ошли на кухню, у нас ремонт начался. Дегтярев еще не приехал, его, наверное, Кеша привезет.
     - Я уже здесь, - сообщил полковник, появляясь из-за Женькиной спины. - Прибыл.
     - На чем?
     - На автомобиле, - спокойно пояснил полковник. - Я купил машину!
     - Ты?! Ты же водить не умеешь! - вырвалось у меня.
     - Дорогая, если уж ты научилась, - ехидно заявил Дегтярев, - то я в два счета освою. Права у меня имеются, осталось отшлифовать навыки вождения.
     - Права? - продолжала я изумляться. - Где ты их взял?
     - Ну... какая тебе разница, - вспылил Дегтярев, - это мое дело!
     - А что ты имеешь в виду под шлифовкой навыков вождения? - не успокаивалась я. - Ты же никогда не сидел за рулем.
     - А вот и нет, - заявил Дегтярев. - Кеша дал пару уроков. Ничего трудного - три педали и один рычаг. И не умничай, сама не больно разбираешься, сколько раз я твои права выручал!
     - Брэк, ребята, - поднял руки Женька, - драться не надо! Даш, ты хоть глянь, что за автомобиль!
     И то правда. Я вышла во двор. На дороге, ведущей к гаражу, маячило нечто похожее на утюг, но очень большой. Я подошла поближе и ахнула. Передо мной стоял "Запорожец", тот самый "горбатый", первая модификация героя народных анекдотов. Потом появилась другая разновидность, пошире, повыше и с "ушами". В далекие семидесятые подростки в нашем дворе запихивали в "уши" смятые газеты и владельцы страшно ругались. А еще возле дома в Медведково имелась бензозаправка, и один раз мы видели, как наш сосед, абсолютно пьяный дядя Юра, ходил вокруг своего "Запора" с "пистолетом", приговаривая: "И где у него бак?" Эти картинки разом ожили в памяти.
     - Ну, как тебе? - горделиво спросил Дегтярев, похлопывая рукой по крыше автозавра. - Хорош! Из железа! Вечная вещь!
     - А почему он черного цвета? - с трудом выговорила я.
     Александр Михайлович пожал плечами.
     - Так прежний владелец выкрасил. По-моему, здорово!
     Следовало похвалить приобретение, но я, как ни старалась, не могла выдавить из себя ни слова. За спиной послышалось тихое шуршание, легкие хлопки, звуки шагов, и два голоса одновременно спросили:
     - Что это?
     Я обернулась. От "Мерседеса" шли Аркашка и Манюня.
     - Александр Михайлович машину купил, - быстро сообщил Женька.
     - А какой она марки? - заинтересовалась Машка. - Одноместная, да? Почему крыша такая странная, откидывается, да? Ой, прикольная! Дядя Саша, а ты туда влезешь? Такая маленькая! А почему она черная?
     Дегтярев не успел ответить ни на один вопрос, потому что в разговор вступил Кеша.
     - Ну ты даешь! Раритетная вещица! Ездит?
     - Как ракета летает, - обиделся полковник. - Семьдесят второго года выпуска, в те времена дрянь не клепали, никаких пластиковых деталей, сплошное железо.
     - А почему она черная? - продолжала недоумевать Маня.
     - Действительно, почему? - подхватил Кеша.
     Полковник начал закипать.
     - Что вы все заладили - черная да черная... Почему твой "Мерседес "темно-вишневый?
     Кеша спокойно ответил:
     - На заводе покрасили.
     - А мою хозяин так помазал! И очень даже здорово вышло!
     - Ага, - кивнула добрая Маня, - не нервничай, дядя Саша, все будет хорошо.
     - Может, принести валокордин? - заботливо поинтересовалась я.
     Александр Михайлович посинел, но тут Кеша, заглянув в салон, сказал:
     - Пробег тысяча километров. Извини, но тебя обманули. Скрутили показания спидометра.
     - Вот и нет, - торжествующе заявил Дегтярев, - она новая. В гараже стояла, в теплом, Ленька ее только прогуливал.
     - С семьдесят второго года? - изумился Кеша.
     - Да, "Запорожец" дали в качестве премии нашему Леньке Рыкову, он на нем чуток поездил и поставил. А сейчас решил продать.
     - Сколько же ты отдал? - поинтересовалась я.
     - Пятьсот долларов, - гордо ответил полковник. - На отпуск собирал, думал в Финляндию податься, на озера, рыбку половить. Только "Запорожец" подвернулся, теперь вам больше не надо меня возить, сам сяду за руль.
