она. Что ж, ясно: два молодца снова  поспорили.  Она
видела еще издали, как маркиз жестикулировал,  а  потом  отвернулся,  топнув
ногой. Анжелика никогда не была равнодушной к  настроению  окружающих.  Виль
д'Эвре успокоился, видя, что вызвал интерес, о чем ему сказал проницательный
и чарующий взгляд Анжелики. Он любил быть в центре внимания, любил, чтобы им
занимались, заботились о нем. Видя, что Анжелика  направляется  к  нему,  он
весь преисполнился радостью.
   - Что случилось, мой дорогой друг? Как будто не все ладится?
   - Да, конечно, вы можете так говорить. Как много  людей,  подобных  этому
типу. С ними трудно общаться!  Недаром  теологи  утверждают,  что  чистилище
начинается на этом свете, на земле...
   - Садитесь рядом со мной и расскажите мне все. Он опустился рядом  с  ней
на  мягкое  сиденье.  Анжелика  приготовилась  выслушать  его,   внимательно
огляделась вокруг. В этот вечер  стояла  хорошая  погода.  После  двух  дней
грозовых дождей можно было наслаждаться чистым  воздухом.  После  стоянки  в
Сент-Круа-де-Мерси  они  продолжили   свое   путешествие.   О   том   ночном
происшествии не было ни малейшего слуха.
   Иногда Анжелика спрашивала себя, не во сне ли ей все это привиделось?  Об
этой драме напоминали только тончайшие изменения,  которые  произошли  в  ее
отношениях с мужем. Ей казалось, что он изредка рассматривает ее. Взгляд его
выражает восхищение и любопытство, и что она внушает ему еще большее доверие
и уважение.
   Он охотнее стал обсуждать с ней свои проекты, спрашивал се мнение.  Нужно
было обсудить массу вопросов,  многое  отрегулировать,  прежде  чем  бросить
якорь в Квебеке, который был ленным владением короля в Новой Франции.
   - Это самое тупое существо, какое я только  встречал,  -  жаловался  Виль
д'Эвре, освобождая от кожуры фисташки.
   - Вы имеете в виду интенданта из Новой Франции?
   - Ну, конечно!
   - Я не разделяю вашу точку зрения, маркиз, мсье Карлон,  может,  и  имеет
свой нрав, но это человек образованный и с ним интересно разговаривать.  Мой
муж с удовольствием беседует с ним, советуется в  коммерческих  вопросах.  В
этом мсье Карлон очень компетентен.
   - А я? А я! Разве я недостаточно компетентен в коммерческих вопросах?
   - Да, конечно, вы знаток в этом деле.
   - Разве я не имею образования?
   - Конечно, вы - один из самых образованных дворян, каких я знаю,  и  один
из самых любезных.
   - Вы очаровательны, - пробормотал маркиз, преданно целуя ей руку. - Как я
буду рад увидеть вас у меня дома, - начал он свою любимую песенку, - как нам
будет уютно в моем  маленьком  салоне  в  Квебеке.  Мы  посидим  перед  моим
облицованным очагом и будем слушать завывания бури. Я приготовлю вам чашечку
китайского чая, несколько пакетов которого мне подарил отец  де  Мобеж.  Чай
ему прислали из Китая, Вы расположитесь в моем замечательном кресле, оно так
удобно. Мне сделал  его  искусный  мастер,  я  позже  назову  вам  его  имя.
Подушечки на нем из лионского шелка. Вот увидите. Вы отдохнете и  расскажете
мне всю вашу жизнь.
   Действительно, если не добиться хорошего приема, самым  сложным  во  всем
этом квебекском деле могла оказаться  возможность  перезимовать  в  интимном
обществе этого любопытного маркиза, который так хочет узнать о ее прошлом  в
мельчайших деталях.
