пальни. - Его может просто хватить удар. Впрочем, это уже его личное дело".
День пятый

   До назначенного времени оставалось около четырех часов,  и  он  бесцельно
бродил по улицам, заходя в магазины, встречавшиеся по пути. Он помнил, как в
начале девяносто второго очереди торгующих личным скарбом людей тянулись от
   Большого театра к гостинице "Москва" и выше - к  площади  Пушкина.  Тогда
казалось, что город обречен на вымирание. Надежд почти не оставалось, к тому
же экономические неурядицы дополнялись  политическими  потрясениями.  Единая
недавно страна вдруг оказалась расколотой на куски и кусочки,  в  каждом  из
которых начался, в свою очередь, неостановимый процесс распада.
   Теперь магазины города могли соперничать с лучшими магазинами стран мира.
Внезапно появилось все, о чем могли мечтать,  и  даже  более  того.  Правда,
выяснилось, что цены на товары фантастические, нереальные, не виданные нигде
прежде - ни в Америке, ни в Европе, но это уже, похоже, никого не смущало.
   Дронго  особенно  любил  заходить  в  книжные  магазины.  После  дефицита
семидесятых, когда книги становились абсолютно недоставаемыми, даже не попав
в продажу, после "макулатурного" бума восьмидесятых, когда начались массовые
издания  недоступных  прежде  Дюма   и   Дрюона,   Сименона   и   Булгакова,
предлагавшихся в обмен на старые газеты и  журналы,  последовал  невероятный
бум  девяностых  -  тогда  книги  начали  издавать  в  массовых  тиражах  по
приемлемой цене, и они стали доступны всем желающим. За несколько лет  рынок
был  насыщен  и  перенасыщен  редкими  изданиями  фантастики  и   детектива,
неизвестными и неиздаваемыми ранее  зарубежными  авторами,  новыми  молодыми
талантами,  графоманами,  обильно  хлынувшими  на  книжный  рынок.  Но   все
постепенно входило в рамки. Теперь уже  любую  книгу  можно  было  купить  в
магазине,  а  не  на  лотках.  Исчезли  невероятные  тиражи  в  сотни  тысяч
экземпляров, и издатели теперь редко рисковали, выпуская книгу сразу большим
тиражом. Начинался цивилизованный книжный рынок.
   Но это касалось не только книгоиздания. Если раньше трудно было попасть в
любой  ресторан,  то  теперь  к  услугам  гостей  открылись   многочисленные
рестораны и ресторанчики, зазывавшие посетителей. Если раньше  устроиться  в
гостиницу было абсолютно нереально, то теперь новые отели предлагали  гостям
разнообразные услуги, включая предоставление невиданных ранее  апартаментов.
Казалось, жизнь налаживалась, даже уголовный беспредел, все еще существующий
на улицах города, немного пошел на убыль. Но это была лишь  внешняя  сторона
жизни. К концу девяностых сферы влияния в основном  оказались  разделены,  и
жестокую борьбу за  обладание  гигантским  рынком,  каким  являлась  Россия,
повели  несколько  влиятельных  групп,  оказавшихся  фактическими  хозяевами
огромной страны.
   Дронго ужинал в ресторане, обдумывая события сегодняшнего дня. Теперь уже
ясно, что именно Лысаков убрал Коптеву и ее сожителя. Видимо, таким  образом
он пытался отомстить им  за  болтливый  язык  женщины.  Теперь  важно  найти
неизвестного пока Дениса, который так артистически выступил в  роли  убийцы,
заменив собой Александра Михайловича. Очевидно, про шрам на спине бизнесмена
ему сообщила погибшая, даже не подозревая, что этот факт будет использован в
первую очередь против нее.
   Вряд ли  в  ближайшие  несколько  дней  он  сумеет  найти  подполковника.
Понятно, что проблем у Сергея Федоровича  появилось  предостаточно.  Нелегко
выкрутиться, объяснить, как в квартире оказались труп и  живой  свидетель  -
женщина, которая слышала, как он убил сутенера. Если даже Кривец выпутается,
то  долго  еще  будет  с  тоской  вспоминать  перестрелку  в   квартире   на
Мичуринском.
   Дронго закончил ужин и, заплатив деньги, направился к выходу. Его  догнал
официант, молодой парень, лет двадцати.
   - Простите, - сказал он, краснея,  -  вы  оставили  гораздо  больше,  чем
следовало.
   - А сколько нужно было оставить?
   - Триста рублей. А вы оставили четыреста.
   - Ресторанный бизнес вас еще не испортил, - усмехнулся Дронго, - оставьте
себе сдачу. Спасибо.
