лись порнографические журналы самого разного качества -  от
высококлассного "Плейбоя" до откровенно  омерзительного  "Мистера  Икс".  На
кухне несколько чашек, электрический чайник и маленькая сковородочка.  Игорь
не утруждал себя готовкой. Зато в ванной роты шампуней и  батальоны  средств
после бритья. Надо же, он даже пользовался женским кремом от морщин.
   Бело-зеленая баночка "Синержи" могла навести на  мысль  о  том,  что  его
здесь посещала женщина, но я тут же  отмела  подобную  возможность.  Марков,
безусловно, был бабником и имел массу любовниц, но водил их  не  сюда,  а  в
другие, снятые для этих целей  квартиры.  Тут  же  он  отдыхал:  валялся  на
кровати, читал порнушку, глядел видик... Иногда оставался ночевать, кайфуя в
одиночестве. Интересно, почему он не хотел разводиться с  Алисой?  Хотя  мой
прежний муж Макс Полянский,  самозабвенный  бабник  и  врун,  тоже  неохотно
отпустил меня. И дело вовсе не в невероятной любви. Просто потаскуну выгодно
иметь жену - все остальные дамы в этом случае  не  начинают  предъявлять  на
него  права.  К  тому  же  Макс  всегда  плакался  в  жилетку  своим  бабам,
рассказывая о моем жутком характере и  крайней  болезненности.  В  ответ  на
советы бросить стерву Максик корчил  унылую  гримасу  и  бормотал:  "Ну  как
оставить беспомощного инвалида? Грех смертельный".
   На  нежные  женские  души  подобное  поведение  действовало   чрезвычайно
эффективно, и Полянский добивался, чего хотел, в один момент.
   Я распахнула шкаф и присвистнула. Чего  тут  только  не  было!  Несколько
париков, коробки с гримом, накладные усы и бороды, связки отмычек, резиновые
перчатки, коробочка с тальком... Если документы существуют, то они здесь!
   Первый ящик письменного стола был заперт. Я потратила  почти  целый  час,
взламывая неподатливый замок. Сначала честно пыталась открыть его отмычками,
но я плохо владею "гитарой", поэтому притащила с кухни нож с широким лезвием
и  принялась  расковыривать  сверхтвердую,  как  назло,  деревяшку.  Наконец
раздался треск, и  перед  глазами  предстал...  пустой  ящик.  От  злости  я
выкрикнула:
   - Еж твою налево!
   Ну вот,  набралась  от  Семена  Андреевича  дурацких  выражений.  Значит,
документов нет и  здесь!  Я  провела  целый  день  в  бесплодных  поисках  и
когтерезку не купила. Очень захотелось курить, и я пошла  на  кухню.  Марков
тщательно следил за своим здоровьем, пепельниц  в  доме  не  держал,  но  на
подоконнике стояла какая-то пустая баночка. Я отодвинула тюль  и  увидела  в
самом углу за занавеской плоский серый кейс. Вот оно! Леночка говорила,  что
Игорь носил документы в кейсе.
   Трясущимися  от  возбуждения  руками  я  схватила  найденное  и  тут   же
удостоверилась, что "дипломат"  заперт,  причем  на  цифровой  замок.  Время
подбиралось к десяти вечера. Ничего, прихвачу  с  собой  и  дома  распотрошу
находку.
   Но  разве  у  нас  дома  можно  заняться  чем-нибудь  тихо  и   спокойно?
Одиннадцать часов, ночь почти, а никто не  собирается  спать.  Маня  и  Кеша
ругались так, что их возбужденные голоса были слышны на улице.
   - Это не малахитовый цвет! - вопила дочь.
   - Именно малахитовый, - настаивал сын.
   - Не спорь со мной, - продолжала злиться девочка. - Кто в  художественную
школу ходит? Просто колер взбесившейся жабы!
   - С ума сойти! - зашипел Кешка. Машка таки сумела вывести брата из  себя.
- Жаба грязно-серая.
   - Три ха-ха, - замогильным голосом произнесла Маруся. - Ты  что,  лягушек
не видел?
   - Жаба и лягушка - разные животные!
   - Прекратите! - вмешалась Ольга.
   - А по-моему, потрясающий цвет, - поддакнула Нюся. - У Аркашеньки  просто
изумительный вкус.
   - Что случилось? - поинтересовалась я, заглянув в гостиную.
   С комнатой происходило что-то ужасное. Чем дольше шел  ремонт,  тем  гаже
она  выглядела.   Семен   Андреевич   оказался   слишком   обстоятельным   и
неторопливым. Скоро три недели как он "улучшает" комнату,  но  пока  добился
прямо противоположного эффекта. Потолок мастер мучил, как маньяк  жертву.  В
результате на нем были видны разводы и подтеки.
