- Конечно, - кивнул Кунин, - вам с супругой и  Петру  Леонидовичу  мы
заказали "Кларидж". Машины отвезут вас в отель.
   - А почему всей группе не заказали "Кларидж"? - раздался резкий голос
Зинаиды Михайловны. - Почему за свои деньги мы должны жить в конюшне?
   -  Уважаемая  Зинаида  Михайловна,  -  не  смутился  Кунин,  очевидно
привыкший к выходкам вздорной дамы, - вам заказан лучший отель  Лондона,
принадлежащий султану Брунея. Это одна из  самых  великолепных  гостиниц
Европы, расположенная на Парк-Лейн. Чем вы недовольны?
   Он прекрасно знал, чем именно она была  недовольна.  И  сама  Анохина
понимала, что все знают причины ее капризов. Но начатую игру нужно  было
продолжать до конца, не признаваясь  даже  самой  себе,  что  ее  бесит.
Горшман тяжело засопел, но смолчал. Его жена по-прежнему читала  журнал,
не поднимая головы.
   - Там наверняка слишком шумно, - сказала Анохина, не обращая внимания
на умоляющие взгляды дочери.
   - Я попрошу дать вам номер, выходящий окнами во  внутренний  двор,  -
терпеливо продолжив диалог, предложил Кунин. - У  кого-нибудь  еще  есть
вопросы?
   - Программа не будет изменена? - спросил Кравалис с легким  нерусским
акцентом. - Все остается в силе?
   - Именно так, - кивнул Кунин. - Мы будем жить в Лондоне  два  дня,  а
затем вылетим в Москву. Билеты первого класса нам уже заказаны. Я помню,
что у вас намечена важная встреча в Лондоне. Вы можете не  беспокоиться,
Янис, мы все уже обговорили.
   - Какая разница во времени у Парижа с Лондоном? - спросил Нелюбов.
   С его лица не сходило угрюмое выражение,  и  его  мрачный  глуховатый
голос действовал всем на нервы. Кажется, он вообще впервые  раскрыл  рот
за все время путешествия, так как остальные члены группы взглянули в его
сторону, а Беляев даже удивленно дернул головой.
   - Всего один час. Нужно перевести стрелки часов на один час назад. Мы
прибудем в Лондон, когда там будет без семнадцати два, а в Париже будет,
соответственно, на час больше, - пояснил Кунин.
   - Наша гостиница  далеко  от  центра  города?  -  спросил  Деркач,  у
которого был довольно тонкий голос, не вязавшийся  с  его  внушительными
габаритами.
   - Она в самом центре. До Гайд-парка несколько  метров,  до  Пиккадили
три минуты пешком,  до  Оксфорд-стрит  чуть  больше.  До  сада,  который
окружает Бекингемский дворец, от силы минут пять.
   Кунин  постоял  еще  немного,  очевидно,  ожидая  вопросов,   и,   не
дождавшись их, с  явным  облегчением  вернулся  на  свое  место.  Дронго
внимательно следил за разыгравшейся сценой, но никак не прокомментировал
ее. К нему наклонился полковник Родионов.
   - Как вам группа? Ничего?
   - Нервные они все какие-то,  -  шепотом  ответил  Дронго.  -  Похоже,
сказалось действие кризиса.
   - Если они выкладывают такие деньги, чтобы развлечься, то я в этом не
уверен, - пробормотал Родионов.
   Горшман поднялся, очевидно, чтобы пройти в туалет. Оглянулся в  конец
вагона и увидел Родионова, сидевшего с незнакомцем.  Горшман  прошел  по
салону вагона и подошел к  ним.  Беляев  и  Борисов  повернулись,  чтобы
выяснить, что так заинтересовало Горшмана. Его жена  по-прежнему  читала
журнал.
   - Здравствуйте, полковник, - громко сказал Горшман, - вы решили взять
себе помощника? "Северная корона" полагала, что вас одного вполне хватит
для обеспечения нашей безопасности.
