что мы не ирокезы.  Вы  разумная  женщина  и
должны замечать, что в этом сезоне на рейде было мало врагов. Это  сказалось
наше влияние на вождя Пяти Наций Уттаке. Мы взяли на абордаж ваше судно, это
так, но мы не открыли огонь.
   - Туман поднимается, - сказал чей-то голос.
   - Анжелика боялась, что, увидев ее, появится граф де Бордагне,  а  ей  не
хотелось сейчас встречаться с ним.
   Мадемуазель Бургуа, которую  здесь  очень  любили  и  слушали,  могла  бы
успокоить горячие головы.
   - Послушайте, Маргарита, торопливо  сказала  она  ей.  -  Я  вас  умоляю,
расскажите о нас в Квебеке, верните нам доверие обезумевшего  города.  Я  не
прошу вас кривить душой, говорите только то, что вы видели.
   Маргарита Бургуа повернула голову, давая попять, что она не имеет влияния
в Квебеке. Ее владения - это  Вилль-Мари,  то  есть  Монреаль,  куда  она  и
торопится попасть. Анжелика чувствовала, что  Бургуа  изменила  отношение  к
ней.  Ее  первоначальное  доброжелательное  отношение  исчезло,  как  только
появилась "Мирабель". Причиной этого, как  догадывалась  Анжелика,  была  не
только история с лодками.
   Туман расплывался клочьями, касаясь их лиц.
   - Еще нельзя отчаливать, - сказал кто-то.
   - Слава богу, у меня есть время побыть с вами. Я не хочу отпускать вас  в
таком состоянии. Маргарита, скажите мне все. Вас что-то тревожит, волнует. И
это не только предзнаменование. Расскажите, заклинаю вас.
   - Я узнала, что епископ готов вот-вот распустить мою общину в Монреале, -
призналась монахиня. - Боюсь, что я застану только обломки моего творения.
   Она добавила, что ее сместили  с  поста  старшей,  заменили  монашкой  из
Квебека. И еще, мсье де Ломени-Шамбор потерял рассудок.
   - Ломени-Шамбор! Но это невозможно, - воскликнула Анжелика.
   Она не видела, какое  отношение  имеет  несчастье  обители  Вилль-Мари  к
кавалеру Мальтийского ордена. Но она начала понимать, что это очень  сложные
отношения.
   - Что же произошло?
   - Он влюблен в вас, - с болью  в  голосе  бросила  мадемуазель  Бургуа  и
закрыла лицо руками. -Такой праведник, само совершенство. О, боже  мой!  Это
ужасно.
   - Но это не правда, - запротестовала Анжелика. - Вы прекрасно знаете, как
и я, что мсье де Ломени-Шамбор очень далек от подобных страстей.
   Мадемуазель Бургуа уныло покачала головой.
   - ..Как Пон-Бриан,  как  другие,  которых  вы  довели  до  гибели.  После
нескольких встреч с вами они готовы были нарушить свои обеты, оставить своих
друзей и переметнуться в стан врагов бога и короля.
   - Но это ни в какие ворота не  лезет...  Ах!  Мы  ведь  во  Франции...  Я
забыла... Любовь царит повсюду, Маргарита, возьмите себя в руки.  Дождитесь,
пока прибудете в Квебек, там вы вновь встретите мсье де  Ломени,  и  надежда
вернется к вам. Не отчаивайтесь. Все это только  сплетни.  Он  принимал  нас
дважды за городом, в Кеннебеке, и все.
   Порывистым движением она схватила бедную монашку за руку и  заставила  ее
посмотреть в глаза.
   - Если  говорить  искренне,  разве  между  нами  не  может  быть  другого
отношения, как только бойня, убийство, месть; око за око,  зуб  за  зуб?  О,
Маргарита, я  знаю  и  Священное  Писание  и  Евангелие,  Я  была  воспитана
урсулинками в Пуатье. Я знала, там сказано: "Мир на  земле  людям  и  добрая
воля", Скажите же, скажите мне, Маргарита, вы  действительно  убеждены,  что
между нами не может быть другого, как только война и пушечная канонада?