   Он вышел на улицу.  Сегодня  было  не  так  холодно,  как  вчера.  Дронго
посмотрел по сторонам.  Говорят,  что  после  сытного  ужина  нужно  немного
пройтись пешком. Что он и  собирался  сделать,  хотя  идти  было  достаточно
далеко.
   Юлия его не подвела. Она  приехала  точно  в  назначенное  время.  Только
приехала одна, без жениха. Он сел на заднее сиденье и спросил:
   - Почему одна?
   - Решила не говорить, - обернулась к нему  Юля.  -  Мне  было  бы  трудно
объяснить ему специфику моей вечерней работы.
   - Согласен, - рассмеялся Дронго. - Когда подъедем к вашему офису, вы  мне
дадите знать, и я снова спрячусь на дно автомобиля.
   - Вам обязательно нужно попасть в наш офис? - спросила она.
   - Желательно. Домой мне нельзя, слишком опасно.
   - Может, поедете ко мне? - вдруг спросила Юля.
   - Спасибо, но я вынужден отказаться.
   - Вы меня боитесь? - с вызовом спросила она.
   - Нет. Я вам очень благодарен. Просто не имею права подвергать вас такому
риску. Нас могут выследить, и тогда уберут обоих. Или  к  вам  домой  придут
тогда, когда меня уже не будет. И  уберут  либо  вас,  либо  ваших  близких.
Простите, но я не могу.
   - Ничего, - она отвернулась и мягко тронула машину. Всю  обратную  дорогу
она молчала. И лишь когда они выехали на соседнюю улицу, сказала:
   - Вам пора.
   - Спасибо. Простите меня великодушно.
   - Ничего, - сказала Юля, заставив себя улыбнуться, - по-моему, вы  первый
мужчина в жизни, кто мне  так  решительно  отказал.  А  я,  представьте,  не
обиделась.
   Он улегся на дно машины, и она накрыла его одеялами. Когда они въехали  в
гараж и машина остановилась,  он  откинул  маскировку,  вышел  из  машины  и
поцеловал ей руку.
   - Я чувствую себя подлецом, - признался Дронго, - но по-другому поступить
не мог.
   - Успехов вам, - улыбнулась она, - если я вам завтра понадоблюсь,  можете
на меня рассчитывать.
   - Договорились, - кивнул он ей на прощание.
   В кабинете Федосеева собрались на поздний ужин несколько человек, имевших
отношение к их общему делу. За столом сидел  сам  Савва  Афанасьевич.  Рядом
расположился все еще сильно хромавший Любомудров. Напротив них сидел  Андрей
Ильин. Увидев вошедшего Дронго, генерал замахал руками:
   - Давайте к столу, - пригласил он, - вы  пришли  как  раз  вовремя.  Ваша
теща, наверное, вас очень любит.
   - Надеюсь, что у меня все еще впереди, -  сказал  Дронго,  усаживаясь  за
стол.
   - Мы решили совместить приятное с полезным, - объяснил  генерал,  -  хочу
вас порадовать. Вы оказались правы. У нас есть новости насчет погибшей.
   - Что именно? - спросил Дронго, враз забыв о еде.
   - Она действительно  была  студенткой  библиотечного  факультета.  Только
институт находится не в самой Москве, а в Подмосковье, - пояснил Федосеев.
   - Это не важно, - вздохнул Дронго, - нужно найти ее друга по имени Денис.
Пусть ваши люди завтра с утра начнут его поиски. Или нет, я сам поеду с ними
на поиски Дениса. Если она там училась, то ее знакомого должны были видеть с
ней.
   - Кто такой Денис? - спросил генерал.
   - Убийца, - пояснил Дронго, - тот самый, с ложным шрамом.
   - Откуда вы это узнали? - изумился Викентий Алексеевич.
   - Я сегодня имел счастье познакомиться сразу  с  несколькими  персонажами
нашей затянувшейся драмы. Сначала мне удалось  узнать,  где  обитает  Арсен,
оказавшийся известным московским сутенером. Когда я  поехал  к  нему  домой,
оказалось, что почти следом за мной к нему заявился сам подполковник Кривец,
с которым я тоже там познакомился.
   - И он сообщил вам имя убийцы? - не поверил генерал
   - Во всяком случае, он назвал имя этого парня.
   - А почему он назвал вам это имя? - спросил Федосеев. - Вы ему угрожали?
   - Нет, скорее он сам создал такую ситуацию. Мы разговаривали с ним, когда
появился Арсен, решивший вмешаться  в  наш  разговор.  В  результате  Кривец
решил, что два живых свидетеля -  это  слишком  много,  и  застрелил  своего
старого агента, каким являлся Арсен. Он являлся платным  агентом  уголовного
розыска.
