бы  уже  навалили
окурков да на стенах что-нибудь написали...
   - Это просто не успели, - пояснил Север. - Только на днях побелили...
   - Значит, проблемы с культурой кадров у нас общие, -  усмехнулся  ко-
мандир СОБРа.
   - Вы ищете Джафара, - утвердительно произнес Лис. -  Мы  ищем  группу
чеченцев-террористов. Возможно, Гуссейн знает про них. Если вы  нападете
на след, дайте знать. Если мы узнаем, где Джафар, сообщим...
   Всего расклада он раскрывать не стал.
   Крест на некоторое время задумался. Сотрудничество с  ментами  -  это
козлятничество, сдавать им кого-то - прямое стукачество. Воровской  "за-
кон" однозначно запрещал такое. Сейчас Кресту следовало ответить что-ни-
будь типа: "Я что, начальник, в "шестерки" к тебе записывался? Расписоч-
ки давал? А если нет, то давай каждый свое дело делать: ты - ментовское,
я - воровское..."
   Несколько лет назад он так бы и сказал. Но с тех пор много воды утек-
ло. Лис и Литвинов не простые менты, они парни крутые - где по закону не
достанут, без всякого закона прищучат... Вон, как Амбала разделали...  А
сотрудничество... Какое это, к псам, сотрудничество! Сейчас интерес  об-
щий, что Джафар, что чеченцы - все одно нехристи, их сдать не в падлу...
А ссориться с этими двумя резону нет.
   Крест посмотрел на напарника. Север едва заметно кивнул.
   - Лады, - неохотно согласился пахан. Ему все же приходилось преодоле-
вать себя.
   - И еще, - Лис умел добиваться того, что ему  нужно,  по  крохам,  по
каплям... - Если Джафара возьмут без нас... Схватят на улице или  в  ка-
ком-то районе. Мало  ли  как  еще...  Короче,  чтобы  прищучить  его  за
стрельбу в больнице, нужны официальные показания...
   - Да вы что, начальники, дружинников своих хотите из нас  сделать?  -
вскинулся Крест, хотя и максимально смягчив выражения. -  Может,  еще  в
народные заседатели изберете? Нам для этого пса приговор не  нужен,  его
уже приговорили! Пусть только в общую камеру попадет!
   - Как же он попадет без показаний? - с иезуитской серьезностью  спро-
сил Лис. - Вы что, порядка не знаете? Возьмем - и отпустим! А что он еще
натворит - кто знает?
   - Я знаю, - вмешался Литвинов. - Да и они знают!
   Он кивнул в сторону "законников".
   - Все, что захочет, сделает! Возьмет и ваши дома гранатами забросает!
И не посмотрит на женщин и детей! Или сына твоего, Иван, захватит залож-
ником!
   Лицо Севера окаменело. Сыну недавно исполнилось тринадцать, он учился
в английской школе, и Север собирался направить его в Оксфорд.
   - Я ж не говорю, чтобы вы сами в свидетели шли! - вновь взял  инициа-
тиву Лис. - "Шестерок" направьте или этих...  Шакала,  Ушастого,  другую
шелупень... Нам много не надо - двое-трое вякнут, и довольно...
   - И он в камере! - тоном искусителя сказал Литвинов. - В общей.
   - А иначе никак, - подтвердил Лис.
   "Законники" мрачно переглянулись. Они чувствовали,  что  ушлые  менты
взяли их за горло. И по всему выходило так, что  надо  соглашаться.  Тем
более когда одна уступка сделана, вторая дается легче.
   - Договорились, - бросил Крест только одно  слово  и,  развернувшись,
пошел в свой кабинет. Север двинулся следом. Их спины излучали  холодную
недоброжелательность. Воры не должны быть заодно с ментами.  И  если  их
все же вынуждают это делать, они не обязаны любить ментов.
   - Чеченцы и дагестанцы только баранину едят, - негромко сказал Лис  в
спины уходящим. - Нашей группе ее много надо...
   Они не обернулись, но ясно было, что подсказка услышана.
   Но полностью полагаться на воров оперативники, естественно, не  соби-
рались. Это только одна из ниточек, которые  паутиной  набрасываются  на
город. У сыскарей много своих методов, своих приемов.
   Вернувшись в РУОП, Лис прошелся по кабинетам  сотрудников.  На  месте
оказался один Попов. Он-то и получил дополнительное задание.
