л и сделали первое заявление. Они сообщили, что  у
них есть оружие,  которое  может  уничтожить  весь  Париж.  Сейчас  об  этом
передают  все  информационные  агентства  мира.  Вас  срочно  ждут  в  нашем
посольстве.
   - Мы опоздали, - горько произнес Дронго. - Мы опоздали, - повторил он  и,
уже не обращая на Шалимову никакого внимания, взял руку Маши  и  сжал  ее  в
своей руке. Затем, резко повернувшись, вышел из комнаты.
   Он спустился вниз, вышел из отеля. На улице было ветрено. Рядом с  отелем
на углу находилась аптека.  Он  зашел  туда,  чтобы  попросить  какое-нибудь
лекарство от головной боли. В аптеке стоял темнокожий плохо одетый  человек,
который  что-то  горячо  объяснял  аптекарю.  Он,  видимо,  просил  какое-то
лекарство,  которое  нельзя  было  выдавать  без  рецептов.  Аптекарь  качал
головой. На его лице было презрение.
   "Откуда он знает, почему этот  негр  хочет  такое  лекарство?  -  подумал
Дронго. - Может, и у него произошла какая-то история,  о  которой  никто  не
знает. И что вообще мы знаем друг о друге? Как часто мы  ненавидим  другого,
не зная истинных причин его поступков, не зная о  нем  ничего.  Как  сказала
Суровцева, особенно они ненавидели американцев и..."
   Он вдруг замер. Закрыл глаза. Схватился за сердце.  Аптекарь  бросился  к
нему:
   - Вам плохо?
   - Нет-нет.
   Дронго  повернулся  и  побежал  в  отель.  Ворвался  туда,  набрал  номер
посольства.
   - Машкова или Потапова! Срочно! Очень срочно!
   - Ты уже знаешь, что случилось? - услышал он приглушенный голос  Машкова.
-  Нас  всех  отзывают  в  Москву.  Правительство  готовится  выступить   со
специальным информационным сообщением. Президент выступит через час по  всем
каналам телевидения.
   - Нет, - закричал Дронго, - подождите. Ничего не нужно. Срочно приезжай в
"Крийон". Срочно приезжай туда. И еще  -  найди  комиссара  Жерара.  У  тебя
двадцать минут. Срочно приезжай  туда.  Ты  меня  слышишь?  Ты  знаешь,  где
находится "Крийон"?
   - Конечно, знаю. На площади Согласия, ты же мне показывал.
   - Рядом с американским посольством, - напомнил Дронго. -  Ты  все  понял?
Быстро туда.
   Он выбежал из отеля и, задыхаясь, ринулся на Елисейские  Поля,  где  были
стоянки такси. Сев в машину, он  попросил  отвезти  его  в  "Крийон".  Через
десять минут он был в отеле. Несколько минут спустя приехали Жерар, Машков и
еще несколько человек.
   - В каком номере жил Абдель? Какой номер он зарезервировал  за  собой?  -
спросил Дронго.
   - На пятом этаже, - ответил удивленный портье, -  в  пятьсот  пятнадцатом
номере, прямо напротив лифта.
   - Там есть балкон?
   - Да.
   - С балкона можно пройти на чердак?
   - Да, а откуда вы знаете?
   - Быстро наверх, - устало сказал Дронго, и они поспешили за ним.
   На пятом этаже они ворвались в номер пятьсот пятнадцать.
   - Ищите здесь, - крикнул Дронго, выбегая на длинный балкон.  Три  балкона
выходили прямо на здание американского посольства.  При  этом  один  из  них
нависал над крышей. Машков вышел следом за ним.
   - Ты думаешь, здесь что-то есть?
   - Уверен. - Дронго перелез через перила балкона и  осмотрел  пространство
крыши.
   - Там опасно, - крикнул ему Машков, - ты можешь сорваться,  давай  я  сам
полезу.
   - Ничего. - Дронго двинулся дальше.  Он  чувствовал,  что  задыхается.  -
Когда назначена пресс-конференция? - крикнул он полковнику.
   - Осталось  двадцать  минут,  -  закричал  ему  Машков.  Дронго  чуть  не
свалился. Он чувствовал боль в сердце, кружилась голова. Неужели он  ошибся?
На крыше он увидел какой-то предмет.
   - Идите сюда, - закричал он Машкову. Он  вдруг  почувствовал,  что  может
упасть, и крепче ухватился за перила. - Быстрее, - заорал он изо  всех  сил,
все еще надеясь на чудо. И вздрогнул,  увидев  перед  собой  этот  проклятый
"чемоданчик". Теперь уже никаких сомнений не оставалось. Это было то, во что
он упрямо отказывался поверить все это время.
   Дронго наклонился.  Да,  это  он.  Все  правильно.  Идеальное  место  для
установки ЯЗОРДа - отель "Крийон", находившийся в  самом  центре  Парижа,  в
нескольких десятках метров от американского посольства.
   - Все, - устало  сказал  Дронго,  -  звоните  в  Москву,  пусть  отменяют
пресс-конференцию. Мы его нашли.
   И, пошатнувшись, он едва не полетел вниз. Машков  схватил  его  за  руку,
помог перелезть на балкон. Затем  быстро  достал  телефон,  набрал  номер  и
закричал:
   - Все в порядке. Мы его нашли. Говорит Пятый. Все отменить. Мы его нашли.
   - Пусть теперь шантажируют пустым ящиком в Алжире, - улыбнулся Машков,  -
мне даже жаль, что я не смогу увидеть лицо  мистера  Абделя  в  тот  момент,
когда он вскроет второй ящик. Ты... вы... ты... у меня нет слов,  Дронго.  У
меня просто нет слов. Ты даже сам не знаешь, кто ты такой!
   - Знаю, - горько отозвался Дронго, - я самодовольный индюк.  Когда  мы  с
тобой выйдем отсюда, я расскажу тебе историю Марии Суровцевой, и ты поймешь,
как я был не прав. Ты уже придумал, что скажешь комиссару и как вы  вывезете
из Франции этот ящик?
   - Сейчас сюда приедет наш посол. Мы объясним, что это наш дипломатический
груз. Даже если не очень поверят, они все равно не посмеют вскрывать  его  в
присутствии посла.
   - А как ты докажешь, что он дипломатический? - устало спросил Дронго.
   Вместо  ответа  Машков,  широко  улыбаясь,  достал  из  кармана   пиджака
несколько самоклеящихся этикеток с указанием  адреса  посольства  России  во
Франции и стал наклеивать их на ящик.
   - Они были у тебя с собой? - не поверил своим глазам Дронго. - Значит, ты
верил, что мы найдем ящик?
   - До последней  секунды,  -  засмеялся  Машков.  -  На  меня  давил  твой
непререкаемый авторитет.
   - Все-таки я был прав, - устало сказал Дронго. - Правда, мы успели не  за
несколько секунд до взрыва, а минут за десять. Это большая разница.
   - Конечно, -  кивнул  Машков,  и  оба  расхохотались.