   Пожалуй, он уверен, что она не  откажется.  В  конце  концов,  там  будет
видно. Они еще не достигли Квебека. Но несмотря на оптимизм Жоффрея, который
не желал обращать внимания на покушение, жертвой которого он едва  не  стал,
несмотря на то, что он не верил сплетням о  губернаторе  Новой  Франции,  не
оставалось уже сомнений  в  том,  что  там  их  ждут  могущественные  враги,
которые, возможно, восторжествуют.
   - Кто такой был  маркиз  де  Варанж?  -  спросила  Анжелика  приглушенным
голосом. Маркиз поморщился.
   - Варанж? Вы о нем слышали?
   - Так сказать...
   - А почему "был"? Он не умер, насколько я знаю. Анжелика прикусила  язык,
чувствуя свою оплошность. С тех пор, как они проникли во  французские  воды,
она потеряла чувство  реальности,  плохо  ориентировалась  в  складывающейся
ситуации. Она чувствовала, что находится во французских владениях, и это  ее
раздражало. Ей пришлось солгать, чтобы исправить оплошность.
   - Кто-то говорил мне о нем, не  помню  кто.  Ах!..  Это  была,  возможно,
Амбруазина де Бодрикур, на восточном берегу.
   - Это невероятно, я не в курсе событий, - возмутился Виль д'Эвре.
   Он задумался на мгновение.
   -  Во  всяком  случае,  это  похвально,  что   наша   дорогая   герцогиня
поддерживала переписку с  ним.  Это  в  ее  стиле.  Старый  зануда,  который
взбаламутил всю администрацию. Он  занимал  мизерную  должность  казначея  в
Квебеке, но я с ним не общался. Действительно, этого типа знает  весь  свет,
где только побывала его нога. Черт возьми, я буду презирать его вдвойне!
   Чтобы прекратить разговор, Анжелика подала знак Куасси-Ба.
   - Да, я охотно выпил бы чего-нибудь. Ведь я так долго и тщетно  беседовал
с этим недалеким типом... Карлоном. Я говорил ему о вас такие приятные речи,
которые я когда-нибудь повторю вам. Они должны были взволновать  его.  Любой
другой собеседник на его месте широко бы раскрыл глаза от восхищения. Он  же
противопоставил мне целую стену из логических сентенций, позволяющую  видеть
только внешнее.
   Великан-негр Куасси-Ба с поклоном поставил перед  ними  медный  поднос  с
чашечками дымящегося кофе.
   Куасси-Ба был воплощением самой верности.  Он  был  неизменным  спутником
всей их жизни. Он был свидетелем событий,  о  которых  так  хотелось  узнать
маркизу Виль д'Эвре. С того времени, когда  он  -  раб  -  в  Тулузе  увидел
Анжелику в облегающем красном с золотом платье, в карете, и до того момента,
когда в сумерках, здесь, в Сен-Лоране, он склонился перед  ней  с  подносом,
его жизнь была переплетена с жизнью Анжелики. Граф де Пейрак вызвал  его  из
шахт Вапассу, где работал Куасси-Ба, и взял в поход к Квебеку. В этот вечер,
чтобы обслуживать свою госпожу, Куасси-Ба  надел  свою  стеганую  ливрею,  в
которой  ему  не  был  страшен  холод  и  которая  была  украшена   золотыми
позументами. Белые чулки, башмаки  с  золотой  застежкой  на  очень  высоких
каблуках. На голове  тюрбан  из  ярко-красного  шелка  с  султаном,  который
придавал его лицу выражение важности. Уши его были украшены серьгами в  виде
золотых колец, висящих на цепочке. Это подарок, который недавно  сделал  ему
граф де  Пейрак.  Виль  д'Эвре  ревниво  рассматривал  лицо  великана-негра,
отмечая благородство и сознание собственного достоинства.
