се. И с большим трудом я смогла выбраться оттуда. Знаете ли
вы, что мне удалось спасти нескольких ваших соотечественников и привести
их в безопасное место - в Голдсборо?
  - Тогда почему граф де Пейрак помешал мне наказать дикарей, взять их
в плен, раз уж мне представилась такая возможность?
  - Чтобы прекратить войну.., мой бедный друг! Вам известно, что он
помешал также барону де Сен-Кастину вовлечь в эту войну эчеминов, о чем
тот получил формальный приказ из Квебека. В этом случае сгорели бы не
только фактории к востоку от Кеннебека, но также и все поселки на
островах, на берегах залива Мэн и в Новой Шотландии. Война прекратилась
только лишь благодаря графу де Пейраку. Но достаточно малейшей искры,
чтобы произошла еще худшая катастрофа, против которой все его влияние
окажется бессильным...
  - Но надо хотя бы обуздать этих папистов! - завопил в отчаянии Фипс.
- Если мы не будем отвечать ударом на удар, то они в конце концов всех нас
истребят, как бы много нас ни было. Что получается? Там, в этих снежных
краях и лесах, имеется кучка фанатиков, а нас здесь в десять раз больше,
но мы - как беспомощные бараны... Но я не таков. Я родом из Мэна. Я им
докажу, что эти места принадлежат мне, и, если надо, жизни на это не
пожалею! В любом случае, я не могу вернуться в Бостон с пустыми руками.
Ничего не поделаешь... Порт-Руаяль заплатит за Святого Иоанна... Мне нужны
заложники, и эта грамота французского короля... Он стал смотреть, где ее
можно найти...
  - Может быть, она в этом сундуке?..
  Анжелика узнала в углу комнаты сундук Сен-Кастина со скальпами,
который там поставили после ее приезда. Она быстро приняла решение.
  - Нет, только не этот сундук! Прошу вас, там мои личные вещи.
  И она решительно села на него.
  - Прошу вас, сударь, не вскрывайте его, - твердо сказала она, - мой
муж и я, мы друзья англичан, потому что свои права на эти земли мы
получили от Большого Совета Массачусетса. Но есть вещи, которых мы не
можем допустить. Если кто-либо нарушит наши права, то поступит, как
обыкновенный пират, действующий вопреки решению своего правительства, и мы
вынуждены будем подать соответствующую жалобу. Послушайте, - сказала она,
увидев, что Фипс пришел в замешательство, - сядьте здесь и успокойтесь
(она указала ему на стоящую рядом с ней скамейку). Я хочу вам сделать
предложение, которое, я думаю, всех устроит...
  Фипс посмотрел на нее с недоверием.
  Анжелика вся внутренне дрожала при мысли о том, что она сидит на
трехстахпятидесяти скальпах, снятых с английских черепов
дикарями-абенаками. Ей казалось, что их тлетворный запах проникает сквозь
щели в сундуке. Это вызывало ужас. Но ее решительный тон возымел
определенное действие на разгневанного пуританина.
  Он сел на скамейку. Так как во время своего вынужденного купания он
весь промок, то под ним постепенно образовалась лужа, на которую он
смотрел грустными глазами.
  - Послушайте, - продолжала Анжелика как можно более убедительным
голосом, - чего вы по существу хотите? Заложников, при помощи которых вы
сможете оказать давление на Квебек, чтобы добиться от него уважения
заключенных вами договоров или чтобы обменять их на пленных, захваченных
на севере абенаками и канадцами?.. А здесь живут акадийцы, и вы это
знаете. Они, конечно, французы, но ими так мало занимаются их
правительство и королевская администрация, что они вынуждены, дабы выжить,
вести торговлю с Бостоном и Салемом... Ну, допустим, вы можете увести с
собой госпожу де ла Рош-Позе и ее детей, но кого они будут интересовать в
Квебеке?..
  Фипс все это знал и уже об этом думал. Он глубоко вздохнул с
озабоченным видом, отстегнул свой белый воротничок и меланхолично выжал
его. Затем снял один за другим свои сапоги из тюленьей кожи и вылил из них
воду.
  - Так что вы мне предлагаете? - произнес он и снова вздохнул.