    Чингиз АБДУЛЛАЕВ
    ДРОНГО
    ТЕНЬ ИРОДА



   Самая жестокая тирания - та, которая выступает под сенью законности и под
флагом справедливости.
   Шарль Монтескье

   Лучше быть свиньей Ирода, чем его сыном.
   Октавиан Август Цезарь

Часть 1
ВОЗВРАЩЕНИЕ ДРОНГО

   Когда же Иисус родился в Вифлееме Иудейском во дни царя Ирода,  пришли  в
Иерусалим волхвы с востока и говорят:
   - Где родившийся Царь Иудейский? Ибо мы видели звезду Его  на  востоке  и
пришли поклониться Ему.
   Услышав это. Ирод царь встревожился, и весь Иерусалим с ним.
   И собрав всех первосвященников и книжников народных, спрашивал у них: где
должно родиться Христу?
   Они же сказали ему: в Вифлееме Иудейском, ибо так написано чрез пророка:
   "И ты, Вифлеем, земля Иудина, ничем не меньше воеводств Иудиных;  ибо  из
тебя произойдет Вождь, Который упасет народ мой Израиля".
   Святое Благовествование от Матфея Глава 2, 1-6

1

   На презентацию съехался весь город. Здесь  были  известные  политики,  не
менее известные деятели  культуры,  науки,  искусства.  Здесь  были  обычные
нахлебники из журналистов, любившие посещать такие места, где можно вкусно и
бесплатно поесть. Одна семейная пара приходила даже на такие  презентации  с
большой сумкой  и,  по  слухам,  умудрялась  наполнять  сумку  исключительно
деликатесами и фруктами, расставленными на  столах.  Как  всегда  бывает  на
многолюдных и шумных сборищах, здесь присутствовало  немало  людей,  которых
никто не знал, но которые своим частым мельканием во встречах подобного рода
служили уже обязательным атрибутом как необходимые предметы обихода.
   На этот раз довольно большое оживление внесло  предполагаемое  участие  в
мероприятии лидера оппозиции. Судя по многочисленным опросам  населения,  он
шел  далеко  впереди  президента  и  мог  вполне  выиграть  уже   начавшуюся
предвыборную гонку.
   И  хотя  многих  из  присутствующих  совсем  не  устраивал   такой   итог
предвыборной гонки, тем не менее они с  понятным  нетерпением  и  оживлением
ждали приезда важного гостя. В конце концов, этот  неприятный  для  них  тип
вполне может выиграть президентские выборы, и тогда с ним не придется больше
встречаться на презентациях подобного рода. Поэтому,  несмотря  на  царившее
вокруг  оживление,  все  были  достаточно  напряжены.  В  большинстве  своем
собравшиеся здесь люди уже давно и  сильно  надоели  друг  другу,  и  только
необходимость поддержания своего реноме вынуждала многих  из  них  принимать
подобные приглашения.
   Он стоял спиной к большинству присутствующих, по привычке держа  в  руках
стакан  с  апельсиновым  соком.  Он  никогда  не  любил  крепких   напитков,
предпочитая изредка либо хорошее красное вино, либо  шампанское.  И  теперь,
разговаривая с болтливым редактором одной из столичных  газет,  он  снова  и
снова спрашивал себя: правильно ли  сделал,  согласившись  сегодня  приехать
сюда?
   Он уже давно, почти год, не приезжал в Москву, так быстро  и  неузнаваемо
менявшуюся буквально на глазах. Его, с одной стороны, всегда тянуло сюда:
   Москва была одним из самых любимых его городов. С  другой  стороны,  риск
ненужного узнавания был достаточно велик. Более чем велик. И он благоразумно
отказывался прилетать в столицу России. И  только  теперь,  спустя  какое-то
время, принял любезное приглашение главного  редактора  газеты  и  дал  себя
уговорить на участие в подобной презентации. С другой стороны, его отказ мог
быть воспринят и с ненужным подозрением, и с явной обидой, когда приехавшего
гостя даже не интересует  столь  колоритная  личность  лидера  оппозиции,  о
котором писали практически все газеты и  журналы  мира.  Он  работал  теперь
заместителем  редактора  одного  из  журналов,  издающихся   на   бескрайних
