о тебя тянет заниматься не своим делом! Ведь дрянь получается!
     От негодования у меня пропал голос. Воспользовавшись моментом, Дегтярев решительно двинулся по лестнице и чуть не упал, но устоял на ногах, уцепившись за перила. Наклонился, оглядел ступеньку, прикрытую ковром, потом повернулся ко мне и с пафосом заявил:
     - Вот! Ты обязана следить, чтобы все в доме было в порядке! И незачем изображать из себя Шерлока Холмса и мисс Марпл в одном флаконе. Вечно ты попадаешь впросак, а я потом отдувайся!
     Закончив сентенцию, он невозмутимо достиг первого этажа. Ну, толстяк, погоди! Можешь быть уверен, я отыщу Олега - и намного быстрее, чем твои правоохранительные органы. Тогда посмотрим, кто из нас в каком флаконе!

Глава 7

     На следующий день около часа я поехала к почтальону Соне. В сумочке лежала фотография Олега, может, не самая удачная, но Гладышев на ней узнаваем. Мне повезло, я миновала половину пути без пробок и первый раз встала у светофора только на пересечении Ковалевской улицы с Нежинским переулком. Пока горел красный, я закурила и призадумалась. Почему Олег удрал? Должна же быть какая-то причина! Жена, ребенок, хорошая работа - и вдруг бац!
     Слева раздался резкий стук. Я вздрогнула и увидела сотрудника ГИБДД в ярко-желтой жилетке.
     - Что случилось? - удивилась я, опуская стекло.
     - А ну, отъехай в сторону! - велел постовой.
     Я послушно замерла у обочины.
     - Попрошу документики, - потребовал мент.
     - Что я не так сделала? - недоумевала я, протягивая техпаспорт и права.
     - Чего, чего... - бормотал сержант, разглядывая закатанные в пластик корочки. - Зеленый загорелся, потом красный, опять зеленый, а ты все стоишь, пьяная, что ли?
     С подозрением глянув на меня, он велел открыть багажник. Я выполнила приказ и нырнула обратно в нутро "Пежо". Почему наши гаишники такие противные?! В декабре я точно так же задумалась, стоя на улице Арго в Париже, и полицейский тогда спросил: "Мадам, на светофоре уже горел красный, желтый и зеленый, вы предпочитаете какой-то другой цвет?" А наш сразу документы, пьяная... Не найдя никаких нарушений, постовой меня отпустил. Только настроение испортил.
     Возле Сониного дома были густо натыканы машины, пришлось парковать "Пежо" далеко от подъезда, а потом ковылять по обледенелому тротуару. У самого входа я поскользнулась и упала, а встав, обнаружила, что брюки порваны. В общем, день не задался. Оставалось надеяться, что вечер будет удачней.
     Сонину дверь мне открыла невысокая женщина в юбке и вишневой расшитой люрексом кофте.
     - Проходите на кухню, - тут же велела "вишневая".
     Я прошла, села на ту же табуретку, что и вчера, и хотела было спросить о Соне, как "кофта" резко спросила:
     - Вы с почты? Чего так запоздали, агентша только что ушла!
     - Какая агентша? - растерялась я.
     - Какая, какая, - зло отозвалась тетка, - ясное дело, похоронная! Между прочим, все из-за вас! Виданное ли дело отправлять слабую женщину с такой суммой!
     - Простите, я не с почты, позовите, пожалуйста, Соню!
     Женщина пару секунд смотрела на меня не мигая, потом пробормотала:
     - Соню? Да вы откуда?
     - Я ее знакомая, новая. Мне очень надо с ней поговорить.
     - Соня не сможет разговаривать, она умерла, - ответила баба, одергивая жуткую кофту.
     От неожиданности я оторопела и вдруг спросила:
     - А вы ей кем приходитесь?
     - Так сестрой, старшей, - уже спокойней сообщила тетка.
     - Как вас зовут? - я медленно приходила в себя.
     - Равиля, - ответила тетка. - Господи, за что нам такое горе!
     - Но что случилось? - наконец сообразила спросить я. - Вчера была у Сони, она собиралась квартиру убирать.
     - Да, Сонька здорова была, - тяжело вздохнула Равиля. - Ноги только, говорила, гудят к вечеру. Убили ее. Из-за больших денег. Много тысяч несла, вот негодяи и решили поживиться!
