дто его подбрасывали невидимые взгляду пружины. Вот  он  уставился  на
толстого пожилого мужчину с удочками, еще раз похлопал карманы и  быстро
подошел: "Слышь, чувак, дай-ка закурить!"
   Шокированный таким обращением "чувак"  молча  протянул  пачку.  Рыжий
выгреб добрую половину сигарет и, ничего не сказав, вернулся к  дружкам.
Все трое закурили и стали по очереди рассказывать что-то, заливаясь вре-
мя от времени неестественным, визгливым смехом.  Потом  они  начали  во-
зиться, толкаться, громко хлопать друг друга ладонями по груди и  спине,
в результате этой возни плосколицый упал на палубу,  что  вызвало  новый
взрыв гогота.
   Мне уже надоело терпеть их ужимки и кривлянье, раздражала манера вес-
ти себя, не обращая внимания на окружающих, как будто вокруг  никого  не
было, тем более что их поведение переходило границы приличия.  По-моему,
уже следовало их приструнить, но Крылов  сидел  неподвижно,  внимательно
наблюдая за этой компанией.
   Видно, возня им наскучила, и рыжий снова  встал,  весь  подергиваясь,
стал осматриваться и вдруг, радостно ухмыльнувшись,  направился  к  двум
девушкам, сидевшим у левого борта. Девушки ему не очень обрадовались, но
его это не смутило, и он начал что-то говорить им, улыбаясь глупой и ка-
кой-то гадкой улыбкой. Девушки не обращали внимания, делая вид, что раз-
говаривают между собой, хотя думаю, что в этот момент им было не до раз-
говоров.
   Рыжему такое отношение к своей персоне не понравилось, улыбка сползла
с его физиономии, и он сказал что-то резкое, от чего лица девушек  зали-
лись краской. Одна из них сказала что-то в ответ, и рыжий, с  перекошен-
ными от злобы губами, протянул руку и схватил ее поперек  лица,  как  бы
собираясь сделать "смазь".
   Я не заметил, когда встал Крылов и как он оказался возле места  собы-
тий, я увидел уже, как он ударил рыжего по руке, и тоже направился туда.
   Лицо рыжего исказилось, и он истерически, перекрывая шум мотора, зао-
рал: "Опять ты суешься! Хочешь пику в бок получить?!"
   - А ну-ка, - сказал Крылов и улыбнулся.
   Я был знаком с Крыловым несколько лет, мы дружили, и  я  считал,  что
знаю его достаточно хорошо, но сейчас мне показалось,  что  передо  мной
незнакомый человек, такой неожиданной была эта улыбка - нехорошая, жест-
кая и даже страшная, не сулившая ничего, кроме очень больших неприятнос-
тей. Даже мне сделалось не по себе от такого превращения и от этой улыб-
ки, но рыжий был, что говорится, "на взводе", разум и эмоции анестезиро-
ваны, и уже не смог остановиться.
   - Ах ты падла... Ну я и тебя спишу... - Он держал руку  в  кармане  и
сейчас вытащил ее, раздался четкий  металлический  щелчок,  который  был
воспринят моим обострившимся слухом, несмотря на тарахтенье движка, и из
поросшего рыжими волосами кулака выскочил блестящий хищный клинок,  ско-
шенный "щучкой", чтобы ловчее входил в тело.
   Все это произошло в считанные доли секунды, когда я делал те пять ша-
гов, которые отделяли меня от Крылова, и как только  на  сцене  появился
нож, в уши ударил обычный для таких ситуаций истошный крик и добрые пол-
тора десятка человек вскочили с мест  и  рванулись  от  этого  пугающего
предмета, загораживая мне путь, а сзади на  крик  бросились  любопытные,
чтобы посмотреть, в чем дело, возникла давка, из которой я, как ни  дер-
гался, путаясь в чьих-то телах, не мог выбраться, и, понимая, что не ус-
пею помочь, только смотрел, как на вмиг опустевшем пространстве,  словно
на гладиаторской арене, застыли друг против друга мой товарищ Сашка Кры-
лов и рыжий подонок с оловянными, ничего не выражающими глазами, спутан-
ными, давно не мытыми космами, спадающими по лицу, и струйкой слюны, те-
кущей из идиотски полуоткрытого рта...
