кого  посчитал
нужным, того и отдал под суд!
   Вот тогда приходилось крутиться! Москва крови требует, а у подсудимых
поддержка на всех уровнях, друзья, родственники... Важняк  обвинительное
составил и уехал, а тебе здесь жить!
   Хорошо, было с кем советоваться, как обком скажет - так и будет!  Де-
лай и ничего не бойся, никто тебя не выдаст. Ведь  на  бюро  вытягивали,
строгачи объявляли, а то и партбилеты отнимали именно здесь, в обкоме, а
не в Верховном суде и даже не в Кремле!
   Выходя из чистого, запирающегося на кодовый замок подъезда,  Казанкин
заметил в своем почтовом ящике письмо и сразу ощутил укол  беспокойства.
Почту так рано не приносили, и в других ящиках  никакой  корреспонденции
не было. Посторонний зайти в вестибюль, где раньше был расположен  круг-
лосуточный милицейский  пост,  не  мог...  Хотя...  Председатель  тяжело
вздохнул, в который раз сожалея об ушедших временах.
   Преодолевая нежелание, Казанкин отпер блестящим ключиком синюю ячейку
и вначале целую минуту рассматривал ее содержимое. Там  было  письмо,  и
оно ему не нравилось.
   Взяв серый неряшливый конверт в руки, председатель понял  почему.  Ни
штампов, ни типографских надписей, ни даже марки. Вкривь и вкось нацара-
панный на машинке с пересохшей лентой адрес и его фамилия. Без привычных
аксессуаров должности, инициалов, даже букву "т" не поставили!
   Настроение у Казанкина резко испортилось.  У  людей,  профессионально
изучающих чужие судьбы, а тем более изменяющих их по своему  усмотрению,
отменно развита интуиция. Он почувствовал  связь  этого  неуважительного
даже по оформлению послания с событиями,  держащими  в  напряжении  всех
членов суда.
   Не получив обычного удовлетворения от  прогулки,  Казанкин  торопливо
дошел до Дома правосудия, заперся в просторном, с высоким потолком каби-
нете, взял острые канцелярские ножницы... А вдруг это мина?!
   Он отбросил конверт. Вызвать саперов? И прослыть полным дураком, если
это обычное письмо...
   Казанкин ощупал конверт. Если внутри заряд пластиковой взрывчатки, то
по периметру должна проходить  проволочка-детонатор.  На  ощупь  никакой
проволочки там не было.
   Кряхтя, Казанкин опустился на колени, зажал ножницами край  конверта,
спрятал  под  толстую  дубовую  столешницу,  а  руку  выставил   наверх.
Письма-бомбы обычно маломощны и рассчитаны на поражение глаз. Стол  дол-
жен в любом случае защитить от серьезного ущерба.
   С чувством бойца, наваливающегося  грудью  на  пулемет,  председатель
свел кольца ножниц. И ничего не произошло!
   Казанкин неуклюже поднялся, вытер взмокревший лоб, взял вскрытый кон-
верт. Что бы ни содержалось внутри, оно уже выполнило свою  роль.  Чело-
век, вставший с колен, был совсем не тем Казанкиным, который более деся-
ти лет возглавлял Тиходонский областной суд.
   "Если хочешь жить - делай что скажем! Бицоева  с  братьями  освободи,
получишь лимон. Не выделывайся, к ментам не ходи. Помни про старуху. Жди
привета. Мафия".
   Дрожащими пальцами Казанкин отбросил  листок  с  неряшливым  текстом.
Сердце колотило под сотню. Год назад он бы посмеялся над дурацкой запис-
кой и идиотской подписью. Но сейчас смеяться не хотелось.
   О всевластии криминальных структур часто  писали  газеты.  Назывались
города, факты, фамилии погибших упрямцев... Но тогда речь шла  о  чем-то
далеком и малореальном. "Наезд" на Шпаркову и ее убийство  принесли  ат-
мосферу страха в некогда строгие и величественные  кабинеты  и  коридоры
областного суда.
   Урок оказался очень впечатляющим, и  не  удивительно,  что  Васильева
"сдала" дело Итальянца и Валета. Причем он сам, как председатель, не по-
пытался изменить несуразный приговор. И прокурор  не  вмешался,  "соблюл
нейтралитет", вроде все сделано правильно...
   А сейчас весь город говорит о гангстерском нападении на банкира,  ко-
торый чудом остался жив...
