мини-бара бутылочку коньяка, раскрыв ее, плеснул янтарную жидкость  в
бокал, стоявший на отдельном столике. Попробовал коньяк. Приятное  тепло
растеклось по всему телу.
   Через минуту принесли сандвичи, Фрезер подумал, что его новое задание
не столь сложно, если ему удастся сегодня договориться с Фогелем.
   Через восемнадцать минут  не  любивший  опаздывать  англичанин  надел
галстук, пиджак и, спустившись в вестибюль, приготовился  ждать  Фогеля.
Тот  появился  через  три   минуты,   и   англичанин   порадовался   его
пунктуальности. Это в дальнейшем избавляло его от  ненужных  волнений  и
хлопот, связанных с необязательностью его будущего клиента.  Фогель  был
высокого роста, худой, с короткой стрижкой "под ежик", с острым носом  и
острым взглядом.
   - Добрый вечер, - подошел  к  нему  англичанин,  кивая,  -  вы  очень
пунктуальны, герр Фогель. Может, мы пройдем в бар? - предложил Фрезер.
   Фогель кивнул, соглашаясь. В баре было тихо и почти безлюдно. Звучала
спокойная, мягкая мелодия. Фрезер не любил шумных баров и криков молодых
людей.
   Они сели за столик в углу, и Фрезер спросил гостя:
   - Что вы любите пить?
   - В час ночи? - взглянул на часы Фогель. - Ничего. Может, пива, но не
больше.
   - Тогда два пива, - попросил бармена Фрезер и перешел к делу:
   - Вы предлагали некий товар нашему представителю в Бонне.
   Он  не  стал  уточнять,  что  американский  коммерсант,  к   которому
обратился Фогель, на самом деле являлся обычным английским бизнесменом и
другом  американского  консула.  Он  рассказал  обо  всем  в  посольстве
Великобритании, а уже оттуда через военного атташе информация  попала  в
разведку, очень заинтересовавшуюся подобным предложением.
   - Да, - нервно  сказал  Фогель  и  замолчал,  ожидая,  когда  отойдет
бармен, поставивший на их столик две большие кружки с пивом и  тарелочку
с сухариками.
   - Ваши условия?
   - Пять миллионов долларов, - ответил Фогель и,  отпив  немного  пива,
еще тише добавил:
   - Наличными.
   - Это очень большие деньги, - осторожно заметил Фрезер, - сначала  мы
должны убедиться в качестве товара.
   Фогель усмехнулся, покачал головой.
   - При таких сделках обычно не обманывают. Но мы готовы  показать  вам
часть материала, чтобы вы убедились. Я  думаю,  англичане  или  французы
заплатили бы больше. Не говоря уж о русской разведке,  которая  дала  бы
любую сумму, не задумываясь.
   - А почему в таком случае вы не продаете эти материалы им? -  спросил
Фрезер.
   - Нет, - покачал головой Фогель, - им они  ни  к  чему.  Нам  гораздо
приятнее в качестве  компаньонов  по  сделке  видеть  вас,  чем  русскую
разведку.
   "Он не может сказать, что они просто боятся русских, - понял  Фрезер,
- боятся, что те обнаружат документы и насильно заберут их".
   Впрочем, он не стал ничего комментировать. Его и без того  устраивало
такое положение  дел,  при  котором  Фогель  считал  его  представителем
американской разведки и готов был продать любой материал.
   - Когда я смогу посмотреть ваши документ? - спросил Фрезер.
   - Прямо сейчас, - улыбнулся Фогель. - Я принесу вам  несколько  копий
отдельных документов, которые мы сделали. Вы деловые люди и  должны  все
проверить, поэтому я подготовился к вашему вопросу.
   Он допил пиво и встал из-за стола, намереваясь пройти  к  автомобилю.
Фрезер поднялся следом, бросив на стол двадцатимарковую бумажку.