   В такой ситуации по всем законам и инструкциям можно  стрелять,  бить
на поражение в этого находящегося на грани вменяемости человека с лицом,
превратившимся в маску убийцы, но ясно видно,  что  развязка  произойдет
через секунду, пусть растянутую в нашем восприятии, но только  одну  се-
кунду, а для того чтобы вытащить пистолет,  дослать  патрон  в  ствол  и
выстрелить, нужно не меньше пяти-десяти секунд - целая вечность. К  тому
же стрелять в толпе - это большой риск, риск не для нас, а для посторон-
них, ни в чем не повинных людей, а значит - стрелять  нельзя,  рисковать
можно только собой.
   Они ударили одновременно: рыжий - ножом, а Крылов - опытный, бывавший
в очень многих передрягах опер, который не боялся заходить в любое время
суток в любой притон, участвовал в рискованных задержаниях, в драках  не
на жизнь, а на смерть, - отклонившись корпусом в сторону, встретил  про-
тивника ногой в живот.
   Бесконечная секунда заканчивалась, и мне удалось вырваться на свобод-
ное пространство гладиаторской арены, а с другой стороны из  толпы  вып-
рыгнул Гусар.
   Рыжий согнулся, выронив нож, ему не хватало воздуха, и он рванул  ру-
башку, открывая безволосую грудь, и нам с Гусаром делать было уже  нече-
го, я только поднял оружие и, нажав кнопку, спрятал клинок  в  рукоятку.
Крылов перевел дух. Его шведка была прорезана по боку, лезвие чуть заде-
ло тело, оставив кровоточащий рубец, но он смотрел не на себя.
   - Откуда это у тебя? - Вопрос прозвучал довольно зловеще, и рыжий по-
пытался запахнуть рубаху, чтобы не было видно свежих царапин  на  груди.
Взгляд у него стал другим, осмысленным и испуганным,  кураж  прошел,  он
затравленно озирался, стараясь не встречаться ни с кем глазами.
   - Откуда царапины? - повторил Крылов.
   - Ах сволочь, - Гусар неловко, растопыренной ладонью,  ударил  рыжего
по голове. - Так, значит, это ты, гад!
   Я оттолкнул его в сторону: "Пойдем возьмем остальных", и мы,  раздви-
нув ничего не понимающих людей, прошли на корму. Плосколицый бросился  в
воду сразу, а бровастый замешкался, и я схватил его  за  шиворот.  Гусар
вскочил на борт, собираясь прыгать, так что пришлось удерживать  и  его:
"Зачем? Никуда он не денется", - и спросил у бровастого: "Кто  это?"  Он
не сразу понял, и я кивнул в сторону плывущего: "Имя, фамилия, адрес?"
   - Борзятников Васька, Красноармейская, 242, - с  готовностью  ответил
задержанный, и я, оставив его Гусару, пошел к капитану, чтобы  объяснить
происшедшее и связаться с райотделом.
   Гусаров
   То, что произошло на моих глазах, совсем не походило  на  киношные  и
книжные изображения поединков работника милиции с преступником.  Схватка
Крылова с рыжим была очень короткой, совершенно незрелищной, без эффект-
ных бросков и приемов самбо, и страшной, потому что в  ней  наш  товарищ
по-настоящему рисковал жизнью. Впрочем, в самый момент опасности степень
риска не осознается, а если и осознается,  то  без  достаточно  реальной
"примерки" к себе, так уж устроен человек, защитные механизмы  оберегают
психику в критический момент. Я знал это по себе, так  было  в  детстве,
когда я чуть не утонул на озере, так было и сегодня.
   Сейчас, когда мы надели на задержанных наручники и посадили их на па-
лубу, чтобы не попытались выпрыгнуть за борт, пережитое напряжение стало
проявляться: у меня дрожали руки, а некурящий Крылов попросил у  кого-то
сигарету, никак не мог прикурить, и потом, когда табак задымился, курить
не стал, а просто держал сигарету в зубах, отрешенно глядя перед  собой,
и время от времени у него подергивалось левое веко.
   Потом мне вдруг захотелось говорить, все равно о  чем,  просто  чтобы
утолить столь внезапно возникшую  потребность,  И  я  стал  рассказывать
что-то Крылову, а он говорил что-то мне, мы болтали о каких-то совершен-
но пустых вещах, а потом прошло и это, остались  только  страшная  уста-
лость и непреодолимое желание спать. И  сквозь  охватившую  меня  апатию
вдруг пробилась мысль: "Неужели мы действительно задержали их?  ",  и  я
тихо спросил у Крылова: "Как вы думаете, это они?"
   - Они, - уверенно ответил он, и я уже не стал спрашивать, откуда  эта
уверенность.