   - Вы взволновали меня, - сказала Маргарита Бургуа. Она наклонилась, чтобы
отодвинуть корзины с провизией, принесенные Анжеликой.
   - Оставьте, - сказала Анжелика, - возьмите корзины с, собой.  Вы  вернете
их нам в Квебеке. И подумайте о том, что я вам сказала: "Мир на земле  людям
и добрая воля". Если мы, женщины, откажемся хранить порядок, то чего же  нам
ждать от мужчин, которые только и мечтают о поводе для ссоры.
   Стали загружать шлюпки, помогали женщинам и детям занять там места.
   - Могу я попросить вас присмотреть за бедным англичанином?  -  продолжала
Анжелика. - Он не может оставить медведя, а экипаж настроен к ним враждебно.
Маргарита Бургуа искоса взглянула на нее.
   - Разве вы не знаете?
   - О чем?
   - Я слышала, что мсье  де  Пейрак  направил  на  борт  "Сен-Жан-Баптиста"
несколько человек из своего экипажа, чтобы они сопровождали нас до  Квебека.
Может быть, они будут помогать команде корабля,  а,  возможно,  им  поручено
охранять нас как пленников, во всяком  случае,  при  них  никто  не  посмеет
обидеть англичанина.
   - Ах, так. Вот приятная новость. Это хорошо и для англичанина, и для всех
путешественников. Значит, Жоффрей так решил... Он ничего не  сказал  мне  об
этом. Теперь я спокойна.
   - Я  тоже.  Уверяю  вас,  -  сказала  Бургуа.  У  нее  было  уже  хорошее
настроение. Она заняла место в лодке, и ей подали  ребенка,  о  котором  она
заботилась. Она не дала никаких обещаний, но Анжелика втайне надеялась,  что
ее слова услышаны.
   Пока ждали попутных  волн,  чтобы  оттолкнуть  лодку,  Маргарита  сделала
Анжелике знак приблизиться, как будто она забыла сказать ей  что-то  важное.
Анжелика устремилась к насыпи и склонилась к путешественнице.
   - Вы мастерски сделали выговор, мадам. Я благодарна вам. В свою  очередь,
обращаюсь к вам с просьбой.
   - Я вас слушаю.
   - Помните, вы когда-то высказали мне  такую  мысль,  говоря  о  других  и
сложных образах, которые  создают  люди,  вы  сказали:  "Очень  часто  видят
страшилище, а не человеческое существо. У страха глаза велики"
   - Да, действительно...
   - Постарайтесь вспомнить об этом, когда вы встретитесь  лицом  к  лицу  с
отцом д'Оржевалем.

Глава 34

   Анжелика избегала мыслей об отце д'Оржевале. Но мадемуазель Бургуа попала
в  точку  В  течение  этого  года,  думая  об  иезуите  Анжелика  испытывала
безотчетное чувство страха, горечи, злобы, даже отвращения. Особенно  с  тех
пор, как она связала его имя с именами Амбруазины и Залила. Слова Демона  во
время бреда приоткрыли завесу над детством  человека,  который  сегодня  был
духовным господином Канады.
   "Мы трое были проклятыми детьми,  сорванцами:  он,  Залил  и  я.  О,  мое
прекрасное детство! У него небесно-голубые глаза и окровавленные руки. Он  и
Залил промокли от человеческой крови"
   Анжелика  продрогла  в  тумане.  Она  сделала  усилие,  чтобы   стряхнуть
воспоминание об этом безумном голосе. Она должна будет спокойно посмотреть в
лицо мужчины, в которого превратился  этот  ребенок.  Когда  его  представят
Анжелике, он будет одет в сутану и все  черное  своего  ордена.  Она  должна
спокойно встретить его голубой взгляд, о котором все-говорят.
