.  Все
хочу заехать, да недосуг. Как там Хучик?
   - Толстеет, - заверила я полковника и спросила:
   - Скажи, а кому отдали тело Вероники Медведевой?
   - Просил же не лезть  в  это  дело!  -  в  сердцах  воскликнул  Александр
Михайлович.
   - Никуда и не лезу, - обиделась я, - просто была на свидании у Макса,  он
волнуется, что вполне естественно.
   - Если учесть, что он ее и пристрелил, то это выглядит весьма странно,  -
отрезал приятель. - Пока останки Медведевой у нас, кое-что неясно.
   - Что?
   - Дашута, не собираешься летом в Париж? - попробовал резко  сменить  тему
полковник.
   - Нет, - огорчила я его, - кстати, еще не установили, кто убил  тетю  Яны
Раду Ильиничну и соседку Таню?
   - Очень занят, - сообщил приятель, - давай созвонимся поздней.
   Ладно, но только не забывай, что в твоем отделе  есть  пятая  колонна.  Я
соединилась с Женькой. Есть  у  меня  одна  вещичка,  за  обладание  которой
ненормальный собачник выложит все тайны.
   - Женюсик, - ласково запела я в трубку, - давно не звонишь,  как  вы  там
поживаете?
   -  Говори,  что  надо,  да  покороче,  забот  полон  рот,  -   недовольно
отреагировал эксперт.
   - Извини, не хотела отвлекать, есть одна штучка для йоркширов, из  Парижа
привезли, ну да ладно, потом как-нибудь.
   И я повесила трубку. Интересно, сразу  перезвонит  или  пойдет  в  другой
кабинет? Звонок раздался примерно через пять минут. Ага, значит,  отправился
туда, где никто не помешает от души поболтать.
   - Что ты там говорила про йоркшириц? - осведомился Женька.
   - Так, ерунда, работай спокойно, - издевалась я.
   - Ну говори же, - поторопил эксперт.
   - Видишь ли, в Париже на прилавках специализированных магазинов появилась
новинка. Особые витаминные капсулы, только для йоркширов.
   - Ну, - нетерпеливо вскрикнул Женюрка.
   - Даешь две штуки на прием, и через пять  дней  шерсть  не  путается,  ни
колтунов, ни комков.
   Эксперт потрясение молчал. Понять его может только тот, кто каждый вечер,
прижимая к дивану отчаянно отбивающуюся собаку, расчесывает спутанные лохмы.
   - Наверное, вредная для здоровья штука, - выдавил он наконец.
   - Да нет, - радостно бросила я, - там просто набор витаминов, вот  уж  не
знаю, почему такой эффект наблюдается.
   - Здорово, - потрясение выронил приятель, - и ты мне их дашь?
   - Да, только  скажи,  нашли  убийцу  Рады  Ильиничны  Соколовой?  Женюрка
молчал, потом наконец выдавил:
   - Вот что, приезжай лучше сюда, ну не по телефону же нам балакать,  да  и
средство это прихвати.
   Я повесила трубку и расхохоталась. Ну до  чего  легко  управлять  людьми,
если знаком с их страстями! Однако перед отъездом надо выпить кофейку.
   В столовой сидели старухи.
   - Ах, как мы чудесно погуляли по лесу, - воскликнули они в один голос,  -
и собак брали - Бандюшу и Снапика.
   Ну, конечно, Нина Андреевна без любимого пита никуда...
   Я налила себе кофе и вздохнула. Сейчас свекровь номер два озвучит обычную
присказку.
   - Банди следует давать меньше жирной пищи, - завела бабуля,  -  он  опять
плохо покакал. Знаем,  знаем,  "слишком  жидко".  И  тут  зазвонил  домашний
телефон. Нина Андреевна взяла трубку. Краски разом покинули ее веселое лицо.
Щеки запали, и нос странно вытянулся.
   - Дорогой, - воскликнула она, - милый, как ты? Потом протянула мне трубку
и прошептала:
   - Говорит, времени мало, просит тебя. Голос Макса прорывался сквозь шум и
треск.