   Понявшие, что к чему, пассажиры плотно обступили нас, обиженные рыжим
девушки, преодолевая сопротивление Крылова, пытались приложить к его ра-
не крохотный, пропитанный одеколоном кружевной платочек, а  мужчины,  не
зная, как проявить свою расположенность, все  протягивали  и  засовывали
нам в карманы пачки сигарет, много пачек, сколько даже  самому  заядлому
курильщику не выкурить и за неделю. Катер подошел к пристани, и одновре-
менно к ней подъехали две желто-синие машины ПМГ  и  "Волга"  начальника
уголовного розыска. В одной из машин сидел мокрый и жалкий Борзятников.

   4. ГОРОД

   21 час 30 минут
   В отделе подвели итоги рейда, написали рапорта,  Крылов  доложил  ре-
зультаты руководству, переговорил с коллегами, которые должны были зани-
маться задержанными, обратив их внимание на малозначительные детали, са-
ми по себе пока не играющие никакой роли, но позволяющие тактически пра-
вильно построить допрос, а потом разошлись.
   И хотя каждого из них связывала с райотделом невидимая  ниточка  при-
надлежности к милицейскому братству, переступив порог  строгих  казенных
дверей, они погрузились в свой, чисто человеческий мир, с его личными  и
семейными делами, житейскими заботами, и хотя служебные мысли нельзя бы-
ло запереть в сейф или сдать дежурному вместе с пистолетом, они отходили
на второй план.
   Крылов зашел домой поужинать и собирался хорошенько отдохнуть, но пе-
редумал: жаль было терять выпавший свободный вечер, и он, замазав  йодом
слегка ноющий рубец на боку, набрал номер  телефона,  записанный  в  его
блокноте округлым элегантным почерком той, которая,  как  ему  казалось,
могла заменить не состоявшуюся два года назад любовь.
   Волошин успел домой еще до того, как сынишку уложили спать, ему приш-
лось превращаться по очереди то в слона Бимпо, то  в  Винни-Пуха,  то  в
простую безымянную лошадку, которая ретиво носилась из комнаты в комнату
с маленьким всадником на спине. А потом, когда Андрюшка заснул, он, сидя
в удобном кресле у включенного телевизора, прочитал свежие газеты и жур-
налы, поговорил с женой, размышляя в то же время, действительно ли рыжий
и его спутники убийцы... Крылов был в этом уверен, его уверенность пере-
далась и Волошину, но он прекрасно понимал, что уверенность сама по себе
еще ничего не значит и ответ на этот вопрос поступит  только  завтра,  а
может быть, и через несколько дней.
   Гусаров поверг мать своим видом в почти шоковое состояние  и,  приняв
ванну, без ужина ушел в спальню: усталость и боль ушибов  требовали  не-
медленного освежающего сна. Но заснул он не сразу, долго лежал в  полуд-
реме, и перед ним качались березовые стволы, много пестрых стволов,  так
что даже чуть кружилась голова, вставали лица четырех  уголовников,  за-
держанных хулиганов и пьяниц, страшный оскал рыжего, и он  подумал,  что
раньше, до поступления в милицию, загорая на пляже и гуляя в  роще,  ни-
когда не думал, что здесь так много различной нечисти...  И  еще  пришла
мысль, что любой человек на вопрос о цвете березы ответит: "Белый", хотя
на стволе много черных узоров и тонкие ветки тоже черного цвета. А перед
тем, как заснул, ему привиделся  светлоголовый  мальчик  Димка,  который
шел, держа за руку отца в капитанской форме, и вел  на  поводке  большую
симпатичную рыжую обезьяну.


   Сюжет четвертый
   ПРИМАНКА ДЛЯ КРУПНОГО ЗВЕРЯ

   ...Подходящую площадку огораживают высокими столбами крепкого дерева,
отстоящими на толщину руки один от другого. Отступив на шаг, вокруг ста-
вят второй ряд столбов с узкой дверцей,  открывающейся  вовнутрь.  Перед
закатом в середине круга привязывают белую козу, а  рядом,  в  прикрытой
листьями яме, прячется охотник, вымазанный козьим  пометом,  заглушающим
человечий дух.
