туп тошноты.
   На этот раз Лисков шел первым. Ему предстояло разделить тех, кто  на-
ходится в центральном посту, на своих и врагов. И открыть огонь.  Момент
выдался подходящий: они зашли со спины и никто не обернулся. Но  мишеней
оказалось слишком много. Бородатый "дед" закрывал квадратного  захватчи-
ка, штурман находился на одной линии с Чижиком. Только рулевой был  пол-
ностью открыт, но ни с того  ни  с  сего  выстрелить  человеку  в  спину
контрразведчик не мог. Ему хотелось, чтобы пловцы и здесь выполнили  всю
кровавую работу, хотя ясно было, что они не смогут  разобраться  -  кого
надо убивать, а кого нет.
   Неожиданно радист вышел из своей кабинки, очевидно, в гальюн, и  уви-
дел четверку вооруженных людей. Он взмахнул руками и заорал,  перекрывая
гул силовой установки. Лисков выстрелил. Но ему никогда  не  приходилось
стрелять в нашпигованном приборами посту управления, да еще целясь в жи-
вого человека. Подсознание отчаянно  противилось,  рука  дрогнула,  пуля
прошла над головой, ударилась в шпангоут и рикошетом зацепила Чижика  за
шею. Но одна цель была обозначена, и  Еремеев  нажал  спуск  громоздкого
подводного пистолета. Реактивная стрела ровно летит  только  в  воде,  в
воздухе она крутится, словно городошная бита - голова  радиста  лопнула,
как арбуз от удара палкой, кровь брызнула во все  стороны.  Нажав  спуск
один раз, Лисков "развязался" и уже без колебаний пальнул в спину  руле-
вому, но опять промахнулся. Кургузый "макар"  прыгал  в  потной  ладони,
мушка не попадала в прорезь целика, он подхватил  рукоятку  снизу  левой
рукой, но лучше не стало.
   Картина в центральном посту медленно изменялась. Яблочков и  Казаков,
пригибаясь, прыгнули в разные стороны. Чижик  удивленно  трогал  красным
пальцем шею, испуганно оборачивался рулевой, Лисогрузов стоял вполоборо-
та, недобро смотрел на Лискова и лихорадочно делал что-то руками.
   - Пригнись! Сядь! - кричали сзади - особист перекрывал "тюленям" сек-
тор обстрела. Когда до него дошел смысл криков, он  присел,  как  раз  в
этот момент Лисогрузов доразвернулся, от бедра наводя на них автомат.  В
узком проходе укрыться негде, одна очередь могла уложить  всю  четверку,
на их счастье рулевой бросил рычаги управления, лодка  клюнула  носом  и
вильнула в сторону, "квадрат" потерял равновесие, свинцовая струя  прос-
вистела над контрразведчиком, прожгла плечо Кислякову и под визги  рико-
шетов через открытый люк унеслась в пятый отсек. Удержавшись  на  ногах,
Лисогрузов вскинул автомат к плечу.
   - Отходим! - крикнул Еремеев. Особист выстрелил  в  Лисогрузова,  тот
отшатнулся, споткнулся о труп радиста и тяжело  оперся  на  стену.  Вос-
пользовавшись паузой, Лисков вслед за товарищами проскочил обратно в пя-
тый отсек, резко захлопнул тяжелую полутораметровую крышку и, рванув за-
пирающую ручку, задраил люк.
   - Надо заклинить, - лихорадочно шаря по карманам, проговорил он.  Под
руку попался небольшой гвоздь, Лисков всадил его между зубцами  ручки  и
кремальерного устройства. Теперь люк был заперт намертво, попасть с носа
в корму стало невозможно.
   - Не вышло, - констатировал Еремеев. - Хорошо, целы остались.
   - Кто цел, а кто и не очень, - процедил Кисляков, зажимая прострелен-
ное плечо.
   Лисков молчал. Операция по освобождению крейсера провалилась.


   * * *

   В Ростове внезапно наступила  оттепель,  бетонка  военного  аэродрома
подсохла, и капитан Морозов, направляясь к своему истребителю,  улыбался
теплому, почти весеннему солнышку. Капитан перегонял  последний  "Су-27"
из расформированного под Батуми авиаполка в Архангельск. Вчера прилетел,
сегодня улетает. Обычная командировка.