просторах бывшего Советского Союза, и просто не имел права отказываться.
   Именно поэтому он стоял теперь спиной к большинству говоривших  и  слушал
многословный понос главного редактора, так любившего порассуждать на тему  о
морали в политике  и  считавшего  себя  в  этом  вопросе  одним  из  главных
специалистов.  Главный  редактор  даже  не  очень  обращал  внимание  на  то
обстоятельство, что  его  собеседник  практически  не  участвует  в  беседе,
отделываясь односложными ответами. Его несло дальше. А собеседник,  стоявший
рядом с ним, иногда посматривал на расположенный справа вход, чтобы достойно
улизнуть, как только появится лидер оппозиции и все внимание будет приковано
к нему.
   Он не  услышал,  а  почувствовал,  что  к  ним  кто-то  подходит.  И  это
предчувствие не обещало ничего хорошего. Лицо главного  редактора  мгновенно
переменилось. Из-за спины своего собеседника он увидел подходившего.  Вместо
столь привычной для главного  редактора  маски  наставника-ментора  на  лице
этого провинциального актера  появилось  некое  подобие  подобострастия.  И,
вытянув шею, уже не обращая  внимания  на  своего  собеседника,  он  ласково
пропел:
   - Евгений Максимович, здравствуйте!  Его  собеседник,  не  изменившись  в
лице, медленно повернулся.  Достаточно  медленно,  чтобы  не  выдать  своего
волнения.
   Подошедший к ним министр иностранных дел России  протянул  свою  короткую
руку. Главному редактору  он  просто  позволил  пожать  ее,  а  вот  на  его
собеседника он посмотрел слишком внимательно, настолько,  чтобы  тот  понял:
интерес министра предельно персонифицирован.
   - Примаков, - сказал он.
   - Вы могли бы не представляться, вас знает весь мир, - попытался пошутить
главный редактор, назвав фамилию стоявшего рядом с ним человека.
   - Да, наверное, - обрюзгший, постаревший министр внимательно посмотрел на
собеседника главного редактора. И вдруг спросил непосредственно у него:
   - Как, вы сказали, ваша фамилия?
   Он повторил.
   - Может быть, - непонятно почему сказал Примаков. - Вы никогда не  бывали
в Таиланде или в Индонезии?
   - Нет, - он почувствовал, что именно сейчас  скажет  министр,  и  поэтому
внутренне напрягся.
   - Странно. Я думал, что видел вас там. У меня был один знакомый, любитель
птиц. - Примаков говорил, глядя  ему  в  глаза,  снизу  вверх.  И  в  глазах
министра не было сомнения в том, что он узнал стоявшего перед ним человека.
   - Сейчас многие увлекаются экзотическими птицами, - он старался  смотреть
в тяжелые глаза министра, понимая, что уже уязвим. Министр узнал его.
   - Правильно, -  глухо  подтвердил  министр.  -  Собирают  разных  птиц  -
фламинго, цапель, филинов и дронго.
   - Что вы сказали? - оживился главный редактор. - О последней птице  я  не
слышал никогда.
   - Зато я много слышал, - сказал Примаков. - Я думал, такая птица  уже  не
водится в наших краях.
   - Очевидно, это бывают редкие, случайно залетевшие в эти  края  птицы,  -
говоривший эти слова продолжал смотреть министру прямо в глаза.
   Примаков снова вздохнул. Он только несколько месяцев назад стал министром
иностранных дел  страны.  До  этого  он  целых  пять  лет  возглавлял  самую
секретную службу России - Службу внешней разведки. А так  как  его  связи  с
предшественником СВР  -  Комитетом  государственной  безопасности  -  еще  в
советские  времена  ни  для  кого  не  были   секретом,   все   знали,   что
академик-разведчик слишком хорошо осведомлен. И многое знает.
   - Вы думаете, что мы с вами не виделись? -  спросил  министр  напоследок,
словно пытаясь проверить в последний  раз.  -  Может,  где-нибудь  в  другом
месте?
   - Нет, - твердо ответил он, - я думаю, вы ошиблись.