   - Установи номер трубки Джафара. Может, она оформлена  на  подставное
лицо, но все равно попробуй, особой конспирации там быть не должно - или
на Султана записал, или на Роберта...
   Действительно, только идя "на дело", преступник надевает маску,  пер-
чатки, смазывает ацетоном подошвы. В остальной жизни он живет, как обыч-
ный человек, не прибегая к ухищрениям. И "цепляют" его через эту  "обыч-
ную" жизнь, а уже потом притягивают к "делу". Когда Джафар покупал сото-
вый телефон, он, конечно, не думал, что когда-то будет скрываться  и  по
этому телефону его станут искать.
   - Поставь на прослушивание и договорись насчет пеленгации, - закончил
мысль Лис. - А я ориентирую баб под "Сапфиром", он до них охочий...

                                 * * *

   Кривуля знал Боксера через общих знакомых, это не создавало близости,
но позволяло напрямую решать назревший вопрос. Штаб-квартира его группи-
ровки располагалась неподалеку от спорткомплекса в  гриль-баре  "Тяжело-
вес", вокруг вечно стояли "БМВ", "мерсы" и навороченные джипы  различных
марок. Посторонние внутрь не заходили, на Кривулю  посмотрели  косо,  но
выступать никто - не стал: держался он достаточно уверенно,  а  недавний
инцидент с  военными  охлаждающе  подействовал  на  горячий  темперамент
"спортсменов".
   А было так: два спецназовца из внутренних войск, которые не  разбира-
лись в дислокации бандитских точек и которым были по  барабану  все  эти
поделенные на сферы влияния территории, решили отпраздновать возвращение
из зоны боевых действий и забрели в "Тяжеловес". Только они начали  пить
водочку под аппетитно поджаренного цыпленка, как  толстый  администратор
Толян, в прошлом борец-вольник как раз тяжелого веса, заметил  посторон-
них и решил навести порядок, выставив их на  улицу.  Незнакомцы  послали
тяжеловеса туда, куда и надлежит посылать человека, пытающегося прервать
так славно начавшееся застолье.
   Толик кликнул подмогу, подвалило еще рыл пять, один  из  спецназовцев
предъявил удостоверение, но это роли не сыграло, началась драка. Хозяева
точки имели численное превосходство, но совершенно не  учли,  что  имеют
дело с боевыми офицерами, прошедшими несколько локальных войн и применя-
ющими оружие с такой же легкостью, с которой "спортсмены" пускают в  ход
кулаки.
   Грохнули выстрелы, Толян получил пулю в  бедро,  культуристу-швейцару
прострелили руку. Впоследствии военный прокурор признал применение  ору-
жия правомерным, а  через  месячишко  те  же  вэвэшники  снова  зашли  в
гриль-бар выпить кофе. Завсегдатаи осатанели от такой наглости и собира-
лись разорвать наглецов на куски вместе с их пистолетами, но кто-то выг-
лянул в окошко и увидел около  взвода  волкодавов  в  краповых  беретах,
часть из которых с кирпичами в руках бродила между красавцами  автомоби-
лями, а часть выжидающе смотрела на входную дверь. После этого  настрое-
ние "спортсменов" изменилось на сто восемьдесят градусов, и дело  кончи-
лось грандиозной примирительной пьянкой, разумеется, за счет заведения.
   В полутемном помещении находилось около десятка посетителей,  Кривуля
подошел к вернувшемуся в строй настороженному Толяну и спросил  Боксера.
Через несколько минут из внутреннего помещения вышел бритоголовый верзи-
ла с перебитым носом и расплющенными ушами. Они поздоровались и сели  за
дальний столик "тереть базар", после чего настороженная  тишина  в  зале
сменилась обычным гулом питейного заведения.
   - Значит, мне ребята про тебя рассказывали, - процедил Боксер,  расс-
матривая посетителя холодными маленькими глазками, недобро  посверкиваю-
щими из-под изуродованных шрамами надбровий. - Ты и есть массажист!  До-
мик построил, клиентуру завел, бабки заколачиваешь, а с братвой делиться
не хочешь...
   Такой поворот Кривулю неприятно удивил.
   - Об чем базар. Боксер? Ты меня что, за фраера держишь? Забыл, что  я
восемь лет в зоне оттоптался?
   - За фраера? - повторил его собеседник. - А за кого  тебя  надо  дер-
жать? Раньше ты деловым был, срок отмотал достойно. Только давно это бы-
ло. А потом ты как-то сам по себе стал жить. В сторонке. Я знаю, тебе  и
дела предлагали, и в долю брали. А ты отказывался. Так кто ты  есть  те-
перь? За кого тебя держать надо?