   - Вы не боитесь оставлять такие документы в машине? - спросил он.
   - Там  нет  ни  одной  конкретной  фамилии.  Просто  некоторые  факты
биографий отдельных политиков, чьи имена мы просто вычеркнули из  копий.
Вам достаточно лишь взглянуть на эти документы, чтобы оценить  в  полной
мере стоимость товара.
   - Значит, там не только сведения на агентуру Москвы, - понял  Фрезер,
- там и компрометирующие материалы на видных политиков, которые в нужный
момент можно использовать. Чем еще могла заниматься  специальная  группа
КГБ? Конечно, они готовили и такие документы.
   Фогель миновал вестибюль отеля и вышел на улицу. Фрезер  шел  следом,
но не стал выходить наружу, видя, как усиливающийся  дождь  бьет  косыми
струями по стеклянным витринам.
   Фогель уже подбегал к  своему  автомобилю,  когда  вдруг  споткнулся.
Именно так решил Фрезер. Он споткнулся. А затем  отлетел  назад.  Теперь
сомнений не оставалось - в Фогеля стреляли. Фрезер толкнул зазевавшегося
швейцара, выскочил на улицу и побежал к упавшему. Тот был еще жив.
   - Документы, - прошептал Фогель, - документы в машине.
   И опустил голову. Фрезер положил его на асфальт и бросился к машине.
   Одного взгляда внутрь было достаточно,  чтобы  понять:  здесь  кто-то
поработал, кто-то успел побывать  до  того,  как  они  вышли  из  отеля.
Какой-то неизвестный знал об их встрече.
   - Черт возьми! - закричал  Фрезер,  не  обращая  внимания  на  дождь,
хлеставший по его голове, шелковому галстуку и костюму. - Черт вас  всех
возьми!
   Из отеля уже подбегали люди. Слышалось завывание полицейской сирены.
   - Я все видел, сэр, - сказал один из работников отеля по-английски, -
они стреляли из темно-синего "Ауди". К сожалению, я не успел  разглядеть
номер, но машину запомнил хорошо.
   - Нужно помочь раненому, - сказал Фрезер, возвращаясь к лежавшему  на
асфальте Фогелю.
   - Боюсь, что ему уже трудно помочь, сэр, - осторожно сказал  швейцар,
бережно опустивший голову Фогеля на мокрую мостовую.
   Фрезер наклонился, чтобы увидеть,  куда  попала  пуля.  Стрелял,  без
сомнения, настоящий профессионал. Два выстрела,  и  оба  почти  точно  в
сердце. Еще чудо, что Фогель прожил несколько секунд.
   - Мы вызвали полицию  и  все  им  расскажем,  -  заверил  его  кто-то
стоявший рядом.
   - Да, конечно, - кивнул Фрезер, выпрямляясь и направляясь к отелю.
   Он поднялся в свой номер. Недопитый фужер коньяка стоял  на  столике.
Фрезер выпил коньяк и вдруг с размаху бросил фужер в зеркало.  Зазвенело
стекло. Он еще раз выругался. Как все  нелепо  получилось!  Но  кто  мог
знать, что их встреча окончится таким роковым образом?
   Утром он позвонил Страусу.
   - Говорит Фрезер, - сказал он,  с  трудом  подбирая  слова  на  своем
родном языке. - Встреча сорвалась. Посредник убит.
   Он хотел еще что-то добавить, но не вымолвил больше  ни  слова,  лишь
терпеливо ждал, что ему скажет Страус.
   - Возвращайтесь в Лондон, - приказал тот, -  нам  нужно  решить,  что
делать дальше.

Глава 18

   На этот раз задача, которую предстояло решить Дронго и его напарнику,
казалась  менее  сложной.  Потапчук  помнил  адрес,  по  которому  Игнат
Савельев проживал в Москве. Оставалось только установить через  адресный
стол, что отчество Игната действительно Арсеньевич. А теперь требовалось
узнать отчество отца Игната Савельева.
