ть  мобильный  отряд  по
охране порядка, а не шляться по  лесам  вместе  с  английскими  bushrangers,
выторговывая меха, что приносило мало дохода и много беспокойства.
   - Помимо всего, если однажды  он,  француз-протестант,  то  есть  еретик,
встретит канадских французов, которые весьма ревниво охраняют свою монополию
на торговлю пушниной в этих краях, считая, что все меха американского Севера
принадлежат им, то я не поручусь за его шевелюру, заключила Анжелика.
   - Бедный мальчик, - горестно вздохнула Абигаль, и, бросив нежный взгляд в
сторону Шарля-Анри, добавила:
   - Бедная крошка!
   Она  давно  считала  его  сиротой,  лишенным  материнской   и   отцовской
поддержки.
   Габриель Берн был согласен с Анжеликой. И, отбросив мрачные прогнозы, все
трое решили не уговаривать более Маниголей заняться воспитанием внука, а  по
возвращении Гарре постараться удержать его,  дав  ему  такое  поручение,  от
которого он, как гражданин Голдсборо, не смог бы отказаться, и  создать  ему
условия для проживания в поселке вместе с женой и сыном.
   И они отправились обсудить этот вопрос с губернатором.

Глава 23

   Население Голдсборо очень выросло, и теперь Анжелика узнавала  далеко  не
всех, кто  встречался  им  по  дороге  к  губернаторской  резиденции:  более
половины подчиненных Колену Патюрелю людей были  ей  незнакомы.  Разумеется,
она не сможет познакомиться со всеми. За время своего  недолгого  пребывания
здесь она прежде всего хотела повидаться со своими старыми друзьями, а также
с теми, кто специально приехал, чтобы поговорить с ней.
   - Госпожа де Пейрак! Госпожа де Пейрак!
   Быстрым шагом пересекая площадь, Анжелика  притворилась,  что  не  слышит
этого обращения, ибо стоило ей только выйти из дома, как она  только  его  и
слышала со всех сторон.
   По громким командам, доносившимся с шлюпок и  баркасов,  перевозивших  на
берег матросов со стоявших на рейде судов, можно было определить, откуда,  с
каких берегов или островов прибыл корабль, английский  он  или  французский,
или же на борту его разношерстная команда, набранная во многих портах  мира;
приходили суда с далекого острова Монегана,  а  также  с  факторий  в  устье
Кеннебека, где бросали якорь суда из многих стран, в  том  числе  и  корабли
голландского торговца Петера Боггена.
   Объявили о прибытии акадийцев из  Пор-Рояля.  Анжелика,  задержавшаяся  у
Бернов, постаралась  пройти  незамеченной,  чтобы  успеть  достичь  форта  и
немного прийти в себя, на случай, если среди прибывших будет госпожа  де  Ла
Рош-Позе. Она также хотела посмотреть на  своих  близнецов,  ибо  уже  давно
упрекала себя в том, что совсем их забросила.  Всегда  находилось  множество
желающих заняться с ними, как на корабле, так и здесь. Старый матрос, черкес
по национальности, видя, какой рой юбок и чепцов  вьется  вокруг  младенцев,
часто предостерегал ее и зловещим голосом произносил русскую пословицу, плод
народной мудрости и опыта: "У семи нянек дитя без глазу!"
   Поэтому она ускорила шаг и сделала вид, что не слышит  обращенных  к  ней
слов, хотя молодой задорный голос продолжал звать ее:
   - Госпожа де Пейрак!.. Госпожа де Пейрак!
   Обернувшись на ходу, она увидела, что ее зовет молодая женщина, очевидно,
на  ранних  сроках  беременности.  Она  пыталась  бежать  за   ней,   тяжело
переваливаясь по песку. Анжелика остановилась и повернула назад.
   - О! Госпожа де Пейрак, как я рада вас видеть! - произнесла, запыхавшись,
молодая женщина. - Мне так хотелось получить от вас известия о моей сестре!
   Подойдя к Анжелике, она буквально бросилась ей на шею, и  той  ничего  не
оставалось, как тоже обнять ее.
   - Кто вы, дорогая?
   - Вы меня не узнаете?
   Она говорила немного  хрипло,  с  легким  английским  акцентом.  Анжелика
подумала об Эстер Холби, которая вместе с ней бежала на барке  Жака  Мервина
после резни, устроенной индейцами абенаками. Тогда погибла вся семья  Эстер,
а ее приютил один из ее дядюшек, живущих на  острове  Мартиникус.  Но  Эстер
была значительно выше ростом  и  шире  в  плечах,  эта  же  казалась  совсем
девочкой, маленькой и хрупкой, и если бы не  выпирающий  круглый  живот,  ей
нельзя было бы дать больше двенадцати лет. На голове у  нее  был  кокетливый
кружевной чепчик, сверху накинут капюшон белого шерстяного плаща.