   Кривуля не нашелся, что сказать, и промолчал. Тем самым он сразу  по-
терял несколько очков: молчит тот, кто  не  прав.  Боксер  издевательски
улыбнулся.
   - Ты сам не знаешь, кто ты есть! А хочешь, чтобы другие это  знали...
Вначале сам определись. Если ты бандит - живи по понятиям. Если  коммер-
сант - плати бабки! Или - или, все остальное туфта. Только  по  понятиям
ты уже давно не живешь. Значит, отстегивай долю за "крышу"!
   Логика Боксера была безупречной. На любой "сходке", на любой  "терке"
подтвердят, что он прав. Опрокинуть его логику и  правоту  могла  только
сила. Когда-то массажист шел по делу с очень серьезными людьми. Если  бы
они остались живы, неважно - в зоне или на свободе, он мог бы смело  по-
сылать всех на хер. Но их расшлепали много лет назад.
   - У меня есть "крыша"! - Кривуля поднял голову и в  упор  смотрел  на
Боксера. На миг у того появилось неприятное ощущение, будто он не  знает
чегото очень важного. Ведь  просто  так  никто  смотреть  столь  дерзким
взглядом не будет... Но он подавил всколыхнувшееся чувство  неувереннос-
ти. Сейчас все горазды понты разводить.
   - Да, пацаны мне передали, - кивнул Боксер. - Только на этой террито-
рии все "крыши" - мои! А у тебя чья?
   Кривуля непроизвольно оглянулся:
   - Про Колдуна слышал?
   Теперь с ответом замешкался Боксер и потерял несколько  очков  в  том
счете, который сопровождает любую "терку".
   - Слышал. Но не видел.
   Это соответствовало действительности. В городе объявилась глубоко за-
конспирированная группа, которая держалась особняком и от  воров,  и  от
"спортсменов", не вступая ни с кем в контакт. Несмотря  на  конспирацию,
слава у группы была довольно кровавой.
   - Хочешь увидеть? - дерзкий взгляд буравил Боксера, как нацеленный  в
упор ствол. В душе у него похолодело. Он видел трупы Васьки и  Земели  с
простреленными глазами и развороченными затылками, слышал про  убитых  в
обменном пункте на Садовой... И сейчас, глядя на неуловимо изменившегося
массажиста, вдруг с отчетливой ясностью понял: нет, это не понты,  он  и
впрямь может привести страшного Клодуна на "стрелку", только неизвестно,
чем она закончится... Болтали, будто тот действует по методу Амбала: мо-
чить всех подряд и забирать то, что выпадет из чужих рук.  Очень  эффек-
тивный метод.
   - Да нет, братан, я тебе верю.
   Теперь Боксер улыбался открыто и дружески, Кривуля рассчитывал на та-
кую улыбку с самого начала.
   - Давай перекусим? И выпьем по стопарику, раз судьба свела...
   - Давай, - согласился Кривуля.
   Боксер сделал знак, и через пару минут на пустом столе появилось фир-
менное блюдо "Тяжеловеса" -  украшенные  зеленью  золотистые  цыплята  и
плоская фляжка водки "Смирнофф".
   - За дружбу! - провозгласил Боксер.
   Когда фляжка опустела, он заказал вторую и, доверительно нагнувшись к
Кривуле, спросил:
   - Из каких он? Из старых или из наших?
   - Кто? - не понял массажист.
   - Ну Колдун...
   Кривуля задумался:
   - Он из самых новых. Таких еще нет. Но вообще-то, скажу тебе по  сек-
рету, он проходил с нами по тому делу... Шестым. Слыхал, наверное?
   Боксер прикрыл глаза и кивнул. Застолье продолжалось.

                                 * * *

   Группировка Колдуна и в самом деле была глубоко законспирирована. Для
обеспечения безопасности главарь придумал совершенно  оригинальную,  как
ему казалось, внутреннюю структуру, обеспечивающую при провалах неуязви-
мость основной части банды. Но ничто не ново под луною: такое построение
было характерно и для эсеровских боевок, и для итальянской мафии, и  для
азиатских триад, и для всех террористических организаций мира.
