х  у  него  несколько.  А  вот  со
спутницей дело обстоит гораздо хуже.  Девки  Колесова  категорически  не
годятся  для  того,  чтобы  появляться  с  ними  в  свете.  Молоденькие,
хорошенькие, длинноногие, в мини-юбочках, они, к  сожалению,  глупы  как
пробки и вульгарны.
   Что  поделать,  Жорку  привлекает  именно  такой  типаж.   С   умной,
интеллигентной Катюшей, образованной и самодостаточной Аней  он  ужиться
не смог.  Лучше  всего  Жора  чувствует  себя  в  компании  нимфеток  из
социальных низов. На их фоне он - король, но как привести подобную  даму
на прием к господину Рыкову? Конечно, можно было бы прикинуться  больным
и не пойти на суарэ, но Жоре очень хотелось побывать  на  этой  тусовке.
Скорей всего, там соберутся непростые люди, и Колесов надеялся  завязать
контакты, ему уже виделись в перспективе выгодные сделки. Вот он  и  ныл
теперь в трубку:
   - Дашка, ну что тебе стоит? Одень брюликов побольше...
   - И тебя не скрючит пойти на тусовку с такой старой кошелкой, как я?
   - Все бы так выглядели, - фыркнул Жора. - Ну чего тебе, трудно, а?
   Потусуешься,  поговоришь   по-французски,   позвякаешь   украшениями,
глядишь, у меня контракт в кармане. Будь другом, выручи, ну не могу же я
на такое мероприятие с кем-нибудь из своих курочек топать, а?
   - Ладно, уговорил.
   - Клево, - заорал Колесов, - в шесть тридцать явлюсь в Ложкино!
   - Зачем? Сама приеду.
   - Ну нет, дама должна приехать с кавалером, - Уперся Жорка.
   По-моему, все  эти  условности  этикета  -  не  более  чем  китайские
церемонии. Жуткая глупость, придуманная людьми,  которым  некуда  девать
свободное время. Ну скажите на милость, не все ли  равно,  какой  вилкой
есть рыбу? И так ли уж важно, какого цвета ботинки на мужчине, если часы
показывают девять вечера?
   Но не надо хихикать, не все так просто, как вам кажется. Если стрелки
подобрались к восемнадцати часам, лица мужского пола не должны  надевать
ничего коричневого. Только не спрашивайте, почему. Не должны, и все тут.
Кстати, если прием проводится  с  рассадкой  за  столом,  вы  не  можете
плюхнуться на любое место" а обязаны занять  то,  которое  предназначено
именно вам.
   И не дай бог сесть не на свое место. Вас  мигом  переместят.  Помните
знаменитую фразу Ельцина:
   - Не там сели, пересядьте!
   Для кого-то имеет принципиальное значение, в каком порядке устроились
за столом служащие. Вот и Жорка не мог, допустить, чтобы  я  явилась  на
прием одна в своем ,"Пежо". Хотел, чтобы приехала вместе с ним.
   Около шести часов я, одетая для приема, с вечерним макияжем на лице ,
вышла в гостиную и увидела Машу.
   - Ты дома? В академии отменили занятия?
   - За Черри приехала,  -  вздохнула  девочка,  -  хочу  ее  профессору
показать.
   - Что случилось? - испугалась я. В нашем доме пять собак, и  пуделиха
Черри из них самая пожилая: ей стукнуло  уже  девять  лет.  Маня  тяжело
вздохнула:
   - Тебе ничего не показалось странным в ее поведении?
   - Hy, есть стала очень много, сильно  потолстела,  вон  какое  брюшко
отвисло, просто сарделька ходячая, а не собака.
   - Я пальпировала ее живот, - завела Маруська.
   - Что ты сделала? - не поняла я.
   - Ну пощупала ей пузо, по-моему, там опухоль.
