, включив телевизор, стоявший в спальне. "Может,  не
Тегеран, а Москва ведет двойную игру? - подумал он. - Может, они  решили
вспомнить о старых связях и тайно помогают Ахмеду Мурсалу?" В его личном
деле есть упоминания о том, что он встречался с представителями штази  и
КГБ. Что если Москва решила восстановить свое прежнее влияние в  регионе
с помощью радикальных арабских группировок,  многие  из  которых  раньше
получали довольно действенную помощь  именно  из  Советского  Союза  для
противостояния Израилю и США в этом регионе.
   Но возможен и другой вариант. В Баку решили начать собственную  игру,
получив в свое распоряжение мощную группировку Ахмеда Мурсала. Они могли
наладить с ним связи и даже вызвать его к себе. Так  легко  объясняется,
почему он прилетел именно в Баку. А ящики из Москвы могли  быть  грузом,
на транспортировку которого дала согласие  азербайджанская  разведка.  В
таком случае они ведут собственную отчаянную игру против Израиля и Ирана
одновременно.
   Если не они, то остается канал  связи  с  МОССАД.  Но  это,  кажется,
единственный случай, который ни практически, ни теоретически невозможен.
   Поверить  в  то,  что  кто-то  в  МОССАД  может  работать  на  такого
террориста, как Ахмед Мурсал, это значит поверить в  чудо.  Скорее  реки
Израиля  потекут  вспять,  чем  агенты  израильских   спецслужб   станут
сотрудничать с таким человеком. А если это тоже игра? Но тогда зачем они
обратились за помощью к нему? Зачем так глупо подставляются, объявляя  о
розыске на весь мир? Нет, ничего не сходится.
   От нетерпения он сел на кровати. Кто может сообщить Мулу и кто раньше
сообщал ему о визите Дронго в Тегеран? Кто? А если израильтяне  правы  в
своих подозрениях и нападение в лифте в тегеранском отеле  "Истиглалият"
было  всего  лишь  инсценировкой  иранской  разведки?  Тогда  он   будет
выглядеть настоящим дураком. В этом случае  убийцы,  конечно,  здесь  не
появятся, а мисс Линхарт  убедится  в  том,  что  все  сказки  о  Дронго
действительно лишь сказки.
   Он задумчиво посмотрел в потолок. Сегодня нельзя спать.  И,  конечно,
нельзя звонить в ресторан, чтобы сделать  заказ  кофе  или  чая.  Давать
лишний шанс своим убийцам не нужно. Они вполне могут убрать официанта по
дороге в номер и войти к нему, доставив вместо кофе порцию свинца.
   Он поднялся, достал из  мини-бара  бутылочку  томатного  сока.  Потом
раздраженно вспомнил, что у него нет лимона. Взяв пакетики перца и соли,
он высыпал все в стакан, налил туда полстакана томатного  сока,  добавил
несколько капель водки. Сегодня у него не должны дрожать руки.  Вернулся
на свою кровать.
   "Нужно было взять какую-нибудь книгу", - раздраженно подумал Дронго.
   И в этот момент в дверь постучали.  Он  взглянул  на  часы.  Половина
третьего ночи. Значит, он не ошибся. Приготовив  пистолет,  он  встал  у
входа в первую комнату, не  решаясь  подойти  к  двери.  Снова  раздался
осторожный стук.
   - Это я, - услышал он негромкий голос мисс Линхарт.
   "Черт возьми", - гневно подумал Дронго и уже шагнул  к  двери,  чтобы
открыть  ее,  но  затем  передумал.  Он  наклонился,  положил  карточку,
служившую ключом, на ковролин. И  резко  толкнул  ее  в  сторону  двери.
Карточка влетела в щель между дверью и ковролином. Обычно  под  дверь  в
американских гостиницах просовывали газеты и конверты со счетами.
   - Откройте двери сами, - попросил Дронго, сжимая в руках оружие.
