асть их... Когда до Мишеньки дошло, какую мерзавку он обожал, вот тут его нервы не выдержали...
     - И как вы поступили, узнав правду? - пролепетала я.
     Анна Львовна тяжело вздохнула:
     - Пошла к Ариадне и положила перед ней письмо. Та прочитала...
     - Ну и?
     - Она ничего мне не сказала.
     - Как?!
     - Так. Молча отдала бумажку назад и ледяным тоном заявила: "Более никогда не входите на мою половину без приглашения".
     - А вы?
     - Что я?
     - Просто так и ушли?
     - Странный вопрос.
     - Вовсе нет, я бы побежала в милицию.
     Анна Львовна кивнула:
     - Леня, младший сын, именно так и поступил. Но что толку? Ему там живо объяснили, что дела заводить не станут. Миша в письме негодяйку по имени не называл, указал лишь одну первую букву Н, да и деньги ведь не задекларированы в налоговой были... Так и продолжали жить вместе, молчком. Невестка моя, жена Лени, правда, все порывалась гадость Ариадне сделать, сунула ей один раз кусок мыла в суп, но я узнала об этом и запретила безобразничать. Мы последние годы не разговаривали - ни здрасте, ни до свидания. Она делала вид, что нас не замечает, а мы ее стороной обходили. Один лишь раз она в молчанку играть перестала.
     Дело было зимой, прямо в Рождество. Анна Львовна вышла на кухню, увидела, что Ариадна стоит около плиты, и, развернувшись, хотела уйти, но тут услышала:
     - Погодите!
     Вне себя от изумления Анна воскликнула:
     - Вы мне?!
     - Да, - последовал сухой ответ, - я хочу сообщить, что моя дочь умерла.
     - Настя? - шарахнулась Анна. - Отчего же?
     Она болела?
     - Какая вам разница, - равнодушно сказала Ариадна, - ее господь за грехи наказал. Радуйтесь.
     - Хоть ваша дочь и принесла нашей семье огромное горе, - тихо ответила Анна Львовна, - сейчас, узнав о ее кончине, я прощаю Настю. Человек, попавший в царствие божье, неподвластен суду людей.
     Ариадна ничего не ответила, молча взяла кастрюльку с кашей и ушла в свою комнату. Больше она не перемолвилась с Анной ни словом, ни разу, до самого переезда на новую квартиру.
     - Только я последнее время стала подозревать, что она мне соврала, - завершила рассказ Анна Львовна. - Да еще Ася, невестка моя... Она девушка горячая, конечно, нехорошо поступила...
     - А что она сделала?
     - Налетела как-то перед разъездом на Ариадну в ванной и заорала: "Ага, ходите тут, улыбаетесь, а Миша лежит в могиле, дочь ваша, воровка, на награбленные денежки хорошо пожила. Ладно, милиция ничего делать не стала, вроде все забыли, дело давнее, но я не пожалею долларов и киллера найму. Пусть пристрелит Настьку, тогда и посмотрим, как выть станете. Думаете, я ничего не помню? Сейчас уедем, и все? Ну уж нет! До смерти вам не прощу".
     Ариадна выслушала Асю и ушла, а спустя несколько дней сделала заявление о кончине дочери.
     - Она великолепно знает, где Настя, поэтому и придумала про ее смерть, моей глупой Аськи побоялась, - вздыхала Анна Львовна, - теперь мне ясно стало.

Глава 26

     Выйдя от старушки, я, полная злости, снова позвонила в дверь к Ариадне Николаевне. Опять мне открыли без каких-либо вопросов. Прямая жердь замаячила на пороге, я быстро сунула ногу в щель между косяком и дверью.
     - Советую впустить меня.
     - С какой стати? - холодно обронила Ариадна.
     - Вы всю жизнь изображали из себя герцогиню, - заорала я, - чванились, нос задирали!
     А какое право на это имели? Вы что, лично титул заслужили? Он вам от предков достался? Имейте в виду, я всем расскажу, какая ваша Настя дрянь и что она в тюрьме сидела! Пусть вас стыд съест!
     Да не за то, что дочь осудили, а за то, что вы ее умершей объявили. А еще верующим человеком считаетесь. Знаете, какой страшный грех живого хоронить!
     - А ну иди сюда, - прошипела Ариадна и втянула меня в прихожую. - Ты кто такая?
     - Таня.
