наложить совершенно секретную сетку,  чтобы  точки
проявления совпали с целями.
   Город назывался Москва.
   Решения толковища выполняются куда точнее и четче современных законов
и правительственных постановлений. Да и в былые времена так было. Только
решения Политбюро приближались к ним по силе, потому  что  наказание  за
неисполнение и тех и других одинаковое - смерть. Если не физическая,  то
гражданская, многие руководители разницы не делали - организмы у них  на
снятие, исключение и строгач инфарктами отзывались.
   На рынках столицы и во многих коммерческих ларьках пятидесятитысячные
купюры принимать отказывались - себе дороже обойдется. И в катраны с ни-
ми соваться избегали: меняли где-нибудь тайком, будто и впрямь краденые.
Официальные ночлежки на дезинфекцию закрылись от греха, притоны  дешевые
опустели.
   Клык через нового порученца пригласил к себе участкового,  про  жизнь
спросил, результатами экспертизы поинтересовался.
   - Никак у нашего криминалиста руки не дойдут, - объяснил Платонов.  -
Столько краж, он на куски разрывается.
   Клык сочувственно покивал.
   - Работа, конечно, на первом месте быть должна. А за сверхурочные от-
дельно платить надо. Пусть он сегодня ночью сделает...
   Порученец повертел пачку десятитысячных купюр, чтобы можно было  оце-
нить ее толщину, и ловко вложил в карман милицейского мундира. Сам пахан
избегал оставлять свои отпечатки на чем бы то ни было.
   - Раз срочно, я скажу...
   - Тут еще вот какое дело. - Клык доверительно  наклонился  вперед.  -
Когда вся эта заваруха шла, в подъезде какие-то люди были. Не  наши,  не
ихние, не ваши. Кто такие, куда делись? Может, они нас и обворовали? Как
бы ваших ребят расспросить, которые первыми приехали?
   Порученец приготовил еще одну пачку, но Платонов отгородился ладонью.
   - Не, с теми говорить бесполезно. Они злые, как волки. Чуть что  -  в
глотку вцепятся.
   Участковый подумал.
   - В дело бы можно заглянуть, да оно в прокуратуре...
   Клык ждал.
   - Знаете, я сейчас по квартирам пройду, поспрашиваю. Может, кто  дома
был и чего слышал...
   - Правильно, лейтенант, - одобрил Клык. - Здорово вас учат! У меня на
площадке бабка живет, матери-покойницы подруга. Она всегда дома и  подг-
лядывает, подслушивает, вредная карга!
   Через несколько минут,  с  большими  предосторожностями  впущенный  в
квартиру "карги", участковый беседовал на кухне с хозяйкой.
   - Фроська тоже непутевая была, - рассказывала высокая, высушенная го-
дами старуха, часто моргая блеклыми, слезящимися глазами. - Мы с ней ря-
дом еще в деревне жили, а когда Москва пришла, снесли все - совсем сосе-
ди стали. Когда мужа зарезали, она с рельс сошла: и пьянка, и  мужики...
И Васька рос непутевым, я же в школе работала, хоть не в его классе,  да
все знали...
   - Жалобы на соседа есть? - официально спросил лейтенант, прерывая по-
ток воспоминаний.
   - Да так он безвредный. - Старуха пожала плечами.  -  Только  балбесы
его на лестнице околачиваются, плюют, окурки бросают...
   - Выгоним. - Лейтенант сделал пометку в блокноте.
   Старуха схватила его за руку.
   - Боже упаси! Пускай стоят! Сюда же никто чужой не идет! Весь  сосед-
ний подъезд позассали, пьют с утра до вечера. А как квартиры грабят! А у
нас все тихо. Пускай стоят!
   - Ну раз так. - Платонов вычеркнул пометку.
   - Вы им только скажите, чтоб не плевали и не мусорили.
   - Скажу. - Участковый сделал еще одну пометку.
   Явно выраженная готовность оказать содействие размягчает  не  избало-
ванных внимательным отношением граждан  и  делает  их  верными  друзьями
участкового, даже если реальное содействие и не оказано.
   - Говорите, тихо у вас, а какая пальба была! - приблизился  к  нужной
теме лейтенант.
   - Страх Господний! Я за дверью стояла, так чуть не оглохла, они  сов-
сем рядом бухали!
   Она всплеснула руками.
   - Ты скажи, они мою дверь прострелят насквозь?
   Дверь была из железа, "четверки".
