вздохнул. "Стереть" всех троих прямо сейчас! Не получится...
Но уж позже...
   - Ты хоть соображаешь, что делаешь? - печально  сказал  майор,  будто
обращаясь к мертвому.
   - Это ты ничего не соображаешь. Знаешь, что сказали там, наверху? Что
вы откололись и представляете только самих себя. А ваш Верлинов всем на-
доел!
   Последняя фраза потрясла Васильева до глубины души. Потому что бандит
не мог, никак не мог знать того, что он сейчас сказал! Не мог  знать  ни
фамилии генерала, ни о самостоятельности отдела, ни о  недовольстве  его
начальником в высших сферах. И если он все же знает все это, значит, на-
прямую связан с самым верхним эшелоном!
   Хлопнула дверь. Васильев стоял в вестибюле один и тряс головой, точно
получил по ней сильнейший удар. Так оно, собственно, и было.


   Глава двадцать пятая

   Руководитель акционерного общества "Страховка"  принимал  посетителя.
Настолько важного, что выставил из офиса телохранителей - до сих пор та-
кого не случалось ни разу. Рассматривая несколько небольших фотографий и
ксерокопию документа, Седой так разволновался, что  не  мог  усидеть  на
месте: дело требовало немедленных и решительных действий, хотя он совер-
шенно не представлял - каких именно.
   Отперев собственный сейф, он достал деньги из личного фонда и  вручил
посетителю.
   - Мы оформим еще беспроцентную ссуду в одном из банков и сами ее  по-
гасим. - Седой старался не показывать волнения. - Давайте держать связь,
вот мои телефоны.
   Посетитель взял плотный прямоугольник солидной  визитной  карточки  с
золотым обрезом.
   - Мне пока лучше не звонить, - сказал он. - А я буду пользоваться ав-
томатом. Но по телефону - ничего конкретного.
   Посетитель встал. Седоголовый, в штатском костюме, он выглядел старше
своих лет и был похож больше на пенсионера, чем на подполковника  госбе-
зопасности.
   Многолетний начальник секретариата одиннадцатого отдела всегда мечтал
о доме в Подмосковье. Верлинов строил дома многим, но в данном случае на
него вряд ли можно было  рассчитывать.  Поэтому  отставной  подполковник
рассчитывал на себя.
   Оставшись один, Седой позвонил заклятым врагам - Крестному, Антаркти-
де, Клыку. Впервые за все время борьбы между ворами и  "новыми"  собира-
лась совместная сходка не для разбора взаимных претензий, а  для  защиты
от общего врага.
   Верлинов думал, что неприятности достигли  пиковой  величины,  но  он
ошибался. Звонок по защищенной линии буквально  уничтожил  его.  Генерал
только слушал и слабым голосом задал несколько вопросов, тихо поблагода-
рил информатора, сохранившего верность в критический момент.  Он  хорошо
знал, что такое случается нечасто.
   Мысли метнулись к изящному "маузеру" на поясе и к комнате отдыха,  но
срикошетировали в родную квартиру, к жене и внуку, оборвавшись без  фор-
мирования окончательного решения.
   По экранированной связи он соединился с директором института.
   - Сколько еще нужно времени?
   - Немного, - отозвался Данилов. - Два-три дня. Мы бы  успели  раньше,
но там оказались вкрапления гранита...
   В распоряжении Верлинова было не более суток.
   - Работы прекратить, - приказал генерал.  -  Шахту  законсервировать,
вход в нее взорвать. Карту целей и координатную сетку доставить ко  мне,
немедленно.
   Рука нащупала выпуклость на поясе, под рубашкой. Стреляться нельзя. С
мертвыми не считаются, их не боятся, значит, семья остается беззащитной.
К тому же мертвые не могут возвращаться к прерванной битве и доводить ее
до победного конца.
   Надо было действовать. Сутки - это много, но и дел предстояло немало.
   Верлинов отдал команды начальнику компьютерной группы, лично  побывал
на складе специального оборудования и вооружения, передал несколько шиф-
ровок, подписал приказы о награждениях и материальной помощи семьям  по-
гибших, распорядился об организации похорон.
   Вызвал с отчетом Дронова и Межуева, выслушал,  не  поднимая  глаз  от
стола и ощущая бешеную ненависть к ничтожным тупоголовым идиотам,  проо-
равшим выигрышное дело.
   - Где сейчас Асмодей? - по-прежнему глядя в стол, спросил генерал.
