не представилась. Кстати, кавалер на вопрос об имени буркнул
что-то типа - бр-бр. Очень невоспитанно для молодого человека.

- Молодого?

- Ну да, ему по виду лет двадцать шесть, ну семь...

Уму непостижимо. Я вытащила паспорт Базиля и сунула его Клоду под нос.

- Это он?

- Он, - подтвердил Рабель, - только здесь он отчего-то выглядит моим
одногодком. Кстати, по-французски говорил с акцентом, словом, не француз.

Так, Базиль окончательно сошел с ума, изображает юного Ромео,
загримировался под мальчика, коверкает парижский выговор. Вот идиот!

Клод был слишком зол, чтобы знакомиться с непрошеными гостями. Полночи,
слушая, как они похрапывают, он думал, что скажет служащим "Альбатроса". И
деревня обитаема, и люди понаехали. Мой визит окончательно вывел его из
себя.

Я решила утешить нервного француза.

- Сейчас уеду, меня интересовал только Корзинкин.

Клод подозрительно глядел, как я иду к "Вольво", потом вскрикнул:

- Погодите! Вы, наверное, встретите этого Базиля?

- Во всяком случае, сильно надеюсь на такой исход дела.

- Тогда передайте, они тут кое-что забыли.

Клод исчез в избе и через секунду сунул в автомобиль небольшой пакет с
рекламой "Мальборо".

Я отъехала к шоссе, притормозила и заглянула в пакет. Ничего особенного -
складной женский зонтик и "Сто лет одиночества" Маркеса. Очевидно, девица
из интеллигентной семьи, взяла с собой в дорогу не детектив, не фантастику,
а заумного Маркеса.

Домой прирулила к девяти вечера, окончательно перестав что-либо соображать.
Голова просто разрывалась от обилия сведений. Сейчас глотну чайку, сжую
парочку бутербродов и пойду в спальню. Сяду в креслице, попробую
обмозговать ситуацию.

В столовой с каменным лицом вязала Ольга.

- Ну, здравствуй, - произнесла Зайка железным голосом.

Ее тон не предвещал ничего хорошего, и я испугалась.

- Что произошло?

- Это я должна поинтересоваться у тебя - что произошло, - с видом прокурора
процедила Оля и крикнула:

- Александр Михайлович, идите сюда!

Раздались шаги, и в комнату вошел полковник. Увидев меня, он сладко
улыбнулся и осведомился:

- Дашутка, где гоняла? Небось устала?

Но я великолепно знала, что такое его поведение обещает скорую бурю,
поэтому постаралась не злить приятеля.

- Сначала ездила по магазинам, потом зашла к Полянским...

- Ага, ага, - закивал головой Александр Михайлович, - чайку попить,
поболтать, то да се, так ведь?

- Именно, - осторожно поддакнула я, чуя неладное, - а у вас как день
прошел?

- У меня нормально, - ухмыльнулся полковник, - а вот Зайке повезло
невероятно, сплошные приключения, никакой скуки!

Ольга фыркнула и принялась демонстративно размешивать ложечкой сахар в
чашке с чаем. Мерное позвякиванье вывело меня из себя, и я не удержалась:

- Да что, в конце концов, произошло?

- Слушай! - вскипела Зайка.

- Погоди, погоди, - остановил ее Александр Михайлович, - дай я расскажу
спокойненько, по порядку.

Утром Ольге позвонили из отделения милиции и попросили приехать дать
свидетельские показания по делу Майи Колосовой. Ничего не понимающая Зайка
послушно явилась в семнадцатый кабинет, где была принята суровым капитаном.
Разговор их напоминал диалог гуся с поросенком - полное непонимание.

- Расскажите, как увидели тело Колосовой на балконе, - велел милиционер.

- Кто это такая? - изумилась Ольга.

- Ваша соседка по дому, - не сдавался дознаватель.

- У меня нет соседей, - отбивалась Зайка.

- Не стоит нервничать, вас пока ни в чем не обвиняют, - "успокоил" капитан.

Ольга задергалась, следователь начал злиться, и так продолжалось в течение
почти полутора часов. На протяжении этого времени милиционер неоднократно
спрашивал:

- Вы Ольга Евгеньевна Воронцова?

- Да, - подтверждала Ольга.

И разговор шел по кругу. Наконец, устав от бесконечных Зайкиных бестолковых
ответов, капитан совсем разозлился и привел в кабинет какую-то старушку.

- Узнаете свою племянницу?