   - Может быть. - Министр отошел от них, словно потеряв всякий  интерес.  А
главный редактор после секундного замешательства улыбнулся:
   - Стареет наш "примус". Уже людей забывать стал.
   Его собеседник молчал. Он смотрел в ту сторону, куда ушел министр. В этот
момент в зале наступило волнение. Объявили, что подъехал автомобиль.  Сейчас
на презентации должен появиться лидер оппозиции.  Его  не  любили,  и  очень
многие демонстративно отошли от дверей, чтобы не здороваться  с  приехавшим.
Справедливости ради стоит отметить, что президента  любили  еще  меньше,  но
многие из деятелей культуры, собравшихся здесь, искренне полагали, что "хрен
редьки не слаще". И собирались голосовать на выборах за прежнего президента,
полагая, что новый лидер привнесет с собой новую волну перемен и революций.
   Официанты разносили  на  подносах  шампанское,  когда  раздался  страшный
взрыв. Мигнуло электричество, взрывной волной выбило сразу  несколько  окон.
Послышались истерические женские крики, звон разбитой посуды.  И  мгновенная
тишина. Пришедшие в себя люди испуганно оглядывались,  пытаясь  понять,  что
именно произошло.
   - Убили! Убили! - громко закричал кто-то с  улицы.  И,  все  бросились  к
выходу, еще не  осознавая,  что  произошло.  На  улице  стоял  развороченный
автомобиль лидера оппозиции. Давя друг друга, случайные  прохожие  смотрели,
как из машины пытаются вытащить трупы погибших.
   - Он сам здесь? Здесь? - истерически кричали собравшиеся.
   - Нет! - крикнул кто-то в ответ. - Он не приехал!  Погиб  его  секретарь,
который привез приветствие. И его водитель с охранником.
   Министр  иностранных  дел,  вышедший  вместе  со  всеми,   нахмурился   и
повернулся, ища глазами человека, которого только что видел на  презентации.
Найдя главного редактора, он подошел к нему.
   - А где ваш напарник? - спросил министр.
   - Не знаю, - удивился главный редактор, -  куда-то  исчез.  А  почему  вы
спрашиваете? Он вам нужен?
   - Нет, -  ответил  министр,  -  возможно,  я  действительно  ошибся.  Мне
показалось, что я видел его раньше. Иногда так бывает.
   - Что вы думаете  об  этом  преступлении?  -  вспомнил  наконец  о  своем
основном  ремесле  главный  редактор.  -  Как   вы   можете   оценить   этот
террористический акт? - Он уже представлял заголовки в своей газете.
   - Я всегда против любых террористических актов, - туманно ответил министр
и, повернувшись, зашагал к своей машине, стоявшей недалеко от места  взрыва.
Там уже суетились водитель и помощник министра.
   - С вами все в порядке? - кинулся к нему помощник.
   - Да!
   Министр сел в машину и  поднял  трубку  телефона,  набирая  номер  своего
бывшего первого  заместителя,  ставшего  теперь  вместо  него  руководителем
Службы внешней разведки.
   - Добрый вечер. Извините, что так поздно беспокою, -  сказал  министр.  -
Только что была попытка покушения на лидера оппозиции. Он остался  жив.  Мне
нужны срочные сведения по одному человеке. Очень срочные! Кажется,  я  видел
живого Дронго.
   - Этого не может быть, - убежденно ответил генерал. - Он погиб в  прошлом
году.
   - Я видел его и даже разговаривал с ним.
   - Вы думаете, это он? - в голосе  говорившего  чувствовалась  тревога.  -
Объявился таким образом?
   - Нет, я думаю, это совпадение. Просто он случайно оказался рядом. Дронго
никогда не был террористом. Кроме того, я всегда помню, что мне сказал о нем
Шебаршин, сдавая дела. Он сказал, что этот человек никогда не ошибается. Его
мозг работает, как хорошо отлаженный компьютер. А покушение не удалось. Нет,
он не замешан в  этом  деле.  Но  мне  все  равно  нужны  документы  по  его
операциям. Абсолютно все, - еще раз подчеркнул министр.

