чувство  долга  и  железные  нервы,
чтобы преодолеть все препятствия и добраться до денег.
   Но тогда в игру должен был вступить курьер. Бабка являлась  прикрыти-
ем, она ничего не знала и, получая за поездку сто пятьдесят  тысяч  руб-
лей, оставалась довольной, потому что месячная пенсия составляла столько
же, но частенько задерживалась, несмотря на многочисленные обещания Пре-
зидента и премьера коренным образом изменить положение.  Курьер  получал
пятьдесят тысяч баксов и отвечал за все. Здоровенный  парень  развалился
на соседней полке. У него был неприметный багаж, а вместо оружия - руки,
ноги да большой кухонный нож, которым он время от времени нарезал  толс-
тые ломти вареной колбасы. С помощью этого  нехитрого  арсенала  он  мог
отправить на тот свет пятерых, а при внезапном нападении  -  и  семерых.
Никакой охраны с ним не было, потому что лишние люди - это лишнее внима-
ние и лишние языки. А если кто-то пронюхает про такую сумму, то и  двад-
цать человек с автоматами не помогут...
   Успех перевозки определялся секретностью и неприметностью. Для  этого
и выбран поезд: грозненские, махачкалинские  и  владикавказские  составы
шерстятся сплошняком, а они сели в Минводах под видом беженцев и раство-
рились среди немногочисленного по нынешним временам санаторного люда  из
Пятигорска, Железноводска, Ессентуков. И плацкартный вагон определен  не
случайно: к купейным, а особенно спальным - повышенное внимание.
   За перегородкой шумная немолодая компания пьет вино и играет в карты,
с другой стороны две женщины с детьми и кучей узлов направляются  искать
счастья в столицу, на боковых местах кокетничает с солдатом  розовощекая
студентка. Все как обычно...
   Курьер пьет только минеральную воду из литровой бутылки, не  отвлека-
ется на девушек, избегает дорожных знакомств. И он и бабка русские,  что
снимает ряд проблем в период межнациональной  войны.  Моральная  сторона
вопроса курьера не занимает, он не чувствует себя лазутчиком  иноверцев.
Он привык терпеть бытовые неудобства, его  не  раздражает  шум,  скучен-
ность, вонь, он не ощущает исходящий от перевозимого груза запах власти,
предательства, смерти. Его не интересует, куда пойдут деньги, он не зна-
ет, что ими та сторона пытается купить себе мир, он твердо усвоил только
одно: его собственная жизнь зависит от сохранности старого  задрипанного
чемодана. Ему не впервой ставить жизнь на кон, в молодости он делал  это
ради азарта, теперь - ради заработка. Наступило время, когда человек, не
трусящийся за свою шкуру и умеющий дырявить чужие,  может  безбедно  су-
ществовать. Не важно, чем он занимается: вышибанием  стомиллионных  дол-
гов, убийствами по найму, охраной общака, войной за  тысячу  долларов  в
день или перевозкой "зелени".
   Он забыл свое настоящее имя и не имеет постоянного адреса, заработан-
ную "капусту", не доверяя банкам, прячет в надежном месте и надеется че-
рез пару лет купить виллу на Кипре. Правда, он не представляет, как жить
на Кипре, на каком языке говорить и чем заниматься, но это не главное  -
главное иметь цель, тогда не так обидно получить пулю в затылок.
   Поезд приближался к Рязани. Через несколько часов бабка выпрет обшар-
панный чемодан на площадь Казанского вокзала и загрузит в машину,  кото-
рая стоит на одном и том же месте несколько дней, потому  что  никто  не
должен знать точной даты его прибытия. И все закончится.
   Но все должно было закончиться значительно раньше, потому что в Ряза-
ни курьера поджидала группа полковника Рубина. Когда обсуждали план  ак-
ции, возникла некоторая заминка: выбрать бескровный вариант или... Обыч-
но такие суммы добровольно не отдают, а лучшее средство от осложнений  -
решительные упреждающие действия. Но и оставлять за собой  лишние  трупы
ни к чему. Пришли к компромиссу: Рубин  осуществляет  психологическое  и
силовое воздействие, Зимин страхует его "стрелкой", а Мордаков - бесшум-
ным "ПСС". Если курьер окажется быстрее полковника - он умрет, если  нет
- выживет. По крайней мере до тех пор, пока не  встретится  с  хозяевами
денег.
