е.
  Я с интересом выслушала даму и взяла координаты доктора Невзорова.
Прямо от Натальи Бернстайн проехала по третьему адресу из книжечки Нади.
Уже точно знала, что Антонина Ромова покинула этот мир.
  И снова ситуация повторилась. Чудесные апартаменты, дорогая
обстановка, скорбящие родные. На этот раз со мной разговаривала невестка
шестидесятивосьмилетней женщины. Оказалось, что Антонина ;кончалась совсем
недавно от инсульта. Удар случился с несчастной полгода тому назад, и три
месяца она провела в кровати, недвижимая и лишенная речи. И снова на
помощь пришла Роза Седых. Здесь медсестра тоже проработала недолго. Через
двадцать дней после появления в доме Розы Ромова умерла. Лечащим врачом
был доктор Невзоров.
  Попрощавшись с приветливой невесткой, я села в "Пеже" и закурила.
Вырисовывалась интересная картина. Роза Седых подрабатывала сиделкой у
безнадежных больных. Женщину приглашали на круглосуточную работу. То есть
Роза переселялась в чужой дом я неотлучно находилась при своих подопечных.
Умирающие были разного возраста и пола, но просматривалась четкая
закономерность. Все они - более чем обеспеченные люди с кучей
родственников. И у всех лечащим врачом последние годы был доктор Невзоров.
Именно он рекомендовал Розу уставшим от хлопот внучкам, женам и невесткам.
Следовало поближе познакомиться с данным Гиппократом.
  Вечером Марта Игоревна подошла к Теме и пожаловалась на головную
боль. Прозаик принялся крутить перед ее носом пальцами. Глядя, как
просветляется лицо бывшей тещи, Левчик заинтересованно спросил:
  - Чем вы занимаетесь?
  - Тише, - цыкнула Кока, - Артем лечит маму.
  - Что значит тише? - взвизгнул Левчик. - Нечего мне рот затыкать.
Хочу и говорю. Ничего себе лечение - пальцами щелкать. Да так каждый дурак
сумеет, чистой воды внушение.
  - Раз каждый дурак может, почему же ты этим не занимаешься? -
спросила Кока.
  Левчик задохнулся от возмущения и открыл рот, чтобы плюнуть огнем, но
тут в гостиную с радостным смехом ворвались Новицкие. Увидев бывшего мужа,
Сонька небрежно поправила соболий палантин и обронила:
  - Привет, дорогой, погостить приехал?
  - Здравствуйте, здравствуйте, - обрадовался Казик, - опять в Москве?
  Левчик оторопел от приветливости супругов и первый раз на моей памяти
не нашелся, что сказать в ответ. Мне стало жаль грубияна, и я пояснила:
  - Лева подписал договор с издательством о переводе книги современного
российского автора, и теперь он должен найти достойное опубликования
произведение.
  - Потрясающе, - пришел в восторг Казик. - Есть здесь один романист,
пальчики оближешь. Поговаривают, может получить Государственную премию.
Его уже издавали в Штатах, Германии и Испании. Хотите познакомлю?
  Мучительные колебания отразились на лице старшего Арцеулова. Конечно,
ему безумно хотелось получить повесть известного российского писателя. Но,
с другой стороны, так же безумно не хотелось принимать такие подарки от
Казика. Но портретист, казалось, не видел в своем предложении ничего
странного. Новицкого просто распирало от желания помочь ближнему. Сонька
со вздохом поглядела на любимого и пробормотала:
  - Соглашайся, Левка, не упускай шанс. Казик от чистого сердца
предлагает.
  - Ну и где нам встретиться? - решил сделать одолжение старший
Арцеулов.
  Казик схватил телефон и принялся звонить романисту. Через несколько
минут он уже велел Левке собираться, чтобы ехать к беллетристу домой.
  - Дорогая, - сообщил портретист Соньке, - мы с Львом съездим туда
вдвоем. Видишь ли, Вадим ведет очень свободный образ жизни. Его дом
совершенно не подходящее место для порядочной дамы. И потом, в твоем
положении лучше просто спокойно посидеть.
  - В каком таком положении, опять заболела, что ли? - обрадовался
Левка.
  - Мы ждем ребенка, - гордо сообщил Казик. Марта Игоревна по привычке
схватилась за сердце, потом, поглядев в сторону Темы, отвела руку от
подушкообразной груди и простонала:
  - Я еще слишком молода, чтобы чувствовать себя бабушкой.
  Левчик сглотнул слюну и уставился на Казика.
