дому тренируются?
   - По десять-пятнадцать человек? Нет, здесь чтото другое.
   Загадка Габаева очень интересовала и Вову Кулакова. Бизнес на  карате
переживал кризис. Угроза реальной ответственности заставила многих  под-
польных "сенсеев" бросить ремесло. Плохо было  с  залами.  А  главное  -
уменьшилось число олухов, строящих иллюзии насчет легкого овладения сек-
ретами непобедимости. Оказалось, что никакого таинственного "ключа кара-
те" не существует - есть изнурительные нагрузки,  болезненные  растяжки,
еще более болезненные укрепления ударных поверхностей,  словом,  обычные
будни, как в любом виде спорта.
   Искатели "секрета" пасовали перед чередой тяжелых, до пота и крови  в
буквальном смысле, тренировок, сопутствующими им травмами и другими неп-
риятностями, невидимыми из зрительного зала во время эффектных выступле-
ний.
   Разочаровавшиеся щедро делились со своими друзьями и  знакомыми,  де-
монстрировали вывихи, ушибы, переломы. А поскольку рекламировать  карате
прекратили, негативная информация ничем не уравновешивалась  и  расходи-
лась широкими кругами. Ажиотаж начинал спадать.
   А вокруг Гришки Габаева по-прежнему кипела тайная жизнь,  поговарива-
ли, что число учеников у него даже увеличилось. Это не  давало  Кулакову
покоя. И он решил подослать к конкуренту шпиона.
   Юркого Витьку Быкова по прозвищу Шнырь знал, как он сам любил утверж-
дать, почти весь город.
   И действительно, круг его знакомств был столь же широк, сколь и  спе-
цифичен: по мелочи мошенничал на скачках, поддерживал отношения  с  фар-
цовщиками и спекулянтами, водился с приблатненной мелкотой. Отношения  с
законом у него были напряженными: имел приводы в милицию, капитана  Кры-
лова обегал за версту, несколько раз вскользь проходил по уголовным  де-
лам, но посчастливилось остаться свидетелем.
   Кулаков познакомился с Быковым недавно при драматических для  послед-
него обстоятельствах. Подошедший к Шнырю парень с безжалостными  глазами
искал верняк, прямой выход на конюшню ипподрома. И не был похож на чело-
века, позволяющего безнаказанно себя облапошить. Но  Шнырь  распознал  в
незнакомце чужака, залетного, и рискнул всучить лиловые метки. Когда тот
пошел в кассу, Шнырь направился к выходу, но два безразлично  стоящих  в
стороне  бывалых  мужика  заступили  дорогу.  Шнырь  понял,   что   влип
по-серьезному. При нем имелось четыреста рублей, но он  не  был  уверен,
что удастся отделаться только деньгами. И точно, не успели объявить  ре-
зультат заезда, как у него вывернули карманы, а  затем  молча  повели  в
безлюдный угол ипподрома, по дороге кто-то оттолкнул Кулакова,  которого
не волновало здоровье Шныря и состояние общественного порядка  в  районе
скачек, но не понравилось такое отношение к своей персоне. С этого и на-
чалось. Через несколько минут двое "бывалых" слабо копошились на  запле-
ванном асфальте, а третий неподвижно скрючился под штакетником. Вспотев-
ший Шнырь, оглядываясь, побежал за своим избавителем и с  этого  момента
был готов как собака выполнять его распоряжения. Шныря-то и решил  Кула-
ков использовать в своей игре.
   Витька знал многих из окружения Габаева. Несколько дней он терся сре-
ди них, выпивал, слушал и рассказывал похабные анекдоты, ходил в  бар  и
на танцы. Времяпрепровождение было привычным,  необременительным,  и  он
почти забыл о своей тайной миссии.
   Однажды вечером ему предложили посмотреть видик, и,  заплатив  черво-
нец, он оказался в квартире Габаева, где забылся перед цветным  экраном,
на котором виртуозно владеющий карате герой ("Брюс  Ли!"  -  восторженно
выдыхали соседи) проникал в тайну населенного отпетыми негодяями острова
Дракон.
   Негодяи тоже прекрасно владели карате, да и  друзья  Брюса  Ли  имели
подготовку не ниже черного пояса, весь фильм состоял из поединков, пыток
и расправ, а звуковой фон составляли боевые выкрики, крики боли да хруст
костей. В финале герой схватился с главным злодеем,  у  которого  правая
рука была металлической и всегда обеспечивала победу.  Но  на  этот  раз
стальная ладонь не помогла, злодей сменил ее на "тигровую лапу", а затем
на ужасного вида кисть с длинными ножевыми лезвиями вместо пальцев.  Все
напрасно: могучим ударом Брюс Ли сразил негодяя, тот напоролся  на  свое
же копье и, как жук в коллекции, повис на вращающейся зеркальной  двери.
