Киры и Ани решена. Первую, сославшись на знакомство с Катей, он вызывает в кафе под предлогом устройства в институт своей родственницы, а к Ане заявляется, представившись подругой той же Кати, у которой вызывают сомнение некоторые купюры.
     Кира, не заподозрив подвоха, растолковывает "даме" кое-какие тонкости приемных экзаменов, а Аня, вооружившись лупой, с удивлением замечает:
     - Ну надо же! Снова доллары из прошлого!
     Но как Алексей ни старался, Аня не может сообщить ему координат дамы, приходившей с пятью стодолларовыми банкнотами. И Кира, и Аня умирают. Первая получает яд в кафе, а второй Алексей ухитряется подсыпать каракому в сахарницу. Увидев тучную Аню, Клара совершенно верно предположил, что госпожа Кауфман кладет в чай или кофе граммов по сто сладкого песка. И в том и в другом случае все проходит без сучка и задоринки. Киру и Аню считают жертвами жары.
     Убрав, как ему кажется, всех свидетелей, Леша Клара занялся поисками клада. Правда, некоторое время он нервничает, так как совершенно не понимает, что за женщина явилась к Анне Кауфман и где незнакомка взяла купюры 70-х годов выпуска.
     Но потом он успокаивается и решает, что это.., сотрудница "Скорой помощи" или медсестра из больницы, куда доставили Якунина. Увидела бабенка доллары и присвоила их себе.
     - А вот и нет! - заорала Машка. - Настя, Люся, Гортензия живы...
     Николай нахмурился:
     - Люсю увезли в клинику. Алексей об этом знает, следовательно, вдова Трошева выбыла из игры.
     Настя... Думается, она бы оказалась очень скоро на том свете. Клара собирался отравить и подругу детства. Спасло ее только то, что у нее был плотный график командировок, последнее время она просто жила в самолете. Утром прилетела, поместила растения в карантин, вечером вновь отправилась в какую-нибудь Полинезию. Чтобы Анастасия могла беспрепятственно, без визы, путешествовать из страны в страну, Борис Гольдин за большие деньги сделал ей особый паспорт, который имеют в кармане очень высокопоставленные чиновники. С подобным документом визы не нужны. Ради своей больной жены Гольдин готов на любые траты. Хочет супруга иметь уникальный музей растительных экзотов? Бога ради, пусть получит.
     Настя пока не мешает Алексею, но Клара просто ожидает удобного момента, чтобы отправить подругу детства на тот свет. Он очень хорошо понимает, что кончина Трошевой никого не удивит. Люди подумают, что она просто надорвалась на службе. А еще можно проводить Настю в аэропорт, угостить там кофе - и все... Трошева скончается либо в самолете, либо, что намного лучше, в чужой стране. Все концы будут спрятаны в воду. Что же касается Гортензии, то она просто ничего не узнает о найденных сокровищах. Да и кто ей расскажет? Сергей погиб, Настя тоже умрет, Люся в сумасшедшем доме...
     И Леша спокойно продолжает поиски на участке в Вербилках. Только он делает ошибку. Тайник, в котором лежали двадцать тысяч долларов, был найден Сергеем в сторожке, и Алеша решил, будто и полмиллиона где-то тут, вот он и роется в сарайчике, а тем временем Даша сначала натыкается на картину, потом читает записку и находит зарытый сейф. Собственно говоря, это все.
     - Минуточку!!! - закричала я. - Однако бред получается! Каким это образом Леша мог снимать дачу у Кисы, когда в избушке жили мы, а? Тут концы с концами ну никак не сходятся!
     Николай усмехнулся:
     - Я все ждал, кто из вас задаст этот вопрос. Естественно, первой нестыковку заметила Даша! Да, в доме поселились вы. Но на участке проживал и Алексей.
     - Где? И как мы его не заметили? - возмутилась Зайка. - Киса ничего не говорил о другом съемщике.
     - Ага, - кивнул Николай. - Киса!
     Я уставилась на него, пытаясь привести в порядок взбунтовавшиеся мысли. Коренастая, слишком прямая фигура старичка возникла перед моими глазами. Борода лопатой, неопрятные, торчащие в разные стороны волосы и.., молодые, блестящие глаза.