   Зашипела пневматика тормозной системы, лязгнули сцепки вагонов,  поп-
лыли за окнами, притормаживая, вокзальные здания. Солдатик отправился за
мороженым для своей подруги; выпрыгнув на асфальт, он, ни к  кому  конк-
ретно не обращаясь, сказал в пространство:
   - Шестнадцатое место.
   В тамбур быстро поднялись четыре человека - двое в милицейской форме,
двое в штатском. Они пошли по коридору, с противоположного конца  вагона
им навстречу двигалась точно такая же группа. Обе группы сошлись у  нуж-
ного им места.
   - Гражданин Клеманов? - спросил старший - высокий широкоплечий мужчи-
на со шрамом от ожога на правой щеке.
   Курьер вздрогнул. Эта фамилия осталась в далекой молодости, она никак
не была связана с делами последних лет, а особенно с  сегодняшней  пере-
возкой. И лица заслонивших коридорный проем людей не допускали мыслей  о
случайности. Кухонный нож сам прыгнул в опытную руку, но еще более быст-
рый удар в переносицу опрокинул крупное тело навзничь. Все  произошло  в
одно мгновение.
   - Наркотики возишь, бабка? - с угрозой спросил человек со  шрамом.  -
На старости лет в тюрьму захотела?
   Стремительное развитие событий выбило бабку из колеи. Ей уже не хоте-
лось кричать, скандалить и падать в обморок. Она подозревала, что в  че-
модане находится что-то противозаконное, но надеялась, что  это  никогда
не выяснится. К тому же она очень рассчитывала на своего защитника, бес-
чувственно распластавшегося на полке. А когда речь идет  о  свободе,  то
сто пятьдесят тысяч не такие уж большие деньги...
   - Я ничего не знаю, это все он...
   Бабку легко стянули с полки, вытащили перетянутый чемодан, острый нож
мгновенно вспорол исцарапанное днище. Пачки чужеземных денег перекочева-
ли в брезентовый мешок.
   - Ну что, снимать тебя с поезда или как? - спросил Рубин.
   - За что, милый? Пожалей старуху! Я ить ни при чем  здесь,  -  у  нее
имелся обратный билет из Москвы, и снятие с поезда на маршруте  казалось
катастрофой.
   - Тогда сиди жди следователя, все ему расскажешь, как есть...
   - Расскажу, милый, как есть расскажу...
   Курьеру сквозь одежду ширнули укол, положили в карман несколько ампул
промедола. Вся операция заняла три минуты.


   * * *

   Похожий на катафалк восьмиместный "Рэнглер" резко затормозил,  остав-
ляя на асфальте черные полосы от мгновенно заблокированных скатов. Води-
тель неторопливо выбрался наружу и,  не  запирая  машину,  направился  к
подъезду с вывеской: "Прокуратура Центрального округа города Москвы". За
ним, отставая на шаг, шли два сопровождающих. Милиционеру на входе води-
тель показал повестку, вызывающую гражданина Черепанова для дачи  свиде-
тельских показаний к следователю Ланскому. Предъявил он и паспорт на имя
гражданина России Черепанова  Ивана  Анатольевича,  имеющего  постоянную
прописку в столице. Его спутники предъявили удостоверения частных охран-
ников фирмы "Аргус". Все документы были в порядке.
   В кабинет к следователю Черепанов зашел один,  охранники  остались  в
коридоре. На жестких стульях уныло сидели какие-то люди, за рядом одина-
ковых, обтянутых коричневым дерматином дверей с казенными табличками ре-
шались их судьбы или судьбы их близких. В затененном углу в конце  кори-
дора откинулся на  поскрипывающую  спинку  крупный  мужчина  в  драповом
пальто и вязаной шапочке. Глаза были закрыты, со стороны казалось, будто
он дремлет, на самом деле сотрудник оперативного отдела ГРУ по  прозвищу
Карл внимательно наблюдал за только что пришедшими. Скрывшийся в кабине-
те "свидетель" являлся известным бандитом по кличке Череп, это он  заст-
релил несколько недель назад отставного майора  ГРУ  Сивкова.  Охранники
были его "пристяжью" и присутствовали при убийстве у "Золотого круга".
   На совести всех троих было много преступлений, но каждый раз они  вы-
ходили сухими из воды. И сейчас со стороны закона им  вряд  ли  что-либо
угрожало. Но никогда ранее они не убивали офицеров ГРУ, а потому не зна-
ли, какие последствия вызывают подобные действия.