     - Вижу, что не Ваня, - огрызнулась хозяйка. - Зачем сюда явилась?
     Я прислонилась к стене и начала выплескивать на Ариадну все, что мне известно. Глаза ее ввалились, а смуглые щеки стали бледно-серыми.
     - Так я и знала, - прошептала она, опускаясь на маленький пуфик около ботиночницы, - все думала, думала, но...
     По щекам женщины потоком хлынули слезы.
     Я молчала. Ариадна прижала кулаки к груди.
     - За что? За что? - монотонно повторяла она. - За что? Я была не самой плохой матерью.
     Почему? Дефектный набор генов? Или Насте достался характер моей бабки, та такое творила! Любовников меняла, каждого разоряла, никакого удержу не знала... О господи!
     - Может, вам воды принести? - участливо спросила я.
     - Воды, воды, воды, - забубнила Ариадна, - верная идея! Утопилась бы, да грех, ой грех! А жить еще грешнее.
     Я занервничала, похоже, у дамы непорядок с головой.
     - У вас есть валерьянка?
     - Валерьянка, валерьянка, валерьянка...
     - Сейчас сбегаю, куплю.
     - Куплю, куплю, куплю...
     Испугавшись еще больше, я шагнула было к двери.
     - Нет! - закричала Ариадна. - Постойте, послушайте, сядьте.., я.., да.., виновата, очень, но.., я...
     Она заговорила бессвязно, лоб ее вспотел, цепочка мелких капелек заблестела и над верхней губой, неровные красные пятна поползли от шеи на щеки. Руки Ариадны, по-прежнему сжатые в кулаки и притиснутые к груди, тряслись, ноги дрожали, все тело, нервно вытянутое в струнку, покачивалось из стороны в сторону, в глазах металось безумие.
     Поняв, что оставить ее одну в таком состоянии нельзя, я села на пол около пуфика и стала слушать малосвязную речь. Через некоторое время фразы стали более понятными, я начала вникать в суть.
     Все неприятности у Ариадны с Настей начались, когда мать запретила дочери стать певицей.
     Дочь вроде подчинилась, поступила на филфак, но потом Ариадна заметила, что Настя слишком поздно приходит домой. Мать попыталась узнать, где пропадает дочь... В общем, не стану тут вдаваться в подробности, оказалось, что Анастасия стала участницей студенческой самодеятельности, примкнула к какому-то ансамблю и поет в группе.
     Ничего плохого, скажете вы? Многие учащиеся играют в любительских спектаклях и выступают с песнями. Да, но только они при этом еще и посещают лекции. А Настя перестала ходить на занятия, таскалась с джаз-бандом по ресторанам, развлекала пьяную публику.
     Поняв, что дочурка перехитрила ее, вроде подчинилась, а на самом деле поступила по-своему, Ариадна рассвирепела и заорала:
     - Вон из моего дома! Ты опозорила нашу фамилию.
     - Пожалуйста, - фыркнула Настя и ушла.
     Через час Ариадна пожалела о своей несдержанности, но особенно не волновалась. Насте было некуда деваться, пообижается и явится назад с повинной. Но дочь не собиралась возвращаться.
     Она словно в воду канула - не звонила, не приезжала. Перепуганная Ариадна съездила в МГУ и узнала, что Настя давно там не показывается.
     С большим трудом мать отыскала руководителя ансамбля и услышала от длинноволосого парня раздраженное:
     - Ваша Настя - воровка, стырила все деньги, на которые мы собрались новые инструменты купить, и смылась. Я о ней больше слышать не хочу.
     Ариадна вернулась домой и призадумалась.
     Только сейчас до нее дошло, что она ничего не знает о дочери: ни имен ее подруг, ни того, к кому могла отправиться. Пойти в милицию и заявить о пропаже дочери Ариадна побоялась, она вообще предпочитала не иметь дела с представителями закона. Целый год мать ничего не знала о дочери. Но потом завеса тайны приподнялась.
     В канун Нового года, когда весь народ собрался резать салат "Оливье", в дверь к Ариадне постучала женщина интеллигентного вида.
     - Анастасия Звягинцева тут прописана? - спросила она.
     - Да, - осторожно ответила Ариадна и, не желая, чтобы соседи услышали дальнейший разговор, быстро предупредила:
     - У нас квартира коммунальная, проходите в комнату.
     Незваная гостья села на стул и тихо сказала:
     - Я мать Коли.
