еру по кличке Додик,
и пробежать потом голым на карачках через весь двор.
   Потому что теперь ему точно хана. Точно.
   - Ты ничего не видела и ничего не  знаешь,  -  задребезжал  голос  Газика
Димирчяна. - Тебя здесь даже не было.
   Нетвердой рукой он выхватил у нее ракетницу и сунул себе в карман.  Ствол
был горячим, как клеймо... - а может, Газику  просто  показалось.  Гости  из
беседки бежали к нему, то и дело оглядываясь на  окна  третьего  этажа,  где
занималось апельсиновое, под цвет штанов Машки Вешняк, зарево.
   - Метле тоже - ни слова, - быстро  проговорил  Газик.  -  Стрелял  я.  Я.
Потому что пьяный был.
   - Еще потому что ты - плюшевый козел, - холодно добавила Машка.
   - Да, - согласился Газик. - Только... не говори Метле. Пожалуйста.
   И он со всех ног побежал к своему "Москвичу", который стоял на  улице,  у
обочины. Ира Якимович бросилась ему наперерез, она  тоже  была  пьяна  и  не
хотела бросать его, такого милого и забавного.  Пока  Газик  заводился,  она
вскочила на заднее сиденье и,  глупо  улыбаясь  в  зеркало  заднего  обзора,
сказала:
   - Куда мы поедем?
   - В жопу, - ответил Газик. Похоже, он совсем не шутил.
   По Дачной улице  "Москвич"  спустился  до  моста  через  Темерник,  потом
свернул и, раскачиваясь на ухабах, проехал вдоль речки, пока не  забрался  в
густые кусты. Здесь Газик остановился и вышел из машины, сказав,  что  скоро
вернется. Он вернулся через  пять  минут,  когда  Ира  Якимович  уже  спала,
откинув голову назад и громко дыша большим сухим ртом. Газик  ударил  ее  по
щеке и бил, пока Ира не открыла глаза и не сказала:
   - А?..
   - Давай раздевайся! - приказал он. - Ты что, спать сюда приехала?
   Ракетницы при нем уже не было.

   * * *

   От воды пахнет дохлой корюшкой. Мальчишки ловят  ее  большими  сачками  и
выбрасывают на берег, они говорят, что корюшка - это мусор, даже  хуже:  она
поедает   икру   других,   полезных   рыб.   Корюшка   прыгает    в    траве
серебристорозовыми каплями, а потом засыпает. Для бродячих кошек и  собак  в
ней слишком много колючек и мало мяса; только злым зеленым мухам корюшка  по
вкусу - потому и лежит, червивеет потихоньку рыбка. Воняет.
   Две не самые красивые в Тиходонске девушки сидят  на  скамейке  у  речки,
смотрят в воду и курят одну ментоловую сигарету на  двоих,  передавая  через
каждые три затяжки. У одной пальцы короткие, а ногти  длинные,  у  другой  -
наоборот. Они сами толком не знают, чего здесь ждут. Им просто  скучно.  Вот
посидят еще немножко, потом пойдут в другое место, где воняет поменьше.
   - Здравствуйте, девушки.
   Они повернули  головы  и  увидели  молодого  парня  в  дивном  пиджаке  в
мелкую-мелкую клетку. Глаза у него зеленые, а ресницы черные и густые.
   - Чего надо? - спросили девушки.
   - Хочу с вами познакомиться, - вежливо сказал парень. - И еще кое-что.
   Девушки хихикнули. И каждая про себя подумала, что  завтра  где-нибудь  в
компании за бутылкой пива небрежно вставит: а до меня вчера один  докололся,
при пиджачке, на этого похож - который Арамиса играл...
   - А ты кто такой?
   - Следователь, - ответил парень.
   Девушки так и поверили, держи карман.
   - Ладно брехать...
   - Ну, честно - следователь. Хотите, удостоверение покажу?