     - Ни в коем случае, - испугался Кеша, - ты же еле-еле едешь!
     - Не беда. Овладею наукой! - с энтузиазмом воскликнул полковник. - А пока меня Женька сопроводит - он как раз с женой поругался.
     Я тяжело вздохнула. Значит, у нас поселится еще и Женька, которого выперли из дома.
     - Хочешь, дам прокатиться по поселку? - с детским восторгом предложил Дегтярев Кеше. - Садись!
     Двухметровый Аркадий с сомнением оглядел "Запорожец".
     - Нет, ты уж извини, но придется снять переднее сиденье и рулить, сидя на заднем, ноги-то я куда дену? Не моего размера машинка. И потом просто боюсь, вдруг поцарапаю, вещь-то антикварная!
     Я подавила смешок. Если Аркашка чего не боится, так это всего, что движется на колесах. И починить он способен любой агрегат.
     - Да не бойся, - настаивал полковник, - садись. Если хочешь, можешь завтра на нем на работу скататься.
     Кеша растерялся. Дегтярев сказал это таким радостным тоном, что ответить "нет" показалось Аркашке невозможным. Уж не знаю, как бы сын выпутался, если бы из дома не вышли наши собаки и Ольга. В отличие от мужа она мигом влезла в салон, за ней впрыгнули Снап и Банди.
     - Хорошая машина, - бодро заявила Ольга, - уютненькая, маленькая, да и зачем тебе большая? Только почему она черная?
     - Да что вас всех заклинило! - заорал Дегтярев.
     - Ладно, ладно, не нервничай, - пробормотала Зайка, вылезая, - пойдем обмоем покупку.
     С этими словами она хлопнула дверцей, мы пошли к дому, и тут вдруг я сообразила:
     - А собаки?
     Банди и Снап спокойно сидели в запертом "Запорожце". Ротвейлер и питбуль часто ездят в машине и сейчас были абсолютно уверены, что хозяева собрались на прогулку.
     - Вот видите, - обрадовался Дегтярев, - говорили, что салон крохотный, а мальчики вон как устроились удобно, хотя Снапун больше меня будет!
     На мой взгляд, толстяк сильно преуменьшил свои габариты.
     - Пойду переоденусь, - вздохнул Кеша и исчез в доме.
     - Ну давайте, бегите, - велел собакам полковник и дернул дверцу. Она не открылась. - Тугая какая, - пробормотал Дегтярев и повторил попытку. Снова безрезультатно.
     - Дай я, - отодвинула его Зайка и принялась рвать ручку.
     К ней присоединился Женька. Собаки, видимо, осознав, что никто не собирается никуда ехать, начали скулить и тыкаться мордами в стекло.
     - Что за черт, - отдуваясь, спросил Дегтярев, - что ж она не открывается? А ну давайте все вместе, живо, цепляйтесь.
     Мы покорно выстроились в ряд, словно бабка, дедка и внучка, желавшие вытянуть репку.
     - Раз-два! - скомандовал Дегтярев.
     - Здрассте, - раздалось за спиной. Мы обернулись и увидели улыбающегося Диму. Его патологическая вежливость стала меня раздражать - ну сколько можно здороваться?
     - Вот, - сказал прораб и протянул загипсованного Хучика, - засох, можно бить. Я сам боюсь, еще больно сделаю.
     Все уставились на "керамического" мопса. Бедный Хуч выглядел словно жертва катастрофы.
     - Надо же его вытащить, - проворковала Маня. - Надо очень осторожно отковыривать.
     - Тебе, будущему ветеринару, и карты в руки, - заявила Зайка. - Приступай! Кстати, завтра мы собирались везти Хуча на выставку, боюсь, в скафандре он произведет не то впечатление на судей!
     Маруська тяжело вздохнула, протянула руки, чтобы взять Хуча, но тут Банди принялся бешено лаять и кидаться на окно. Снап последовал его примеру. "Запорожец" начал раскачиваться.
     - Сейчас упадет, - испугался полковник. - Давайте скорей откроем, вот еще парень поможет.
     Прораб поставил "статуэтку" мопса у машины и обхватил меня за талию.
     - Раз, два, - закричал Дегтярев, - дергай!
     Мы постарались изо всех сил. Дверца не открылась, зато... "Запорожец" сдвинулся с места. Раздался визг.
     - Мы наехали на Хуча! - завопила Маня и, шлепнувшись в февральскую грязь, заглянула под днище. - Ой, миленький, не плачь! Да сделайте что-нибудь!
