ж и фигня... Он наконец сделал то, что хотел -
шлагбаум больше не мешал, оставалось  подобраться  вплотную  и  пристро-
иться, вроде как всегда, но на самом деле по-другому:  без  спросу.  Лис
поймал себя на том, что ему интересно обойтись без второй воли и  одному
распорядиться за двоих, цель уже близка, хотя тут каждый  сантиметр  яв-
лялся существенным препятствием, а каждое движение могло спугнуть,  раз-
будить... Сейчас он этого не хотел.
   Ритм дыхания Ребенка изменился. Лис замер, как Киршев,  выслеживающий
женщин в черных колготках. Его феномен толковали по-разному: мол, черные
чулки стройнят ноги и делают их привлекательней, тот же психиатр малопо-
нятно объяснял,  что  актуализируется  установка,  заложенная  в  раннем
детстве и связанная с обтянутыми черным женскими ногами.  Выдвигалась  и
самая простая версия: черные колготки были в моде, и в них ходили  почти
все, причем неоднократные обращения к модницам по  радио  и  телевидению
успехом не увенчались: носить опасную деталь туалета не перестали. Впро-
чем, несколько раз Киршев нападал и на женщин в прозрачных чулках,  хотя
журналисты умалчивали об  этом  факте,  разрушающем  целостность  образа
маньяка, защитившегося исключительно на черных колготках.
   А маньяк, возбуждающийся беспомощным положением потерпевшей? Ты не на
правильном пути, Коренев!
   Когда изменить было уже ничего нельзя, девочка проснулась. Но  она  и
не собиралась ничего менять.
   - Филя, ты зверь, пятый раз! - прошептала она, привычно  обнимая  его
руками и ногами.

                                 * * *

   Раскрытием двойного убийства занимался опер  Центрального  РОВД  Саша
Названкин. Происшествие случилось на его территории, оно было не рядовым
и скорее относилось к компетенции городского угрозыска или РУОПа, но  те
не торопились вешать нераскрытое дело на себя. Вот если  замаячит  перс-
пектива, его мгновенно заберут и отчитаются в  очередной  победе,  тогда
зонального опера никто не вспомнит. Если поступит команда и придется за-
бирать нераскрытое, то на лейтенанта Названкина повалятся все  шишки  за
действительные и мнимые ошибки, из-за которых опытные  сыщики  не  могут
поднять испорченное дело.
   Названкин работал в розыске всего два года, но чувствовал, что  прес-
тупление не "глухое" и он имеет неплохие перспективы. Здорово повезло со
свидетельницами: Трынкина и Ковалева застали убийцу почти "на горячем" и
хорошо рассмотрели. Ковалева работала  в  следственном  изоляторе  и  не
только толково изложила приметы, но и сделала ряд интересных выводов.
   - Он наш, "хозяйский", - убежденно говорила женщина. - По всему  вид-
но, по одежде, походке, манерам... Увидел, что я смотрю - и морду отвер-
нул, как мурый зечара... И лотом, они перед нами  шли,  все  втроем,  те
двое его вроде под руки вели... Только зашли в подворотню, а он уже  об-
ратно выходит, и на земле два трупа! Быстро и насмерть... Тут надо  опыт
иметь, просто так не выйдет...
   - Верно, - согласился Названкин и почесал в затылке.
   По показаниям каждой свидетельницы составили синтетические  портреты,
потом их сравнили  между  собой,  оказалось  очень  похоже,  что  свиде-
тельствовало о высокой достоверности каждого. Приметы включили в  ориен-
тировку личного состава, портреты размножили  и  раздали  оперативникам,
участковым, постовым, сотрудникам ГАИ и вневедомственной охраны.
   Оставалось уповать на случай и везение, но и то и другое  встречается
достаточно редко, если не готовить почву  для  того,  чтобы  случайность
стала счастливой. Названкин стал работать с вещдоками.
   Орудием преступления оказался новенький кухонный нож с клинком лазер-
ной заточки. Следуя азбуке сыска, опер решил обойти близлежащие  магази-
ны, где мог продаваться такой товар. Долго искать не пришлось: в универ-
саме по соседству именно такие ножи имелись. Показав композиционный пор-
трет предполагаемого убийцы молоденькой продавщице, Названкин узнал, что
именно этот человек купил такой нож за несколько минут до преступления.