   Мое хорошее настроение мигом улетучилось. Опухоль...  Бедняга  Черри,
собаки, как и люди, могут получить  онкологическое  заболевание.  Девять
лет - преклонный возраст для пуделя... Мы, конечно,  сделаем  для  Черри
все, но скорей всего конец ее близок. Слезы подступили к глазам.  Заводя
собаку, понимаешь, естественно, что переживешь ее, но, когда верный друг
покидает тебя, это очень тяжело.
   Машка нацепила на ошейник Черри поводок, села в машину к Ольге, и они
уехали. Я вышла во двор, и тут же появился Жорка на не слишком шикарном,
но довольно новом "Мерседесе". Он окинул  меня  оценивающим  взглядом  и
сообщил:
   - Блеску мало, нацепи еще колечек, браслетиков и цепочек.
   Я села на переднее сиденье и ответила:
   - Жорик, там, куда мы едем, наверное, не принято навешивать  на  себя
килограммы золота. Поверь, эти серьги и перстень стоят очень дорого,  но
они  не  вульгарны  и  не  бросаются  в  глаза.  Тот,  кто  понимает   в
драгоценностях, сразу сообразит, что к чему.

Глава 2

   Юрий Анатольевич Рыков обитал в  огромной  отлично  отремонтированной
семикомнатной квартире. Темная старинная  мебель  в  гостиной  выглядела
великолепно: никаких царапин, пятен или сколов.  По  стенам  тут  и  там
висели картины в тяжелых рамах. На потемневших холстах мужские и женские
портреты.
   Стол переливался хрусталем. Сам  хозяин  выглядел  сногсшибательно  -
черный смокинг, красная  бабочка  и  такого  же  цвета  пояс.  Ярковатое
сочетание, но Юрий  Анатольевич,  щупленький  мужчинка  чуть  выше  меня
ростом, одевался так, наверное, чтобы  казаться  повыше.  Этой  же  цели
служили и лаковые ботинки на  высокой  платформе.  В  домашних  тапочках
профессор был росточком с нашего мопса Хуча.
   Зато жена его оказалась роскошной молодой дамой лет двадцати пяти, не
больше.
   Ярко-зеленое платье туго облегало  ее  аппетитную  фигуру.  К  такому
наряду полагаются  туфли  на  шпильках,  но  на  ногах  госпожи  Рыковой
красовались элегантные кожаные лодочки без всякого намека на каблуки.  В
них она была почти одного роста с супругом,  разве  что  сантиметров  на
пять-семь повыше, не больше.
   И бриллианты у нее в ушах и  на  пальцах  были  много  крупнее  моих.
Оглядев присутствовавших в гостиной дам, я  поняла,  что,  собираясь  на
прием, фатально просчиталась: мне следовало  бы  нацепить  на  себя  все
драгоценности,  хранящиеся   в   домашнем   сейфе.   Дамы   сверкали   и
переливались. На хозяйке рядом с бриллиантами  красовались  изумруды.  В
ушах - размером с куриное яйцо, на пальцах - чуть  поменьше,  скажем,  с
яйцо перепелки, а на шее, если продолжить этот ряд сравнений,  болталась
цепь,  на  которой  покачивалось  нечто  похожее  на  яйца,  из  которых
вылупляются страусята. И уж  поверьте  мне,  это  были  отличные  камни,
чистой воды, в вычурных дорогих оправах.
   Одна из дам пламенела  рубинами.  Тетки,  должно  быть,  договорились
предварительно между собой, чтобы не оказаться в одном  цвете,  а  может
быть, так получилось случайно, однако женщину, которую  представили  мне
как Розу Андреевну, украшал такой же набор, как и у  хозяйки  -  серьги,
ожерелье, кольцо, - но с камнями темно-красного цвета.