А на остров уже садились полицейские вертолеты.
   Потрясенный увиденным Шнырь не сразу сообразил, что именно это  экзо-
тическое зрелище и интересует Кулакова, но уже в  следующую  минуту  по-
чувствовал себя хладнокровным суперагентом, проникшим в  тайну  Дракона.
Выразив желание посмотреть что-нибудь похожее, он узнал, что скоро  ожи-
дается поступление двух новых фильмов. Вошедший во вкус  тайного  сыска,
Шнырь перетряхнул свои связи, нашел фарцовщиков, начинающих  специализи-
роваться на видеобизнесе, и вывалил перед Кулаковым целый ворох полезной
информации.
   А тот не мешкая перехватил предназначенные Габаеву кассеты, купил по-
держанный видеомагнитофон и открыл собственный подпольный кинотеатр.
   Конкуренция диких сенсеев приобретала иные формы. Но Колпаков об этом
еще не знал.
   Простоявшая две недели на стоянке машина долго не хотела  заводиться,
мнения мгновенно собравшихся добровольных экспертов разошлись, как обыч-
но: кто говорил про севший аккумулятор, кто - про неисправность  системы
зажигания, третьи горячо убеждали, будто причина в карбюраторе.
   Кончилось тем, что его завели с буксира и давно откладываемое посеще-
ние техстанции превратилось в неотложное дело.
   Подъехав к институту, Колпаков испытал чувство, будто  не  был  здесь
целую вечность.
   Гончаров оказался на месте,  они  поздоровались  доброжелательно,  но
официально, дружеские отношения остались в прошлом.
   - Как съездили, Геннадий Валентинович?
   - На мой взгляд, неплохо, Вениамин Борисович. Может быть, правда, ру-
ководство кафедры даст полученным результатам другую оценку...
   Колпаков положил перед заведующим папку с документами.
   - Солидно! - улыбнулся Гончаров и начал быстро, но внимательно читать
лист за листом. - Поразительно! Даже организован опытный участок,  изме-
нена технологическая  схема...  Предполагаемый  экономический  эффект...
Ого!
   Он поднял голову, глаза оживленно блестели - Веня оставался  неиспра-
вимым энтузиастом.
   - Блестяще! Как тебе удалось пробить такой вопрос? - Он снова перешел
на неофициальный, дружеский тон. Колпаков скромно пожал плечами. - Обыч-
но привычка, инерция, где-то рутина создают непрошибаемую стену! Хотя ты
у нас специалист по сокрушению препятствий! Как это:  все  силы  в  одну
точку с максимальной скоростью?
   Первый раз Гончаров говорил об основном принципе карате без иронии.
   Колпаков снова сделал неопределенный жест.
   - Рад за тебя, старик! Немногим удается столь наглядно  доказать  по-
лезность и ценность своей работы!
   Гончаров обошел стол, сел рядом и обнял Колпакова за плечи.
   - Очевидно, мы слишком строго оценивали диссертацию, хотя это в  пер-
вую очередь моя вина... Видно, постарел: вот и появляются  академические
амбиции...
   Колпакову стало стыдно. Лучше бы шеф сухо отметил весомость достигну-
того и вежливо распрощался. А эта явная радость...
   - Блестящая апробация на практике, конечно, меняет дело. Но... - Гон-
чаров огорченно отвел глаза. - Но есть проблема...
   - Проблема? - насторожился Геннадий.
   - Какой-то мерзавец позвонил Дронову и наговорил гадостей с три коро-
ба... Что-то про махинации в этом вашем... карате... -  Последнее  слово
прозвучало как ругательство. - Якобы ты злоупотреблял, незаконно получал
деньги...
   Кровь ударила Колпакову в лицо, он почувствовал, как загорелись щеки.
   "Гришка, сволочь, больше некому! Убью..."
   - В это трудно поверить, нет, я вообще не верю, явная клевета, но  ты
же знаешь мнительность и щепетильность Ильи Михайловича!
   "А может, Кулаков. Или Котов. Или еще ктонибудь из разоблаченных сен-
сеев... С кого спросить, с кем расквитаться?"
   - Он сильно переживал, а потом сказал, что  проверит  и,  если  слухи
хоть в чем-то подтвердятся, - откажется от научного руководства...