   - И затем Кривец отпустил  вас  живым  и  назвал  имя  убийцы?  -  теперь
усомнился Любомудров.
   - Не совсем. До того как он застрелил  Арсена  из  его  же  пистолета,  я
отобрал у самого подполковника его  оружие  и  служебное  удостоверение.  Мы
договорились на обмен. Я даю ему оружие и документы, а  он  выдает  мне  имя
убийцы. Пистолет я бросил ему без обоймы, а удостоверение отдал на улице его
водителю. За это он назвал мне имя убийцы.
   - И вы думаете, что он сказал вам правду?
   - Пока не знаю. Но при любом варианте я ничего не теряю. Дело в том,  что
в момент убийства Арсена в квартире сутенера находилась одна из его  женщин,
о существовании которой подполковник не подозревал. Он  не  успел  проверить
другие комнаты, когда там появилось сразу трое  охранников  дома.  Если  она
начнет рассказывать все в подробностях, наш подполковник сядет в  тюрьму.  И
надолго.
   - Вы его классно подставили, - понял наконец Федосеев.
   - Скорее он подставил себя сам. Нельзя быть таким самоуверенным.  Он  был
убежден, что в квартире никого нет.
   - И вы его не предупредили?
   - Конечно, нет. А зачем? Но теперь  мы  знаем  имя  друга  убитой,  если,
конечно, он не соврал. Впрочем, он был в таком положении, что придумывать на
ходу ему было бы чрезвычайно затруднительно. Я думаю, что, если  у  погибшей
был друг по  имени  Денис,  мы  должны  с  ним  познакомиться.  Если  парень
профессиональный  киллер,  то  нам  все  станет  ясно  в  первую  же  минуту
знакомства. В обоих случаях, когда убивали Ирину и когда убивали несчастного
Леню, убийца действовал очень хладнокровно и  профессионально  -  так  может
действовать только профессионал.
   - Проверим, - кивнул Ильин, - завтра утром я сам поеду в этот институт.
   - Я поеду с вами, -  сказал  Дронго.  -  И  самое  главное  -  Лысаков  в
нарушение всех инструкций лично убрал Коптеву и ее сожителя или отдал приказ
об их ликвидации. Это одно и то же, поэтому  стоит  прежде  всего  опасаться
Лысакова.
   - А кто в нас стрелял, тебе удалось узнать?
   - Полагаю, что это были люди подполковника.  Видимо,  Леня  действительно
услышал, что мы едем к Коптевой, и поспешил сообщить  об  этом  Арсену.  Тот
позвонил подполковнику, и в итоге мы получили автоматную  очередь  -  поверх
голов.
   - А кто устанавливал камеру в отеле?
   - Этого я не знаю. Еще не успел узнать. Все произошло  слишком  быстро  и
абсолютно непредсказуемо.
   - Неужели мы все же сумеем найти убийцу? - спросил  Викентий  Алексеевич,
восхищенно глядя на Дронго. - Я, признаться, не верил в подобное чудо.
   - Я тоже, - серьезно сказал Дронго, -  и  не  поверю  до  тех  пор,  пока
аукцион не завершится, - добавил он. - На карту поставлено  слишком  многое.
Завтра мы должны разыскать этого Дениса, чего бы нам это  ни  стоило.  Если,
конечно, такой парень действительно существует. Единственное, о чем я жалею,
это то, что не успел нормально допросить Арсена. Но у меня было слишком мало
времени.
   -  Его  действительно  убил  подполковник?  Не  вы  ли  случайно  в  него
выстрелили? - спросил Федосеев.
   - Я выстрелил не случайно, а очень даже осознанно. И он выронил пистолет,
который направлял на меня. Потом оружие подобрал подполковник и выстрелил  в
голову Арсена. Вот, собственно,  и  все.  Если  проститутка,  прятавшаяся  в
спальне, не умерла от страха, она все  должна  была  слышать.  И  не  только
слышать, но и подтвердить прокурору виновность подполковника.
   - Вас опасно оставлять одного, - подвел итог Викентий  Алексеевич,  -  вы
постоянно попадаете в какие-то невероятные истории.
   - Послезавтра прилетает Александр Михайлович, - напомнил генерал. -  Если
найдем убийцу, сделаем ему самый лучший подарок в жизни.