   - Грибок в плите завелся, - безапелляционно заявил Семен Андреевич, когда
ему указали на подозрительные сероватые разводы. - Строители  плиту  влажную
положили, вот и результат.
   Потом наступил черед стен. Уж не знаю, каким образом работнички  добились
такого результата, но все они были  чуть  разного  цвета.  Причем  сочетание
этого "чуть" способно довести впечатлительного человека до обморока. Кстати,
Жора в этом совершенно не виноват, он целыми днями торчал на  кухне,  где  у
Катерины, как назло, испортились  все  электроприборы.  Поэтому  парень  без
устали прокручивая мясо, месил тесто и взбивал белки. Не далее  как  сегодня
утром "перегорела" кофемолка...
   - Кеша купил новую плитку для камина,  -  принялась  ябедничать  Маша.  -
Смотри, ужасно, не правда ли?
   Честно говоря, Маня права. Если цвет стен колебался от  светло-салатового
до изумрудно-зеленого, то  кафелинки  походили  на  солдатскую  гимнастерку,
причем не новую, а сильно поношенную, выгоревшую и  явно  нечистую.  Но  мне
казалось, что при таких стенах цвет  облицовочного  материала  уже  не  имел
никакого значения.
   - Сами велели брать малахитовую, - отбивался Кеша.
   - Это не малахитовая, - вновь завела свое Манюня.
   - Гляди, - велел брат и ткнул пальцем в бумажку, приклеенную на ящичке, -
черным по белому обозначено: "кабанчик малахитовый".
   - Дожить почти до старости, - фыркнула Манюня, - и обращать  внимание  на
таблички и вывески!..
   - Ты, может, еще и газетам доверяешь?  -  ухмыльнулась  Зайка.  -  Этакое
трогательное отношение к печатному слову.
   - А мне кажется, что цвет потрясающий, - неожиданно громко заявила  Нюся.
- И вообще, в доме мужчина хозяин, как он сказал, так и должно быть.  Хватит
спорить, чудесный кабанчик!
   - Может, нам паранджу надеть? -  ехидно  спросила  Ольга.  -  Кеша  купил
истинную жуть. Придется самой поехать.
   - Ну и езжай себе куда хочешь! - внезапно заорал сын.
   Его  всегда  бледное  лицо  неожиданно  покрылось  болезненными  красными
пятнами.
   - В этом доме, - вопил Кеша, - меня совершенно  не  уважают,  в  грош  не
ставят!
   Он выскочил в коридор, изо всех сил хлопнув дверью.
   - Кешик, не волнуйся так! - взвыла Нюся и стремглав кинулась за ним.
   Мы остались сидеть с открытыми ртами. Аркашка никогда не кричит, а  когда
злится, то, наоборот, начинает говорить придушенным голосом. Такой вопль  из
его груди на моей памяти вырвался впервые.
   - Тебе не кажется, - пробормотала Зайка, - что эта пронырливая  девица  и
впрямь решила, что она госпожа Воронцова?
   - Не обращай внимания, - попыталась я урезонить Ольгу.
   - Ах, так! - возмутилась невестка. - Конечно,  сыночка  защищаешь.  Между
прочим,  я  могу  уехать!  Если  я  тебя  не  устраиваю,  получишь  Нюсю   в
родственницы!
   И она выскочила за дверь, так  шарахнув  ею,  что  в  окнах  задребезжали
стекла.
   - Эх, молодежь, - вздохнул Семен Андреевич, -  из-за  чего  переругались!
Тьфу!
   - Действительно, - пробормотала  пристыженная  Маня,  -  нехорошо  вышло.
Пойду прощения просить...
   Я отправилась в спальню. Нет,  надо  как  можно  скорей  отправлять  Нюсю
домой. Вот только разберусь с Фоминой!
   Вскрыть тоненький кейс оказалось  невозможно.  Я  провозилась  неимоверно
долго и в конце концов признала свое поражение. Ну не знаю, как поступить! В
доме стояла тишина. Наконец-то все угомонились, не кричат, не ругаются...  А
мне, как назло, страшно хочется есть. Стараясь не  шуметь,  я  спустилась  в
кухню и обнаружила там мирно пьющих чай Жору и Катю.
   - Не спится, - покраснела кухарка.
   - Мне тоже, - призналась я и спросила:
   - У нас есть инструменты? Ну там стамески, долото, молоток...
   - А как же, - успокоил Жора, - целый арсенал, только зачем вам?