- Конечно, здравствуй, детка, - ответила соседка Майи Колосовой
маразматичка Алевтина Марковна.

- Что же вы все отрицаете? - накинулся следователь на Зайку. - Вам есть что
скрывать? Будете так себя вести, оформлю задержание на трое суток.

Но Зайка не зря жена адвоката. Увидав, что происходит нечто непонятное, она
твердо заявила:

- Имею право на один телефонный звонок и без своего защитника больше ни
слова не произнесу.

Капитан вскипел, сунул ей телефонную трубку. Бедняжка только успела
крикнуть: "Александр Михайлович, приезжай скорей", как телефон отобрали, а
саму Ольгу впихнули в "обезьянник" - до выяснения личности.

Недоразумение выяснилось только тогда, когда приехал полковник. Поговорив с
оперативниками, он сразу выяснил, что "племянница", назвавшаяся Ольгой
Евгеньевной, была старше. Изящная блондинка лет тридцати пяти, глаза
голубые, курила сигареты из бело-синей пачки, а с места происшествия уехала
в "Вольво"...

- Как ты могла, - взвыла Зайка, - как тебе пришло в голову назваться моим
именем?

Действительно, крайне глупо.

- А еще говорят, милиция плохо работает, - вырвалось у меня, - неужели
Ольга Евгеньевна в Москве одна? И как только нашли?

Александр Михайлович глянул на меня и расхохотался.

- Ты неподражаема, сама же сообщила оперативникам свой домашний телефон,
они просто позвонили по оставленному номеру.

Да уж, второй такой дуры поискать.

- Зачем ходила к Колосовой? - посерьезнел приятель.

- Я?! Даже не думала и не знала, кто там был!

Полковник вновь заулыбался.

- Послушай, ну просто смешно, включи наконец голову. Во-первых, в квартире
сняты отпечатки пальцев. К Колосовой редко забредали гости, "пальчиков"
посторонних немного, найдут и твои. Потом, есть живая улика.

- Кто?

Молчавшая до сих пор Зайка крикнула:

- Кука! Поди сюда.

Дверь скрипнула, лохматенькая собачка влетела в комнату и преданно
завертела хвостом. Очевидно, ее недавно вымыли, потому что шерстка блестела
и приятно пахла шампунем. На шее Куки красовался новый красный ошейник.

- Вот, - сообщил полковник, указывая пальцем, - у убитой имелась
собачка-метис по кличке Кука. Пес исчез после смерти владелицы.

Я поняла, что ощущают настоящие преступники под бременем неопровержимых
доказательств, и раскололась.

- Ну была там!

- Зачем назвалась Ольгой?

- Случайно вышло.

Зайка подскочила на стуле и вылетела из комнаты, от души стукнув дверью.

- Ладно, - пробормотал Александр Михайлович, - не хочешь - не говори, но
имей в виду, Колосову перед смертью пытали.

- Как?! - пришла я в полный ужас.

- Жестоко. Перебили пальцы на руках и ногах, на груди и животе у нее ожоги,
сломан нос и пара зубов. Потом несчастную пристрелили и выставили на
балкон.

- Господи, зачем?

- Судя по бардаку, в квартире что-то искали. Причем, если принять во
внимание несколько разодранных книжек, распотрошенный альбом с фотографиями
и вспоротого плюшевого мишку, - пытались найти небольшой, скорей всего
плоский предмет.

Паспорт Базиля Корзинкина! Неужели бедную Майю убили из-за него?

- Как ты думаешь, - тихонько спросила я, - преступники обнаружили искомое?

- Кто же знает? - вздохнул приятель. - Надеюсь, что да.

- Почему?

- Потому что иначе мне придется предположить, что искомая вещица как-то
попала к тебе в руки.

- Глупости, - испугалась я.

- А зачем ты ходила к Колосовой?

- Да не у нее была, а у сумасшедшей Алевтины Марковны. Давным-давно знаю
женщину, сейчас она в глубочайшей отключке. Зашла проведать - увидела труп
на балконе... Почему ее туда вынесли?

- Чтобы запах из квартиры не пошел, этаж последний, мало кому виден балкон.
Надеялись, что милиция не сразу обнаружит труп. Почему назвалась Ольгой?

- Сдуру, испугалась очень, вечно в истории вляпываюсь.

- Это точно, - вздохнул Александр Михайлович, - ну ладно, спрошу у
старушки, знает ли она тебя.

"Спроси, спроси, толстячок, - ухмыльнулась я про себя, наливая чай, -
бабулек совсем плохой, тото повеселишься".