     Я недоверчиво оглядела кое-где облупившиеся кухонные шкафы, помятую алюминиевую кастрюльку на допотопной газовой плите.
     - Откуда у Сони большие деньги? Мне показалось, она живет очень скромно.
     - Так не ее тыщи-то, - с жаром пояснила Равиля. - Чужие! Пенсию Соня разносила. Есть такие пожилые, которым из дома не выйти, им почтальон на дом приносит. Раньше на книжку переводили, а теперь боятся. Да еще зима на дворе, можно руки-ноги переломать. Чувствуя, как к голове начинает подбираться мигрень, я слушала Равилю. Пенсию разносят в определенный день, и обычно почтальонша бегает по району, пока не избавится от всех ассигнаций, но вчера, как на грех, у Сони заболел ребенок. Утром Соня обошла часть пенсионеров, днем заскочила домой и отправилась по оставшимся адресам, только когда мальчик заснул. Соня нарушила правила: чужие деньги следовало сдать на почту, но тогда ей бы не разрешили отлучиться... Смерть застигла ее в собственном подъезде: какие-то подонки ударили по голове, забрали деньги и убежали. Дело было вечером, когда все сидят по домам, тело нашли около десяти - негодяев давным-давно след простыл.
     - Как преступники узнали, что у Сони в сумке деньги? - тихо спросила я.
     Равиля только махнула рукой.
     - На почтальонов часто нападают. День, когда выдают пенсии, узнать легко. Небось проследили за Сонькой, да днем народу полно, а как увидели, что к себе пришла, подумали вечером налететь. Где уж женщине с бандитами справиться!
     - Им охрану не дают? - не успокаивалась я. - Ведь женщина с набитой деньгами сумкой - лакомый кусок для преступников.
     Равиля грустно усмехнулась.
     - Скажете тоже! Охраннику платить надо, а где средства взять? В соседнем отделении стали требовать, чтобы в день пенсии на такси возили, так начальство заявило: "Желаете кататься, платите сами!"
     Я вернулась в машину, села за руль и закурила. Никогда не думала, что почтальона с деньгами никто не охраняет. Бедная Соня! И главное, преступников не найдут, если те не станут регулярно промышлять разбоем. Как-то Дегтярев сказал: "Хуже всего раскрываются дела по грабежам на улице. Подбежали, ударили, отняли кошелек и сделали ноги. Если не задержали сразу, да еще это единичный налет, пиши пропало". Жаль, я не успела показать Соне фотографию. Странно, почему Олег сам не положил конверт в ящик... Соне сказал, что баба Клава его не впустила, только она отлично знала Гладышева, он же жил в этом доме. Я раздавила окурок в пепельнице. Совсем ты, Дашутка, ума лишилась. Олег не зашел в подъезд именно потому, что баба Клава его прекрасно знает и, естественно, в курсе, что он пропал больше года назад. Что бы она сделала, увидев Гладышева на пороге? Заперла бы между двумя решетками и принялась названивать в милицию.
     Я завела мотор и поехала в центр. Вот оно, последнее доказательство того, что Олег жив-здоров и находится в Москве. Баба Клава не впускала тех, кто казался ей подозрительным. Предположим, ей не понравился человек, который принес конверт, но ведь она могла взять его и положить в ящик. ан нет. Значит, приходил Олег! И я обязана найти его сама, без помощи Дегтярева. Почему? Во-первых, обидно, когда тебя оскорбляют, считая ни на что не способной дурой, а во-вторых... Была у Олега причина скрыться, была! Скорей всего, совершил что-нибудь предосудительное, потому и прячется. А я - его старый, испытанный друг. Вот найду Гладышева и помогу уехать из России. Вместе с Ленкой, которая, даст Бог, к тому времени поправится. И с Лешей.
     Справа по курсу возник столб с желтой буквой "М". Очень хорошо, съем бит-мак и спокойно подумаю. В небольшом зале толпилось много народу. Я взяла булку с котлетой, мороженое в рожке, стаканчик того, что в "Макдоналдсе" гордо именуют "капуччино", и пошла в "Пежо" - есть и думать надо в относительном покое. Биг-мак зажат в руке, стаканчик с гадким кофе встал в углубление возле стеклоподъемников, вафельный рожок поместился в подставке для мобильного. Развернув хрусткую бумажку, я впилась зубами в мякиш кунжутной булочки. Да, эта еда неполезна, но как вкусно!