     - Так вот почему он не сказал нам про телефон и подъемник на второй этаж, - заорала я, вскакивая на ноги, - и в сторожке одна техническая литература на полках стоит, а хозяин каждый раз, когда я входила к нему, читал детективы.
     - Точно, - подхватил Николай, - он не знал про хитро спрятанный аппарат и "лифт", потому что Киса - это не Киса, а...

Глава 35

     - Леша Клара, - закончила я. - Господи, ну как же раньше не догадалась! Ведь так очевидно было! Он же совершенно ничего не знал о доме, не умел работать руками, на все мои просьбы, типа: почини кран и лестницу, отвечал: мне это совершенно не интересно! И глаза так блестели! Ну как я не поняла!
     - Никто не понял, - буркнул мрачно Аркадий.
     - Вы не расстраивайтесь, - начал нас утешать Николай, - Клара очень талантливый актер, великолепно умеющий гримироваться. Внешность настоящего Кисы позволила ему легко спрятать лицо - борода, волосы торчком. А некоторые странности его поведения окружающие объясняли безумием Кисы.
     - Где же настоящий хозяин? - прошептала Маня. - Алексей его.., того.., да?
     - Нет, - успокоил нас Николай, - Киса жив.
     - И где он? - воскликнули мы с Зайкой хором.
     - Алексей держал его в сарайчике, в подвале.
     Я моментально вспомнила тихий стон, который услышала один раз, войдя в сторожку. И ведь поинтересовалась у хозяина, откуда странный звук, а что услышала в ответ: летучие мыши стонут. Нет бы вспомнить, что эти существа не воют, они лишь попискивают. И Хуч при мне начал яростно скрести пол в сараюшке, он почувствовал человека... Ну и дура же я!
     - Алексей убил столько людей, - протянул Аркадий, - почему он сохранил жизнь Кисе?
     - Думаю, дни старичка-изобретателя были сочтены, - вздохнул Николай. - Дело в том, что Леша решил, будто Киса, перестраивая сараюшку и избу, мог найти баксы, - вот и сохранил временно жизнь дедушке, пытался выжать из него сведения о конструкции дома.
     - Но зачем Леша прикинулся Кисой? - не успокаивалась Маня. - Отчего нас пустил? Жил бы себе под видом дачника дальше!
     - Об этом и говорить не интересно, - неожиданно сказал до сих пор молчавший Дегтярев, - просто захотелось ему.
     Но мне такая реакция полковника показалась более чем странной, поэтому я решительно сказала:
     - Нет уж, Николай, выкладывайте все до конца!
     Тот замялся, потом вытащил носовой платок, развернул его, затем снова сложил, встряхнул...
     Неожиданно Александр Михайлович встал и попытался прошмыгнуть к двери. Я подождала, пока его стокилограммовая тушка на цыпочках доберется до порога, и спросила:
     - Эй, ты куда собрался?
     Полковник вздрогнул, обернулся, покраснел и пробормотал:
     - Совсем забыл таблетки от давления принять!
     С этими словами он со скоростью ящерицы юркнул в коридор. Мне не понравилось столь поспешное бегство Дегтярева. Впрочем, Аркадий тоже заподозрил неладное, потому что он спросил у Николая:
     - Полагаю, мы сейчас услышим нечто не совсем приятное?
     - Ну что вы, - замел хвостом Николай, - ерунда. Вы только выслушайте меня внимательно, тогда разберетесь в ситуации. Помните, Алексей нашел у Гортензии три тысячи долларов?
     - Да, - хором ответили мы.
     - После смерти Марфы, которая регулярно подбрасывала подруге деньги. Гортензия стала нуждаться, - начал Николай. - Это была не первая волна ее нищеты. Одно время они с Марфой обе сидели без средств, но потом Якунина продала дом в Вербилках, и подруги вновь подняли головы. Однако после кончины вдовы Леонардо Гортензии стало совсем плохо. Она практически начала голодать, иногда она плакала, вспоминала Михаила и от этого рыдала еще сильней. Из дома было продано все, кроме больших старинных напольных часов, любимой игрушки Михаила. Иногда, заводя их, муж говорил Гортензии:
     - Поднимаю наше благополучие.
     Она не понимала смысла этой фразы и один раз поинтересовалась:
     - Ты о чем?
     Супруг осекся.