   Он показал им коричневую корку с золотым тиснением, внутри и вправду было
написано что-то про следователя и фотка  тоже  была  с  печатью.  На  фотке,
правда, мальчик смотрелся хуже.
   - Ты нас забрать, наверное, хочешь? А за что? - спросила  та,  у  которой
ногти подлиннее. Всегда она вперед лезет.
   - Нет, - сказал парень. - Я хочу вас пригласить.
   - Обоих? - спросила та, у которой ногти покороче.
   - Обеих, - поправил парень.
   - Во дает! - девушки подмигнули друг  дружке  и  засмеялись.  -  А  чего,
следователи - не люди?
   Ира Якимович стояла, сунув большие пальцы в карманы шорт и оттопырив свой
маленький,  перекрученный,  как  сердцевина  кренделя,  пупок.   Сержант   в
растянутом трико ходил по берегу, закидывая в воду "кошку".
   - Ну... Не знаю, - протянула Ира в десятый, наверное,  раз.  -  Может,  и
здесь. Может - дальше.
   - Дальше мы уже смотрели, - с досадой сказал Паршнов.
   - Значит, здесь. Ну... Темно было, говорю. А я пьяная была.
   - Учти, если не найдем, - Паршнов строго потряс указательным пальцем, - я
лично тебя на учет поставлю.  За  легкое  поведение  и  связи  с  преступным
элементом.
   - Ой, ой. Прям-таки, - хмыкнула Ира Якимович. Но глаза у  нее  беспокойно
бегали.
   На дорожке у машины появился Денис Петровский с  двумя  девицами.  Девицы
неуверенно хихикали и переглядывались.
   - Вот, понятых привел, - сказал следователь.
   - Кого ты привел, кого-о?.. - поскучневшими голосами переспросили девицы.
   - Вот к  этому  молодому  человеку,  пожалуйста,  его  зовут  Виктор,  он
настоящий лейтенант, он все про вас запишет, - Денис быстренько отбуксировал
подружек к Паршнову. - И даже мороженым угостит.
   Пока Паршнов объяснялся с девицами, Денис спустился к воде.
   - Ничего пока? - спросил он у сержанта.
   - Ничего.
   У кромки  валялись  куски  серого  жирного  ила,  гнилое  тряпье,  банки,
насквозь проржавевшие салазки от санок. Денис обернулся,  посмотрел  наверх.
Ира Якимович нахмурилась и отвернулась.
   Газарос Димирчян около суток отсиживался у нее дома на Второй  пятилетке,
а вычислили их по "Москвичу", включенному в  ориентировку.  Сейчас  Димирчян
сидел уже в "иваси" - изоляторе временного содержания - и клятвенно заверял,
что - да, это он, и никто другой случайно выстрелил в окно, потому  что  был
сильно пьян... Клясться особой необходимости не было, главное - оружие  где?
ракетница? Вот этого Димирчян не знал: забыл. Совсем, понимаешь, пьяный был.
   Денису без ракетницы точку в деле не поставить.  А  ведь  такое  красивое
раскрытие  получается  -  хорошая,  жирная  "палка"  в  показатели...  Найти
железку, предъявить обвинение, назначить экспертизы - и считай, все  готово:
дело можно бросить в сейф и работать по другим; на нем  еще  водители  висят
(двойное убийство) и регистрационный отдел ГАИ (взятка). Да еще  пять  менее
громких... Где же эта чертова ракетница?
   - Ирина, подойди сюда, - позвал Денис.
   Ира Якимович провела языком за щекой, посмотрела на облака. Подошла.
   - Ты говорила, Димирчян через мост проезжал. Он не выходил из машины?
   - Не-а. Притормозил только. И дальше поехал.
   - А почему он поехал именно сюда?
   - А то я знаю. Думаешь, Газик здорово соображал,  что  делает?..  Ему  за
баранку, может, только затем держаться надо было, чтобы руки не тряслись.