   Вечером он связался с Хургинасом и узнал, что  дипломат  в  последний
месяц никому не звонил в Германию и к нему никто  не  приезжал.  Коллеги
указывали на его  замкнутость  в  последние  дни.  Сообщив  эти  данные,
Хургинас поинтересовался:
   - Зачем это вам нужно?
   - Просто мне казалось, что  у  него  имеются  связи  с  Германией,  -
уклонился от более конкретного ответа Дронго.
   - Не хотите говорить? - понял Хургинас.
   - Пока не хочу. Я  веду  расследование  так,  как  считаю  нужным,  и
собираюсь выдать вам лишь конечный результат, - довольно  недипломатично
заявил Дронго.
   На другом конце Хургинас повесил трубку,  не  попрощавшись.  Он  явно
обиделся на подобный тон. Дронго чуть поколебался и тоже положил трубку.
Через час из другого конца города он позвонил  в  Киев,  в  Министерство
внутренних дел.
   - Я хочу вам сообщить, - сказал Дронго, - что под Киевом в своем доме
был убит бывший сотрудник КГБ Лозинский.  Его  тело  находится...  -  Он
подробно описал, где они с Потапчуком оставили тело, стараясь  уложиться
в одну минуту, и затем повесил трубку.
   Когда он вышел из телефонной  будки,  Потапчук  спросил  его,  слегка
нахмурившись:
   - Вы звонили в Киев?
   - Да.
   - Я так и думал. Наверное, рассказали им, где оставили труп?
   - А вы разве сами не хотели этого сделать?
   - Хотел. Но теперь нас начнут искать как убийц. Без трупа  у  них  не
было доказательств, теперь будут.
   - В любом случае я не мог молчать, - твердо ответил Дронго, и  больше
они эту тему не затрагивали.
   В адресном столе, куда они  обратились,  искали  довольно  долго,  но
выдать справку по Арсению Савельеву отказались, пока им не  сообщат  его
отчество и год рождения. Но именно этих главных компонентов, нужных  для
более полной  информации,  они  не  имели.  Уставшие,  они  возвращались
вечером в гостиницу, куда Дронго за определенную плату прописал и своего
напарника. Ему, правда, выделили номер на другом этаже, но это не  имело
значения. Главное, Потапчук не появлялся у  себя  дома,  где  его  могли
найти сотрудники ФСБ.
   - Что делать дальше? - спросил помощник, когда они вечером уселись  в
буфете гостиницы, намереваясь поужинать. - Мы использовали все методы и,
кажется, зашли в тупик.
   - Никогда не прекращайте поисков, - посоветовал  Дронго,  -  вы  ведь
"ликвидатор", вашим главным качеством должно быть терпение.
   - Какое, к черту, терпение, если мы  ничего  не  найдем!  -  вспыхнул
Потапчук.
   - Завтра  поедем  в  Подольск,  -  предложил  Дронго,  -  постараемся
что-нибудь обнаружить там.
   - При чем тут Подольск! - отмахнулся Потапчук и вдруг замер, глядя на
Дронго. - Вы думаете, там...
   -  Конечно.  Архив  участников  войны.  Если  два  брата   Савельевых
действительно вместе воевали, то мы можем легко выяснить, кто  служил  с
Арсением Савельевым - Игорь или Савелий. Как звали его родного брата.  У
них там полный архив на всех участников войны. Тем более родители  обоих
не погибли и не пропали без вести, а вернулись с фронта живыми.
   - Вы гениальный человек, - восхищенно  сказал  Потапчук,  -  находите
выход из любой ситуации.
   -  За  свою  гениальность  я  потребую  дополнительных  процентов,  -
засмеялся Дронго. - Идемте спать, завтра нам рано вставать.