   "Он меня никогда не видел", в ней проснулось неопределенное чувство, лицо
покраснело, ее жгла мысль, которая зашевелилась в сознании. Ей сказали,  что
"некто" из Канады видел, как она,  обнаженная,  купалась  в  Менском  озере,
однажды осенью. Отсюда и исходит легенда о нечестивой и роковой женщине.
   Она спросила Себя: "Кто  меня  видел?"  Теперь  она  знала,  у  нее  было
внутреннее убеждение. "Это он меня видел. Он видел меня, когда я купалась  в
озере. И за это он меня ненавидит".
   Только через минуту она вновь обрела  равновесие.  Она  решила,  что  это
неважно, правда это или нет. У нее будет еще время подумать об  этом,  когда
она окажется перед отцом д'Оржевалем.  Или  скорее  нет,  она  предпочла  бы
вообще не думать об этом моменте.
   Вдруг она прыснула от смеха.  Люди  полны  противоречий,  неожиданностей,
страстей, фантазий. Нет людей одинаковых. Человек,  наводящий  страх,  вдруг
внушает жалость и нежность. Она не одна. Рядом с ней Жоффрей.

Глава 35

   Корабль "Сен-Жан-Баптист" потащился к верховьям Сен-Лорана, а "Мирабель",
распустив паруса, направилась вниз, устремившись к морю Мрака.  Анжелика  им
не завидовала. Она  будет  продолжать  путь  со  своим  небольшим  флотом  к
Квебеку, который теперь уже близко. И слава  богу!  Трудные  моменты  уже  в
прошлом. Скоро они попадут в теплые дома, окажутся среди людей.
   В свою очередь, флот де Пейрака готовился к отплытию. На кораблях  кипела
работа. На палубу вытащили рулоны ярко-красного фриза, отороченного  золотым
галуном. Такие "дорожки", закрепленные колышками, украшали  балюстраду.  Ими
выстилали палубу и украшали корабль, когда он входил в гавань в  праздничные
дни. В последний вечер совершили прощальную прогулку.
   В  сопровождении  местных  жителей  пассажиры  "Голдсборо"  спустились  к
Сегенею, чтобы полюбоваться рекой. В приближающихся  сумерках  она  казалась
неподвижной золотой скатертью. Дети побежали к пляжу, крича:
   - Мама! Мама, иди посмотри на моржей, - кричала Онорина.
   Моржи уже давно были изгнаны с этих берегов. Но вот сегодня вечером здесь
появился огромный морж с тремя маленькими моржатами.
   Увлеченные музыкой, дети образовали крут и пустились в пляс.
   - Посмотрите! - закричала Катрин-Гертруда, Эта старуха, прибывшая сюда из
Перигора по набору 1630 года, всегда говорила, что когда дети танцуют -  это
предвещает опасность. Катрин-Гертруда бросилась домой за святой водой.
   Анжелика не поняла причины ее  беспокойства  и  продолжала  спускаться  к
берегу. Дети танцевали от радости и от избытка энергии. Они  были  очарованы
звуками флейты и гитары.
   "Мы восторжествуем", - подумала Анжелика, любуясь красотой этого  вечера.
Она воспринимала его как подарок, как обещание.
   Опустилась  ночь  и  погасила  огоньки  на  небе  и  на  реке.  Прибежала
Катрин-Гертруда,  но  дети  уже   прекратили   танцевать.   Старуха   начала
рассказывать легенду об охотнике и кунице. Повернувшись к верховьям Сегенея,
Анжелика увидела,  скорее  угадала,  силуэт  де  Пейрака.  Проплывали  лодки
индейцев, и  последний  луч  солнца  высветил  силуэт  графа.  Он  стоял  на
маленькой площадке. Казалось, что он, сделав несколько  шагов,  очутился  на
этом конце поселка. Движения его были необычны. Анжелика , подумала, что это
галлюцинация Добравшись до своего корабля, Анжелика увидела де  Пейрака.  Он
со своей командой был занят ревизией грузов. - Вы  не  были  только  что  на
берегах Сегенея? - обратилась она с вопросом к мужу Он  удивленно  посмотрел
на нее и сказал, что, покончив с делами в порту, он  приплыл  на  шлюпке  на
"Голдсборо" и никуда не, уходил.