   Потому письмецо с подписью "мафия" уже не кажется розыгрышем или глу-
пой шуткой. Как бы ни называли себя эти люди, они умеют добиваться  пос-
тавленных целей, даже если приходится убивать тех, кто мешает.
   Сейчас требование обращено к нему. Освободить банду Бицоевых, на сче-
ту которой восемь полностью доказанных  убийств  и  целый  букет  других
преступлений! Как они вообще себе это  представляют?  Председатель  суда
дал указание - и убийцы вышли на свободу?! За миллион - месячную зарпла-
ту. Бред какой-то...
   Казанкин потянулся к белому телефону когда-то обкомовской АТС, но ру-
ка так и повисла в воздухе. Он хорошо знал, Ныркова, но РУОП не смог за-
щитить ни Шпаркову, ни банкира. Он хорошо знал генерала Лизутина, но Уп-
равление ФСК не смогло защитить двух своих сотрудников, убитых  за  пос-
леднее время.
   Васильева не понадеялась на защиту и осталась жива. Но он просто не в
состоянии выпустить бандитов, это не в его силах! Значит,  скорей  всего
его убьют...
   В следующие десять минут Казанкин позвонил генералу Крамскому,  гене-
ралу Лизутину и полковнику Ныркову, рассказав всем о случившемся.
   - Группу Бицоева? - переспросил начальник УВД. - Давайте не будем во-
зить их в суд! Проведем процесс прямо в следственном изоляторе! И  судья
может там пожить недельку, и заседатели, и прокурор. А свидетелям  дадим
усиленную охрану!
   - Помогла она Шпарковой?!
   - Ее Нырков охранял...
   "Не один хрен, кто охранял", - подумал Казанкин,  сильно  сомневаясь,
что люди Крамского справились бы с этой задачей лучше.
   Лизутин долго молчал в трубку.
   - Бицоева хотят вытащить, - наконец сказал он. - Пощупаем, откуда это
идет... Дадим судье охрану.
   - Они не судье, мне угрожают, - не выдержал Казанкин.
   - И вам дадим охрану. Ведь опасность  появится  с  момента  осуждения
банды! А к этому времени мы наведем порядок!
   Казанкин знал, что УВД и УФСК "чистят" город, хотя и не  представлял,
с какой целью. Но сильно сомневался, что проводимые мероприятия  нейтра-
лизуют высказанную в письме угрозу.
   Примерно то же, что и другие начальники, сказал и Нырков.
   После этого Казанкин окончательно понял, что надеяться ему не на  ко-
го. Но почему "вышли" на него? Дело Бицоевых в производстве Семкина, ка-
залось бы, самое простое - писать письмо ему...
   Очевидно, поставлена цель подмять самого главного. Чтобы  один  пахан
указывал другому, а тот сам разбирался со своей кодлой. И  спрашивать  с
одного человека легче...
   У Казанкина разболелась голова, видно, поднялось давление. Он сказал-
ся больным и пошел домой. Все равно в таком состоянии работать невозмож-
но.
   Пересекая сквер возле "Интуриста", Казанкин увидел сидящего  на  ска-
мейке человека. Расстегнутая до пупка рубаха открывала густую сеть тату-
ировок, сложенные на коленях руки демонстрировали море, восходящее солн-
це, чаек и шесть или семь перстней.
   Человек улыбался, будто гордясь устроенной выставкой камерного  изоб-
разительного искусства. Клоп  действительно  гордился  собой.  Неурочное
возвращение председателя, а главное, выражение его лица доказывали,  что
задание Лиса выполнено точно.
   Требовалось загнать главного судейского в безвыходную ситуацию, задав
задачку, которую он при всем желании не  сможет  решить.  Дело  Бицоевых
оказалось именно такой задачкой.
   - Привет от мафии, дядя! - весело крикнул Клоп.
   Казанкин шарахнулся в сторону, ускорил шаги и  несколько  раз  нервно
оглянулся. Для усиления эффекта Клоп шел следом почти до самого дома.
   На следующий день председатель облсуда поехал на работу машиной. Путь
оказался вчетверо длиннее, так как пришлось объезжать  пешеходную  зону.
Зато он чувствовал себя почти в безопасности. По крайней мере,  пока  не
пришлось подниматься по ступеням особняка, ощущая себя отличной мишенью.
   Сегодня Казанкин вел прием посетителей. Для сотен  жалобщиков,  недо-
вольных вынесенными районными судами приговорами и решениями, он являлся
последней инстанцией. По крайней мере в Тиходонской области.