   - Неужели вы не узнаете меня? А я никогда вас  не  забуду,  ведь  это  вы
вытащили меня из воды и, будто ребенка, вынесли на  берег,  когда  случилось
кораблекрушение. А теперь, говорят, у вас у самой близнецы. И  у  меня  тоже
скоро будет маленький! Разве это не прекрасно?
   Ее   непосредственность   не   имела   ничего   общего    с    британской
уравновешенностью, а упоминание о кораблекрушении навело Анжелику на  верный
след.
   - Не вы ли... - раздумчиво произнесла она, - ...не  вы  ли  одна  из  тех
"королевских невест", чей корабль разбился на скалах на подходе к  Голдсборо
два года назад?
   - Да, да! Вот вы и вспомнили! Я малышка  Жермена,  ведь  правда  вы  меня
помните? Жермена Майотен. Я была самой младшей и такой маленькой, что  никто
никогда не называл меня по имени, просто "малышка"  или  "крошка".  Впрочем,
после того, что произошло, это и не удивительно: кораблекрушение, пираты...
   Расскажите мне, пожалуйста, о сестре и о нашей  благодетельнице,  госпоже
де Модрибур.
   Анжелика вздрогнула, по  спине  у  нее  забегали  мурашки.  Будущая  мать
напомнила о событиях двухлетней давности, однако сама Анжелика до сих пор не
могла вспоминать о них без содрогания, тем более говорить о них.  Она  взяла
молодую женщину под руку.
   - Идемте, дорогая, проводите  меня  до  форта.  Насколько  я  поняла,  вы
расстались со своими подругами и вашей благодетельницей госпожой де Модрибур
в Пор-Рояле и с тех пор не имели от них известий?
   - Да. Но когда тот англичанин заставил нас всех, точно пленниц, подняться
на борт его корабля, я спряталась. Я очень испугалась, да  к  тому  же  была
сыта по горло всеми ужасами. В Голдсборо я познакомилась с  одним  матросом,
он мне понравился, и  я  хотела  выйти  за  него  замуж,  как  мне  пообещал
губернатор, господин Патюрель.
   Она шла, болтая без умолку, и теперь в ее речи Анжелике уже слышался иной
акцент - так говорили в беднейших кварталах Парижа.
   - Я была воспитана в приюте. Вместе с моей старшей сестрой меня поместили
туда, когда мне было четыре года, а мать нашу определили  в  приют  кающихся
грешниц. Я получила хорошее воспитание, сударыня, иначе господин Кольбер  не
выбрал бы нас для отправки в Канаду. Но я была только сопровождающей.
   Госпоже Модрибур была нужна только моя старшая  сестра,  но  ей  пришлось
взять и меня, потому что у меня нет никого, кроме сестры,  а  она  настояла,
чтобы нас не разлучали. Теперь, когда я счастлива и уже  позабыла  все  наши
былые беды... мне так хотелось бы узнать о своей бедной сестре и  о  госпоже
Модрибур!
   Они пришли в форт. Прежде  чем  повести  молодую  женщину  посмотреть  на
детей, Анжелика усадила ее в  нижней  комнате  и  попросила  слугу  принести
чего-нибудь освежающего. Бедная девушка так счастливо избежала  крушения!  И
"Единорога", и всей своей жизни! Ее приютила Акадия.
   У нее было милое сообразительное личико, но она ничем не выделялась среди
прочих девушек, отправившихся  в  Канаду  на  поиски  счастья  и  окружавших
госпожу де Модрибур, которая поручила  надзор  за  ними  толстой  Петронилле
Дамур. Таких, как она, была целая дюжина, они прислуживали герцогине, часами
простаивали  на  коленях  и  молились  или  всей  толпой  сопровождали  свою
благодетельницу повсюду. Покорные и запуганные, они стали все на одно  лицо,
ни в  чем  не  проявляя  особенностей  своей  личности.  Анжелика  с  трудом
завоевала доверие некоторых из них. Дельфина де Розуа  и  нежная  Мари  были
убиты лишь за то, что говорили с ней. Смешливой Жюльене  в  Голдсборо  также
удалось выйти из игры, договорившись  с  Аристидом  Бомаршаном,  пиратом  из
берегового братства, стоящим вне закона и заслуживающим веревки, который тем
не менее сочетался с ней законным браком.