   - Дашута, здесь карантин по желтухе, к адвокату не пускают,  на  свидание
тоже, пришли лекарства и еды побольше, сигарет  не  забудь,  тут  их  совсем
нет...
   - Макс, -  завопила  я,  как  ненормальная,  -  где  ты  спрятал  миллион
долларов, полученный от Круглого?
   - Как где, - изумился экс-супруг, - в сейфе на антресолях, спроси у мамы,
она знает.
   - Макс! - опять закричала я, но из трубки уже неслись гудки.
   Римма  Борисовна,  ничего  не  понимая,  поглядывала  на  нас  с  большим
удивлением.
   - Мой сын, - пытаясь  удержать  мелко  дрожащую  нижнюю  губу,  принялась
объяснять Нина Андреевна, - уехал по делам в Америку, вот и  звонит  оттуда,
правда, нечасто, очень дорого.
   - А, - протянула не поверившая ни одному  ее  слову  Римма  Борисовна,  -
понятно, только  ведь  Даша,  кажется,  говорила,  что  вещи  ему  в  тюрьму
повезет...
   - Пойду, пожалуй,  переоденусь,  -  пробормотала  Полянская  и  вышла  из
столовой.
   Просто железная старуха, редкое  самообладание.  Но  мне  тоже  следовало
отправляться по делам.
   Женька сидел перед микроскопом, сосредоточенно уставясь в окуляр.
   - Принесла? - нервно осведомился он:
   - Узнал? - ответила я.
   - Ладно, давай витаминчики, - потребовал приятель.
   - Сначала стулья, потом деньги, - отреагировала я.
   - Вымогательница, - прошипел Женюрка, да меня полковник со свету  сживет,
если узнает. И он принялся выдавать служебные  тайны.  Перед  подъездом  Яны
Соколовой стоят два ларька. В одном  торгуют  хлебом,  молоком  и  всяческой
выпечкой, в другом - газетами, табаком и разной мелочью.  Продавцам  отлично
виден подъезд. К тому же они сами жильцы этого дома и великолепно знают всех
соседей. Те частенько отовариваются  у  них.  Газетчица  даже  завела  общую
тетрадь и чает кое-кому товар в долг. Так вот, женщины уверяют, что  Танечка
каждый день ходила в магазин, покупала Раде Ильиничне свежий  кефир.  А  тут
несколько суток не показывалась, не появлялась  довольно  долго  и  Яна.  Но
некоторое время тому назад студентка вошла  в  подъезд  своего  дома.  Потом
спустя минут двадцать вышла вместе с какой-то девушкой. Они сели в машину  и
уехали. Больше Яна не  возвращалась.  В  квартире  нашли  отпечатки  пальцев
только членов семьи и  Танечки.  Входную  дверь  не  взламывали,  а  открыли
ключом. Более того, уходя,  убийца  преспокойненько  запер  замок.  Из  дома
ничего  не   пропало.   Милиция   объявила   розыск   студентки,   но   пока
безрезультатно. Сложность заключается еще и в том, что в доме  не  нашли  ни
одной семейной фотографии. Выходило, что у Соколовых просто не было снимков.
Рада Ильинична и Таня застрелены, другая близкая подруга Яны  Женя  Полякова
стала  жертвой-разбойного  нападения.  Одногруппники  посдавали  экзамены  и
разъехались кто куда. Милиция располагала только  двумя  маловразумительными
фотографиями девушки. Одна обнаружилась в паспортном столе,  и  Яне  на  ней
около шестнадцати лет, другую дали в деканате  мехмата,  вынули  из  личного
дела. Оба снимка черно-белые, небольшие, и идентифицировать по ним  Соколову
крайне трудно. Тем не менее их раздали патрульным, велев глядеть в  оба.  Но
Яна словно сквозь землю провалилась.
