ем
из банки. Какие-то дурацкие действия. И ведь у  нас  практически  никого  не
бывает  из  посторонних.  Может,  это  мама  окончательно  сошла  с  ума   и
безобразничает?
   Я вспомнила испорченное варенье, паштет  и  призадумалась.  Нет,  это  не
Каролина.

   ГЛАВА 19

   Домашние возмущались моим побегом из  больницы.  Разъярилась  даже  тихая
Оля:
   - Как ты могла так поступить, мне совершенно нельзя  волноваться,  и  без
того тошнит целый день! Ну зачем удрала, не долечившись?
   - Во-первых, там на завтрак дают обезжиренный йогурт, а на  обед  суп  из
шпината, во-вторых, нет телевизора и вообще скучища.
   Оля передернула плечами:
   - Суп из шпината всегда напоминал мне суп из тряпки. Ох, и достанется  же
тебе от Жоржа!
   Комиссар не заставил себя ждать:
   - Больница может подать в суд за кражу.
   - Бог мой, пошлю им чек за это рубище.
   - Не забудь о ведре и швабре!
   - Но я же оставила их на ступеньках. Жорж развел руками:
   - Ты оставила, а кто-то утащил.
   И он долго читал  лекцию  о  безобразном  поведении.  Тут,  к  несчастью,
прибыла Оксана. Не прошло и пяти минут, как они  нашли  с  комиссаром  общий
язык и запретили мне все: вставать, ходить, читать,  говорить  по  телефону,
смотреть телевизор, принимать гостей.
   - Сотрясение мозга, - вещала подруга, - чревато серьезными  осложнениями:
головными болями и...
   - Ну, это только в том случае, когда  в  голове  есть  мозг,  -  вздохнул
Аркадий.
   - А еще, - не сдавалась Оксанка, - очень важна диета. Что-нибудь  легкое,
не жирное и не острое.
   - Суп из шпината, - предложила Оля.
   - Да, - обрадовалась  эскулапша,  -  чудесно!  Шпинат  чрезвычайно  богат
витаминами. Исключите шоколад, мороженое, алкоголь, сигареты.
   На следующий день, после обеда, я лежала в кровати и читала любимую Агату
Кристи. Дверь тихонько приоткрылась, и я быстро сунула детектив под  одеяло.
В комнату робко вошел питбуль.
   - Бандюша, мальчишка, иди сюда.
   Собака с готовностью вскочила на  кровать  и  прижалась  ко  мне  гладким
боком. Я вытащила "Убийства Роджера  Экройда"  и  продолжила  чтение.  Дверь
снова скрипнула, не отрывая глаз от книги, я проговорила: - Входи, Снап.
   Но это была Маня.
   - Ага, читаешь, а Оксана запретила. Но я никому не скажу,  если  поможешь
мне! Жертва посмотрела на шантажистку:
   - Чего тебе надо?
   - Мамулечка, у меня доклад о ретророманском языке.
   - Ну ладно, пойдем к тебе, может, я еще не все забыла.
   Мы отправились в Марусину комнату. Там царил жуткий беспорядок. В  кресле
валялись джинсы, кофты и блузки. На письменном столе громоздились горы  книг
и тетрадей. Вокруг кровати были разбросаны аудио - и видеокассеты, на ковре,
там и сям, виднелись кучки хлама: расческа, флакон "Амбрэ Солэр",  пульт  от
телевизора, клубок со спицами.
   - Маня, - искренне возмутилась я, - ну и свинство!
   - Мулечка, - затрещала девочка, - совершенно нет времени. Столько  уроков
задают, а еще мы с Денькой записались на курсы в ветеринарной академии,  там
так интересно! Подожди, сейчас покажу  тебе  схему  пищеварительного  тракта
собаки.
   И она понеслась к книжным полкам. Раздался противный чавкающий звук.  Это
мой слоненок не заметил на полу открытый флакон с "Амбрэ Солэр" и  со  всего
размаху наступил на него. Жирная белая  струя  крема  выплюнулась  прямо  на
ковер. Маня всплеснула руками:
   - Я нечаянно.