   У него было простое крестьянское лицо с легкой россыпью  веснушек  на
скулах, простая русская фамилия, простое и понятное командованию местной
авиачасти задание. Но простота эта могла оказаться  обманчивой.  Дело  в
том, что последний самолет из Грузии российские ВВС забрали больше полу-
тора лет назад. В штатах Архангельского  авиаполка  капитан  Морозов  не
числился. У него была другая фамилия, другое звание и другое место служ-
бы, с которого он был отозван в Москву якобы для повышения  квалификации
и освоения новой техники. По случайному совпадению, одновременно с  "Мо-
розовым" в Ростове сел транспортник из Архангельска, обслуживание и  ох-
рану истребителя осуществляли прибывшие на нем люди, что  представлялось
довольно странным, так как противоречило установленному порядку. Но что-
бы выявить одни и проанализировать  другие  факты,  необходимо  провести
специальное расследование, для которого не имелось ни  малейших  основа-
ний, а потому ясность и простота не замутнялись никакими подозрениями.
   Двухфюзеляжная машина стремительно пробежала по  взлетной  полосе  и,
резко задрав нос, ушла в небо. Как и положено, истребитель взял курс  на
север, но, набрав пятнадцатикилометровую высоту, заложил вираж и развер-
нулся на юг. Земля осталась так далеко, что ее нельзя было увидеть.  Для
пилота в такие моменты она вообще переставала  существовать.  Из  черных
сопел двигателей били короткие струи огня, в разреженном морозном возду-
хе оставались белые шлейфы инверсии, которые на некотором удалении  сли-
вались в одну геометрически безупречную линию.
   За штурвалом, безусловно, сидел ас. Он жил полетом, человеческое тело
сливалось в одно целое с машиной. Руки и ноги  через  стальные  тросы  и
гидроусилители незаметно переходили в закрылки скошенных крыльев и гори-
зонтальные рули двух стабилизаторов, туловище срослось с фюзеляжем, кро-
веносная система переплелась с трубопроводами  подачи  топлива,  системы
гидравлики и смазки, сердце билось синхронно с турбиной, мозг  замкнулся
на бортовой компьютер, глазные нервы соединились с радарами и  электрон-
ной системой наведения ракет.
   На такой скорости и высоте невозможно разглядеть не только отдельного
человека, но целые города, больше того, невозможно даже вспоминать о той
далекой, нереальной сейчас земной жизни. Здесь свои радости, и  основная
- упоительное ощущение нечеловеческой мощи и полной свободы. Пилот  чуть
шевельнул педалями, едва качнул штурвал,  самолет  накренился  и  теперь
рассекал пространство, стоя на крыле. Еще несколько легких  движений,  и
машина перевернулась брюхом вверх, пилот повис на привязных ремнях, отя-
желевшая кровь прилила к голове, но, несмотря на это, истребитель ни  на
сантиметр не отклонился от заданного курса. Потом "сушка" легла на  дру-
гой бок и наконец возвратилась в обычное положение.
   Десять часов пятьдесят девять минут. Пилот проверяет свои координаты,
ошибки быть не должно, ее и нет, он находится в  заданном  квадрате.  На
зеленоватом экране электронного прицела появляется голубая пульсация, он
подводит черный кружок к основанию пульсирующей линии и нажимает кнопку.
Кружок становится оранжевым - знак того, что  чуткие  приборы  наведения
захватили цель. Теперь пуск... Летчик нажимает другую кнопку. Под  плос-
костями взревывают двигатели ракет, они срываются с направляющих,  само-
лет слегка вздрагивает. Все. Задание выполнено.
   Накренившись, истребитель описывает пологую дугу и ложится на  обрат-
ный курс. Через час с четвертью он совершит посадку на одном из  подмос-
ковных военных аэродромов. Потом будут почести, награждение и прочая ми-
шура, которая не слишком интересовала пилота. Его захватывал сам процесс
полета. Все остальное оставалось на втором плане.
   Две ракеты радиоэлектронного наведения класса "воздух-земля" косо пи-
кировали вниз, со свистом разрезая воздух. Магниевые цилиндры длиной сто
восемьдесят и  диаметром  двадцать  пять  сантиметров  были  нашпигованы
сверхсовременной аппаратурой и  мощными  зарядами  взрывчатки.  Захватив
цель, они стопроцентно поражали ее с радиусом допустимого  отклонения  в
один метр. Даже если источник излучения выключался, они все равно  попа-
дали в место, на котором он находился. Существовала  теоретическая  воз-
можность, что, отключившись, цель может изменить место  нахождения,  но,
учитывая скорость ракет - двадцать километров в минуту, на практике этой
возможностью можно было пренебречь.