   Гражданин Черепанов удобно развалился на стуле, по-хозяйски осмотрел-
ся и, не спрашивая разрешения, закурил. Круглолицый Ланский не стал  де-
лать ему замечаний: он хорошо  знал,  кем  в  действительности  является
"свидетель", ощущал исходящие от него волны презрения и звериной  жесто-
кости и хотел как можно скорее закончить обязательную процедуру.
   Допрос продлился полчаса. Расписавшись об  уголовной  ответственности
за дачу ложных показаний, Черепанов рассказал, что никогда не был у рес-
торана "Золотой круг", гражданина Сивкова, изображенного на  предъявлен-
ных фотографиях, никогда не видел, оружия никогда не имел. На  сожженном
у "Золотого круга" "Мерседесе" действительно одно время ездил  по  дове-
ренности, но накануне автомобиль угнали прямо от дома, о  чем  он  узнал
только на следующий день. Кто мог угнать и сжечь машину,  он  не  знает,
так как врагов и недоброжелателей у него нет.
   Репутация "свидетеля" и имеющаяся на него оперативная информация  до-
казательственного значения не имели, а прямые улики  отсутствовали,  так
что этот допрос должен был  стать  последним.  Примерно  так  Ланский  и
объяснил накануне бывшему сослуживцу убитого. Где именно они вместе слу-
жили, здоровенный мужик с невыразительным лицом не уточнял, но  следова-
тель умел читать и разобрался в надписи на часах  потерпевшего.  Сейчас,
глядя в наглую, демонстративно-безразличную физиономию Черепанова, Ланс-
кий полез в сейф, извлек вещдок и положил на стол.
   - Тот, кого убили, был непростым человеком. Очень непростым.
   Череп машинально взял часы, вгляделся в  циферблат.  Там  красовалась
эмблема ГРУ - летучая мышь, распростершая крылья над земным  шаром.  Для
неискушенных в символике имелась и надпись: "Военная разведка".
   Безразличия на наглой физиономии поубавилось.
   - Ну и что? - гипертрофированные надбровные  дуги  делали  гражданина
Черепанова похожим на неандертальца.
   - Да так, - Ланский забрал  часы.  -  За  него  многие  станут  землю
рыть...
   "Свидетель" встал.
   - Мне-то какое дело, - буркнул он, но Ланский с удовлетворением отме-
тил, что испортил ему настроение. Это было все, что он мог сделать.
   Карл увидел, как Череп вышел из кабинета и быстро пошел по  лестнице,
возбужденно говоря что-то своим людям. Он  двинулся  следом,  щелкнув  в
кармане клавишей остронаправленного микрофона. Тут же капсула  микропри-
емника зашипела в ухо горячечной блатной скороговоркой:
   - ...тот мужик, у кабака,  комитетчиком  оказался...  Следак  сказал:
большой хипеж начнется...
   - У какого кабака? Этих мужиков столько было...
   - Где дело сорвалось, помнишь?
   - Вот сучара! Он свое заработал!
   - Какая разница, кто он такой! Мало мы ментов мочили?
   На лице у Карла не дрогнул ни один мускул. Эти гниды не делают разли-
чий между спецслужбами, для них и все люди на одно лицо, они не  помнят,
кого искалечили, кого убили, зато уверены в полной безнаказанности.  Са-
мое большее, что им грозит - пара лет условно. Но сейчас и эта троица, и
еще четверо активных членов череповской  группировки  условно  живут  на
свете. Они еще дышат, двигаются, разговаривают, улаживают свои дела,  не
подозревая о том, что фактически являются мертвецами.
   Черный "Рэнглер" развернулся и, как ни в чем не бывало, помчался про-
тив движения. Не для того, чтобы отсечь возможный "хвост", просто  ребя-
там оказалось так удобней. А кого бояться?
   Карл не собирался их преследовать. Банда находилась под колпаком  уже
несколько дней, и все ее планы были известны. Сегодня в четыре на даче у
Черепа намечался очередной сходняк. Мало кто знал, что он не  состоится.
"Торпеды" ГРУ обозначили  шестнадцать  пятнадцать  временем  "Ч"  -  все
спецслужбы мира кодируют таким образом начало активных акций, как  широ-
комасштабных, так и локальных.
   Группировка Черепа включала семь бригад по  пять  человек  в  каждой.
