!
   Перегнувшись вправо. Смелый пытался нащупать "узи". Секунды  уходили,
он понимал, что наступает конец, но собирался прихватить нескольких мен-
тов с собой. Вот он! Отлично сцентрованное оружие удобно легло  в  руку.
Он выпрямился и наткнулся на бешеный взгляд подбегающего бойца в  камуф-
ляже, бронежилете и каске.
   - А ну!!! Я тебя по земле размажу!!!
   Не бронежилет и не нацеленный в упор автомат, а  этот  рык  командира
спецгруппы парализовал Смелого. Тело стало ватным, пальцы разжались,  но
подбежавший этого не видел, а потому сделал выпад  прямо  через  стекло,
угодив стволом ему в челюсть. Кость хрустнула, террорист на сутки  поте-
рял сознание.
   Вовчик вернулся быстрее, чем ожидал Каймаков.
   - Трое готовы. Кровищи...
   Вовчик смотрел в сторону и озабоченно  хмурился,  было  заметно:  его
распирает желание чтото рассказать. Вынув из-за пояса  обрез,  он  потер
руки, прошелся по комнате, зачем-то заглянул под скатерть.
   - Гля, что есть. - Он сунул руку за пазуху. - Жалко, заклинило... Ни-
чего, починим!
   За пазухой оказался пистолет с застрявшим в заднем  положении  затво-
ром.
   - На земле валялся, - пояснил Вовчик. - Ничейный.
   И, распаляя сам себя, закричал:
   - Зачем я буду всякой сволочи лоджию варить за бесплатно!
   - Дай сюда. - Каймаков гфотянул руку, взял увесистый механизм,  нажал
затворную задержку. Лязгнул металл.
   - Ух ты, починил! - восхитился Вовчик. - Теперь от кого хошь отобьем-
ся!
   Насчет числа убитых он ошибся. В морг отвезли Героя с пулей в  голове
и Эдика, скончавшегося от острой  кровопотери.  Мститель  после  сложной
операции выжил, хотя потерял одно легкое и способность участвовать в ли-
хих операциях. Так же, как и Рудик, которому по колено ампутировали  но-
гу.
   Смелому лечили сломанную челюсть и сотрясение  мозга,  состояние  его
оставалось тяжелым.
   Арсен отделался испугом и несколькими ушибами. Выпав  из  машины,  он
отполз как можно дальше в сторону и, пригибаясь, побежал  между  домами.
Пистолет с глушителем он бросил по дороге.
   Добравшись до своего очага, Арсен сделал одно за другим четыре  дела:
выпил стакан коньяка, отправил жену к сестре в Чертаново, дал телеграмму
в Ереван: "Племянники заболели, вернуться не могут" и,  позвонив  Ашоту,
курировавшему цветочную торговлю столицы, попросил прислать  людей  заб-
рать три "мокрых чемодана" и организовать охрану его самого.
   Потом он сел ужинать, придумывая такую версию  случившегося,  которая
никоим образом не могла умалить  его  национального  и  мужского  досто-
инства. Это было очень важно.
   Вечеринка у  Седого  удалась  на  славу.  Были  два  очень  известных
спортсмена, модный актер, подающая надежды певица, два ответственных чи-
новника из городского правительства, управляющий крупного банка.
   Для развлечения гостей Лида пригласила трех подружек из  околоэстрад-
ного мира. Спортсмены как раз "держали" эту сферу и по ходу дела обещали
девчонкам покровительство.
   Также между прочим Седой решил вопрос о крупном  кредите  для  своего
акционерного общества и здесь же договорился о "прокрутке" кредита,  да-
вавшей навар более трехсот процентов.
   Все было очень респектабельно: шведский  стол,  поднос  с  напитками,
бармен, смешивающий коктейли, танцзал с тихой музыкой и приглушенным ос-
вещением.
   Никто не нажирался, не орал матом, не махал пушкой, не лез  при  всех
на безответную проститутку, как случалось  на  банно-дачных  вечеринках,
практиковавшихся раньше.
   После свадьбы Лида поставила условие: деловые встречи - дома. И  хотя
она преследовала свою цель: не дать мужу залезть в чужую вагину, но ока-
залась права во всех отношениях. Обстановка определяет круг приглашенных
и ограничивает их число, тот же Гена Сысоев или Опанас понимают, что до-
ма места всем не хватит, значит - никаких обид.
