овысить мне  зарплату.
Но даже  если  бы  он  этого  не  сделал,  даже  если  бы  на  должность
вице-президента вместо меня был выдвинут Мори  или  кто-нибудь  из  моих
заместителей, то и тогда бы я принял это назначение с пониманием. Япония
- это прежде всего "бусидо". Кодекс поведения японских самураев. И  хотя
сейчас уже двадцать первый век, мы чтим наши традиции.
   "Бусидо" означает в переводе с японского  -  "путь  воина".  Для  нас
страшнее смерти потерять лицо. Никто из сотрудников  банка  не  стал  бы
стрелять в президента только из-за того, что его не назначили на  другую
должность  или  не  прибавили  зарплату.  Это  не  в  наших   традициях.
Постарайтесь это понять, господин Дронго.
   - В таком случае инспектор Цубои прав, - вздохнул Дронго.  -  Вы  все
такие самураи, такие выдержанные и правильные. А единственный иностранец
среди вас я. И полиция поступила правильно, арестовав именно меня.  Ведь
никто другой не мог  стрелять  в  Симуру  и  Такахаси.  Значит,  это  я.
Человек, который не соблюдает кодекс "бусидо".
   - Вы  тоже  не  стреляли,  -  возразил  Удзава.  -  Вы  могли  помочь
стрелявшему, но сами не стреляли. Вы правильно сказали насчет выстрелов.
Я тоже обратил внимание на то, как вошли пули. Убийца должен был стоять,
когда он стрелял  в  Такахаси.  Пуля  вошла  в  сердце  сверху  вниз.  Я
удивляюсь, что убийца успел так быстро вытащить пистолет и выстрелить. А
в Симуру убийца стрелял уже с более близкого расстояния. Видимо,  убийца
был на другой стороне стола. Мы с Такахаси сидели на одной  стороне.  Во
главе стола сидел Симура. На противоположном конце были вы.  А  напротив
нас сидели пять человек. Фудзиока,  Морияма,  Намэкава,  Сато  и  Фумико
Одзаки. Тогда выходит, что стрелял кто-то  из  этих  пятерых.  Когда  вы
говорили насчет меня, то это относилось и к вам. Пуля вошла  в  Такахаси
под таким углом, что убийца стоял против него, а  никак  не  сбоку.  Вам
нужно было встать и пройти мимо меня,  а  потом  развернуть  Такахаси  и
выстрелить в него. Или пройти на другую сторону. Поэтому я не думаю, что
стреляли вы. Кроме того, я вчера еще не знал, что вас пригласил в  Токио
брат нашего президента банка, сэнсэй Кодзи Симура.  Он  был  наставником
Вадати. А для меня  учитель  Вадати  -  это  человек,  перед  которым  я
преклоняюсь.
   - Тогда выходит, что вы ошибаетесь. И ваш "бусидо" в данном случае не
сработал. Кто-то из сотрудников  банка  выстрелил  сначала  в  Такахаси,
потом в Симуру. Или наоборот. Но в любом случае  убийца  сидел  рядом  с
нами. Что говорит ваша охрана?
   - То же самое, - мрачно признался Удзава. -  Когда  погас  свет,  они
вскочили и встали у дверей. Потом с зажигалками ворвались в розовый зал.
Никто не мог пройти мимо них, ни войти, ни выйти.
   Окна были закрыты, других дверей в розовый зал нет.
   - Значит, кто-то из ваших, - сказал Дронго. Удзава снова посмотрел на
свой стакан с  виски.  Затем  наконец  поднял  его  и  сделал  несколько
глотков.
   Поставил стакан на столик.
   - Мне нужно получить всю информацию,  которую  вы  имеете,  -  твердо
сказал Удзава.
   - Вам лучше поговорить с Тамакити, помощником сэнсэя Симуры.  Это  он
нашел  неисправности  в  электрической  системе   автомобиля.   Тамакити
считает,  что  автомобиль  намеренно  испортили  перед  выездом.   Нужно
выяснить, где Вадати в последний раз проверял свой автомобиль.
