зверей. Бумажной  салфеткой
стерла помаду, на нос нацепила очки...
   Уже  покидая  ЦУМ,  я  посмотрела  в  зеркальную  витрину  и  увидела
маленькую, щуплую девочку, лет двенадцати  от  силы.  Единственное,  что
выдавало в ней взрослую женщину,  это  ботиночки  от  Гуччи  и  сумочка,
дорогая, кожаная, в виде планшетки. Дети не станут  пользоваться  такой,
им по вкусу яркие разноцветные рюкзачки.
   Без  особых  приключений  я  доехала  до  нужного  места,  с   трудом
припарковала машину и вошла в  антикварный  магазин.  Хорошо,  что  Вика
назвала тогда мне адрес лавки, где видела похожий набор.
   Возле  прилавка  стояли  несколько  покупательниц,  продавщица   была
занята, и я решила подождать, рассматривая  витрины.  В  одной  оказался
красивый, похоже, золотой портсигар. Может, купить его  Аркаше  на  день
рождения и спрятать пока? Хотя нет,  у  меня  плохо  получается  хранить
подарки. Как правило, больше одного дня пакеты в шкафу не задерживаются,
тут же отправляются к будущему владельцу. Ну не умею я прятать сувениры,
и потом, Аркашка дико брезглив, он никогда не станет пользоваться вещью,
которая раньше принадлежала постороннему человеку, лучше приобрести  для
него портсигар в обычном ювелирном, а не в скупке.
   - Девочка, что ты хочешь? - прозвучало  с  той  стороны  прилавка.  -
Ищешь подарок на день рождения родителям? Маме  или  папе?  У  нас  есть
красивые, недорогие рюмки, если пожелаешь, можем сделать гравировку.
   Я подняла голову и сняла очки.
   - Ой, - сказала милая светловолосая девушка с бейджиком "Олеся", -  я
приняла вас за ребенка! Не обижайтесь, пожалуйста!
   - Для дамы моего возраста это звучит комплиментом, - улыбнулась я.
   - Чем могу служить? - улыбнулась в ответ Олеся.
   - Я не намерена ничего покупать.
   - Не подобрали по душе? - заботливо спросила продавщица. - Да,  летом
ассортимент  не  очень,  осенью  массовая  сдача  начинается.   Впрочем,
скажите, что ищете, и оставьте телефон,  мигом  позвоню,  если  появится
нужная вещь.
   А еще мы устраиваем аукционы, поверьте, там встречаются раритеты.
   - Серебряный сервиз, чайный, чашки, тарелки, сахарница, масленка...
   - Сейчас ничего такого нет, - озабоченно ответила Олеся.
   - Нет, вы не дали мне договорить. Сервиз есть. Мне предложили  купить
его, цена, на мой взгляд, слишком  велика,  как  можно  узнать  истинную
стоимость вещи?
   - Это очень просто, -  обрадовалась  Олеся,  -  приносите  его  сюда,
заплатите пятьдесят рублей всего, и наш оценщик посмотрит.
   - Вот, прихватила с собой совочек., Олеся повертела  его  в  руках  и
пробормотав:
   - Знакомая штучка, - позвала:
   - Лиля, можно тебя на минуточку?
   Вторая продавщица, стройная брюнетка, подошла к нам.
   - Узнаешь? - спросила у нее Олеся, демонстрируя ложечку.
   - Конечно, - кивнула Лиля, - тот самый, от Эльзы Густовны.
   - Что-то не так? - насторожилась я.
   - Нет, нет, - быстро ответила Олеся, - просто это  часть  серебряного
сервиза. У нас есть одна  постоянная  сдатчица,  милая  такая  старушка,
Эльза Густовна Франк, она регулярно сюда  вещи  приносит,  распродает  и
этим живет! Последним сервиз был, эта ложечка от него!
   - И сколько он стоит? - спросила я.