   Шнурок на ручке тоже был новым, и продавщица отдела ширпотреба  также
опознала недавнего покупателя. Назначение шнурка молодому лейтенанту бы-
ло непонятно, но начальник УР майор Рожков рассеял его сомнения.
   - Чтобы во время резни из руки не выскочил, - пояснил он.  -  Значит,
опытный. И хладнокровный. Кстати, с одного удара человека убить  трудно.
А тут два удара - два трупа. Имей в виду...
   - Верно, - вторично согласился опер, но на этот раз чесать в  затылке
не стал, а сел за стол, положил перед собой карту района и  обратился  к
почерпнутому из книг дедуктивному методу Шерлока Холмса  и  изученной  в
высшей милицейской школе логике выдвижения розыскных версий.
   Шнурки и нож куплены одновременно, тут  же  соединены  вместе  и  ис-
пользованы для убийства, которое совершено в нескольких десятках  метров
от магазина. Есть достаточно веские основания подозревать, что  преступ-
ник имеет криминальный опыт и не раз бывал в местах лишения свободы. Ря-
дом находится изолятор временного содержания, где как раз и концентриру-
ется подобного рода публика. Сами собой вырисовываются две версии:  либо
неизвестный освобожден из ИВС, либо приходил к ИВС по  каким-либо  своим
делам. Версии были настолько очевидны, что карта и чистая бумага даже не
понадобились.
   Названкин отправился в ИВС и показал портрет разыскиваемого  дежурной
смене.
   - Был у нас такой, - всмотревшись, сказал усталый помдеж. - Его вчера
освободили.
   - Вот и отлично, - обрадовался Саша. - Дайтека  мне  его  натуральную
фотку и пальчики...
   Дело было сделано. Главная задача розыска выполнена:  личность  прес-
тупника установлена. Оставалось его задержать.  Но  возникли  совершенно
непредвиденные осложнения.
   Помдеж долго рылся в документах, заглядывал то в стол, то в сейф и  в
конце концов развел руками.
   - Ни фотографии, ни дактилокарты... Вот только  протокол  задержания:
Колеров Василий Петрович, тридцать девятого года,  подозрение  в  грабе-
же... И постановление об освобождении: за недоказанностью... И то и дру-
гое подписал подполковник Коренев из РУОПа. С ним  и  разговаривайте.  А
что в документах непорядок, так это не в нашей смене... Петров и  Тимшин
сегодня утром сменились, может, они вам что расскажут...
   Названов "пробил" Колерова по адресному бюро, но оказалось, что такой
гражданин на территории области не проживает. Поскольку  дело  принимало
непривычный оборот и было связано с подполковником из РУОПа, опер принес
полученные сведения Рожкову. Тот крепко задумался. В отличие от зеленого
Названкина, майор достаточно долго варился в котле  оперативной  работы,
для того чтобы понять, что все это означает.
   - Отрабатывай пока другие линии, - наконец сказал он. -  А  я  разбе-
русь, что здесь к чему...
   Собственно, разбираться можно было только двумя путями. Позвонить са-
мому Кореневу или пойти на доклад к начальству.  Картина  вырисовывалась
совершенно ясная: двойное убийство совершил агент Лиса.  Звонок  подпол-
ковнику, по сути, будет предупреждением... Если бы этот  Колеров  разбил
кому-нибудь голову или что-то украл, предупредить и  "отмазать"  коллегу
явилось бы святым долгом. Но при двух трупах никого  "отмазать"  нельзя:
Колерова надо сажать, а Коренева выгонять из милиции.
   Рожков все прекрасно понимал, но они с Лисом знали друг  друга  много
лет, и если покопаться в памяти, то майор мог вспомнить один-два случая,
когда тот крепко прикрыл его задницу... Поэтому он выбрал первый путь  и
набрал номер, который помнил наизусть.
   - Ты знаешь, кто такой Колеров? - не здороваясь, спросил он.
   - Колеров? - переспросил Лис самым незаинтересованным  тоном.  -  Да,
был такой подозреваемый. Проходил по соучастию в грабеже. Но я заинтере-
совался им как связью Хромого... Пустой номер и там и там, пришлось  вы-
пустить... А что?
   - Да ничего особенного. Похоже, это он завалил  двоих  неподалеку  от
ИВС.
   - Ты посмотри какой мерзавец! - возмутился Лис. - Я думал, он "в  за-
вязке".
   - В его деле нет ни дактилокарты, ни фотографии.
   - Все было. Наверное, ивээсники куда-то засунули. Знаешь ведь,  какие
они долдоны.