   - С чего это вы взяли? - спросил Родионов, вставая.
   Он явно нервничал и чувствовал себя несколько скованно.
   - Да вот, у  нас  появился  новый  пассажир,  -  улыбнулся  Александр
Абрамович.
   - Сдается, мы с ним где-то встречались. - Дронго  поднял  голову.  Он
действительно однажды встречался  с  Горшманом.  Но  ему  казалось,  что
банкир мог забыть о той встрече, которая произошла  больше  года  назад.
Тогда их случайно познакомили на каком-то банкете.
   - Мы ведь знакомы? - спросил банкир. - Не так ли?
   - Разве? - Дронго так и не поднялся со своего места, несмотря  на  то
что Горшман навис над ним центнером своего живого веса.
   - Нас знакомили больше года назад, - продолжал памятливый  банкир.  -
На   презентации    Фонда    помощи    семьям    погибших    сотрудников
правоохранительных служб.
   А сделал это один из руководителей ФСБ, кажется, генерал Потапов.
   Действительно, познакомил их больше года  назад  генерал  Потапов,  и
Дронго поразился абсолютной  памяти  банкира.  Но  Горшман  не  смог  бы
добиться столь ошеломляющих успехов, если бы, кроме памяти,  не  обладал
многими  другими  достоинствами  -  знаменитой  хваткой,  напористостью,
энергией и всегда точным расчетом.
   - По-моему, я помню даже вашу кличку, - продолжал банкир, - говорили,
что вы лучший эксперт-аналитик. Вас ведь называют Дронго? Я не ошибся?
   - Нет, - встал наконец со своего места Дронго, - не ошиблись.  У  вас
хорошая память, Александр Абрамович.
   - Ну вот и прекрасно, - засмеялся Горшман. - Я заметил вас, когда  вы
шли  к  нашему  вагону.  Я  еще  тогда  подумал,  насколько  же  у   вас
запоминающаяся  внешность.  Петр  Леонидович!  -   крикнул   он   своему
компаньону. - Подойдите сюда, я вас познакомлю.
   Беляев, явно недовольный подобным приглашением, тем не менее встал  и
двинулся по проходу. Супербанкир производил впечатление не столько своим
элегантным темно-синим костюмом  в  тонкую  белую  полоску,  белоснежной
рубашкой и изысканным галстуком, сколько цепким взглядом на крупном лице
и густыми пшеничными бровями, которые так не вязались  с  темным  цветом
его  глаз.  Все  это  Дронго  отметил  в  течение  нескольких  секунд  -
сказывалась профессиональная привычка.
   - Здравствуйте, - сдержанно сказал Беляев, не протягивая руки.
   В его глазах мелькнуло любопытство, но только  на  мгновение.  Дронго
кивнул в ответ:
   - Очень приятно.
   - Говорят, вы наш новый Шерлок Холмс и Эркюль Пуаро в одном  лице,  -
не оставлял своего шутливого тона Горшман. - Французские газеты  писали,
что вы смогли однажды обнаружить убийцу в абсолютно закрытом  помещении?
Это правда?
   - Не совсем. Но нечто похожее было, - ответил Дронго.
   - Очень интересно, - засмеялся банкир, -  нужно  снимать  фильмы  про
такие дела. И как же вы нашли убийцу?
   - Это длинная история, - улыбнулся Дронго.  -  Я  ее  вам  как-нибудь
расскажу.
   - Договорились, - с искренним воодушевлением отозвался Горшман.  -  Я
думаю, мы поужинаем  вместе  в  Лондоне.  У  вас  должна  быть  не  одна
интересная история. Я много про вас слышал.
   Он вернулся обратно, чтобы пройти в туалетную комнату. Беляев  уселся
на свое место, поманив к себе Борисова. Тот  быстро  вскочил  со  своего
кресла, мгновенно повинуясь патрону.