   - Выясним, - пообещал Удзава.  -  Вы  мне  больше  ничего  не  хотите
сказать?
   - Могу только пожелать вам успеха. Я тоже прилетел сюда, чтобы  найти
убийцу Вадати. Но  все  произошло  так  трагически  непредсказуемо,  что
теперь мне нужно  искать  человека,  отдавшего  приказ  убить  Сэцуко  и
выстрелившего в руководителей банка.
   - Я найду убийцу, - жестко сказал Удзава, - а  вам  лучше  ничего  не
искать. Вас отпустили временно. Чтобы вы переехали и жили в доме  сэнсэя
Симуры.
   Так будет лучше  для  всех  нас.  Переезжайте  и  живите.  Никуда  не
выходите. Если убийца сидел среди нас, то он уже знает,  зачем  вы  сюда
прилетели. И тогда следующей жертвой можете оказаться вы.
   - В отличие от Сэцуко у меня  нет  волос,  которые  я  должен  сушить
феном, - невесело пошутил Дронго. - Поэтому в  ванной  меня  убивать  не
станут.
   - Будьте осторожны. - Удзава поднялся. - Я все равно найду того,  кто
стрелял. И если это были все-таки вы...  Тогда  вас  не  защитит  и  дом
сэнсэя. До свидания. - Он традиционно поклонился и, повернувшись,  пошел
к кабине лифта.
   Дронго пожал плечами, пододвигая к себе лимон.
   "Поразительные люди, - подумал,  он  выпив  текилу  и  жуя  лимон.  -
Сначала он рассказывает мне, как уважает Симуру, Вадати  и  меня.  Потом
обещает найти убийцу. И под конец  разговора  грозит  убить  меня,  если
выяснится, что я имею отношение к этим преступлениям.  Может,  он  прав.
Этот дух "бусидо" не для меня.
   Здесь  слишком  запутанные  отношения  и  своя   специфика,   которую
иностранцу трудно  понять.  На  Востоке  всему  придается  смысл.  Здесь
развита  интуиция,  а  не   логика,   тут   нельзя   следовать   законам
рациональности".
   Он поднялся к себе на этаж. Здесь было  тихо.  Войдя  в  комнату,  он
разделся, намереваясь принять  душ.  Стоя  под  горячими  струями  воды,
Дронго продолжил свои размышления.
   "Здесь не верят в логику", - думал он. Наверно, отчасти это связано и
с религией. Логически  выверенный  детектив  мог  возникнуть  только  на
Западе, где сыщик, не доверяя никому, проводит собственное расследование
и силой своего разума изобличает виноватого. На  Востоке  чаще  верят  в
чудеса. В иррациональность происходящего.  В  интуицию.  Может,  поэтому
здесь чтут традиции.
   С другой стороны, Япония - это страна, наиболее близкая  к  западному
образу жизни. Даже несмотря на свой "путь воина". В основе  преступления
все  равно  лежат  конкретные  причины,  конкретные  мотивы.  Невозможно
поверить, что среди руководителей банка  внезапно  появился  шизофреник,
который сначала убил Вадати, а  потом  устроил  смерть  Сэцуко  и  решил
перебить все руководство банка. Здесь видна холодная логика негодяя. Как
спланировано убийство Сэцуко! Как точно проведено убийство Вадати!
   Похоже, сначала убрали Вадати, который мог оказаться препятствием.
   Кажется,  Симура  говорил,  что  Вадати  часто  приезжал  к  нему   и
рассказывал о трудностях. Интересно, о каких именно трудностях  в  банке
он говорил? Потом Сэцуко. У  нее  были  два  поручения.  Узнать,  почему
Удзава ушел с флота. И почему Такахаси  покинул  свой  банк,  перейдя  к
конкурентам. Второй вопрос потерял актуальность. Во всяком случае, ясно,
что Такахаси не мог выстрелить в Симуру, а потом застрелиться. Иначе  на
его одежде были бы пороховые следы от ожога.