   - Знаю.
   Они помолчали. Тишину нарушал только шорох в телефонных проводах.
   - Ну ладно, до связи.
   - До связи.
   Оба положили трубки и некоторое время сидели у своих аппаратов непод-
вижно.
   Рожков понял, что, если Лис не встревожился и не высказал желания не-
медленно подъехать для переговоров, значит, он уже  подготовил  запасные
позиции. А Лис понял и оценил предупреждение коллеги.
   Потом Рожков вызвал Названкина и вернул ему материал.
   - Похоже, ты на правильном пути, продолжай раскрутку. Сделай  поквар-
тирный обход во дворе по месту убийства, может, найдутся еще  свидетели.
Да изучи уголовное дело, по которому проходил этот  тип,  отработай  его
связи... Потом снова потряси ивээсников, скорей всего они просто потеря-
ли фотографию и дактокарту. Поговори с Кореневым,  он  наверняка  что-то
подскажет...
   Рожков дал подчиненному совершенно правильные советы. Только  поквар-
тирный обход, теоретически необходимый на данной стадии розыска,  ничего
добавить не мог. Майор просто создавал своему коллеге резерв времени.
   Но Лис всегда полагался только на себя и не ждал подарков. Поэтому он
с раннего утра зачищал все нестыковки и шероховатости этой истории,  по-
бывал в нескольких местах и сделал то, что считал необходимым.
   Следователь Нахичеванского РОВД Апресян  легко  согласился  выполнить
просьбу, которая ему ничего не стоила: переписал протокол допроса  обви-
няемого в грабеже Громова, добавив всего две фразы: "Предложил мне отоб-
рать деньги случайный собутыльник, который назвался Василием  Колеровым.
Со слов, он ранее судим и состоит в близких отношениях с вором по  проз-
вищу Хромой". Сам Громов отныне признает эти фразы  своими,  потому  что
это ему не только ничего не  стоит,  но  и  дает  большое  преимущество:
изъятая при задержании анаша превращается в безвредный порошок и отпада-
ет противная "наркошная" статья с возможностью  принудительного  лечения
от наркомании.
   Кроме того, Апресян задним числом написал на имя  Коренева  отдельное
поручение: "Прошу принять меры к розыску и задержанию  подозреваемого  в
соучастии в грабеже Василия Колерова, который предположительно  является
близкой связью преступного авторитета Хромого". Никаких вопросов у  сле-
дака не возникло: оперативный интерес  подполковника  Коренева  выглядел
вполне оправданным.
   Теперь непреложный факт водворения Лисом Колерова  в  камеру  получал
официальное объяснение. Документы о том, что он  многократно  проделывал
это и ранее, не сохранялись, поэтому оставалась  только  одна  неувязка:
неполно оформленное личное дело задержанного. Если Колеров попал  в  ИВС
на общих основаниях, в деле обязательно должна быть дактилокарта  и  фо-
тография.
   Через несколько минут Лис мчался в пригородный поселок Грушевка,  где
проживал старшина Тимшин. Тот возился в огороде у  небольшого,  но  кре-
пенького домишки и, увидев подполковника выронил из рук лопату.
   - Как жизнь, дружок? - Лис приветливо помахал рукой. - Иди сюда,  раз
в дом не приглашаешь!
   Старшина на негнущихся ногах двинулся к нему. Так кролик против своей
воли ползет к разинувшему пасть удаву.
   - Садись в машину, разговор есть, - Лис гостеприимно распахнул  двер-
цу. Если бы кто-то наблюдал эту сцену со стороны, то решил бы, что к Па-
хому Тимшину прибыл закадычный друг или скорее родственник,  потому  что
откуда у деревенского мужика такие солидные и красиво одетые друзья?
   - Ну что, иуда, - совсем другим тоном заговорил Лис, когда  предатель
захлопнул за собой дверь. - "Наседок" сдаешь? А про  подписку  забыл?  И
присягу не помнишь? Это лет на шесть-семь потянет...
   Тимшин икнул. Он понимал, что просто так сделанное им не обойдется, и
даже хотел скрыться, но никакой другой жизни, кроме как в своем домике с
живностью иогородом, он не представлял, а  потому  приготовился  покорно
встретить любой поворот судьбы.
   - Если бы двух трупов не было, - продолжил Лис. - А так  соучастие  в
убийстве корячится - лет на пятнадцать...