   Дронов молчал. Межуев поерзал на стуле.
   - На квартире его нет: телефон не  отвечает.  Но  встреча  со  Смитом
прошла, передача состоялась... Он у нас на поводке - ждет паспорта с вы-
ездной визой и адреса жены. Значит, никуда не денется!
   Верлинов поднял голову, и страшные, с расширенными зрачками глаза по-
вергли подчиненных в смятение. Дронов понял, что генерал знает про  сня-
тую им ксерокопию. Межуев просто ощутил смертельную угрозу и не  ошибся:
Верлинов прилагал огромное усилие, чтобы не пристрелить его на месте.
   - Немедленно проверить квартиру! - сквозь зубы  процедил  генерал,  и
Межуева словно ветром вынесло из кабинета.
   Примчавшись на конспиративную квартиру, майор  обнаружил  на  зеркале
трюмо изящный рисунок Ирины, под ним лежал сверток с подлежащими переда-
че Смиту документами. На свертке Асмодей скопировал рисунок, только  вы-
полнил его ручкой и с меньшим профессионализмом. Однако смысл  изображе-
ния не допускал двояких толкований.
   "Особой важности.
   Начальнику морского отделения, подполковнику госбезопасности Сушняко-
ву.
   Приказываю Вам подготовить и осуществить боевую операцию по  типовому
плану "Переход". Для проведения операции необходимо 14 апреля 1994  года
к 19 часам 30 минутам выдвинуть подводную лодкуноситель, имеющую на бор-
ту СПЛ, комплект легководолазного снаряжения и буксировочный скуттер,  в
квадрат "С-II", на створ маяка и скалы "Перо". В период с 20 до 03 часов
принять на борт человека с письменными полномочиями  от  меня  лично.  В
дальнейшем действовать по его указанию.
   Дополнительные условия:
   1. Местоположение ПЛ обозначить мигающим белым и ровным зеленым огня-
ми. В случае пониженной видимости зрительные сигналы дублировать  радио-
пеленгом на волне...
   2. Уведомить начальника погранрайона о выходе в  нейтральные  воды  в
период с 20 до 03 часов по курсу от точки приема.
   Начальник одиннадцатого отдела генерал-майор Верлинов".
   Подполковник госбезопасности Сушняков, одетый в морскую форму капита-
на второго ранга, несколько раз перечитал шифротелеграмму и сжег ее, как
предписывал вид примененного шифра.
   Типовой план "Переход" означал заброску агента на территорию  другого
государства и последние десять лет не задействовался ни морским  отделе-
нием, ни одиннадцатым отделом в целом.
   Высокий, сухопарый, как все боевые пловцы, Сушняков  озабоченно  пос-
мотрел на хронометр. База располагалась в Камышевой бухте на мысе Херсо-
нес, неподалеку от Севастополя, из двух лодок-носителей на рейде находи-
лась лишь одна, и он прикидывал этапы: заправить топливом  под  завязку,
загрузить снаряжение, проверить  агрегаты  сверхмалой  подводной  лодки,
провести регламентные работы, обогнуть полуостров и достигнуть  квадрата
"С-II" под Новороссийском. Времени оставалось в обрез.
   Сушняков включил систему внутренней связи и принялся отдавать  коман-
ды.
   До конца дня Верлинов встретился с соратниками, коротко  рассказал  о
происшедшем и подвел итоги:
   - ГРУ нас переиграло. Вернее, меня. Из-за моих идиотов. Про вас никто
не знает, а я ухожу. Пока...
   Генералы молчали.
   - Мне нужен вертолет. Завтра в девятнадцать, в Краснодаре,  -  сказал
Верлинов, ни к кому не обращаясь.
   Он знал жизнь и не  удивился  бы,  если  бы  у  присутствующих  вдруг
объявились срочные дела и они разошлись, оставив  его  один  на  один  с
проблемами.
   - Вертолет будет, - сказал Черкасов. - Что еще требуется?
   Верлинов пожал плечами.
   - Ждать. Я думаю, ситуация изменится. И довольно скоро. Только...
   Он внимательно осмотрел каждого.
   - Чтобы не было хамства к семье. Проконтролируйте... Я, правда, заго-
товил одну психологическую штучку... Но все равно...
   - Сделаем, - кивнул Карпенко.
   - Я могу выделить людей для охраны, - подтвердил Борисов.
   - Если до этого дойдет... Ну, прощаемся!