     - Кого? - удивилась Ариадна.
     - Вашего зятя, разрешите представиться, Людмила, свекровь Насти.
     Ничего не понимающая Ариадна воскликнула:
     - Свекровь?!
     - Ну да, - кивнула Людмила, - я догадываюсь, конечно, что вам про меня рассказывали: дескать, выгнала молодых из дома, но они сами виноваты. Вот приехала мириться, Новый год все же.
     - Откуда вы адрес узнали? - Ариадна от неожиданности задала идиотский вопрос.
     - Паспорт у Насти тайком посмотрела, когда она у нас поселилась, - призналась Людмила, - думала, она обманывает, москвичкой прикидывается, а на самом деле из провинции, хочет Колю окрутить. Некрасиво, конечно, но вы меня, думается, понимаете. Приходит сын, приводит неизвестно кого и заявляет: "Это моя невеста, она с нами жить станет". Вот я и отреагировала неадекватно.
     Тащу парня одна, мужа нет, лишних денег тоже, а теперь еще один рот прибавляется. Да такая хитрая девушка, на все вопросы невразумительно блеет.
     Людмила поинтересовалась:
     - Ты откуда?
     - Из Москвы.
     - Учишься?
     - В МГУ.
     - Папа, мама кто?
     - Они умерли.
     - А квартира есть?
     - Нету.
     - Почему?
     Последовало молчание.
     - Где же ты живешь?
     - Снимаю комнату.
     - А на какие средства?
     - Стипендию получаю.
     - И никаких родственников?
     - Нет.
     - Ты совсем одна?
     - Да.
     Тут Коля налетел на маму:
     - Оставь Настю в покое.
     Людмила примолкла, потом улучила момент, пошарила в сумке у девчонки и, обнаружив паспорт с московской пропиской, слегка успокоилась. Значит, оборванка про это не наврала.
     Стали жить вместе. Людмила - учительница в школе, поэтому привыкла постоянно всем делать замечания. Настю она пилила безостановочно, попрекала неумением готовить, стирать и гладить, постоянно твердила Николаю:
     - Твоя жена - что, считает себя царевной?
     Ничего по дому не делает, денег не приносит, а ест хорошо. Откуда у нее новое пальто взялось, а?
     На стипенцию купила?
     - Да, - буркал Коля.
     - Здорово выходит, - не успокаивалась Людмила, - я, значит, должна репетиторствовать, а она...
     В общем, очень знакомые во многих семьях разговоры. К сожалению, есть люди, постоянно живущие в фазе скандала. Только Коля и Настя не захотели существовать подобным образом.
     Как-то раз, вернувшись с работы, Людмила нашла на столе записку от сына:
     "Ты нас достала, прощай. Не ищи, не найдешь".
     Людмила промаялась некоторое время от неизвестности, потом наступило тридцать первое декабря, и учительница решила, что в этот день лучше всего помириться с сыном и противной невесткой.
     - Сделайте одолжение, позовите их, - попросила она Ариадну. - Вы, кстати, Насте кто?
     - Мать, - ответила Звягинцева.
     - Да ну, - всплеснула руками Людмила, - вот это новость! Так где же наши?
     - Кто? - спросила Ариадна.
     - Николаша и Настя.
     - Отчего вы решили, будто они тут?
     - Куда же им идти? Только по месту прописки Анастасии, - наивно ответила Людмила.
     - Их тут не было, - пояснила Ариадна.
     Вот так она узнала, что дочь стала замужней женщиной, но местонахождение Насти осталось неизвестно.
     Полетели годы, Ариадна поняла, что Настя не собирается возвращаться в родной дом, она вычеркнула мать из своей жизни, мстит ей непонятно за что. Представьте теперь удивление пожилой дамы, когда однажды в комнату вошла беглянка собственной персоной и как ни в чем не бывало заявила:
     - Я приехала.
     Ариадна кинулась, рыдая, к дочери. Потом, уняв поток слез, принялась задавать вопросы:
     - Где ты живешь? Как муж? Есть ли дети?
     Кем работаешь?
     Настя отвечала коротко:
     - С супругом развелась, детей господь мне не дал, служу в школе преподавателем литературы. - Потом она помолчала и добавила:
     - Правда, сейчас мне жить негде, не могу делить с мужем его жилплощадь, совесть не позволяет. Можно, пока тут перекантуюсь?