   Он "брал на понт", но старшина не разбирался в юридических тонкостях,
зато отлично знал, что такое тюрьма...
   - А может, и по-другому закончиться, - обнадеживающе улыбнулся Лис. -
Вдруг Колеров дознается, кто его сдал? Дело-то нехитрое! Или дружки уби-
тых к тебе придут за товарищей спросить? И домик твой сгорит синим  пла-
менем, и скотина... Да и тебя, я думаю, спалят! Как считаешь, спалят те-
бя бандюки или оправдаешься?
   По морщинистому лицу старшины покатились крупные  слезы.  Он  влип  в
скверную историю, теперь приходилось держать ответ. Он не мог  рассчиты-
вать на могучих покровителей и высокооплачиваемых адвокатов,  да  вообще
ни на кого. Никому на этом свете он не был нужен, кроме своего  кабанчи-
ка, который регулярно получал пищу из его натруженных рук.
   - Я расскажу... Все расскажу...
   - А чего ты такого нового расскажешь? - хмыкнул Лис. - Все и так  яс-
но. Вот только как ты их нашел, мне пока непонятно...
   - Они сами... Я бы никогда сам не стал... Что я, не знаю как  записки
носить...
   Не перебивая. Лис выслушал покаянную историю, каковых за годы  службы
переслушал столько, что уже перестал чему-нибудь удивляться.
   - Передал записку-то?
   - Не... Разорвал и кусочки пожег...
   - Прочел вначале?
   - Прочел...
   - Ну? Только не вздумай фуфло прогнать, - угрожающе придвинулся Лис и
вонзил в мутные и мокрые глаза предателя обжигающий взгляд.
   - "Колдун сказал - бери все на себя, вытащим", - процитировал Тимшин.
- Подписи не было.
   - Колдун? - переспросил Лис и задумался. - Ладно. Сейчас поедем в го-
род, зайдешь в ИВС и скажешь, что забыл положить документы в личное дело
Колерова. Они вроде в столе остались или еще где-то...
   - В шкафчике могли... Там не смотрят...
   - Вот и вытащишь их, вроде как из шкафчика, - Лис показал дактилокар-
ту и фотографию.
   Карточка была не очень качественной, и в принципе мутноватое  изобра-
жение бывалого зека неопределенного возраста чем-то походило на компози-
ционный портрет Колерова.
   - Это раз, - деловито подытожил Лис. - Ты Колерова никогда раньше  не
видел и ни с кем о нем не разговаривал, это два! И тех двоих ты  никогда
не видел, это три!
   - Значит...
   Тимшин облегченно вздохнул и вытер мокрое лицо.
   - Спасибо... Большое спасибо...
   В его глазах вспыхнули огоньки искренней благодарности.
   Четвертым условием Лис хотел поставить немедленную подачу рапорта  на
увольнение, но внезапно передумал. Это не хищник, просто попавший в обо-
рот забитый мужик, обреченный на то,  чтобы  при  любом  раскладе  стать
жертвой... А в дальнейшем его можно использовать в своих целях -  раска-
явшийся грешник подходит для этого гораздо лучше, чем откровенный злодей
или непорочный праведник.
   - Я все сделаю! Только его ведь могут найти по фотке и отпечаткам...
   Лис едва заметно усмехнулся. Прощенный грешник уже пытается  принести
пользу... На фотографии был изображен разбойник, разыскиваемый в советс-
кие годы угрозыском Грузии. А  отпечатки  на  дактилокарте  принадлежали
трупу неизвестного, личность которого установить так и не удалось.
   - Это, дружок, не твоя забота. Но котелок у тебя варит, молодец!
   Доброе слово и кошке приятно. Лицо старшины разгладилось.  Сейчас  он
испытывал к Лису самые добрые и признательные чувства. С  этого  и  надо
начинать доверительные отношения.

                                 * * *

   Задержанный в подъезде Литвинова чеченец никаких показаний не  давал,
даже имя свое назвать отказался. Сигарет он не брал, в контакт не  всту-
пал, смотрел волком, наручников с него на всякий случай не снимали.  Лис
пришел к выводу, что и допрос третьей степени не даст результатов.  Лит-
винов придерживался другого мнения, но в конце концов согласился.
   - Если бы мы за него не отвечали... Взяли в поле, там  же  и  остави-
ли... А так...
   Все же кое-что решили попробовать.