   Вечер протекал вяло. Хозяйка дома, ее  звали  Сабина,  совершенно  не
занималась гостями. Она оживленно разговаривала с мужчиной, отзывавшимся
на имя Яков. Два мужика - Владимир Сергеевич и Леонид Георгиевич  -  без
конца рассказывали Юрию Анатольевичу о каких-то делах,  понятных  только
им. Никто не собирался вовлекать Жору  и  меня  в  беседу.  Было  вообще
непонятно, зачем Колосова сюда позвали. Я еле-еле дождалась  возможности
встать из-за стола. Моей соседкой справа оказалась  Роза  Андреевна,  от
которой удушающе несло духами "Шанель".
   Легендарная Коко понимала толк в парфюмерии,  я  люблю  созданные  ею
ароматы, но все хорошо в меру. Если опрокинуть на себя целый  флакон,  а
милая Розочка, похоже, не пожалела и двух, то  окружающие  ощущают  себя
словно в газовой камере.
   Старая истина, которую любят повторять врачи: в ложке - лекарство,  а
в чашке - яд, может быть перефразирована: в капле - аромат, во флаконе -
удушье. Да еще все  окна  были  плотно  закупорены,  и  я  почувствовала
приближение мигрени.
   После десерта я пошла в туалет и по дороге заглянула в пару комнат.
   Повсюду роскошные люстры, туркменские ковры и антикварная мебель.
   В санузле я провела полчаса. Уходить оттуда совершенно  не  хотелось.
Там пахло намного приятней, чем в гостиной. В ванную  комнату,  явно  не
предназначенную для гостей, я скорей всего попала по ошибке. На полочках
стояло несметное количество незнакомых мне  баночек.  Я  не  утерпела  и
стала изучать  их  содержимое.  Вся  косметика  была  сделана  в  России
неизвестной мне фирмой "Маркус".  Честно  говоря,  я  удивилась.  Сабина
выглядела  модной  светской  дамой.  У  такой   предполагается   наличие
косметики ведущих западных фирм, а здесь  была  российская  продукция...
Это удивительно. В полном недоумении я перебирала тюбики и пластмассовые
баночки. В нашей стране производят хорошие шоколадные  конфеты,  вкусную
сырокопченую колбасу и замечательные хлопчатобумажные ткани.
   Но духи и кремы у нас не ахти какие. Может, этот "Маркус" исключение?
Вот,  например,  крем  для  удаления  пигментных  пятен.  Преисполненная
любопытства,  я  выдавила  на  ладонь  немного  светло-желтой  массы   и
поморщилась. Так и есть - сильно отдает аптекой.  Попробую  намазать  им
руки, у меня как раз появилась парочка ненужных темных пятен  на  кистях
рук.
   Но, как ни интересно было в ванной, пришлось возвращаться в  гостиную
и маяться там в ожидании момента, когда прилично начинать откланиваться.
   Дома я очутилась около полуночи. Злая, с больной головой и  в  плохом
настроении.
   - Мусечка, - прошептала Маня, влезая ко мне в спальню, - не спишь?
   - Пытаюсь уснуть.
   - Прикинь, радость-то какая!
   - Ну?
   - Угадай, что с Черри? - хихикнула дочь.
   - Опухоль доброкачественная, - заулыбалась я. Маня рассмеялась.
   - Доброкачественнее некуда, более того, не одна, а целых пять.
   - Опухолей?
   - Нет, мусик, ну подумай еще раз.
   - Извини, не понимаю, чего пять?
   - Щенков.
   Я так и подскочила.
   - Ты хочешь сказать, что Черри беременна?
   - Именно.
   - Но ей девять лет! Маруська развела руками.
   - Любви все возрасты покорны.
   - Мы не водили ее к кавалеру.
   - Она его сама нашла.
   - Где?
   - Понятия не имею.
   - Может, Хуч постарался?
   - Вряд ли, - вздохнула Маруська, - он слишком маленький, если  только
табуреточку подставил.
   - А Банди со Снапом?
   - Питбуль и ротвейлер? ;Ты чего, мамуля, они же здоровенные.
   - Кто же тогда? Маиюня поколебалась минуту.