     - Надо поднять "Запорожец", - спокойно сказал прораб, - он легкий, у моего деда такой был. Застрянет в грязи, мы его вдвоем запросто перетаскивали.
     Все вцепились в "Запорожец" и с огромным трудом переставили его на прежнее место.
     - Тяжелый какой, вздохнул Женька.
     - Может, бронированный, - на полном серьезе заявил Дима. - Дедов-то одним пальцем можно было сдвинуть, а этот - как каменный. Почему он черного цвета?
     - Хватит! - рявкнул Дегтярев. - Нормальная машина, просто в ней пит и ротвейлер, один шестьдесят, другой восемьдесят кило.
     - Мусечка! - заорала Маня. - Посмотри на Хучика!
     Я повернула голову и поперхнулась. Несчастный мопс походил на больного лишаем. Вместо красивой, гладкой, короткошерстной шубы светло-бежевого цвета его жирное тельце покрывали проплешины, в которых виднелась белая кожа.
     - Гипс слетел, - пояснил мне Женька. - Знаешь, как женщины волосы на ногах удаляют? Вот и у Хуча эпиляция вышла. Только неполная.
     - Это все ты! - закричала на прораба Маня.
     - А что я, - испугался прораб, - он сам в гипс полез.
     Маруська набрала побольше воздуха, явно желая объяснить прорабу все, что она про него думает, да так и застыла. Потому что от двери понесся жуткий, заунывный звук. Ни одно живое существо не способно издавать такой.
     Хучик, плакавший у Маши на руках, замолчал. Зайка побледнела.
     - Это что?
     - Не знаю, - испуганно пробормотал Дегтярев, обернувшись ко мне. - Твои штучки?
     Ну вот, чуть что - сразу я виновата! Я уже хотела возмутиться, но тут на крыльце появился Генри в красных штанах, с палкой и ноутбуком. Во рту у него торчало нечто напоминающее дудку. Орнитолог надул щеки - опять понесся вой.
     - Немедленно прекрати! - заорала, забыв о воспитании, Зайка. - Это что за музыка? С ума сойти!
     - Гуся подманиваю, - пояснил Генри. - Сия штука имитирует звук, который издает самка, готовая к спариванию. Мужская особь слышит и спешит на зов.
     И он снова задудел. Дегтярев зажал уши руками.
     - Если бы я родился гусем, ни за какие коврижки не помчался бы к бабе, которая воет, как земснаряд. Лучше помогите нам машину открыть!
     Возле "Запорожца" вновь выстроилась цепь. Но я решила на этот раз не принимать участия в забаве и отошла в сторону. Голова кружилась, слегка подташнивало и очень хотелось спать. Ну отчего в нашем доме вечно происходят идиотские события? В соседних коттеджах мирно пьют чай и смотрят телек, а мы под звуки дудки, на которой играет определенно сумасшедший орнитолог, пытаемся вскрыть "Запорожец" иссиня-черного цвета, внутри которого мечутся два здоровенных пса... Просто пьеса абсурда!
     - Что случилось? - крикнул Кеша, высовываясь из окна. - Чего не идете чай пить? Все на "Запор" любуетесь? Конечно, хорош, но ведь не Джоконда!
     - Дверца не открывается, - пояснила я, - а в салоне Снап и Бандюша остались.
     Через секунду Кеша вышел во двор, ловко отодвинул всех от "Запорожца", сделал какое-то движение, и пит с ротвейлером радостно заскакали возле меня.
     - Это как? - удивился полковник. - Мы дергали, дергали...
     Аркадий тяжело вздохнул.
     - Не надо ничего дергать, вот тут кнопочка, нажал - и готово. Ты бы, прежде чем машину покупать, хоть поинтересовался, как внутрь попасть. Ладно, пошли пить чай.
     Все цепочкой потянулись в дом.

Глава 11

     Майя Хвостова оказалась ростом с Маню. Но в отличие от крепкой Маруськи выглядела бестелесной: не правдоподобно тонкая талия, узенькие плечики, кукольные ручки и ножки.
     - Посмотрите журналы или так объясните, что желаете? - вежливо улыбнулась она.
     Я села в пододвинутое кресло и решила сразу приступить к сути.
     - Вас очень хвалил мой приятель, Олег Гладышев, говорил, вы делаете изумительные вещи...
     В лице Хвостовой ничего не дрогнуло.