   В  Раду  Ильиничну  и  Танечку  стреляли  из  пистолета  "ТТ".  У   тетки
прострелена шея, потом сделан контрольный  выстрел  в  голову.  Тане  попали
почти в сердце и опять же произвели  контрольный  выстрел.  Все.  Больше  не
удалось  узнать  ничего.  Сначала  пытались  искать  убийцу  среди  знакомых
Гаврилиной. Но Таня  была  малообщительной,  на  дискотеки,  в  рестораны  и
всевозможные студенческие тусовки не ходила. Любовника не  имела,  с  лицами
мужского пола знакомилась неохотно, бизнесом  не  занималась.  Из  подруг  -
только Яна Соколова.
   Рада Ильинична последние годы вообще не выходила из  дома.  За  покупками
ходили Яна и Танечка.  Подышать  женщина  выходила  на  балкон.  Из  хороших
знакомых у  нее  была  лишь  Амалия  Генриховна  Кляйн,  соседка  по  старой
квартире. Но Амалии пока нет в Москве, она уехала  отдыхать  в  Турцию,  что
снимает с женщины всяческие подозрения. Срок путевки начинался  с  10  июня,
когда Гаврилина и Соколова были еще живы и здоровы.
   Оставив Женьку изучать вожделенные витамины, я вышла на  улицу.  Влажная,
липкая жара моментально пробралась под кофточку. Ни малейшего порыва  ветра,
никакого движения воздуха. Я медленно  покатила  на  Новослободскую  улицу..
Откуда мне знакомы эти имя и фамилия - Амалия  Генриховна  Кляйн?  Кого  так
звали?
   В Бутырской тюрьме гомонила привычная  очередь.  Позаглядывав  в  окошки,
нашла знакомую Катерину.
   - Привет, - обрадовалась девушка и, захлопнув деревянную дверцу,  тут  же
выскочила ко мне.
   - Ну вот, ушла, - недовольно протянула толстая тетка, сжимавшая  в  руках
пакет с "раздетыми" карамельками.
   - Чего я, не человек, посрать отойти  не  могу,  -  вызверилась  на  бабу
Катерина, - будешь ругаться, вообще не вернусь!
   - Ладно, ладно, прости уж, - испугалась несчастная.
   - Ну народ, - кипела тюремщица, - просто гидры вонючие, иди сюда.
   И она втолкнула меня в небольшую комнату с железными  шкафчиками,  скорее
всего раздевалку.
   - Чего надо?
   - Лекарства и продукты передать. Кстати, что еще приносят?
   - Ведро, таз, вентилятор, стиральный  порошок,  -  принялась  перечислять
Катя, - одеяло, плед, постельное белье...
   Я призадумалась, целое хозяйство.
   - Давай, - поторопила меня стражница, - топай в универмаг,  купи  большую
сумку, китайскую. Все туда поклади да после трех подходи. Только дорогое  не
бери, а то отберут, и сигарет побольше. Блоков десять сунь хороших,  которые
твой курит, и две "Примы" прихвати, "стрелков" угощать.  Ханку  с  дурью  не
ложь, с этим не пачкаюсь.
   - Что? - не поняла я.
   - Водку и наркоту не передаю, боюсь, - пояснила Катя.
   Следующие два часа носилась по  магазинам,  и  в  результате  в  "Вольво"
оказались три неподъемные сумки.
   Катька только крякнула, поднимая одну из них.
   - Лады, - пробормотала тюремщица, роясь в содержимом, - только неразумный
ты человек, ну на фиг ему там одеколон после бритья, ведь выпьет!
   - Он не алкоголик, - успокоила я девушку.
   - Значит, другие отнимут и выпьют, - радостно усмехнулась Катька. - А это
чего? - Сотовый телефон.
   - Ну, - замотала головой деваха, - а потом попадется, начнут колошматить,
сразу расскажет, кто принес.
   Я  быстренько  достала  еще  одну  стодолларовую  бумажку.  Катя  секунду
поглядела на зеленую купюру и сунула трубку за  пазуху.  Иголки,  ножницы  и
перочинный ножик нареканий не вызвали.