   - Это тот самый знаменитый эксперт, - спросил  Беляев  своим  обычным
голосом, даже не потрудившись перейти на  шепот,  -  о  котором  ты  мне
рассказывал?
   - Да, он очень известный специалист, - подтвердил Борисов.
   - Тогда он нам сможет  помочь,  -  сказал  Беляев,  поднимая  газету,
упавшую на пол рядом с ним.
   Борисов сел за его спиной, понимая, что еще может понадобиться шефу.
   - Кажется, я излишне популярен, - недовольно  заметил  Дронго,  когда
увидел, как со своего места поднялась Зинаида Михайловна Анохина.
   - Вы тот самый знаменитый эксперт, про которого пишут все  газеты?  -
сказала она восторженно. - Как хорошо, что вы едете вместе с нами.
   - Про меня часто пишут не правду, - сказал Дронго, поднимаясь,  чтобы
ответить женщине.
   - Вы разрешите мне сесть рядом с нашим великим  сыщиком?  -  спросила
Анохина, бесцеремонно усаживаясь рядом с Дронго.
   - Конечно, - вздохнул Родионов, пересаживаясь в следующий ряд.
   - Мой муж столько про вас рассказывал... - начала Анохина.
   "Господи, - подумал Дронго,  -  только  этого  мне  не  хватало".  Он
увидел,  как,  повернувшись,  на  него  смотрит  с  любопытством   Алена
Новикова. В глазах молодой женщины он  уловил  смешинку.  Она,  по  всей
видимости,  понимала,  в  сколь  неприятное  положение  он  попал.  Янис
Кравалис достал сигареты и поднялся с места. Очевидно, намеревался выйти
из вагона. Подойдя к Дронго,  он  вежливо  кивнул,  поздоровался,  молча
прошел мимо.
   - Говорят, что вы нашли столько бандитов... -  продолжала  театрально
Анохина.
   К ним подошел Деркач. Улыбаясь, он наклонился к Дронго и протянул ему
руку.
   - Я много о вас  слышал,  -  сказал  книгоиздатель.  -  Возможно,  вы
захотите написать свои воспоминания для моего издательства?
   - Человек отдыхает, - возмущенно заметила Анохина.
   - Тем более, - не смутился Деркач. - Это ведь всегда  удовольствие  -
вспоминать о своих победах, - он отошел от  них,  а  Зинаида  Михайловна
довольно громко прокомментировала:
   - Грубиян.
   Дронго оглянулся на  Родионова.  Тот  пожал  плечами,  мол,  придется
терпеть. И никто из сидящих в вагоне людей не подозревал, что  в  Лондон
приедут не все. Они даже не могли предположить, что смерть войдет в этот
вагон, оставив свою  отметину  в  тоннеле,  куда  они  неслись  с  такой
скоростью.
   До Евротоннеля, впрочем, было еще далеко, и приветливая Сандра начала
раздавать меню, улыбаясь гостям. Жена Горшмана наконец убрала журнал  и,
раскрыв меню, стала внимательно его изучать. Нелюбов даже не  дотронулся
до своей карточки. Деркач  читал  явно  с  интересом,  было  видно,  как
шевелятся его губы.
   Очевидно, книгоиздатель пытался читать и говорить по-английски.  Меню
в Евротоннеле было напечатано на двух языках - английском и французском.
Анохина продолжала свой монолог, не обращая никакого внимания на  редкие
попытки Дронго остановить ее словесный поток. Дочь, явно раздосадованная
словоохотливостью матери, даже поднялась, чтобы  позвать  ее  на  место.
Кунин, предвидя возможный скандал, поспешил к младшей Анохиной,  пытаясь
отвлечь ее от попыток остановить матушку. Он слишком  хорошо  знал,  как
опасно останавливать Зинаиду Михайловну в подобных ситуациях.