   -  Он  будет  иметь  успех  в  Квебеке,  ваш  мавр...  Как  я  раньше  не
позаботился, чтобы раздобыть себе одного. Мсье де Бовенар поинтересовался;
   - Почему, мсье де Пейрак, вы так поздно вошли в  реку?  Время  года  пока
благоприятное, но еще чуть-чуть и мы рисковали встретить льды.
   - Лучше встретиться со льдами, чем с кораблями. Карлон, услышав это, едко
заметил:
   - Кажется, вы хорошо осведомлены о проблемах Новой Франции. В самом деле,
в конце октября  все  корабли  возвращаются  в  Европу.  И  вы  не  рискуете
встретиться с ними. У Новой Франции нет флота. Именно об этом мы  спорили  с
мсье Колбером. Но если Квебек закроет  перед  вами  ворота,  сможете  ли  вы
вернуться назад и не попадете ли в собственную западню?
   - Но почему вам так хочется, чтобы Квебек  закрыл  ворота,  -  возмутился
Виль д'Эвре. Он никак не  хотел,  чтобы  ему  испортили  этот  вечер.  -  Вы
обязательно увидите, как нас встретят. Встретят нас музыкой  на  набережной.
Вот так это произойдет. Отведайте лучше это чудесное печенье.
   Анжелика боялась только, как бы в этой  обстановке  не  уронить  чашку  с
кофе. Но горячность, с которой маркиз их защищал и предсказывал, что их ждет
в Квебеке, ей понравилась.
   Кофе не испачкал ей платья. Маленький медный бокал надежно удерживался на
фарфоровой подставке. Ее можно было держать тремя  пальцами,  не  обжигаясь.
Она пила кофе маленькими глотками.
   Путешествие по реке было передышкой. Действительно, они  плыли  спокойно,
наслаждаясь мирной тишиной, но не следует забывать, что от острова Антикости
они поплыли по французской реке Сен-Лоран, в Канаду. Это происходило  как  в
том ее сновидении: они продвигались по вражеской территории, но их  окружали
друзья.
   Однако река становилась пустынной. Иногда дождевые тучи скрывали  берега,
изредка попадались индейские  лодки-каноэ  или  рыбацкие  барки.  Попадались
разбросанные там и сям хижины фермеров, отдельные шалаши. Но ни  у  кого  их
иностранный флот не вызывал любопытства  С  первых  дней  ноября  мыс  Гаспе
заволакивало дымкой. Потянулись крикливые стаи птиц. К берегам острова стали
прибиваться морские  котики,  дикие  утки.  Им  приходилось  лавировать  под
ветром, чтобы уйти от бури, которая несла соленые морские воды на ею  лье  в
глубь огромной реки. Они продвинулись на север вдоль берегов Акадии еще  при
хорошей погоде, теперь  пейзаж  становился  более  мрачным.  Иногда  корабли
теряли друг друга из вида.  Сквозь  густой  туман  пробивались  редкие  лучи
солнца и тогда можно было видеть  на  горизонте  огромные  леса,  украшенные
цветами осени.
   К  капитанам  кораблей:  Роланду  д'Урвиллю,  Эриксону,  Ванно,  Кантору,
Бассомпье, явившимся с рапортом на "Голдсборо", - присоединились французские
чиновники, собранные Жоффреем де Пейраком на  западном  берегу  Акадии.  Был
здесь  также  мсье  де  Бовенар,  сеньор  из  Акадии,  и   другие,   которые
воспользовались случаем, чтобы покинуть свои отдаленные  земли.  Они  хорошо
отзывались о  мсье  до  Фронтенаке,  губернаторе  короля  Франции,  которому
волей-неволей им пришлось подчиниться.
   - Вы ее утомили, Посмотрите, что вы наделали, - заметил интенданту маркиз
де Виль д'Эвре.
   - Я огорчен, мадам, - сказал Карлон.
   - С вашими веселыми рассуждениями...
   - Нет, мсье интендант вправе высказывать  пессимистические  замечания,  -
стала защищать его Анжелика.