   Когда взойдет луна, из джунглей выйдет тигр  и  будет  долго  бродить
вокруг, но, влекомый испуганным блеянием, все же решится войти, начнет в
поисках прохода протискиваться между частоколами и, сделав круг,  мордой
закроет дверцу, запирая себя в кольцевой клетке. Потом он будет в ярости
бегать по кругу, обдирая бока и оставляя клочья  шерсти  на  бревнах,  а
когда поймет, что не может добраться до козы и выйти наружу,  станет  на
задние лапы и примется с диким ревом грызть и царапать бревна...  В  это
время охотник должен выбежать из укрытия и  через  щель  между  столбами
вонзить паранг прямо в сердце зверю...
   - Папа, а что жук приносит? -  вопрос  перенес  Волошина  из  влажных
джунглей Юго-Восточной Азии в аккуратно заасфальтированный  и  усаженный
цветами городской сквер.
   - Как "что приносит"? - переспросил он. - Кому приносит?
   - Ну, что приносит жук - пользу или вред? - Андрюшка  был  красный  и
распаренный, будто из бани.
   - Гм... Да я как-то над этим не задумывался... -  Волошин  недоуменно
развел руками.
   - Нет, ты скажи, а то я с мальчишками поспорил, -  настаивал  Андрей,
рассматривая его широко раскрытыми глазенками.
   - Наверное, и пользу и вред, - Волошин попытался найти  компромиссное
решение.
   - Нет, ты мне точно скажи, - не отставал сын. - Пользу или вред?
   Для него все в мире четко делилось на хорошее и плохое,  полутонов  и
неясностей он не признавал.
   - Не знаю, - сдался Волошин и перешел в контратаку. - А почему ты та-
кой мокрый?
   - Да это я бегал, - беспечно махнул рукой Андрей  и,  чтобы  избежать
неизбежных нравоучений, вприпрыжку удалился.
   Волошин посмотрел на часы. Он встал со скамейки,  и  сынишка  тут  же
подбежал, умильно заглядывая в глаза:
   - А мы еще немножко погуляем?
   - Нет, малыш, мне на работу.
   Слово "работа" было для Андрюшки непререкаемым, ибо он на  своем  не-
большом опыте уже успел убедиться: там,  где  касается  работы,  просить
взрослых о чем-нибудь бесполезно.
   - А завтра мы пойдем гулять?
   - Завтра пойдем. - Волошин взял в ладонь маленькую ручку сына, и  они
направились к дому.
   После ужина у него оставалось в запасе около часа,  но  время  прошло
быстро. Вначале жена давала наставления на завтра: "Будешь утром идти  с
работы, купи молока, хлеба, сахару. Да и спички заканчиваются..." А  по-
том вразвалку подошел маленький человек со старательно изображенной  уг-
розой на лице и оттопыренными воображаемыми  мускулами  руками,  который
грубым "ковбойским" голосом произнес: "Ну вот мы и встретились на  узкой
дорожке, Билл! Настало время нам рассчитаться!"
   И в следующую минуту комната превратилась в каменистое  дно  Большого
Каньона, по которому катались в ожесточенной схватке известный на  Диком
Западе грабитель Одноглазый Билл и бесстрашный шериф Джим Кривое Ухо.
   Как всегда, в конце рабочего дня улицы были заполнены  людьми  -  кто
спешил домой или по каким-то своим делам, кто просто прогуливался. Ожив-
ленно сновали машины, сильно пахло отработанными газами.
   Почти все идущие навстречу девушки были затянуты в плотно  облегающие
бедра "фирменные" джинсы, и оставалось только удивляться обилию знамени-
тых штанов - создавалось впечатление, что их производит местный промком-
бинат.
   К вечеру стало прохладно, и Волошин порадовался тому, что надел плащ.
До отдела - четыре квартала, пятнадцать минут неспешной ходьбы, и за это
время следовало внутренне перестроиться, подготовившись к работе,  кото-
рую предстояло выполнять.
   Они заявили о себе шесть дней назад, почти полностью заполнив  суточ-
ную сводку происшествий за двадцать пятое сентября: "В 21 час  20  минут
двое неизвестных совершили разбойное нападение на гр. Егорова  Н.  Ф,  и
гр. Обуеву В. П., завладев деньгами в сумме девять рублей пятнадцать ко-
пеек, скрылись с места происшествия. Егорову нанесено ножевое ранение  в
руку, Обуевой - удар камнем по голове. В 21 час 35 минут - нападение  на
гр. Гриваева В. Д, и гр. Кабуеву А. И. Гриваеву нанесено ножевое ранение
левого плечевого сустава, повлекшее ампутацию руки, у Кабуевой - поверх-
ностное ранение спины, в трех местах камнем разбита голова. У  потерпев-
ших отобран футляр с теннисными ракетками. В 22 часа - нападение на суп-
ругов Ковалевых. Виктору Ковалеву нанесено проникающее ранение в  спину.