   Седого беспокоило, что Опанас до сих пор не позвонил. Раньше бы он не
волновался: мало ли как складывается, но последние неудачи изрядно  рас-
шатали нервы.
   - Все хорошо, Вальчик? - Незаметно подошедшая Лида взяла его под  ру-
ку.
   Жена была миниатюрной, с кукольным гладким личиком,  длинными  белыми
волосами и пухлыми губками. То, что она умела ими делать,  послужило  не
последним аргументом в пользу женитьбы.
   - Нормально. Только меньше глазки строй, - полушутливо сказал  Седой.
Он ревновал жену.
   - Не будь противным! Дать на кухню ребятам выпивки?
   - Еще чего! Они на работе.
   На кухне толклись телохранители гостей - все официально имели  лицен-
зии и разрешение на оружие.
   Четырехкомнатная квартира для больших раутов маловата, но  Седой  уже
купил сдвоенные коммуналки на Арбате, после ремонта у него смогут гулять
по пятьдесят человек, а в специальной комнате будет накрываться стол для
охранников. Он хотел создать известный в Москве дом, куда бы почитали за
честь прийти самые знаменитые люди.
   Это не загородная сауна, из которой,  при  любом  внешнем  лоске,  за
версту несет предосудительными сделками и развратом.
   А в случае каких-либо осложнений самые  уважаемые  граждане  засвиде-
тельствуют его алиби.
   Но почему же не звонит Опанас?
   Звонки начались, когда гости уже разошлись и Лида  пригласила  его  в
ванную помыть спинку. Вначале информатор из милиции сообщил о перестрел-
ке на Ленинском проспекте, в которой фигурировали "Ниссан-Патрол" акцио-
нерного общества "Страховка" и красная "Вольво" без номеров. На ней  ез-
дила бригада Опанаса.
   "С ума сошли! - мелькнула первая мысль. - Неужто чего-то  не  подели-
ли?"
   - Кто в машинах? - не своим голосом спросил он и нервно прокашлялся.
   - В "Ниссане" - двое ваших, во второй - какие-то армяне...
   - Армяне?!
   - А может, азербайджанцы, кто их разберет... Нет, говорят, армяне.
   Следующие сообщения поступили уже от своих с  места  перестрелки,  из
больниц и помогли восстановить картину происшедшего.
   Седой вызвал референта и, дожидаясь его прихода, в  остолбенелой  за-
думчивости цедил ледяную водку. Он был  очень  обеспокоен.  Не  реакцией
официальных властей на дерзкую бойню, тут к нему не подкопаешься:  пусть
все знают, что стреляли его люди, доказать-то ничего нельзя...
   Волновало другое. За несколько дней он потерял три боевые  бригады  -
восемь человек. Эти люди ничего не смыслили  в  бизнесе,  не  отличались
большим умом и полезными знакомствами, их положение в группировке,  нас-
читывающей более пятисот членов, было весьма скромным: они даже не полу-
чали дивидендов с прибыли, только оклад и разовые выплаты по  конкретным
заданиям.
   Но именно эти люди определяли силу Седого. Потому что в мире  группи-
ровок безупречное ведение дел и высококлассные юристы сами по себе ниче-
го не стоят, если ты не можешь обеспечить свои права без суда и арбитра-
жа. Только реальная возможность "разобраться по-своему" заставляет с то-
бой считаться и выполнять условия договоров,  отдавать  вовремя  деньги,
соблюдать щепетильность при расчетах. Сотрудники "Страховки" никогда  не
присваивали денег и не вступали в сговор с конкурентами. И причиной тому
не их высокая порядочность и впитанная с  молоком  матери  честность,  а
пример бывшего бухгалтера, зарезанного на собственной  даче.  Хотя  пол-
ностью исключать влияние моральных принципов было бы, очевидно, неверно.
   Но всевозможных грабителей и разбойников удерживало от  посягательств
на кассу "Страховки", конечно, не уважение к частной собственности.  Все
помнили, как пятеро "залетных" потребовали с Седого два миллиона и  были
демонстративно расстреляны на блатхате прямо на  глазах  впечатлительных
московских жуликов.
   Силу Седого составляло умение его людей врываться в квартиры,  офисы,
загородные резиденции, останавливать автомобили с охраной, ставить  про-
винившихся к стене, обыскивать и забирать то, что  принадлежало  группи-
ровке, умение идти на стволы, не забывать обид, выслеживать должников  и
непослушных, а если выделить основное, необходимое силе качество -  уме-
ние лить кровь.