   - За нечаянно бьют отчаянно. Машка подобрала бутылочку, потрясла:
   - Ну, все вылилось. А что там тарахтит?
   Я взяла у нее флакон и тоже потрясла:
   - Не знаю, наверное, такие шарики, которые кладут в лак для ногтей, чтобы
не густел.
   - Зачем, зачем кладут?
   - Ну, взбалтываешь пузырек с лаком, шарики тоже болтаются и  перемешивают
лак, наверное, и в крем такие кладут.
   - Никогда их не видела.
   - Да ладно, надо здесь чуть-чуть прибрать, а то Софи будет недовольна.  И
я попыталась собрать крем с пола.
   - Нет, хочу посмотреть на эти  шарики,  -  решительно  заявила  Маруся  и
принялась кромсать несчастный флакон ножницами.
   Все-таки в Машке иногда просыпался  пятилетний  ребенок.  Я  вздохнула  и
стала вешать в шкаф вещи.
   - Мамуля, - выдохнула девочка, - мамуля, ты глянь, какие шарики!
   На письменном столе в остатках крема лежали  потрясающей  красоты  камни.
Конечно,  бриллианты  легче  всего  подделать.  Но  эти,  даже  испачканные,
выглядели  убийственно  настоящими.  Свет  настольной  лампы   отражался   в
многочисленных гранях. Я медленно взяла один из диамантов, подошла  к  окну,
помедлила секунду  и  чиркнула  по  стеклу.  Появившаяся  глубокая  царапина
свидетельствовала о том, что это подлинный алмаз.
   Бог мой, сколько же их здесь, настоящее сокровище Али-Бабы. Так вот,  что
так упорно искал неизвестный, портя варенье и паштеты, вот что  требовали  у
Оксаны, вот они - слезы. Оставалось только понять, кто положил это богатство
в крем, кто искал камни и кому они принадлежат.
   - Это что, бриллианты? - спросила Маня.
   - Похоже.
   И мы  пошли  в  ванную  комнату.  Аккуратно  вымыли  найденное,  вытерли,
пересчитали. 18 штук  довольно  крупных  и  удивительно  прозрачных  камней.
Страшно представить, сколько стоит этот клад!
   В Маруськиных  вещах  отыскалась  железная  коробочка  из-под  ментоловых
таблеток. Мы положили на  дно  вату,  а  сверху  насыпали  алмазы.  Я  взяла
коробочку и обратилась к дочери:
   - Манечка, умеешь хранить тайны?
   - Обижаешь, - надулась девочка, - никому слова лишнего не скажу, если  не
надо.
   Я вздохнула, это было правдой. Стоило только вспомнить дело  об  убийстве
Жана Макмайера, Наташкиного мужа. Тогда отважный ребенок помог моей  подруге
и не выдал никому, даже мне, тайну. Да, на Маруську можно положиться.
   - Извини, мой ангел, я вовсе не хотела тебя обидеть, просто так  сказала.
Так вот, об этих камнях нельзя никому рассказывать. Кто-то их давно ищет,  и
этот кто-то готов ради них на все.
   - Из-за этого рылись в варенье?
   - Думаю,  да.  Преступник  решил,  что  мы  спрятали  алмазы  в  банку  с
заготовками. А Дениска из-за этого богатства попал в Бутырку. Видишь  ли,  я
не хочу, чтобы ищущий догадался, что камни у нас.  Пусть  надеется,  что  мы
ничего не знаем...
   - Мамусечка, а кто это - ищущий?
   Я тяжело вздохнула:
   - Не знаю, детка. Во всяком случае,  кто-то  из  близких.  Дом  методично
обшаривают уже долгое время, скорее всего по ночам.
   - Но ведь ты не подозреваешь тетю Оксану и Деньку?
   - Нет, котик, они сами сильно пострадали во всей этой истории.