   - Десять тысяч долларов, - ответила Лиля, -  не  цена  для  подобного
шедевра, он в один день улетел. Сначала одна дама заинтересовалась,  она
у нас тоже часто бывает, но не сдает, а покупает. Но ей цена  показалась
велика.
   - Я-то ее уговаривала, - с жаром воскликнула Олеся, - возьмите, такой
набор не залежится, потом пожалеете,  поздно  будет!  Так  и  вышло!  Не
задержался сервизик.
   Пришел мужик, тыкнул в него пальцем и сказал: "Заверните". Мы  его  и
продали. А как к вам ложечка попала?
   - И когда это было?
   - Что? - удивилась Лиля.
   - Ну, сервиз продали какого числа?
   - Можно, конечно, по книге посмотреть,  -  сказала  Олеся,  -  только
зачем вам?
   Я оглянулась по сторонам, отметила, что в лавке никого нет,  вытащила
из кошелька сто долларов и протянула продавщицам:
   - Это вам. Так какого числа продали сервиз?
   Лиля и Олеся переглянулись.
   - Ну это же не секретная  информация,  -  заявила  первая,  -  сейчас
погляжу.
   С этими словами она вытащила амбарную  книгу,  перелистнула  страницы
тоненькими пальчиками с розовыми ноготками и сообщила:
   - Тридцатого мая, а вам зачем знать?
   Я достала еще две бумажки, положила их на прилавок и тихо спросила:
   -  Регистрируется  только  фамилия  продавца  или  паспортные  данные
покупателя тоже фиксируются?
   Олеся усмехнулась:
   - Кто бы у нас чего купил с такой системой! Нет, мы  записываем  лишь
координаты сдатчика, а кто приобрел товар, тот нигде не обозначается.
   Я почувствовала, что рвется последняя нить.
   - Девочки, умоляю, припомните, как выглядел покупатель сервиза.
   Лиля посмотрела на доллары, потом на Олесю, затем на Меня.
   - Вам зачем, что-то не пойму!
   Я облокотилась на прилавок.
   - Надо. Кстати, вот еще сотня.
   - Мы  попытаемся  все  припомнить,  -  Лиля  с  готовностью  ринулась
помогать мне, - купил мужчина, не слишком высокий, чернявый.
   - Худой, - добавила Олеся, - руки прямо тощие, небось больной.
   - Почему ты так решила? - удивилась я.
   - Тепло было, - объяснила она, - народ в  одних  футболках  ходил,  а
этот в плаще, таком длинном, почти до пят, на шее шарф.
   - Кожа на лице желтая, - припомнила Лиля, - нет, точно больной.
   - Он не назвался? - цеплялась я за соломинку. - Может, пытался с вами
познакомиться, вы девушки красивые.
   - А его тетка на улице ждала, небось жена, - скривилась  Олеся,  -  я
через витрину увидела. Значит, купил он  сервизик,  я  его  упаковала  в
коробку, очень постаралась, каждый предмет отдельно завернула, чтобы  не
дай бог не поцарапать. На чаевые надеялась.
   - Тут многие, -  вступила  в  разговор  Лиля,  -  если  дорогую  вещь
покупают, нам немножечко отстегивают, прибавка к жалованью выходит.
   Но на этот раз Олеся зря старалась. Болезненного  вида  дядька  молча
посмотрел, как продавщица укладывает чашки, потом так же, не  говоря  ни
слова, подхватил коробку и был таков.
   - Даже спасибо не сказал,  -  запоздало  обиделась  Олеся,  -  вообще
странно себя вел!
   - Чем же?
   - Ну, покупатели, в особенности, если  вещь  дорогая,  все  разузнать
хотят, - затараторила Лиля, - как мыть, чистить, какой процент  серебра,
год выпуска, да мало ли что! Помнишь, ту тетку с фужером.
   - Ой, умора! - мигом отозвалась Олеся. - Прикиньте, приобрела  у  нас
бокал и давай...
   - А этот, больной дядечка, значит,  ничем  не  поинтересовался.  -  Я
быстро вернула разговор в нужное русло.