     - Да так, болтаю по-стариковски, но мы никогда не продадим эти часы, ни за что.., или.., оставим себе на память гири.
     - Зачем? - рассердилась та.
     - Просто так, - улыбнулся Михаил.
     Помня о том, что часы были любимой вещью покойного супруга, Гортензия, отдав в скупку свои драгоценности, старинный сервиз, статуэтки и пару картин, не трогала "ходики". Но потом настал и их черед. Визит антиквара, которому предстояло оценить последнюю дорогую вещь в доме, был намечен на полдень. Накануне Гортензия никак не могла заснуть, вертелась в кровати, потом выпила валокордина и забылась, но ненадолго. Потому что в спальню вошел Михаил, как всегда, с ласковой улыбкой на губах. Он подошел к кровати жены, сел на матрац и сказал:
     - Говорил же тебе: никогда не продадим эти часы, ни за что. Хорошо, что я успел прийти. Прости, я ведь умер внезапно, не успев сказать тебе:
     "Гортензия, развинти гири".
     Старуха вскочила в холодном поту и поняла, что ей приснился сон. Тут уместно вспомнить, что Гортензия была научным работником, атеисткой, не верящей ни в какую мистику типа свиданий с покойниками. Но какая-то сила толкнула ее к часам и заставила развинтить тяжелые гири. Внутри оказались деньги. Гортензия чуть не умерла, пересчитывая доллары. Каким образом они оказались в гирях, она не знала. Потом она начала сомневаться: настоящие ли деньги?
     Поколебавшись немного, старушка взяла одну купюру, спустилась на первый этаж своего дома, в обменник, и стала обладательницей суммы, превышавшей ее пенсию. Не чуя ног от радости. Гортензия вернулась в квартиру. С тех пор она стала тратить запас: менять два раза в месяц, пятнадцатого и тридцатого, по сто долларов.
     Николай закашлялся, а мы терпеливо ждали, чем все закончится.
     - Когда первые сданные Гортензией доллары оказались в банке, - спокойно продолжал Николай, - там сразу поняли: купюры фальшивые. Сделаны они были великолепно, просто придраться не к чему, и девочка из обменного пункта ничего не заподозрила. Но опытный сотрудник разобрался, что к чему, правда, не сразу. Его сначала насторожило, что доллары выпущены давно. Подделка оказалась просто великолепной, но ее наличие никого не удивило. По России гуляет большое количество "левой" валюты.
     Первую купюру уничтожили, инцидент посчитали малозначащим. Но пятнадцатого числа вновь появилась такая же ассигнация, затем тридцатого, потом опять пятнадцатого. И тут к делу привлекли милицию.
     Естественно, сразу вычислили обменник, из которого с завидной регулярностью в банк прибывали фальшивки, а вскоре стало понятно, что их сдает Гортензия Клара. Следователь, занимавшийся этим делом, вначале был удивлен. Случается, что фальшивомонетчики нанимают для сбыта купюр стариков. Вручают божьему одуванчику энную сумму, и пенсионер катается по городу, сдавая в разные обменники по чуть-чуть. Но никто из тех, кто посвятил себя выпуску "паленых" купюр, не станет печатать деньги, датируемые семидесятыми годами.
     Зачем лишний раз привлекать к себе внимание?
     Следователь поломал голову и полез в архивы. Через некоторое время он узнал, что Михаил Клара допрашивался в качестве свидетеля по делу Владимира Трошева, закрытому в связи со смертью основного подозреваемого. Владимир был пойман в момент обмена крупной суммы фальшивок. Следователю многое стало ясно. В то время Михаил Клара ухитрился выскочить сухим из воды, объяснив, что был просто другом художника, а не подельником. Михаил был уважаемым человеком, доктором наук и профессором, ему поверили и отпустили.
     Следователь решил, что где-то спрятана огромная сумма фальшивок. Начали следить за Гортензией. Но вдова Клара практически ни с кем не встречалась. В обменном бюро давным-давно сидел сотрудник милиции, молча принимавший у старухи подделанные купюры. Представьте его удивление, когда на прилавок легли сразу две сотни, которые приволок Леша.
     - Вот почему он "не заметил" подделку! - вздохнул Кеша.
     Николай кивнул:
     - Да, ему просто велели подать сигнал, если с подобными купюрами явится еще кто-нибудь.