   Сзади зашуршала трава. Одна из девушек подошла к воде. Денис заметил, что
ногти у нее обгрызены  и  даже  уголки  кожи  вокруг  ногтей  искусаны.  Вид
надутый. Вторая, у  которой  ногти  подлиннее,  -  та  болтала  о  чем-то  с
Паршновым.
   - Мы пойдем, - сказала девушка. - Здесь скучно. И воняет.
   - Еще десять минут, - попросил Денис. - Уже почти нашли.
   - А нам заплатят?
   Сержант вытянул "кошкой" кусок густого ила, пробормотал:  матьтвоюзаногу.
Его кроссовки вплоть до узлов на  шнурках  были  покрыты  серой  массой,  из
дырочек, когда он наступал, выскакивали пузыри.
   - Если клад найдем - возьмем в долю, - пообещал Денис девушке.
   - Тогда дай сигарету, следователь.
   Он достал три  сигареты:  еще  для  себя  и  для  Иры  Якимович.  Щелкнул
зажигалкой.
   - Ги-та-нес... - по слогам прочитала девушка на ободке.  -  Без  фильтра.
Какое-нибудь говно, наверное. А как этого мужика зовут?
   - Ты о нем? - Денис кивнул на сержанта. - Это Володя Беланов,  он  мастер
спорта по самбо.
   Девушка присела на корточки, заткнув край юбки между колен, и смотрела на
обтянутую синим широкую спину сержанта Беланова.  Ира  Якимович  достала  из
кармана спичку, отломала кончик и сунула в сигарету, чтобы табак не сыпался.
Она старалась держаться ровно и независимо, то и дело  выпрямляя  плечи,  но
тут же снова загибалась вопросительным  знаком...  Всю  информацию,  которую
можно было вытянуть из нее, Денис давно уже вытянул. И на  том  ей  спасибо.
Теперь смысл всех разговоров сводился  только  к  тому,  чтобы  не  замечать
впустую тянущееся время.
   - ...Ага, вот и клад, - сказала вдруг девушка с обгрызенными  ногтями.  -
Чур, это я нашла.
   Она встала и приблизилась к куче извлеченного сержантом минуту назад ила,
осторожно  шаркнула  ногой.  Там  чтото  было.  Твердое.   Сержант   Беланов
оглянулся. Лицо у него было красное и рассерженное.
   - Что там такое, эй? - крикнули сверху.
   Денис отщелкнул окурок пальцем и подошел поближе. Десять  к  одному,  что
это горлышко импортной бутылки. Может, обрезок трубы. Да мало ли что.
   - Это я нашла, слышишь? - сказала девушка.
   - Слышу.
   Он разбил ил каблуком, наклонился. На Дениса смотрело забитое грязью дуло
ракетницы.
   Жена Горейчука, срочно приехавшая из Дятлова, опознала тело. "Он, Колька,
паскуда, он. Кто  ж  еще?.."  Экспертиза  обнаружила  следы  фосфора  как  в
квартире, так и на теле погибшего, Денису представили  даже  приблизительную
схему передвижения ракеты по гостиной, вычерченную по этим следам.
   Гости, которые гуляли 22  августа  у  Димирчяна,  не  подтверждали  и  не
опровергали его показаний: темно было,  все  были  пьяны,  никто  ничего  не
видел. Только одна свидетельница, Маша Вешняк - продавщица  из  итальянского
супермаркета, модная, смазливая девица  с  неподвижным  скуластым  лицом,  -
сказала определенно:
   - Да, Газик весь вечер этой штуковиной размахивал. Ну  а  потом  стрелять
начал, я видела. Но в окно он не целился, случайно получилось...
   - А откуда у него эта ракетница?
   - Не знаю. Наверное, нашел где-то.
   Сам Димирчян говорил, что ракетницу подарил ему  бывший  одноклассник  по
фамилии Гольбурт, отъехавший  недавно  в  Филадельфию  на  постоянное  место
жительства. Гольбурт в самом деле был и в самом деле отъехал - но  никто  из
его оставшихся в Тиходонске родственников ракетницы в глаза не видел.