   Именно этим специфическим умением и отличались восемь убитых и  выве-
денных из строя членов организации. Они были профессиональными убийцами,
имеющими достаточный опыт проведения специальных акций.
   Никто из многочисленных "быков" и "торпед" Седого такого опыта и нуж-
ных навыков не имел. Охранники и телохранители, сторожа и порученцы тоже
были крутыми ребятами, они могли "наехать", избить,  принять  участие  в
"разборке", но без Опанаса, Рудика и остальных членов боевого ядра оста-
вались инертной серой массой, не способной к серьезным операциям.
   Можно, конечно, приглашать киллеров со стороны,  но  наемными  силами
невозможно обеспечить безопасность организации.
   Надо срочно готовить новых "специалистов по крови", но для этого  не-
обходимо время.
   Седой  понял,  что  сейчас  он  остался  практически  беззащитным,  и
счастье, если никто про то не пронюхает.
   Когда взволнованный референт-телохранитель Сысоев добрался наконец до
квартиры Седого, он застал шефа совершенно спокойным.
   - Заказ на Очкарика пока отмени, - приказал Седой. - Поручи организо-
вать похороны. Узнай, что за армяне, да на рожон не лезь, аккуратно.
   Приказы, как всегда, были четкими, ясными и лаконичными. Гена в  оче-
редной раз подивился способности шефа владеть собой.
   - Да, Валентин Иванович, может, сейчас не время, но...
   - Давай выкладывай! - Внутри у Седого все сжалось в предчувствии  еще
одной неприятности, но внешне он этого не выказывал.
   - Позвонил один парень, торговец стволами, у него клиент расплачивал-
ся новыми пятидесятитысячниками. И темнил...
   - Проверь его сам. Потянешь?
   - А чего ж, - ответ прозвучал не очень уверенно.
   - Возьми Ивана, вдвоем сподручней.
   - Сделаем, - теперь голос референта окреп.
   Седой печально вздохнул. В этом и состоит отличие Гены Сысоева, да  и
других ему подобных, от Рудика и Опанаса.
   - Присмотри кандидатов на место Опанаса и остальных. У меня  запасная
бригада есть, - соврал Седой на всякий случай. - Поэтому спешку не гони.
Но и не затягивай.
   - Ясно.
   - И последнее. У ментов есть такой Кабанов, он командует группой  за-
держания и первым приезжает на вызовы. Когда наши погибли  у  Клыка,  он
тоже приехал первым. Надо узнать - кого он там застал. Угрозы  и  подкуп
исключены. Но он пьющий и со своими может быть откровенным. Понятно?
   Сысоев задумчиво кивнул.
   Клык испытывал те же проблемы, что и Седой. Его  личные  "специалисты
по крови" убиты. Дурь и Скокарь бесследно исчезли. Рваный, похоже,  вер-
тит хвостом - пропажа общака  не  способствовала  авторитету.  Опереться
особо не на кого. Правда, в отличие от Седого он сам мог  замочить  кого
надо. И длительный опыт выживания в волчьей стае подсказывал ходы  более
безошибочно, чем настольный гангстерский роман Седого. Клык решил убрать
Очкарика.
   Личная обида не играла роли в этом решении. Во всяком случае, опреде-
ляющей роли. Очкарик поставил себя над Законом. Он не служил братве, на-
оборот - использовал авторитет вора в личных целях.
   Он вел свою игру, на толковище подыграл "новым", не  покарал  Змея  и
других, которые готовы переметнуться или уже переметнусь.  Среди  братвы
очень смутно прошел слушок, что Очкарик хочет осесть в Москве и даже об-
ратился за помощью к властям, чего вор не должен делать никогда, а  сде-
лав - перестает быть вором.
   Устранение Резо имело и ряд политических последствий. Под  подозрение
первым Седой попадет: ему Очкарик смертью грозил. Если не доказать,  что
Резо "ссучился", то его кровь падет на общину, значит, воры должны будут
крепче объединиться, чтобы отпор дать. Ничем серьезным  это  не  грозит:
силы у грузинской общины войной ослаблены, а в Москве  тоже  на  них  со
всех сторон наезжают. А вот "новым" перья-то под общий шум  пощиплют.  И
Змею с остальными предателями худо придется.
   Своими мыслями Клык поделился с Крестным и Антарктидой. Те в  послед-
нее время набирали силу, тесно держались друг за друга, несколько  дерз-
ких, нарочито демонстративных убийств безошибочно занесли  на  их  счет.