   - Разве вы не знаете, что госпожа Модрибур умерла? - спросила Анжелика.
   Маленькая беглянка прямо-таки подскочила от радости.
   - Умерла! Ох, сударыня, вы, наверное, сочтете меня бессердечной, но я  не
могу не радоваться... скажу больше, я на это надеялась. Недавно один человек
с нашего берега, ходивший продавать уголь в Пор-Рояль, говорил об этом, но я
не смела поверить такому счастью. Но  раз  это  говорите  вы,  я  могу  быть
уверена, а значит, отныне спать спокойно. Хотя это спокойствие вовсе  не  от
добрых чувств, - она осенила себя крестным знамением. - Это была очень  злая
женщина, злее ее не сыскать на всем свете. Она говорила, что я ни к чему  не
пригодна, постоянно щипала меня, а иногда даже прижигала горящими углями  из
своей грелки.
   - Бедное дитя! - вздохнула Анжелика. Каждый раз, когда она  вспоминала  о
несчастных  женщинах,  отданных  во  власть  этого  демона  с  благословения
почтенных служителей церкви и чиновников от благотворительности, на сердце у
нее становилось тяжело, хотя она понимала, что всех их ввели  в  заблуждение
красивые глаза и показная набожность прекрасной посланницы отца д'Оржеваля.
   На глаза у Анжелики навернулись слезы, и она подумала,  что  после  родов
стала  слишком   сентиментальной.   Заметив   ее   слезы,   крошка   Жермена
растрогалась.
   - О! Сударыня, как вы добры! Вы всегда были нашим ангелом-хранителем. Как
прекрасно  было  очутиться   наконец   в   Голдсборо,   пусть   даже   после
кораблекрушения, и увидеть на берегу  вас,  видеть,  как  вы  бежите  к  нам
навстречу и бросаетесь в волны спасать меня.
   И с серьезностью сироты, преждевременно повзрослевшей, она добавила:
   - Ваша доброта искупила зло, причиненное герцогиней.
   Анжелике казалось, что  она  старалась  вытащить  прежде  всего  огромную
Петрониллу Дамур. Но раз уж малышка так настаивает на том, что  ее  вытащила
именно она...
   - Тот человек  утверждал,  что  вы  и  господин  де  Пейрак  увезли  всех
остальных  девушек,  моих  подруг,   в   Квебек,   куда   мы   первоначально
направлялись. Тогда я подумала, что  если  моя  сестра  в  Квебеке,  то  она
попытается дать мне знать о  себе  и  постарается  разузнать,  что  со  мной
приключилось.  Со  временем  я   стала   меньше   бояться   встретить   нашу
благодетельницу, поэтому я и приехала сюда.
   Сегодня я впервые осмелилась покинуть наш дорогой Пор-Рояль.
   - Как зовут вашу сестру?
   - Анриетта.
   - Тогда я могу вас обрадовать и сообщить о ней много хорошего.
   - Она уже вышла замуж?
   - Нет еще, но скоро выйдет. У нее множество поклонников,  но  ей  хочется
самой сделать выбор. Пока же  она  служит  экономкой  у  госпожи  де  Бомон,
которая очень довольна ее работой и веселым, жизнерадостным нравом.
   Жермена с удивлением посмотрела на Анжелику.
   - Вы говорите, что она счастлива, трудолюбива и весела?
   -  Ну  конечно!  Ее  все  любят,  она  помогает  многим  дамам  в   делах
благотворительности, и весь Квебек просто не нахвалится ею.
   - Ах! Как я рада! Сестра была так привязана к  госпоже  Модрибур,  что  я
боялась, как бы она, узнав о смерти последней, не  покончила  с  собой.  Она
сделалась настоящей  рабыней  госпожи  Модрибур,  ловила  каждое  ее  слово,
следовала за ней словно тень. Это было как болезнь, в  последнее  время  она
перестала замечать даже меня. Напрасно я  умоляла  ее  остаться  со  мной  в
Пор-Рояле: она была готова следовать за благодетельницей куда угодно, хоть в
ад.
   - Вот видите! Когда зло погибает, прекращается его тлетворное  влияние  и
жизнь возрождается, - заметила Анжелика, которая никогда не видела  разумную
и веселую Анриетту такой, какой представила ее сестра.
   Внезапно ее бросило в дрожь: образ безумной  Амбруазины,  словно  летучая
мышь, пронесся в ее мозгу, хлопая, будто крыльями, полами огромного  черного
плаща, подбитого красным шелком. Анжелика побледнела.