День шестой

   В эту ночь он спал гораздо лучше, чем в предыдущую. Сказывались усталость
и привычка к напряжению. Кроме того, он любил спать на жестком еще  смолоду,
когда имел спортивную фигуру и при росте в метр восемьдесят  семь  весил  не
более девяноста килограммов. С тех пор  прошло  уже  около  пятнадцати  лет,
теперь он поправился больше чем на двадцать килограммов, но сохранил  любовь
к жестким постелям.
   Утром они по традиции  завтракали  вместе.  Все  сосредоточенно  молчали,
понимая,  что  сегодняшний  день  может  многое   прояснить.   По   взаимной
договоренности,  Федосеев  и  Любомудров  остались  в   центральном   здании
компании, а Дронго и Андрей Ильин выехали на двух  джипах  в  Подольск,  где
находился институт, в котором училась Ирина Максименко.
   И хотя у джипов были затемненные стекла,  Ильин  тем  не  менее  настоял,
чтобы Дронго сидел в середине, между двумя сотрудниками службы безопасности,
как бы прикрывавшими его своими телами.
   Дорога в Подольск не преподнесла им никаких неожиданностей.  В  институте
они довольно быстро выяснили, что  у  погибшей  студентки  Ирины  Максименко
действительно был такой сокурсник Денис Епифанцев, с  которым  она  дружила.
Выяснить адрес Дениса было уже совсем  несложно.  К  его  дому  выехали  обе
машины, и через полчаса вся группа  уже  стучалась  в  его  квартиру.  Дверь
открыла пожилая женщина лет шестидесяти, недовольно потребовавшая  у  гостей
снять туфли и вообще не шуметь. Она оказалась квартирной хозяйкой, одной  из
тех мегер, которые делают жизнь своих жильцов невыносимой настолько, что  те
отказываются жить у них даже за самую  символическую  плату.  Такие  хозяйки
считают, что, кроме платы, любой квартирант  обязан  выслушивать  их  вечные
жалобы и замечания. Это как бы входит в дополнительную нагрузку  к  арендной
плате. И многие молодые люди благоразумно сбегают сразу  же,  не  выдерживая
именно этой нагрузки.
   Не обращая внимания  на  причитания  квартирной  хозяйки,  Дронго  и  его
спутники ворвались в комнату Дениса как раз в тот самый  момент,  когда  тот
трудился над курсовой. Нужно было увидеть  лицо  парня,  чтобы  понять,  как
нагло обманул подполковник.  У  этого  откровенного  книжника  были  очки  с
толстыми стеклами и добрый взгляд крайне рассеянного человека.
   - Вам кого? - удивился Денис, увидев такое количество людей.
   - Вы Денис Епифанцев? - убитым голосом спросил Ильин, взглянув на Дронго.
   - Я, - кивнул парень, - а кто вы такие? Что вам нужно?
   - Кажется, мы ошиблись, - сказал Ильин,  обращаясь  к  Дронго.  -  Вы  же
видите, что это не тот, кого мы ищем.
   - Погодите, - Дронго нахмурился, входя в комнату и  усаживаясь  прямо  на
кровать парня, - вы учились вместе с Ириной Максименко?
   - С Ириной? - переспросил парень, поправляя очки. - Да,  учились.  Но  мы
учимся на заочном. Я ведь работаю по ночам охранником.
   - Охранником? - переспросил  Дронго,  видя  нетерпение  Ильина,  готового
уйти. - Вы умеете стрелять?
   - Нет, - покраснел парень, - вообще-то у меня минус шесть. Но я  упросил,
чтобы меня взяли ночным сторожем. Или охранником, как сейчас говорят.
   Ильин в замешательстве смотрел на  сопровождавших  его  людей.  Ему  было
неприятно, что они станут свидетелями их фиаско.
   - Подождите за дверью, - тихо попросил  он,  чувствуя,  как  досадно  они
ошиблись. Квартирная хозяйка, которая уже собиралась войти,  была  оттеснена
сразу  тремя  сотрудниками  службы  безопасности,  выходившими  из   комнаты
постояльца.
   Дронго чувствовал, что  происходит  нечто  странное.  И  не  потому,  что
подполковник не мог соврать, он мог сказать все, что угодно, но  не  в  этой
обстановке. Когда началась перестрелка, когда рядом с  ним  плавал  в  крови
человек с вышибленными мозгами,  которого  он  же  и  застрелил,  когда  его
удостоверение и пистолет находились  в  руках  незнакомца,  придумать  такую
легенду, подставив в нее подходящего кандидата, - это было  бы  почти  чудом
разума.  Или  демонстрацией  редкого  самообладания.  Ни  тем,   ни   другим
подполковник не отличался. Так в чем тут дело? Где именно их ошибка?
