енно с причесыванием.
     Я вздохнула.
     - Вы зайдите в любой магазин, торгующий электробытовой техникой. Там таких гребней с вентиляторами не счесть, называются они просто - фен.
     - Вот жалость! - расстроился Киса. - Вечно я забываю. Придумал ушанку с музыкой, долго бился, уж больно тяжело было на голове батарейки таскать, потом решил проблему, так ваша дочь про плеер напомнила. Теперь вы о фене сказали!
     Из груди старика вырвался тяжелый вздох. Мне стало жаль незадачливого изобретателя.
     - Не беда, что-нибудь оригинальное вы обязательно придумаете.
     - Есть разработки, - кивнул Киса, - во, бутербрододержатель.
     - Что? - удивилась я, разглядывая мыльницу, приделанную к подставке.
     - Бутербрододержатель, - повторил изобретатель, - вот вы кушаете хлеб с колбасой, ну куда его деть?
     - Съесть целиком.
     - А если положить надо?
     - На тарелку.
     - Удобнее сюда вот. Смотрите, как ловко, совсем места не занимает, и можно везде использовать: на работе, дома. Впрочем, это ерунда. Есть более интересная штука. Вот! Пойдемте!
     Киса вытолкал меня во двор и указал на бочку.
     - Что это? - не поняла.
     - Автоматическая мойка для собак и кошек.
     - Что?
     Киса откашлялся и заявил:
     - Не секрет, что большинство домашних животных терпеть не могут банных процедур. Они царапаются, кусаются и вообще не дают себя намылить.
     Я вспомнила Снапа, который, услышав слова "Сегодня моем всех собак", моментально забивается под диван в Гостиной, и кивнула:
     - В ваших словах есть резон.
     - Вот видите, - обрадовался Киса, - поэтому я и изобрел полуавтомат. Объясняю принцип работы, в общих чертах, конечно. Маховик...
     - Не надо деталей, - прервала его я, - я ничего не понимаю в технике. Вы мне как потребителю растолкуйте.
     Старичок чихнул.
     - Проще некуда. Наливаете воду, разводите мыло, сажаете собаку, голову ее просовываете в отверстие в крышке, фиксируете и включаете мотор. Псу некуда деваться. Потом выпускаете мыльный раствор, наполняете машину чистой жидкостью, споласкиваете объект, отжимаете...
     - Отжимаю?
     - Ну да, чуть-чуть, чтобы лишняя влага ушла, и получаете изумительно чистую собаку. Вы бы купили такой агрегат? Ну если не очень дорого?
     Я оглядела бочку.
     - Только не в таком дизайне. Кстати, о мытье.
     Кран в ванной...
     Киса молча выслушал мои справедливые упреки, потом сходил в избушку, принес картонную коробку, вытащил оттуда доллары и сказал:
     - Жаль, что вам не понравилось. Вот ваши деньги.
     - Зачем?
     - Я понял так, что вы съезжаете?
     - Вовсе нет, нам некуда деваться, просто я прошу вас починить сантехнику. Вы же отлично умеете.
     Киса положил купюры назад и насупился.
     - Скучно это, с кранами возиться, вот я автоматические двери сделал, еще кой-чего там улучшил, а водопровод... Ну его на фиг!
     - Хоть бы генератор поставили, - укорила его я, - или сами бы собрали. Плохо в темноте сидеть, вот, я вчера забыла свечи купить, сегодня привезу.
     - Ну, - протянул старичок, - электричество не я выключаю, а Мосэнерго.
     - Ладно, - сдалась я, - но кран почините.
     Киса безнадежно кивнул.
     - Значит, остаетесь?
     - Всенепременно, - заверила я его, - у вас тут чудесно. Будем жить, пока дом в Ложкине не отремонтируют.

***

     В институт полиграфии я приехала в районе обеда и нашла в учебной части совершенно незнакомого парня, рывшегося в шкафу.
     - Где Кира? - спросила я.
     - У нее библиотечный день, - сообщил юноша, - небось дома.
     - Телефон ее не подскажете?
     - Вон тетрадка на столе валяется, там гляньте, - равнодушно подсказал незнакомец, очевидно, ему было наплевать на то, что домашний номер Киры узнает посторонняя женщина.
     Я открыла клеенчатую обложку и увидела надпись, сделанную четким, круглым почерком: "Список адресов и телефонов сотрудников учебной части. Анисомова А., Восьпина О., Комолов В., Лебеденко Е., Ясулевич К.".