   На приеме присутствовали председатели уголовной и гражданской  колле-
гий, несколько консультантов и референт. Вопросы рассматривались быстро,
почти по всем жалобщик немедленно получал ответ.
   Процедура всегда была утомительной и однообразной, сейчас для  Казан-
кина она казалась вдвойне неприятной. Судя по тому, что он не согласился
смягчить приговор ни одному осужденному, его подчиненные сделали  вывод,
что шеф не в духе.
   В конце приема в кабинет вошла высокая стройная девушка  с  длинными,
хорошо открытыми для обозрения, тонкими ногами. Посетительница была сим-
патичной, белый облегающий костюм подходил и к лицу, и к фигуре. "Ассис-
тенты" председателя оживились и лицо  Казанкина  приняло  умиротворенное
выражение.
   - Я невеста майора Коренева, - девушка опустилась на стул и осмотрела
присутствующих отстраненно-мечтательным взглядом. - Его осудили на шесть
лет за то, что он боролся с мафией. Разве это справедливо?
   Вопрос был наивным. К тому же каждый третий жалобщик начинал с проис-
ков мафии. Поэтому "ассистенты" удивились реакции председателя.
   - Коренев. Помню. Он все время пишет жалобы. Значит, чувствует  несп-
раведливость. Принесите дело, посмотрим.
   Сухие рубленые фразы адресовывались председателю коллегии по  уголов-
ным делам, тот сделал знак, и референт скрылся за дверью.
   - На что он жалуется? - спросил у Натахи председатель совсем  другим,
доброжелательным тоном. - На суровость приговора?
   - Нет, нет! - горячо и убежденно, как пионерка,  отстаивающая  твердо
усвоенные идеалы, ответила Натаха. - Он ни в чем не виноват.  Просто  он
ненавидел бандитов, шпану, давил их как мог... В  него  стреляли,  и  он
стрелял, переловил многих. Когда поймал родственника Шамана... Это такой
крупный преступник,  главарь  мафии,  -  с  детской  непосредственностью
объяснила она. - Тогда мафия с ним разделалась! Подделали видеозапись, у
них ведь везде есть свои люди! Он просит только  одного,  проверьте  эту
пленку! Там есть одна экспертиза, но она Поддельная, понимаете?
   Для убедительности Натаха выпятила нижнюю губу.
   - Сделайте повторную экспертизу, лучше в Москве, потому что  у  этого
Шамана В Тиходонске все "схвачено".
   Каждое  упоминание  о  Шамане  безошибочно  попадало  в  цель.  После
убийства бабы Веры отношение к нему у судейских было однозначным. И Лис,
планируя комбинацию, все это учитывал!
   Референт принес коричневую папку из толстого картона. Дело не из осо-
бо толстых - около двухсот страниц. И опечатанная коробка с  видеокассе-
той.
   - Давайте сюда!
   Казанкин привычно пролистнул  дело:  пробежал  приговор,  определение
Верховного суда по кассационной жалобе, надзорные жалобы и будто  писан-
ные под копирку ответы на них.
   - Обвинение построено на видеозаписи. А Коренев считает ее  фальсифи-
кацией. Почему бы не проверить его доводы?
   - Какие основания для повторной экспертизы? -  недовольно  проговорил
председатель уголовной коллегии. - Они всегда на что-то жалуются...
   Казанкин пристукнул ладонью по столу, негромко, но решительно.
   - По-вашему, нет оснований?! А по-моему -  сколько  угодно!  Ведь  он
действительно не давал спуску уголовникам! И действительно обидел Шамана
- посадил его родственника! Так неужели те не могли сфабриковать пленку?
Человек не жалуется на меру наказания, не  хитрит,  не  выдвигает  новых
версий! Об одном просит: проверьте пленку! Неужели мы не люди, а бездуш-
ные болваны? Ведь уже и нас убивать начали!
   Разволновавшись, Казанкин сильно ударил по столу.
   - Пожалуй, вы правы, - без тени недовольства кивнул председатель кол-
легии по уголовным делам. - Дадим пленку специалистам.
   - Независимым специалистам, - подсказал Казанкин.
   - Независимым специалистам, - послушно повторил тот. - Если ничего не
выявят, пусть отбывает наказание. А найдут фальсификацию - надо отменять
приговор по вновь открывшимся обстоятельствам.
   - Вы такие хорошие люди, вы сразу все поняли, -  гибкие  губы  Натахи
сложились в благодарную улыбку. - Почему  же  раньше  никто  не  отнесся
по-человечески?