     Естественно, Ариадна с радостью приняла Настю. Но через пару недель, когда острота счастья от встречи со вновь обретенной дочерью слегка притупилась, мать стала замечать некоторые странности.
     Настя спала до полудня, потом часа два-три слонялась по квартире, затем быстро приводила себя в порядок и убегала. Странный распорядок жизни для учительницы, не так ли?
     - Ты в вечерней школе работаешь? - сообразила Ариадна.
     - Да, - ответила дочь, - в экстернате.
     И еще, Настя не нуждалась. У нее была красивая, модная одежда, изящные драгоценности, хорошая косметика, французские духи...
     Исчезла Настя так же внезапно, как и появилась. Один раз Ариадна ушла в консерваторию, она очень любила симфоническую музыку и старалась раз в неделю ходить на концерт. Так вот, вернувшись домой, мать не нашла дочери, исчезли и все ее вещи, Настя прихватила еще и серебряную сахарницу, доставшуюся семье от прабабки, и небольшую сумму денег, собранную Ариадной "на смерть". Ну а потом Миша покончил с собой, и Ариадна окончательно растерялась. Она старательно держала перед Анной Львовной лицо, не реагировала на соседку, но в душе у нее бушевал ураган. Господи, что с Настей? Неужели она и впрямь утащила чужие деньги? Женщина, в чьих жилах течет благородная кровь Звягинцевых, элементарная воровка?
     Отказываясь этому верить, Ариадна снова стала жить одна, но, как говорится, пришла беда, вынимай паспорта.
     Утром шестого июня, число Ариадна запомнила на всю жизнь, ей позвонили из районного отделения милиции.
     - Следователь Епифанцев, - представился незнакомый мужчина, - жду вас сегодня у себя.
     - С какой стати? - возмутилась Ариадна. - Я порядочный человек с московской пропиской и непросроченным паспортом!
     - Речь идет о вашей дочери Анастасии, - пояснил Епифанцев.
     Ариадна понеслась на зов, забыв переобуть домашние тапки.
     - Дочь убили?! - закричала она с порога.
     - Анастасия жива, - успокоил ее Епифанцев.
     - Слава богу, - прошептала мать, обваливаясь на стул.
     Следователь налил из графина в стакан воды, пододвинул его к посетительнице и без всякой улыбки сказал:
     - Уж не знаю, как вам понравится мое сообщение.
     - Говорите, - махнула она рукой, - главное, Настя цела и невредима.
     - Да? - усмехнулся Епифанцев. - Тут у меня вчера дама была, у нее тоже дочь посадили, так та кричала: "Лучше бы она умерла, чем мне позор терпеть".
     - Тоже посадили, - эхом повторила Ариадна. - Вы о чем?
     Следователь принялся вводить посетительницу в курс дела. Чем дольше он говорил, тем хуже становилось несчастной матери.
     Настя не работала учительницей, она вообще нигде не служила. Долгие годы подряд она занималась мошенничеством. Охмуряла обеспеченных мужчин, а потом грабила их. Иногда ей хватало месяца, чтобы узнать, где жертва прячет накопленное. Иногда требовалось более длительное время. В погоне за "куском сыра" Настя не выбирала средств. У нее имелось несколько паспортов на разные фамилии. Следствие установило, что аферистка многократно вступала в брак, а какие тайны от любимой жены?
     Объект для махинаций подбирался искусно.
     Это были обычно люди, которые скрывали свои доходы от соответствующих органов. Поэтому подавляющая часть ограбленных предпочитала молчать и не распространялась о том, что лишилась "нычки"! Точное число потерпевших не было известно, скорей всего, Настю и не поймали бы, но ей просто не повезло, попался на пути любовник, который застал ее в момент похищения денег из тайника и озверел.
     - У нее явно имеется сообщник, - говорил Епифанцев, - потому что ваша Настя не рассказывает, где жила. Врет, будто снимала квартиру, и даже адрес дала, но мы побывали на месте и поняли: это отмазка, она там не ночует, даже постельного белья нет и вещей никаких. Значит, в другой берлоге обитает И потом, по нашим скромным подсчетам, она занималась своим "бизнесом" не один год, но ничего не приобрела! Ни собственной квартиры, ни машины, ни дачи, ни счета в банке. Следовательно, имеется подельник, а может, подельница, на которую все оформлено.