   - Могут. Смотря из чего садить будут.
   - А я, дура, не береглась, на нее надеялась...
   - Чего же стояли, когда стрельба шла?
   Старуха вытерла слезящиеся глаза.
   - Так в "глазок" смотрела. Дома-то скучно одной, я и смотрю. Как раз-
ведчица - кто пришел, кто ушел. И вы сюда часто ходите, его  проверяете,
негодника. В тот день тоже были. Вначале незнакомый человек пришел,  по-
том Федор, царствие ему небесное, туда-сюда бегал,  потом  три  каких-то
бугая с чемоданом, а уж потом вы подождали немного и Ваську увели, я  уж
думала - насовсем.
   А потом стрелять начали, как в кино, только ничего непонятно - кто, в
кого, почему... В кино все видно, а здесь не разберешь! Вначале  бандиты
дверь открыли, тут как загрохочет, и они попадали, еще один  подбежал  -
тоже свалился... Потом приличный человек, но с  пистолетом,  в  квартиру
зашел, а милиция приехала и автоматом в него - тык. Только он из  госбе-
зопасности оказался.
   - Как вы узнали?! - резко выдохнул лейтенант.
   - А у него документы проверили. И фамилию называли.
   - Не запомнили? - почему-то шепотом спросил участковый.
   - Так я ж все записываю! - гордо сказала старуха.
   Платонов оторопел.
   Через несколько минут он держал толстую тетрадь,  содержание  которой
привело бы в ужас Клыка и, безусловно, стоило жизни старухе.  Аккуратным
учительским почерком в ней описывались результаты наблюдения за соседней
квартирой. Схематично давались приметы посетителей: отвратительная рожа,
два бандита, верзила со шрамом.
   "Майор милиции Еремкин из уголовного розыска МВД, капитан госбезопас-
ности Васильев", - нашел он наконец то, что искал.
   - Так их двое было?
   - Говорю же: непонятно ничего. Раз две фамилии, значит, двое!
   Платонов пролистнул  еще  несколько  страниц.  Единственной  фигурой,
обозначаемой безошибочно, являлся он сам. "Приходил участковый, выходил,
вернулся... Снова участковый, заходил три раза..." Неслужебные  контакты
с поднадзорным рецидивистом Зонтиковым задокументированы предельно  точ-
но.
   Несколько минут он размышлял, механически переписывая в свой  блокнот
фамилии интересующих Клыка людей.
   - Вот что, бабушка, эту тетрадь я заберу. Дело  тут  государственное,
секретное, спасибо, что помогли. Но рассказывать ни о чем никому не  на-
до. И новых записей лучше не делать.
   Получив нужные фамилии. Клык явно обрадовался, хотя вида старался  не
подавать. Порученец засунул в карман мундира вторую пачку купюр.  Плато-
нов ждал этого и воспринял как должное.
   - Как бы узнать про них подробней? - Клык помахал листком с записями.
   Платонов помолчал. Одно дело - опросить соседей на своем участке  или
попросить о небольшом одолжении сослуживца-эксперта, а другое - устанав-
ливать сотрудника МВД или госбезопасности. А вообще-то -  чего  бояться?
Многие на стороне подрабатывают: кто частную палатку охраняет, кто грузы
сопровождает, кто с рэкетирами разбирается, да мало ли как еще... И  ни-
чего им не делается, хотя закон и  приказы  такой  бизнес  категорически
запрещают. Но сейчас принцип простой: что урвал - твое, кто не  успел  -
тот опоздал! И в карманах ощущалась приятная тяжесть - за час работы ты-
сяч триста отхватил! А что незаконного сделал? Да ничего.
   - Про нашего попробую разузнать, - наконец проговорил он. -  Про  че-
киста - вряд ли.
   Похоже, Клык был уверен в его согласии. Он кивнул.
   - Что сможешь. За нами не заржавеет.
   И неожиданно спросил:
   - Как там бабка? Лишнего не болтает?
   "Сколько бы он отстегнул за  ее  тетрадку?"  -  мелькнула  подленькая
мысль, и Платонова как жаром обдало.
   - Что ей болтать, она одной ногой в могиле. Наоборот, хвалила:  поря-
док в доме и все такое. Только просит не курить и не плевать.
   Участковый встал.
   - С экспертом реши побыстрее, -  сказал  Клык,  и  было  непонятно  -
просьба это или указание.
   На пустыре участковый сжег бабкину тетрадь.