   - Я думаю на Гектора.
   Гектор, мальтийская болонка снежно-белого  цвета,  принадлежит  нашим
соседям Сыромятниковым.
   - Ему лет десять, - возмутилась я.
   - Вот такой шалунишка, - засмеялась Маруся. -  Мулечка,  не  куксись,
радуйся, что Черри здорова. Я кивнула.
   - И когда ждать прибавления?
   - Со дня на день, - пояснила Маня. -  Прикинь,  как  здорово!  Обожаю
щеночков.
   Я была настроена не столь оптимистично.  Наша  йоркширская  терьериха
Жюли родила один  раз  детей  от  мопса  Хуча.  Мопсотерьеров  мы  потом
пристраивали с огромным трудом. Теперь, похоже, получатся  пуделеболонки
или болонкопудели.
   Ладно, если хоть один окажется белым, как  Гектор,  мигом  верну  его
Карине  Сыромятниковой.  В  конце  концов   отец   тоже   должен   нести
ответственность за произошедшее.
   На следующий день где-то около часа раздался звонок. Высокий  дамский
голос произнес.
   - Позовите Дарью.
   - Слушаю, - отозвалась я:
   - Это Сабина, вы вчера были у нас в гостях.
   - Да, да, большое спасибо, вечер прошел чудесно.
   - Лучше отдайте по-хорошему, - заявила вдруг мадам Рыкова.
   Я растерялась.
   - Что?
   - Сами знаете.
   - Извините, не понимаю.
   - Не корчи из себя дуру!
   Я обомлела.
   - Да в чем дело?
   - Воровка!..
   - Я?
   - Конечно.
   - Но что случилось?
   - Она еще спрашивает! Отдай по-хорошему, без скандала.
   - Я ничего у вас не брала.
   Сабина отрезала железным тоном:
   - Ну ладно, тебе же хуже будет, дрянь  подзаборная.  Я  в  недоумении
уставилась на противно пищащую трубку. У этой дамы что, крыша поехала? И
откуда она знает мой телефон, мы только вчера  познакомились,  я  своего
номера ей не  давала.  Ничего  так  и  не  поняв,  я  позвонила  Жоре  и
потребовала у того разъяснений.  Колесов  удивился  не  меньше  моего  и
сказал:
   - Забудь, небось у этой Сабины с головой беда. Идиотская вечеринка.
   Зачем они вообще меня звали, да  еще  с  дамой!  Сидели  бы  в  своей
компании и болтали между собой, на фиг мы им сдались.  Забудь,  Дашутка,
плюнь и разотри.
   Но мне все равно было неуютно. Что я должна отдать? Около пяти  часов
вечера Ирка всунула голову в мою комнату.
   - К вам гость.
   - Кто?
   Домработница хихикнула:
   - Такой важный, прямо павлин. Вошел и заявил:
   "Любезнейшая, передайте господам мою визитную  карточку".  Ну  чисто,
как в кино!
   Я взяла красный прямоугольник,  на  котором  золотом  была  вытиснена
информация: "Юрий Анатольевич Рыков".
   Через секунду я влетела в гостиную и увидела профессора  около  окна.
Он услышал звук шагов, повернулся и, забыв поздороваться, сурово заявил:
   - Вот, пришел выяснить недоразумение.
   Я оглядела незваного гостя.  Сегодня  на  нем  красовался  элегантный
костюм густо-серого цвета, белая рубашка, подходящий по тону галстук, на
котором виднелся простой золотой зажим. Однако ноги, как и  вчера,  были
обуты в туфли на толстенной  подошве.  Мне  стало  смешно.  Этот  мужик,
старающийся произвести впечатление богатого и самодостаточного человека,
на самом деле явно страдает комплексом неполноценности.  Так  переживать
по поводу собственного роста!..
   - Любезнейшая, - продолжил Рыков, - лучше отдайте подобру-поздорову.
   - Что?
   - Ну хватит!