  - Ты хочешь сказать, что она собирается родить? Совершенно
невероятно: еще пятнадцать лет тому назад Соньке сказали, что детей не
будет никогда. Бесплодна, окончательно и бесповоротно.
  Повисло тягостное молчание. И тут в бой вступила Маня. С присущими ей
дипломатичностью и так-том дочь расставила все по местам:
  - Ну и что? Подобные случаи давно описаны в ветеринарии. Живет себе
обезьяна с одним обезьяном, и ничего не получается, хоть тресни. Потом
заводит другого и рожает обезьянят каждый год. Просто первый обезьян либо
гнилой был, либо они друг другу не подходили.
  Тема принялся судорожно кашлять. Кока вскочила со стула.
  - Сонечка, дай мне рецепт слоеного яблочного пирога.
  Зайка фальшивым голосом принялась звать всех пить чай, Аркадий,
закрывшись газетой, давился от хохота. Левка оглядывал домашних взглядом
змеи.


                                  ГЛАВА 33


  К доктору Невзорову оказалось не так-то легко попасть на прием.
Секретарь предложила на выбор две возможности: среда девять утра или
пятница час дня. Даже при всей любви к детективным расследованиям встать в
7.30, чтобы явиться на прием к девяти, - это слишком. Поэтому в кабинете
врача я оказалась только в пятницу.
  Доктор Невзоров напоминал монаха-бенедиктинца. Небольшого роста,
кругленький, с брюшком любителя пива и сильными руками хирурга.
  - Итак, - бодро осведомился он, - на что жалуетесь?
  Я жаловалась на престарелую тетушку. Бедолага лежит, не вставая, и
измучила весь дом капризами. Сил больше нет ухаживать за престарелой
родственницей, а смерть все не приходит.
  - Если не стеснены в средствах, - проговорил хитроватый доктор,
оглядывая мою сумочку из крокодиловой кожи, - можете поместить тетку в
специализированную клинику. Дорого, конечно, но уход превосходный.
  Фальшиво вздыхая, я продолжила рассказ. Тетушка немощна телом, но
разум в полном порядке. Не желает она уезжать из дома, грозит переписать
завещание. А, честно говоря, наследство велико, не хочется, чтобы его
получили посторонние люди.
  Доктор понимающе закивал головой.
  - Пожилые люди часто капризны, в особенности если у них в руках
финансовый кнут. Даже не знаю, как вам помочь!
  Я усмехнулась про себя и пропела:
  - Вот дочка Эдуарда Петрова говорила, что посоветовали изумительную
сиделку для ее отца - Розу
Седых. Вроде с приходом медсестры все проблемы исчезли.
  - Так вас прислали от Петровых, - оживился эскулап. - Да, печальная
история! Такой молодой, полный сил и превратился в беспомощного калеку.
Врачи, к сожалению, не гарантированы от ошибок. Розу Седых не могу
порекомендовать.
  - Почему?
  - Она в отъезде.
  "Слишком далеко уехала", - пронеслось в моей голове. Но Невзоров
продолжил:
  - Есть Аврора Михайлова. Выполняет ту же работу. Понимаете меня?
  Чего же тут не понять. Вместо одной сиделки рекомендует другую.
Доктор Невзоров назвал сумму, которую следует уплатить госпоже Михайловой,
а потом добавил загадочные слова:
  - Плата ежедневная или еженедельная, как договоритесь. А остальное по
окончании. Вас ведь Петровы предупредили?
  Я уставилась на него во все глаза. Никто меня ни о чем не
предупреждал. Но господин Невзоров уже вылез из-за стола и протягивал
визитную карточку:
  - Аврора Михайлова сейчас свободна, свяжитесь с ней и договоритесь
напрямую.
  Вернувшись домой, я тут же понеслась на кухню к Ирке. Домработница
преспокойно читала в кресле роман с душераздирающим названием "Страсть в
серале".
  - Ира, скажи, а как дела у Лидии?
  Лидией звали старшую сестру Ирки, которой ужасно не повезло в жизни.
Выйдя замуж только в сорок лет, она получила в придачу к мужу капризную
свекровь, страдающую болезнью Паркинсона. Сначала старуха могла
передвигаться самостоятельно, потом слегла. И вот уже два года несчастная
Лидия могла только урывками выскочить из дому в магазин. Все свободное
время женщина посвящала переворачиванию, мытью и кормлению вредной
больной. Денег, чтобы поместить свекровь в частную клинику, у Лидии не
было. Бесплатные заведения для хроников Е Москве переполнены.