Раньше она входила в ЮгоЗападное сообщество, но после того,  как  Седого
убили, а обезглавленную организацию основательно "проредили" в очередной
разборке, Череп решил отколоться и стал жить сам  по  себе.  Группировка
отличалась крайней дерзостью и жестокостью, поэтому, несмотря  на  мало-
численность, уверенно "держала" свою территорию. Конкуренты  знали,  что
они не задумываясь пускают в ход оружие, и старались  не  нарываться  на
неприятности.
   Криминальная Москва помнила, как год назад Носач захотел взять их под
себя и назначил Черепу "стрелку" для предварительных переговоров, но да-
же не успел выйти из машины: его и четырех сопровождающих изрешетили  на
подъезде к условленному месту, а машину подожгли. Череп, естественно, не
признался, но все было ясно и так, следовало ждать большой войны. Однако
близких друзей или родственников у Носача не оказалось, а деловые  парт-
неры не восприняли убийство как личную обиду  -  Банан  стал  лидером  и
объективно был благодарен Черепу, к тому же, ввязываясь в  бойню,  можно
потерять все... Банан предпочел сделать вид, что  поверил  в  непричаст-
ность Черепа, а следящие за развитием событий заинтересованные лица сде-
лали соответствующие выводы...
   На сходняк собирались обычно человек пятнадцать: Череп, его ближайшие
помощники - Серый, Коваль и Стремный, семь бригадиров да несколько перс-
пективных "быков". Дача бралась под охрану за  час  до  начала,  главари
приезжали минута в минуту, каждый со своим эскортом. Такие меры казались
вполне достаточными, и они чувствовали себя в полной безопасности.
   Для "торпед" ГРУ предстоящая акция являлась упрощенным вариантом  ти-
повой боевой задачи "Уничтожение укрепленного командного пункта  против-
ника". Ведь несколько вооруженных уголовников не сравнятся с ротой морс-
ких пехотинцев США,  британскими  авиадесантниками  или  даже  иранскими
рейнджерами, а трехэтажная кирпичная дача - с бетонно-бронированными уз-
лами управления стратегических ракетных частей. К  тому  же  действовать
предстояло на своей территории, проблема отхода и эксфильтрации отпадала
сама собой.
   Акция не санкционировалась руководством, хотя начальник  оперативного
отдела подполковник Голубовский знал о намерении подчиненных и, в  прин-
ципе, был с ними солидарен. Потому что безнаказанные убийства  сотрудни-
ков, пусть и бывших, не способствуют укреплению морального духа  личного
состава.
   Участвовать в операции вызвались семь "торпед", наиболее близко знав-
ших покойного Сивкова. Этого было вполне достаточно,  даже  с  избытком.
Экипировка была обычной: бронежилеты третьего уровня защиты, каски с пу-
лестойким забралом, бесшумные пистолеты "ПСС"  калибра  семь  шестьдесят
два, девятимиллиметровые бесшумные автоматы "А-91" с тяжеленными пулями,
отрывающими конечности на малой дистанции. Кроме того,  у  всех  имелись
ножи и по паре гранат "РГН".
   Для снижения риска Карл предложил использовать "отмычку", остальные с
ним согласились. Прямо из прокуратуры Карл и Франц поехали за  Стремным,
который был выбран на роль этого инструмента. Через час неприметная  се-
рая "Волга" с форсированным двигателем и бронированными  бортами  верну-
лась на базу. Открыв багажник, Франц рывком выдернул тяжелый брезентовый
тюк и, не церемонясь, швырнул на асфальт аккуратной, петляющей между го-
лубыми елочками дорожки. Карл полоснул ножом по грубой веревке.
   Здоровенный широколицый бугай с плоским носом и  маленькими  круглыми
глазками - чемпион Барнаула по боксу в полутяже восемьдесят девятого го-
да - сейчас был мертвенно-бледным, непрерывно икал  и  оглушенно  кривил
изуродованный шрамами рот. Снизу вверх он дикими глазами смотрел на сто-
ящих полукругом Гора, Пьера, Рика, Пола и Джека. Он занимался  рискован-
ным ремеслом и был постоянно готов к нападению. Два охранника в  подъез-
де, стальная дверь, беспощадный неукротимый бультерьер, пистолет с  дос-
ланным патроном в кармане, собственная злая и  жестокая  воля,  железные
мышцы и зубодробительные навыки, наконец, зловещая репутация группировки
казались ему вполне надежной защитой. Он не понимал, почему все  это  не
помогло...