   Похороны начались в десять, в это же время открылось заседание  Госу-
дарственной думы. Отчет специальной следственной комиссии  стоял  в  по-
вестке дня третьим вопросом.
   Процедура погребения была обставлена скромно. Участок земли  выделили
на окраине кладбища, сотрудники одиннадцатого отдела и в штатской одежде
отличались от родственников и друзей погибших. Верлинов в парадной гене-
ральской форме произнес прощальную речь. Он всегда  хорошо  говорил,  но
сейчас превзошел себя - слезы появились даже на глазах крутых  и  отнюдь
не сентиментальных мужиков.
   Десять гробов одновременно опустили в сырую землю, грянул общий залп.
Мемориальный комплекс тоже планировался один, генерал уже утвердил архи-
тектурный проект и надпись: "Героям, павшим в бою за Родину". Смета рас-
ходов также была подписана.
   Межуев стоял сзади и, слушая надрывный плач  и  глухие  удары  комьев
земли о дерево, подумал: ведь эти десять гробов - цена той кассеты,  ко-
торая сейчас лежала  в  его  сейфе,  украшенная  непристойным  рисунком.
Страшная цена оказалась уплаченной напрасно, и он ощущал в этом свою ви-
ну, хотя ощущение было смутным и неопределенным. Он видел лицо  Верлино-
ва, и казалось, генерал выделяет его в  толпе  и  прожигает  ненавидящим
взглядом. На душе было тяжко.
   Когда отгремел залп комендантского взвода, почти все присутствующие в
скорбной толпе мужчины извлекли из-под пиджаков пистолеты и трижды выст-
релили вверх. Пример подал генерал, первым обнаживший оружие.
   Вернувшись в штаб-квартиру  одиннадцатого  отдела,  Верлинов  доделал
срочные дела и разобрался с личными бумагами. Вспомнив о дубоголовом Ме-
жуеве, секунду подумал. Оставлять безнаказанным срыв грандиозной  опера-
ции и крушение личной судьбы он не  собирался.  Следовало  только  найти
подходящий способ. И, конечно же, он его вскоре нашел.
   К третьему вопросу Государственная дума приступила после обеда.  Кос-
толицый депутат с растрепанными кустистыми бровями - председатель комис-
сии - основательно расположился на трибуне, водрузил на нос очки с  дым-
чатыми стеклами и хорошо поставленным голосом начал оглашать стопку  ма-
шинописных листов отчета:
   - Поводом к проведению специального расследования послужили  неоднок-
ратные выступления в отечественной и зарубежной печати, депутатские зап-
росы и обращения граждан...
   Верлинов сел в служебный автомобиль и поехал на полигон одиннадцатого
отдела, располагавший взлетно-посадочной полосой, позволяющей  принимать
и отправлять почти все типы самолетов.
   Телохранители перегрузили в арендованный "Як-40" две брезентовые сум-
ки армейского образца, генерал крепко пожал каждому руку.
   - Когда вас встречать, Валерий Антонович? -  спросил  старший  группы
охраны.
   Верлинов молча смотрел ему в глаза, и было во взгляде генерала  нечто
такое, что вызвало в душе главного телохранителя смутную тревогу.
   - Я сообщу, Виталий, - тихо сказал он наконец. И, прокашлявшись, пов-
торил уже громче и увереннее: - Я обязательно сообщу.
   Ступив на трап, генерал обернулся.
   - Будьте ближе к моим, пока я в отъезде.
   Телохранители пронаблюдали, как самолет взлетел, развернулся  и  взял
курс на юг. Серебристый силуэтик хорошо выделялся на фоне  голубого  ве-
сеннего неба.
   - ...Проверкой опубликованных в печати сообщений бывшего военнослужа-
щего срочной службы Борули установлено,  что,  согласно  документам,  он
служил в войсковой части 9210, но на самом деле проходил службу  в  под-
разделении 0087, принадлежащем одиннадцатому отделу бывшего КГБ СССР...
   Докладчик на миг оторвался от бумаг и оглядел настороженно  слушающих
депутатов. В ложе  правительства  заместитель  министра  обороны  шептал
что-то незнакомому генералу. Оба улыбались.
   - Операция "Бумеранг" проведена блестяще, -  говорил  замминистра.  -
Всех причастных представьте к поощрению.
   Незнакомый председателю комиссии  генерал  являлся  заместителем  на-
чальника Главного разведывательного управления.