   -  Хорошо  заплачу  тому,  кто  устроит  мне  свидание  с  Полянским,  по
возможности без стекла, с глазу на глаз, - объявила я.
   Катерина покачала головой:
   - Не, я только передачки. Минут через сорок женщина вернулась и протянула
грязноватый тетрадный листок: "Все получил, спасибо. Макс".
   Утирая со лба пот и пытаясь выгнать из носа чудовищный тюремный запах,  я
поехала  на  Горбушку.  Ряды  палаток  уходили  вдаль.  Продавцы   наперебой
расхваливали товар. Но мне не были нужны ни "Титаник", ни  "Армагеддон",  ни
"Два придурка". Меня интересовала только  порнография.  Наконец  набрела  на
палатки с искомой продукцией и принялась разглядывать продавцов.  Вот  этот,
пожалуй, подойдет.
   Красномордый парень с бычьей шеей  лениво  потягивал  из  темной  бутылки
пиво. Взгляд его сонно пробежал  по  толпе.  Я  приблизилась  к  коробкам  и
принялась изучать ассортимент. Так, "Веселые каникулы", "Монашки на отдыхе",
"Стальная машина"...
   - Прикольная штука, - щелкнул пальцем по "Монашкам"  продавец,  -  только
получил. Я скорчила рожу:
   - Небось ничего нового, тискают бедных баб по всем углам...
   - А ты чего хотела, - изумился парень, - картин платонической любви?  Это
не у меня.
   - Да нет, - продолжала я кривляться, - просто такое однообразие, все  уже
проглядела - и лесбиянок, и "голубых", и зоофилов. Больше не цепляет.
   - Есть семейное порно, - сообщил продавец, - снято  скрытой  камерой,  не
какая-нибудь там инсценировка, все вживую.
   - Фу, еще хуже. Бабы как на подбор старухи, у мужиков волосатые  подмышки
и брюхо до колен, стошнит глядеть.
   - Так чего тебе надо? - вызверился торговец.
   - Говорят, можно заказать кино по собственному сценарию,  с  малолетками,
например, или садомазохизм.
   - Можно-то можно, -  вздохнул  красномордый,  -  знаешь,  сколько  стоить
будет? - Мне все равно, -  безнадежно  махнула  я  рукой,  -  лишь  бы  мужа
завести.
   - "Виагру" купи, - усмехнулся торгаш, - дешевле станет.
   - Слушай, доктор, - решила я возмутиться, - без тебя  знаю,  что  и  кому
купить. Не хочешь брать заказ, не надо, другого найду.
   - Уж и пошутить нельзя, - сразу дал  задний  ход  собеседник,  -  подходи
минут через десять.
   Я послушно пошла бродить по рынку. Солнце припекало  немилосердно,  между
палатками шмыгали бойкие бабульки,  продававшие  воду  и  домашнюю  выпечку.
Купив у одной банку пепси, я  залпом  выпила  противную  теплую  жидкость  и
вернулась к порнухе.
   Около красномордого парня курил мужик в грязных джинсах.
   - Тебе, что ли, на заказ лента понадобилась? Я кивнула.
   - Сценарий твой или мой? Говори, что хочешь?
   - А снимает кто?
   - Я.
   - Мне говорили, у вас лучший мастер Антон Медведев.
   - Кто? - удивился "режиссер".
   - Антон Медведев.
   - Не знаю такого, - процедил "кинематографист", - много  фамилий  слышал,
но такую в первый раз. Так будешь заказ делать?
   - Вот что, приеду сюда завтра, а ты порасспрашивай насчет Медведева. Если
сведешь с ним, сделаю у тебя заказ.
   Парень подозрительно глянул на меня.
   - Нашла дурака, - сплюнул и  ушел.  Красномордый  поглядел  ему  вслед  и
сообщил:
   - Чего встала? Иди, коли товар не нужен, покупай своему импотенту "Спящую
красавицу".