   На следующее утро они выехали в Подольск.  Потратили  весь  день,  но
зато уже к пяти часам вечера знали, что во время  войны  воевало  девять
тысяч триста  двадцать  пять  Савельевых,  из  которых  больше  половины
погибли. Среди них Арсениев Савельевых - всего сорок два человека.  А  в
частях, где они служили, находилось еще несколько Савельевых. Но  только
в одном случае совпало так, что оба офицера, служившие в танковом полку,
были Савельевыми. Их звали Арсений и Савелий, разница в  их  возрасте  -
всего два года. И  у  обоих  одинаковое  отчество  -  Николаевич.  Сразу
несколько повторяющихся совпадений указывали  на  то,  что  они  наконец
нашли правильный ответ. Брат Игната Савельева, полковник  ВВС  Советской
Армии, служил в Западной  группе  войск  в  должности  начальника  штаба
дивизии.
   Именно его отец Савелий Савельев и прошел всю войну со  своим  братом
Арсением Савельевым. Теперь в этом не оставалось никаких сомнений.
   - Честно говоря, я думал, это будет отец контрразведчика, - признался
Потапчук.
   - Я тоже, - кивнул Дронго, - но нужно учитывать и то  обстоятельство,
что ваш Савельев не  стал  бы  доверять  особисту,  даже  если  это  его
двоюродный брат.
   Поэтому летчик  меня  больше  устраивает.  Психологически  все  более
правильно.
   В гостиницу они  возвращались  на  пригородном  поезде,  усталые,  но
довольные.
   В  грязном  вагоне  ехало  довольно  мало  людей,  и  каждый   сидел,
погруженный в собственные раздумья. Внимание  Дронго  привлекла  молодая
девушка, сидевшая с парнем у окна. Они  возвращались  откуда-то  вместе,
тихо беседовали, почти не касаясь друг  друга.  В  руках  у  обоих  были
футляры от скрипок. Они  говорили  о  чем-то  интересном.  Его  внимание
привлекла редкая красота девушки, большие раскосые глаза, длинная  коса,
правильные черты лица. Она все время улыбалась, и Дронго поймал себя  на
грустной мысли, что давно не видел подобной чистой улыбки.
   Внезапно в вагон вошла компания подвыпивших парней. Шесть человек,  и
все навеселе. Проходя мимо пассажиров,  они  галдели,  задевали  женщин,
толкали мужчин. Около молодой пары они остановились.
   - Ты смотри, - сказал один из них, явно любуясь девушкой, -  скрипачи
попались.
   - Они не  скрипачи,  они  виолончелисты,  -  поправил  другой,  более
грамотный.
   - Да нет, скрипачи, - пьяно икнул первый, в потертой кожаной  куртке,
- давай попросим их, пусть сыграют.
   - Пошли, - предложил третий, высокий, в светлом пальто, -  зачем  они
нам нужны.
   - Нет,  пусть  сыграют,  -  заупрямился  вожак,  -  видишь,  как  они
отворачиваются от нас. Мы им не нравимся.
   - Хулиганы, - громко сказала какая-то женщина.
   - Тише, тетя, - обернулся к ней  вожак,  -  а  заодно  и  всех  прошу
помолчать.
   Сейчас для вас  состоится  бесплатное  представление.  Кто  не  хочет
слушать, прошу добровольно покинуть вагон. Кто хочет, пусть сидит  и  не
вякает. А вы, музыканты, играйте, - приказал парень,  наслаждаясь  своим
положением.
   Ребята молчали. Дронго нахмурился, но сидевший рядом Потапчук покачал
головой: не советовал вмешиваться.
   - Не надо, ребята, -  сказал  парень,  спутник  девушки,  попытавшись
встать.
   Но его силой посадили на место. Вожак схватил его за плечо.
   - Ты мне не советуй, что надо, а что не надо. Это я буду  решать.  Ты
лучше молчи, пока тебя не трогают.
   - Оставь их, Андрей, это бандиты, - с презрением сказала девушка.