   - Ну тогда кто? Тетя Наташа? Аркашка  и  Оля?  Комиссар  Жорж?  А  может,
София, Луи или Ив? Дима?
   Я  призадумалась.  Всех  вышеназванных   смешно   подозревать.   Наиболее
вероятным казался Дима. Но ведь паштеты и варенья испортили в ту ночь, когда
он пьянствовал в  латинском  квартале.  Вдруг  в  дом  регулярно  забирается
посторонний злоумышленник? Тихо пролезает и тихо вылезает, и так много  дней
подряд? Нет, это абсурд. Прежде всего необходимо  выяснить,  как  эти  камни
попали в "Амбрэ Солэр", кто их ищет и кому они принадлежат.
   Взяв с Маруськи самое честное благородное слово держать язык за зубами, я
пошла  в  кабинет.  Когда-то  здесь  оборудовали  небольшой  сейф.   О   его
существовании знали  только  я  и  Наташка.  Никто  из  гостей  и  детей  не
подозревал, что за томами "Древние мыслители Востока" есть  дверца.  К  тому
же, чтобы добраться до сейфа, следовало знать, как отодвинуть заднюю  стенку
полки, но, даже обнаружив дверцу, ее невозможно было открыть без  ключа.  Он
лежал, можно сказать, на самом видном месте, но никто  не  догадывался,  где
именно. На письменном столе стоял небольшой глобус. Если нажать на кнопку  с
внутренней стороны подставки, полушария раскрывались, и в этой  оригинальной
коробке хранился ключ.
   Я спрятала бриллианты под кучей  старых  писем  и,  отягощенная  тяжелыми
раздумьями, двинулась в гостиную. Там на диване в полном изнеможении  лежала
Оля.
   - У меня нет больше сил, - простонала она.
   - Что, так тошнит?
   - Жуть. Дурно от всего: от цвета, запаха, звука... Вот уж не думала,  что
это возможно. Вчера Кешка поцеловал меня, и  я  сразу  понеслась  в  туалет.
Теперь он обижается, говорит, что хорошую жену при  виде  любимого  мужа  не
мутит!
   Я засмеялась.
   - А где любимый муж?
   - Моет во дворе Снапа, а Денька держит Банди, чтобы не убежал.
   - Так ведь собак только что мыли. Оля замахала руками:
   - Ну что ты, они так воняют собачиной.
   Я тихонько усмехнулась, надо спросить у Оксанки, сколько  времени  длится
токсикоз беременных. Невестка и правда  плоховато  выглядела.  Бледная,  под
глазами круги, щеки ввалились.
   - А Оксанка куда подевалась?
   - Они с Натальей отправились покупать подарки Аркадию.
   Боже мой! Что же я за мать такая! Ведь завтра 29  сентября,  Кешкин  день
рождения. То-то Луи вытащил большую  форму  для  торта.  Все  помнят  о  дне
рождения ребенка, кроме родной матери.  Вот  уж  точно  не  мать,  а  ехидна
какая-то. Оля с подозрением глянула на меня:
   - Что притихла, небось забыла-то про день рождения!
   - Вот и нет, - фальшиво возмутилась я.
   - Забыла,  забыла,  -  продолжала  ехидничать  проницательная  Оля,  -  а
помнишь, как ты меня 13 октября поздравила?
   Да, был такой случай. Ну с кем не бывает, ну перепутала. 13 октября и  13
ноября, подумаешь, ведь не нарочно. Зато какой подарок красивый: хрустальный
домик с музыкой и подсветкой!
   Оля перестала хихикать и со стоном откинулась на подушки. Я  оставила  ее
мучиться на диване и побрела в гараж. Надо купить подарок. Вот  только  что?
Хотелось придумать что-то оригинальное. Часы, зажигалки, галстуки,  запонки,
брючные ремни, портсигары - что еще дарят мужчинам? И  главное,  все  это  у
него есть.
   Я села в машину  и  тихо  поехала  в  сторону  центра,  авось  что-нибудь
попадется на глаза.