   Тогда выходит, что Такахаси не имел отношения к убийству Сэцуко.  Сам
Симура тоже не виноват в  ее  смерти.  Иначе  получилась  бы  нелогичная
картина. Весь Симура единственный, кто знал о встрече Сэцуко  с  Дронго.
Получается,  он  сначала  разрешил  встречу,  а  после  того.  как   они
поговорили и поужинали в ресторане, решил ее убрать. Это нелепо. Но кому
тогда была выгодна смерть Сэцуко?
   Стоп. О встрече  знала  и  Фумико.  Она  знала,  что  ее  заместитель
встретится с Дронго. Вчера вечером она  была  несколько  взволнована.  В
розовый зал она вошла с небольшой сумочкой. Дронго помнил и  сумочку,  и
бельгийский пистолет, с которого он стирал следы.  Пистолет  вполне  мог
поместиться в сумочке. У Намэкавы тоже была сумочка, даже побольше  той,
с которой вошла Фумико. И все-таки почему  Фумико  подняла  оружие?  Она
ведь  должна  была  понять,  что  этого  нельзя  делать.  Она  умная   и
сообразительная молодая женщина,  училась  в  Англии.  В  таких  случаях
обычно   срабатывает   стереотип   поведения.   Свидетель   не    должен
дотрагиваться до оружия. Она точно знала, что именно из этого  пистолета
стреляли в руководителей банка. Она видела кровь на их одежде. И тем  не
менее не побоялась взять оружие в руки. Может, потому, что была  уверена
в отсутствии на пистолете следов крови. Или ей нужно  было  оставить  на
оружии собственные отпечатки пальцев, чтобы получить  абсолютное  алиби.
Если бы Дронго не успел стереть их, то тогда она могла бы предъявить его
как свидетеля, который видел, когда и как она дотронулась до пистолета.
   В таком случае Фумико разработала идеальный план убийства. Что бы  ни
сделал Дронго, он становился ее главным свидетелем. С другой стороны, он
все время укорял себя за свое поспешное и не совсем продуманное решение.
Ведь на пистолете могли сохраниться отпечатки пальцев не только  Фумико,
но и возможного убийцы, если таковой конечно, был. И  тогда  получалось,
что Удзава прав. Именно  Дронго  невольно  оказался  сообщником  убийцы,
вытерев его следы на оружии. Но это только в том случае, если убийцей не
была Фумико.
   Он вспомнил молодую женщину. Неужели она могла решиться  на  подобное
преступление? Хотя  ведь  она  выделялась  среди  остальных.  Даже  Аяко
Намэкава, прожившая столько лет в Америке,  старалась  больше  соблюдать
японские  традиции,  чем  Фумико  Одзаки.  Дочь  крупного   телемагната,
исповедовавшего космополитические взгляды,  она  отличалась  от  других.
Даже своим автомобилем. Руководитель пресс-службы столь известного банка
не должна ездить на немецком "БМВ", даже с  правым  рулем.  Она  обязана
была выбрать японскую машину.
   Тогда понятны  и  ее  вчерашние  заявления,  и  сегодняшний  визит  в
полицию.
   Это могла быть игра, чтобы заставить его поверить в ее  невиновность.
Конечно, он вчера сорвался. Нужно  было  положить  пистолет  на  стол  и
объяснить,  почему  на  нем  отпечатки  пальцев  Фумико.  Но   на   него
подействовали и вся эта обстановка, и  неожиданные  выстрелы,  и  шум  в
коридоре. Нет, нет. Он достаточно опытный человек, и на  него  не  могли
подействовать неожиданные выстрелы. Или жертвы.