Хотя сами они в том не признавались, но убитые стояли на пути  именно  у
них, и это говорило само за себя. И класс ликвидации бросался  в  глаза:
снайперский выстрел с дальней дистанции. Среди братвы  подобных  специа-
листов не было, значит, авторитеты имели контакты, не уступающие возмож-
ностям "новых".
   Вместе с тем и Клык, и Антарктида четко держались  своих  и  перекра-
ситься в бизнесменов не пытались.
   - Согласен, - хмуро кивнул Крестный. - Он Закон забыл, в банкиры соб-
рался. Сейчас за него Седой в мэрии старается.  Прописать  хотят,  чтобы
кругом чисто.
   - И я - за, - подтвердил Антарктида. - Он нам здесь не нужен.  У  нас
свои расклады... Только как правила соблюсти?
   - Ты, я, он, - сказал Клык. - Мы все по союзному уровню. Решили - ис-
полнили. Если захотят с нас спросить, мы ответим!
   - Он уже не гость, не судья, - добавил Крестный. - Пока  толковище  -
он под охраной общины. А сейчас он свои личные  вопросы  решает.  Причем
всей братве во вред!
   - Значит, решили! - Клык пристукнул кулаком по столу, так что дрогну-
ла водка в стаканах.
   - Решили.
   - Решили.
   Три граненых стакана ударились и быстро опорожнились.
   - Кто исполнять будет?
   Крестный и Антарктида переглянулись.
   - Есть человек.
   Число  высокопрофессиональных  киллеров  ограничено,  а  специалистов
экстра-класса можно вообще перечесть по пальцам.  Ничего  удивительного,
что Крестный поручил заказ тому же снайперу, который уже слышал  о  Резо
Ментешашвили.
   Естественно, маленький бледный человечек с помятым лицом  не  выказал
своей осведомленности и не удивился, что один клиент  снимает  заказ,  а
другой его размещает заново. Он вообще ничему не удивлялся: платили  ему
не за это.
   - Семь тысяч баксов. - Он уже знал, сколько стоит Очкарик,  а  потому
сразу назвал цену. - Половину - вперед.
   Решая судьбу Резо, Клык не назвал одного весомого аргумента.
   После толковищ, "разборок" и правилок расстановка сил в общине  изме-
нится, а поскольку сам Клык Закон свято соблюдал - не исключено, опять в
гору пойдет. Тем более общак вот-вот вернется: адрес крысятника позорно-
го известен, как Дурь объявится, так и заберет.
   Только что-то очень долго нет ни его, ни Скокаря... Какая-то полоса у
ребят - то в ментовку загремели, еле вытащили. А сейчас куда?


   Глава семнадцатая

   Дурь очнулся в маленьком бетонном боксе, куда почти не попадал  свет.
Дико болели голова и шея. Он вспомнил пустой подвал со странными  метал-
лическими шкафами, странного работягу... Неужели это он так его  "выклю-
чил"?
   Бесшумно открылась дверь, потянуло сырым воздухом, по  глазам  ударил
острый луч фонаря.
   - Встать! Руки за спину! - рявкнул грубый голос. - Выходи!
   Машинально выполнив команду. Дурь оказался  в  узком  коридоре  между
двумя автоматчиками. Наверху серели прямоугольники зарешеченных  окошек.
Сапоги конвоя пахли ваксой.
   На миг ему показалось, что в беспамятстве он пропустил суд, этап, ка-
рантин и уже на полный ход мотает неизвестный срок. Но за что?!
   Его вывели во двор. Нет, не зона, похоже, военный городок, и у солдат
погон не красный, а черный. Куда ж он попал?
   Когда Дуря завели в кабинет к капитану с надменным холодным лицом, он
попытался узнать о своем местонахождении.
   Тот внимательно осмотрел урку со всех сторон, неторопливо закурил, не
предложив, как у них водится, "для душевного расположения", и сказал:
   - Вы проникли на особо секретный государственный объект и подозревае-
тесь в шпионаже. Лучше будет, если  вы  расскажете  правду  добровольно.
Иначе расскажете все равно, но с осложнениями.
   Ноги стали ватными, и Дурь повалился на грубый деревянный стул. Шпио-
наж! Вот так влип! Тут уж никакая гуманизация не спасет, никак не  отку-
пишься, и цацкаться с тобой не станут - мигом мордой к стенке прислонят,
запах могилы нюхать!