   - Извините, - улыбнулся Кунин, обращаясь к молодой женщине,  -  а  вы
бывали раньше в Лондоне?
   - Нет, - ответила  Елена,  поворачиваясь  к  нему.  Ей  было  приятно
внимание этого молодого красивого  человека,  кто  знает,  ведь  он  мог
оказаться и перспективным женихом...
   - Это изумительный город, - сказал Кунин, усаживаясь рядом с ней. - У
меня с собой есть карта Лондона...
   - Сейчас нужно беспощадно бороться с преступниками,  -  наставительно
продолжала старшая Анохина.
   Дронго подумал, что переезд через  Евротоннель  он  запомнит  на  всю
жизнь.
   Сандра подошла к нему, оставила на столике меню, но он  даже  не  мог
заглянуть в него, находясь в плену  у  Зинаиды  Михайловны,  озабоченной
состоянием преступности  в  стране.  Кравалис  вернулся  и  сочувственно
вздохнул,  проходя  мимо  "сладкой  парочки".   Алена   Новикова   вновь
улыбнулась понимающе. Поезд, не сбавляя  скорости,  спешил  к  Ла-Маншу,
чтобы въехать в Евротоннель, ставший символом единой Европы.

Глава 3

   Через двадцать минут после  того,  как  поезд  отошел  от  платформы,
пассажирам  подали  обед.  Пересевший  чуть  дальше  Родионов  с   явным
сочувствием  следил  за  обалдевшим  уже  Дронго.  Впереди  Кунин,  гася
возможный скандал, любезничал с дочерью неукротимой  матроны.  Следующие
за ними места занимали Новиков и Кравалис; каждый сидел  в  своем  углу.
Супруга  Горшмана,  отказавшись  от  еды,  продолжала  изучать   журнал.
Банкиры, наоборот, предались чревоугодию, заказав себе красного вина для
аппетита, и Горшман даже достал сигару. Во  многих  европейских  поездах
имелись  специальные  вагоны  для  курящих,  число   которых   неуклонно
сокращалось. Но  девушка,  разносившая  еду  и  вино,  не  стала  делать
замечания Горшману. Она знала, что в этом спецвагоне  находятся  крупные
акционеры Евротоннеля  из  далекой  и  непонятной  России,  и,  согласно
полученным указаниям, она обязана была выполнять все их прихоти. Да ведь
и прочие пассажиры не  жаловались,  и  Горшман  продолжал  дымить  своей
душистой сигарой, что не уменьшало его здорового аппетита.
   Нелюбов сидел в мрачном одиночестве, проигнорировав  обед  полностью.
Он ткнул пальцем в первую строчку, даже не считая  нужным  поговорить  с
девушкой-проводницей, а поставленные перед ним тарелки отодвинул в угол.
   Борисов, сидевший за спиной Беляева, молниеносно поглощал еду, словно
боялся, что ее  отнимут.  Зато  Деркач  пережевывал  пищу  медленно,  со
вкусом,  с  удовольствием  проглатывая  каждый   кусок.   Ему   особенно
понравился салат  с  креветками,  и  он  мучительно  решал  для  себя  -
попросить еще одну порцию или подождать первого  блюда,  которое  должно
было быть из только что пойманных омаров.
   Сандре помогал молодой человек, который явно не знал русского  языка,
так как заученно улыбался и говорил на  английском.  Зинаида  Михайловна
потребовала шампанского и яблочного сока. После чего,  подумав,  сменила
заказ на томатный сок и коньяк. Сандра, не изменившись в  лице,  отнесла
нетронутый   стакан,   чтобы   принести   другой.   Анохина   продолжала
рассказывать об ограблении дачи ее ближайшей подруги. Кошмар,  но  среди
заказчиков и организаторов преступления оказался родной  брат  бедняжки!
Анохина говорила об этом с таким возмущением и  восторгом  одновременно,
словно это был редчайший случай в мировой криминальной практике.  Дронго
с тоской смотрел на свой обед - аппетит исчез у него напрочь.