   Она открыла дверь. Он терпеливо ждал. Она вошла  в  коридор,  закрыла
дверь, щелкнул замок. В руках у нее была сумочка.
   - Теперь три шага вперед и не делайте  резких  движений,  -  попросил
Дронго.
   - Вы и меня подозреваете? - улыбнулась женщина.
   Она была в легких  белых  брюках  и  в  белом  джемпере.  Но  сумочка
казалась на взгляд тяжелее обычного.
   - Что у вас в сумочке? - спросил Дронго, не опуская оружия.
   - Пистолет, - призналась женщина, - но  это  совсем  не  то,  что  вы
думаете. Мне поручили вас охранять. Я сообщила о вашем замысле в  Центр,
и мне приказали лично вас охранять.
   - Очень мило со стороны вашего руководства, - спокойно сказал Дронго,
- теперь медленно, очень медленно положите  сумочку  на  пол  и  начните
раздеваться.
   - Вы сумасшедший, - гневно топнула она ногой.
   - Делайте, что вам говорят, Алиса, у меня нет времени вас обыскивать.
У секретных  агентов  бывают  свои  неприятности.  Кроме  того,  мы  все
бесполые существа, даже обладая какими-то определенными признаками пола.
   - Вы ненормальный. - Теперь она улыбалась. Подняв сумочку, бросила ее
на диван. Потом сняла туфли, начала  расстегивать  пуговицы  на  брюках,
медленно спуская их вниз. Ноги  у  нее  были  длинные  и  красивые.  Она
отбросила брюки в сторону и снова надела туфли.
   - Вы убедились, что у меня нет оружия?
   - Снимите джемпер, - он не менял выражения своего лица.
   - Однако, - усмехнулась она, - вы заходите слишком далеко.
   Двумя руками она стащила через голову джемпер. Он понял,  почему  она
несколько смутилась. Под джемпером не  было  ничего.  Но,  похоже,  сама
женщина не очень комплексовала. Она даже не стала  закрывать  обнаженную
грудь.
   - Бесполые существа? - улыбнулась она. - Или мне раздеться до  конца,
чтобы вы убедились в том, что я пришла вас охранять, а не убивать?
   - Извините, - сказал Дронго, - теперь можете одеться.
   Она наклонилась за  джемпером,  потом  выпрямилась,  надевая  его.  И
негромко произнесла:
   -  Я  не  знаю,  какое  ваше  предложение  более  хамское.  Когда  вы
предложили мне раздеться или когда предложили после этого одеться. А  вы
как думаете?
   - Я думаю, оба, -  честно  сказал  Дронго,  -  но  сегодня  ночью  мы
все-таки бесполые существа.
   Она наклонилась за брюками.
   - Ладно, - сказала, - будем считать, что я вам поверила. Вы разрешите
мне взять мою сумочку? Или действительно  считаете,  что  я  пришла  вас
убить?
   - Простите, - он наконец убрал пистолет, - просто  я  всегда  работаю
один. И единственная возможность остаться в живых - это иметь за  спиной
стену.
   Единственная возможность.
   - Я понимаю, - она взяла брюки, - может, вы отвернетесь?
   Он взял ее сумочку с дивана и вышел в спальню. Через минуту она вошла
уже одетая, села в кресло.
   - Вы так и не вернули мне сумочку.
   - Да, конечно. Только не доставайте  пистолет.  Я  вообще  не  люблю,
когда кто-то сидит напротив меня с оружием в руках.
   - У вас фобия, - убежденно сказала она.
   - Я не доверяю никому, - жестко произнес он, - никому, мисс  Линхарт.
И вы напрасно пришли.  Теперь  мне  будет  труднее  действовать  в  этом
номере. Я привык всегда работать один, - упрямо повторил он.
   Женщина прикусила губу.
   - У меня приказ, - сказала она. - Я не уйду отсюда, пока вы не уедете
из Дамаска. Нравится вам это или нет.