  - А вот что. Недавно сюда, в Порт-Руаяль, прибыла очень богатая,
влиятельная и знатная французская дама в сопровождении молодых женщин,
которых она должна доставить в Квебек, чтобы выдать замуж за офицеров и
молодых канадских дворян. Их все еще ждут в Канаде, но ее корабль потерпел
крушение у наших берегов. А здесь не знают, что с ними делать. И я вам
предлагаю: заберите их всех! У этой знатной дамы такие связи, что ее
пленение может обеспокоить даже самого французского короля, и в любом
случае она так богата, что даже после гибели ее корабля вы сможете
получить за нее крупный выкуп. И я думаю даже (Анжелика внутренне извинила
себя, что немного погрешила против истины), что одна из дам, которые ее
сопровождают, является невестой одного из знатных господ в Квебеке...
  Англичанин усиленно думал, и его суровые глаза сузились. Он сморщил
нос и вздохнул.
  - Но если этот корабль плыл в Квебек, то как он мог потерпеть
крушение у наших берегов? - спросил он, так как для него, как для моряка,
все это представлялось довольно подозрительным.
  - Французы не умеют как следует управлять кораблями, - сказала
Анжелика первое, что ей пришло в голову.
  Так как Уильям Фипс был такого же мнения, то он не стал, дальше
настаивать и удовлетворился таким объяснением.
  После того как один из его людей принес королевскую грамоту, которую
он нашел в канцелярии торгового секретаря фактории, Фипс успокоился.
  - Хорошо, - сказал он, - я так и поступлю. Но я увезу также и
солдата. Так положено на войне. Он ранил двух моих людей...
  Посадка на отплывающий в Бостон английский корабль герцогини де
Модрибур, ее секретаря Армана Дако, дуэньи Петронильи Дамур, королевских
невест, капитана Жоба Симона и его юнги, которые несли вырезанного из
дерева золоченого единорога, прошла без происшествий и при всеобщем
полубезразличии.
  Акадийцы Порт-Руаяля были рады, что так дешево отделались. Как только
они поняли, что ветер изменился и что все. Уладилось, они снова вернулись
со своей пушниной, сырами, овощами, фруктами и другими товарами и стали
предлагать все это матросам, в надежде получить за это английские скобяные
изделия, которые были отличного качества и очень ценились. Торговля на
берегу шла полным ходом. За круг сыра - коробку гвоздей и так далее.
  Никого особо не волновал отъезд заложников, которых англичане из-за
наступавшего прибоя несколько грубовато поторапливали.
  Только Анжелика и госпожа де ла Рош-Позе, довольные, что все для них
обошлось благополучно, спешно передавали королевским невестам корзины с
продуктами, чтобы помочь им легче перенести путешествие.
  Присутствовал при этом также квартирмейстер Ванно. Но Дельфина Барбье
дю Розуа и не взглянула на него. Опустив голову и не поднимая глаз,
королевские невесты следовали за своей "благодетельницей", как бы
смирившись со своей странной и трудной судьбой.
  Первым на борт баркаса поднялся закованный в цепи несчастный Адемар.
  - Мадам, не оставляйте меня, - прокричал он, повернувшись к Анжелике.
  Но она ничего не могла для него сделать. Она заверила его, что
добилась от Фипса обещания сохранить ему жизнь и вселила в него надежду,
что "они", англичане, может быть, отправят его обратно во Францию...
  Поднимаясь на борт баркаса, Амбруазина де Модрибур остановилась на
мгновение перед Анжеликой, и та на этот раз поняла, что немыслимое
предположение, которое, как молния, возникло в ее голове в ту кошмарную
ночь, было истинной правдой.
  Она увидела перед собой существо, которое желало ее гибели. Осознав
свое поражение и сбросив с себя маску, герцогиня не пыталась больше
скрывать свою ревность, свою ненависть...
  - Это вам мы обязаны столь "удачным" решением вопроса? - выдавила она
из себя вполголоса, пытаясь при этом изобразить на своих губах вызывающую
улыбку.
  Анжелика ничего не ответила.
  Ненависть, излучаемая глазами Амбруазины, стерла всякое напоминание о
том, что между ними могло установиться какое-то согласие или какие-то
зачатки дружбы.
  - Вы хотели избавиться от меня, - продолжала герцогиня, - но не
думайте, что вам так легко удастся меня одолеть... Я не перестану делать
все возможное, чтобы вас уничтожить.., придет день, и вы заплачете
кровавыми слезами...

  ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

  В ГЛУБИНЕ ФРАНЦУЗСКОГО ЗАЛИВА, ИЛИ ПОКУШЕНИЯ


                                  Глава 1


  Чем дальше продвигаешься в глубь Французского залива, тем больше и
больше все тебя впечатляет, поражает и даже пугает своими гигантскими
размерами и невиданным великолепием: красота пейзажей, пышность крон
деревьев, густота тумана, высота волн прибоя, глубина фиордов,
разнообразие и количество гнездящихся в торфянике птиц, необузданность и
дикий нрав местных жителей. Более сочным становится мясо омаров и мидий и
более насыщенным цвет минералов: красного песчаника, белой соли, черного
антрацита. Еще извилистее становятся реки с их величественными водопадами
и многочисленными порогами. Увеличивается плодородие земли. Все больше
пушного зверя водится в лесах, все богаче рыбой становятся воды.
  Словно в фантастической коллекции какого-то безумного грабителя,
может быть, самого бога Глоозкапа, здесь собраны самые разнообразные
природные курьезы: временами текущие вспять воды в устье реки Святого
Иоанна, небывалая высота волны в реке Малый Кодиак во время морского
прилива, ледяные гроты, каменные деревья...
  Море выбрасывает на песчаный берег куски каменного угля, опалы,
аметисты, сердолики, целые слитки меди...
  В этот вечер большой двенадцатитонный баркас плыл, покачиваясь на
волнах, вдоль северного берега бухты Шигнекто.
  Сидя на корме, Анжелика смотрела с некоторым волнением, как мимо
проплывают высокие красноватые скалы, вершины которых покрыты туманом.
  У нее было чувство, что она проникла в некую заповедную страну,
охраняемую враждебными богами.
  Оснащенный лишь одним квадратным парусом, баркас иногда управлялся
при помощи весла. Плыл он не очень быстро. Экипаж состоял из нескольких
акадийцев, а также индейцев мик-маков, - скорее пассажиров, чем матросов.
  Хозяином судна был молодой дворянин с Песчаного мыса Юбер
д'Арпентиньи, а рулевым - его интендант Паком Гренье.
  Анжелика с нетерпением ожидала того момента, когда через несколько
дней снова окажется вместе с графом де Пейраком на восточном берегу
перешейка. Пытаясь ускорить эту встречу, она, быть может, поступила
несколько безрассудно, в чем он ее, конечно, упрекнет, так как, уезжая,
просил оставаться в Голдсборо и дожидаться там его возвращения.
  Но он не мог тогда предвидеть, что примерно через две недели после
его отъезда там произойдут столь драматические события, что возникнет
острая необходимость встретиться раньше. Анжелика непременно должна была
увидеть его, чтобы сообщить обо всем, что она узнала, о чем догадывалась
или что предчувствовала, а также для того, чтобы знать, что было обо всем
этом известно ему самому. Находясь еще в Порт-Руаяле, она узнала, что он
решил не возвращаться в Голдсборо и, обогнув полуостров Новая Шотландия,
отплыл к заливу Святого Лаврентия. Ждать она больше не могла. Они должны
были снова оказаться рядом, чтобы вместе бороться, объединить свои силы,
вселить друг в друга уверенность и поделиться опасениями.
  Анжелике никак не удавалось установить связь между появлением у них
Амбруазины де Модрибур и той борьбой, которую они вели. Как будто какие-то
дьявольские силы вмешались как раз тогда, когда она и ее муж не могли
определить, откуда исходит реальная угроза, кто же именно является их
врагом.
  Поговорив со своим сыном и узнав от него о некоторых подозрительных
действиях герцогини в Голдсборо, Анжелика не могла больше питать иллюзий в
отношении злой воли этой пережившей кораблекрушение женщины, ставшей
плести интриги и сеять раздор среди тех, кто дал ей кров. Анжелике
приходили на память факты, слова, мало заметные поступки, которые
приобретали теперь новый смысл. Она вспомнила, как однажды сказала этому
простодушному Адемару:
  "Смотри, не разбуди госпожу де Модрибур". А тот ей ответил: "О нет,
такие как она не спят. Они только делают вид, что спят". Удивительно
верное определение странного поведения Амбруазины, которая, как она теперь
хорошо понимала, непрерывно все разнюхивала в Голдсборо. Анжелика тогда
пропустила это мимо ушей, настолько эта женщина смогла ее убедить в своем
миролюбии: "Я весь день молилась. Я спала несколько часов..."