   ГЛАВА 20

   Я увидела их в "Макдоналдсе". Очень люблю все эти гамбургеры, чизбургеры,
жареные картошки и ягодные  пирожки.  К  сожалению,  мою  любовь  к  фастфуд
разделяла только Маня. Все остальные с презрением отзывались  об  этих,  как
говорил  Аркадий,  рыгаловках.  Поэтому   о   посещениях   "Макдоналдса"   я
предпочитала не распространяться, но с радостью использовала каждую  минуту,
чтобы заглянуть туда.
   Вот и на этот раз биг-мак быстро исчез  с  подноса,  и  я  удовлетворенно
огляделась по сторонам.
   В самом дальнем углу возле стены оживленно разговаривали две женщины. Обе
показались  знакомыми,  и  я  повнимательней  пригляделась.  Точно!  Одна  -
Каролина Роуэн. Что, черт возьми, она делает? Ведь ей очень плохо, и врач не
выпускает ее из дома, Луиза говорила, что мать даже не спускается в столовую
и проводит целые дни в запертой  изнутри  спальне.  Вот  оно  что!  Запирает
комнату,  притворяется  больной,  а  сама  бегает  в  "Макдоналдс"!   Просто
невероятно.
   Но все мысли разом вылетели из головы, когда я узнала вторую собеседницу.
То была Катрин  Дюруа.  Что  за  тайна  связывала  этих  женщин?  Почему  им
потребовалось спрятаться в дешевой закусочной, чтобы поговорить?  Навряд  ли
их объединяла любовь к гамбургерам. Как бы подобраться поближе и  послушать,
о чем они воркуют?
   В этот момент Катрин резко встала и двинулась к выходу. Я  прикрыла  лицо
стаканом с колой. Что делать? Пойду за ней!
   По улице брели редкие прохожие, и я опасалась, как бы Катрин  не  увидела
меня. Но та, казалось, не замечала слежки: разглядывала  витрины,  два  раза
заходила в магазины. Купила хлеб, ветчину, яйца. Наконец мне показалось, что
она идет домой, и я, честно  говоря,  этому  обрадовалась.  Ноги  устали  от
двухчасовой пешей прогулки, и я  искренне  надеялась,  что  визит  Катрин  в
галантерейную лавку станет последним.
   Я прождала ее несколько минут, потом заглянула в витрину.  В  магазинчике
никого  не  было.  Толкнула  дверь  и  вошла  внутрь,  приветливая   пожилая
продавщица за прилавком улыбнулась:
   - Что желаете?
   - Сюда только что зашла моя подруга. Продавщица пожала плечами:
   - Покупательница воспользовалась вторым выходом на...
   Не дослушав, я бросилась к другой  двери,  параллельная  улица  выглядела
пустынной. У выхода  валялся  коричневый  бумажный  пакет  с  продуктами.  Я
замерла в растерянности  и  машинально  подняла  его:  хлеб,  ветчина,  яйца
превратились в яичницу. Значит, заметила слежку.  Кто-то  подергал  меня  за
юбку:
   - А это не ваши покупки, их потеряла мадам из 9-й квартиры.
   Возле колен стоял маленький чумазый мальчик, настоящий Гаврош в  потертых
клетчатых брючках, грязноватой рубашечке и  сбитых  ботинках.  Я  присела  и
посмотрела ребенку в глаза.
   - Видишь ли, эта мадам потеряла покупки, а  ты  знаешь,  где  она  живет?
Мальчишка серьезно кивнул головой.
   - Давай тогда отнесем ей потерю. Вдруг соберется поужинать, а нечем.
   Ребенок ткнул измазанным пальцем в сторону рыбной лавки:
   - Она живет во дворе этого дома, квартира 9. А зовут  ее  мадам  Леклерк.
Я-то точно знаю, потому что она посылала меня на почту и денег дала.
   Прихватив испачканный пакет, я  пошла  искать  нужный  дом.  На  лестнице
омерзительно пахло кошками,  ступеньки  выглядели  заплеванными,  а  окна  в
подъезде не мылись, кажется, со дня взятия Бастилии. Квартира 9 оказалась на
первом этаже. Я позвонила.