   - Тогда останемся вдвоем, - согласился Дронго, бросив сумочку женщине
и взглянув на часы. Было уже около четырех часов утра.

Баку. 9 апреля 1997 года

   До двенадцати часов ночи восьмого апреля Касумов  безуспешно  пытался
найти  исчезнувшего  Ильяса  Мансимова.  Все  время  звонил  заместитель
министра, отчаянно переживавший за  успех  розысков.  К  полуночи  стало
ясно: поиски не увенчались  успехом.  Уставшие  сотрудники  собрались  в
отделе. Ждали еще двоих, Касумов уже от отчаяния послал их  в  аэропорт,
поручив еще раз порасспрашивать сотрудников таможни, среди которых могли
быть и знакомые Мансимова. В половине  первого  ночи  еще  раз  позвонил
заместитель министра.
   - Не нашли? - спросил он с тайной надеждой.
   - Нет, -  ответил  Касумов,  -  его  нигде  нет.  Труп  Ахмедова  уже
идентифицировали, провели опознание. Но Мансимова нигде нет. Ни дома, ни
у родителей, ни на даче. Мы его ищем.
   - Поздно, -  гневно  заявил  заместитель  министра,  -  завтра  утром
положишь заявление ко мне на стол. Уже девятое апреля.
   - До утра еще дожить нужно, - пробормотал Касумов.
   - Это ухе не  твое  дело,  -  не  понял  заместитель  министра,  -  я
отстраняю тебя от расследования. Можете ехать по домам.
   - Мы ждем еще двух сотрудников, - устало сообщил Касумов.
   - Хватит играть  в  прятки,  -  злился  заместитель.  -  Ты  провалил
операцию, и завтра тебя выгонят с работы.  Погоны  оставишь  и  под  суд
пойдешь...
   Касумов положил трубку. Дальше слушать не хотелось. Он закрыл глаза и
откинулся на спинку кресла. Кажется, завтра он действительно  вылетит  с
работы.
   Придется искать себе новое место. Он так устал, что не хотел ни о чем
думать.
   Неожиданно он вспомнил про Дронго.  "Хоть  бы  он  добился  успеха  в
Сирии", - обреченно подумал  Касумов.  Сидевшие  в  кабинете  сотрудники
выжидательно смотрели на него.
   - Вот и все, ребята, - сказал он, открывая  глаза.  -  Мы  все  равно
сегодня уже ничего не сделаем. Давайте по домам. Уже час ночи. А  завтра
попытаемся что-нибудь придумать.
   Его помощники знали, что завтрашней попытки просто  не  будет,  видя,
что министр дал Касумову срок до завтра и  завтра  их  начальник  отдела
должен будет подать рапорт о собственной отставке.
   Но никто не проронил ни слова. Коротко прощаясь с Касумовым, словно с
обреченным больным, они выходили из кабинета. Он остался в комнате один.
И снова закрыл глаза. "Может, это и к лучшему, - подумал он,  -  ведь  я
обязан был предотвратить взрыв в аэропорту. Обязан был предусмотреть все
возможные варианты при проверке этих ящиков. А я  даже  не  догадывался.
Наверное, все  правильно.  Кто-то  должен  ответить  за  гибель  людей".
Скрипнула дверь, и в кабинет вошли те, кого он посылал в аэропорт.
   - И там ничего нет? - ровным голосом спросил он.
   Ребята переглянулись. Потом один из них нерешительно сказал:
   - С ним никто не дружил особенно.
   - Да, конечно. Можете идти по домам, ребята, -  он  в  очередной  раз
закрыл глаза, словно давая понять, что все кончено.
   - Нет, - сказал его  сотрудник.  Это  был  молодой,  но  честолюбивый
лейтенант. - У него не было  друзей.  Но  один  из  сотрудников  таможни
вспомнил, что у Мансимова была любовница. Стюардесса Галина Шугина.