     - Да, мы работали одно время вместе у Гарика Сизова.
     - Олега так и не нашли, - вздохнула я, - не знаете, что с ним случилось?
     Майя пожала плечами.
     - Увы, мы поддерживали только рабочие отношения, встречались не часто. Олег ставил дефиле, а мое дело - шляпы. Вот, смотрите, здесь новые весенние коллекции.
     С абсолютно спокойным выражением лица мастерица открыла передо мной толстый журнал. Она явно давала понять, что не намерена обсуждать исчезновение Гладышева. Но я собиралась вытряхнуть из нее все, что ей известно, поэтому решительно отложила каталог и заявила:
     - У меня другие сведения!
     - Если принесли свой журнал, то покажите, я могу сделать любую модель, прикинулась дурой Майя.
     Ее глаза, большие, голубые, прозрачные, как леденцы, казались совершенно безмятежными, но отчего-то мое сердце быстро-быстро забилось и в душе появилась уверенность: Майя что-то знает об Олеге.
     - Деточка, - ухмыльнулась я, - когда живешь в огромном густонаселенном городе, трудно спрятать тайну. Всегда найдется кто-нибудь, кто увидел, услышал, узнал.
     Одна моя подруга, наврав мужу, что едет в командировку, отправилась на недельку с любовником в санаторий под Питером: вероятность встретить там кого-нибудь из знакомых была практически равна нулю. Там она отлично повеселилась и спокойно вернулась в Москву. Скандал разгорелся через две недели, когда по телевизору показали фильм о предместьях Петербурга. Камера запечатлела нежно обнимавшуюся на скамейке парочку - когда любовники, думая, что их никто не знает, целовались в парке, рядом работала съемочная группа. Но рассказывать эту историю Маечке я не стала, а просто сообщила:
     - Вы встречались с Олегом около семи вечера на площади и уезжали в его машине.
     В глазах Майи метнулось беспокойство.
     - Что за чушь! Может, Олег и подвозил меня домой, уже не помню!
     - Вы часто проводили время вместе.
     - С какой целью? - спросила Майя. - Незачем нам было встречаться, Олег женат, я замужем. Будем шить шляпу? Если нет, извините. Время - деньги.
     - Сколько в среднем стоит у вас головной убор? - тихо спросила я.
     - Двести долларов.
     Две бумажки легли на стол.
     - Ангел мой, - пробормотала я, - поверьте, я не осуждаю вас... Понимаете, Олег жив!
     С лица Майи слетело спокойное выражение.
     - Врешь! - выпалила она.
     Я ответила ей в том же духе:
     - Это ты мне баки заливаешь, изображаешь из себя инженю-пипи. Интересно, твоему мужу понравится, если узнает, как ты проводишь свободное время?
     Майя свистящим шепотом произнесла:
     - Мой муж работает в соседней комнате. Он писатель. И свои идиотские идеи не стоит озвучивать на весь дом. Сделайте одолжение, заберите деньги и проваливайте!
     - А как же шляпка? - усмехнулась я. - Позарез нужен котелок!
     Майя старалась держать себя в руках. Деланно-спокойным тонам она произнесла:
     - К сожалению, я завалена заказами, ваш может быть готов только к сентябрю. Могу посоветовать другую мастерицу, желаете телефон?
     - Нет.
     - Тогда уходите.
     Майя подбежала ко входной двери и загремела замком. Руки у нее мелко-мелко тряслись, хотя лицо сохраняло невозмутимое выражение. Скорей всего, она испытывала неимоверную радость от того, что гадкая клиентка сейчас уберется восвояси. Но, вместо того чтобы направиться к двери, я двинулась вглубь квартиры.
     - Эй! - побежала за мной шляпница. - Куда?
     - Мужа твоего ищу, - довольно громко заявила я. - Вон из той комнаты стрекот раздается, похоже, рогоносец на компьютере стучит, то-то ему сейчас радость будет!
     Маечка, словно терьер, вцепилась в мою руку и втянула назад в свою мастерскую. Пальцы у нее были на удивление сильные, прямо клещи, и жутко холодные. Я даже вздрогнула: будто кусок льда приложили.
     - Сволочь, - зашипела Майя, - сумасшедшая идиотка! Немедленно убирайся отсюда! Никогда я не изменяла мужу!
     - Чего же тогда так боишься? - гадко улыбнулась я.
     Майя вдруг рухнула в кресло:
     - Муж - больной человек, он очень ревнив, с ним нельзя шутить. Поэтому я и ушла из Дома моделей. Он такие сцены закатывал, если я задерживалась! Не знаю, кто и зачем наболтал вам, но я вас очень прошу, уйдите!