   - Мы проехали Лилль, - объявила Сандра, - скоро тоннель.
   Заказав бутылочку "Бордо", Дронго с удовольствием смаковал прекрасное
вино, утешаясь хотя бы этим. Он не любил большинства спиртных  напитков,
никогда не пил пива, не выносил запаха виски, изредка  пробовал  хороший
коньяк, почти не злоупотреблял  водкой.  Но  красное  вино,  французское
красное вино было тем самым напитком, который он себя позволял.
   - Вы не любите маринованный чеснок? - удивилась  Зинаида  Михайловна,
заметив, как он отодвинул головку чеснока, приступив к омарам.
   - Очень люблю, - улыбнулся Дронго, - но, к сожалению, редко  позволяю
себе такую роскошь.
   - Почему? - удивилась дама.
   - Привычка. Меня приучил к этому отец. Он обожал чеснок,  но  за  всю
жизнь ел  его  несколько  раз.  Однажды  я  поинтересовался,  почему  он
отказывает себе в том, что ему нравится. И отец ответил,  что  старается
быть всегда в форме на случай поцелуя с понравившейся ему женщиной.
   - Он был  оригинал  и  настоящий  джентльмен,  -  засмеялась  Зинаида
Михайловна.
   - Почему был? Ему уже за семьдесят, но  он  и  сегодня  в  прекрасной
форме.
   - Как интересно! - воскликнула Анохина. - Неужели он до  сих  пор  не
ест чеснока?
   - До сих пор,  -  подтвердил  Дронго.  '  -  Потрясающий  мужчина!  -
закатила глазки Зинаида Михайловна.
   - Вам нравится поездка? - спросил Дронго, чтобы перевести разговор  в
другое русло.
   - Не очень. В Париже мы уже бывали несколько  раз.  За  такие  деньги
можно было организовать экскурсию получше. А ночные прогулки -  так  это
просто кошмар.
   Сначала этот глупый ужин на реке.  Наши  банкиры  от  него,  конечно,
отказались.
   Алена увязалась за ними, а господин Нелюбов  неожиданно,  представьте
себе, решил поехать вместе с нами. У Кравалиса оказались какие-то  дела,
даже Андрюша Кунин отсутствовал. В результате нам  пришлось  ужинать  на
судне,  курсирующем  по  Сене,  в  компании  с  Нелюбовым  и   Деркачом.
Представляете, каково это было?  С  одной  стороны,  этот  мрачный  тип,
похожий на профессионального киллера, с  другой  -  боров-книгоиздатель,
заработавший кучу денег на халтурных пиратских изданиях.
   - Почему вы думаете, что на пиратских?
   - Я знаю его издательство. Половина их  книг  -  это  выпущенные  без
разрешения авторов и  отвратно  переведенные  романы.  Говорят,  у  него
сейчас большие проблемы. Экономическая ситуация настолько  сложная,  что
большинство издательств просто прогорело.  Я  слышала,  как  в  самолете
Деркач пытался уговорить Горшмана дать ему беспроцентный кредит.
   - Неужели уговорил?
   - Конечно, нет, - хмыкнула Анохина. - Он, по-моему, и  поехал  в  эту
поездку, чтобы уговорить Горшмана помочь ему спасти его дело.  Но  нужно
знать Александра Абрамовича. Все, что не приносит  ему  немедленной  или
перспективной прибыли, не рассматривается им даже в качестве  возможного
варианта. Горшман прекрасно понимает,  что  книгоиздание  в  стране  еще
несколько лет будет нерентабельным, а это означает, что на доход  трудно
рассчитывать. Конечно же, Горшман ему отказал. Нужно  было  видеть  лицо
Деркача. Впрочем, Горшман сейчас отказывает всем подряд.
   - Вы прирожденный финансист, - заметил Дронго.