   Колпаков слушал вполуха. "Не думал, что у меня столько  врагов.  Даже
не врагов, просто недоброжелателей... Найду - покалечу... Хотя  разве  в
них дело?"
   - Я буду еще разговаривать с Дроновым, и ты сам объяснись  с  ним.  В
конце концов недоразумение разъяснится.
   "Что я объясню старику? И что разъяснится?" - заторможенно думал Кол-
паков, спускаясь по лестнице.
   Недоразумение... Только в том, что все не выплыло раньше. Дело  не  в
недругах - в том, что им есть о чем рассказать...
   Ему показалось символичным, что не первый раз  тягостные  размышления
приходят во время спуска по лестнице. "Не начался  ли  у  тебя,  дружок,
путь вниз?"
   И всплыл в памяти длинный крутой спуск на  трассе,  ведущей  к  дому,
внезапно вспыхивающие запрещающие тревожные красные сигналы: стоп, стоп,
стоп...
   В институтском сквере он посидел на жесткой, с  облупившейся  краской
скамейке, проделал комплекс дыхательных упражнений, на  несколько  минут
ушел в себя, отрешившись от всех неприятностей, сложностей и острых  уг-
лов окружающей жизни.
   Немного помогло, хотя обычная бодрость не появилась. Апатия, душевная
вялость, пассивность... Не хотелось ничем заниматься, ни о  чем  думать.
Подошел к машине, сел за руль, размышляя, куда ехать. Некуда.
   Привычно повернул ключ зажигания раз, другой, двигатель запустился  с
третьего. Вспомнил, появилась цель и дело, в котором ему самому не  надо
было участвовать, только смотреть, если есть желание.
   У ворот станции техобслуживания вытянулась вереница  машин,  пришлось
зайти, отыскать Хомутова, тот небрежно взял ключи  и  загнал  "шестерку"
Колпакова через служебный проезд.
   - Напиши, что делать, сенсей, а то голова кругом идет. Совсем замота-
ли!
   Витек за последнее время сильно изменился, зауважал сам себя, даже  с
Колпаковым позволяет легкую развязность. Раньше запоминал неисправности,
теперь - напиши. Вот оно как!
   Проверить зажигание, карбюратор, стартер...  Отрегулировать  клапаны,
подтянуть цепь... Проверить тормоза... Кажется, все...
   Витек взял бумажку, глянул, сунул в карман заскорузлого промасленного
комбинезона.
   - Сейчас будем делать, - с привычным  высокомерием  процедил  он,  но
вовремя спохватился. - Задолбали со всех сторон! Тот спешит, этому сроч-
но, за того просили... Директора, начальники всякие, вон видишь -  толс-
тый с усами - завмаг, золотые горы сулит...
   Колпаков не повернул головы за рукой Хомутова и потому не увидел сво-
его старого знакомца Алика Гарандина и не узнал, на каком  поприще  рез-
вится этот ловкий малый.
   Он тяжелым взглядом уперся в переносицу зазнавшегося увальня,  и  тот
начал ощущать неуверенность и некоторое беспокойство.
   - Все ко мне: Виктор Александрович, посмотрите, Виктор Александрович,
помогите...
   - Ты почему в грязной робе? Ее в угол прислонить -  без  тебя  стоять
будет!
   - Виноват, сенсей, выстираю... - машинально выпалил Хомутов и тут  же
опомнился: - Это, Геннадий Валентинович, не развлечение в белых  халати-
ках, это производство. Тут мы не играем - вкалываем!
   - Что же, работать в чистом нельзя? Заведи два  комбинезона,  вам  их
выдают регулярно, носи по очереди, стирай раз в неделю, меняй чаще и бу-
дешь похож на человека!
   - Говорить легко. - Властный тон и гипнотизирующий взгляд  сбили  ап-
ломб, и Витек, ссутулившись, пошел к своему участку,  приволакивая  ногу
сильней обычного.
   Но по мере приближения к жаждущим его благосклонности клиентам  спина
распрямлялась и хромота из физического недостатка превращалась вроде как
в причуду капризного мэтра.
   Витек Хомутов был порождением Колпакова, хотя сам  не  подозревал  об
этом. Он вообще не задумывался над подобными вещами.
   А Колпаков нередко размышлял о влиянии, оказываемом  людьми  друг  на
друга, и пришел к выводу, что пересечение  жизненных  маршрутов  подобно
столкновению бильярдных шаров: более сильный и целеустремленный  продол-
жает путь, резко изменив траекторию чужой судьбы.