   Я приблизилась к нему вплотную и тихо прошипела:
   - А вот так разговаривать не надо, хуже будет.
   - Ой, ой, ой, как испугала, -  заржал  толстомордый,  -  сейчас  заплачу.
Ну-ка поглядим, кому хуже будет, - и он засвистел в два пальца.
   Словно из-под земли возникли парни, одетые, несмотря на  жуткую  жару,  в
черное.
   - Что случилось, Андрюш? - спросил один.
   - Да вот тетка хулиганит, - пояснил торговец, - брать  ничего  не  берет,
ругается.
   Нехорошо усмехаясь, парни двинулись ко мне.. Я  вытянула  вперед  руку  с
"охранной грамотой" Круглого и властно приказала:
   - Ну-ка, сявки, ведите сюда бугра.
   Охранники притормозили, потом один почесал затылке и исчез, другой  встал
на почтительном расстоянии. Пяти минут не прошло, как появился  мужчина  лет
тридцати пяти с гадкими,  пронырливыми  глазами.  В  момент  оценив  кольцо,
пришедший заулыбался, растягивая чуть ли не до ушей щелеобразный рот.
   - Уж простите мальчиков - простые овчарки, тонкостям не обучены.
   - Просто безобразие, - сказала я, - пришла кинушку купить, так мало,  что
выбрать не из чего, еще и базар затеяли.
   -  Ты  зачем  уважаемого  человека  обидел?  -  Спокойно  спросил   мужик
толстомордого.
   - Не хотел, простите, кто ж знал, что она из ваших, - затрясся  продавец,
- думал, просто баба поприкалываться хочет.
   - Я тебе потом все объясню, - тихо сообщил старший, потом  повернулся  ко
мне:
   - Пойдемте, покажу настоящий товар, а не макуху.
   - Мы двинулись между  рядами  к  небольшому  двухэтажному  сарайчику.  На
первом этаже оказался уютный кабинетик с телевизором, видиком, кофеваркой  и
крохотным холодильничком.
   Мужик улыбнулся, демонстрируя безупречно сделанные зубы, достал мобильный
и приказал:
   - Серый, тащи все, что есть. Только смотри, чтобы были первые копии.
   Потом повернулся ко мне и поинтересовался:
   - Водички не желаете? Жара, как в Африке. Сглотнув  ледяную  жидкость,  я
пошла напролом:
   - Очень надо найти Антона Медведева, снимающего порно.
   Мужик снова достал телефон.
   - Колька, живо сюда. Прибежавший Коля долго кусал губы.
   - Медведев, Медведев, кто ж такой? Не знаю.
   - Можете узнать? - попросила я.
   - Обязательно, - заверил Коля, -  позвоните  Анатолию  Игоревичу  завтра.
Если только этот Медведев в Москве, из-под земли достану.
   - Кланяйтесь Ивану Михайловичу, - сказал  Анатолий  Игоревич,  протягивая
мне визитку, - кассетки возьмите.
   И  он  протянул  пакет.  Я  полезла  за  кошельком.   Анатолий   Игоревич
рассмеялся:
   - Нет, нет, ну что вы!
   Я зашвырнула в "Вольво" абсолютно ненужные фильмы и поехала домой. Хватит
с меня, отдохну немного и переварю скудную информацию.  Медведева  никто  не
знает, может, и не снимает давно или  вообще  только  один  фильм  сделал  и
забросил "искусство".
   Интересно, почему милиция  не  нашла  в  квартире  Соколовых  фотографий?
Хорошо помню, как Рада  Ильинична  достала  из  шкафчика  на  кухне  толстый
альбомчик и демонстрировала Яну во всевозможных видах. И откуда мне  знакомо
это имя - Амалия Генриховна Кляйн, слишком редкое, чтобы часто встречаться.
   "Вольво" мирно катился по шоссе. Из радиоприемника несся идиотски  бодрый
голос ди-джея:
   - А сейчас наша несравненная  Ада  Кунцина  расскажет  о  новинках.  Тебе
слово, Адочка!