   - Встать, вперед! - оглушительно рявкнул Карл и тяжелым ботинком ощу-
тимо въехал в крестец бывшему боксеру. Громкий голос и пинок должны были
помочь преодолеть языковой барьер в том случае, если захваченный пленник
не владел основными европейскими языками.
   С трудом удерживая равновесие, Стремный тяжело  поднялся.  Руки  были
скованы за  спиной  крохотными  гонконгскими  наручниками,  надетыми  на
большие пальцы. При резких движениях они затягивались, поэтому  приходи-
лось вести себя очень осторожно.
   - Куда его? - спросил Франц.
   - В беседку, - сказал Гор. - Чтобы не взорвать дом в случае чего...
   Стремному много раз приходилось нападать на людей, избивать их, запи-
хивать в багажник, приковывать к батарее или сажать в подвал,  он  знал,
насколько эффективным бывает применение грубой, не ограниченной  моралью
или законом физической силы. Сейчас олицетворением такой  силы  являлись
семь похожих друг на друга монументальных фигур с решительными лицами  и
не знающими сомнений глазами. Такие лица и глаза бывают у  бойцов  ОМОНа
или СОБРа, недаром братва никогда не оказывает им сопротивления...
   Беседка располагалась в отдалении от аккуратного двухэтажного  домика
из красного кирпича. В центре выложенного мозаичной плиткой круга  стоял
деревянный стол, по окружности шли скамейки. Судя по протянутым к шатро-
образной крыше проволочкам, летом здесь вился виноград. На столе  лежали
автоматы незнакомой Стремному конструкции и другие предметы военной аму-
ниции, которых он тоже никогда ранее не видел.
   - Вот тут мы тебя снарядим, - доверительно произнес  Гор,  будто  они
являлись единомышленниками и имели общий,  много  раз  обсужденный  план
действий.
   Широкий, даже на вид прочный пояс плотно  обхватил  выпирающий  живот
бывшего полутяжа, давно перешедшего в следующую весовую категорию. Щелк-
нул замысловатый замок. С четырех  сторон  на  поясе  вытарчивали  тяже-
ленькие полусферы.
   - Пластиковые заряды, - по-прежнему доверительно пояснил Гор. -  Если
сработают, от тебя ни кусочка не останется. Весь в пар уйдешь!
   Он чем-то щелкнул. На пряжке замигала крохотная неоновая лампочка.
   - Готово. Попробуешь расстегнуть или перерезать - и  все...  Знакомых
саперов нет?
   Стремный помотал головой. Ему казалось, что все происходит в  кошмар-
ном сне. И не с ним.
   - Не повезло тебе, - посочувствовал Гор. - Хотя тут не  каждый  сапер
справится. Далеко не каждый. Если один из сотни - и то хорошо. И потом -
мы же тебя не оставим... За каждым шагом смотреть будем. И  слушать  то-
же... Вот передатчик...
   Он аккуратно прикрепил к поясу  небольшую  шайбочку  и,  улыбнувшись,
хлопнул Стремного по плечу.
   - Отлично! Теперь ты готов к делу.
   - Какому делу? - он с трудом шевелил будто отмороженными губами.
   - Пойдешь на сходняк к Черепу, а мы послушаем, о чем толковать  буде-
те. Потом вернешься к нам, мы с тебя все это снимем...  Аппаратура  ведь
денег стоит, и немалых...
   Значит, это менты! И они не собираются его убивать! Стремный  воспрял
духом и принялся лихорадочно обдумывать, как выкрутиться из  этой  исто-
рии. Лучше всего написать на бумажке, что их прослушивают, пусть  ребята
наболтают всякой туфты... А потом они снимут свою проклятую сбрую, нику-
да не денутся! Да и вообще - откуда у ментов взрывчатка? Может, на  понт
берут... Ладно, отпустят - разберемся...
   Стремный не знал, что имеет дело с  профессионалами,  которых  нельзя
перехитрить. Он не подозревал, что ему выписан билет в  один  конец,  не
догадывался о пульте дистанционного подрыва заряда и не имел представле-
ния о психотропном препарате "АСД".
   Когда игла вошла в предплечье, он дернулся.
   - Вы что, падлы... Зачем колете?
   - Не бойсь, дурачок, - успокоил Гор. -