   Витек встретился с ним неуверенным  закомплексованным  тюфяком,  рас-
кормленным и подавленным не в меру энергичной  мамашей.  Все  изменения,
происшедшие с ним, прямо обусловлены этой встречей.
   Он, Геннадий Колпаков, создал нынешнего Хомутова, гения  автосервиса,
хозяина положения - вон как вертятся вокруг него, суетятся,  заискивают;
чрезвычайно довольного собой, своей жизнью, достигнутым местом под солн-
цем...
   Полностью довольными бывают, конечно, не  слишком  умные  люди,  надо
признаться, детище не очень удачное; и грязнуля, на тренировки тоже  хо-
дил в нестираном кимоно, приучить к чистоте так и не  удалось.  Но  зато
хороший автослесарь, это немало!
   В действительности Хомутов вовсе не был гением автомобильного  ремон-
та. Он относился к категории посредственностей и в любом деле  мог  дос-
тигнуть лишь среднего уровня. За годы работы он нахватался вершков  -  и
только. Постигнуть глубины профессии мешали лень, необязательность,  от-
сутствие интереса к специальности.
   Научившись устранять несложные, наиболее часто  встречающиеся  неисп-
равности и проводить простейшие регулировки, он возомнил  себя  опытным,
познавшим все тонкости ремесла мастером. Этому в  немалой  степени  спо-
собствовало заискивание клиентов, терпеливо сносивших барские замашки  и
дававших понять, как высоко они ценят опыт и знания Виктора  Александро-
вича.
   Правда, когда он попытался заняться частной практикой на дому, ничего
не получилось: оторванный от должности Хомутов ничего собой не представ-
лял, и клиенты предпочитали  Потапыча,  Кольку-карбюраторщика  и  других
конкурентов.
   Не задумываясь над причинами неудачи, Хомутов махнул  рукой  на  свою
затею и перестроился, получая "левый" доход на рабочем месте. Здесь  это
удавалось: владельцы машин не скупились на чаевые,  надбавки  за  "сроч-
ность", "дефицитность" запчастей и т, д.
   Беззастенчиво пользуясь покладистостью заказчиков, Витек привык  отк-
ровенно халтурить, а наиболее сложные неисправности отпасовывать  колле-
гам. Постепенно даже для знакомых он перестал делать исключения  и  всех
подряд обслуживал спустя рукава. Для самого себя он всегда находил  при-
чины, оправдывающие такое поведение.
   "Ишь, написал... Проверить то, проверить се... Делать нечего,  вот  и
морочит голову на халтуру..."
   Хомутов оглянулся, как бы опасаясь, что Колпаков услышит  его  мысли.
Но Геннадия в цехе уже не было. Витьку стало спокойней.
   "Подумаешь, сенсей! Из-за него я стал калекой... Пустил в группу  эту
обезьяну с бородой, костолома проклятого... Все они там хороши..."
   - Так что, шеф, сделаешь? - с фамильярностью "своего" обратился к не-
му Гарандин.
   - Я же сказал! - хмуро бросил Витек. - Три часа до  конца  работы,  а
мне вон еще тачку подкинули! Что мне, разорваться?
   - Все понятно, шеф. - Гарандин  изобразил  интонацией  сочувствие.  -
Только позарез нужно! А за срочность...
   Красная кредитка, хрустнув, опустилась в горбом торчащий карман.
   Хомутов остановился между автомобилями Гарандина и Колпакова.
   - Всем срочно, все спешат, а я при чем?
   Хотя говорил он по-прежнему хмуро, опытный Гарандин понял,  что  пос-
ледний аргумент оказался убедительным.
   - Яшка! - позвал Хомутов ученика  -  совсем  молодого,  не  успевшего
окончательно изгваздать синий халат. - Посмотри эту лайбу. Вот список.
   - Но клапана я не умею... И вообще...
   - Ты зачем сюда пришел? Учиться? Вот и учись! Что сможешь - сделай, я
потом гляну!
   Отчитав ученика. Хомутов направился к машине Гарандина.
   - Ну, что здесь у тебя? - хмуро спросил он, открывая капот.
   Ученик ковырялся в карбюраторе, когда  Хомутов,  разглаживая  карман,
подошел и стал рядом.
   - Ну как?
   - Аккумулятор разрядился, потому плохо запускалась... Поставил на за-
рядку... Жиклеры продул...
   - И все дела! А понапишут: стартер, зажигание! Людям делать нечего...
   Хомутов был настроен добродушно и охотно принялся развивать излюблен-
ную тему о бессовестных заказчиках, не знающих, чего они хотят.