   Однако мне показалось, что я видела вас внизу, около Сегенея.
   "Решительно, я теряю голову", - сказала она себе.
   Вскоре после, этого Кантор явился за кошкой: на его корабле завелись мыши
и крысы, а его росомаха. Вольверина куда-то исчезла. Это случалось и раньше,
но умное животное всегда возвращалось к хозяину.
   - Плохо, если она появится некстати,  во  время  официального  кортежа  в
Квебеке. Канадцы и индейцы считают, что в росомаху вселился нечистый дух. На
деле же, это самое, хитрое животное.
   Юноша поднялся на берег корабля  и  поймал  кошку.  Онорина  обрадовалась
этому случаю, ей не хотелось спать. Она изъявила  желание  проводить  своего
друга-кошку и брата до каюты. Таким образом вся семья собралась вместе Здесь
были граф и графиня де Пейрак, Кантор, Онорина, кошка,  плюс  мсье  де  Виль
д'Эвре.
   На поверхности воды  отражались  огоньки.  Приблизилась  какая-то  лодка.
Индейцы, которые ее вели, подняли факелы.
   - Ох, посмотрите! Что значит этот карнавал? - воскликнул Кантор.
   Из темноты появилась ужасная косматая маска не то вепря,  не  то  бизона.
Рога ее были выкрашены красной краской, глаза из белых  камней  выходили  из
орбит. На плечах ее восседала особа, одетая в замшу и меха. Приплыли они  на
маленькой лодке.
   Колдун! Что ему нужно от нас?
   Эта  лодка  подошла  к  шлюпке  Кантора,  которую  тот  оставил  у  борта
"Голдсборо". Прибывших сначала приняли за индейцев. Послышался чистый голос:
   - О ля! Европейцы, хотите иметь самые красивые в мире меха? Мы их везем с
Великого Севера, с самого поста Рюрер.
   При звуке этого" голоса Виль д'Эвре  испустил  восклицание  и  наклонился
через борт.
   - Но это Анн-Франсуа де Кастель-Морга!
   - Он самый. Кто меня окликнул?
   - Виль д'Эвре.
   - Рад вас вновь увидеть, маркиз. Какой счастливый  случай  привел  вас  в
Тадуссак?
   - А вас, милый друг?
   - Я спускаюсь от Гудзона и везу превосходные меха.
   - Вам могут предложить только водку. Какая жалость, мой милый паж!
   Ответом ему был раскатистый смех охотника, эхом повторенный маской.
   - А кто эта постная рожа,  сопровождающая  вас  и  забавляющаяся  за  ваш
счет?
   - Тот, кто хочет приблизиться к вам, чтобы познакомиться. Угадайте!
   Особа с маской бизона на голове  поднялась  на  корабль.  Анжелика  сразу
узнала того, кого она видела недавно издали и которого приняла за Жоффрея.
   Онорина категорически заявила:
   - Но я знаю.., я знаю, кто это.  Я  узнала  его  по  рукам  и  ножу.  Это
Флоримон!..

Глава 36

   Остров Де-Орлеан растянулся по левому берегу,  словно  огромная  акула  с
черным бугристым хребтом, перекрывая горизонт,  и  река  засверкала  чешуей.
Судну  пришлось  лавировать,   преодолевая   неблагоприятные   течения.   За
отдаленным мысом пастью чудовища открывался Квебек. Низкое  и  тяжелое  небо
спускало бахрому тумана на возвышающиеся  берега.  Вода  была  сине-зеленого
цвета.  Приближалась  зима,  тоскливое  время,  когда  все  замирает,  когда
кажется, что люди и весь мир копошатся в ледяных потемках.