ГЛАВА 16

Хорошее настроение покинуло меня, стоило только оказаться в одиночестве в
своей спальне. Бедная, бедная Майя. Так страшно закончить тяжелую, полную
невзгод жизнь. Неужели несчастную убили изза паспорта Корзинкина? Может,
если бы я принесла ей сумку и заставила вернуть, Колосова осталась бы жива?
Хотя вряд ли. Что же получается? Лола каким-то образом вычислила, кто украл
ридикюль, и прислала к Майе киллеров? Ад да хозяйка "Альбатроса"! А что,
если все рассказать полковнику? Ага, он сразу арестует Лолу, и я не найду
Базиля. Лола же быстренько от всего откажется. Паспорт-то я получила от
брачного афериста, кроме него, свидетелей не было.

А вдруг искали не паспорт, вдруг вообще все не так? Господи, лже-Корзинкин,
брачный аферист, сказал мне, что обыскал крохотную квартирку, пока Майя
спала. Еще сетовал на крайнюю нищету "объекта" - ни цепочки, ни колечка, ни
денег. Небось он обшарил все щели в поисках добычи. Там места немного, двух
часов с головой хватит. Значит, все-таки паспорт.

Я открыла окно и осторожно закурила, стараясь, чтобы пахучий дым тут же
отправлялся в сад. Домашние не курят и гневным хором обличают мою слабость.

Стало холодно. С неба посыпались снежинки. Зима стоит у порога, скоро
ударят морозы... Лола! Неожиданно женщина становится главным действующим
лицом. Просто повезло, что она не захотела со мной разговаривать. Итак,
сначала разложим информацию по полочкам.

Дед Прохор говорил, что к нему приходил внук Трофима Алексей Никитин. А
убитого издателя звали именно так, может, это он и был? Проверить просто -
есть адрес, съезжу поговорю. Интересно, сохранился ли клад? Кто вытащил его
из тайника? Куда подевался Базиль? Как он живет без паспорта? Или...

Лоб покрылся мелкой испариной, и руки противно задрожали. В первый раз в
голову пришла самая простая мысль: Базиля могли убить. Тогда ктс и где
труп? Небось Лола знает ответы на вопросы, но как разговорить ее? Впрочем,
может, свет на судьбу Корзинкина прольет таинственная спутница? Только где
найти девушку, не зная ни имени, ни фамилии. В руках лишь зонтик да книга.

Я повертела томик Маркеса. На первой странице стоял штамп "Библиотека #
3467". Отлично, тоненькая, но все же ниточка.

На следующий день спустилась к завтраку около десяти. Ольга сидела с
неприступным лицом, судя по ее виду, невестка продолжает злиться.

- Заинька, - завертела я хвостом, - что-то ты так похудела, просто
невероятно.

Ольга постоянно сидит на диете и ощупывает бедра в поисках целлюлита. В
любой другой день подобная фраза привела бы девушку в восторг, но только не
сегодня.

Зайка встала и ледяным тоном отрезала:

- Не подлизывайся, все равно не верю.

Глядя, как она выплывает из столовой, с трудом сдержала негодование. Тоже
мне Станиславский нашелся! Не верю!

Решив пойти сначала по более легкому пути, принялась искать библиотеку.
Нашлось книгохранилище на краю света, в милом микрорайоне Дегунино.
Добиралась туда почти полтора часа. С неба валила ледяная каша, серые тучи
обступили город, пришлось среди бела дня включить фары. Наконец доплюхала
до семиэтажного блочного дома и спустилась в полуподвальное помещение.

Сердитая тетка с лицом учительницы математики довольно резко спросила:

- Что хотите?

Интересный вопрос для библиотекаря, полкило колбасы, конечно. Но, решив не
злить неприступную даму, я изобразила самую сладкую улыбку и, протягивая
книгу, проблеяла:

- Вот, сдать хочу.

- Имя, фамилия, срок?

Ну и ну, как в тюрьме, при чем тут срок?

- Быстрей, - поторопила тетка, - какой срок?

"Семь лет с конфискацией", - пронеслось в голове, но вслух, естественно,
произнесла другие слова:

- Простите, не понимаю.

- О боже, - вздохнула библиотекарша, - ладно, старухи забывают, но вы-то
вроде еще в своем уме, неужели трудно число запомнить.

- Какое? - оторопелая.

- Срок сдачи литературы, - огрызнулась баба, ну когда отдать должны были?
Пятнадцатого? Семнадцатого?