   - Закрыла портфель с документами и  забыла,  какой  код  поставила,  хочу
сломать замок...
   - Давайте погляжу, - предложил парень. В спальне он повертел "дипломат".
   - Хорошая вещица, жаль портить. Есть карточка?
   - Что? - не поняла я.
   - Ну, кредитка или телефонная?
   Я протянула пластиковый  прямоугольник  "Лионский  кредит".  Жора  всунул
твердый плоский кусочек в узенькую щелку возле замка, как-то  быстро  дернул
рукой. Раздался тихий щелчок.
   - Прошу, - ухмыльнулся Жора, - вход открыт.
   - Ловко, - пробормотала я, разглядывая то, чего раньше не замечала: следы
от плохо сведенной татуировки на его безымянном пальце. Вероятнее всего, там
был наколот перстень, подтверждавший  ходку  в  зону.  Жора  перехватил  мой
взгляд и моментально сообщил:
   - По глупости было, в  малолетке  сидел.  Вы  не  волнуйтесь,  это  мы  с
пацанами спьяну в будку сапожника  влезли.  И  не  украли  ничего  толком  -
гуталин да тряпки. Только у родителей моих еще пятеро по лавкам сидели,  вот
и запихнули меня в спец.  ПТУ,  чтоб  избавиться.  А  перстенек  я  из  дури
наколол, выпендриться хотел. Я с тех пор ни-ни,  веду  абсолютно  трезвый  и
честный образ жизни. Насмотрелся в спецухе на тюремные порядки, на всю жизнь
урок.
   Однако навыков взлома не потерял! Господи, надеюсь, что  Семен  Андреевич
не серийный убийца.
   Выпроводив помощника за дверь, я заперлась на задвижку и подняла  крышку.
Внутри  лежала  всего-то  лишь  одна-одинешенька  беленькая  папочка.  Самая
обычная, с тряпочными завязками и надписью "Дело". Несколько листочков  были
исписаны мелким убористым  почерком.  Тут  же  нашелся  список  из  двадцати
фамилий. Против каждой адрес и телефон. Возле имен крестики - восемь черных,
остальные красные. Сверху на одном листочке  стояло:  "Отчет".  Я  принялась
читать аккуратные, написанные прямо-таки каллиграфическим почерком строчки.
   Когда наконец я сумела оторваться от захватывающего материала,  голова  у
меня гудела, как пивной котел. Мысли переплелись в тугой  клубок.  И  я  без
конца повторяла про себя: "Какая я идиотка! Так фатально ошибиться!"

Глава 18

   Ошибка  произошла  в  самом  начале  моих  поисков.   Покойная   Леночка,
секретарша Маркова, сказала, что Игорь по просьбе Надежды Фоминой  занимался
делом Константина Яковлевича Точилина. А на самом деле его нанял Точилин для
слежки за  Фоминой.  То  ли  Леночка  недопоняла,  то  ли  Игорь  специально
дезинформировал девушку. Свекор хотел знать всю подноготную своей  невестки.
Скорее всего он заподозрил женщину в неблаговидных поступках. Игорь блестяще
справился с задачей.
   Наденька Фомина родилась в неполной семье. Отца у нее  не  было.  Вернее,
как биологическая единица он где-то существовал, но девушка никогда  его  не
видела. Более того, мать постаралась, чтобы у  дочери  не  осталось  никакой
памяти об отце. Отчество и фамилию девочка получила от деда. Любящая мама во
всем потакала Наденьке, и, пока был жив дедушка, полковник в  отставке,  они
не нуждались. Пенсии бывшего военного вкупе с мамочкиной  зарплатой  хватало
на все. Покупали продукты на рынке и каждый год ездили по льготным  путевкам
в Крым, в санаторий. Худо  стало,  когда  дедушка  умер.  Пришлось  затянуть
пояса.
   -  Ничего,  доченька,  -  утешала  Наденьку  мать,  -  вот  поступишь   в
университет, выучишься, человеком станешь.
   Но их мечтам не было суждено  исполниться.  На  первом  же  вступительном
экзамене Надюша получила  двойку  за  сочинение.  Пришлось  распроститься  с
мечтой об университетском образовании и  нести  документы  в  малопрестижный
Пищевой институт.
   За пять лет, проведенных в вузе, Надя не  приобрела  практически  никаких
знаний, зато успела два раза выйти замуж, и оба раза крайне неудачно.  Браки
длились меньше чем по полгода, хотя и заключались по  глубокой  и  страстной
любви. Мамочка только плакала по ночам в подушку,  сокрушаясь  о  дочуркином
невезении.