   Нет. На него подействовала смерть Сэцуко.  Убийство  молодой  женщины
его потрясло. И он подсознательно принял решение спасти  другую  молодую
женщину.
   Когда он увидел, как она держит  в  руках  пистолет,  он  понял,  что
обвинения могут быть направлены против  Фумико.  Он  принял  машинальное
решение, которое диктовалось ситуацией. Он забыл,  что  находится  не  в
Европе. В любой европейской стране или в Америке Фумико стала бы главной
подозреваемой в убийстве при обнаружении  пистолета  с  ее  отпечатками.
Даже несмотря на все могущество  ее  отца.  В  Японии  такого  не  могло
произойти.  Здесь  бы  приняли  во  внимание  дружбу  обеих  семей,   их
отношения. Не говоря о том, что здесь поверили бы словам Фумико, что она
случайно нашла оружие. К тому же они были бы подтверждены свидетельскими
показаниями самого Дронго. Кажется, он действительно ошибся.
   Удзава прав. Здесь Япония, и нужно всегда помнить  о  специфике  этой
страны.
   Дронго вытерся большим полотенцем  с  инициалами  "Хилтона",  повесил
его, надел белый халат и вышел из ванной.  Прошел  к  мини-бару,  достал
бутылку минеральной воды. Он еще не успел  налить  себе  воды,  когда  в
дверь постучали.
   Взглянув на часы, Дронго удивился. Тамакити должен появиться только в
три часа дня. А сейчас еще половина первого. Оставив бокал  на  столике,
он подошел к двери и посмотрел в глазок.

Глава 11

   За дверью стояла Фумико. Очевидно, она решила вернуться, и он  открыл
дверь, не понимая, что произошло. Она шагнула в комнату.
   - Вас невозможно оставлять одного, -  без  гнева  сказала  Фумико.  -
Почему вы не брали трубку, я вам столько раз звонила.
   - Я был в ванной, - удивился Дронго, - принимал душ.
   - Не лгите, - возразила она. - В "Хилтоне" телефоны бывают и в ванных
комнатах. Вы должны были услышать мой звонок.
   Он обернулся на свою ванную комнату.
   - Действительно должен был, - согласился Дронго. - Когда вы звонили?
   - Сразу, как только мы  расстались.  Хотела  сказать  вам,  что  ваши
варианты мне совсем не понравились. Но ваш телефон не отвечал. Я звонила
еще несколько раз. И потом подумала, что нужно сюда  приехать...  Портье
сообщил мне, что ваш номер не отвечает.
   - Ясно, - пробормотал Дронго. Его тронула тревога молодой женщины.  И
ее бесстрашие. Если телефон не отвечал, то в номере  могли  быть  чужие.
После вчерашнего убийства она должна была хотя бы немного  остерегаться.
Видимо, подобная предосторожность была не в ее правилах.
   - Проходите, - предложил он своей гостье. -  Извините,  что  принимаю
вас в таком виде. Я переоденусь.
   - Я сейчас уйду, - улыбнулась она. - Мне померещилась всякая ерунда.
   Извините меня, я сейчас уйду.
   Она повернулась, намереваясь выйти из номера.
   - Фумико, - тихо позвал он, - спасибо за то, что вы приехали. Но  это
было опасно.  Никогда  больше  так  не  делайте.  Если  мой  телефон  не
отвечает, значит, нужно позвонить портье и проверить, кто есть в номере.
Это гораздо удобнее, чем самой возвращаться в отель.
   - В следующий раз я так и сделаю. - Она стояла в своем светлом плаще,
воротник которого был поднят.
   - Я скоро отсюда перееду, - сказал он.
   Ему не хотелось, чтобы она уходила, но он чувствовал себя  неловко  в
этом белом халате, который был ему мал. Очевидно, халаты  в  этом  отеле
были рассчитаны на постояльцев-японцев. Но и в Европе тоже не все халаты
годились для его мощной фигуры. Лишь в Америке  иногда  вспоминали,  что
постояльцы могут быть очень высокого роста.