   - Ничего, ничего, - преувеличенно бодро произнес председатель уголов-
ной коллегии, который и списывал в архив все жалобы осужденного  майора.
- Лучше поздно, чем никогда. Все проверим, разберемся и примем  законное
решение!
   Он отряхнул от пыли уголовное дело майора Коренева и вместе с вещест-
венным доказательством - видеокассетой положил на полированный стол.
   Оперативная комбинация, задуманная  осужденным  Кореневым  в  далекой
ИТК-13, начала давать результаты.

                                 * * *

   По поводу банкира Хондачева у Шамана с Баркасом состоялся  неприятный
разговор.
   - Ты провалил очень важное дело, - покачивая пальцем перед лицом бри-
гадира, втолковывал Воронцов. - Это пример всем, не бойтесь, выступайте,
останетесь живы.
   - Пистолет дал осечку, сука, - мрачно буркнул бригадир. Ему не нрави-
лись выговоры, нравоучения и этот палец перед самым носом.
   - Детали меня не касаются. За них ты получаешь деньги. И за твой пис-
толет отвечаешь ты!
   "Учить все мастера, - подумал Баркас. - Сам бы пошел и сделал..."
   Внезапно до бригадира дошла простая и совершенно очевидная мысль, всю
реальную мощь хозяина составляют действующие на  улицах  бригадиры!  Без
них он самый обыкновенный кабинетный чиновник!
   - Ты должен в три дня...
   Баркас повернулся и вышел, не очень придерживая за собой дверь. Сидя-
щий в приемной Толстяк проводил бригадира удивленным взглядом.
   Через час Баркас в одном из нахичеванских кафе разговаривал  с  Севе-
ром.
   - Они и нам негодные пушки двинули, - рассказал тот. - Ищем, но  пока
не можем найти. Может, уже кто-то их грохнул!
   Север красиво закурил.
   - Слушай, я хочу твоему шефу вот что предложить, поставить на "пятач-
ке" игральный станок и на "Супермаркете" - три. За тридцать процентов  с
доли. Передашь?
   Баркас кивнул.
   - Чего шефу глаза мозолить. Это моя территория. Давай, ставь!
   Север посмотрел внимательно, но ничего не сказал.
   Вечерами становилось прохладно, и три бомжа пришли к развалинам  дома
путевого обходчика, чтобы заночевать в подвале. Спустившись в замаскиро-
ванный люк, они привычно стаскивали на бетонную плиту щепки, обрывки бу-
маги, тряпки. Небольшой костерок позволял сварганить прямо в  консервной
банке какое-то варево.
   Вдруг из темноты послышался стон. Подойдя на звук, самый младший уви-
дел торчащую из-под фанеры руку.
   - Давай раскапывать!
   Через несколько минут они откопали изуродованного Калинку.
   - Ну и ну...
   Первейшая заповедь бомжа - не влазить в  чужие  дела,  держаться  по-
дальше от неприятностей и никогда не обращаться в милицию. Но каждый  из
них знает, что и сам может в любой момент оказаться с переломанными кос-
тями в глухой дыре. Поэтому, бросив облюбованное место, они позвонили  в
"скорую", милицию и пронаблюдали со стороны до тех пор, пока не  прибыли
машины.

                                 * * *

   В четверг как обычно к киоску Шершня подошли два гориллообразных пар-
ня и в ленивом ожидании подставили дегенеративные физиономии под  откры-
тое окошко.
   - Тут проблема, парни!
   Шершень суетливо выскочил на улицу.
   - Другая группа наехала, сказали, что они теперь будут получать...
   Равнодушие с невыразительных харь мгновенно исчезло.
   - Кто такие?! - теперь они выражали явную угрозу.
   - Вон тот знает, он отведет, - Шершень указал на вертевшегося в отда-
лении Попугая.
   - Разберемся!
   Степа длинно сплюнул и направился к Попугаю,  Миша  двинулся  следом.
Определив, что дело неладно, к ним подтянулся куривший в стороне Иван.
   - Здорово, мужики! - небрежно встретил Попугай грозную процессию. - В
городе все меняется, эта территория от вас отходит. Наш хозяин  с  вашим
перетолковать хочет...
   - Да он усрется, когда узнает, на кого залупается, -  процедил  Миша.
Степа мрачно кивнул, Иван высморкался.
   Попугай подумал, что имена у них ненастоящие, вроде  кличек.  Местные
торговцы различают, а начнешь разыскивать - хрен получится.