   - Нет, - развела руками Олеся, - даже не выбирал ничего.
   - Это как?
   - Ну люди стоят у  прилавка,  разглядывают  витрины,  потом  говорят:
"Покажите вон то". Принесешь, поставишь перед человеком, а он тебе: "Фу,
вблизи никакого вида! Давайте лучше то, что слева стоит".  Иные  по  два
часа топчутся, весь ассортимент переберут и ничегошеньки не возьмут.
   - Дядька другой был?
   - Ага, - согласилась Лиля, - совсем. Прошагал от порога, как  солдат,
секунду поглядел в витрину, ткнул пальцем и заявил: "Сервиз!"
   Лиля сняла одну чашечку и поставила перед покупателем.
   "Весь", - коротко приказал тот.
   Продавщица  выставила  набор,  она  думала,  что  странноватый  мужик
примется изучать предметы, но тот бросил:
   "Беру. Сколько?"
   "Десять тысяч у.е.", - сообщила Олеся.
   Дядька  кивнул,  пробил  чек,  и  это  было  все.  Продавщицы  просто
обалдели. Такого в их практике еще не встречалось. Чтобы человек  сделал
дорогое приобретение сразу без долгих колебаний и кучи вопросов.  Просто
отдал кассирше банковскую кредитку и привет!
   - А потом он вышел, - закончила Олеся, - и к  бабе  подошел,  она  на
улице  стояла,  блондинка,   крашеная,   волосы   совсем   белые,   губы
красные-красные, в очках. Ну такая страхолюдина...
   Я насторожилась: блондинка с красными губами! Точь-в-точь так  Анфиса
описала таинственную Аллу, приезжавшую в гости к бабе Рае.
   - Дальше что было? - поторопила я девочек.
   Те пожали плечами:
   - Все, ушли они.
   - Пешком?
   - Вроде.
   Тут в магазин влетела покупательница, и Лиля  отошла  от  нас.  Олеся
оперлась о прилавок.
   - Знаете что, - протянула она,  -  мне  кажется,  дядька  этот  точно
представлял, где сервиз выставлен, сколько он стоит, вроде как видел его
раньше, хотя к нам впервые зашел, у меня память на лица необыкновенная!
   - Может, он что-нибудь потерял?
   - Не-а.
   - Или по телефону разговаривал?
   - Нет.
   Я совсем приуныла, тупик, снова лбом в стену.
   - Ничего особенного, - продолжила Олеся, - вошел, обронил пару  слов,
вытащил кредитку и ку-ку, испарился с  таким  видом,  словно  не  десять
тысяч отдал, а две копейки.
   Кредитка!!! Я подскочила на месте и вцепилась Олесе в плечо.
   - Кредитка!!! Вы уничтожаете чеки?
   - Через определенное время да, - кивнула она.
   - За тридцатое мая они есть?
   - Конечно.
   - Их можно найти?
   - Ну, в общем...
   Я молитвенно сложила руки.
   - Олесечка, умоляю, помогите, отыщите чек, заплачу вам, вот держите.
   - Вы и так уже предостаточно дали, - ответила Олеся, - так погляжу.
 
Глава 15 
 
   Цокая каблучками, она  убежала  в  подсобку.  Я  осталась  висеть  на
прилавке, тихо бормоча про себя: "Господи, сделай так,  чтобы  этот  чек
никуда не завалился, пожалуйста, очень прошу, ну что тебе стоит?"
   Минуты тянулись томительно, я вспотела, потом  неожиданно  затряслась
от холода. Наконец появилась Олеся.
   - Вот, глядите.
   Дрожащей рукой я схватила чек и стала жадно  его  разглядывать.  Так,
сумма в рублях, число, время, когда была  произведена  покупка,  фамилия
кассира, реквизиты карточки... ОМО-банк! В нем хранятся и наши средства!