- Видите ли, - принялась я объяснять ситуацию, - книга не моя, подруга
заболела, просила отнести и ничего про число не сказала.

- Ничего себе, - возмутилась тетка, - карточки по дням стоят, что же мне
теперь все проглядывать? Диву даюсь на людей, безответственные,
неаккуратные, просто катастрофа!

Я слушала ругань и оглядывала скандалистку. Возраст - около пятидесяти,
желтоватая кожа, тонкие злые губы, маленькие, глубоко посаженные глазки, и
на голове воронье гнездо. Обручального кольца нет. Сидит тут и злобится, а
жизнь катит мимо, не принося радости. Жаль беднягу.

Наконец тетка накричалась всласть и сурово потребовала:

- Фамилия, имя...

- Чье? - растерялась я.

- Уж не ваше, - отрезала баба, - подруги, которая книгу сдать велела.

Да, это-то я и собиралась узнать в библиотеке.

- Не знаю, - сам собой промямлил язык.

Тетка подскочила на стуле.

- Вы издеваться сюда пришли? Как это не знаете имени подруги? Сумасшедшая,
что ли?

Справедливый вопрос. Пора решать ситуацию иным путем. Помахав перед носом
оторопевшей бабы бордовой книжечкой с буквами "МВД", я сурово заявила:

- Майор Васильева из отдела по борьбе с бандитизмом.

Библиотекарша уставилась на "удостоверение", купленное мной в незапамятные
времена на рынке за двадцать пять рублей, и посерела:

- Что случилось?

- Не имею права разглашать, - рявкнула я, - тайна следствия охраняется
законом.

Ох, надо бы мне хоть разок почитать Уголовный кодекс или какие-то "Нормы
ведения следствия", постоянно лежащие у Кешки на столе, а то неровен час
попаду на того, кто хорошо разбирается в подобных вопросах!

Но хамоватая баба перепугалась окончательно и моментально стала
сладковато-милой и приторнолюбезной.

- Почему сразу не сказали, что из органов? - ласково укорила она меня. - В
чем проблема?

- Следует установить, кто взял эту книгу.

В этот момент в библиотеку, кряхтя, вползла древняя бабуля, настоящий божий
одуванчик. Одета старушка была по моде 1912 года - кофточка со стоячим
воротничком, длинная, почти до полу юбка, на руках перчатки, голову
украшала шапочка-таблетка с расшитой стеклярусом вуалью.

- Надежда Андреевна, - защебетала посетительница, просительно улыбаясь, -
уж не прогневайтесь, душечка. Я опять позабыла число. Одно помню точно -
месяц ноябрь.

Надежда Андреевна открыла было рот, но вспомнила о присутствии "майора" и
растянула злые губы в подобие змеиной улыбки.

- Ладно, Анна Альбертовна, не переживайте, лучше поройтесь в новинках,
сейчас закончу обслуживать человека и вами займусь.

Анна Альбертовна, не ожидавшая столь ласкового приема, заморгала по-детски
изумленными глазами. Потом неожиданно спросила:

- А вы как себя чувствуете, может, заболели?

- Там новый номер "Здоровья" пришел, - ответила библиотекарь.

Старушка кинулась к столику. Надежда Андреевна покосилась на меня.

- Видали? Сделаешь замечание, плачут и директору жалуются, начинаешь
улыбаться, хамят в открытую.

В библиотеке я просидела до обеда, проделывая муторную работу: пролистывала
каждый читательский абонемент в поисках записи книги "Сто лет одиночества".

К двум часам голова заболела окончательно, перед глазами запрыгали черные
точки. Любезная Надежда Андреевна принесла стакан отвратительного чая.
Где-то к трем в тесное помещение набилась куча народа, в основном
старшеклассники и студенты, громко требовавшие учебную литературу. То ли
библиотекарша не хотела связываться с молодежью, предпочитая оттягиваться
на старушках, то ли стеснялась меня, но с подрастающим поколением она вела
себя вежливо. Потеряла терпение только один раз и весьма резко ответила
девочке, просившей "Преступление и наказание", автор Чехов.

- В твоем возрасте следует знать, что роман написал Достоевский.

Девочка что-то буркнула. Надежда Андреевна, поглядывая в мою сторону,
разразилась тирадой о невежестве современной молодежи. Но мне было не до
нее, потому что наконец-то наткнулась на нужную запись. Книгу брала Кира
Леонидовна Величко, здесь же адрес и таинственные буквы АИЛ, обозначавшие
место учебы.