   - Кто там? - раздался за дверью голос. Удостоверившись, что нет "глазка",
я пропищала детским голоском:
   - Это я, мадам Леклерк. Вы потеряли продукты, а я их принес.
   Дверь распахнулась, и на  пороге  показалась  Катрин.  Увидев  меня,  она
попыталась захлопнуть створки,  но  я  недаром  зачитывалась  детективами  и
моментально всунула внутрь ногу. Несколько минут мы молча  боролись  друг  с
другом. Наконец, победа оказалась на моей стороне, и я ввалилась  в  убогую,
темную прихожую:
   - Ну что, Катрин, решила, что я дура, да? Бросила пакет в надежде, что  я
подумаю, будто ты далеко убежала?
   Женщина затравленно подняла глаза.
   - Что надо? Чего бегаете за мной и пристаете с дурацкими вопросами?
   - Ладно, ладно. - Я примирительно протянула к  ней  руки.  -  Мне  ничего
особенного не надо, я не  служу  в  полиции,  только  кое-какая  информация.
Совсем ерунда.  Во-первых,  что  вы  делали  в  отеле  "3еленая  хижина",  а
во-вторых, что за тайны у Каролины  Роуэн,  сколько  она  заплатила  вам  за
молчание?
   Наглый блеф и шантаж достигли цели. Катрин  стала  мертвенно-бледной,  на
посиневшем лице резко выделился заострившийся нос. Что же ее  так  испугало,
может, упоминание о деньгах?
   - Дам вдвое больше франков,  чем  Каролина,  если  расскажете  все,  -  я
двинулась ва-банк. - Дам много-много денег. Катрин ухмыльнулась:
   - А за что дадите?
   - Я же сказала, за информацию. Катрин продолжала ухмыляться:
   - А чего я такого знаю? В "3еленой хижине" отдыхала, а с этой, как ее там
по имени, незнакома.
   - Как незнакома? А с кем вы в "Макдоналдсе" секретничали?
   - А-а, - протянула Катрин, -  да  она  просто  подсела  и  привязалась  с
дурацкими разговорами о погоде, право слово!
   Она прищурила удивительно честные глаза, потом пробормотала:
   - Вижу, не верите, дайте дверь запру.
   Пришлось посторониться. Катрин подошла к двери,  но  вместо  того,  чтобы
запереть, внезапно раскрыла ее и выскочила на улицу. Я понеслась за ней.
   Катрин бежала по узкой  улице,  как  большой  заяц,  какими-то  неровными
скачками. Редкие прохожие с удивлением смотрели ей вслед.  Зрелище  поистине
интересное: две женщины  опрометью  бегут  неизвестно  куда.  В  гонке  явно
побеждала более молодая и спортивная Катрин. К тому же на ней  были  удобные
кроссовки, а на мне  узкие  туфли  на  каблуке.  Содрав  с  ног  лодочки,  я
продолжала погоню босиком, понимая, что безнадежно отстаю. Еще пару  секунд,
и женщина свернет на другую, большую и шумную улицу. От злости и обиды слезы
выступили  на  глазах,  кашель  мешал  бежать.  Я  была  готова   прекратить
преследование.  В  эту  минуту   раздался   какой-то   хлопок,   и   Катрин,
споткнувшись, упала навзничь. В два прыжка  я  настигла  ее  и  ухватила  за
щиколотку.
   - Ага, попалась.
   Но  женщина  молча  лежала  лицом  вниз,  только  какими-то   судорожными
движениями пыталась вырвать свою ногу из моих рук. Конвульсии  эти  походили
на судороги. Но я крепко вцепилась в свою жертву.
   - Вставайте, Катрин.
   Но та не отвечала, даже перестала дергаться. Просто лежала, как тряпичная
кукла, в странной позе: на животе, с вывернутыми ладонями, вверх руками.