У его жены преступники забрали сумочку..."
   Первое сообщение в райотдел поступило в 22.30 - позвонили из  больни-
цы, куда доставили Гриваева и Ковалева. К этому времени преступники  уже
растворились в миллионном городе, и поиски не принесли никаких результа-
тов.
   Допросы потерпевших дали немногое. Во всех трех грабежах  участвовали
двое молодых парней - высокий, в серой  нейлоновой  куртке,  вооруженный
ножом, и низкий - в черном плаще и кепке, который орудовал камнем.
   Их примет никто не запомнил: они появлялись неожиданно - спрыгивали с
забора или выскакивали из подворотни - "как две тени", сказала  Ковалева
- и так же быстро исчезали. Сходились в одном: молодые, лет  двадцать  -
двадцать пять, а у высокого неестественно белое, будто вымазанное  мелом
лицо.
   Интенсивность и дерзость нападений свидетельствовали об особой  опас-
ности преступной группы. Обращала на себя внимание жестокость грабителей
- хотя сопротивления им не оказывали, они сразу же применяли оружие: хо-
тели запугать жертв, полностью деморализовать их. Стало ясно, что в  го-
роде объявились хищники, которые не остановятся и перед убийством. И эти
опасения оправдались.
   "29 сентября в 23 часа 10 минут возле дома 276 по ул. Пушкинской  не-
известный преступник совершил разбойное нападение на гр. Чепорова В.  Г.
и гр. Серову Е. Т. В процессе нападения Чепоров В. Г, убит ударом ножа в
голову".
   Смертельно напуганная Серова запомнила  только,  что  убийца  был  не
один, но его спутник - низкорослый кряжистый парень - стоял в стороне  и
в нападении не участвовал.
   И снова - ни примет, ни очевидцев.
   В ту же ночь генерал создал специальную оперативную группу во главе с
начальником городского уголовного розыска. Работали  круглосуточно:  де-
тально проанализировали каждое нападение, "примерили" к нему всех состо-
ящих на учете подозрительных лиц, провели обычные для  подобных  случаев
мероприятия... Но все усилия по операции "Прыгающие тени" результата  не
принесли.
   Все понимали почему: мало известно о преступниках, почти  ничего.  Но
мириться с этим не собирались -  группа  вплотную  занялась  пресловутым
"почти".
   Уцепились за "почерк" преступников. "Тени" нападали в безлюдных  мес-
тах на гуляющие молодые пары. Почему не на  одиночек?  Не  попадались  в
удобном месте в подходящее время? Или существовал тонкий  расчет:  боясь
друг за друга, люди не станут сопротивляться и безропотно отдадут деньги
и ценности? Может быть, и еще проще: первое  нападение  на  пару  прошло
удачно, а дальше включились механизмы стереотипного поведения...
   Как бы то ни было, объектом нападений выбирались мужчина с  девушкой.
Эту особенность "почерка" преступников и решили использовать  для  того,
чтобы их обезвредить.
   Возле райотдела было шумно: только что закончился инструктаж  дружин-
ников. Лавируя в толпе, Волошин наткнулся на Крылова.
   - Привет, Саша, как настроение?
   - В норме, - тот крепко ответил на рукопожатие. - А у тебя?
   Они вместе зашли в дежурку, где каждый в обмен на карточку-заменитель
получил деревянную стойку, в которой был зажат пистолет и два  магазина,
а в гнездах основания желтели шестнадцать  толстых,  похожих  на  желуди
патронов.
   - Знаешь, о чем я думаю? - спросил Крылов, привычно снаряжая  обойму.
- Рабочий перед началом смены готовит инструменты, врач - медикаменты, а
мы - оружие. Символично, не правда ли? Специфика профессии... "Невидимый
фронт" и все такое...
   - А ты применял его когда-нибудь?
   - В воздух стрелял пару раз - было дело.
   - Будем надеяться, что и не придется. Лучше палить в тире по мишеням.
   Щелк, щелк, щелк... На капсюле последнего  патрона  темнело  какое-то
пятно, и Волошин хотел было его заменить, но передумал.
   - Готово.
   - И у меня.
   Когда они поднимались по крутой лестнице со стертыми каменными ступе-
нями, навстречу скатился Гусар.
   - Постой, Юра, - Волошин пойма