Надежное,  хорошее  предприятие,  мы,  правда,   напуганные   всяческими
экономическими пертурбациями, держим  основной  капитал  во  Франции,  в
Россию  переводим  только  небольшие  суммы.  В   случае   какого-нибудь
форс-мажора в стране потеряем сущую ерунду, но все равно мы  для  хозяев
ОМО-банка, можно  сказать,  любимые  VIP-клиенты.  Управляющий  примерно
представляет, какими средствами располагает семья, и не  теряет  надежду
когда-нибудь заполучить нас целиком и  полностью.  Кстати,  в  ОМО-банке
хранят накопленное многие наши знакомые, ну да это  неинтересно,  радует
другое. Чек, который выдает кассир,  если  покупка  оплачена  карточкой,
отличается от того,  который  суют  вам  в  случае  расплаты  наличными.
Во-первых, бумажек две, и вы обязаны их подписать. Потом одна  вручается
вам, другая остается кассиру, который тоже скрепляет оба документа своей
подписью.  Делается  это  для  того,  чтобы   избежать   махинаций,   и,
по-хорошему, свой чек клиент должен хранить. Он в любой момент, проверив
движение средств на счету,  имеет  возможность  проконтролировать  банк:
"Ну-ка, погодите, ребятки, неладно выходит! Тут у вас написано: "Покупка
сапог - три тысячи рублей", а я отдала за них две. Вот чек!"
   Поэтому  на  документе  обязательно  стоят  две  подписи:  клиента  и
кассира. И еще, поскольку махинации с кредитками весьма распространенное
явление, любой держатель карты - заменителя денег - должен быть готов  к
такой ситуации, когда кассир проверит его документы, фотографию, образец
подписи.
   Но главное для меня  сейчас  то,  что  на  чек  есть  имя  и  фамилия
владельца карточки.
   Я поднесла бумажонку к глазам и прочитала - Андрей Винтусов.
   Из скупки я унеслась, чувствуя, как за спиной хлопают  крылья,  я  не
бежала, летела, поглядывая на часы. ОМО-банк работает до девяти  вечера,
времени у меня имелось предостаточно, даже если  учесть  все  пробки,  в
которые попаду по дороге.
   В холл я влетела, чуть не сбив охранника. Секьюрити мгновенно  уцепил
меня за футболку.
   - Девочка, ты куда? Здесь банк!
   Я сняла очки и сунула ему под нос свою платиновую кредитку.
   - К управляющему, Олегу Семеновичу, очень спешу.
   Парень оглядел  мою  футболочку,  украшенную  изображениями  колли  и
пуделя, потом растерянно пробормотал:
   - Да, конечно, простите.
   Я улыбнулась ему, пересекла основной зал, толкнула дверь с  табличкой
"VIP" и спросила у девушки, сидевшей за компьютером:
   - Олег Семенович на месте?
   Служащая расцвела улыбкой:
   - Только что к себе пошел, вас проводить?
   - Спасибо, не надо, я великолепно  знаю  дорогу,  -  пробормотала  я,
прошла в коридор, поднялась на лифте вверх и оказалась перед секретаршей
управляющего.
   - Дарья Ивановна! - воскликнула та. - Входите!  Чай,  кофе?  Печенье,
конфеты, а может, бутерброды?
   Я поморщилась. Ну что за привычка у людей вечно предлагать мне еду!
   - Сок? Фрукты? - не успокаивалась секретарша.
   - Мне Олега Семеновича, можно без хлеба.
   - Проходите, он один, - засмеялась она.
   Я толкнула дверь и вошла в  огромный  кабинет,  заставленный  дорогой
кожаной мебелью и книжными шкафами из цельного массива дерева.
   Олег Семенович, безукоризненно одетый мужчина, лет сорока пяти, мигом
вскочил.
   - Дарья Ивановна! Садитесь. Чай? Кофе? Фрукты?
   Меня перекосило. Рао-вао-сао-мао! Еще один потчеватель, с  ума  сойти
можно.