   Я отпустила ногу и повернула Катрин на спину. К моему изумлению,  она  не
сопротивлялась, тело тяжело шлепнулось на лопатки, и я почти лишилась разума
от ужаса. У молодой женщины... не было шеи.
   Сразу под подбородком виднелось что-то ужасное, почти  черное.  Из  этого
черного толчками выливалась бордовая жидкость, она  текла  и  текла,  пачкая
футболку жертвы. Я присела, вернее свалилась на зад, возле бедной  Катрин  и
закричала:
   - Помогите кто-нибудь, врача, срочно!
   На крик открылось одно из окон, высунулась всклокоченная мужская голова и
непонимающе уставилась на мостовую.
   - Месье, вызовите врача.
   - Я уже позвонил в полицию.
   Где-то вдалеке послышался вой сирены. Катрин лежала с открытыми  глазами,
кровь больше не фонтанировала. Мертва!  Каким-то  образом,  упав,  распорола
себе горло. Теперь сюда  мчатся  полицейские  и  что  же  им  рассказать?  Я
вскочила на ноги и побежала с места происшествия.
   На улице уже стемнело, когда удалось, наконец, добраться до дома. Таксист
не поверил мне на слово и, велев ждать  в  машине,  сам  позвонил  в  дверь.
Открыла Оля. Через секунду она расплатилась, и я  на  подкашивающихся  ногах
вылезла из машины.
   Невестка в изумлении уставилась на меня:
   - Боже, ты где была?
   - Ездила покупать Аркадию подарок,
   - Ну и что? Побывала на бойне  и  приобрела  в  качестве  презента  сырую
печень?
   Погляди в зеркало!
   Пришлось поглядеть. Бесстрастное стекло отразило кошмарную фигуру. Волосы
всклокочены, тушь и помада размазаны  по  лицу,  на  колготках  зияют  дыры.
Светло-желтый костюм покрыт кровавыми пятнами, руки почернели от грязи,
   - Нет, отвечай сейчас же, где была? - настаивала Одя.
   Я  беспомощно  молчала,  ну  не  пугать  же  беременную  жуткой  правдой.
Положение спасли собаки. Они парочкой вбежали в холл,  Снап  тащил  в  зубах
Хучика. Увидев меня, ротвейлер разинул пасть и завыл в голос.  Меланхоличный
Федор Иванович остался лежать на ковре, глядя на меня во все свои выпученные
глазки. Питбуль тоже поглядел на меня как-то робко, потом боком приблизился,
обнюхал юбку и, задрав ногу, пописал прямо на подол.
   - Вот, - радостно сказала Оля, - теперь картина завершена  полностью.  Ты
настолько чудесно выглядишь, что Банди решил: перед ним мусорный бачок.

   ГЛАВА 21

   Я проснулась от яркого света. В незанавешенное окно глядела беспросветная
ночь. Не успела я сообразить, что происходит, как прямо на одеяло шлепнулась
пара элегантных лодочек.
   - Что это? - раздался голос неизвестно откуда взявшегося Жоржа.
   - Мои туфли.
   - А это?
   Следом полетела сумочка,
   - Да, черт побери, что происходит. Зачем будить  человека  посреди  ночи!
Это моя сумка.
   - А теперь изволь ответить, каким образом эти так  называемые  аксессуары
оказались без тебя на улице... возле трупа Катрин Дюруа?
   Сказать  было  нечего.  Жорж  навис  надо  мной  и  неожиданно   спокойно
продолжил:
   - Должен буду задержать тебя по обвинению в убийстве.
   - Что ты несешь, какое убийство?
   - Мать, прошу, расскажи правду, - сказал Аркадий.
   И тут я  увидела,  что  в  спальне  столпились  домашние.  Оксанка,  Оля,
Наталья, Маня ,  Дима  -  все  с  заспанными  лицами,  в  халатах.  Особенно
рассмешил Денька, ни за что бы не поверила, что он спит в пижаме, украшенной
картинками из мультика  про  Симпсонов.  Итак,  все  здесь  и,  выст