   Канадским  французам  Жоффрей  де  Пейрак  был  представлен  как  союзник
англичан, который направляется в Квебек  с  единственной  целью  -  охранять
французские земли от канадцев и акадийцев. Для  остальных  он  был  пиратом,
таким же грозным и опасным,  как  Морган.  О  нем  было  рассказано  столько
небылиц, что теперь только ею собственное объяснение  могло  успокоить  умы.
Отсюда и дерзкое желание попасть в Квебек и заставить признать себя.
   Присутствие на корабле интенданта, оказавшегося здесь волей  случая,  еще
более затуманило ситуацию.
   - Я знаю, что вас тревожит, мсье  интендант,  -  сказала  Анжелика,  -  и
почему вы все время спорите с мсье до Виль д'Эвре, который не любит замечать
плохие стороны существования.
   - Это  г  Карлон  ужасно  желчен!  Он  не  перестает  бояться  того,  что
произойдет, когда мы прибудем в Квебек.
   - Мы все боимся... - возразила она.
   - Кроме нею, я полагаю...
   Подбородком Виль д'Эвре указал на графа де  Пейрака.  Тот,  казалось,  не
обращал внимания на намеки Карлона. Анжелика кивнула головой:
   - Его всегда забавляет встреча г бурями.
   Жоффрей продолжал беседовать с мсье де Бовенаром и геометром Фелльером  о
наступающей зиме. Он поставил па стол пустую кофейную чашечку,  и  Куасси-Ба
протянул ему листья табака, скрученные в трубочку. Граф любил курить  именно
так. Он зажег трубку от уголька и с  явным  наслаждением  выпустил  изо  рта
несколько голубоватых колец.
   "Как в Тулузе", - подумала Анжелика. Вновь ее посетило видение. Казалось,
все  повторяется,  возрождается,   вновь   оживает.   Она   пропустила   все
неприятности, которые теперь казались  ничтожными,  и  задумалась  над  теми
ощущениями, которые, родившись в прошлом, угнетали ее и  теперь.  Затем  она
взглянула на Жоффрея. Он казался таким спокойным, таким  уверенным  в  себе,
что она сразу успокоилась. Это дало ей силы, уверило в том,  что  все  будет
хорошо, что не стоит страшиться будущего.
   Привлеченные этим взглядом, темные глаза графа обратились к ней, и сквозь
волнистый туман дыма она перехватила нежное сияние, пронзившее ее  насквозь.
Он сделал ей незаметный  знак.  Хотел  заставить  ее  поверить,  что  ничего
страшного не произойдем Чего ей бояться сегодня, когда он с ней  рядом?  Год
назад они оба затерялись в лесах  Нового  Света.  СТАВ  мишенью  неизвестных
опасностей,  они  смело  противостояли  враждебным   канадцам,   мстительным
ирокезам, зимней с гуже, голоду, а  теперь  они  сильны,  плывут  на  хорошо
вооруженных кораблях, удобных, груженных  товарами.  В  Северной  Америке  у
Пейрака масса союзников. Разве это не похоже на чудо? С ним  дела  не  могут
обернуться неожиданным образом. Он умеет  все  предусмотреть.  Он  оставался
удачливым дуэлянтом, обладателем волшебных башмачков.
   В течение года они должны были погибнуть сто раз.
   Их объявляли разбитыми, видели их  смерть,  уверяли,  что  они  побеждены
навсегда. А они со славой продвигаются к Квебеку.

Глава 6

   Разговор принял другой оборот Он был прерван  детским  смехом  и  топотом
бегущих ребятишек.
   Анжелика заметила свою маленькую дочь  Онорину.  За  ней  бежал  ее  друг
Керубино.  Оба  гнались  за  кошкой,  которая,  как  бы   шутя,   подпускала
преследователей поближе, а затем прыгнула  на  гору  канатов,  оттуда  -  на
спасательную шлюпку Надеясь вот-вот поймать кошку, дети радостно визжали.