   - Что? - открыл глаза Касумов.
   - Шугина, - повторил лейтенант, - у нас есть ее адрес.  Она  живет  в
третьем микрорайоне. Мы могли бы проверить. Говорили, что он был  с  ней
очень близок.
   Касумов  решительно  поднялся,  взглянул  на  часы.  Может,  это  его
последний шанс. Он достал из сейфа пистолет.
   - Адрес, говорите, у вас?
   - Да.
   - Оружие?
   - Да, - переглянулись сотрудники.
   - Тогда поедем, - сказал Касумов, -  прямо  сейчас  доедем,  на  моей
машине.
   "Может, в последний раз спускаюсь по этим лестницам", -  мелькнула  в
голове предательская мысль, но он отогнал ее. Сели в  его  автомобиль  и
выехали со стоянки. Он выжимал из  машины  все,  что  можно,  словно  от
скорости зависел сейчас сам успех их экспедиции.
   Они подъехали  к  дому  с  нужным  адресом.  Это  его  обрадовало.  В
микрорайонах обычно дома ставились как  попало  и  нумерация  не  всегда
совпадала с общепринятой. Один дом мог стоять  боком,  а  другой  вообще
спрятаться между своими собратьями. Оставив автомобиль, они поднялись на
третий этаж. Лифт не работал. Один из сотрудников позвонил.
   - Кто там? - раздался молодой женский голос.
   - Вам срочная телеграмма, - сказал  лейтенант  и,  когда  дверь  чуть
приоткрылась, резко толкнул ее.
   Послышался вскрик. В  прихожей  стояла  молодая  красивая  женщина  в
желтом халате. Она испуганно  смотрела  на  незнакомцев.  Не  говоря  ни
слова, Касумов шагнул  вперед,  быстро  осмотрел  столовую,  поспешил  в
спальную комнату. Там на кровати лежал полуодетый человек. Даже если  бы
Касумов только один раз видел его фотографию, то он  и  тогда  узнал  бы
этот дикий взгляд, эти упрямо сжатые губы.
   - Вы арестованы, Ильяс Мансимов, - сказал он. - Встаньте и оденьтесь.
   Мансимов метнулся к пиджаку, но его опередил один из сотрудников,  он
толкнул стул, на котором висела одежда, в сторону, выхватил свое оружие.
   Максимов испуганно замер. Касумов испугался еще  больше.  Не  хватало
только застрелить последнего  важного  свидетеля  во  время  ареста!  Он
подошел к стулу, поднял упавший с него  пиджак  достал  из  его  кармана
пистолет. Покачал головой.
   -  Глупо,  Мансимов.  Тебе  еще  добавят  вооруженное   сопротивление
представителям власти. Нас здесь много. Всех не перестреляешь. Одевайся.
   Стоявшая в дверях Шугина с ужасом смотрела то на своего друга, то  на
Касумова.
   - Что случилось? - спросила она. - Что он натворил?
   Касумов не чувствовал удовлетворения. Как будто ничего не  произошло.
Он с разочарованием следил за  человеком,  за  которым  гонялся  столько
дней. Все было кончено. И все было грустно.
   - Отвернитесь, - хрипло сказал Мансимов, - я оденусь.
   - Нас стесняться не стоит, - поморщился Касумов, - а ее тем более,  -
показал на хозяйку квартиры.
   Мансимов протянул руку за брюками, стал натягивать их.
   - Что произошло, Ильяс? - испуганно спросила Шугина.
   - Ничего страшного, - ответил тот, - видишь, они разбираются.
   - А откуда у тебя пистолет? Зачем он тебе?
   - Не будь дурой,  -  грубо  оборвал  Мансимов.  Один  из  сотрудников
Касумова надел на него наручники.
   - Личные вещи в доме есть? - спросил Касумов.
   - Нет, - ответил Мансимов, метнув на молодую женщину быстрый взгляд.
   Но Касумов перехватил этот взгляд.