   "Совсем обнаглел пес лагерный, - возмущенно думал он. - Решил, что  я
ему стучать буду! Соучастника нашел, сука! Надо его на  расстоянии  дер-
жать. А бабки пусть платит, если есть лишние..."
   Придя в отделение, он насел на эксперта и вырвал обещание  немедленно
разобраться с пальцами на кружке. Потом зашел к себе в кабинет, взял те-
лефонный справочник МВД России, нашел номер секретариата Главка  уголов-
ного розыска.
   Через час пора забирать дочку из садика, да и пообедать он не  успел,
сосало под ложечкой, начинала болеть голова,  мелькнула  мысль  отложить
поручение на завтра... Но все же Платонов придвинул телефон и набрал но-
мер.
   Продумывая обоснование причин своего интереса к сотруднику Главка, он
подыскал совершенно невинное и очень правдоподобное объяснение. К  нему,
участковому инспектору Платонову, обратился человек, разыскивающий майо-
ра Еремкина из угрозыска МВД. Поскольку контакт мог быть важным как  для
гражданина, так и для оперативника,  он  решил  помочь  им  встретиться.
Гражданин вышел покурить и обещал скоро зайти. Если товарищ майор разре-
шит, он даст его телефон или сделает по-другому, как лучше для  старшего
коллеги.
   Версия была непроверяемой и неуязвимой: хороший опер знакомится  каж-
дый день с таким количеством людей, у  него  столько  связей,  прямых  и
опосредованных контактов по начатым, оконченным  и  продолжаемым  делам,
что ничего странного, если его кто-то разыскивает, нет.  Совершенно  ес-
тественно для разыскивающего обратиться в ближайшее или первое попавшее-
ся отделение милиции к любому сотруднику.
   Платонов считался неплохим участковым. Но одно дело поквартирные  об-
ходы, документирование административных правонарушений, дознание по нес-
ложным делам, оформление алкоголиков в ЛТП, а совсем другое -  оператив-
ная работа, о которой лейтенант имел только самое общее представление.
   И хотя версию он придумал обоснованную и добротную, она совершенно не
подходила к вымышленному, не существующему в  реальном  мире  лицу.  Так
шахматист-любитель, делая в матче с гроссмейстером отточенный и  многок-
ратно апробированный в дворовых играх ход, попадает в ловушку, о сущест-
вовании которой не только не подозревал, но даже не мог подозревать. Ди-
летанту не следует тягаться с профессионалами.
   Пытаясь на всякий случай обезопасить себя, лейтенант подумывал о том,
чтобы назваться чужой фамилией, но по характерному  сигналу  понял,  что
телефон секретариата имеет  автоматику  и  его  номер  зафиксировался  в
электронной памяти, а потому отказался от подобной мысли.
   - Как я могу переговорить  с  майором  Еремкиным?  -  представившись,
спросил он.
   - Одну минуту.
   Такого сотрудника в ГУУР не было, но секретарь открыла  спрятанную  в
сейф алфавитную книжку, между собой ее называли "списком мертвых душ", и
нашла названную фамилию, против которой стояла фамилия подполковника Ар-
кадьева. Все стало ясным, и она ответила в соответствии с инструкцией:
   - Майор Еремкин недавно перевелся в другое  подразделение.  Позвоните
подполковнику Аркадьеву, он вам поможет его найти.
   Одновременно женщина записала фамилию Платонова, высветившийся на зе-
леном табло номер телефона и время звонка.
   Ничего не подозревающий лейтенант соединился с Аркадьевым  и  изложил
заготовленнную историю.
   - Да, Еремкин предупреждал, что его могут искать, -  ответил  подпол-
ковник. - Он в командировке. Направьте этого человека ко мне,  я  сделаю
все, что нужно.
   - А когда он вернется? - не удержался Платонов.
   - Послезавтра. Ему нужно оформить коекакие бумаги и забрать свои  ве-
щи, поэтому целый день он будет на этом телефоне. Можете ему  позвонить.
И спасибо за помощь.
   Удовлетворенный Платонов положил трубку. Придется повторить попытку с
какой-нибудь другой правдоподобной историей.
   Его не насторожило, что разыскиваемый майор предупредил коллегу о не-
существующем человеке. Не обратил он внимания и  на  то,  что  Аркадьев,
пригласив звонить послезавтра, не поинтересовался, какая в том нужда,  и
не предложил своей помощи. Впрочем, если бы Платонов что-то  и  заподоз-
рил, это дела не меняло. Судьба лейтенанта была предрешена.