   От неожиданности я со всего размаху нажала на  тормоз.  Сзади  послышался
громкий мат и звон.
   - Какая дура останавливается посередине дороги!  -  вопил  потный  мужик,
сокрушенно разглядывая разбитую фару своих "Жигулей". - Ну не кретинка...
   Он кричал, широко разевая рот, призывая на мою голову  все  несчастья  из
ящика Пандоры. Но я не слышала этого визга.
   Ада! Аделаида Генриховна Кляйн, жена Семена и его предполагаемая  убийца.
Интересно, в каких она отношениях с Амалией  Генриховной  Кляйн,  закадычной
подружкой убитой Рады Ильиничны Соколовой?

ГЛАВА 20

   Дома первым на глаза попался Бекас.
   - Вот никак в толк не возьму, - спросил парень, - за каким шутом французы
пишут одни буквы, а читают вслух другие?
   Сложный вопрос, сама не знаю. Обычно преподаватели отделываются фразочкой
типа - "это вытекает из логики структуры языка".
   - За французский взялись? - поинтересовалась я.
   - Ага, - кивнул Бекас и показал  учебник  Може,  -  первая  тема  -  "Моя
семья". Манька сказала, если в  августе  экзамены  нормально  сдам,  то  она
возьмет меня на неделю в Париж. Диснейленд покажет. С ней, наверное, здорово
поехать, все там знает и говорит как по-русски.
   - Экзамены? - изумилась я. - Что же сдавать будешь?
   - Существительное, правописание "о" и "е" после шипящих, потом задачки на
движение, пересказ романа "Мертвые души" и поэмы "Евгений
   Онегин", а по французскому - темы: "Моя семья", "Зоопарк" и "Продукты", -
старательно перечислил , Бекас. Потом помолчал секунду и добавил:
   - "Евгений Онегин" - еще ничего, а "Мертвые  души"  -  это  просто  жуть.
Чичиков-то - чистый мошенник,  ему  147-ю  статью,  часть  третью  применить
можно. Вот ведь придумал - покойников  покупать,  до  такого  даже  наши  не
доперли.
   - Экзамен кто же принимать будет? - поинтересовалась я.
   - Да сама Маня, -  вздохнул  Бекас,  -  зверь  просто.  Вчера  упражнение
домашнее не сделал, ну не успел, так она линейкой отколотила  и  на  сегодня
целых четыре задала. Иван Михайлович очень смеялся, а потом сказал, что  она
права.
   Я пошла в столовую. Доморощенный Макаренко пил какао.
   - Между прочим, -  укорила  я  ее,  -  учеников  нельзя  бить  физически,
наказывать можно только морально.
   - Так не понимает ничего и ленится вдобавок, - вскипела Манюня. -  Видишь
ли, у его хозяина какие-то разборки вчера произошли. Я  объяснила:  мне  без
разницы, что там у него  произошло,  какие  стрелки,  перестрелки...  Изволь
уроки делать, ну и дала для порядка пару раз линейкой по башке. Ябеда.
   - Я не ябедничал, - обиделся появившийся Бекас, - к слову пришлось.
   Ухватив блюдечко с пирожными, они пошли в кабинет.
   Я растянулась в гостиной на диване. Иногда жизнь  моей  семьи  напоминает
плохо написанную  пьесу  абсурда.  Маня  на  полном  серьезе  считает,  что,
разобравшись со своими бандитскими делами, Бекас обязан писать упражнения по
правописанию согласных после шипящих.
   На следующее утро меня разбудил мобильный. Приятный густой мужской  голос
осведомился:
   - Ну, Дашенька, как продвигается расследование?
   - Кто это? - изумилась я. Мужчина вздохнул:
   - Вы жестоки, могли хоть изобразить,  что  помните  меня,  а  ведь  вчера
кольцо вам помогло.
   - Простите, Иван Михайлович, - искренне раскаял