   - Списки уже подготовлены, - уважительно доложил он. - Но Верлинов  -
крепкий орешек. Теперь надо выдержать откатную волну. Главный  свидетель
под круглосуточной охраной, ему установлена пенсия. Доволен!
   - А этот... Социолог или кто он там... Который писал... Он под  конт-
ролем?
   - Конечно. Ведь они с Борулей идут в одной  связке.  Он...  вспомнил:
Каймаков - железная подпорка для главного свидетеля!
   Внезапный отъезд генерала насторожил Дронова.  Когда  он  узнал,  что
Верлинов улетел в  неизвестном  направлении,  подозрения  усилились  еще
больше.
   Подполковник вызвал к себе Межуева  и,  ожидая  майора,  анализировал
сложившуюся ситуацию.
   Операции "Пустыня" и "Передача" провалились, что ставит под угрозу  и
"Расшифровку". Погибли люди - десять человек.  Перестрелка  у  Крымского
моста вошла в милицейские сводки и угрожает непредсказуемыми последстви-
ями. Обстановка в правительстве и вообще в верхних  эшелонах  изменилась
не в пользу Верлинова. Уничтожение генералом плана "Передачи" и увольне-
ние начальника секретариата - признаки слабости.  Значит,  скорей  всего
ему не усидеть в кресле.
   Поэтому надо действовать решительно, залатывать  допущенные  пробелы,
устранять недочеты. Одним словом, проявлять себя как возможного преемни-
ка.
   - Разрешите?
   Майор Межуев вошел с видом побитой собаки.
   - Где Асмодей? - сурово спросил подполковник.
   - Пропал бесследно. Но никуда он не денется...
   - Что Кислый?
   - Завел себе охрану - частных сыщиков из "Инсека". Не знаю от кого...
   Межуев хорохорился, изображая, что дела идут совсем не так плохо, как
кажется, и ситуация контролируется.
   - Надо проводить "мягкую зачистку", - сказал Дронов. -  У  Асмодея  -
контакты с американским шпионом...
   - Если разворошить эту историю, он такого наболтает! И конспиративные
квартиры знает, и на Пушкинской набережной был...
   Дронов не тянул на гения оперативной работы и обескураженно замолчал.
Действительно... Он разозлился сам на себя.
   - Значит, раскопайте что-то другое! Разговоры про  миллиард  возникли
же не на пустом месте! Кража, соучастие... Важно спрятать  его  на  нес-
колько месяцев, пока все уляжется.
   - Хорошо. - Межуев кивнул, но без особой уверенности.
   - С Кислым проще. Он убил человека. Есть вещественные доказательства,
он сам заявлял об этом. Передайте все, что нужно, в прокуратуру, а я ор-
ганизую звонок для подкрепления.
   - Есть! - На этот раз майор знал, как надо действовать.
   - И ищите Асмодея! - приказал Дронов.
   В спальном вагоне Ростов-Берлин ехал респектабельный высокий мужчина,
чей багаж состоял из небольшого кожаного чемоданчика. Мужчина был хорошо
выбрит, благоухал модным французским одеколоном и читал испещренную  по-
метками и разбухшую от закладок Библию.
   Пересекая границы Украины, он предъявлял паспорт на имя Юрия Петрови-
ча Трегубова, следующего в Германию и  имеющего  все  необходимые  визы.
Паспорт не вызывал ни малейших подозрений, да и не мог  вызвать,  потому
что был сделан лучше настоящего: частное индивидуальное производство вы-
годно отличается от массового государственного.
   Майор Межуев, конечно, узнал бы Асмодея, но мужчина на  это  прозвище
вряд ли бы отозвался. Шкура Асмодея помогла ему на определенном  участке
жизненного пути, но сейчас она была сброшена без всякой жалости, даже  с
облегчением, как грязное Тараканье тряпье.
   Сущность его теперешнего существования определяли прозвища Фарт и Ад-
вокат, знакомые многим достаточно серьезным людям, которые  и  проложили
ему тропу за рубеж.
   То, что с Фартом произошло, стало известным в специфических кругах  и
резко подняло его акции. Не всякий сумеет подняться со дна  жизни,  выр-
вать у воров общак, уцелеть и вложить куда-то огромные  деньги.  Да  еще
замочить тех, кто хотел их отобрать.
   Теневой бизнес постоянно расширяет сферы влияния и требует определен-
ных навыков, способностей, кругозора. Трегубов ехал открывать филиал од-
ной солидной фирмы в Магдебурге. Но не собирался  оседать  там  навечно.