     За Алексеем Клара тоже стали следить; он же, не подозревая ни о чем, вначале приехал к Насте домой. Следователь сделал стойку: Клара и Трошева, хотя говорить о каких-то выводах было рано.
     Потом Алексей приехал к Кисе. Денег на съем дачи у парня не было, и он упросил старичка разрешить ему пожить просто так. Обещал за кров привести участок в порядок и слегка подремонтировать дом, наплел что-то про бывшую жену, которой при разводе досталась его квартира. Киса человек наивный, очень добрый, поэтому он пожалел Алексея, но предупредил его:
     - У меня пока нет жильцов, но, если они появятся, уж не обессудь. Деньги-то нужны.
     За участком установили слежку, но она была наружной, внутрь дачи, естественно, сотрудники милиции попасть не могли. И тогда родилась мысль отправить к Кисе жильцов, якобы семью, а на самом деле оперативников: мужчину и женщину. Только следовало тщательно подготовиться, чтобы не спугнуть Алексея. Отношения между членами семьи должны быть абсолютно естественными, без малейшей фальши. Клара хороший актер, он мигом увидит инсценировку. Лучше всего найти истинных супругов, с детьми, присоединить к ним работника органов. Но где взять таких людей? И тут...
     - Можешь дальше не продолжать, - мрачно перебила его я, - вы нас просто использовали! Значит, этот Киса совсем не родственник приятеля Женьки.
     - Нет, - подтвердил Николай, - но вы и впрямь оказались лучшим вариантом в этой ситуации. Клара, которого Киса попросил съехать, сообразил, что поиски полумиллиона долларов откладываются, и мигом принял решение - засунул дедушку в подвал, загримировался под него и начал весьма успешно изображать из себя горе-изобретателя. Периодически он спускался в подвал и требовал от старика ответа на вопрос: где может быть тайник?
     Бедный Киса каждый раз что-то вспоминал, но все не то.
     Думается, находись сокровище и впрямь в доме и угадай Киса случайно место "нычки", Алексей бы его убил. Старичок был ему нужен лишь как источник информации. Впрочем, не исключено, что он в конце концов и так бы отравил дедушку, но ему мешало присутствие на участке посторонних.
     - Ну, Дегтярев, погоди, - обозлилась я, - теперь понятно, почему он, поняв, что выключили воду и душа не будет, в сердцах воскликнул: "Слишком высокая цена..." Правда, успел прикусить язык, но теперь я понимаю, как должна была закончиться фраза! Слишком высокая цена за спектакль!
     - Но каким образом Алексей сумел убить всех женщин, если за ним велась слежка? - протянула Маня.
     Николай начал ковырять столик.
     - Приходится признать, - с неохотой заявил он, - что иногда в наших рядах оказываются безответственные работники, откровенные разгильдяи, неумехи...
     - Ты брось посыпать голову пеплом, - сердито прервала его я, - говори по делу.
     - Когда Клара первый раз в образе Кисы вышел со двора, за ним не проследили, - неохотно признался Николай, - потому что ждали Алексея. Во второй раз сотрудник пошел за "дедушкой", но потерял его, в третий...
     - Ладно, - махнула я рукой, - ясно, горе-сыщики!
     - Надо же, как он ловко притворялся! - воскликнула Маня. - Всех обманул, даже меня. Знаете, мне этот Киса нравился, казался беззащитным...
     У него такой вид...
     Я тут же вспомнила встреченную в магазине парочку: старушку и болонку Матильду. Такая благообразная бабуся и.., отменная матерщинница, да еще и мелкая воровка. Да, внешность бывает обманчива, только мы об этом, увы, забываем.
     - Столько людей погибло, - продолжала Маня, - а все из-за долларов царя Гороха!
     - Из-за чего? - не понял Николай. - Каких долларов?
     - Царя Гороха, - повторила Маруська, - деньги-то выпустили когда? Тридцать лет назад! При царе Горохе!
     Я посмотрела на девочку и вздохнула. Семидесятые годы для нее, появившейся на свет в конце восьмидесятых, на самом деле доисторические времена.