   - Послушайте, - вскипела я, - мне надоела эта глупейшая ситуация.
   Сначала звонит ваша жена и устраивает истерику, теперь вы  являетесь.
В чем дело, в конце концов? В чем меня подозревают?
   Юрий Анатольевич налился кровью.
   - Подозревают! Да я точно знаю, что вы украли его.
   - Кого?
   - Не кого, а что, и хватит идиотничать! Отдавай немедленно!
   Я встала и распахнула дверь.
   - Убирайтесь вон. Я ничего не брала в вашем доме.
   - И не подумаю, - заявил мужик, - буду тут сидеть.
   В  полном  негодовании  я  схватила  телефон  и  позвонила  в   домик
охранников.
   - Алло, из пятого коттеджа Васильева беспокоит. У  меня  тут  человек
буянит: Явился без приглашениями, теперь хулиганит.
   Спустя две минуты в гостиной появились трое парней в черной форме.
   - Вот этот, - указала пальцем на Рыкова:
   - Пройдите на выход, - сказал один из  охранников.  Юрий  Анатольевич
стал нежно-зеленым, точь-в-точь как только взошедший на грядках салат.
   - Имейте в виду, я этого так не оставлю. У меня связи на самом верху.
   - Пройдемте, - настаивал дежурный. С видом оскорбленного короля Рыков
дошел до двери, потом обернулся и прошипел:
   - Ну погоди, дрянь, будешь знать, как обкрадывать приличных людей.
   Я только вздохнула. Милейший  Юрий  Анатольевич  уверен,  что  красть
нельзя только у тех, кто добился успеха в жизни? А  у  простых  граждан,
значит, можно?
   - Тварь, - выплюнул Рыков. - Запишите номер его машины, - попросила я
секьюрити,  -  и  больше  никогда  не  пропускайте  этот  автомобиль  на
территорию Ложкина.
   Примерно через два часа во дворе хлопнула дверца машины, и в гостиную
влетел Жора Колосов.
   - Ты одна? - заорал он.
   - Мои еще не вернулись.
   - Это хорошо, - пробормотал Жорка, плюхаясь в кресло.
   - Почему? - удивилась я.
   - Потому что тут такое дело..
   - Говори, - мрачно пробурчала я. -Знаю, знаю, о чем  речь  пойдет.  К
тебе приезжал Рыков. Одного не пойму: он несет такую чушь...
   - Слушай, - мрачно сообщил Колесов и принялся вываливать информацию.
   Чем дольше он говорил, тем ниже у  меня  отвисала  челюсть.  В  такую
ситуацию я попала впервые, хотя могла бы оказаться в подобном  положении
и раньше. Долгие годы работала преподавателем французского языка, ходила
по домам в качестве репетитора. Семьи попадались разные,  хозяева  тоже.
Кое-где меня угощали чаем и даже кормили обедом, иногда чересчур ретивые
мамаши  сидели  во  время  урока  в  комнате,  изредка  мне  подсовывали
дополнительного ребенка, бесплатно  сестру  или  брата  того,  кто  учил
французский, порой обманывали с оплатой.  Одна  дама,  густо  обвешанная
золотом, долго обещала заплатить заработанные мною деньги:
   - На следующем уроке отдам сразу за два раза. Потом за  три,  четыре,
пять... Когда неоплаченных занятий оказалось двадцать, она  позвонила  и
заявила:
   - Мы в ваших услугах более не нуждаемся. Так что я попадала в разные,
подчас очень неприятные ситуации, но в воровстве меня не подозревали  ни
разу.
   Хотя кое-кто из моих коллег порой оказывался в щекотливом  положении.
Ленка  Сидорова  рассказывала,  как  один   раз,   придя   на   урок   к
семикласснице,  увидела  у  нее  на  столе  дорогое  золотое  кольцо   с
бриллиантом. Естественно, Лена, ничего не сказав, провела урок  и  ушла.