   Слова маленькой парижанки окончательно убедили ее в том, что другие давно
поняли  сущность  Амбруазины,  а  ей,  Анжелике,  ее   подозрения   казались
преувеличением или домыслом. Эта женщина напоминала вампира, она лишала свои
жертвы сил и выматывала из  них  душу.  Освободившись  от  ее  влияния,  они
становились вполне нормальными. Молодая женщина, сидевшая сейчас перед  ней,
была простодушна и искренна, у нее не было оснований лгать.
   Сменив тему разговора, Анжелика заметила Жермене, что,  та,  по-видимому,
так и не вышла замуж за своего матроса из  Голдсборо  потому,  что  все  это
время оставалась  в  Пор-Рояле,  он  же,  как  видно,  уже  осуществил  свой
супружеский долг по отношению к ней. Молодая женщина рассмеялась и  сказала,
что ей действительно не подворачивалась возможность  перебраться  на  другой
берег бухты, однако она вышла замуж за одного шотландца и от него  приобрела
этот ужасный акцент: именно так говорили по-французски шотландцы  из  отряда
сэра Александра.
   Юная жительница Акадии восхищенно глядела на  малышей,  спавших  в  своих
колыбельках. Их бдительно охраняли ирландская акушерка с  дочерьми;  женщины
сидели у изголовья и вязали.
   - Как они милы! - восторгалась крошка Жермена Майотен.  -  Девочка  такая
пухленькая, а мальчик такой крупный. Мне бы тоже хотелось иметь близнецов.
   Дети приносят радость в дом. Работы я не боюсь, я научилась прясть шерсть
и ткать холсты для пеленок и рубашек. Когда родится наш ребенок,  мы  и  еще
несколько молодых семей переедем в другой  поселок,  в  Гранпре,  где  нужны
работящие люди.
   Упомянутое ею поселение было основано года  три-четыре  назад.  Некоторые
обитатели Пор-Рояля уже отправились туда  осушать  болота,  как  это  обычно
делалось  при  закладке  новых  поселков.  Земли,   изначально   готовые   к
возделыванию, были редки на полуострове Акадия. Мощные приливы образовали на
берегах бухточек участки  плодородных  земель,  и  акадийцы,  осушив  их  по
примеру голландцев с помощью дамб  и  запруд,  -  превращали  их  в  сады  и
заливные луга для выпаса скота.
   Граф де Пейрак обещал поселенцам свою помощь,  прежде  всего  орудиями  и
текстилем,  привозимыми  из  Европы.  У  французов  всегда  были  в  избытке
мужество, умение работать, страсть к возделыванию земли и разведению  скота,
но постоянно не хватало инвентаря.
   - Приезжайте к нам в Пор-Рояль, - настойчиво  приглашала  госпожа  де  Ла
Рош-Позе, собиравшаяся отплывать послезавтра.
   Она  приехала  со  своими  многочисленными  детьми  и  их   гувернанткой,
мадемуазель Радегонд де Фержак. Господин де Ла Рош-Позе  остался  дома,  так
как опасался набегов англичан и считал необходимым поддерживать  гарнизон  в
состоянии боевой готовности.
   Жена управителя Пор-Рояля выразила свою признательность за подарки: вино,
оливковое масло, свинец, скобяные изделия и ткани,  все  это  были  предметы
первой необходимости, нехватка которых уже начинала остро ощущаться,  ибо  с
нетерпением ожидаемые корабли все не прибывали. Никто не  представлял  себе,
как трудно приходится губернатору колонии исполнять свои обязанности в  этом
суровом  краю.  К  счастью,  недавно  неподалеку  от   Пор-Рояля   появились
симпатичные и энергичные соседи,  и  в  жизни  бедных  французских  сеньоров
начались изменения . Девочки привезли из Салема свои чудесные  куклы,  самую
большую радость этих маленьких благородных изгнанниц.
   Однако пора было подумать об  отправке  старших  дочерей  во  Францию,  в
монастырь, чтобы завершить их образование, говорила мать, ибо,  несмотря  на
старания Радегонды де Фержак  и  наставника-священника,  обучавшего  девушек
латыни и хорошим манерам, юные особы  испытывали  влияние  окружающей  дикой
среды и думали только о том, как бы им убежать в лес  или  уплыть  на  лодке
ловить форель и лосося, выгодно выменять меха и отправиться  к  индейцам  на
пир, устроенный после удачной  охоты.  С  такими  наклонностями  девочки  не
смогут сделать приличной партии, когда повзрослеют.