2

   Сидевший за столом в светлом просторном кабинете читал газеты.  Сообщения
были похожи одно на другое. Все газеты сообщали  о  неудачном  покушении  на
лидера оппозиции. Как всегда, ругали ФСБ, МВД, президента, премьера -  всех,
кто отвечал  за  правопорядок  в  стране.  Снова  говорили  о  беспомощности
правоохранительных органов, вспоминали нераскрытые преступления,  издевались
над следователями, не имеющими никаких результатов.
   Он раздраженно убрал газеты. Можно было прочитать одну, чтобы  понять,  о
чем пишут все остальные. Взял карандаш и постучал им по  столу.  После  чего
нажал кнопку селекторного аппарата, расположенного слева от него.
   - Славина ко мне, - попросил он своего  секретаря.  Через  пять  минут  в
кабинет вошел подтянутый,  выше  среднего  роста  голубоглазый  блондин  лет
тридцати - тридцати пяти, одетый в хорошо сшитый светлый костюм.
   - Вызывали? - спросил он.
   - Читали? - вместо ответа показал на ворох газет хозяин кабинета.
   - Да, - сказал вошедший. - Я в курсе происходящего.
   - И что вы думаете?
   - Журналисты получили хороший материал, чтобы потрепать нам нервы.
   - Это все, что вы можете сказать? - явно разозлился  хозяин  кабинета.  -
Садитесь.
   Славин прошел к столу говорившего и сел напротив него.
   - Это покушение на убийство  -  самая  настоящая  политическая  акция,  -
строго заметил хозяин кабинета. - Надеюсь, это вы понимаете?
   - Конечно, понимаю.
   - Мы решили создать специальную группу  для  расследования  происшествия.
Прокуратура и МВД ведут свое  параллельное  расследование,  но  на  них  нам
рассчитывать нельзя. Мы обязаны провести собственное расследование, доказав,
что не зря восстановили следственное управление в  нашем  ведомстве.  Но  до
того как следователи примут это дело к своему производству, я  думаю,  будет
правильно, если поработает ваша группа. В конце концов, вы должны  показать,
как нужно работать.
   Славин молчал, ожидая следующего вопроса, который сразу же последовал:
   - Сколько человек в вашей группе?
   - Сейчас пятеро. Вы  ведь  знаете,  мы  провели  реорганизацию  и  решили
ограничиться этим числом. Пятеро. По-моему, вполне достаточно.
   - По-моему, тоже. Начните  самостоятельное  расследование  и  попытайтесь
установить, кто стоял за этим преступлением. Какие силы, кому  это  выгодно?
Сейчас, перед президентскими выборами, может произойти любая  неожиданность.
Мы должны все предвидеть. Вы меня понимаете?
   - Конечно, - поднялся Славин. - Мы  сегодня  начнем  расследование  этого
взрыва.
   - Если хотите, я могу позвонить министру  МВД,  чтобы  вас  ознакомили  с
первично собранным материалом.
   - Думаю, в  этом  нет  необходимости,  -  улыбнулся  Славин.  -  Вы  ведь
правильно сказали, что мы будем лишь дублировать работу друг