     Попробуем проследить, как провел Олег тридцать первое декабря. Мы с Ленкой столько раз вспоминали этот день, что все передвижения Гладышева могли назвать с точностью до минуты.
     Утром Олег встал, принял душ, выпил кофе и сказал Ленке:
     - Сейчас поеду на работу, там сегодня не задержат, оттуда рвану в Ложкино, поздравлю Дашку - и назад.
     - Только не задерживайся, - попросила жена.
     - Все собираются в ресторан к одиннадцати, успею, - ответил Олег.
     Ленка обиделась.
     - Интересное дело! Мне тоже хочется посидеть с тобой у елки, выпить шампанского, проводить старый год и вручить тебе подарок.
     - Не дуйся, котик, - засмеялся Олег. - Я пошутил. Конечно, вернусь в районе шести-семи. Кстати, о подарках, помоги отнести пакеты в машину.
     Ленка накинула шубу и, пока Олег грел мотор, разложила на заднем сиденье предназначенное нам. Потом Олег поцеловал ее и шепнул:
     - Может, успеем не только шампанского выпить, а то жди потом целый год, до первого января...
     Ленка рассмеялась, Олег нажал на газ, "Жигули" покатили по шоссе. Больше Ленка мужа не видела. Правда, он позвонил ей в районе часа и бодро сообщил:
     - Гарик проявил чуткость и всех распустил. Народ уже чокается, лечу в Ложкино.
     - Смотри не пей, - предостерегла Ленка, - гаишники сейчас всех проверяют, кучу денег отдашь.
     - У меня с собой только двести рублей, - засмеялся Олег, - но прикладываться не буду, ты поставишь шампанское у кровати часов в шесть. До одиннадцати у нас будет много времени.
     - До девяти, - поправила Ленка.
     - Это почему? - удивился Олег.
     - В десять выезжать, а еще нужно одеться, накраситься, причесаться.
     - Лучше всего, дорогая, ты смотришься без одежды, - хохотнул муж. - Так бы и съел!
     Все, больше они не разговаривали. Значит, до часа дня Олег и не думал никуда бежать. И он не взял из дома ни вещей, ни денег. Правда, у него с собой был паспорт, но это ни о чем не говорит: в наше время паспорт надо всегда держать под рукой. Часы, найденные в машине, остановились ровно в три. Что же случилось с Олегом между тринадцатью и пятнадцатью? Может, на работе кто-нибудь вспомнит что интересное? Я одним махом допила остывший кофе и поехала в Дом моделей Гарика Сизова.

Глава 8

     Став богатой, я, естественно, принялась посещать самые разные магазины одежды, чтобы вознаградить себя за то время, когда покупка колготок превращалась в праздник. Месяца хватило на то, чтобы понять: приличной даме купить достойный наряд практически невозможно.
     Рассчитанные на средний кошелек магазины типа Мехх, Benetton и Sasch предлагают то, что подходит исключительно юным и тощим созданиям. Нашим женщинам, в основном стандартного 52-го размера, там делать совершенно нечего. Правда, по европейским меркам я ношу 36-й и могла бы унести оттуда кучи пакетов. Могла бы, но не хочу! Меня не привлекают топики ядовито-розового цвета и бело-зеленые капри. Хочется элегантной одежды, но где ее взять? Модным журналам типа всенародно любимого Cosmopolitan тоже не до адресов магазинов для дам "бальзаковского возраста". Потерпев фиаско с предложениями массового пошива, я устремилась в бутики, но и среди дорогих эксклюзивных нарядов не нашлось ничего достойного. Если костюм выглядел и сидел хорошо, то раздражали детали. Длинная узкая юбка с разрезом до пояса, блузка без пуговиц, распахивающаяся при каждом движении, - может, это и оригинально, но не для меня. Решив не сдаваться, я пошла по столичным Домам моды. Лучше бы этот поход я никогда не начинала: сплошные блестки, перья, трусики из меха, комбинезоны из резины. Когда Ольга Кисина, чье имя бомонд произносит с придыханием, предложила мне костюм из латекса, я пришла в ужас. Совершенно не готова ходить по городу словно гигантский презерватив, и потом в нем наверняка неудобно, жарко, липко. С тех пор я приобретаю вещи где попало, не обращая внимания на ярлычок. Самое интересное, что, когда я в турецких шмотках явилась в гости к известной моднице Лариске Пенкиной, та, одергивая юбчонку "от Кисиной", завистливо вздохнула: "Конечно, в Париже брючата отхватила! Разве у нас такие купишь!" Так что неважно, где ты раздобыла платье, главное - как ты в нем выглядишь!
