оризонту,  различили  белое
пятно, которое постепенно увеличивалось в размерах: в верховьях реки парус.
   Стая мальчишек побежала к воде с криками: "Мирабель!"

Глава 28

   - "Мирабель"! - воскликнул  Никола  де  Бордагне.  Ведь  это  королевский
корабль, который должен прийти из Квебека, чтобы спасти меня!
   - Но на вас никто не нападал, - гневно возразила она. Она отдернула руку,
которую он нежно пожимал. - Прекратите толковать об опасности. Вам никто  не
угрожает. И объясните этому слабоумному, что нелепо применять  здесь  пушки.
От этого ваше положение станет незавидным. Относительно меня запомните раз и
навсегда: все, что касается графа до Пейрака, моего супруга, касается  также
и меня Напрасны будут ваши надежды остаться моим другом, если  вы  окажетесь
на стороне его врагов.
   Она оставила его, рассерженного и огорченного, и побежала к  берегу,  где
ее ждали дети и телохранители.
   Она почти столкнулась с Маргаритой  Бургуа.  Женщины  обменялись  быстрым
взглядом. Они не виделись два дня Анжелика быстро сказала:
   - Не надейтесь, что прибытие этого корабля может что-нибудь изменить.  Мы
пришли сюда не для тою, чтобы сражаться.
   - Я целиком разделяю вашу надежду, - подтвердил Маргарита Бургуа.
   Но население поселка было в недоумении.  Среди  безучастных  наблюдателей
стали появляться группы вооруженных  матросов.  Постепенно  пляж  становится
черным от людей.
   Люди де Пейрака не проявляли враждебности, но их поведение обескураживало
канадцев. Взглянув на рейд, Анжелика заметила,  что  корабли  изменили  свою
позицию.  Те,  которые   охраняли   фланги   утром,   поднимали   паруса   и
разворачивалась в маневре. Корабль, которым  командовал  Бассомпье,  подошел
поближе к "Голдсборо". Небольшие яхты и самое тяжелое судно образовали каре.
Как и в тот тень, когда они  окружили  "Сан-Жан-Баптиста",  напротив  его  в
Тадуссак,  корабли  расположились  полукрутом,  перекрыв   путь   из   реки,
блокировали пролив с  севера.  Прибывающему  кораблю  не  оставалось  ничего
другого, как сделать остановку в  Тадуссаке.  Пока  Анжелика  вела  шутливую
беседу с посланником короля, Жоффрей де Пейрак и его корабли  быстро  заняли
свои места и позаботились о защите. Оставалось надеяться, что во  имя  чести
"Мирабель" не станет причинять непоправимого зла.
   - Мне было бы очень неприятно открыть огонь по кораблю его величества,  -
прошептал де Пейрак.
   Анжелика заметила, что он стоит позади со своими старшими офицерами -  Не
желаете ли вы вернуться со мной па борт "Голдсборо"?  -  спросил  он  ее.  -
Возможно, именно там мы примем  командира  "Мирабель",  и  ваше  присутствие
будет полезным в наших переговорах.
   Он  галантно  приветствовал  Никола  де  Бордагне,  который  держался  на
некотором расстоянии, и помог Анжелике, детям и  Иоланде  с  Адмером  занять
места в шлюпке. Анжелика была так встревожена,  что  даже  не  взглянула  на
посланца короля.
   Когда они подплывали к "Голдсборо", то прошли очень близко от "Мирабель".
Им были слышны даже команды капитана на мостике.  Было  видно,  как  матросы
поднимаются по лестницам, расчаливают ванты, другие заняты парусами. Тяжелый
корабль поворачивал вбок.
   - Он возвращается в Квебек, - воскликнула Анжелика. Все, кто был в шлюпке
заинтригованно смотрели на "Мирабель". Но судно просто повернулось  к  устью
Сегеней и постепенно  удалилось  вверх  по  реке  Послышался  всплеск  воды,
бросили якоря.