   - Советую сдать все личные вещи, чтобы мы не устраивали обыск в  доме
хозяйки, - предложил он задержанному.
   - У меня нет личных вещей, - повторил Мансимов и отвел глаза. Касумов
обернулся к Шутиной, встретился с ее раскрытыми от ужаса глазами.
   - Спустите арестованного вниз, - приказал он помощникам.
   - Ты им не верь, Гала, - уходя, крикнул Мансимов.
   Когда за ним закрылась дверь и  Касумов  остался  вдвоем  с  хозяйкой
квартиры, он мягко сказал ей:
   - Я понимаю ваши чувства, Галина, но речь идет не о моей  прихоти.  В
одном из ящиков, которые ваш друг оставил на складе таможни вчера ночью,
мы обнаружили бомбу. Ее  не  успели  вытащить,  и  она  взорвалась.  Это
сделали  друзья  вашего  Ильяса.  Вы,  наверное,  слышали  о  взрыве   в
аэропорту?
   - Я не работала этой ночью.
   "Ну и слава Богу, - подумал Касумов,  -  иначе  она  бы  предупредила
своего друга".
   - Вы можете позвонить и все узнать у кого-нибудь из своих  подруг,  -
предложил он.
   Шугина колебалась.
   - Звоните, - настойчиво  сказал  Касумов,  -  я  ведь  не  мог  такое
придумать. Тем  более  узнать  заранее,  к  кому  вы  сейчас  позвоните.
Позвоните и убедитесь, что я говорю правду.
   - Я вам не верю, - сказала Галина.
   - Тогда тем более позвоните и убедитесь.
   Она подошла к телефону, немного подумала  и,  быстро  подняв  трубку,
набрала чей-то номер. Глухо спросила:
   - Сима, это ты? Здравствуй, это  Гала  говорит.  Да,  это  я.  Ты  не
знаешь, что вчера ночью случилось в аэропорту?
   Видимо, ей сказали что-то  страшное.  Она  взглянула  на  Касумова  и
побледнела. Потом тихо сказала в трубку:
   - Спасибо, Сима, да, спасибо, я все поняла. А ты не знаешь,  чьи  это
были ящики? Да, спасибо. Она положила трубку и застыла в молчании.
   - Вы убедились в том, что я говорил вам правду? - спросил Эльдар.
   - Да, - шепотом ответила молодая женщина.
   - Поэтому я прошу меня понять. Речь  идет  в  том  числе  и  о  вашей
собственной безопасности. После нашего ухода здесь тоже может  произойти
взрыв, и тогда вам некого будет винить, кроме самой себя.
   Шугина явно колебалась.
   - Я не уйду без его вещей, - заявил Касумов, - сейчас я  вызову  сюда
еще двадцать человек и мы перевернем весь дом, но найдем то,  что  он  у
вас спрятал.
   Хотя бы для вашей личной безопасности. И для его тоже.
   Это решило исход дела. Женщина шагнула к стенному шкафу,  достала  из
него "дипломат".
   - Вот, - сказала она, - это его вещи. Больше здесь ничего нет.
   Касумов взглянул на чемоданчик. Открыть его или подождать?  Искушение
было слишком большим, но он помнил о том,  что  случилось  в  аэропорту.
Рисковать нельзя.
   - Дайте его мне, - попросил он,  -  и  старайтесь  не  делать  резких
движений.
   Она испуганно протянула  ему  "дипломат".  Он  принял,  автоматически
отметив довольно внушительный вес. Посмотрел ей в глаза. Они были  полны
слез.
   - Извините, - сказал он на прощание, - но вы поступили правильно.
   - Что будет с Ильясом? - спросила она напоследок.
   - Не знаю, - ответил Касумов, - но думаю, что  лет  десять-пятнадцать
вы его не увидите. И это в самом лучшем случае.
   Она охнула, оперлась о стену.