   - Значит, замаскировался? - доброжелательно спросил Лис. - Ни  имени,
ни фамилии не говоришь, думаешь, мы так и не узнаем, что ты Руслан Шери-
пов?
   Губы задержанного чуть заметно дрогнули.
   - Слушай, волчара, не будь дураком, - тихим голосом  увещевал  Литви-
нов. - Сейчас тебя повезут на тюрьму. Там есть разные  камеры,  в  одной
сидят военные, которых трибунал судит. Контрактники, сверхсрочники, пра-
пора... Полно таких, которые у вас воевали. Хочешь к  ним  попасть?  Нам
это очень просто устроить. Не хочешь - скажи, где  твои  дружки  прячут-
ся...
   - Мне все равно, где сидеть, - надменно ответил террорист. - Все рав-
но недолго. Наши заложников возьмут и меня обменяют.
   - Вот так ты решил, да? - вроде бы удивился Лис. Они стояли по разные
стороны от задержанного, чтобы тот постоянно вертел головой - это созда-
ет чувство неловкости и неудобства. Но тому было плевать на тактику доп-
роса, и он вообще не поворачивал головы, уставясь в  пространство  прямо
перед собой.
   - Тебя вряд ли станут менять. И потом - помнишь, что вы с нашими  ре-
бятами делали? Если ты к военным попадешь, то уже через час станешь  ка-
мерным петухом...
   Террорист рванулся так, что, казалось, затрещали наручники.
   - Ты будешь петухом, и ты тоже! А я нет! Загрызу каждого, кто  подой-
дет! Всех загрызу! А не получится - пусть убивают! Мне умирать не страш-
но, у меня три брата,  дяди...  Есть  кому  мстить!  Это  Ужаху  умирать
нельзя, он последний мужчина рода...
   Он прикусил язык, поняв, что сболтнул лишнее и назвал имя  командира.
Но Лис тут же воспользовался этой оплошностью.
   - Исмаилов последний? Так сидел бы дома. Чего он сюда приехал?  Здесь
его обязательно пристрелят!
   - Вы бы лучше сидели дома! Это вы пришли на нашу землю, разоряли  го-
рода и убивали невинных людей! Вы заставили нас приехать сюда!  У  Ужаха
есть давняя, личная месть, но он отложил ее, чтобы рассчитаться с вами!
   - А что за личная месть? - вроде бы заинтересовался Литвинов.
   - У него дагестанцы старшего брата убили. За паршивых овец!  Мальчиш-
ка, Джафар Арцатов застрелил... Уже лет двенадцать месть тянется: то на-
ши ихнего убьют, то они нашего... Ужах должен дело до конца довести,  но
вы перепутали все наши планы...
   - Это в Анди  было?  -  быстро  спросил  Лис.  -  Там  мальчишка  его
родственника убил?
   - Откуда знаешь? - впервые террорист вскинул голову и прожег  подпол-
ковника ненавидящим взглядом.
   - Все знают. Джафар всему Тиходонецку об  этом  рассказал.  Он  любит
хвастать...
   - Джафар здесь?!
   - Давно, - кивнул Лис. - Собрал земляков, погоду  в  городе  делал...
Сейчас местные их побили, но он живой остался...
   Террорист закрыл глазами принялся методично раскачиваться вправо-вле-
во, будто что-то бормоча про себя.
   "Что это он?" - взглядом спросил Лис у Литвинова. Тот  поднял  палец,
предостерегая от излишнего шума и предлагая ждать. Через несколько минут
чеченец вышел из транса и открыл глаза. С ним произошла перемена: вместо
затравленного и приготовившегося к смерти волка перед офицерами  милиции
сидел собранный для серьезного разговора, волевой и целеустремленный че-
ловек.
   - У нашего народа обычай мести свят, - четко  произнес  он,  переводя
взгляд с Литвинова на Лиса и обратно. - Маленькую нацию уничтожить прос-
то, спасти ее может только то, что она никому не прощает обид. Потому мы
приехали сюда, рассчитаться за войну. Вчера у нас ничего не  вышло,  мой
друг и брат погибли, я сижу в наручниках, но это ничего не значит:  пока
хоть один из наших жив, будет литься кровь тех, кто воевал на нашей зем-
ле.
   Террорист откашлялся, было видно, что он не привык  к  столь  длинным
речам.
   - Но это не личная месть: чеченцы мстят  русским,  исполняют  вековой
обычай, не больше. Личная месть - совсем другое - У моего друг