   - Оказывается, это осторожный корабль!
   - Я не думал, что эти  господа  из  королевского  мореходства  будут  так
сдержанно вести себя.
   Они  поднялись  на  борт  "Голдсборо"  и  продолжали  издали  следить  за
маневрами прибывшего судна. Корабль Бассомпье держался  поблизости,  готовый
вступить в дело, если возникнет такая необходимость.
   Было видно, как на прибывшем  корабле  отделили  бортовую  шлюпку,  затем
направили ее к "Голдсборо".
   - Разве я не предсказал этот визит? -  спросил  де  Пейрак.  Виль  д'Эвре
попытался рассмотреть, что там происходит.
   - Эти молокососы из королевского мореходства... Они только и годны, чтобы
шнырять по побежденным морям. А  "Мирабель"?  Я  вас  спрашиваю,  разве  это
подходящее название для корабля? Такое возможно только в Англии.
   - А как бы вы назвали свой корабль,  мсье  де  Виль  д'Эвре?  -  спросила
Онорина.
   - Я еще не знаю, дитя мое. Я подумаю... В лодке с  гребцами  сидел  очень
солидный, крепкий мужчина. Ворот его манто был поднят и скрывал его лицо. На
голове - высокая меховая шапка.
   - Это не командир "Мирабель", - пояснил Виль д'Эвре. - Обычно  они  носят
пеструю  одежду,  расшитую  золотом  и  украшенную  галунами,  на  голове  -
роскошный парик.
   Человек проворно поднялся по висячей лестнице, которая была  спущена  для
него, взошел на палубу. Он был обут в огромные сапоги из моржовой кожи.  Его
кружевное жабо было завязано черт знает как, но он носил шпагу.
   - Мсье барон д'Арребу! - воскликнули все,  узнав  президента  квебекского
синдиката, который был гостем  в  Вапассу  прошлой  зимой.  Он  остановился,
посмотрел  на  Пейрака,  затем  на  Анжелику,  и  его   суровая   физиономия
просветлела. Он направился к ним с протянутой рукой. С  явным  удовольствием
поцеловал  руку  Анжелики,  выражая  мимикой,  как  приятно  удивлен   вновь
встретить здесь гранддаму. Он знавал ее в суровой атмосфере , форта.
   Он остановился при виде де Виль д'Эвре и интенданта, не ожидав увидеть их
в качестве гостей де Пейрака на борту "Голдсборо", затем повернулся к графу.
И барон увидел его в новом  качестве.  Граф  стоял  на  капитанском  мостике
корабля, управляя своим флотом, многочисленным  экипажем.  Он  проявил  себя
хозяином Тадуссака.
   - Добро пожаловать на борт "Голдсборо",  -  сказал  граф,  приближаясь  к
барону. - Вы посланы как представитель командира "Мирабель"?
   - Нет, а почему вы так думаете? -  спросил,  выказывая  удивление,  барон
д'Арребу.
   Он бросил взгляд в сторону "Мирабель".
   - Этот олух де Люппе поклялся своим спасением, что добьется повышения  по
службе. Меня это не касается. Но я  потребовал,  чтобы  в  мое  распоряжение
передали одну шлюпку, чтобы я мог приветствовать вас и предостеречь.
   - От чего?
   Барон д'Арребу отступил на шаг. На его физиономии  отразился  ужас:  "Над
Квебеком проплыли пылающие лодки".

Глава 29

   "Над Квебеком проплыли пылающие лодки".
   Перед ними стоит мсье д'Арребу. Торжественно-трагическим тоном сделал  он
это заявление; "Над Квебеком проплыли пылающие лодки". Затем замолчал.
   За ним вдали у розового утеса Сен-Лорана находится корабль.  Он  вынырнул
из зимнего тумана и теперь четко вырисовывается своими тремя мачтами. Больше
ничего. Этот корабль прибыл сюда  напрасно.  Что  он  может  сделать?  Разве
дождется он, чтобы пять кораблей ни с того ни с сего сдали свои позиции?  Он
и сделал, что мог - направил к "Голдсборо" , шлюпку г  человеком  горячим  и
крепким, с  любезной  физиономией.  И  человек  этот  искренне  обрадовался,
неожиданно увидевшись с ними.