     Поскольку на букву "К" начиналось только одно имя, я решила, что фамилия Киры Ясулевич, и слегка удивилась - номер был мобильный, значит, у Киры, несмотря на ее жалобы о тяжелом материальном положении, имелся сотовый.
     Кира сняла трубку мгновенно.
     - Это Даша, - сказала я.
     - Кто?
     - Дарья Васильева, та самая, что рассказала вам о смерти Кати.
     - А-а! И чего вы хотите?
     - Мне надо поговорить с вами, можно приехать?
     - Лучше в кафе встретимся, - предложила она.
     - Называйте в каком, - велела я.
     И тут Кира удивила меня до крайности.
     - Слышали про такое место "Карлов двор"?
     - Да.
     - В нем три зала: желтый, синий и черный. Вы подходите побыстрее, прямо как сможете, и увидите меня в последнем.
     Я молча отсоединилась. Однако странно, "Карлов двор" выпендрежное, модное, очень популярное в среде тусовщиков заведение. Народу там всегда несметное количество. Причем среди посетителей, как говорится, каждой твари по паре. Тут свободно можно встретить какого-нибудь эстрадного певца, старательно закрывающего легко узнаваемое лицо бейсболкой, депутата Госдумы, за спиной которого маячат два тумбообразных бодигарда, проститутку с Ленинградского шоссе, стайку студентов и парочку провинциалов, негодующе восклицающих при взгляде на цены в меню: "Они с ума сошли!"
     Из-за того, что народ валом валит в "Карлов двор", хозяин повысил стоимость еды до такой степени, что даже мне, не считающей рубли в кармане, она кажется неприличной. Я не заглядываю в "Карлов двор", потому что не готова платить бешеные деньги за чашечку не слишком хорошего кофе. Но в это заведение ходят не затем, чтобы насладиться едой и напитками, а чтобы продемонстрировать свою причастность к узким кругам, этак небрежно сообщить окружающим: "Вечерком забегал в "Карлов двор", там прикольно".
     Вот уж и предположить не могла, что Кира бывает в таких заведениях. Когда я пригласила инспекторшу в третьеразрядное кафе "Мун", женщина пришла в полный восторг и несколько раз повторила: "Я очень люблю сладкое, но мне не по карману походы по ресторациям".
     А сейчас выясняется, что она слышала про "Карлов двор" и даже знает, какие там залы.
     Посмотрев на часы, я все же отправилась в магазин, ничего, подождет Кира, ну выпьет кофе. Если сегодня выключат электричество, а свечей в доме не окажется... Дальше можно не продолжать. Ясно, что со мной сделают домашние.
     Очутившись в хозяйственном отделе, я побрела вдоль полок, пытаясь вспомнить, что мне велела купить Маня. Так, свечи с кокосовой отдушкой. Вот они. Я сама не выношу ароматизаторы с дымом.
     Свеча должна быть функциональной, а для запаха следует приобрести духи или дезодорант. Но, если Манюне нравится, спорить не стану, кокос так кокос. Главное выполнить ее просьбу. Впрочем, может, электричество больше вырубать не станут, и мне не придется нюхать миазмы, распространяемые свечами.
     Я стала изучать содержимое полок.
     - Матильда, душа моя, поосторожней, - раздался безукоризненно поставленный голос, и в хозяйственный отдел вошла парочка: старушка и болонка. Бабуся выглядела выше всяких похвал. Волосы ее, слегка подсиненные, уложены в старомодную, но очень подходившую даме прическу. На лице ее был легкий макияж, ничего вульгарного, этакий намек на румянец, блеск на губах и чуть-чуть пудры. Бесстрашно обнаженную шею украшали жемчужные бусы. Вне всякой критики был светло-бежевый льняной костюм дамы. В руках она сжимала белую кожаную сумочку, ноги были обуты в босоножки, тоже белые.
     Голову чисто вымытой и расчесанной болонки украшал большой розовый бант.
     - Матильда, ангел мой, прошу вас, потише, - громко вещала старушка, очевидно, она была слегка глуховата, - не тяните меня, я могу упасть, пол скользкий.
     Я умилилась, разглядывая парочку. Как приятно видеть пожилую даму, со вкусом одетую, великолепно причесанную, да еще владеющую правильной, слегка старомодной русской речью. В моей душе моментально проснулся преподаватель-словесник. Редко сейчас услышишь подобный разговор, все стали грубыми, нетерпимыми, резкими...