Эпилог

     Забегая немного вперед, скажу, что Алексей был арестован и препровожден в следственный изолятор, который в народе именуется Бутырской тюрьмой. Деньги, найденные мною, и двадцать тысяч, хранившиеся в сарайчике, проходят экспертизу. Но уже сейчас можно с уверенностью сказать, что они настоящие. В железном сейфе, который зарыл в саду Леонардо, находилось четыреста восемьдесят три тысячи долларов, если прибавить к ним те двадцать, что хранились в сараюшке, то получается замечательная сумма, чуть более полумиллиона американских рублей. Скорей всего, это и есть деньги несчастного Владимира Трошева. Отчего Леонардо вынул из "нычки" малую толику и отложил в другое место - остается лишь гадать, но самым правильным представляется мне следующее объяснение: художник решил не трогать без особой нужды основной запас и в избушке спрятал те купюры, которые собирался осторожно тратить по мере необходимости.
     Настя проходит по делу свидетелем, ее оберегает целая стая адвокатов, нанятая Гольдиным. Люся находится в психиатрической клинике. Не знаю, привезет ли дочь мать назад, в родной дом. Но, даже если она и решится на такой шаг, то совершит его лишь по завершению следствия. Болтливой, не слишком адекватной Люсе пока следует находиться под присмотром врачей. Гортензия тоже избежит ответственности. Учитывая преклонный возраст, помощь следствию и то, что старушка искренне заблуждалась, считая купюры настоящими, ее не тронут. Но остаток дней Гортензии придется провести с мыслью о том, что ее сын - убийца. Рано или поздно всем нам приходится платить по счетам.
     Когда-то она ради карьеры в науке фактически бросила ребенка, теперь пожинает плоды, выросшие из посеянных семян.
     Нашлась и Аллочка. Перепуганная девочка уехала в деревню, к дальней родственнице, где в конце концов ее и обнаружили. Сейчас Алла дает показания в милиции.
     Дачу мы отремонтировали, со старичком, настоящим Кисой, подружились. Он оказался милейшим дядькой, рассеянным, плохо приспособленным к жизни, так до конца и не понявшим, почему его сначала сунули в подвал, а потом оттуда вытащили.
     Киса сейчас мирно живет на даче, а мы, чтобы он больше не мерз зимой в сараюшке, попросили его не сдавать основной дом, пользоваться им самому, и теперь спонсируем его изобретательскую деятельность. Киса уже изобрел консервный нож, радио и велосипед. На данном этапе он работает над электрочайником. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало.
     Дом в Ложкине привели в порядок только к Новому году, мы перебрались к себе лишь в самом конце декабря.
     Но в тот день, когда Николай излагал нам суть дела, никто, естественно, не знал, что нас ждет впереди. Впрочем, одно в тот момент я понимала хорошо: Зайка, мчавшаяся за полковником, без всякого сомнения, сейчас растопчет трусливого Дегтярева, малодушно убежавшего от нашего справедливого гнева. Между прочим, я совершенно с ней солидарна.
     - Вы бросили нас одних, на участке, рядом с убийцей! - закричала я.
     - Но рядом же находился полковник, - отбивался Николай.
     - Да какой от него толк! - злилась я.
     - Еще Артем! - Палец Николая ткнул в сторону молчаливого парня, поглаживающего постанывающего от удовольствия мопса. - Он постоянно был при вас.
     - Я не заметила!
     - Правильно, - тихим баском ответил Артем, - я сидел в этом, как его, "бамбуке", дежурил, охранял вас!
     И тут я некстати вспомнила о том, как скользила на животе по крыше, а потом рухнула в бочку с водой. Помнится, из кустов в тот момент донеслось тихое хихиканье. Я еще очень удивилась: ну что за звуки издает Хуч?!
     - Так это вы смеялись, когда я угодила в воду?
     - Ну.., в общем...
     Мое негодование достигло предела:
     - Ты видел, как я падаю! Видел?! И не помог?
     А если бы я разбилась насмерть?
     - Приказа не поступало вмешиваться, - рубанул Артем.
     Я потеряла дар речи, из горла вырвались отдельные слова:
     - Вот.., идиоты.., ужас.., в голову не придет... такое...
     - И чего так нервничать? - философски заявил Артем. - Обошлось же! Вы точнехонько в бочку бултыхнулись.
     На его губах появилась улыбка, а я от гнева онемела.
     - Ну теперь все прояснилось, - быстро заговорил Николай, - объявля