   Мсье д'Арребу был искренним другом.
   Появление "Мирабель" само по себе не было трагедией. Трагедию  предвещало
только  что  сделанное  президентом  Синдиката  заявление".  "Над   Квебеком
проплыли пылающие лодки". Анжелике показалось,  что  барон  хотел  добавить.
"Поверните! -Поверните назад! Вы прокляты!" Она огляделась,  чтобы  увидеть,
как окружающие восприняли эту новость.  Анжелика  угадывала  в  этом  дурное
предзнаменование, ведь она была родом из Пуату, где  народ  суеверен.  В  ее
провинции рассказывали  об  охотнике  со  сворой  собак.  Когда  он  в  огне
пересекал  небо,  это  предвещало  чуму  и  всяческие  беды  -  смерть.   Но
большинство офицеров и компаньонов де Пейрака отнеслись к этому  равнодушно.
Они даже не поняли, о чем идет речь. Граф де  Пейрак  выслушал  эту  новость
спокойно и иронично. Он не боялся знаков, предвещавших неприятности. Карлона
охватил страх, а Виль д'Эвре новость позабавила.
   - Эти народные легенды прелестны, не, правда ли? - восхитился маркиз.
   -  Да  знаете  ли,  моя  дорогая,  -  обратился  он  к  Анжелике,   здесь
рассказывают, что время от времени по небу проплывает огненное каноэ, это то
же, что лодки в Канаде. А во Франции по  небу  гуляет  огненный  охотник  со
сворой собак. Это нормально.  Мы  находимся  в  Канаде.  Воображение  разных
народов не очень-то разнится между собой. Оно  нуждается  в  чудесах.  Народ
верит, что небо посылает ему знак. Я  сам  видел.  В  1660  году,  в  момент
землетрясения, помните, д'Арребу?
   - Да, я помню, - подтвердил барон. -Поэтому я хочу вас предостеречь, мсье
де Пейрак. Огненные лодки проплыли над Квебеком несколько дней  тому  назад.
Тому много  свидетелей.  Часть  очевидцев  утверждает,  что  видели  далекую
флотилию, пересекавшую небо в направлении Вилль-Мариде Монреаль.
   - А кто был на борту? - спросил Виль д'Эвре.
   - Мученики-иезуиты: отцы Бревер, Лалеман, а также охотники, но их  трудно
было разглядеть в пламени. Наверное, там был Никола Пари.
   - Никола Пари? - воскликнула Анжелика. Ее это взволновало так, как  будто
ей только что сообщили о смерти ее дорогого  друга-канадца.  -  Не  говорите
мне, что с ним произошло несчастье.
   - Прекратите россказни! -  потерял  терпение  Карлон.  -  Мы  все  хорошо
понимаем, что это вздор суеверных бродяг.
   - Полегче, мой друг! - прервал его Виль д'Эвре. -  Я  сам  видел,  своими
глазами.
   - О, вы! Вы всегда все видите. А вот я "Их" никогда  не  видел.  Впрочем,
это неважно. Видел ли их кто-нибудь или не видел, но ясно, что город охвачен
волнениями. Уверен, что половина горожан в церкви, а другая  половина  -  на
крепостном валу. Держу пари.
   - Ваше пари справедливо. Урсулинки  уже  начали  молиться  о  том,  чтобы
корабли мсье де Пейрака повернули обратно.
   - Вы прибыли к нам посланцем от перепуганного народа, барон? - спросил де
Пейрак.
   Д'Арребу задумался над вопросом, затем помрачнел и тяжело склонил голову.
   - Нет, нет, напротив, я никем не уполномочен.
   - Что вы хотите сказать этим "напротив"? Барон опустил голову.