     Тем временем бабуся, не замечая меня, тихонько шла вперед, приговаривая:
     - Матильда, душа моя, не дергайте поводок, я могу споткнуться. Ангел мой, поменьше прыти.
     Тут в конце прохода появилась кошка, очевидно, живущая при магазине. Болонка замерла.
     - Матильда, вы умница, - не преминула похвалить свою любимицу старушка, - прекрасно, что послушались, вы безусловно можете рассчитывать на дополнительный кусок сыра к ужину.
     Тут болонка рванулась за кошкой. Бабулька пролетела пару метров за собачкой, потом, догадавшись выпустить поводок, шлепнулась на пол. Я не успела броситься ей на помощь, а пожилая дама, похожая на английскую королеву, села ко мне спиной, потрясла головой и выдала тираду:
     - Матильда! Сука! Говорила же, сейчас...! Какого ., тянула! Дрянь! Сволочь! ..! ..! ..!
     У меня отвисла нижняя челюсть, а уши отказывались верить услышанному. Отчаянно матерясь, бабулька, кряхтя, встала. Откуда ни возьмись появилась Матильда, успевшая потерять свой розовый бант. Хозяйка пнула собачку носком элегантной босоножки и с чувством завершила тираду:
     - ...! ...! ...!
     Болонка заскулила. Старушка погладила ее по лохматой голове.
     - Ну-ну, друг мой, без истерик.
     Но Матильда продолжала рыдать. Старушенция опасливо обернулась по сторонам и, по-прежнему не замечая меня, вытащила из проволочной корзинки пакетик орешков, открыла его и дала горсть собачке. Болонка самозабвенно схомякала угощенье. Бабушка еще раз осмотрелась и запихнула пустую обертку между бутылочками жидкости для мытья посуды.
     - Пойдемте, Матильда, - снова очень интеллигентно завела она, - не тяните меня, ангел мой, сделайте милость.
     Продолжая вещать, бабушка удалилась. Я схватила свечи, лимонный дезодорант и пошла к кассе.
     Однако внешность человека и его внутренняя сущность - это разные вещи. Мысль неоригинальная, но она пришла мне в голову лишь сейчас.
     К кассе стояла очередь. Бабушка и болонка оказались передо мной.
     - Ну народ! - послышался возмущенный голос.
     Из хозяйственного отдела вынырнул охранник, в руках он держал пустую обертку из-под орехов.
     - Сожрали и спрятали, - сердился парень, - лишь бы не платить.
     Я посмотрела на бабульку, та стояла совершенно спокойно. Секьюрити продолжал возмущаться.
     - Ой, какая собачка! - зачастила впереди стоящая девочка. - Можно ее погладить?
     - Конечно, мой ангел, Матильда не кусается! - с достоинством сообщила старушка.
     - Я хочу ее угостить Она станет есть орешки? - поинтересовался ребенок Бабуся добродушно рассмеялась - Что вы, счастье мое! Собака не захочет даже смотреть на кешью. Вот колбаска или сыр - это для нее.
     Девочка тоже засмеялась и стала тискать Матильду Очередь притихла, даже охранник заткнулся и перестал размахивать перед покупателями пакетиком из-под орехов Журчащая речь старушки, ее милая, добрая улыбка умиротворяюще подействовали на окружающих А я лишний раз удивилась, насколько внешний облик и показное благообразие могут не соответствовать внутреннему содержанию.
     Бабуся только что ругалась матом, словно извозчик, а потом сперла вкусные орехи... Но никому и в голову не придет, что пожилая дама способна на подобные поступки.

Глава 11

     Когда я пришла в черный зал ресторана "Карлов двор", Кира сидела за столиком.
     - Что так долго? - воскликнула она. - Вы уже знаете?
     - О чем? - удивилась я.
     - О смерти Ани, - ответила Кира.
     Я кивнула.
     - Да. Говорят, у нее сердце остановилось.
     - Нет, это был инсульт, - поправила меня она.
     - Вам известна точная причина смерти? Откуда?
     - Сегодня из института звонили, - объяснила Кира, - у Ани случился удар, ничего странного в произошедшем нет. Она такая тучная была!
     - Что будем заказывать? - перебила нас официантка.
     - Мне кофе капуччино, - сказала я.
     - А мне просто холодной воды с лимоном, - добавила Кира.