   Во время следственного эксперимента  Димирчян  показал  место  во  дворе,
откуда стрелял, показал, как он стоял при этом. Эксперт-баллист  проверил  -
все сошлось. Денис предъявил первое в  своей  жизни  обвинение  в  убийстве,
отпечатал  на  раздолбанной  "Москве"  постановление  об  аресте,   прокурор
расписался в углу, оттиснул большую гербовую печать, и Димирчяна перевели  в
сизо.
   Вскоре   пришло   заключение   трассологической   экспертизы:   спиленную
маркировку ракетницы удалось восстановить на  85%.  Варианты  номеров  Денис
направил в РОВД и уже через пару дней знал, что  ракетница  была  куплена  в
апреле 1993 года  в  спортивно-охотничьем  магазине  "Тайга"  в  Степнянске.
Покупатель предъявил охотничий билет на имя Старыгина Георгия Михайловича.
   Денису фамилия  показалась  удивительно  знакомой.  Старыгин...  Кажется,
футболист?
   Нет, не футболист.
   Кто-то из российской эстрадной попсы?.. Нет.
   Журналист, чья фамилия  время  от  времени  мелькает  в  "Известиях"  или
"Донском вестнике"?
   Нет.
   В конце рабочего дня Дениса вызвал прокурор, вскользь расспросил о делах,
напомнил, что в конце августа работа, как правило, идет валом - так что надо
поторапливаться,  расчищать  пространство  для  трудового   подвига.   Денис
вернулся к себе, включил чайник и положил перед собой на столе две  папки  -
дело о взятках в регистрационном  отделе  управления  ГАИ  ГУВД  и  дело  об
убийстве двух водителей на Южном шоссе. За какое теперь браться?
   И тут что-то щелкнуло у него в голове.
   Старыгин...
   Вдруг вспомнился  рассказ,  слышанный  во  время  дежурства:  "гонщик"  с
ракетницей, стычка под Щецином, горящая машина.
   Денис раскрыл папку с водителями. Несколько фото  с  места  происшествия:
тела в грязной, перекрученной одежде, бледный обнажившийся живот  с  темными
кровавыми разводами, вылезшие  из-за  пояса  трусы.  Крупный  план:  пулевые
отверстия со следами копоти. И две прижизненные фотокарточки, на  которых  -
по-крестьянски замкнутые, сосредоточенные лица.  Фамилия  одного  из  убитых
Берсенев, второго...
   Старыгин. Георгий Михайлович.
   Обрадованный Денис тут же сообщил о своем  открытии  прокурору,  позвонил
Суровцу...
   - Вот блин! - удивился майор. - Откуда же у этого поганца ракетница?
   - Завтра насяду на него, буду колоть, - пообещал Денис. -  И  вы  давайте
помогайте "понизу", чтобы с двух сторон его дожать...
   Но дожать плюшевого Газара не получилось.  Когда  на  другой  день  Денис
пришел в сизо, то оказалось, что как раз накануне  ночью  Димирчян  осколком
стекла вспорол себе вены. Он находился в карцере  один,  поэтому  обнаружили
это только под утро, всего несколько часов назад; Газарос Димирчян умер,  не
приходя в сознание.


   Глава третья
   ЭКЗАМЕН НА ГРУЗЧИКА

   Они пришли в половине одиннадцатого, когда Сергей уже начал  волноваться.
Оба пришли:  и  отец,  и  мать.  Немного  навеселе,  шумные,  даже  какие-то
помолодевшие.
   - И где вы, интересно, нашли друг друга? - спросил Сергей.
   Игорь Матвеевич, не разуваясь, прошел в ванную, включил  воду  и  крикнул
оттуда:
   - Угадай!..
   - Наверное, у Шварца в подвале.
   - Ну-у, так неинтересно, - протянула мама, с интересом разглядывая себя в
зеркало. - Теперь я поняла, Игорь, где ты все эти годы спаивал сына.