Потная, с запахом пыли в носу, я вылезла на улицу и моментально задрожала.
Как основная масса автолюбителей, не ношу ни пальто, ни дубленки. За рулем
удобнее в куртке, всегда можно включить печку, если замерзнешь. Но вот
бежать до машины иногда бывает холодно.

Кира Леонидовна жила в том же доме, где находилась библиотека. Я поняла
это, когда, отъехав от дверей, оказалась за углом здания. Башня стояла
буквой Т, и левая сторона ее отчего-то имела другой номер.

Грязноватый подъезд без признаков лифтера. Интересно, о чем думали
архитекторы, проектируя подобное помещение? Вон тот темненький закоулок
вдали от входа просто предназначен для грабителей и насильников. Основной
поток людей течет совсем в другом месте. Затащил жертву, и никто не
помешает.

Лифт, угрожающе поскрипывая, полз на одиннадцатый этаж. Стены исписаны
далеко не оригинальными надписями. Судя по ним, мужское население массово
болело за "Спартак", а женское обожало некоего Кольку. В углу разлилась
лужа, и я, хоть и закрыла лицо носовым платком, все равно чуть не
задохнулась от вони.

Палец долго жал на кнопку, звонок звенел, но внутри стояла тишина. Скорей
всего никого нет, вдруг послышался далекий голосок:

- Кто?

- Из библиотеки, от Надежды Андреевны.

Высунулась треугольная мордочка, почти вся прикрытая полотенцем.

- Вы Кира Леонидовна?

Девушка кивнула.

- Простите, в ванной голову мыла, вам чего?

- "Сто лет одиночества" Маркеса в библиотеке брали?

Мелкие глазки девчонки испуганно забегали, и она пробормотала:

- Тут такое дело, входите, только не пугайтесь, родители уехали отдыхать, а
ко мне вчера гости приходили, еще не убралась.

Она втолкнула меня в довольно просторную комнату и убежала. Издалека
послышалось жужжание фена.

Я огляделась. Да, похоже, праздновали тут каждый день. Бутылки стояли везде
- на столе, на подоконнике, прямо на полу и на телевизоре.

Повсюду валялись скомканные бумажные салфетки, недоеденные куски сыра и
колбасы... В многочисленных пепельницах громоздились горы окурков, и запах
стоял соответственный. Как многие курильщики, я совершенно не переношу
"аромата" "бычков", поэтому решительно распахнула форточку. Ледяной
ноябрьский воздух ворвался внутрь, и стало возможно дышать, но вошедшая
хозяйка возмутилась:

- Закройте немедленно, я заболею.

Ее серенькое личико с темными подглазниками и впрямь выглядело болезненным.
Только, думается, виной тому не простуда, а безудержное пьянство, которое
крайне плохо влияет на неокрепший девичий организм. Кире Леонидовне на вид
лет шестнадцать.

- Так где книга? - грозно полюбопытствовала я. - Все сроки прошли, другие
люди спрашивают!

Кира вздохнула:

- Потеряла!

- Как? - фальшиво удивилась я. - Потеряли библиотечную собствненность?

- Ну простите, давайте оплачу в десятикратном размере!

- Зачем лишние деньги тратить, попробуйте вспомнить, куда дели Маркеса.

Кира нахмурила невысокий лобик.

- Если честно говорить, посеяла книжонку Нинка Самохвалова. Взяла почитать,
и с концами. Уж я ее просила, просила, а она только руками разводит

- не помнит, куда дела.

- Адрес знаете?

- Чей?

- Самохваловой.

- Она общежитская, на Масловке живет, у института там подъезд в доме.
Оставив малолетнюю пьяницу мучиться похмельем, я вышла на улицу и с
наслаждением задышала полной грудью. Тучи спустились совсем низко,
потемнело, холод усиливался. Нет, лучше поеду домой, поем немного, а завтра
продолжу поиски. Кстати, надо будет надеть тепленькие ботиночки, а то в
замшевых копытцах ноги окончательно заледенели. Но прежде чем отправиться в
Ложкино, зарулила в антикварный на Тверской и купила за бешеные деньги
невероятный китч - статуэтку мальчика с огромной рыжей борзой. Ольга всю
жизнь собирает фарфоровых собачек, надеюсь, подношение растопит ее сердце.

Так и вышло. Увидав уродцев, Зайка заулыбалась.

- Какое чудо! Ну и прелесть! Где взяла? Таких у меня еще не