До нее начал доходить смысл слов, сказанных индейцем Пиксаретом,
когда Амбруазина де Модрибур находилась в нескольких шагах от них. Индеец,
столь чувствительный к вмешательству невидимых духов, распознал
демонические силы, обитавшие в этой женщине...
  Анжелика прижала руку ко лбу.
  "Может быть, я преувеличиваю... Нужно смотреть на Вещи более здраво.
Завистливая и порочная женщина стремится разрушить счастье, которое ей
невыносимо видеть у других: это в пределах нормы... Но не нормально то, до
каких крайностей эта интриганка доводит свои разрушительные действия...
Находилась ли она под окнами Абигель в ту ночь, когда Анжелика услышала
нечеловеческий крик? Она ли вылила яд в лекарство Абигель? Но в таком
случае, - говорила себе Анжелика, - эта женщина способна на ВСЕ!.."
Она не стала дальше продолжать свои поиски истины, не располагая
всеми необходимыми доказательствами. Все это представлялось слишком
невероятным, просто чудовищным. Когда они встретятся с Жоффреем, она
покажет ему красную наволочку и изложит все факты, чтобы попытаться
понять, что побудило герцогиню де Модрибур действовать против них таким
образом. Ведь эта женщина сама чуть не погибла во время кораблекрушения и
была жертвой драматических событий и чьих-то преступных действий. В конце
концов, был же кто-то, кто завлек "Единорог" на рифы!..
  Анжелика вспомнила о тех ловушках, которые были расставлены на их
пути, после того как весной они покинули Вапассу, - и на какое-то время
забыла об Амбруазине. Она вновь стала думать обо всем, что связано с этой
более очевидной, хотя также скрытой и хитро задуманной западней. Но
настанет время, и все станет ясным, завеса спадет. Таинственные обитатели
корабля под оранжевым флагом покажут свое истинное лицо. Они превратятся в
обыкновенных людей, против которых можно будет бороться, разоблачать их
подлые и предательские действия. Но сначала они должны заговорить. Через
них удастся добраться до тех, кто стоит у них за спиной, кто направляет
эти удары, кто их оплачивает. Сейчас, когда Жоффрей идет по их следу,
развязка должна скоро наступить. Она верит в него.
  Нужно было забыть об Амбруазине. Она сейчас далеко и не может больше
вредить. Англичане так легко не отпускают свою добычу. Амбруазина - это
гримаса Сатаны, еще одно из его воплощений, призванное сеять смуту среди
людей.
  Анжелика сознавала, что этот краткий эпизод ее жизни, когда она
почувствовала на себе дыхание непримиримой ненависти, желание уничтожить
ее, не пройдет для нее бесследно. С чем-то подобным ей еще не приходилось
сталкиваться, даже со стороны мадам де Монтеспан - так как та боролась за
то, чтобы сохранить для себя короля. На сей раз эта ненависть не находила
объяснения. Да, встреча с этой женщиной, которая чуть не закончилась
поражением Анжелики, оставила в ее душе кровоподтек. "Но тем хуже для
тебя! - говорила она себе. - Это научит тебя в следующий раз не проявлять
слабость и не ошибаться при оценке людей".
  Амбруазина появилась у них в тот момент, когда Анжелика сомневалась в
себе, когда она находилась в состоянии нерешительности и ей никак не
удавалось выбраться из того круговорота событий, в который оказалась
втянутой ее отчаявшаяся, как бы раздвоившаяся личность: эти обрушившиеся
на нее один за другим удары, головокружение при встрече с Коленом, страх
потерять Жоффрея, которого нужно было сохранить или вновь завоевать, ее
открытие самой себя, необходимость посмотреть правде в лицо, все
переосмыслить, как бы взглянуть на себя со стороны, осознать, что
необходимо пробудиться, залечить те раны, которые нанесла ей жизнь и иметь
мужество избавиться от тех моральных слабостей, которые она в себе
обнаружила... Жоффрей ей помог. Она вспомнила о его нежных словах, которые
ее успокоили, позвали к нему и явились своего рода бальзамом для ее
израненной души...