   - Ах, мы еще и бандиты! -  подошел  к  ней  вожак.  Он  посмотрел  на
приятелей, и те услужливо подвинули вырывавшегося парня на край  скамьи.
Вожак сел рядом с девушкой, тесно прижав ее к окну. Видимо, он сказал ей
что-то очень грязное, так как девушка вдруг вскочила и  ударила  его  по
щеке.
   - Бандит! Дрянь! Мразь! - повторяла она сквозь слезы, уже не надеясь,
что вмешается кто-то из пассажиров.
   Окружавшие вожака ребята загоготали. Они тоже получали удовольствие и
от собственного куража, и от  бессилия  людей,  находившихся  в  вагоне.
Какой-то мужчина попытался встать, но жена с причитаниями  уцепилась  за
него, заставив его остаться на месте.
   - Ты за своим мужиком последи, - загоготал один из хулиганов.
   В этот момент из их рук вырвался Андрей. Он вскочил, оставив  скрипку
на сиденье.
   - Вы негодяи и трусы,  -  громко  сказал  он.  -  Шестеро  на  одного
нападаете.
   Боитесь один на один.
   - Что? Что он говорит? - раздались голоса  уже  готовых  ринуться  на
него ребят, но вожак поднялся на ноги.
   - Подождите, парни, сейчас мы с ним поговорим.
   - Милицию нужно позвать, -  нерешительно  предложила  пассажирка,  но
было уже поздно. По знаку вожака один  из  приятелей  побежал  к  двери,
перекрыв ее. Другой встал у противоположной, отрезая выход.
   - Смотри, детка, - вожак сильно дернул девушку, - сейчас мы  с  твоим
ухажером посмотрим, кто из нас трус.
   Андрей стоял, поправляя очки.  Хулиганы  расступились,  оставляя  его
один на один со своим вожаком. Тот шагнул к Андрею.
   - Сейчас посмотрим, скрипач, на что ты годишься, -  гнусно  улыбаясь,
сказал он Андрею. А тот, вдруг размахнувшись, сильно ударил его в  лицо.
Вожак полетел на пол.
   Его приятели опешили.
   - Ну вот и все, дурак, - сказал вожак, поднимаясь, - теперь вам обоим
крышка. Твою бабу мы все по очереди делать будем, у тебя  на  глазах.  А
потом тебя порежем.
   Он достал нож. Кто-то громко закричал. Андрей  обреченно  смотрел  на
нож, облизывая губы, но все же встал между девушкой и бандитом.
   - Ребята, - вдруг послышался очень спокойный голос Дронго,  -  может,
лучше  успокоитесь?  -  Он  все-таки  встал,  не  обращая  внимания   на
недовольный взгляд Потапчука. И шагнул к хулиганам.
   - А ты кто такой? - спросил один из парней.
   - Просто хороший человек, - улыбнулся Дронго. -  Давайте  договоримся
так: вы все сейчас уходите отсюда, а мы все забываем о случившемся.
   - Иди ты к... - посоветовал один из ребят.
   - Некрасиво, - поморщился Дронго, - я тебе в отцы гожусь,  а  ты  так
грубишь. Очень некрасиво.
   Вожак, почувствовав неладное, повернулся к нему.
   - Уходи, дядя, иначе я тебя тоже порежу.
   - Начинай, - позвал его к себе Дронго.
   Он не спешил доставать пистолет, лежавший в кармане, надеясь, что все
обойдется.
   Парни, уже забывшие об Андрее и его спутнице, повернулись к нему. Они
угрожающе надвигались на незнакомца всей стаей. И  тут  рядом  с  Дронго
встал Потапчук.
   - Все, шпана, - громко сказал он, - брысь отсюда! И чтобы  я  вас  не
видел.
   - Еще один герой, - негромко присвистнул кто-то.