Но на следующий  день  около  кольца  оказался  браслет,  потом  часы  и
кулон... Наконец Сидорова не выдержала и поинтересовалась:
   -   Скажи,   пожалуйста,   твоя   мама   всегда   так   драгоценности
разбрасывает?
   - А она сейчас в отпуске, - невпопад ответила девочка.
   - И что? - не поняла Ленка. Школьница хихикнула:
   - Так ей потом на работу  выходить,  придется  вас  со  мной  наедине
оставлять, вот и проверяет,  можно  училке  доверять  или  нет?  Словом,
сопрете вы колечко или постесняетесь?
   Но меня господь от подобных ситуаций уберег,  поэтому  сейчас  слушая
рассказ Жоры, я даже слегка растерялась.
   Вчера  из  спальни  хозяев  пропала  очень  дорогая   вещь:   золотое
пасхальное яйцо работы самого Фаберже. Симпатичная  безделушка  украшена
нехилыми камушками и стоит баснословно дорого.
   - Господи, - только и смогла я вымолвить, - откуда оно у них?
   Жора вздохнул:
   - Родители  Рыкова  из  дворян.  Его  бабка  состояла  фрейлиной  при
последней  императрице.  По  семейному  преданию,  юная  графиня  Рыкова
прогуливалась  мартовским  днем  по  берегу  реки  в  одной  из  царских
резиденций. Возможно, это был пруд. Юрий Анатольевич точно знает только,
что невесть как в проруби оказалась любимая кошка Александры  Федоровны.
Фрейлина смело кинулась  спасать  животное  и  при  этом  чуть  сама  не
утонула.  В  конце  концов   киску   благополучно   выудили,   доставили
императрице.  Поговаривают,  что  Александра   Федоровна   была   слегка
скуповата, особых подарков придворные от нее не имели, но тут,  учитывая
факт, что графиня Рыкова заболела воспалением легких и  чуть  не  отдала
из-за кошки богу душу, императрица расщедрилась. В первый день Пасхи она
навестила больную и преподнесла ей яйцо.
   Бабка Рыкова, великолепно понимала ценность презента. После революции
она отчаянно бедствовала, но ни разу  даже  не  подумала  о  том,  чтобы
продать эту "царскую милость". Ее родственники, коим яйцо  досталось  по
наследству, также тщательно берегли сувенир. И вот теперь он пропал.
   - Но почему решили, что это я? Жора развел руками.
   - Говорят, больше ни на кого нельзя подумать.
   - Отчего?
   - Ну, баба эта, Роза, старинная подруга Рыкова, сто дет в дом ходит.
   Владимир Сергеевич - директор крупного  НИИ,  Леонид  Георгиевич  его
заместитель, а Яков у него в помощниках. Вроде бы гребут лапой миллионы,
и им без надобности что-либо переть, даже яйца Фаберже.
   - Но я тоже не бедствую!
   Колосов вздохнул:
   - Оно так, но за все время званого  вечера  из  гостиной  на  полчаса
удалялась только ты.
   - Ходила в туалет!
   - На тридцать минут? Тебя что, понос разобрал?
   - Нет.
   - Чего тогда просидела столько в сортире?
   - Не хотелось  в  гостиную  возвращаться,  вот  и  нюхала  содержимое
всяческих баночек у хозяйки в ванной. Помазала кремом руки, ой!
   - Что случилось?
   Я в недоумении пробормотала:
   - У этой Сабины отечественная косметика фирмы  "Маркус"  разложена  в
такие невыразительные баночки из желтой пластмассы, а кое-что и в тюбики
советского дизайна. Да вот поди ж ты! У меня на внешней  стороне  кистей
рук появились пигментные пятна. Что только ни пробовала, все бесполезно.
Покупала дорогущие средства от "Виши" - мази, капли. А  тут  один  разок
нанесла, и все.
   Просто чудо какое-то.
   Жорка уставился на мою руку и пробормот