  И именно тогда появилась эта завистливая женщина и воспользовалась
моментом, чтобы ошеломить и запутать ее. К счастью, сейчас опасность
миновала. И Анжелика, глядя на облака над красными скалами, с облегчением
вздохнула. Она была рада, что смогла вовремя устранить с их пути это
опасное создание. Фипс был послан небом. И от этого эпизода останется лишь
горький опыт, из которого следует извлечь нужный урок.
  Она не впервые заметила, что при встречах с хитростью и ложью
единственными людьми, которые могли сразу распознать вражеские происки,
были простые, даже наивные люди, как например, Адемар; или, наоборот, те,
чье личное знакомство с пороками и ложью позволяло легче обнаружить их у
других людей. Это относилось к Аристиду и Жюльене, которые не могли
сдержать себя и яростно разоблачали герцогиню. Но кто их слушал? Они ведь
были из тех, кто пользовался очень незначительным, и часто не без причины,
доверием со стороны великих мира сего и "порядочных людей".
  Тех самых "порядочных людей", которые постоянно становились жертвой
чьих-то происков, так как не могли вовремя распознать врагов.
  Ну да ладно. С этим покончено.
  Через несколько дней Анжелика снова будет вместе с мужем. Она
успокоится на его груди, доверится его силе и смирит свою гордыню. Она
осознала во время этих событий свою зависимость от него.
  Свое решение отплыть в глубину Французского залива она приняла
довольно неожиданно.
  После отбытия англичан со своими заложниками Анжелика, находясь еще в
Порт-Руаяле, стала думать, как ей быть дальше. Вернуться в Голдсборо? А
если ее муж в это время прибудет в Порт-Руаяль, как это говорила
Амбруазина?.. В конце концов она отправила "Ларошельца" в Голдсборо под
командованием Кантора, чтобы тот узнал, как там обстоят дела. И как только
маленькая яхта прошла через пролив, в гавань вошел другой корабль. Это был
вернувшийся в свои владения де ла Рош-Позе.
  Его сопровождал Юбер д'Арпентиньи на своей шхуне, полной мик-маков в
их остроконечных колпаках. Он был захвачен в плен Фипсом, который в конце
концов отпустил его из-за его необычного вида. Коротковолосый пуританин
никак не мог понять, кем же в действительности был его пленник,
представленный ему как знатный французский дворянин. Утыканные перьями
черные косички, камзол с бахромой, кожа цвета красной глины, темные глаза,
- все это приводило Фипса в замешательство. И, подумав, он предпочел его
отпустить.
  Оба прибывших сообщили ей, что, восстановив мир на берегах реки
Святого Иоанна, Жоффрей де Пейрак отплыл на борту "Голдсборо".., в залив
Святого Лаврентия.
  - Залив Святого Лаврентия! - вскричала ужасно раздосадованная
Анжелика. - Но зачем?.. И даже не завернув сюда...
  - Он не подозревал, мадам, что вы находитесь здесь, - сказал маркиз.
- Думаю, что он даже не сделает остановки в Голдсборо, так как хочет как
можно скорее добраться до южного берега залива Святого Лаврентия, чтобы
встретиться со стариком Никола Пари, который владеет там концессиями от
Шедиака до полуострова Кансо, включая расположенные напротив него
Королевский остров и остров Святого причастия.
  Какую бы цель ни преследовал Жоффрей де Пейрак, сейчас он удалялся
отсюда.
  Анжелика велела принести ей карты. Ей была невыносима мысль, что
снова придется ждать. Если бы "Ларошелец" стоял еще на якоре в их бухте,
она бы немедленно отправилась на нем вдогонку за "Голдсборо". Но, как
назло, на яхте уплыл Кантор. Анжелика чуть не заплакала от огорчения. Все
это видел Юбер д'Арпентиньи. С интуицией, свойственной молодым людям,
которые лучше понимают эмоциональные порывы женщин, потому что сами еще
находятся под властью импульсов чувства, он понимал ее досаду и нетерпение.
  - А если вы прибудете туда раньше него? - предложил он.
  Она посмотрела на него, ничего не понимая. Он пальцем показал на
карту.
  -