   После учебы Надюшу распределили в НИИ питания,  и  потекли  годы  унылой,
неинтересной работы. Кавалеры  появлялись  часто,  но  замуж  не  звали.  Из
хорошенькой белокурой девушки Надежда постепенно превращалась  в  толстеющую
разочарованную тетку. Умерла мама. В пустой квартире стало  совсем  одиноко,
иногда за выходные дни  Надежда  не  произносила  вслух  ни  слова.  Комнаты
постепенно  приходили  в  запустение:  не  для  кого  было  убирать,  некому
готовить...
   И все же  Надюша  решила  еще  раз  испытать  судьбу.  Купила  путевку  в
санаторий на берегу моря и назад вернулась с женихом - Яковом Точилиным.  Их
знакомство было изначально построено на лжи.  Фомина  была  старше  будущего
мужа на двенадцать лет,  но  призналась  только  в  двухгодичной  разнице  в
возрасте.
   Наивный Яша не заподозрил ничего дурного. У него не было опыта общения  с
женщинами, тем более с такими хитрыми и активными, как его невеста. "Забыла"
новобрачная и о двух предыдущих супругах. Яков искренне считал себя  первым.
Нехитрая операция по восстановлению  девственности  освоена  гинекологами  в
совершенстве,  и  муж  получил  в  первую  брачную  ночь   все   необходимые
доказательства "честности" - кровавое пятно на простыне и рыдающую любимую.
   Естественно, свекор взял невестку на работу. Пожалел он об этом буквально
через месяц. Грубоватая Наденька ухитрилась поругаться почти со всеми, кроме
трех женщин  из  лаборатории  -  Люси  Рагозиной,  Светы  Малаховой  и  Тани
Костиной.  Что  связывало  этих  дам,  Константин  Яковлевич  откровенно  не
понимал, а через некоторое время вообще заподозрил  неладное.  Четверка  без
конца  шушукалась  по  углам.   Потом   Надежда   внезапно   начала   хорошо
зарабатывать. У них с Яковом появилась новая квартира, машина...  Следом  за
ними  переехали  в  комфортабельные  апартаменты   Костина   и   Рагозина...
Константин Яковлевич насторожился еще больше и однажды, вызвав  всех  баб  в
кабинет, потребовал раскрыть секрет столь быстрого обогащения.
   Женщины принялись рыдать. Надюша даже картинно упала  в  обморок,  но  на
Константина Яковлевича этот спектакль совершенно не подействовал.  Он  запер
кабинет, сунул ключ в карман и сообщил, что  не  выпустит  никого,  пока  не
узнает правды. После часовой истерики  дамы  принялись  каяться.  Собственно
говоря, ничего страшного они не совершали.  Просто  выдавали  некачественные
продукты за  хорошие,  скрепляя  подделку  печатью,  подписью  и  фальшивыми
результатами анализа. Точилин пришел в ужас. Несколько лет  он  потратил  на
то, чтобы создать фирме безупречную репутацию,  а  теперь  эти  алчные  бабы
разрушали дело его жизни. Сотрудницы лаборатории были в одночасье уволены.
   - Скажите спасибо, - бушевал директор, - что я не заявил в милицию.
   Но Надежду пришлось оставить  на  работе  -  все-таки  невестка,  близкий
человек, член семьи... Константин Яковлевич взял с нее честное слово.
   - Клянись, что прекратишь  безобразие,  -  потребовал  свекор.  Невестка,
размазывая сопли, согласилась на все его условия.
   Спустя некоторое время в душу Точилина вновь закрались сомнения.  Надежда
была тише воды, ниже травы, но благосостояние семьи росло. Яков стал  ездить
на новеньком "Форде", невестушка щеголяла в бобровой шубе до пят.
   На этот раз  Константин  Яковлевич  попробовал  потрясти  сына.  Но  Яша,
целиком и полностью поглощенный компьютерами, только отмахнулся:
   - Да ладно тебе, папа. И чего ты к Надюше вяжешься? Бабушка у нее  умерла
в Петербурге, квартиру оставила, вот она ее и продала...
   - Почему мне не сказали? - возмутился отец.
   - Так ты с ней все время ругаешься, - парировал Яков.
   Но Константин Яковлевич не поверил.  Гадкая  невестка  явно  прокручивала
какие-то незаконные делишки.  Причем  обстряпывала  их  теперь  на  стороне,
потому что на работе ни с кем доверительных отношений не поддерживала.
   Теперь Точилин жалел,  что  вспылил  и  опрометчиво  выгнал  "подельниц".
Следовало отобрать у негодяек бланки и печати, но оставить их в лаборатории.