   - Я возвращаюсь во Францию, - сказал он, - вот почему я оказался на борту
"Мирабель". - Он казался очень опечаленным. - Я был арестован, - сказал  он.
- Одно восклицание вырвалось у всех.
   - Из-за чего? - спросила Анжелика. - По какой причине?
   - Из-за вас, - ответил барон, пристально взглянув на нее. Все  замерли  в
молчании. Мсье Д'Арребу был почти основателем Канады. Казалось  невероятным,
что с ним могут, обойтись подобным образом. Никто не понимал,  как  Анжелика
оказалась причиной его неприятностей.
   - Но когда я говорю "вы", то имею  в  виду  и  мсье  де  Пейрака.  Мадам,
извините меня. Короче, я был горячим приверженцем вас обоих.
   - Так вот что нас ожидает! - изрек с горечью интендант Карлон.
   Граф де Пейрак обратил внимание барона на корабль.
   - Вы думаете, что господа на "Мирабель" считают нас врагами?
   - Я так не думаю. Командир корабля мсье де Люппе, - он мой родственник, -
молодой человек, заинтересованный в том, чтобы не ссориться с канадцами.  На
борту его корабля я был заключенным, взятым на поруки. Не  настроены  ли  вы
переговорить с ним?
   - Конечно!
   - В таком случае нет ли у вас белого шарфа  или  фонарика,  чтобы  я  мог
подать ему сигнал?
   - Видите, вы выполняете миссию...
   Виль д'Эвре предложил барону свой белый  шарф,  и  Д'Арребу  взмахнул  им
несколько раз, прикрепив к шпаге.
   Мсье де Люппе оказался молодым офицером,  высоким,  хорошо  сложенным.  У
него был гордый, высокомерный вид. Это  был  довольно  распространенный  тип
куртизана. Он был похож на маркиза де Варда или на брата Луизы де  Лавальер.
Избалованное дитя светского  общества.  Его  сопровождали  шесть  моряков  с
мушкетами.
   - Мсье, - сказал он, едва  ступив  на  палубу  "Голдсборо",  обращаясь  к
Пейраку, - питаете ли вы враждебные чувства к нам?
   - Это я вас об этом спрашиваю, - ответил де Пейрак.
   Маркиз  де  Люппе  посмотрел  вокруг,  отмечая  парусники,  маневрирующие
поблизости.
   - Я умею видеть, мсье, и умею считать. Я один против пяти  кораблей.  Мне
не дали приказа свыше о вас. Вы на меня не  нападали.  Франция  не  воюет  с
вашей нацией. Почему я должен питать к вам враждебные чувства?
   - Тогда мы квиты, мсье, вы можете продолжать свой путь!
   - Я хотел бы остаться на два дня в Тадуссаке,  чтобы  запастись  питьевой
водой и дровами.
   - Как вам угодно,  но  при  условии,  что  ваши  люди  будут  уважительно
относиться к нам и не будут проявлять враждебности.
   - Подождите-ка, славный  молодец,  -  вмешался  в  разговор  Жан  Карлон,
выступая вперед. Нужно, чтобы вы погрузили мои мачты и древесный  уголь  для
Гавра.
   Но мой трюм загружен полностью воскликнул офицер краснея И кто вы  такой,
чтобы разговаривать со мной таким тоном?
   - Кто я такой? Вы сейчас узнаете, мой  мальчик!  -  воскликнул  интендант
Новой Франции.
   Анжелика не стала дожидаться конца этого бурного диалога.  Видя,  что  их
дела налаживаются, она увела барона Д'Арребу к кабинету для карточной  игры.
Она очень хотела поговорить с ним и выяснить, каким  образом  из-за  нее  он
впал в немилость.

Глава 30

   - Что же произошло? -  спросила  она,  когда  они  удобно  устроились  за
столиком, где стояли бокалы бургундского вина.