     Гарик Сизов появился на Олимпе моды лет десять тому назад. Начинал с того, что шил брюки, бегая по домам с сантиметром и булавками, потом вдруг как-то резко разбогател, открыл собственный салон, нанял закройщиков, швей, манекенщиц. И пусть злые языки поговаривают, что Гарик заработал тем местом, которое следует прятать в брюки, меня это совершенно не касается.
     - Добро пожаловать, - ласково улыбнулась мне дама лет сорока в просторном холле с манекенами. - Что вас интересует? Справа - новая коллекция, слева - еще зимняя, естественно, она дешевеет.
     Испугавшись, что сейчас мне всучат какой-нибудь бесформенный пиджак, я поспешно сказала:
     - Можно увидеть Гарика?
     Дама вскинула брови.
     - Нет, конечно. К господину Сизову только по предварительной записи. Могу записать вас на май.
     Я села в кресло, положила ногу на ногу, вытащила кредитную карточку, повертела ее в руках, потом спрятала назад, взглянула на золотые часики и сказала:
     - Жаль. Редко бываю теперь в России, хотела заказать у Гарика сразу целый гардероб.
     - Может, из готового подберете? - попыталась сопротивляться администраторша.
     Я изогнула бровь и процедила:
     - Дорогуша, дама моего положения не наденет ЭТО!
     Затем встала и медленно двинулась к двери, бренча ключами от "Пежо".
     - Подождите, пожалуйста, - окликнула меня тетка. Я обернулась. - Сделайте одолжение, пройдите по коридору в девятую комнату, Гарик вас примет.
     Очевидно, администраторша позвонила Гарику, потому что он встретил меня с распростертыми объятиями. Минут десять мы рассматривали альбомы, потом я, ткнув пальцем в какую-то картинку, заявила:
     - Вот этот костюм мне нравится.
     - Прекрасно, - воскликнул Гарик, - нет проблем.
     - Только хочу его в розовом варианте, Олег говорил, что это мой цвет.
     - Желание вашего мужа для меня закон, - улыбнулся Сизов. - Вещи нужны, чтобы нравиться кавалерам, на необитаемый остров редко кто берет с собой стильную одежду.
     Я посмотрела на его довольное улыбающееся лицо. Еще бы Гарик не учитывал вкусы мужей - они же платят.
     - Олег не мой супруг, - надула я губы.
     - Простите, значит, будет им?
     - Увы, он умер!
     Сизов помолчал минуту, потом другим, уже не игривым голосом сказал:
     - Прошу прощения, если был бестактен, ей-богу не хотел.
     - Ничего, бывает, кстати, вы прекрасно знали Олега.
     - Да? - удивился Гарик. - Он одевался у нас?
     - Он у вас работал. Олег Гладышев, припоминаете? Пропал тридцать первого декабря прошлого года.
     Сизов вытащил золотой портсигар, достал тоненькую папироску, помял ее, спрятал назад и сообщил:
     - Позапрошлого. Тридцать первого декабря прошлого года было месяц назад. Олег испарился в позапрошлом году. Я кивнула.
     - Верно, пробежало уже тринадцать месяцев. Ужасно, правда?
     - Да, ничего хорошего, - грустно ответил Гарик. - О нем до сих пор ни слуху ни духу.
     - А что с ним случилось?
     Сизов нахмурился.
     - Сам теряюсь в догадках. Одно время думал, что он просто удрал от жены, но потом выбросил эту мысль из головы.
     - Почему?
     - Кто вы ему? - внезапно насторожился модельер.
     Я улыбнулась.
     - Друг детства, мы знакомы буквально с яслей, но никаких романтических отношений между нами не было. Его жена Лена - моя подруга.
     - Хотите кофе? - предложил Сизов.
     Я вспомнила недавний отвратительный капуччино и поспешно ответила:
     - Лучше чай.
     Гарик открыл шкаф, вынул банку Lavazza и упаковку Lipton, включил чайник, стоявший на подоконнике, и тихо сказал:
     - Мужчина в модельном бизнесе - особая статья. Мальчишки-манекенщики не в счет, а вот художники, фотографы, модельеры... Надо очень хорошо относиться к женщинам, чтобы работать для них и среди них. Тут, за кулисами, такие страсти горят!