   - Где твой бугор, мы ему сами все объясним!
   - Как хотите, - Попугай пожал плечами. - Пошли!
   Он перешел дорогу и вошел в рощу, примыкающую к железнодорожному  по-
лотну. Несколько дней назад этим путем вели залетных торговцев стволами.
Только сейчас Попугай забирал вправо, подальше от  развалин.  Вчера  там
стояло много ментовских машин, бегали собаки... Залетных  нашли  быстро,
один оказался жив. И хотя сегодня с утра там  все  было  тихо,  "разбор"
следовало вести на новом месте.
   Железнодорожная насыпь пересекала овраг с мелкой речушкой,  уходившей
в большую бетонную трубу под полотном, из которой то  и  дело  доносился
резонансный грохот часто проходящих составов.
   На бетонной площадке, у устья трубы сидели на кирпичах Амбал  и  Ржа-
вый, курили и плевали в воду.
   - Это, что ли, твой хозяин?!
   Сидящие над грязной водой босяки казались обычными "шестерками".
   Миша презрительно присвистнул.
   - Точно усрутся! Через пять минут дадут отбой и еще за бутылкой  сбе-
гают!
   Миша ошибся. Все кончилось намного раньше.
   Попугай остался наверху, огляделся по сторонам и махнул рукой -  мол,
вокруг спокойно. Угрюмая троица, оскальзываясь на склонах оврага,  спус-
калась вниз, из-под подошв вылетали комья земли и мелкие камешки.
   По насыпи пролетал очередной товарняк, бетонная труба гулко пережевы-
вала стук колес, буферов, треск проседающего металла пути  и  деревянных
шпал.
   Амбал встал, протягивая руку, шагнул навстречу чужакам, будто собира-
ется поздороваться, но те вмиг остолбенели, потому что в  его  руке  был
пистолет. С трех  метров  промахнуться  практически  невозможно,  хлопки
растворились в железнодорожной какофонии, Миша схватился за живот и упал
головой в воду, Степе пуля попала в шею, под кадык,  он  долго  бился  в
конвульсиях, зато Иван рухнул навзничь уже мертвым - пуля пробила  серд-
це.
   Ржавый подошел к Степе, упер ствол ТТ в висок и выстрелил. Противопо-
ложная часть головы утонула, словно арбуз от сильного удара палкой.
   Проверив, доведено ли дело до конца, Амбал и Ржавый обшарили  карманы
убитых, затащили трупы в трубу и забросали бурьяном.
   Не торопясь вернулись к киоску.
   - Вот и все, - сказал Амбал Шершню. - Теперь мы и есть твоя  "крыша".
Да и для всех остальных тоже.
   Шершень покачал головой.
   - Я больше не работаю. И вообще завтра сдерну из города. Все, хватит!
   - Как хочешь, - холодно сказал Амбал. - Только одно запомни: не  бол-
тай! Иначе сам понимаешь... В Америку же ты не уедешь!
   Через несколько дней киоском Шершня командовал Попугай. Торговцы  со-
седних лотков исправно платили сбор Башке  и  Ржавому.  В  угловом  под-
вальном кафе "Погребок" Амбал устроил штаб-квартиру  своей  команды.  Он
понимал, что так просто дело не завершится, но был  готов  к  дальнейшим
разборкам. Тем более что уже понял секрет победы.

                                 * * *

   По шумному, отчаянно торгующемуся, матерящемуся, спорящему, улаживаю-
щему ссоры, обмывающему удачные сделки и пропускающему стаканчики с горя
Центральному рынку уверенной походкой шел Баркас.
   Он двигался между прилавками торговых  рядом,  где  жизнедеятельность
базарного организма казалась обманчивопростой и  сводилась  к  известной
формуле "деньги - товар", разбавленной по-южному  отчаянным  торгом.  Но
это была лишь видимая часть айсберга. Основная жизнь кипела там, где ни-
когда не появлялись посторонние: в захламленных подсобках, задних  углах
ларьков, фанерных выгородках торговых залов и  специально  оборудованных
помещениях огромных торговых павильонов.
   Баркас легко переходил из легального мира в скрытый и  наоборот:  для
него не было здесь тайн и препятствий - на мускулистых парней,  обретаю-
щихся у границы запретных территорий, он не обращал внимания,  напротив,
завидев коренастую фигуру бригадира, охранники вскакивали  и  подтягива-
лись, как солдаты первого года службы, по