   Он начал плести про анашу и помутненное сознание, про  самый  обычный
подвал и умысел на кражу, но капитан перебил:
   - На двери специальный замок. Открывается он особым способом. Кто вас
этому научил?
   Дурь клялся и божился, что ни с кем, кроме Скокаря, в сговоре не сос-
тоял и никаких секретов ни от кого не узнавал.
   Капитан немного послушал и кивнул тем, кто стоял за спиной.
   Дуря прижали к высокой спинке, специальными ремнями прикрутили руки к
подлокотникам, разрезали левый рукав и наложили  резиновый  жгут  повыше
локтя.
   Капитан откуда-то извлек шприц, набрал из темной ампулы густую  розо-
ватую жидкость и умело вколол в вену.
   - Посмотрим, что у тебя на уме, - сказал он, включая диктофон.
   Через две минуты Дурь начал подробный рассказ о совершенных им и  по-
дельниками преступлениях, о притонах и "малинах", местах сбыта краденого
и продажи наркотиков - в общем, обо всех тайнах криминальной Москвы.
   В соседнем помещении аналогичный рассказ вел Скокарь.
   Через несколько часов отредактированные и систематизированные показа-
ния граждан России Медведева и Лепешкина,  аккуратно  перепечатанные  на
машинке, доставили генералу Верлинову. Он внимательно ознакомился с  до-
кументом.
   Более подробного и откровенного протокола не знало отечественное  су-
допроизводство за всю свою историю, включая беспросветное время царизма.
   Преступная биография гражданина Медведева начиналась  семнадцать  лет
назад, когда четырнадцатилетним юношей он зверски изнасиловал  шестилет-
нюю девочку. Потом он многократно насиловал, грабил,  воровал,  совершал
разбойные нападения, хулиганил, в последние годы довольно часто  убивал.
Лишь за небольшую часть содеянного он был судим, причем суд относился  к
нему все более и более гуманно.
   Жизненный путь Лепешкина не отличался разнообразием, только изнасило-
ваний у него было поменьше, зато квартирных разбоев гораздо больше.
   В левом верхнем углу каждой преступной автобиографии Верлинов наложил
аккуратную резолюцию: "Утилизировать" и четко расписался.
   - Как "утилизировать"? -  спросил  начальник  секретариата,  которому
предстояло отписать документ исполнителю.
   - По делам ихним, - рассеянно ответил генерал. - Я думаю, лучше поса-
дить на кол. - Кстати, у нас есть надежные узбеки или туркмены?
   - Конечно, есть, - кивнул начальник секретариата и на подколотой  ис-
полнительской карточке написал:  "Капитану  Набиеву.  Посадить  на  кол.
Контроль".
   Одиннадцатый отдел оставался одним из немногих  мест  в  стране,  где
приказы исполнялись быстро, точно и в срок.
   Изучив сведения о явках преступников,  местах  сборов  "гастролеров",
беглых, карманников, рэкетиров  и  наркоманов,  генерал  каллиграфически
черканул: "Оперативный отдел. Подготовить расчет  сил  и  средств,  план
операции по единовременной ликвидации данного отребья".
   Чуть ниже легла еще одна резолюция: "Отдел  внутренней  безопасности.
Тщательно проверить сведения, изложенные в абзаце N 6. Докладывать  пос-
тоянно".
   В абзаце номер шесть переведенная на язык канцелярских бумаг  косноя-
зычная речь Скокаря выглядела так: "По некоторым сведениям,  ответствен-
ные заказы на убийства исполняет снайпер, работающий в госбезопасности".
   Верлинов обвел этот абзац жирной черной линией. Предателей он ненави-
дел еще больше, чем обнаглевших бандитов.
   Последние резолюции вопросов у начальника секретариата не вызвали,  и
он немедленно передал документы исполнителям.
   Вскоре его вновь вызвал генерал.
   - Найдите капитана Васильева. Пусть явится ко мне.
   - Есть! - Седой подполковник козырнул, четко развернулся через  левое
плечо и вышел из кабинета.
   Дурь и Скокарь томились теперь в одном боксе. "Сыворотка  правды"  не
способствует улучшению самочувствия и оказывает  угнетающее  воздействие
на психику.
   - Я все, что знал, вывалил, - тяжело шевеля языком, каялся Скокарь. -
Как гнилой орех лопнул!
   - И я, - вздыхал Дурь. - Чего никто не знал, с