Ему больше нравились Канада или США. Правда, и в Европе  имеется  немало
представительств Центрального банка США.
   Поезд приближался к Бресту.
   Каймакова задержали утром, по пути на работу. Произошло это просто  и
буднично: милицейский "УАЗ", двое в штатском, сержант в форме за рулем.
   - Уголовный розыск. - Штатский показал  удостоверение  вначале  поче-
му-то Морковину, тот изучил внимательно, угрюмо буркнул:
   - И что дальше?
   - У нас постановление следователя прокуратуры на доставление Каймако-
ва Александра Ивановича...
   Морковин так же внимательно изучил листок машинописного текста с под-
писью и оттиском печати внизу.
   Каймаков стоял в стороне, как будто речь идет о ком-то другом и  вто-
рой штатский держит его под локоть просто так.
   - Все правильно, - вздохнул Морковин, возвращая документ. И повернул-
ся к клиенту. - Придется ехать. А я сейчас подключу наш юридический  от-
дел. Консультации, адвокаты - это по их части.
   Каймаков обреченно вскарабкался в машину. Со злым лязгом дверца  зах-
лопнулась.
   Документы, представленные Седым, произвели на сходку впечатление  ра-
зорвавшейся бомбы. Воры в полной тишине  рассматривали,  передавая  друг
другу, маленькую - девять на двенадцать - фотографию.  Почти  все  знали
Дуря и, видя его сидящим на колу, мгновенно представляли в этом  положе-
нии себя.
   Затем зачитали верлиновский план очистки Москвы от криминальных  эле-
ментов. Там фигурировали хорошо знакомые ворам имена,  клички,  фамилии,
адреса. Никто из "новых" в список не попал, но они прекрасно понимали  -
стоит захватить того же Гену Сысоева, Ивана или кого-либо  еще,  уколоть
развязывающим язык препаратом - и этот пробел будет восполнен.
   - Как это "внесудебные методы"? - спросил Крестный. -  Сразу  шлепать
будут?
   - Очень даже просто, - сказал Клык. - Мне  дядя  Петя  рассказывал  -
после войны так и было!
   - Здорово расписано! - Антарктида грубо выругался. - Так они  нас  за
неделю перемочат!
   - Да, братва, - выдохнул Клык, и взоры собравшихся устремились на не-
го. После того как в пригородном лесочке нашли Рваного и Змея с аккурат-
но перерезанными шеями. Гвоздодер и остальные мгновенно уверовали в силу
пахана и вернулись под его крыло. К тому же люди освобождались  из  зон,
по разосланным малявкам приезжали беглые со всех концов России.
   Когда похоронили Резо, его "гладиаторы" добровольно предложили услуги
Клыку, ведь такова была последняя воля их хозяина.
   Словом, Клык восстановил и силу, и авторитет,  начал  наступление  на
"новых", но покончить с ними помешала общая опасность. Сейчас все внима-
тельно ждали, что он скажет.
   - Когда мы беспредельничаем, а с нами - по закону, это одно.  А  если
менты беспредел учинят - деваться некуда, хана!
   - Они уже начали, - как можно авторитетней сказал Седой. - Общак  кто
взял? Разве  такое  когда-то  было?!  Или  на  кол  сажать  без  всякого
следствия!
   Его тоже выслушали внимательно, не перебили, что он посчитал  хорошим
признаком.
   Клык помолчал, давая понять, что размышляет.
   - Любой человек умирает: и блатной, и мужик, и  мент.  Я  думаю,  нам
смерти ждать нечего. Надо первыми мочилово начинать...
   Он, как обычно, пожевал губами, гоняя лезвие от щеки к щеке.
   - Ведь эти менты не по закону делают. Они свой закон установили,  как
и мы. Смогут - получится, не смогут - умрут... Пусть умирают!
   Мнение было единодушным. Впервые сходка приняла беспрецедентное реше-
ние: учинить "разборку" с сотрудниками одиннадцатого отдела КГБ. Другого
выхода не было.
   Общая угроза объединила воров и группировщиков: попрощались за руку.
   На выходе Седой взял Сысоева под локоть.
   - Помнишь, ты Опанасу пушки с глушилками доставал? Так тот майор всех
сдал. И парень со склада раскололся, который их списывал. Но  тебя  пока
не назвали. Соображаешь?
   Гена кивнул.
   Через день капитан Иванч