   - Я его только учил пить, не пьянея.
   - Из тебя учитель...
   Отец вышел из ванной с  полотенцем  в  руках,  волосы  у  него  мокрые  и
взъерошенные, губы - синие.
   - А ты знаешь, дорогая,  сколько  важных  бумаг  было  подписано  людьми,
которые лыка не вязали? Знаешь?.. И сколько этих самых  людей,  похмелившись
наутро, принимались натирать мылом шнурки?
   Мама махнула рукой: отстань. Сергей внимательно смотрел на отца.
   - Тебе что, плохо было? - спросил он.
   Родители молча недоуменно переглянулись. И вдруг оба прыснули  со  смеху,
как школьники - у них это, честно говоря, по-дурацки получилось.
   - С чего ты взял?..
   Сергей пожал плечами.
   - Так. Ничего.
   Он заперся у себя в комнате, уселся на кровать. Здесь очень  тихо,  дверь
обита ровными брусами пенопласта - отец принес, когда  еще  работал  главным
инженером на базе. Голубым призрачным ночником на письменном  столе  мерцала
видеодвойка.  Маленькая  ступня  вынырнула  изпод   одеяла,   сонный   голос
прошептал:
   - Кто-то пришел?..
   - Спи, - сказал Сергей.
   - Родители, да?
   - Спи, говорю.
   Он вставил какую-то пленку, включил видак. Потом сидел, тупо  уставясь  в
мерцающий экран, на котором жили обычной жизнью красивые герои:  ели,  пили,
трахались, гоняли на автомобилях, стреляли  друг  в  друга.  Если  отбросить
стрельбу, то ситуация была стопроцентно узнаваемой. Все так живут. Хотя и не
так красиво. В конце ленты была дописана какая-то порнуха.  Сергей  выключил
двойку, открыл настежь окно, чтобы вышел сигаретный дым. Разделся  и  лег  в
постель. Дыхание, щекочущее кожу на его щеке, уже не отдавало "Колгейтом".
   В дверь постучали.
   - Это я, Сергей, - негромко сказал отец. - Выходи, разговор есть.
   Сергей вспомнил, в котором часу его просили  явиться  завтра  в  контору,
шумно втянул в себя воздух.
   - Иду.
   Игорь Матвеевич сидел за кухонным столом. В нем  мало  осталось  от  того
шумного, говорливого мужчины, который  совсем  недавно  вернулся  из  своего
любимого кабачка; кожа на шее собралась складками, сквозь волосы на  макушке
проглядывал бледный череп. И губы - синие, как у мертвеца.  С  недавних  пор
Сергей знал: так бывает, когда отец пьет несколько  дней  подряд.  На  столе
стояла откупоренная бутылка водки и две рюмки.
   - Я не буду, папа, - сказал Сергей, -  щурясь  от  яркого  света.  -  Что
случилось?
   - Садись... Я, пожалуй, тоже воздержусь на этот раз.
   Он встал и поспешно убрал водку в холодильник. На  нем  серые  спортивные
брюки, ноги в них кажутся совсем худыми.
   - Светлана  Бернадская  -  она  твоя  подружка?  -  спросил  отец.  -  Ты
встречаешься с ней?
   - А что?..
   - Ну, просто хочу знать. Я ведь не часто спрашиваю тебя о подобных вещах,
правда?
   Еще  на  втором  курсе,  когда  Светка  объявила,  что  летите   каким-то
недоношенным рэпманом в Балтимор, Сергей избил ее. Не  так  чтобы  сильно...
Честно говоря, просто ударил в живот. Рэпман улетел в свой  Балтимор,  забыв
даже попрощаться. Это понятно. Месяц Сергей со Светкой дулись друг на друга,
а потом снова стали встречаться. Думали,  что,  наверное,  поженятся.  Целую
неделю, когда отец с матерью уезжали на Кипр, Светка жила у него. За все это
время Сергей только два раза выходил на улицу, чтобы купить хлеб и кофе.  Он
был весь в засохшей сперме, у Светки от трения началась какая-то экзема.  На
исходе той недели они снова здорово поругались и... ну,  во  всяком  случае,
жениться Сергею расхотелось.