   За пятнадцать секунд ракеты прошли треть дистанции, покрывавший  кор-
пуса густой иней испарился, в густой облачности видимость ноль,  но  го-
ловки наведения не выпускают цель из цепких захватов. Еще пятнадцать се-
кунд, еще треть дистанции, воздух сгустился, возросло лобовое  сопротив-
ление, рули стабилизаторов шевельнулись, компенсируя возникающее  откло-
нение. Через девять секунд ракеты вынырнули из белого марева,  до  земли
оставалось чуть меньше двух километров.
   Внизу, на ровной, чуть припорошенной снегом площадке горной седловины
стояли возле джипа два человека. Хотя враг не  мог  дотянуть  сюда  свои
грязные руки, в отдалении ждала вооруженная охрана.
   - Что-то запаздывают, - недовольно сказал  один.  В  руке  он  держал
предмет, издающий радиоволны, на который ориентировались головки наведе-
ния магниевых цилиндров.
   Другой хотел что-то ответить, но тут их внимание привлек  нарастающий
гул, доносящийся из облаков. Оба подняли головы, но звук внезапно исчез:
на последнем участке траектории двигатели отключаются за  ненадобностью.
Головы опустились, и мужчины собирались продолжить разговор - в это вре-
мя ракеты настигли цель. Две вспышки и два удара грома слились  в  один.
Джип перевернулся, на том месте, где стояли  люди,  дымилась  остывающая
воронка.


   * * *

   К шестьдесят девятой параллели на широту экватора спешно  стягивались
все силы российского флота, находящиеся в прилегающих  районах.  Стреми-
тельно шел от южной оконечности Африканского континента вертолетонесущий
крейсер "Могучий", от берегов  Индии  выдвигался  эсминец  "Стерегущий",
многоцелевая АПЛ "барс", прервав патрулирование в северных широтах, взя-
ла курс на юг. Из Персидского залива подтягивался к  нулевому  меридиану
американский авианосец "Калифорния" в  сопровождении  ракетного  фрегата
"Молния". Несущие службу в Атлантике и на Тихом океане подлодки Российс-
кой Федерации и США получили приказ на передислокацию и, пренебрегая ре-
жимом скрытности, на тридцати пяти узлах неслись к тому же  сектору  Ин-
дийского океана.
   Обе стороны делали вид, что ничего экстраординарного не происходит  -
обычное маневрирование и перегруппировка сил. Но в  главных  штабах  ВМС
России и США уже просчитывались варианты поведения в случае, если их су-
да столкнутся у беглой "барракуды". Собственно, вариантов было два: сов-
местные действия или конфликт. Но Россия за помощью не обращалась,  зна-
чит, основания для взаимодействия отсутствовали.  А  конфликтов  страны,
обладающие ядерным оружием, старались избегать. Так что вопрос оставался
открытым.
   В это время потерявшая ход "барракуда" беспомощно висела в  океанской
толще на глубине трехсот пятидесяти метров, разворачивалась течениями  и
медленно погружалась, потому что веретенообразная форма  подводного  ко-
рабля позволяет сохранять плавучесть и управляемость только в  движении.
Внутри было темно: Лисков приказал отключить и электроэнергию.
   Конечно, центральный пост мог запустить  дизель,  включить  аварийное
освещение от аккумуляторов, продуть балластные цистерны  и  всплыть,  но
делать это было некому: когда после сумятицы перестрелки наступила  тем-
нота, Чижик, Казаков, Яблочков и вахтенный матрос из экипажа исчезли не-
известно куда. Отчаянно матерясь и изрыгая страшные угрозы в адрес  всей
остальной части человечества, в посту появились трое бандитов, контроли-
ровавших носовые отсеки. Теперь здесь собрались все оставшиеся  в  живых
захватчики.
   - Надо выковырять этих сук! - рычал крабообразный, с маленькими глаз-
ками Виталя. - А то потонем к ебаной матери!
   Ощетинившись стволами, шестерка бандитов столпилась у  люка  в  пятый
отсек. Вначале Лисогрузов, потом Краб, потом они вдвоем налегали на  ры-
чаг кремальерного механизма, но ручка не сдвигалась ни на миллиметр.
   - Должна открываться, - налившись кровью, хрипел  Лисогрузов.  -  Там
нет стопора...