     Я подумала, что она стесняется делать более солидный заказ в дорогом кафе, и радушно предложила:
     - Кирочка, выберите себе пирожное или мороженое, я угощаю.
     - Нет, нет, - отказалась спутница, - в такую жару есть просто невозможно. Впрочем, дайте гляну меню.
     Она схватила папочку и стала перелистывать страницы. Неожиданно официантка издала звук, похожий на короткий смешок. Я взглянула на нее.
     На ее лице играла презрительная ухмылка.
     - Мы сделали что-то не так? - спросила я.
     Официантка немедленно вернула на лицо любезную улыбку.
     - Если вам не нравятся посетители, заказавшие кофе и воду, то следует написать в меню, что минимальная стоимость заказа сто долларов, - резко сказала я, - а теперь сделайте одолжение, позовите метрдотеля.
     - Я чего? - забубнила нахалка. - Совсем ничего! Что такого я сделала?
     Но всевидящий администратор уже спешил к нашему столику.
     - У вас проблемы?
     - Мы заказали капуччино и "Перье" с лимоном, - сказала я.
     - Нет вопросов, - улыбнулся юноша, - принесут через пять минут.
     - Очень приятно, что вы настолько милы, - улыбнулась я в ответ, - а вот официантка скорчила недовольную, презрительную гримасу!
     - Лика! - сердито сказал метр. - Это как понимать? Немедленно неси кофе и минералку.
     Думаю, дамы не захотят оставить тебе чаевых!
     - Это точно, - кивнула я, - благодарить следует лишь того, кто старается угодить клиентам независимо от суммы в чеке!
     - Лика, рысью, - приказало начальство.
     - А мне еще тортик "Лесная ягода", - сказала Кира, - два куска.
     Девушка понурившись ушла. Впрочем, чашка с белой горкой пены, и тарелочки со сладким, и зеленая бутылка появились на столике незамедлительно.
     - Сколько раз, - запричитала Кира, - я говорила Ане: поголодай недельку, двигайся побольше, нет! Ела в три горла, сидела на одном месте - и вот результат! Умерла так рано! А у Кати случился инфаркт. Вот беда! Ой! Ой! Ой!
     - Что случилось? - удивилась я.
     - Меня кто-то укусил, - воскликнула Кира, - довольно больно, в лопатку. Может, оса? Или муравей. Посмотрите, пожалуйста.
     Я встала и оглядела спину Киры. На розовой легкой кофточке не было видно никаких насекомых.
     - Пусто, если и был кто, то теперь его нет.
     - Очень жжет, - нервно продолжала Кира, - прямо горит.
     - Сейчас пройдет, - успокоила я.
     - Будем надеяться, - поморщилась собеседница.
     - До свадьбы заживет.
     Кира слегка покраснела, а я, поняв, что сморозила бестактность, быстро перевела разговор на другую тему.
     - Вы говорили, что Сергей Якунин работал в фирме, перевозившей нестандартные грузы?
     - Да, - кивнула Кира, - он животными занимался. И не поверите, чего только люди не тащат: страусов, аллигаторов, слонов...
     - Название фирмы знаете?
     - У меня его визитка есть, - сообщила она, - дома лежит. А зачем вам?
     - Да одной моей подруге надо лошадь в другой город доставить, - лихо соврала я, - можно позвоню вам?
     - Ради бога, - согласилась Кира, - а хотите, если время есть, ко мне зайдем, я живу рядом, буквально через дорогу.
     Мне сразу стало ясно, откуда Кира знает про "Карлов двор". Все сложные вопросы, как правило, имеют простые ответы. Она каждый день ходит мимо ресторана.
     Хмурая официантка приволокла счет. Я, исключительно из принципа, стала проверять его и возмутилась до глубины души:
     - Ну это уж слишком! Тут указано полно еды!
     Мы столько не ели! Откуда все эти пирожные?
     - Вы у своей спутницы поинтересуйтесь, - довольно зло ответила Лика.
     Кира слегка порозовела.
     - Простите, пока я ждала вас, пила кофе со сладким.
     - Конечно, - кивнула я, - очень рада вас угостить, просто в некоторых ресторанах дурят клиентам голову, приписывают незаказанные блюда!
     - Бывает, - согласилась Кира.
     Я расплатилась по счету, и мы вышли на улицу.
     - Вон мой дом, - Кира показала на серо-розовое здание, стоящее через дорогу. - Оставьте машину, быстрей пешком дойдем.