   - Вы об этом спрашиваете, - вздохнул он. - Увы, это  вы,  еще  вы...  Мы,
Ломени и я, прикинулись дурачками. Когда мы вернулись  из  Вапассу,  то  оба
наперебой повторяли, что мы влюблены в Даму Серебряного  Озера,  то  есть  в
вас.
   - Я не представляю себе, как мсье де  Ломени  делал  такие  заявления,  -
рассмеялась Анжелика. Это не в его стиле.
   - Разве он не священнослужитель? Кавалер Мальтийского ордена.
   - Совершенно верно! Его поведение шокировало  еще  больше,  чем  мое.  Вы
плохо знаете его, мсье де Ломени -  человек  легкомысленный  и  вспыльчивый.
Когда речь заходит о страстных увлечениях, то он охотно рассказывает о своих
победах, не зная меры. Так вот, нас посылали к вам, чтобы мы могли составить
мнение  о  вас.  Нас  выбрали,  наверное,  потому,  что  мы  казались  нашим
согражданам внушающими доверие.  Они  надеялись,  что  мы  заслужим  и  ваше
доверие. Только позже я понял это. Мы не оправдали надежд  наших  сограждан.
Мы рассказали о том, что видели. От нас потребовали письменный отчет,  но  и
тогда мы изложили только то, что  видели.  Мы  отказались  от  лжи,  угодной
властям. Вот и все.
   - Выпейте еще, - предложила она, видя, что его нервы натянуты до предела.
Где же тот уравновешенный и спокойный человек, каким он был в прошлом году в
Вапассу? - Это вино из Бургундии.
   - Оно действительно очень хорошее.  Настоящий  нектар.  Я  чувствую  себя
лучше.
   - Успокойтесь. Теперь вы с нами. Мы вам поможем.
   - Это исключено. Я не могу успокоиться: я человек, впавший  в  немилость.
Во Франции меня ждет только Бастилия.
   В этот момент дверь распахнулась,  и  появился  маркиз  де  Виль  д'Эвре,
потирая руки.
   - Хо, хо! Хорошенькое дело! Прибытие "Мирабель"  позволяет  мне  написать
мадам де Понтарвиль и попросить уступить мне одного из ее мавританчиков.  Он
будет моим пажом.
   Он присел рядом с ними и налил вина в бокал.
   - Вы говорили о  Бастилии,  барон  Не  беспокойтесь.  Кто  не  побывал  в
Бастилии? Даже я сам, как и все. Но я, например, привел туда своего слугу  и
повара. Насчет обслуживания вы не сомневайтесь. Так можно все это уладить. -
Благодарю вас за совет, - сказал д'Арребу.
   - Уверяю, что нам будет не хватать вас, когда зимними вечерами  мы  будем
собираться за карточным столом в Квебеке.
   - Не веселитесь заранее. Вас тоже могут вымести метлой из Квебека.
   - Меня? Меня никто не посмеет тронуть!
   - Я тоже точно так же говорил еще несколько месяцев назад. Но вы  видите,
- обратился он к Анжелике, - как плохо обернулось дело, помимо  нашей  воли.
Коннополицейская стража явилась меня арестовать  однажды  утром.  Арестовать
меня, президента-синдика Квебека!
   - Коннополицейская стража?! - вытаращил глаза Виль д'Эвре. - Никогда я не
поверю, что Фронтенак отдал такой приказ.
   - Нет,  но  он  позволил  Кастель-Моргу  набрать  скорость.  Это  военный
губернатор города, не будем забывать об этом. Да,  пожалуй,  он  является  и
военным губернатором всей Новой  Франции.  Это  он  послал  коннополицейскую
стражу.
   - А ваша жена? - спросил Виль д'Эвре, как бы охваченный внезапной мыслью.
- Она тоже возвращается с вами во Францию? Вы до сих пор не сказали мне, что
она на борту "Мирабель". Скорее в шлюпку, я еду к  ней  с  визитом,  к  этой
обожаемой подруге.