   - Вам не говорили, что вы похожи на Шона Коннери?  -  вдруг  спросила
она.
   - Когда я училась в Англии, это был мой любимый герой.
   - Вы имеете в виду, что я  такой  же  лысый  и  старый?  -  улыбнулся
Дронго.
   - Нет. Я имела в виду, что вы такой же высокий и ироничный.
   Она  неожиданно  шагнула  к  нему.   Увернуться   не   было   никакой
возможности, да ему и не хотелось  уворачиваться.  Если  с  Сэцуко  было
приятно разговаривать, то рядом с этой женщиной он постоянно  чувствовал
некую энергетическую волну, бьющую по  нервам.  Энергетика  Сэцуко  была
заряжена покоем и умиротворением.
   Энергетикой Фумико была страсть и смелость. Она не просто  поцеловала
его. Ее рука скользнула по халату, узел легко развязался, и этот  чертов
халат распахнулся. Он замычал, немного отстраняясь от нее. Она с улыбкой
смотрела на него.
   - Нет, - сказала она, - Шон Коннери так не поступил  бы  никогда.  Он
запахнул халат.
   - Шон Коннери любит свою жену и игру в гольф, - пробормотал Дронго.
   Она сбросила с себя плащ, глядя ему в глаза. И ногой закрыла дверь.
   "Кажется, она слишком много  времени  провела  в  Европе,  -  подумал
Дронго, - или это влияние телевизионных каналов ее папаши. Нужно следить
за воспитанием дочери, чтобы она не ходила в номера к чужим мужчинам".
   - Подожди, - тихо попросил он, - не торопись.
   Он схватил ее за руку и вывел в коридор. Плащ остался лежать на полу.
   Она удивленно смотрела на него.
   - Что происходит? - спросила Фумико.
   - Нельзя, - возразил он, - мой номер прослушивается полицией.
   - Откуда ты это знаешь?
   - Знаю, - кивнул он. - Я не могу... не хочу этим заниматься под хохот
полицейских техников.
   - Ничего, - неожиданно улыбнулась она, - подожди одну минуту. Где мой
плащ?
   Она вошла в номер, взяла плащ и сказала ему:
   - Подожди меня.
   И с этими словами она прошла к кабине лифта. Он не совсем понял, куда
она ушла; Но ему  стало  легче.  Может,  она  уехала.  Черт  возьми.  Он
по-прежнему в этом халате, надетом на голое тело. Нужно хотя  бы  надеть
трусы. Он вернулся в номер и достал из чемодана белье. Много  лет  назад
ему понравилось мужское белье от Кельвина Кляйна. Это было очень удобное
и в то же время неплохо выглядевшее белье.  С  тех  пор  он  не  изменял
своему выбору. Достав свежую рубашку,  он  собирался  ее  надеть,  когда
раздался телефонный звонок. Он поднял трубку, полагая,  что  это  звонит
Фумико. Но услышал голос Тамакити.
   - Вы уже в номере, - удовлетворенно констатировал Тамакити. - Я заеду
за вами в три часа дня, чтобы отвезти  вас  в  дом  сэнсэя.  Вы  успеете
собрать вещи?
   - Успею, - ответил Дронго. У него было много вопросов к Тамакити,  но
задавать их по телефону  не  имело  смысла.  Нужно  было  дождаться  его
приезда. - Где сэнсэй? - спросил Дронго. - Как он себя чувствует?
   Это было единственное, что он мог спросить.
   - Я отвез его опять в больницу, - печально  ответил  Тамакити.  -  Он
совсем плохо себя чувствует. И волнуется за жизнь  своего  брата.  Врачи
говорят, он еще не пришел в сознание.