   - А почему бы вам не отправить ваших девочек к урсулинкам в Квебек или  к
Маргарите Буржуа в Монреаль? - спросила Анжелика.
   Госпожа де Ла Рош-Позе покачала головой.
   - Нам, живущим в Акадии, нелегко находить общий язык с  жителями  Верхней
страны, - сказала она,  показывая  рукой  к  северу,  туда,  где  находилась
столица Новой Франции Квебек. - Королевские чиновники вспоминают о нас  лишь
тогда, когда надо взыскать с нас налоги и пошлины.  Они  всегда  подозревают
нас в утаивании доходов и думают, что все мы  страшно  обогащаемся  за  счет
контрабандной торговли  с  англичанами.  На  самом  же  деле  эти  англичане
бессовестнейшим образом грабят нас, тогда как соотечественники  пренебрегают
нами. Знатные семейства Канады смотрят на нас сверху вниз; они считают  себя
старейшими жителями Северной Америки, хотя это совершеннейшая не правда, ибо
Самуэль Шамплен вместе с господином  Монтом  основал  Пор-Рояль  задолго  до
появления Квебека. К тому же, признаюсь вам,  мне  бы  хотелось  подготовить
своих дочерей к жизни более утонченной. Я бы хотела получить для  них  место
при дворе, в  свите  какой-нибудь  принцессы.  А  это  проще  сделать,  если
претендентка воспитывалась в каком-нибудь известном монастыре близ Парижа, а
не в наших бедных колониях, которые наше разборчивое общество не ставит ни в
грош, тогда как его собственная ценность только в том  и  состоит,  что  оно
пестрыми бабочками вьется вокруг  короля.  Но  что  поделаешь?  Не  нам  его
менять, приходится выполнять его неписаные правила, если  хочешь  попасть  в
Версаль. Кажется, ваши сыновья и юный Кастель-Моржа,  хотя  они  и  получили
воспитание в Новой Франции, уже пополнили армию придворных? Вы получаете  от
них известия?
   Анжелика получила весточку от сыновей,  а  с  "Голдсборо",  которого  все
ожидали с таким нетерпением, должны были прибыть подробные известия о них.
   - Приезжайте к нам, дорогая госпожа де Пейрак, - упрашивала госпожа де Ла
Рош-Позе. - Мы все сохранили такие приятные  воспоминания  о  вашем  визите,
помните,  в  то  лето,  когда  вы   приезжали   вместе   с   одной   знатной
дамой-благотворительницей.  Дама  была  немного  странной,   но   отличалась
необыкновенной красотой и ученостью. Кажется, ее звали госпожа де Модрибур?
   Впрочем, она без всяких  церемоний  бросила  у  меня  своих  "королевских
невест". Но  не  будем  жаловаться!  Среди  этих  девушек  мы  нашли  троих,
пожелавших выйти замуж за наших юных холостяков  и  обосноваться  в  здешних
краях, как, например, эта юная Жермена, что так хотела  вас  увидеть,  чтобы
разузнать о своей сестре. Это были превосходные девушки.
   Разве в Квебеке не подняли шума, когда оказалось, что не все "королевские
невесты" туда добрались? А ведь мы не удерживали  девушек  здесь,  они  сами
прятались и не хотели уезжать. Думаю, что у нас они нашли свое  счастье;  мы
все прекрасно к ним относимся. Поэтому я решила, что смогу  уладить  дела  с
"верхней" администрацией. Но все так сложно, а почта идет так медленно.
   Неприятности обрушились на нас, когда мы уже давно  забыли,  о  чем  идет
речь.
   Теперь мы никак не можем распутаться с процессами и тяжбами!
   Вздохнув, она заверила Анжелику, что, несмотря  на  мелкие  неприятности,
все же предпочитает жить в Новом Свете,  любит  эти  края,  и  они  с  мужем
совершенно счастливы в своем  деревянном  форте,  возвышающемся  над  водой,
которая на заре приобретает нежно-розовый цвет... когда не затянута туманом.
   - Обещайте, что непременно приедете в наши края, - повторила  она,  -  и,
разумеется, с детьми, домочадцами и  охраной.  Мы  приглашаем  также  вашего
мужа, если, конечно, у него найдется свободное время. Ведь мы видим его лишь
тогда, когда надо помочь  уладить  ссору  с  англичанами,  или  голландскими
пиратами, или еще с кем-нибудь, словом, лишь тогда, когда в воздухе начинает
пахнуть порохом. А нам б