   Заглянув в свою книжку, отвечающий за связь  с  госбезопасностью  Ар-
кадьев определил, кому принадлежит документ прикрытия, выданный  на  имя
Еремкина, и набрал номер капитана Васильева, но того на месте не  оказа-
лось. Тогда он позвонил начальнику отдела Дронову и подробно рассказал о
происшедшем. Дронов немедленно отдал необходимые команды, и машина обес-
печения конспирации сотрудников госбезопасности раскрутилась  на  полную
мощность.
   Майор Межуев вначале оформил прописку гражданина Клячкина  В.  В,  по
адресу конспиративной квартиры на проспекте Мира, а затем занялся  унич-
тожением следов судимости Асмодея. Лучше бы  он  действовал  в  обратной
последовательности, потому что за десять минут до  того,  как  начальник
отдела информационного центра убрал из  картотеки  карточку  Клячкина  и
стер соответствующую запись в памяти компьютера, дежурный  сотрудник  ИЦ
провел поиск по факсограмме пальцевых отпечатков, поступивших  из  трид-
цать второго отделения, и дал развернутый ответ об их владельце.
   Лейтенант Платонов сбегал в ближайший коммерческий киоск и купил экс-
перту две литровые бутылки абсолютно чистой и недорогой голландской вод-
ки "Сильвестр". Сам он пить отказался, и довольный эксперт сунул водку в
портфель, так как через два дня у его жены наступал день рождения.
   Платонова время поджимало: когда начинали забирать других детей, Нас-
тя пугалась, что за ней не придут  вообще,  нервничала,  капризничала  и
плакала. Она была впечатлительным ребенком,  потому  родители  старались
уводить ее из садика в числе первых. Сегодня жена  пошла  к  гинекологу:
задержка, как бы не пришлось делать аборт, она очень боялась, и Платонов
тоже переживал. Насколько затянется визит к врачу, неизвестно, там всег-
да очереди, поэтому девочка на нем: забрать, покормить, погулять,  разв-
лечь.
   Но хотелось успеть сделать еще одно дело...
   Платонов выпросил у дежурного машину, подъехал к  дому  поднадзорного
Зонтикова, быстро взбежал  на  пятый  этаж,  грозно  сказал  охранникам:
"Смотрите мне, не курить и не мусорить", - специально  для  бывшей  учи-
тельницы, отдал Клыку записку эксперта, рассказал о звонке в МВД и  поо-
бещал послезавтра прояснить все окончательно. Гражданин Зонтиков был до-
волен, по его знаку порученец вдвое увеличил денежную стопку, которую  с
умелой деликатностью засунул в боковой карман мундира.  Предыдущие  пос-
тупления Платонов устроил во внутренних карманах.
   Выходя, участковый подумал о бабке за стальной дверью - как бы  опять
не стала записывать, может, лучше  сказать...  Но  тут  же  отогнал  эту
мысль, решив, что сам переговорит со старухой.
   Веселый от того, что все складывается так удачно, лейтенант сбежал по
лестнице, прыгнул в машину и ровно в пять подкатил к детскому  саду.  Он
оказался первым родителем. Настя сияла, целовала его и гладила по  голо-
ве, растроганный водитель за счет своего обеденного времени довез их  до
дома.
   Пересчитав деньги, Платонов узнал, что заработал за один день пятьсот
тысяч. Всего за последнюю неделю он получил от Клыка  восемьсот  пятьде-
сят. Можно купить цветной телевизор, справить обновки девчонкам.  И  да-
же... Если иметь такой приработок, то можно завести второго ребенка, из-
бавив Наталью от мучительной процедуры!
   Но жена вернулась обрадованной: проблема разрешилась сама собой, даже
к врачу не пришлось идти.
   Столь удачный день следовало отметить. Платонов побежал  за  шампанс-
ким, ликером и хорошей закуской.
   Клык позвонил Рваному.
   - Где Дурь со Скокарем? - спросил он, разглаживая нетерпеливо  подра-
гивающими пальцами клочок бумажки с  установочными  данными  фуфлыжника,
посягнувшего на святое святых - казну братвы.
   - По своему делу поехали, к свидетелям. Должны уже  быть,  да  что-то
задерживаются.
   Рваный прикрыл трубку ладонью и одними губами обозначил имя  собесед-
ника сидящему в комнате человеку.