   Система действительно  отличалась  невероятной  живучестью.  Основной
ударной силой являлись боевые пятерки во главе с  командиром,  командиры
замыкались на координатора, и только тот имел дело  с  главарем.  Каждый
боец за свой счет приобретал пейджер. Система связи действовала  лишь  в
одном направлении: сверху вниз. В случае экстренной необходимости коман-
дир пятерки передавал сообщение на пейджер координатора,  тот  таким  же
образом мог дать сигнал главарю. На сбор по тревоге давалось  пятнадцать
минут.
   Пейджеры координатора и главаря были зарегистрированы на  посторонних
лиц, которые понятия не имели ни о чем вообще. Если командир пятерки по-
гибал, садился в тюрьму или исчезал, члены должны были ожидать,  пока  с
ними, назвав пароль, не свяжется один из двух руководителей.
   Подбор новых бойцов был многоступенчатым и осуществлялся лично Колду-
ном, при этом могла рассматриваться рекомендация координатора или коман-
дира пятерки. Кандидат проверялся по всем линиям, проходил испытательный
срок и зачислялся в стажеры, хотя сам об этом не подозревал. Стажеры об-
разовывали самостоятельную группу и думали, что эта  группа  и  есть  их
бригада - Группа не превышала пяти человек, чтобы успешно прошедшие ста-
жировку образовали новую пятерку. Как правило, так не получалось,  испы-
тание выдерживали двое-трое, остальных добирали потом. При  этом  членов
одной пятерки никогда не переводили в другую.
   Дисциплина поддерживалась военная, нарушения жестоко карались,  самым
страшным преступлением являлось нарушение конспирации. Двое опытных "бы-
ков" Хромого успешно прошли все испытания и стали членами первой  пятер-
ки, но вскоре на пьянке с бывшими корефанами чуть-чуть развязали языки и
были показательно казнены. В отступление от обычных правил этот факт был
доведен до членов других пятерок и сыграл немалое воспитательное  значе-
ние.
   На сегодняшний день в организации имелось четыре пятерки: две  укомп-
лектованы полностью, в третьей незаполнено пока место Земели, в  четвер-
той пустует место арестованного недавно Печенки. Это не так много, но  и
немало, чтобы поставить на уши весь Тиходонск.  Пополнение  шло  трудно.
Болтуны сами вычеркнули себя из списков организации. Фитиль и Самсон ус-
пешно заканчивали стажировку, но кто-то умело  зарезал  их  в  засранном
дворике в самом центре города.
   Об этом и шла речь на очередной встрече координатора с Колдуном.  Они
сидели на набережной у переправы, будто ожидая катера  на  Левый  берег,
манивший многочисленными шашлычными, ресторанчиками, базами отдыха, поч-
ти вытеснившими вольную природу, которой раньше и славились  эти  места.
Двое мужчин не привлекали внимания прохожих, а разговор они вели вполго-
лоса, и его никто не слышал.
   - Как они нарвались на нож? - раздраженно спрашивал главарь.  -  Куда
ты их посылал?
   - Запулить Мишке малевку, больше никуда, - оправдывался  координатор.
- Они взяли ксиву и пошли, а потом по телевизору сказали...
   - Знаю, что сказали! - недовольно буркнул Колдун. - Дома у них как?
   - Все время менты крутятся. То из райотдела, то из РУОПа, то еще  от-
куда-то. И у Мишки та же картина. Все в деталях выспрашивают: кто прихо-
дил, да кто с кем дружил, да кто где когда был...
   - Это плохо.  Значит,  не  хотят  закрывать  дело,  продолжают  землю
рыть... Если Мишка расколется...
   - Не должен...
   Координатор был единственным человеком, который знал в лицо  Колдуна.
Он понимал, что это значит, когда над  группировкой  нависает  опасность
разоблачения. Поэтому он повторил как можно более твердым голосом:
   - Не расколется Мишка. Ни в жизнь.
   Колдуну это понравилось.
   - Ну ладно, посмотрим. А пока надо силу набирать. Братва уже нас ува-
жает, мне один человек рассказал... Даже бабки под нас скинули!
   На край скамейки присел грязный бомж в явно стыренном с веревки  ста-
ринном макинтоше. Колдун повернул к нему голову и принялся рассматривать
в упор. Тот внезапно вскочил и быстро пошел прочь, несколько раз опасли-
во оглянувшись назад.
   - Тля! - восхитился координатор. - Как ты это делаешь?
   - Колдую, - равнодушно сказал главарь. - Хочешь, скажу, о чем ты  ду-
маешь?