     Мы медленно двинулись в сторону пешеходного перехода.
     - Не знаете случайно, у Сергея Якунина много родственников?
     Кира пожала плечами:
     - Понятия не имею. Вроде Катя говорила, что он одинокий, но точно не скажу. Может, это так, а может, иначе. Одно я знаю точно: он не женат, потому что сделал предложение Кате.
     Мы прошли под землей, добрались до ступеней, ведущих вверх, и Кира внезапно схватилась за перила.
     - Вам плохо? - спросила я.
     - Что-то в голову вступило, - ответила спутница, - сжало внутри и отпустило, похоже на судорогу.
     - Жара, - развела я руками.
     - И не говорите, - подхватила Кира.
     В квартире у нее оказалось нестерпимо душно.
     Хозяйка распахнула настежь окно на кухне.
     - Хорошо, конечно, с одной стороны, жить в центре, до всего рукой подать, - сказала она, - но, с другой стороны, воздуха никакого. Сейчас принесу визитку.
     С этими словами Кира ушла в комнату, а я оперлась на подоконник и глянула вниз.
     Машины неслись с безумной скоростью, над проспектом висело сизое облако и стоял мерный шум.
     Я мгновенно захлопнула фрамугу. Нет никакой необходимости впускать в жилище этот, с позволения сказать, воздух. Лучше уж духота.
     Время шло, а хозяйки все не было. Я посидела у стола, потом походила по кухоньке, вышла в коридор и крикнула:
     - Кира! Нашли?
     В ответ молчание.
     - Кира!
     Снова тишина. Насторожившись, я подошла к двери, ведущей в единственную комнату, заглянула внутрь и вздрогнула.
     На серо-синем ковре на спине лежала Кира. Руки ее, странно вывернутые, были разбросаны в разные стороны, пальцы свела судорога, ноги слегка согнулись в коленях, открытые глаза смотрели в потолок. Чуть поодаль валялся белый прямоугольник.
     Плохо понимая, что делаю, я подошла к визитке и подняла ее. "Якунин Сергей Леонардович, водитель первого класса, перевозка животных любых пород и видов, гарантия здоровья и внешнего вида.
     Фирма "Ано". Далее указаны телефон и адрес.
     Я машинально сунула визитку в карман и застыла в ступоре. В голове не было ни одной мысли.
     Потом вдруг меня что-то стукнуло, и я побежала к телефону.
     Я не стану описывать, как прошел конец дня.
     Несколько часов мне пришлось просидеть на лестнице, ожидая специалистов, а потом отвечать на томительно однообразные вопросы. Дознаватель попался тупой, или его таким сделала невероятная жара, но потный дядька, облаченный в синтетическую рубашку, ходил по кругу, спрашивая в сотый раз одно и то же.
     - Вы были в кафе?
     - Да.
     - Она пила воду и съела торт?
     - Точно.
     - Потом пошли сюда за визиткой?
     - Именно.
     - Вы сидели на кухне?
     - Верно.
     - Хозяйка отправилась в комнату?
     - Совершенно справедливо.
     - Потом вы увидели ее на ковре?
     - Да.
     - Мертвую?
     Я кивнула.
     - Отчего же вы решили, что женщина умерла? - прищурился мент.
     - Она так странно лежала, нелепо вывернув руки, и не дышала, - шептала я, - ужасно!
     - Значит, вы были в кафе?
     - Да.
     - Она пила воду и ела торт?
     - Точно.
     Таким образом мы пробежали еще один круг, но тут я не выдержала и брякнула:
     - Хоть месяц допрашивайте, ничего нового не услышите. Мы сидели в "Карловом дворе". Кира выпила "Перье", съела торт, потом мы пошли к ней домой. В подземном переходе ей на секунду стало плохо, она сказала, что голову словно судорогой сжало.
     - Мозг не может свести судорога, - заявил дознаватель.
     На мой взгляд, перебивать свидетеля очень непрофессионально, но я спокойно продолжала:
     - Я просто описываю происшедшее. Про судорогу сказала Кира. Ну а в квартире она ушла в комнату, и все!
     - Ладно, - сдался мент, - вы свободны. Понадобитесь - вызовем.
     - Это все? - спросила я.
     - Сказал же! Свободны!
     - С какой стати вы со мной разговариваете так, словно поймали с чужим кошельком в руках?! - возмутилась я. - "Свободны"!