   Ночь вы принимаете за день.
   На кораблях шли приготовления к прибытию в Квебек. Ажиотаж,  царивший  на
них, был контрастом застывшей природе окрестных берегов.
   Нужно было позаботиться об униформах, о параде, о  туалетах,  приготовить
барабаны и трубы, которые должны будут  возвестить  о  прибытии  сеньора  де
Пейрака. Нужно было сшить новую униформу для Адемара  и  научить  Онорину  и
Керубино делать реверансы перед мсье губернатором Фронтенаком.
   Эта подготовка праздников и кортежей  занимала  умы  больше,  чем  плохая
погода. Из открытых сундуков извлекали сокровища. Маркиз де Виль д'Эвре  был
одним из первых, кто охотно их перебирал.
   Приезд  Флоримона  и  его  друга  Анн-Франсуа  де  Кастель-Морга   придал
экспедиции торжественную тональность. Кто бы мог сохранить кислую  мину  при
виде этих добрых молодцев! Они были больше канадцами, чем сами  канадцы.  По
своим манерам и остроумию они были французами  в  большей  степени,  чем  те
французы, которые ждали их в  Квебеке.  Они  были  благородными  кавалерами,
совершавшими подвиги не менее славным, чем герои "Романа о Розе"  или  герои
Круглого Стола.
   Обстоятельства, которые свели их вместе на Севере,  оставались  неясными.
Флоримон не мог приступить к подробному рассказу о своих  приключениях,  так
как все внимание было обращено на путь к Квебеку.
   На самом деле они встретились случайно на посту у  берега  Теплых  Морей,
они узнали друг в друге гасконцев и отправились вместе в  круиз.  Жизнь  для
них имела цвет и запах леса, вкус блужданий, холода,  дыма  и  прозорливость
индейцев. Когда к ним присоединился Кантор, все слушали замечательное трио:
   "У меня есть три корабля на прекрасном море.
   Один нагружен золотом, другой - драгоценными камнями.  Мальбрук  идет  на
войну...
   Миронтон - миронтон..."
   Так неожиданно вновь найдя Флоримона,  Анжелика  испытала  ни  с  чем  не
сравнимую радость. Этот случай утвердил мнение  многих  о  том,  что  Канада
необычная страна. Ее посещают святые и ангелы.
   Хотя Анжелика верила в  счастливую  судьбу  старшего  сына,  она  все  же
понимала, какие опасности его подстерегают.
   Что касается де Пейрака, то  он  тоже  был  очень  обрадован  встречей  с
Флоримоном. В Одиссее  Флоримона  он  во  многом  узнавал  свои  приключения
молодости.

Глава 37

   - Они склонят Голову перед вами, и вы  увидите  мир  по-новому.  Красота!
Неувядаемая красота, которая очаровывает  и  примиряет  с  несправедливостью
жизни.
   - Разве я так красива? Откуда эта легенда?
   - Она идет от вас, - прошептал он. - Нужно оправдать их ожидания.
   Она улыбнулась его словам и его отражению в зеркале.
   - При такой щедрости это нетрудно!
   Он помог ей надеть платье.  Все  ее  платья  были  великолепны.  Анжелика
выбрала пурпурное. Бархатные складки  подчеркивали  ее  фигуру  и  придавали
величественный вид.
   Жоффрей подошел сзади и положил ей на плечи бриллиантовое украшение.  Это
был пластрон из бриллиантов и рубинов. Жоффрей рассматривал  ее  в  зеркале.
Анжелика вспомнила, как Жоффрей, когда ей исполнилось семнадцать лет,  надел
ей на шею свей первый подарок.
   Она вздрогнула от ласкового прикосновения  его  теплых  рук.  Он  остался
таким же - Лангедокский Трубадур. То  же  пламя  светилось  в  его  взгляде.