     Романы, рыдания, сцены... Все в одном котле варятся, бросил одну, тут же подцепил другую на глазах у всех. Я сколько раз пытался запретить амуры на работе, только как заставишь козла в огороде равнодушно смотреть на капусту!
     Олег был не такой. Как модельки ни строили ему глазки, как ни намекали на любовь, Гладышев отворачивался от длинноногих красоток. У Сизова сложилось впечатление, что Олегу не нужен никто, кроме жены, он даже начал уважать своего балетмейстера за несовременную верность. Впрочем, остальные мужчины в Доме посмеивались над бывшим балеруном, который вел себя словно святой Иосиф, а через некоторое время его начали считать "голубым".
     - На чужой роток не накинешь платок, - мрачно резюмировал Сизов.
     - Знаю, что и про меня болтают, что до сих пор не женат, потому как предпочитаю в постели мужчин. Очень противно! Зачем скрывать собственные пристрастия? Ладно бы семидесятые, тогда понятно - статья в Уголовном кодексе, но сейчас?! Да клеймо "гей" теперь превратилось в медаль! Но нет, болтают невесть что.
     И он принялся с наслаждением пить растворимый кофе.
     - Значит, полагаете, женщины тут ни при чем? - решила я подначить модельера. - А мне, честно говоря, казалось, что Олег убежал с любовницей...
     - На него не похоже, - фыркнул Сизов. - Во всяком случае, на работе он никаких попыток сближения ни с кем не делал. А уж чем занимался в свободное время, понятия не имею, мы не дружили, просто поддерживали хорошие отношения.
     Я вытащила из чашки сморщенный пакетик, положила на блюдечко и принялась тыкать в него ложечкой.
     - Может, деньги у кого взял в долг, пришла пора отдавать, а он не смог? Знаете, включили счетчик, пошел процент... вот он и предпочел исчезнуть. Кстати, какие-то подонки вчера напали на его жену. Прямо в квартире. Выстрелили ей в голову. Я все терялась в догадках, почему бандиты наскочили на Ленку, а сейчас подумала: вдруг у нее имелись большие средства? Насколько я помню, незадолго до исчезновения Олег говорил, что хочет купить загородный дом...
     Про загородный особняк я наврала. Гладышев, правда, не раз вздыхал, приезжая к нам в Ложкино:
     - Господи, как хорошо за городом, просто задыхаюсь в Москве, ненавижу мегаполис!
     - Так в чем дело? - ответил один раз Аркадий. - Купи себе дом и уезжай.
     Олег хихикнул:
     - Знаешь анекдот про генерала? Вызывает его к себе главнокомандующий и орет: "Почему битву проиграл?" Генерал оправдывается: "Мы бы победили, только помешали пятнадцать причин". - "Какие?" - кричит начальник. "Кончились патроны - это первая, вторая..." "Не надо! - прерывает главнокомандующий. - Хватит и этой!"
     - Ты это к чему? - удивилась Зайка.
     - Да к тому, что у меня тоже пятнадцать причин, чтобы не строить дом, а первая из них - денег нет.
     - Можно продать квартиру, - не успокаивалась Ольга.
     - И на фундамент не хватит, - засмеялся Гладышев. - Нет, загородный особняк пока не для нас, может, потом, в другой жизни.
     Так что я хорошо знала, что свободных средств у Олега нет. Им с Ленкой хватало на комфортное существование, но и только. В долг они ни у кого не брали: Гладышев прекрасно знал, что, если ему понадобятся деньги, я тут же дам любую сумму и, естественно, никогда не потребую никаких процентов. Мне просто надо разговорить Гарика, а охотнее всего люди обсуждают чужие любовные приключения и финансовые проблемы.
     Но Сизов неожиданно напрягся. Отставил в сторону чашку и резко спросил:
     - Так как, шьем для начала этот костюм в розовом варианте?
     Я машинально кивнула.
     - Тогда придется пройти к Натэлле - выбрать ткань.
     Недоумевая, отчего Гарик вдруг прервал разговор, я двинулась за ним в соседнюю комнату. Через пять минут Сизов оставил меня наедине с молоденькой кареглазой девушкой, которая с энтузиазмом начала раскрывать альбомы, похожие на те, в которых хранят фотографии, только вместо снимков в них вклеены кусочки ткани.
     - Если вы остановились на цвете сомон, - журчала Нат