   - Как появятся - ко мне! - приказал Клык.
   Рваный положил трубку.
   - Все командует? - спросил гость. - Недолго ему осталось...
   Гостем был Змей. Отношение к Змею в мире воровских авторитетов сложи-
лось различное. Многие не признавали, что он "в законе", а  те,  кто  не
оспаривал правильности решения принявшей его сходки, старались близко не
сдруживаться и имели с ним дело только в случае необходимости.
   Даже кличка вызывала опасение: с одной стороны, она означала хитрость
и мудрость, а с другой - на зонах так зовут коварного и подлого зека.
   - Скоро ему конец, - продолжал Змей. - "Таганцы" на него зуб заимели,
да и Седой не простит... Опять же - общак  потерял,  на  первой  крупной
сходке обязательно по ушам дадут и на пику посадят!
   Рваный молчал. По рангу Змей равен Клыку, по авторитету  -  чуть  по-
меньше, но и пахану последние события власти не добавляют.
   - Он уже мертвый. Кому его Законы нужны? Сам не живет и другим не да-
ет!
   Это было чистой правдой. Аскетизм пахана не нравился многим, но  выс-
тупать против него не рисковали. Угрюмый недавно попробовал, и уже  весь
блатной мир обсуждал его ужасный конец. К тому же в зонах имя Клыка име-
ло большой вес. А каждый блатной или приблатненный знает, что  рано  или
поздно может попасть за проволоку и тогда, в случае чего, спросят с него
на всю катушку.
   - Седой обещал на его место тебя поставить. Теперь можно  без  сходки
обойтись. И дела вести по-другому... На хера нам эти  скоки,  гоп-стопы,
мокрухи? Будем валюту менять, банки держать, игральные автоматы...  Биз-
несом заниматься куда выгодней, и никто на тебя не  жалуется,  менты  не
давят...
   - У меня на это ку-ку не хватит. - Рваный  постучал  себя  по  мощной
лобной кости. - Я всю жизнь по карманам работал да по квартирам.
   - Они научат! - успокоил Змей. - Ничего хитрого нет, у меня один  жу-
лик уже навострился валюту менять...
   - И что надо? - спросил Рваный после  некоторого  раздумья.  В  конце
концов, Клык ему не отец и не мать. И так за него на толковище мазу  тя-
нул, вполне мог башку потерять. А жизнь так устроена - каждый за себя.
   Змей одобрительно похлопал его по руке, будто жаба прикоснулась.
   - Все расскажем, когда время придет. А пока отдыхай да держись от не-
го подальше. На всякий случай...


   Глава пятнадцатая

   Асмодей был доволен собой. Он не дал чекисту себя напоить, лишнего не
болтал, держался достойно и просьбы выдвинул серьезные. Пусть знают: Ас-
модей не за бабки работает, не дешевка какая-нибудь... Это очень  важно.
Когда агент деньгами не интересуется, к нему следует другие подходы  ис-
кать, уступок больше делать. А  то  кинут  "хрусты",  и  готово:  закрой
пасть, виляй хвостом, служи!
   И еще одна причина для довольства: с Иркой  все  получилось  отлично!
Первый раз, правда, быстро разрядился, как только дотронулся, но она мо-
лодец, высокий класс, на сегодня опять пригласил. Если придет,  конечно.
Она ведь по указке майора работает. Но он ее подкормил, не обидел,  зна-
чит, и свой интерес должна иметь...
   Асмодей с удовольствием побрился "Жиллеттом",  протер  лицо  терпким,
щиплющим раздраженную кожу французским одеколоном.
   Пожарил яичницу с гренками, всыпал в чашку ложку  растворимого  кофе,
смешал с сахаром, капнул воды, взбил густую массу добела. Когда залил ее
кипятком, поднялась желтоватая пенка.
   Такие завтраки он готовил еще до женитьбы. Да и после... Ольга к  хо-
зяйству особой любви не испытывала. К дрючеву - другое дело, тут хоть  с
утра до вечера и всю ночь, как хочешь, куда хочешь - пожалуйста,  отказа
не будет, только полное понимание и содействие.  Зеркало  против  дивана
повесила, а второе в постель брала, устанавливала старательно, чтобы ви-
деть, как там плоть в плоть заходит.
   Все это он в зоне вспоминал, когда гусю шею точил - здорово помогало.
Только этим помощь женушки и ограничилась. Как он о длительной  свиданке
мечтал -