского посольства, были  настолько  серьезными,  что  о  них  сразу
доложили  президенту.  Сегодня  в  небольшом  зале  рядом  с   кабинетом
президента республики  началось  совещание  с  участием  приехавшего  из
Москвы руководителя делегации - полковника Савельева - и его заместителя
майора Бедровского. Вместе с делегацией приехал  и  российский  посол  -
Александр Блохин. Он был назначен недавно, сменив отозванного  в  Москву
Вальтера Шонию.
   От азербайджанской стороны  в  совещании  принимали  участие  министр
национальной безопасности, два его заместителя, министр  внутренних  дел
со своими заместителями, начальник пограничной службы и министр обороны,
появившийся с целой командой заместителей, словно здесь было не  деловое
оперативное совещание, а предстояли  большие  штабные  учения.  Впрочем,
министр был не виноват.  Ему  позвонили  из  президентского  аппарата  и
приказали прибыть на совещание именно в таком представительном  составе.
От аппарата президента  присутствовало  несколько  человек  во  главе  с
государственным секретарем.
   Увидев это обилие генералов и  должностных  лиц,  полковник  Савельев
впервые подумал, что Дронго был прав,  решив  не  появляться  в  составе
официальной делегации. При  таком  количестве  ответственных  лиц  легче
всего заболтать проблему и не  найти  потом  виноватого.  От  грузинской
стороны приехало двое сотрудников посольства.  Савельев  уже  знал,  что
красивый плотный мужчина является посланником и в данный момент замещает
посла Грузии.
   Совещание  открыл   президент,   сказав   несколько   слов.   Министр
национальной безопасности бегло рассказал  о  готовящемся  покушении  на
жизнь двух президентов во время встречи в Баку. Уточнил, что  речь  идет
об оперативной информации, полученной в ФСБ,  и  необходимости  принятия
мер. После этого выступали по очереди министры  и  их  заместители.  Все
говорили так, словно выступали с отчетами. Савельев поморщился:  неужели
этим все и кончится?
   Когда  выступал  представитель  Грузии,   президент   заинтересованно
повернулся в его сторону.  Он  знал,  что  вчера  вечером,  одновременно
вместе с ним, российский посол в Грузии передал полученную информацию  и
Эдуарду Шеварднадзе.
   Очевидно, грузинский представитель уже получил информацию из Тбилиси,
и было крайне важно знать  мнение  другой  стороны.  Гумбаридзе  говорил
по-русски достаточно хорошо. И поэтому, по взаимному согласию всех  и  к
большому облегчению  многих  присутствующих,  разговор  шел  на  русском
языке. В Министерстве обороны республики многие генералы и офицеры  были
воспитанниками советской школы, при которой в армии общались  только  на
русском языке, а служить приходилось по всему миру.  И  многие  из  них,
как, впрочем, и почти во всех остальных национальных армиях  стран  СНГ,
зачастую  русский  знали  гораздо  лучше  своего  родного,  от  которого
отвыкали за долгие годы службы.
   Для президента республики такой проблемы не было. Он одинаково хорошо
владел обоими языками и внимательно, не вмешиваясь, слушал выступавших.
   Грузинский представитель сказал, что  правоохранительные  службы  его
республики уже  проводят  нужные  оперативные  мероприятия.  Однако  сам
Эдуард Шеварднадзе твердо заявил, что обязательно приедет в Баку, что бы
ни произошло. Эти слова, похоже, вызвали одобрение Алиева, сидевшего  во
главе стола.
   Для Грузии, оказавшейся в чрезвычайно тяжелой экономической ситуации,
подписание договора с Баку было не  просто  экономически  выгодным.