   Сзади подбирался перекрывавший одну из дверей  парень.  Крепенький  и
рослый, он намеревался схватить Дронго или Потапчука за руки. Но Дронго,
не оборачиваясь, локтем правой руки сбил его с ног.
   - Хватит, - громко сказал он, - вон отсюда, подонки!
   И тогда вожак понял, что теряет остатки своего авторитета. Он  должен
либо умереть здесь, на месте, либо доказать свое  превосходство.  Парень
ринулся на незнакомцев в отчаянном прыжке, готовясь  ударить  одного  из
них, и вдруг замер: в руке Потапчука блестел пистолет.
   - Считаю до трех, - сказал тот грозно, - потом стреляю.
   Хулиганы, толкая друг друга, бросились к двери. Кто-то упал,  но  они
бежали, уже не обращая внимания на лежавшего. Через несколько  секунд  в
вагоне стало тихо и спокойно,  как  раньше.  Дронго  подошел  к  молодым
ребятам - им было лет по пятнадцать, не больше, - протянул руку молодому
человеку, сказал:
   - Спасибо.
   Парень удивленно посмотрел на него,  на  протянутую  руку,  потом  на
девушку.
   И, пожав руку, спросил:
   - За что? - Он  искренне  не  понимал,  почему  его  благодарит  этот
неизвестный спаситель.
   - За тебя, - улыбнулся Дронго, - ты молодец, Андрей.
   - Это вы молодец, - сказала девушка, покраснев.
   - Нет, - усмехнулся Дронго, - мне бы они все равно ничего  не  смогли
сделать. И у меня,  и  у  моего  напарника  есть  оружие.  Мы  ничем  не
рисковали. А вот ваш друг оказался настоящим парнем. Я бы на вашем месте
его поцеловал.
   Поверьте мне, он это заслужил.
   Девушка смутилась, покраснев еще больше. Парень  опустил  голову,  но
ничего больше не спросил. Они так и просидели весь остаток пути молча  и
только перед вокзалом снова стали о  чем-то  тихо  говорить.  Когда  они
выходили из вагона, девушка обернулась к Дронго.
   - Спасибо вам.
   По дороге в гостиницу Потапчук сильно нервничал.
   - Вы сами говорили о выдержке, - ворчал он, - сами упрекали меня в ее
отсутствии. Кто вас просил вмешиваться? Теперь вся Москва узнает, что  в
поезде ехали двое  людей  нашей  внешности,  имеющие  при  себе  оружие.
Неужели нельзя было не вмешиваться? Ничего бы они с ними не сделали. Это
же шпана, хулиганы уличные. Ну, побили бы этого парня, ну, оттаскали  бы
за волосы девушку. Но зачем вмешиваться-то? Лучше бы позвали милицию.
   - Эх, Потапчук, злой вы человек! - задумчиво сказал  Дронго.  -  Этот
парень сегодня мне такой подарок сделал, а вы о  выдержке  говорите.  Он
этим подонкам показал, каким должен быть  настоящий  человек.  Понимаете
меня?  Настоящий  человек.  А  вы  спрашиваете,  зачем  я  вмещался.  Вы
действительно могли бы промолчать?
   Потапчук отвернулся и не ответил.
   На  следующее  утро  они  вылетели  в  Санкт-Петербург.  Найти  Олега
Савельевича Савельева оказалось делом несложным.  Зная  точный  год  его
рождения и все инициалы,  они  довольно  быстро  получили  его  адрес  в
справочном, куда обратились сразу по прибытии в  город.  Но,  когда  они
пришли по  указанному  адресу,  их  ждало  ошеломляющее  известие.  Олег
Савельевич  Савельев  в  прошлом  году  переехал  на  постоянное   место
жительства в Германию. Оказывается, его жена - немка  и  они  уже  давно
подали документы. Им удалось  узнать  и  новый  адрес  бывшего  летчика,
проживавшего под Берлином, совсем недалеко от Потсдама,  где  он  раньше
служил