   - Ты пас  уморишь,  -  крикнула  Онорина  кошке  Керубино  -  кругленький
мальчуган, ростом меньше девочки. Они одною возраста, им по четыре года. Его
несколько деликатное положение - он был внебрачным  сыном  маркиза  де  Виль
д'Эвре - не смущало ребенка. Он  был  сыном  Марселины-Красотки,  знаменитой
представительницы  пионеров,  осваивавших  Французскую   бухту.   Это   была
цветущая, розовощекая жительница Акадии, добрая, как хлеб, и  отважная,  как
целый королевский полк. Никто не умел так ловко раскрывать устрицы.
   Она отпустила Керубино в плавание только потому, что ею  взялась  опекать
Анжелика, ее старшая двадцатилетняя дочь Иоланда тоже  принимала  участие  в
путешествии  Керубино  являлся  последним   представителем   многочисленного
потомства от эпизодических отцов. Маркиз пожелал воспитывать его как принца.
Это не вскружило голову Марселине Что ж, пусть  мальчик  поедет  на  зиму  в
Квебек, а там видно будет.
   Вслед за малышами вбежала уже большая Иоланда, а за нею Адемар  и  Эббиэл
Нильс, сирота-швед, подобранный па набережной Нью-Йорка иезуитом  Луи  Полем
де Верноном.
   Вся эта подрастающая компания включая кошку, направлялась  в  Квебек  Это
путешествие оказалось очень значительным для  этих  маленьких  существ,  чьи
судьбы охранялись Анжеликой и Жоффреем де Пейраком Заметив  Анжелику,  кошка
туг же прыгнула к ней  на  колени,  выражая  этим  исключительную  любовь  к
хозяйке  Анжелика  в  начале  лета  в  Голдсборо  подобрала  нес   час   тою
беспризорного котенка, и с  тех  пор  они  вместе  пережили  много  странных
приключений Увидев кошку на коленях матери,  Онорина  бросилась  туда  же  и
ревниво обняла Анжелику за шею Она искоса посмотрела на  кошку  и  огорченно
заметила - Вы предпочитаете кошку мне Она обращалась к  родителям  на  "вы",
когда желала подчеркнуть дистанцию между ними или продемонстрировать  легкую
ссору.
   - Ты это серьезно? Я думаю, что кошка  больше  играет  с  тобой.  Но  она
помнит, что я о ней забочусь, и она выражает мне признательность, почти  как
человек.
   Она рассказала девочке, как кошку кто-то ранил, и ей  пришлось  лечить  и
выхаживать больное животное, заботиться о нем. И кроме того, кошка нужна  на
корабле, как и в доме.
   Онорина слушала мать, поглядывая  на  свою  соперницу,  которая,  в  свою
очередь, не спускала с девочки полуприкрытых глаз. Онорина ласково прижалась
к щеке Анжелики,  и  та  нежно  обняла  ее.  Девочка  свернулась  клубочком,
Анжелика смотрела на эту упрямую головку, обрамленную пышными волосами цвета
меди, и с гордостью ласкала ее. Ее дочь была прелестна.  В  ее  осанке  было
что-то царственное, длинная шея, гордая посадка головы. Кожа не розоватая, а
как бы золотистого цвета, как и у Анжелики. В ее красиво очерченном овальном
лице  только  глаза  были  некрасивые  -  маленькие,  темные.   Их   взгляд,
бесстрашный  и  глубокий,  не   располагал   к   себе   собеседника,   когда
останавливался на нем с холодной проницательностью. Это была личность.
   "Как встретят тебя в Квебеке? Ведь ты  француженка,  рожденная  в  сердце
Пуату  Твоей  воспреемницей  была  самая  настоящая  ведьма  Мелюзипа".  Она
тряхнула головой, чтобы  отогнать  навязчивые  воспоминания  Как  будто  это
происходило но так давно, а сколько изменилось с тех пор!