   Осторожно неся "дипломат", Касумов открыл замок двери, вышел и  мягко
закрыл за собой дверь. Спустился вниз по лестнице, положил "дипломат"  в
багажник. Увидев его с чемоданчиком, Ильяс, сидевший на  заднем  сиденье
между сотрудниками МНБ,  стал  громко  ругаться.  От  бешенства  у  него
побелели глаза, он брызгал слюной.
   - Дешевка! Подстилка вонючая! Дрянь... - неслось из машины.
   Он прибавлял еще массу нецензурных выражений, но Касумов его  уже  не
слушал. Он сел за руль и выехал со двора. Обратно он ехал с еще  большей
скоростью, словно действительно опасался, что в чемоданчике могла лежать
бомба и вставленные  в  нее  часы  отсчитывали  последние  минуты  перед
взрывом. На одном из перекрестков стоявший у машины полиции  офицер  ГАИ
поднял руку. Касумов резко затормозил.  Они  действительно  проехали  на
красный свет.
   - Извини, друг, - сказал он и тут же  узнал  того  самого  инспектора
полиции,  который  отпустил  несколько  дней  назад  Ахмедова.   Старший
лейтенант его тоже узнал.
   - Здравствуй, дорогой, - обрадовался он, - можешь  проезжать,  ничего
страшного.
   Ему было очень приятно, что мог сделать поблажку офицеру МНБ, который
поймал его несколько дней назад на взятке.
   - Ах ты, стервец! - громко сказал Касумов. - Ну почему  вы  никак  не
хотите исправляться?
   - У тебя, видимо, хорошее настроение, начальник, - ответил  инспектор
ГАИ.
   - Да, - кивнул Касумов, - теперь действительно хорошее. А когда  тебя
выгонят из ГАИ, будет совсем хорошее.
   И оставив ничего  не  понимающего  инспектора,  он  рванул  машину  с
прежней скоростью. У него теперь действительно было хорошее  настроение.
Часы показывали половину четвертого утра.

Дамаск. 9 апреля 1997 года

   Было  уже  восемь  часов  утра,  когда  Дронго  дотронулся  до  плеча
задремавшей женщины. Она сразу открыла глаза.
   - Что случилось? - спросила, оглядываясь по сторонам.  Вспомнив,  где
находится, смущенно улыбнулась. - Кажется, я заснула.
   -  Ничего  страшного,  мы  вместе  смотрели  телевизор,  а  потом  вы
задремали.
   Будем считать, что мы просто дежурили по очереди.
   - Из меня не получится охранник, - улыбнулась она, - я "жаворонок", и
мне очень трудно сохранять нормальную форму в пять часов утра.
   - Вы довольно точно определили время,  когда  заснули.  Где-то  около
половины пятого, - сказал Дронго.
   Она сбросила с себя одеяло, которым он накрыл ее ночью, и поднялась.
   - Если разрешите, я умоюсь.
   - Да, разумеется, можете пройти в ванную, - показал  он  на  дверь  в
глубине спальной.
   Она взяла свою сумочку и прошла к ванной, обернулась к нему.
   - Спасибо за одеяло!
   - У меня их было два.
   - Вы неисправимы, - пожала она плечами и вошла в ванную.
   Он вышел в другую комнату. Подошел к столику  с  телефоном.  Все-таки
нужно будет заказать завтрак в номер. Подняв  трубку,  вызвал  ресторан,
попросил  принести   завтрак   через   полчаса.   "Если   вдвоем   будем
контролировать дверь, возможно, не оставим шансов убийце", - отметил  он
для себя.
   Она вернулась из ванной комнаты через десять минут. Он сообщил  ей  о
том, что заказал завтрак. Еще через двадцать минут в дверь постучали.
   - Оставайтесь в спальне, -  почти  приказала  она  ему,  -  если  это
убийца, он не начнет сразу стрелять.
   Мисс Линхарт прошла к двери  и  осторожно  посмо