     Я заговорила так же тихо, как Майя:
     - Наверное, вы поняли, что никакую шляпку я заказывать не собираюсь. Выслушайте меня внимательно. Моя близкая подруга - Лена Гладышева...
     Чем больше я говорила, тем сильней вытягивалось лицо шляпницы. Когда рассказ иссяк, она уставилась в окно и, тяжело вздохнув, спросила:
     - Как я понимаю, если я вам ничего не расскажу, вы пойдете к мужу?
     - Именно.
     - Жуткая глупость, - пробормотала Майя. - Самое смешное, что нас с Олегом связывали только рабочие отношения.
     Услыхав это, я резко встала:
     - Ладно, похоже, договориться не удалось. Имей в виду, я сильнее, и даже не пытайся меня остановить.
     - Да погоди ты! - со слезами на глазах воскликнула Майя. - Послушай! Бизнес у нас затевался!
     Я села и навострила уши.
     Дом моделей Гарика Сизова на самом деле принадлежит некоему Сергею Завальнюку. Когда десять лет назад Игорь Сизов приехал в столицу из сибирского городка Таежный, он сразу понял, что Москва безжалостна к провинциалам и никакой карьеры без дружеской помощи или огромных денег тут не сделать. А у Игорька не было ни того, ни другого, только полная идей голова и умелые руки портного. Он начал бегать по домам, шил брюки. Работал Сизов быстро и хорошо, вскоре оброс клиентурой, но денег от заказов хватало только на еду и оплату съемной квартиры.
     С Завальнюком Сизова свел случай. Сергей, молодой парень из криминальных структур, обладал огромным состоянием, явно сколоченным противозаконным путем, но на это Игорю было плевать. Важней было другое: Сергей одним из первых в Москве понял, что на смену грабежу и разбою придет время бизнеса.
     Надоест браткам бегать по улицам с автоматами, они все поделят, и у нас станет как в любой цивилизованной стране: один начнет курировать проституцию, другой - торговлю наркотиками, прибыль станут отмывать и вкладывать в легальный бизнес. Бандиты превратятся в уважаемых предпринимателей, отдадут детей в престижные учебные заведения, и начнутся династии богачей (если изучить генеалогические древа самых обеспеченных семей Америки, то там у корней тоже отыщется разбойник с большой дороги).
     Сергей принялся осторожно скупать магазины. Знакомство с Игорьком натолкнуло парня на мысль заняться модельным бизнесом. Завальнюк отстегнул денежки, Игорек превратился в Гарика, Дом моды заработал. И оказался идеальным местом для "стирки" криминальных долларов.
     Гарик и впрямь был талантлив, он быстро стал модным в среде шоу-бизнеса, заказы полились рекой, цены взлетели в заоблачные выси, деньги проливались дождем, Завальнюк потирал руки. Единственно, кто оказался недоволен, - это Гарик. По условиям контракта, подписанного с Сергеем, львиная часть дохода оседала в карманах последнего.
     Имя Сизова гремело по Москве, но он был гол как сокол. Нет, внешне все выглядело более чем пристойно: Гарик приобрел апартаменты в центре столицы, разъезжал на вызывающем белом "Мерседесе" и потряхивал эксклюзивным "Ролексом". Но опять же никто не знал, что деньги на квартиру и машину дал Сергей, а Сизов до сих пор выплачивает долг частями. Правда, "Ролекс" он купил себе сам - в Тайване, за тридцать долларов, но никому и в голову не могло прийти, что у Гарика на запястье болтается "паленый" вариант.
     Возникала парадоксальная ситуация. Имя Сизова, его талант привлекали в Дом все новых и новых клиентов, бизнес расширялся, но сам Гарик оставался нищим и, если бы Сергею захотелось выгнать Сизова, позвав на его место кого-нибудь из молодых, Игорек оказался бы за порогом благополучия.
     Сизов задумал открыть собственное дело. Однако на это требовались большие средства. И тогда Гарик начал мухлевать. Кое-кому из богатых людей он предлагал солидные скидки при условии, что те оформят заказ, не появляясь в Доме.
     Естественно, подобную аферу одному не провернуть, поэтому в дело были втянуты Олег Гладышев и Майя Хвостова. Им Гарик доверял как себе и пообещал взять с собой в новый Дом. "У меня бренд, - объяснял Сизов, - и когда я