   - Вы хорошо знали Ирину Максименко? - спросил Дронго парня.
   - Мы с ней вместе учились, - удивился  тот,  поправляя  очки,  -  хорошая
девушка была. А почему вы о ней спрашиваете? Я слышал, она погибла?
   Ильин разочарованно развел руками. Да, иногда ошибается и такой  эксперт,
как Дронго.
   - Вы не знаете, где она жила?
   - Конечно, знаю. На Васильевской, прямо в центре города. Однажды встретил
ее там, и она сказала мне, что живет на этой улице, и показала свой  дом.  Я
еще тогда удивился, почему она учится здесь. Могла ведь перевестись  поближе
к дому.
   - Где она жила? - вскочил Дронго. Этот адрес не фигурировал нигде.
   - На Васильевской, - удивился Денис,  -  но  в  ее  документах  почему-то
всегда стоял другой адрес. Она снимала там квартиру, но точно я не знаю.
   - И она приезжала каждый раз из города?
   - Да. Ее обычно привозил жених на своей машине.
   - Какой жених? - почти разом вскрикнули Дронго и Андрей.
   - Жених. Он такой странный, всегда молчал. И звали его, как меня, Денис.
   Нужно было видеть, какими взглядами обменялись Дронго и  Андрей.  Значит,
подполковник не выдержал-таки пресса неприятностей, обрушившихся на него,  и
выдал настоящее  имя  убийцы.  Другое  дело,  что  потом  он  попытался  все
повернуть таким образом, чтобы они вышли именно на Епифанцева.
   - На какой машине она обычно приезжала?
   - Кажется, "Ситроен", но точно я не знаю.
   - Номер машины не запомнил?
   - Нет. Может, кто-то из ребят запомнил. Я обычно  на  номера  не  смотрю.
Зачем мне это нужно?
   - Какой он был из себя?
   - Высокий, стройный, вообще-то  симпатичный.  Но  все  время  молчал.  Вы
знаете, мне кажется,  он  был  не  русский.  У  него  был  такой  особенный,
азиатский, разрез глаз. Он, кажется, из Сибири, да, точно, из Сибири. Может,
якут или бурят. Я все время обращал внимание на его глаза.
   - Вы его часто видели?
   - Раза три или четыре. Он подвозил ее и сразу уезжал. Ни слова не сказав.
Но у него всегда было какое-то странное лицо.
   - Какое лицо?
   - Не знаю. Не могу точно выразить словами. Я вот жил в  деревне  и  видел
такое лицо у забойщика свиней. Он словно всегда настраивает себя на их крик,
чтобы потом не реагировать. Лицо у  него  было  застывшее.  Да  и  лет  ему,
по-моему, было гораздо больше, чем Ирине.
   - Жених, - задумчиво проговорил Дронго, - одевайтесь,  Денис,  поедете  с
нами.
   - Куда? - удивился Епифанцев.
   - Покажете нам дом на Васильевской. Если вы его,  конечно,  вспомните.  И
опишите еще раз поподробнее вашего тезку.
   - Ладно, - согласился парень,  -  только  вы  меня  потом  обратно  домой
привезете. Идет?
   - Обещаю, - Дронго поднялся, - одевайся быстрее.
   Он так  стремительно  вышел  из  комнаты,  что  столкнулся  с  квартирной
хозяйкой, прильнувшей ухом к двери.
   - Что он натворил? - с ужасом спросила она. - Вы его забираете?
   - Да, - строго ответил Дронго, - с такой  квартирной  хозяйкой  ему  жить
нельзя. Нужен специальный "хозяйковыводитель", иначе он просто зачахнет.
   Она поняла,  что  он  издевается  над  ней,  и,  грозно  сверкнув  очами,
удалилась. Ильин вышел из комнаты следом за Дронго, тяжело вздохнув.
   - Вы умеете выжимать из любой ситуации все по максимуму, - сказал  Андрей
восхищенно. - Я просто делаю свою работу,  -  возразил  Дронго,  -  нам  еще
повезло, что гнида-подполковник проговорился. Он мог бы назвать любое другое
имя, и тогда...
   - Вы думаете, что убийцей был жених?
   - Думаю, что он не был ее женихом. Но в любом случае мы все должны узнать
до вечера. И найти этого мифического "жениха".

День шестой

   На Васильевской они потеряли около часа, пока наконец Епифанцев  вспомнил
тот самый дом, рядом с которым он видел Ирину Максименко.  Теперь  следовало
тщательно проверить всех жильцов  дома.  Дронго  попросил  найти  подх