   - Так у вас еще есть какие-то отношения? - повторил отец.
   - Никаких, - сказал Сергей. - Откуда ты знаешь  Светку?  Я  вас  даже  не
знакомил, кажется.
   - Эту девочку я встретил вчера в офисе одного моего хорошего  друга,  она
пыталась устроиться к нему менеджером на пятьсот долларов. Потом  мы  вместе
вышли, и я пригласил ее выпить холодного шампанского в "Уюте".
   Сергей хмыкнул. На отца это было похоже. Но Светка не говорила ему  ни  о
трудоустройстве, ни о шампанском.
   - Лярва. Отметить прием на работу?
   - Нет, ее не взяли.
   - А зря. Девчонка она вообще-то старательная. Не  просила,  чтобы  ты  ей
помог?
   Отец привстал, заглянул в холодильник, закрыл его. Прокашлялся.
   - Она не знала, что я твой отец, - сказал он. - Но поняла, что мы  друзья
с ее потенциальным шефом. И предложила мне трахнуться по-быстрому. В машине.
   - Светка?!
   - Открытым текстом. Правда - шепотком, на ухо. Это делает ей честь.
   - Брось. Она, видно, хотела разыграть тебя.
   - Да? Может быть. Но...
   Игорь Матвеевич достал из буфета черную цилиндрическую коробку с вензелем
JSP, вынул сигарету и, зажав фильтр в зубах,  щелкнул  массивной  настольной
зажигалкой.
   - Но я ее действительно трахнул. Только не в машине, а на базе отдыха,  -
он с силой выпустил дым из ноздрей. - По-быстрому. Есть  хорошее  английское
слово: куикли. Очень точное. Двадцать секунд, не больше.
   - Ты с ума сошел.
   - Так и было, я облажался. Облажался! С Зоей никогда такого не было. И  с
другими тоже. Я целый день не мог прийти в себя, я  думал,  что  все  вокруг
меня обманывали, а эта молоденькая сучка, она... она просто  поставила  меня
на место.
   - Правильно сделала. Будешь знать.
   Сергей не заметил, как у него в руках тоже  оказалась  сигарета.  Во  рту
было горько - не столько от дыма, сколько от  колыхнувшейся  где-то  глубоко
обиды. Одно дело, когда отец делал это  с  белобрысой  добродушной  Зоей,  а
тут... Светка. Светка Бернадская, с которой они однажды целый день  напролет
листали "Малый атлас мира",  на  полном  серьезе  прикидывая,  где  провести
медовый месяц... Умора.
   Неожиданно для самого себя Сергей улыбнулся.
   - Ничего смешного, - поднял бровь Игорь Матвеевич.
   - Теперь, я так понимаю, с работой у нее все в порядке?
   - Черта с два. Есть дела и есть развлечения, солидные люди  не  смешивают
эти понятия. А те, кто смешивает, плохо кончают. Какой из нее  менеджер?  Ни
опыта, ни способностей... Свободный трах за пятьсот баксов в месяц - это она
может. Но тогда глубокая депрессия  Борьке  обеспечена,  он  даже  налоговую
декларацию  заполнить  не  сможет...  Обычная  сука.   Зашел   разговор   об
однокурсниках, она рассказала, что есть у них Сергей  Курлов  -  здоровенный
лоб с куриными мозгами, который мылится в какую-то шикарную контору...
   - А про это дело что-нибудь говорила? В пример не поставила?
   Игорь Матвеевич чуть не подавился дымом.
   - Я лучше промолчу, знаешь.
   - А ты не думал, что она попробует тебя шантажировать? - внезапно спросил
Сергей, сам не зная почему.
   - Не думал. Даже имел глупость при