     Не знаете, кто он? Или она?
     Поняв, в чем подозревает ее следователь, Ариадна встала.
     - Можете изучить меня вдоль и поперек, мне скрывать нечего. Храню жалкие гроши, "смертные", в тумбочке, потому что не доверяю Сбербанку, он уже один раз вкладчиков обманул, присвоил все мои денежки себе. Хотите посмотреть, как я живу? Пойдемте.
     Епифанцев начал вертеть в руках карандаш.
     - А насчет Насти... Моя дочь умерла, - сообщила Ариадна, - та, о ком вы тут рассказываете, это не она.
     Наверное, лучше остаться бездетной, чем пережить то, что довелось испытать Ариадне. Домой она вернулась ни жива ни мертва и, проведя ночь без сна, поняла: фраза, вылетевшая из глубины ее души в милиции, чистая правда. Настя скончалась, аферистка Звягинцева не имеет ничего общего с дочерью Ариадны.
     Очевидно, Настя совершенно потеряла совесть, потому что с зоны от нее пришло письмо. Она сообщала, будто ее оклеветали, осудили не правильно, посадили за другого человека.
     "Так часто менты поступают, - читала Ариадна, - им надо раскрываемость повышать, вот и хватают невинных людей. Кстати, даже суд не сумел на меня много повесить, дали всего ничего, скоро я выйду".
     Ариадна разорвала письмо. Она очень хорошо поняла, почему Настя получила крохотный срок.
     Просто человек, поймавший воровку у тайника, не сказал, сколько там было денег, побоялся, небось назвал копеечную сумму, и Настя заработала "легкую" статью.
     Верны ли ее догадки, Ариадна разбираться не стала. На послание она не ответила, а потом, слава богу, появился нувориш и переселил ее в новую квартиру.
     Закончив рассказ, Ариадна опустила прижатые к груди руки.
     - Спасибо, что выслушали, - тихо вымолвила она, - сил не хватило больше в себе это носить... Я ни в чем перед Анной Львовной не виновата, мы с ней в одном положении находимся: у нее сын погиб, у меня дочь.
     - Настя жива, - сказала я, - и продолжает подличать. Мне надо во что бы то ни стало найти ее.
     Ариадна пожала плечами:
     - Я вам тут не помощница, ничего о ней не знаю давно.
     - Совсем?
     - Абсолютно.
     - Даже не предполагаете, где она может быть?
     - Нет.
     - Но на фото хоть она?
     Ариадна взяла права.
     - Вроде похожа. Только поймите, я давно ее не видела. Волосы не Настины, она никогда не была блондинкой, не носила челку и стриглась коротко, мне назло. В детстве я ей косы заплетала, ну а потом для нее Оля Капова авторитетом стала.
     - Это кто? - навострила я уши.
     - Оля Капова... - со злостью повторила Ариадна. - Я совершенно уверена, что это она мою девочку с толку сбила! Отвратительная особа! Уж как я против этой дружбы была, но нет! Стоило, бывало, на работу уйти, Настя к Ольге в квартиру шмыгала. Медом ей там намазано было.
     - Это кто? - повторила я.
     - Капова, соседка, жила с нами в одном доме, на этаж выше, в отдельной квартире, у них семья большая, - процедила Ариадна, - она старше Насти, имела на нее очень большое влияние и использовала его крайне непорядочно. Это она виновата во всем, что случилось потом. Мерзейшая особа! Она всему Настю научила и на скользкий путь толкнула.
     Я постаралась не выдать своего отношения к ситуации. Да уж, если человек не захочет, никто и ничто не заставит его идти по кривой дорожке.
     Почти всегда тот, кто преступил закон, сделал это по собственной воле. Но читать тут мораль Ариадне не стану, ей, как и многим родителям, легче думать, что дитятко просто было уведено за руку в криминальные заросли нечестным человеком.
     - Ольга Капова живет на прежнем месте? - поинтересовалась я.
     Лицо Ариадны словно прихватило морозом.
     - Любезнейшая, - каменным голосом ответила она, - мне не пристало общаться с подобной особой.
     Я улыбнулась. Понятно теперь, почему у Ариадны нет никаких подруг. Вот сейчас она, не вынеся тяжелого груза на душе, спонтанно поделилась с незнакомой женщиной своим горем. Кстати, правду легче рассказать тому, кого не знаешь, и очень часто после подобной беседы люди начи