   Но маленький гвоздик между сопрягающимися зубчатыми поверхностями де-
лал свое дело: люк оставался задраенным Наглухо.
   - Может, гранатой? - в горячке предложил остролицый, но сам же и  от-
ветил: - Нет, ну его в жопу, еще хуже выйдет...
   - Сейчас посмотрим, что тут можно сделать...
   Подсвечивая себе припасенным еще на берегу фонариком, Лисогрузов  ос-
мотрел центральный пост. Обилие приборов, кнопок, переключателей, венти-
лей, задвижек, рычагов привело его в замешательство. Конечно же, ни  он,
ни кто другой из его людей не могли справиться с управлением. Одно  дело
держать под контролем профессионально работающий экипаж  подводников,  и
совсем другое - составить экипаж из дилетантов, которые когда-то служили
на подлодках или даже учились на командира субмарины...
   - Ну что? - нетерпеливо спрашивал Краб. - Давай затопим их  к  ебаной
матери! А потом откачаем воду - и дело с концом!
   Лисогрузов не отвечал. Затапливать реакторный отсек - совсем не такое
простое дело, как думает этот недоумок. И откачивать воду на трехсотмет-
ровой глубине... Да и кто сможет управлять реактором?
   Он осветил глубиномер. Триста восемьдесят метров!
   - Мы тонем, - вырвалась неосторожная фраза. - Без хода эта бочка  уй-
дет на дно!
   - Я не хочу!! - пронзительно заорал остролицый,  и  Лисогрузов  сразу
понял, что это не просто испуг - это психический срыв, паника,  лишающая
человека способности руководить своими действиями. - Немедленно  наверх!
Немедленно! Открыть люки! Воздуха! А-а-а-а!
   Несостоявшийся командир слышал про этот страшный невроз, заставляющий
несчастного разбивать голову о стальные переборки,  отдраивать  люки  на
глубине, убивать товарищей, препятствующих  коллективному  самоубийству.
Болезнь называется клаустрофобия - страх  замкнутого  пространства.  Она
бывает врожденной, и тогда матрос никогда не попадет на подводную лодку,
чаще невроз развивается вследствие травмирующей ситуации, например, ава-
рии. В подобном случае последствия труднопредсказуемы.
   Исходя из принципа "на ошибках учатся", до курсантов-подводников  до-
водят печальную хронику аварий и катастроф. В пятьдесят шестом под Одес-
сой сухогруз протаранил маневрировавшую  на  восьми  метрах  "дизельку",
раскроив ее форштевнем почти пополам. Лодка мгновенно затонула  и  легла
на грунт на глубине двадцать два метра. Спаслись четверо в носовом отсе-
ке: вода пробилась и туда, но воздушная подушка остановила ее на  уровне
одного метра. Три матроса включились в дыхательные аппараты,  а  четвер-
тый, потеряв способность соображать и действовать, истошно кричал,  раз-
бивая лоб и кулаки об обшивку. "ИДА" на него надели силой, но дальше си-
ла не помогала, потому что надо было выходить за  борт  через  торпедный
аппарат, а протащить человека сквозь трубу длиной шесть метров и диамет-
ром пятьдесят сантиметров без его горячего желания попросту невозможно.
   Трое выбрались из лодки, поднялись по тросу на поверхность и  увидели
в полутора километрах берег. Тогда они (если верить их собственным  сло-
вам, потому что объективных доказательств  не  было,  а  слова  вызывали
обоснованные сомнения)  вернулись  обратно  в  полузатопленный  стальной
гроб, чтобы все-таки спасти товарища, но тот впал в буйство и  представ-
лял серьезную опасность, отважная тройка вынуждена была оставить его  на
бесславную смерть. Сами же они благополучно добрались до берега, а впос-
ледствии удостоились орденов за мужество и героизм.
   - Воздуха, суки!! Я вас всех перемочу!
   - Спокойно, Серый...
   Лисогрузов не увидел, а почувствовал, что тот достал оружие, и  успел
перехватить руку с пистолетом. От удара наотмашь Серый упал, но  тут  же
подскочил, словно теннисный мячик, и бросился к  рубочному  трапу.  Краб
прыгнул следом и сжал конвульсивно бьющееся тело в железном захвате.
   - Уколите его! - приказал Лисогрузов.
   Пока в темноте искали ампулы и шприц, Серый  изошел  криком,  оконча-
тельно взвинтив нервы у сотоварищей. Получив изрядную дозу наркотика, он
наконец успокоился и, скорчившись, заснул в углу.