   Дронго попрощался и положил трубку. Может, Кодзи  Симура  предполагал
нечто подобное, опасался за жизнь брата. И поэтому вызвал Дронго. А  тот
позволил кому-то в своем присутствии  убить  Такахаси  и  тяжело  ранить
Тацуо Симуру. Наверно, его младший брат не предвидел  такого  печального
исхода.
   Получается, Дронго не оправдал его надежд.
   И тем не менее Кодзи Симура поднялся и приехал из больницы, чтобы ему
помочь. Получилось наоборот: не  приехавший  Дронго  помогал  Симуре,  а
старик помогал ему.
   Он тяжело вздохнул и взял рубашку, собираясь ее надеть, когда в дверь
опять позвонили. Отложив рубашку, он  снова  надел  халат  и  подошел  к
двери. Это опять была Фумико, она держала в руках свой плащ.  Он  открыл
дверь.
   - Куда ты ходила? - спросил Дронго.
   - Иди сюда, - таинственно улыбнувшись, поманила она его  к  себе.  Он
оглянулся, сделал шаг по направлению к ней.
   - Возьми ключ, - напомнила она.
   - Куда мы пойдем? - удивился Дронго. - Я в халате.
   -  Возьми  ключ,  -  повторила  она.  Он   прошел   обратно,   забрал
карточку-ключ и подошел к ней.
   - Может, я все-таки переоденусь? - спросил он. - Тебе не кажется, что
я выгляжу не совсем пристойно?
   Она потянула его за халат. И приблизилась, чтобы  поцеловать.  Он  не
возражал, но она сделала  несколько  шагов  назад,  и  он  был  вынужден
следовать за ней, слившись в  поцелуе.  Наконец  она  оторвалась,  затем
обернулась и, достав другую  карточку-ключ,  вставила  в  замок  номера,
находившегося напротив апартаментов Дронго.  И  первая  вошла  в  номер,
бросила плащ на пол. Он последовал за ней, и она снова ногой закрыла  за
ними дверь.
   - Подожди, - спросил ошеломленный Дронго, - чей это номер?
   - Теперь наш, - победно улыбнулась она. - Я думаю, инспектор Цубои не
мог получить разрешение на установку своих подслушивающих  аппаратов  по
всему отелю. Я просто сняла номер.
   На этот раз их поцелуй был особенно долгим.  Затем  она  отступила  в
глубь комнаты. Глядя ему в  глаза,  расстегнула  свой  пиджак,  медленно
сняла его. Потом начала стаскивать блузку.
   Неожиданно он шагнул к ней, задержал ее руку,  когда  она  попыталась
снять с себя брюки. Она удивленно взглянула на него. У нее действительно
были невероятно красивые глаза.
   - Мне немного неловко, - пробормотал он. - Может быть,  я  что-то  не
так сделал?
   - Пока ты не делаешь ничего, - улыбнулась Фумико. - Тебе не  кажется,
что ты ведешь себя немного странно?
   - Да, - согласился он, - просто я редко бываю в подобных ситуациях.
   - Если ты еще скажешь, что мы знакомы только один день, то  я  пойму,
что должна уходить.
   - Нет, - улыбнулся он, - ты мне ужасно понравилась.
   - Ты думаешь, нас подслушивают и здесь?  -  спросила  она,  глядя  на
него.
   От  ее  тела  исходил  мягкий  аромат  неизвестного  Дронго  парфюма.
"Наверно, она применяет специальные японские парфюмы, ароматов которых я
не знаю", - подумал он.
   Он еще раз  посмотрел  на  полураздетую  женщину.  Она  не  могла  не
нравиться. Но он  почему-то  медлил.  Почему-то  сомневался.  И  пытался
разобраться в своих чувствах. Разница в возрасте? Но это глупо. Ему чуть
больше  сорока,  а  ей  под  тридцать.  Недостаточный  срок  знакомства?
Западную женщину, какой в душе была Фумико,  это  не  могло  остановить.
Тогда почему  он  колебался?  Что  его  сдерживало?  Джил?  Нет,  он  не
принадл