  Ирка отложила гаремные страдания и вздохнула:
  - Хороших новостей оттуда ждать не приходится. Бедная Лида, вся жизнь
у постели чужой старухи Сердце здоровое, врач предполагает, что она еще
лет пять чудесненько проживет.
  - Вот что, дайте адрес Лиды. Найму на месяц сиделку, пусть Лидия
съездит куда-нибудь отдохнуть, развлечется...
  Домработница принялась возражать:
  - Дарья Ивановна, не надо таких расходов. Очень большую сумму
придется платить.
  - Прекратите, Ира, делаю это для вас, вижу, как переживаете за сестру.
  Лидия, конечно, была дома и, очевидно предупрежденная Иркой,
встретила меня на пороге с распростертыми объятиями.
  - Мы с мужем не привыкли получать ни от кого помощь. Ужасно неудобно,
но отказаться от такого предложения нет сил - столько лет нигде не были. Я
просто одичала, скоро людей начну бояться.
  Квартирка Лидии, маленькая, темная, пропахшая лекарствами, не была
похожа на обитель богатой старушки. Зато больная, капризная и желчная, тут
же принявшаяся поносить невестку за то, что та решила отдохнуть, полностью
соответствовала моему замыслу. Велев Лиде паковать чемодан и пообещав
привезти в понедельник сиделку, я поехала к Авроре Михайловой.
  Рекомендованная помощница выглядела лет на сорок. Смуглая,
черноволосая и черноглазая, медсестра совершенно не походила внешне на
Розу Седых. Но они были из одной армии еще довольно молодых женщин,
воспитывающих в одиночку детей и стойко борющихся за финансовое
благополучие.
  Извинившись за беспорядок, Аврора извлекла из буфета "парадные"
кофейные чашки, и мы приступили к переговорам.
  - Хочу, чтобы жили при больной. Целый месяц никого не будет, я стану
только звонить. Предупреждаю сразу: тетушка очень богата, после ее кончины
ожидается солидное наследство. Но при этом пожилая дама безумно скупа. Не
удивляйтесь, что у нее дешевое постельное белье, маленькая квартирка,
самая простая мебель. Это не от бедности, а от патологической жадности. К
тому же старуха отвратительно капризна.
  Михайлова понимающе закивала головой.
  - Умею обращаться с такими, становятся паиньками. Многим просто
нравится истязать родственников, а с чужим человеком предпочитают не
спорить.
  Плату Аврора брала понедельно. Договорились о финансовой стороне,
женщина размешала кофе в чашке и сказала:
  - Окончательное решение сообщу, когда увижу вашу тетку. Сейчас не
могу сразу твердо определить, сколько времени понадобится. Иногда месяц,
реже - больше. Но делать тотчас не буду - и вам, и мне не нужны
неприятности, все должно идти естественно.
  Я уставилась на нее во все глаза. Ничего не понимаю! Но медсестра
истолковала мое изумление по-своему и поспешила сообщить:
  - Платы вперед не надо, всю сумму только по завершении, но, повторяю,
сначала посмотрю на больную.
  Договорившись, что Аврора в понедельник явится на работу, я
отправилась домой.
  Бывают такие счастливые семьи, в которых целый день тихо. Родители
никогда не ругаются, дети вежливы, бабушки заботливы и не требуют
внимания. Все разговаривают друг с другом ласково, и события случаются
только приятные: свадьбы, крестины, дни рождений. К таким людям редко
приезжают погостить родственники, и у них не случается неприятностей с
налоговой полицией. И с любой милицией вообще.
  Как только я открыла свою дверь, на меня вывалился ворох новостей.
Итак, Ванька кашляет, а Анька чихает. Аркадий уронил на гипс банку
варенья, Марта Игоревна уже целый час ищет по всему дому брошь. К тому же
Хучика стошнило в гостиной, и следует оплатить целый ворох квитанций за
междугородные переговоры...
  - Вы ужинали? - только и смогла я в ответ спросить Зайку.
  - Садимся.
  В столовой уже рассаживались за гигантским столом. Маня гневно
вопрошала брата:
  - Почему устроился на моем месте?
  - Здесь удобнее, положу ногу на стул.
  - А я где сяду?
  - Маня, - возмутилась Наталья, - уступи больному.
  - А мне когда уступят? - пошла в атаку воинственно настроенная дочь.
  - Сломаешь ногу, уступлю, - хихикнул брат.