   - Что будем делать? - напряженным тоном спросил  Лисогрузов.  Сам  он
совершенно не представлял ответа на этот вопрос.
   - Надо сдаваться, - быстро ответил тот, кто стоял  рулевым.  -  Иначе
кранты.
   - А сдашься - тебе медаль дадут! - огрызнулся чернявый Боб.  -  Я  на
это дело из-за больших бабок подписался. Уже почти все  сделали.  А  там
пятнашка светит, если не "вышка". И  никаких  условно-досрочных,  скорей
еще добавят.
   Он плюнул на пол, что по правилам подводного флота являлось невообра-
зимым святотатством.
   - Заживо сгнием в особых мордовских лагерях, факт. Мне один хер,  где
подыхать. Отсюда до хрустов ближе...
   - Хватит ныть про лагеря! - раздраженно перебил Краб. - Лучше  скажи,
что делать?
   - Запустить дизеля, всплыть и идти малым на точку!
   - Кто сможет это сделать? - так же раздраженно спросил Краб.
   - Борец сделает!
   Лисогрузов запрещал называть себя прозвищем, и нарушение этого запре-
та свидетельствовало о том, что команда выходит из повиновения. Неудиви-
тельно. Их осталось пятеро, к активным действиям способны только Виталя,
Боб и он сам. Ситуация критическая, сейчас быть командиром может  только
тот, кто способен спасти остальных.
   - Сделаешь, Борец? - дерзкий прямой вопрос не только нарушал суборди-
нацию, но и являлся прямым вызовом.
   - Я двадцать лет не спускался в лодку...
   - А на хер нам такой командир? Так и я могу командовать. Тогда и  ко-
мандирская доля моя!
   - Заткнись! - с угрозой произнес Лисогрузов. - Лучше пойдите и приго-
ните сюда этих баранов. Заставить их работать - единственный выход...
   - Ничего себе! - возразил Краб. - Их десятка два, а  нас  двое...  Да
еще в темноте! Дадут по башке и спустят в трюм!
   - Единственный выход! - повторил Лисогрузов.
   В это время Чижик разговаривал по аварийному телефону с БЧ-5.
   - Они там одни, - сообщил он. - Я взял пистолет у убитого. Можно  за-
жать их с двух сторон.
   - Деятельное раскаяние? - спросил Лисков. - Это хорошо:  срок  выйдет
меньше. Давайте по сигналу, одновременно... Сейчас я выступлю по громкой
связи, но это для них, вы головы ничем не обматывайте.  Ясно?  И  еще  -
сразу люк не открывайте, пошумите вначале...
   Краб и Боб неохотно собирались в рискованную экспедицию.  Одно  дело,
когда все на виду и процесс идет по плану, совсем другое, когда люди по-
чувствовали волю и спрятались в темных лабиринтах. Краб резко передернул
затвор автомата.
   - Чуть что - буду мочить! - сказал он больше для собственного успоко-
ения.
   В этот момент ожили динамики трансляции.
   - Внимание, говорит оперуполномоченный отдела  военной  контрразведки
капитан третьего ранга Лисков, - раскатился по всему крейсеру глуховатый
голос. - Мною и группой боевых пловцов установлен контроль  над  силовой
установкой корабля. Оказавший вооруженное сопротивление  бандит  уничто-
жен...
   Лисогрузов выругался. Не потому, что услышал о смерти  Витька  -  его
судьба не оставляла повода для двояких толкований. Его  поразило  извес-
тие, что на борту находятся "тюлени". Каждый подводный спецназовец стоил
пяти отборных бойцов! Не надо было разрешать поднимать  их  на  крейсер!
Пусть бы сдыхали в океане...
   - Я принял командование кораблем, - продолжал  Лисков.  -  Приказываю
всем членам штатного экипажа по сигналу тревоги ворваться в  центральный
пост и обезвредить бандитов. При оказании  сопротивления  -  уничтожить.
Для опознания друг друга предлагаю обмотать головы белой материей...
   - Хорошо придумал, гад! - буркнул Боб. - Чтобы видеть, кого бить! Да-
вайте и мы тоже...
   Он соорудил из майки что-то вроде тюрбана, Краб и  Борец  последовали
его примеру. "Рулевой" и "акустик" не вели приготовлений  к  предстоящим
событиям.
   - Быстро к люкам! - скомандовал Борец. - Мы с