   - Нет, еды никакой не надо.
   -  Понимаю,  -  кивнул  Олег  Семенович,  -   жара.   Тогда   водички
минеральной, без газа, со льдом?
   Я кивнула. Против воды мой организм не бунтует.
   Олег Семенович уставился на меня:
   - Снимать хотите? Какую сумму?
   - Сегодня я пришла не за деньгами.
   - Да? - удивился управляющий. - Операция с ценными бумагами? Но вы же
вроде были противницей всяких облигаций или передумали?  Кстати,  теперь
мы оказываем новую услугу.
   - Скажите, у вас имеется клиент Андрей Винтусов?
   - Я, к сожалению, не  знаю  всех,  кто  пользуется  нашим  банком,  -
осторожно ответил Олег Семенович.
   - Но ведь вы регистрируете держателей кредиток?
   - Конечно.
   - Можете посмотреть по базе данных? Андрей Винтусов.
   Олег Семенович побарабанил пальцами по столу:
   - Ну.., зачем вам это?
   - Мне нужны его паспортные данные, в частности, прописка. Можно место
работы, короче, все, что вы узнаете о нем.
   - Это невозможно.
   - Почему? - ласково улыбнулась я, великолепно зная ответ.
   - Есть такое понятие, как тайна вклада, - не дрогнул  управляющий,  -
примерьте  ситуацию  на  себя.  Как  бы  вам   понравилось,   начни   мы
рассказывать всем о движении денег на вашем счету!
   - Меня не интересует его финансовое состояние, только адрес или место
работы.
   - Это абсолютно закрытая информация.
   - Даже для меня?
   - При всем моем глубоком уважении к вам, да!
   - Я не собираюсь использовать эти сведения в преступных целях, просто
хочу знать: есть ли такой клиент и где он живет. Это все!
   - Дарья Ивановна, - без улыбки ответил Олег  Семенович,  -  в  случае
выдачи вам этих сведений я рискую рабочим местом.
   Я  секунду  смотрела  на  него.  Делать  нечего,  придется   "ломать"
управляющего, интеллигентного человека, всегда  приветливо  встречающего
меня в своем кабинете.
   Очень не хочется начинать разговор в подобном ключе, но  альтернативы
нет.
   Я схватила со стола бумажку, нацарапала на ней цифру и показала Олегу
Семеновичу.
   - Это сумма, которая  лежит  сейчас  во  Франции,  так  сказать,  мой
основной капитал. Вы, думается,  не  очень  правильно  представляете  ее
размеры. Мы исправно платим налоги, поэтому ничего не скрываем.
   Глаза Олега Семеновича слегка расширились.
   - Но это не все, чем обладает семья, - тихо продолжила я, - еще  есть
много чего: земля, завод, квартиры, дом, коллекция картин...  На  данном
этапе дети хотят основную часть капитала перевести в Россию.
   Управляющий порозовел, я приободрилась, еще  немного,  и  он  сделает
все, о чем я попрошу.
   - И мы, естественно, остановимся на том банке, который покажется  нам
лучшим. Вы же управляющий, да? Не председатель совета директоров?
   - Нет, - вымолвил Олег  Семенович,  -  конечно  нет,  просто  наемный
служащий, а не хозяин.
   -  И  как  поступит  с  вами  владелец  ОМО-банка,  милейший   Михаил
Андреевич, когда на какой-нибудь тусовке  подойду  я  к  нему  и  скажу:
"Знаешь,  Миша,  хотела  разместить  наши  средства  у  тебя,  но  потом
передумала. Олег Семенович был со мной не слишком любезен!"
   Раздался  сухой  треск.  Управляющий  отбросил  в  сторону  сломанный
карандаш.
   - Дарья Ивановна! Вы принуждаете меня нарушить закон.
   - Упаси бог, при чем тут Конституция?
   - Я имею в виду наш, внутренний, банковский.
   - Никто не узнает.
   - Но...