   - Нет, ее нет на борту "Мирабель", проворчал д'Арребу и, вскочив на ноги,
повлек маркиза к двери. - Ее  нет  со  мной,  Вы  отлично  знаете,  что  она
находится в заключении в Монреале.
   - В заключении! В заключении!  -  повторил  Виль  д'Эвре,  как  будто  не
понимая. - Заключение... Это  все  равно  что  замурована.  И  вы  позволили
сделать это? И вы можете уехать в Европу, покинув ее здесь? Вы - чудовище. Я
на вашем месте разбил бы ее камеру киркой.  Люси  -  в  заключении...  Такая
чарующая красота... Куколка... У нее самая совершенная в мире  грудь,  а  вы
пренебрегли...
   - Замолчите! Замолчите сейчас же? д'Арребу покраснел  и  схватил  его  за
галстук. - Замолчите, несчастный! Вы вонзаете нож в мою рану...
   Он так покраснел, что впору было применить кровопускание. Оба мужчины так
внезапно вцепились друг в друга, что Анжелика не успела  вмешаться.  Она  не
знала, как их разнять. Они заметили, что  поступили,  как  дикари,  прервали
ссору и попросили извинения у нее.
   - Извините меня, мадам, - сказал д'Арребу. - Все это меня сокрушило, мсье
де Виль д'Эвре меня распалил.
   Виль д'Эвре привел себя в порядок.  Он  был  раздосадован,  особенно  его
поразила новость о Люси д'Арребу.
   - Что ж, вы увели  от  меня  Люси  и  хотите,  чтобы  я  вас  поздравлял!
Убирайтесь, уезжайте! И пусть вас упрячут в Бастилию... Я буду рад.
   И он удалился, чтобы написать письмо мадам де Понтарвиль.
   - Он прав, - сказал барон д'Арребу. - Если я  уеду,  то  уже  никогда  не
увижу Люси. Я это чувствую. Она замурована здесь, в  Вилль-Мари,  а  я  тоже
буду замурован - в Бастилии. А кто о нас позаботится? Ах, как много  бурь  и
бедствий обратилось на меня за такое короткое время!
   - Нужно что-нибудь сделать для мсье д'Арребу, - с такими словами Анжелика
устремилась навстречу Жоффрею де Пейраку. - Его разлучают с женой.
   Она объяснила  мужу  все,  что  только  что  поведал  ей  барон;  как  он
скомпрометировал себя, проявив лояльность и дружбу по отношению к ним.
   - Если он уедет в Европу, то,  возможно,  больше  никогда  не  увидит  ее
вновь. А кто вызволит его  из  Бастилии?  Пройдут  годы.  Я  предложила  ему
остаться на борту "Голдсборо", но он говорит, что дал слово дворянина Люппе.
   Жоффрей де Пейрак посмотрел на командира "Мирабель", который  отправлялся
уже в обратный путь на свой корабль. Граф спросил  его  о  бароне.  Командир
ответил, что его арестовал не  Фронтенак,  что  командиру  безразлично,  где
будет мсье д'Арребу - в Канаде или в Бастилии.
   - Тогда есть решение этого вопроса, - сказал де Пейрак, входя с  женой  в
комнату для игр.
   - Мсье, хотели бы вы остаться в Канаде?
   - Конечно! Сто раз да! Ведь здесь находится мое сердце и  моя  жизнь.  Но
меня изгнал Великий Совет. Теперь мне нет места в Новой  Франции.  И  я  дал
слово чести мсье де Люппе, что не убегу.
   - Неважно, барон! Что можно сделать с пиратом? Вы попали в мои руки.  Мне
нужен заложник. Мсье де Люппе вынужден уступить требованиям флибустьера.
   - Что вы хотите сказать?
   - Вы - мой пленник! Это очень просто.

Глава 31

   "Этот Дегре - подлец, пройдоха". Это словечко, вынесенное из Двора Чудес,
Анжелика вспомнила, думая об истории с Барданем. Во Дворе  Чудес  слово  это
произносили