   - Клапаны сделал, не знаю, как вышло...
   - Включи мотор! Так...
   Хомутов прислушался.
   - Немного не дотянул. Не страшно, хуже, когда затянешь -  через  пять
тысяч распредвалу крышка.
   Хомутов вспомнил, какой скандал он имел по  этому  поводу,  и  смачно
сплюнул.
   - Вы дорегулируете?
   - Зачем? Сойдет... В случае чего еще приедет.
   - А тормоза я вообще не смотрел, побоялся...
   - Да?
   Хомутов сел за руль, выключил передачу.
   - Толкни.
   Он нажал педаль.
   - Ну-ка еще! Еще разок... - Что-то ему не нравилось. - Еще... Еще...
   "Разобрать тормозную систему? Сменить жидкость,  продуть,  прокачать,
проверить шланги..."
   Он посмотрел на часы. До конца смены оставалось тридцать минут. Можно
успеть, но надо будет спешить, напрягаться...
   - Сойдет!
   Чего ломать голову? Явных признаков неисправности нет, к чему  делать
лишнюю работу?
   Колпаков появился ровно в шесть.
   - Все в порядке! - бодро сообщил Хомутов. - Зарядил аккумулятор,  от-
регулировал  зажигание,  карбюратор  промыл  в  ацетоне...  Заводится  с
пол-оборота!
   Он повернул ключ. Действительно, мотор схватился мгновенно.
   Колпаков довольно улыбнулся.
   - Что-то клапаны шумят...
   Хомутов озабоченно кивнул.
   - Нарочно не дотянул - кажется, на валу есть выработка, чтобы не  ис-
портить. Проедет тысячуполторы - тогда, посмотрим.
   Колпаков оплатил счет в кассу. О том, что Витек может рассчитывать на
чаевые, он даже не подумал: новый Хомутов и так должен  быть  благодарен
своему создателю.
   - Спасибо! - Геннадий стиснул не слишком тщательно отмытую руку.
   - Приезжайте, - пригласил Хомутов.
   Думали они в этот момент о разном. Колпаков - что его творение, в об-
щем, не так уж неудачно. Хомутов - что бывший учитель жмот, жалеющий хо-
тя бы трояк.
   - Неужели это настолько серьезно? - Широко распахнутые  глаза  девоч-
ки-глупышки выражали непонимание. - Я уже  договорилась,  завтра  прине-
сут... Канадская, как раз такая, о которой я мечтала...  -  Она  умильно
хлопнула ресницами, раз, другой... - Что тебе  стоит,  Генчик?  В  конце
концов, займем...
   - Пойми, полторы тысячи - моя годовая зарплата! Чем отдавать? Рассчи-
таться с Гончаровым - и то проблема!
   Умышленная наивность Лены раздражала Колпакова: только что он подроб-
но объяснил ей положение вещей.
   - Не вечно же это будет продолжаться! Волна  пройдет,  опять  начнешь
тренировать, разом со всеми расплатимся.
   - Ты нарочно не хочешь меня понять? Я распустил платную секцию  и  не
собираюсь возвращаться к прежним занятиям!
   - То есть как? - Недоумевающая девочка исчезла. Лена смотрела  строго
и требовательно. - Как же ты представляешь нашу жизнь?  Аванс,  получка?
Знаешь, сколько у меня уходит на косметику? А на такси?
   - Но... - попытался возразить Колпаков.
   - Не перебивай! - властно приказала Лена. - Зима на носу, в  чем  мне
ходить? В потертой дубленке и  растоптанных  сапогах?  Тебя  устраивает,
чтобы я выглядела чучелом? Меня - нет!
   Колпаков перевел дух, как после удара в солнечное.
   - Ты хочешь, чтобы я попал в тюрьму?
   Он вспомнил пережитый в поезде страх. Казалось невероятным, что самый
близкий человек может подталкивать его  к  тому  безысходному  состоянию
преследуемого зверька.
   Лена поняла, что перегнула палку.
   - Что ты, глупый! Ведь все не так страшно.  Мы  же  привезли  обратно
хрусталь, ковры. Да и за первый раз не сажают, только оштрафуют.
   "Только"! В голосе Лены ему послышалась габаевская интонация.
   - Кстати, откуда ты так хорошо знаешь указ?  Про  конфискацию  и  ос-
тальное?
   - Ну... Я случайно встретила на улице Габаева, он меня напугал...
   Дура! Придумала бы что-нибудь другое: случайно прочла газету...
   - А потом