   - Хорошо, завтра  же  поеду  на  день  рождения  к  Леониду  Пенкину,
повстречаю  там  Михаила...  Только  не  говорите  потом,   что   я   не
предупреждала вас! Как вы со мной, так и я с вами.
   Пару секунд мы с Олегом Семеновичем, словно две собаки перед  началом
драки, молча смотрели друг другу в глаза.
   Потом управляющий тяжело вздохнул и повернулся к компьютеру.
   - Винтусов? Андрей?
   - Да, - кивнула я, - он самый.
   Олег Семенович пощелкал мышкой.
   - Ну есть  такой.  Проживает  на  Профсоюзной  улице,  пишите  адрес,
телефон.  Андрей  Валерьевич  Винтусов,  москвич,  прописка  постоянная.
Однако странно.
   - Что?
   - Ну.., он пришел к  нам  пятнадцатого  мая  и  попросил  пластиковую
карточку. После  недельной  проверки  мы  оформили  необходимые  бумаги.
Андрей Валерьевич благонадежный, по нашим сведениям, гражданин.
   - Пока ничего необычного.
   - Двадцать восьмого мая он внес  десять  тысяч  долларов,  тридцатого
снял, и все, счет закрыл.
   - Но люди иногда пользуются банком для разовых операций!
   - Да, конечно, случается, - кивнул Олег  Семенович,  -  но  тогда  не
открывают карточку, есть другие способы. Кредитка предполагает,  что  вы
используете счет более или менее постоянно.
   - Вот это мне уже неинтересно, - ухмыльнулась я, - спасибо.
   - Рад был помочь, - ответил заученной фразой Олег Семенович.
   Потом он встал, проводил меня до двери и тихо попросил:
   - Дарья Ивановна, очень надеюсь на то, что никто...
   - ..никогда ничего не узнает,  -  закончила  я,  -  уже  забыла,  где
получила сведения об Андрее Винтусове.
   Плюхнувшись  в  "Пежо",  я  схватилась  за  мобильник,   но   "Нокиа"
разрядился. Тяжело вздохнув, я покатила в Ложки но, позвоню из дома,  да
и часы уже подбежали к половине девятого, ничего до завтра не  случится.
Значит, Андрей Винтусов приобрел  сервиз,  а  потом  некая  блондинка  с
красными губами, предположительно по имени Алла, отвезла его к бабе Рае.
Старушка же незамедлительно, чуть ли не на следующий  день  после  того,
как стала обладательницей раритета, понеслась на рынок продавать  чашку.
Почему она так торопилась?
   Ну это как раз хорошо объяснимо! Небось Раису нужда замучила,  вот  и
решила денег добыть. Отчего отдала Вике сервиз всего за триста долларов?
Да не понимала его истинной стоимости, для  деревенской  старухи  десять
тысяч долларов совершенно запредельная сумма, астрономическая!  Так  что
поведение бабы  Раи  вполне  объяснимо,  неясно  другое,  отчего  Андрей
Винтусов решил отдать недешевую вещь Раисе, а? Вот это задача!
   Я въехала во двор, бросила машину у гаража,  прошла  пару  метров  по
выложенной плиткой дорожке и  заколебалась:  может,  загнать  "Пежо"  на
место? Ой, лень!
   - Девочка, - послышался голос Аркадия, - Ты кого-то ищешь?
   Долговязая фигура сына вынырнула из-за кустов. Сзади маячили  собаки.
Я усмехнулась, так, Кеша не узнал меня, что ж, разыграю его.
   - Дяденька, - запищала  я,  -  ой,  ой,  ой,  уберите  собак,  боюсь,
а-а-а...
   - Не плачь, - завопила появившаяся мигом Машка, - они не кусаются! Ты
потерялась?
   - Да, - еле сдерживая смех, сообщила я, - заплутала  в  лесу,  шла  к
бабушке, несла пирожки и попала неизвестно куда.
   Аркадий с подозрением уставился на меня, очевидно последняя фраза его
насторожила