"После стольких лет мы вернулись туда, откуда ушли".
   Благодаря Жоффрею де  Пейраку  сглаживается  реальность,  все  неприятное
отступает назад, смягчается горечь  предзнаменований  и  мир  становится  не
таким враждебным.
   Повсюду были разбросаны подарки: для  губернатора,  дам,  карлиц,  сирот,
богатых и бедных, добродетельных и грешных.
   Восхищение  и  счастье  читались  в  темном  взгляде  Жоффрея,  когда  он
любовался отражением силуэта в пурпурном платье, достойном королевы Лувра.
   - Вы похожи на кота, который облизывается.
   - Пожалуй. Я думаю о наших врагах.
   - Вы намерены быть очень злым?
   - Едва ли.
   - Так лия сильна, чтобы оправдать ваши надежды? Смогу  ли  я  помочь  вам
восторжествовать?
   - Вы давно были такой. Что для вас какой-то  город?  Вы  сумели  покорить
Двор, короля. Если вы захотите, то все склонятся к вашим ногам.
   - Сейчас это не одно и то же, Я другая. Менее, менее дикая,  может  быть.
Любовь ослабела. Больше всего меня страшит встреча с отцом л'Оржевалем.
   - Я буду рядом,  -  сказал  он  с  нежностью  в  голосе.  И  ее  опасения
рассеялись. Он будет там. Он будет ее оплотом. Человек,  наделенный  умом  и
силой, доблестный и справедливый, он любит ее, а она, его  жена,  любит  его
больше всего на свете.
   Она наклонила голову вбок и коснулась  щекой  его  руки,  лежащей  на  ее
плече. Он склонился над ней и долгим поцелуем приник к ее затылку.
   - Я хочу, чтобы они были у ваших ног, - прошептал он. - Они  все  полюбят
вас. И он тоже. Я хочу видеть  его  побежденным,  вашего  врага.  Охваченный
фанатичной верой, он осмелился напасть на вас и оклеветать.  Наступит  день,
когда он узнает власть Любви.
   "Однажды он тоже полюбит вас. И это будет ему наказанием".

Глава 38

   В тот вечер они бросили якорь у крайней  точки  Орлеанского  острова.  На
борт корабля поднялись два человека:
   Мопертюи и его сын Пьер-Андре.
   Узнав о прибытии  де  Пейрака,  город  взбудоражился,  и  Мопертюи  мудро
рассудил, что об этом стоит предупредить заранее. Он приехал  на  Орлеанский
остров, где жила его семья. Население на острове  совсем  не  такое,  как  в
Квебеке. Многие считают этот остров  необитаемым.  Он  покрыт  непроницаемой
мглой, но его массивный силуэт вырисовывается на фоне ночного неба.
   Жоффрей де Пейрак расспрашивал о подробностях квебекской жизни.  Мопертюи
сказал, что в городе говорят праздник по поводу их прибытия. Хотя! встретить
их с почетом. Особенно об этом заботится мсье де  Фронтенак.  Большая  часть
наиболее важных представителей Большого  Совета  хотят  проявить  любезность
могущественному визитеру. Но епископ колеблется. Иезуиты?  Неизвестно.  Мсье
де Кастель-Морга рекомендует сопротивление. До сих пор он молчал.  Но  когда
появились в небе огненные  лодки,  сторонников  военного  губернатора  стало
гораздо больше. За городом, на плато, большое скопление  диких  племен.  Они
взбудоражены пугающими небесными  знамениями.  Если  Кастель-Морга,  который
имеет на них большое влияние, возьмет их под свою команду, дело примет худой
оборот.
   - А Пикcapeт. Где он? - спросила Анжелика.
   - Неизвестно. Возможно, среди них. Но дикари непостоянны. На  них  нельзя
положиться, мадам. Анжелика покачала головой:
   - Нет, Пиксар