   - Разве ты не любишь это пирожное? - спросила Онорина.
   Анжелика только теперь заметила, что  она  держит  в  руке  пирожное,  от
которого откусила один кусочек, а потом забыла о нем.
   Кошка и Онорина обе ждали своей доли. На корабле все было спокойно.  Ночь
опускала на море свое коричневое крыло. Белели только лица и  кружева  среди
темных силуэтов.
   Какой то человек  из  рулевой  рубки  тенью  промелькнул  мимо  Анжелики,
устремился к де Пейраку. Послышался его шепот.
   - За нами следует какой-то корабль.

***

   В Бэде-Шалер был  нанят  лоцман-лорентиец,  которого  на  берег  западной
Акадии завели совместные дела. Теперь же  он  хотел  вернуться  в  Канаду  и
заработать. Он умело правил кораблем,  хорошо  знал  проливы  в  Сен-Лоране,
течения и проходы  между  островами  Несколько  акадийцев,  находившихся  на
борту, хорошо о нем отзывались, гарантируя его лояльность Жоффрей де  Пейрак
вручил лоцману кругленькую сумму, чтобы  оплатить  его  безупречную  службу.
Эспри Ганемон так его звали - вел вверенный ему флот к Квебеку.
   Это он сказал вполголоса Пейраку: "Какой-то  корабль  следует  за  нами".
Анжелика услышала это и сразу поднялась, прижимая к себе Онорину и Керубино,
как бы защищая их. Видя это, поднялись и ее гости, все  взоры  обратились  к
Пейраку.
   Он воспринял это известие, не проявляя эмоций, стоял, не  вынимая  сигары
изо рта.
   В  ночной  темноте  матросы  прикрепляли  фонари  к  релингам.  От   реки
поднимался влажный холод. Пора было расходиться по каютам.
   Он с явным удовольствием выдохнул голубые колечки дыма,  загасил  остаток
сигары в серебряной чаше.
   - Что происходит? - спросил Виль д'Эвре. Тогда граф повторил:
   - Какой-то корабль следует за нами. Машинально все головы  повернулись  к
нижнему течению реки.
   - Вы хотите сказать, что  какой-то  корабль  поднимается  вверх  по  реке
Сен-Лоран  позади  нас?  -  воскликнул  д'Урвилль.  Затем,  пожав   плечами,
продолжал:
   - В такое время... Это невозможно. Это было бы безумием.
   - Может быть, это военный корабль, посланный королем на помощь Квебеку, -
предположил кто-то. Пейрак улыбнулся.
   - А какая опасность угрожает Квебеку? Кто же мог  знать,  что  я  намерен
двинуться к Квебеку осенью?
   - Некоторые мысли движутся быстрее корабля и  могут  оказать  влияние  на
расстоянии. Граф покачал головой.
   -  Я  не  допускаю  мысли  о  колдовстве.  Король  Франции  правит  своим
королевством отнюдь не магическими формулами.
   "Что бы вы ни говорили, мне кажется, что  король  устроит  все  так,  что
достигнет Квебека раньше льдов , и раньше нас".
   - Вы не верите в колдовство, мсье до Пейрак?
   - Я этого не сказал.
   Пейрак наклонил голову, стараясь рассмотреть, кто говорил. Возможно,  это
фаллер или другой из акадийских  сеньоров,  Бовенар  или  Сен-Обен.  Подошел
Эриксон;
   - Не желаете ли дать  мне  инструкции,  монсеньор.  Может  быть,  следует
посигналить?
   - В данный момент, нет. Мы  стоим  на  якоре,  и  самое  лучшее  для  нас
дождаться зари... Это! незнакомый корабль тоже не может продолжать свои путь
в темноте. Лорентийский лоцман сказал, что корабль,  о  котором  идет  речь,
делал остановку