   - Я тоже так думаю, - чуть покраснела Зинаида Михайловна. - Хотя  мой
муж несколько другого мнения. Впрочем, это не имеет к  нашему  разговору
никакого отношения. Но ужин прошел вяло  и  скучно.  Нам  даже  принесли
цветы, очевидно приняв издателя за моего  мужа,  а  этого  "киллера"  за
жениха Леночки. В общем, вечер был испорчен. Деркач болтал  весь  вечер,
не останавливаясь. Решил, наверное, что если не удалось  взять  денег  у
Горшмана, то можно уговорить через нас моего мужа оказать ему помощь.  Я
сразу поняла, чего он добивается. Но этот  номер  у  него,  конечно,  не
выйдет. И вообще я поклялась никогда больше не выезжать с  группой.  Это
наша дурацкая привычка, оставшаяся с советских времен.
   - Наверное, вы правы, - вежливо согласился  Дронго.  -  Впрочем,  мне
кажется, что в других странах тоже иногда выезжают группами. Так веселее
и удобнее отдыхать за рубежом.
   - Не знаю. Может,  у  них  публика  поприличнее  нашей,  -  дернулась
Анохина.
   - Уважаемые дамы и господа, - появилась в  дверях  салона  Сандра,  -
через  пятнадцать  минут  мы  войдем  в  Евротоннель.   Вы   можете   не
беспокоиться, по составу дополнительно объявят, когда именно мы подъедем
к тоннелю. На скорости сто пятьдесят километров в час мы  пронесемся  по
самому  современному  тоннелю,  чтобы  за  двадцать   минут   преодолеть
расстояние между континентальной Европой и Великобританией, которую  уже
нельзя называть островом.
   Супруга Горшмана наконец подняла голову, взглянув на Сандру.  Нелюбов
тупо смотрел в окно. Кунин и  Лена  Анохина  о  чем-то  перешептывались.
Деркач слушал, продолжая жевать. Оба  банкира  подняли  головы.  Горшман
достал вторую сигару, а Беляев,  поставив  стакан  с  красным  вином  на
столик, оценивающе мерил взглядом  стройную  фигурку  девушки.  Кравалис
достал компьютер и работал, не слушая никого. Алена Новикова,  напротив,
слушала  внимательно  и  даже  что-то  записывала,  определенно   делала
наброски к репортажу о первом проезде  высокопоставленной  группы  через
Евротоннель.
   Дронго с любопытством смотрел на своих  спутников,  словно  собранных
специально, чтобы представить все типы человеческих характеров. Открытый
и дружелюбный Кунин,  чуть  флегматичный  Кравалис,  восторженная  Алена
Новикова, экзальтированная Зинаида Михайловна,  ее  несколько  скованная
дочь,  циничный  Горшман,  его  застегнутая  на  все  пуговицы  супруга,
невозмутимый Беляев, рассудительный  Родионов,  добросовестный  Борисов,
мрачный  Нелюбов  и  общительный,  но   несколько   раздражающий   своей
болтливостью Деркач.
   Сандра закончила говорить, и Нелюбов неожиданно поднял руку.
   - Я вас слушаю, - тут же подошла к нему девушка.
   - Разговаривать можно по мобильному телефону или  в  тоннеле  они  не
работают? - спросил Нелюбов.
   - Нет,  сэр,  в  тоннеле  работают  не  все  телефоны.  Но  некоторые
работают.  Вы  можете  попробовать.  Здесь,  в  отличие  от   самолетов,
разрешается использовать мобильную связь.
   Нелюбов кивнул в знак согласия. Анохина, чуть приподнявшись, крикнула
девушке:
   - Свет выключат, чтобы мы могли рассмотреть тоннель?
   - Нет, - улыбнулась та, - обычно свет не выключают.  К  сожалению,  в
тоннеле  нет  ничего  интересного.  Только  стены.  Но  вы   можете   их
рассмотреть, если хотите.
   Мы про