  - Мама, - завопила Маруська, - он желает, чтобы я попала под автобус
и переломала руки и ноги.
  - Ничего не понимаю, - трубно возвестила вплывающая в столовую вдова,
- вчера сняла кофту и ясно видела на воротнике брошь. Кстати, не копеечная
штучка, настоящий антиквариат. Кто мог взять?!
  - Хватит, - попыталась успокоить страсти Наталья, - садитесь,
баранина стынет.
  - Фу, опять баранина, - пробормотала Зайка, - И еще салат из омара с
майонезом. Кто заказал на ужин такое жуткое сочетание?
  Я предпочла отмолчаться. Ну, чем им плохи ягненок и омары? Завтра
получат манные биточки и овсяный пудинг, привереды.
  Кое-как обозленные домашние разместились за столом и принялись
поедать мясо. Но тут приотворилась дверь, и в столовую вошел Хучик. С
видом умирающего песик проковылял в самый центр комнаты, растопырил лапки,
наклонил крупную голову и принялся издавать жуткие звуки. Федора Ивановича
тошнило.
  - Ирка, - заорала Наталья, - убери отсюда собаку.
  - Ну и вонища, - оповестила Маруся, - Хучик, наверное, крысу съел.
  - Если не прекратите, - обозлился Аркадий, - сейчас и меня стошнит.
  Дверь опять тихонько приоткрылась, на этот раз пошире.
  - А это идет Банди, чтобы покакать к чаю, - захохотала Маруся.
  Не успели мы наорать на нее, как дверные створки распахнулись, и на
пороге возникла удивительная троица - Казик, Сонька и Левка.
  - Вот и шведская семья явилась, - под нос буркнул Аркадий, но я все
равно услышала и пнула сына ногой под столом.
  Супруги поддерживали Левку. Бывший муж практически висел между ними.
Ноги его подгибались, глаза смотрели бессмысленно. Судя по всему, Арцеулов
напился в стельку. Новицкие без слов плюхнули ношу на диван. В ту же
секунду раздался истошный Левкин визг. Кинувшаяся на помощь Маня
опрокинула бутылку с кетчупом прямо на многострадальную ногу брата. Тут
уже заорал и Аркадий. На крики принеслись кухарка, Ирка и пившая с ними
вместе кофе Серафима Ивановна.
  - А ну тихо! - не выдержала я, подошла к Левке и спросила:
  - Что вопишь?
  Мужчина не отвечал, а только тыкал пальцем куда-то в диван. Мы велели
ему встать и увидели, что в седалище страдальца торчит пропавшая брошка.
  - Лева, - возмутилась вдова, - как ты мог взять украшение, да еще
воткнуть его в такое неподходящее место?
  С этими словами она быстренько подскочила к бывшему зятю и выдернула
из его довольно объемной филейной части антикварную вещицу. Левка взвыл,
на брюках проступила капелька крови.
  - Вытрите с ноги кетчуп, - взмолился Аркадий. Зайка старательно
принялась промокать красную жижу, но та размазывалась по гипсу.
  - Есть способ получше, - предложила сообразительная Маня и завопила:
  - Банди, сюда!
  Мирно спавший во время всей этой катавасии пит быстренько подбежал на
зов. Маня ткнула его мордой в Кешкин гипс:
  - Давай ешь быстро!
  Всеядный, вечно голодный Банди принялся самозабвенно орудовать
языком. Услышав чавк, откуда ни возьмись принеслись Снап, Жюли и Хучик.
Снап принялся помогать товарищу, Федор Иванович с женушкой подлизывали
вкусные капли с ковра. В мгновение ока следы кетчупа исчезли.
  - Где он так надрался? - спросила Наталья. Не успела она закрыть рот,
как прозвучал жуткий хруст. Аркадий ойкнул, и на наших изумленных глазах
гипс распался. Это Снап и Банди, слизавшие кетчуп, решили доесть вкусную
штучку до конца и принялись грызть повязку.
  Я кинулась набирать номер хирурга, Наталья, чертыхаясь, отгоняла
собак от лакомых кусочков. Новицкий хохотал как ненормальный. Марта
Игоревна прикалывала вновь обретенную драгоценность. Зайка с Марусей в
голос причитали над несчастным Аркадием.
  - Да замолчите наконец, - закричала я, - ничего Неслышно!
  Все разом заткнулись. В наступившей тишине опять послышались жуткие
звуки: это Хучика тошнило прямо на Левкины ботинки.