   - Не надо! - испугался координатор. - Мало ли что  в  голове  плетет-
ся... Я за все мысли не ответчик!
   И перевел разговор с щекотливой темы.
   - Новые люди нужны, тогда и сил больше будет.
   - Есть у меня два стажера... Сейчас каждый себя проявит, тогда и  бу-
дем решать. А вообще, хватит нам прятаться! Пора о себе заявить, да так,
чтобы всякая сраная борзота хвосты поджала...
   Поговорив еще десять минут, Колдун и координатор поднялись, разошлись
в разные стороны и вскоре растворились в весенней толпе.

                                 * * *

   Дежурство закончилось в восемь, но вызовов не поступало со второй по-
ловины ночи, бригада успела урвать четыре часа сна, чего благодаря выра-
ботанной привычке хватало почти для полного восстановления сил.  Спокой-
ная обстановка позволила подвести итоги смены еще до  окончания  урочных
часов. Сейчас многие платили без напоминаний: пятерку или десятку за вы-
зов, двадцатник за "хороший" укол, одним словом, за внимание.
   Богатенькие бросали побольше: стольник, полтора, а то и два.  Бедные,
естественно, уповали на страховые полисы и бесплатное обслуживание,  ко-
торое и получали, хотя невысказываемая, но хорошо известная бригаде муд-
рость гласила: "лечиться бесплатно - это бесплатно лечиться".
   Сначала раскидали  деньги:  большая  часть  врачу,  чуть  поменьше  -
фельдшеру, еще меньше - шоферу. Круг сухой колбаски разрезали по-братски
на три равные части, так же поделили шмат сала, сайру в масле отдали во-
диле, банку варенья оставили для общего чая. Водки эта смена не  принес-
ла, для традиционного расслабления использовали марочный  коньяк,  пода-
ренный женой профессора, у которого сняли почечную колику.
   Со всеми делами закончили как раз к восьми. За ворота подстанции Сер-
гей вышел в отличном расположении духа. Ласково светило солнышко, мягкий
ветерок обдувал через распахнутую рубаху богатырскую грудь.  Особых  дел
на сегодня не было, только переболтать с парнями, которые  могут  выпол-
нить Кривулин заказ. Его все это мало колышет: возьмутся  -  хорошо,  он
передаст башли, отмусолив кое-что и себе, не возьмутся - извините, так и
скажет ребятам. Ребята классные, отдыхают с телками -  закачаешься,  так
это первый раз, а дальше можно такие фейерверки устраивать!
   Встреча произошла в полдень, в маленькой  кафешке  на  углу  Большого
проспекта и Садовой. Кафешка называлась "Деймос" - Ужас. Мудила  хозяин,
погнавшись за красивым иностранным словцом, смысла его явно не  понимал;
Проучившийся три года в мединституте Сергей знал,  что  в  переводе  оно
должно не привлекать посетителей, а отпугивать; ибо вряд ли кто-то  пой-
дет в кафе за кулинарными или  какими-либо  другими  ужасами.  Положение
спасало то, что большая часть сограждан тоже не знала, что такое деймос.
   Он заказал соточку водки, к которой полагался обязательный  бутерброд
с сыром. Залпом махнул, лениво зажевал, посмотрел по сторонам. Три  неп-
ригодные для съема девчонки налегали на груду румяных,  подбеленных  са-
харной пудрой пончиков. Даже на расстоянии горько пахло пережаренным жи-
ром. У окна прилично одетая парочка баловалась шампанским  с  пирожными.
Угрюмый мужик с остервенением жевал отбивную, так что в такт с челюстями
двигались вверх-вниз оттопыренные уши. Только что вошедшие молодые ребя-
та делали заказ. Официантка привычно черкала в маленьком  блокнотике.  У
нее были ровные ноги, оттопыренная попка, тонкая талия и строгое лицо.
   "Задуть бы ей, - лениво подумал Сергей. -  Или  в  "угадайку"  поста-
вить..."
   Ровно в двенадцать внутрь проскользнули  два  спортивных  парня,  его
сверстники, лет по двадцать пять, но с непроницаемыми "деловыми"  лицами
и суровыми глазами, которые делали их гораздо старше на вид. Не останав-
ливаясь, они сразу подошли к его столику.
   - Ты Каратист? - не то спросил,  не  то  констатировал  круглоголовый
крепыш в черной лайковой куртке и, не дожидаясь ответа, придвинул  ногой
стул и сел напротив. В