Тогда можно было бы хоть проследить за ними.
   Точилин решил нанять частного детектива, но мучился сомнениями. Сам  факт
тайного сбора информации казался ему гадким. Терпение его лопнуло осенью.  В
августе Константин Яковлевич уехал отдыхать, а в сентябре  узнал,  что  Надя
сделала  ремонт  в  квартире.  Размеры  перемен  ошеломили  мужика:   полная
перепланировка квартиры, шикарная мебель... Доконала  видеокамера  у  входа,
передающая изображение на крохотный экран. Посчитав, сколько примерно  могут
стоить подобные преобразования, свекор рассвирепел и накинулся на сына:
   - Откуда у вас такие деньги? Смотри, в тюрьму сядете - передачи носить не
буду. Как только не стыдно, я всю жизнь честно...
   - Ой, прекрати, папа! - снова отмахнулся Яша. - У Надюши бабушка умерла в
Зеленограде, вот и продали квартирку, четырехкомнатную!
   - Да сколько же, черт возьми, у нее бабушек?! - взревел  отец,  чувствуя,
что его водят за нос.
   - Две, - спокойно пояснил Яша, - как у всех, с папиной и маминой стороны.
   Константин Яковлевич вылетел из невероятно преобразившейся квартиры  сына
с тяжелым сердцем. Яков, конечно, тюфяк и рохля. Энергичная жена  вертит  им
как хочет. Еще втянет, не дай бог,  в  какую-нибудь  опасную  историю.  Сама
вывернется, а дурачок пойдет по этапу...
   Точилин обратился к Игорю  Маркову  и  поставил  перед  ним  две  задачи.
Сначала узнать, чем занимается прохиндейка, а потом сделать так,  чтобы  Яша
подал на развод.
   - Только без криминала, - напутствовал он Игоря, - никакой стрельбы...
   Марков взялся за дело и  раскопал-таки  удивительный  бизнес.  Собственно
говоря, дамочки оказались его  коллегами,  тоже  "устраняли"  людей,  только
действовали нагло и совершенно ничего не боялись.
   В газете "Из рук в руки"  помещалось  объявление.  Клиенты,  позвонив  по
указанному номеру, попадали на диспетчера, который отправлял их на встречу в
какое-нибудь кафе. Бабулька, сидевшая  на  телефоне,  состояла  на  учете  в
психоневрологическом диспансере и по закону не отвечала  за  свои  действия.
Мало ли что придет в голову шизофреничке, еще и не такое объявление напишет!
   Недостатка  в  клиентах  не  было.  Желающих  избавиться   от   надоевших
родственничков даже за крупную сумму находилось достаточно. Но дамы, проявив
осторожность, старались иметь  дело  только  с  молодыми  девушками.  Расчет
оказался верен - ни одна из них потом не  предъявила  никаких  претензий.  А
поводов для недовольства  было  предостаточно.  Потому  что  клиентов  своих
Фомина никогда не убивала. Дамы просто  занимались  мошенничеством.  Сначала
брали вперед деньги, потом наводили тень на  плетень,  усиленно  интересуясь
привычками, образом жизни и здоровьем "жертвы".  Обещали  результат,  но  не
скоро - месяца через два-три. Иногда требовали ключи от квартиры или машины.
Потом начинали тянуть резину. Если заказчица  проявляла  нетерпение,  строго
объясняли:
   - Вы ведь  не  хотите,  чтобы  вас  заподозрили?  Быстро  такие  дела  не
совершаются, нужна осторожность и аккуратность...
   Глупые девицы, желавшие избавиться от престарелых  мужей,  свекровей  или
родителей, покорно ждали. И иногда дожидались  нужного  результата.  Любимый
родственник тихо умирал, кто от инфаркта, кто от инсульта, кто в  результате
операции... Всего Игорь нашел двадцать "объектов". Восемь из них скончались.
Причем Марков не поленился составить на каждого  справку.  Смерть  и  впрямь
приходила к ним  сама,  без  посторонней  помощи.  Двенадцать  потенциальных
"жертв" здравствовали и по сегодняшний день, совершенно не предполагая,  что
их милые жены или невестки, затаив дыхание, поджидают, когда же они  наконец
сыграют в ящик.
   Естественно, в конце концов до заказчиц доходило, что их  одурачили.  Они
принимались названивать диспетчерше. С такими разговаривали просто:
   - Не хотите спокойно ждать? Пожалуйста, обращайтесь в милицию, деньги  мы
не возвращаем.
   Конечно, в правоохранительные органы никто не совался. Если  бы  дамы  не
были так хитры и, погнав