                                  ГЛАВА 34


  Михайлова позвонила через неделю, и я поехала домой к Лиде. Аврора
хорошо знала свое дело. В маленькой, довольно грязноватой квартирке стало
чисто, исчез омерзительный запах. Больная лежала на сверкающем белизной
белье и выглядела довольной. Очевидно, ее недавно покормили, потому что в
комнате витал приятный аромат свежемолотого кофе.
  - А теперь, - ласково пропела сиделка, - мы хорошенько отдохнем,
поспим и дадим мне спокойно поговорить с вашей племянницей.
  - Она мне не племянница, - прокаркала старуха.
  - Хорошо, хорошо, - проговорила Аврора, закрывая дверь, - как хотите.
  Мы уселись в маленькой пеналообразной кухне. Михайлова неодобрительно
посмотрела на мои сигареты и произнесла:
  - Доктор Невзоров обследовал больную.
  - Как? - изумилась я. - Зачем?
  - Надо же иметь объективную картину состояния здоровья, - изумилась,
в свою очередь, сиделка. - Как же иначе вы хотите устроить эвтаназию? Мы
беремся за дело только в безнадежных случаях, чтобы облегчить страдания
больных и муки родственников.
  От ужаса осознанного у меня по спине побежала горячая волна, волосы
даже на ногах встали дыбом. Эвтаназия! Так вот чем зарабатывала Роза Седых
такие хорошие деньги. Да доктор Невзоров просто убийца!
  За крупную сумму он рекомендует родственникам безнадежно больных
людей специальную медсестру. Паралитик, страдающий болезнью Паркинсона,
может жить годами! Эдуард Петров, обездвиженный после пункции, Наталья
Бернстайн, впавшая в маразм, Антонина Ромова, слегшая в результате
инсульта, - все они имели здоровое сердце, хорошее материальное состояние
и нетерпеливых родственников.
  Итак, доктор Невзоров навещал больных, потом в доме поселялась милая
сиделка, и примерно через месяц все заканчивалось, к обоюдному
удовольствию. Близкие освобождались от забот, получали наследство и
свободу, медики - солидный куш. Скорее всего с врачом договаривался кто-то
один. У Петровых, наверное, жена. Вряд ли дочка дала бы мне адрес Розы
Седых, если бы была в курсе дела. Скольким несчастным помогли отправиться
на тот свет преступники? В дневнике Нади стояло только три фамилии.
  Скорей всего негодяи, воспользовавшиеся услугами убийц, становились
объектами шантажа Надьки. Понятно, почему алкоголичка не брала денег с
Розы: женщины работали сообща. Выглядело все, наверное, так.
  Роза Седых помогает Петровой избавиться от мужа и сообщает координаты
дамы Наде. Через несколько месяцев после похорон к безутешной вдове
является шантажистка и требует денег, грозя сообщить обо всем в милицию.
Бедной Петровой некуда деваться, и она начинает платить. Точно так же
поступили с Бернстайнами и Ромовыми. Тут Надя умирает от рака. Жертвы
облегченно вздыхают, но ненадолго.
  Роза не хочет упускать деньги и уже сама начинает заниматься шантажом.
  Гамма чувств, игравшая на моем лице, изумила Аврору, и она спросила:
  - Вы чем-то недовольны?
  - Боюсь, доктор Невзоров не совсем правильно истолковал мой визит.
Речь не идет об эвтаназии. Просто требовалась сиделка, чтобы приглядеть
месяц за тяжелой больной.
  Аврора слегка нахмурилась, потом быстро проговорила:
  - О чем вы говорите? Разве я могу причинить вред пациенту? Это вещь
подсудная. Думаю, лучше вообще уйти прямо сейчас во избежание
недоразумений.
  Я принялась успокаивать благородную медсестру. В конце концов мы
договорились, что медсестра поработает месяц за тройную плату. Как
говаривала бабушка, "за любопытство приходится расплачиваться".
  Вечером в гостиной у меня все валилось из рук. Плохо быть бедной, а
богатой просто опасно.
  - Скажи, Кешка, - не выдержала я наконец, - ты меня любишь?
  Сын оторвался от газеты и сообщил, что если я заболела, то следует
выпить чай с медом и лечь в кровать; на крайний случай в аптечке есть
аспирин.
  - Ну все-таки, - продолжала я допытываться, - предположим, тьфу-тьфу,
конечно, у меня руки, ноги поотнимались, что делать будешь?
  - А язык? - осведомился Аркадий. - Язык тоже отнимется? Если