олосом произнесла:
   - Извините, если помешала, мне нужно увидеть Степана Войцеховского.
   Пелена спала с глаз, и я поняла, что в комнату  вошло  не  привидение,  а
женщина, удивительно похожая на Ларку. Та же крупная фигура, большие голубые
глаза, вьющиеся волосы, нежный цвет кожи. Даже мимика лица  та  же.  Женщина
слегка морщила нос и мило улыбалась. Потом, замолчав, сдула  со  лба  легкую
челку, чем привела Степку  в  окончательное  оцепенение.  Я  посочувствовала
вдовцу. Надо же - такой стресс. На помощь  Степке  пришел  Серж.  Он  встал,
придвинул к столу еще один стул и хорошо поставленным профессорским  голосом
произнес:
   - Присаживайтесь и извините нас. Но  при  вашем  появлении  все  испытали
настоящий шок, в особенности Степан. Дело в том, что вы  удивительно  похожи
на его покойную жену.
   - В этом нет ничего удивительного, -  сказала  неожиданная  гостья,  мило
улыбаясь, - я ее родная сестра.
   - Сестра? - заорала Фрида. - Не может быть!
   Все Ларисины родственники давным-давно скончались. Когда играли  свадьбу,
никого с ее стороны не было - ни матери, ни отца, ни братьев с сестрами.
   Женщина внимательно посмотрела на  Фриду,  потом  расстегнула  элегантную
сумочку и вынула паспорт. Старуха Войцеховская раскрыла бордовую книжечку  и
прочитала: "Полина Николаевна Нестерова, год рождения 1960-й".
   Степан закивал годовой:
   - Отчество и фамилия совпадают, только почему Люлю  никогда  ни  о  какой
сестре не рассказывала?
   - К сожалению, - вздохнула Полина, - мы не поддерживали  отношений.  Лара
уехала учиться в Москву, вышла замуж, и родственники показались  ей  слишком
вульгарными. Мы ведь родом из маленького городка в Рязанской области.
   Ленка глянула на Полину:
   - Погодите, погодите. Моя бабушка и бабушка Ларисы - сестры. Наши  матери
- племянницы. Так это тетя Нина была вашей матерью?
   Женщина кивнула.
   - Теперь понимаю, - протянула Ленка, - почему Люлю предпочла "похоронить"
таких родственничков.
   - А в чем дело? - поинтересовалась Диана.
   Ленка хмыкнула, потом спросила гостью:
   - Рассказывать?
   Та пожала плечами. Ленка обвела всех взглядом.
   - Тетя Маргарита - мама Ларисы, страшно пила. Пока был жив дядя Миша, она
хоть как-то сдерживалась, но, когда он умер, просто покатилась под  гору.  Я
очень плохо ее помню, иногда в детстве  встречала  возле  винного  магазина.
Стояла такая опухшая и согласная на все за стакан.
   Потом моя мать умерла, и меня взяла к  себе  тетя.  Теткина  квартира  на
другом конце города, с родственниками она не общалась. Я и не знала,  что  у
меня в Москве родня, пока учиться не уехала. Тетка сказала, что  тут  Лариса
живет.  Еле-еле  через  справочную  нашла.  Люлю  сообщила  бабке  (та  всех
пережила), что вышла  замуж  за  Войцеховского,  семья  очень  приличная,  и
рязанские родичи тут ни к чему. Насколько я помню, у нее еще  две  сестры  и
брат?
   - Скончались, - равнодушно заметила Полина, - пили как  мать  и  даже  до
тридцати не дожили.
   - Вы не употребляете? - нагло осведомилась Диана.
   - Нет, - сообщила Полина, - я  работаю  ветеринаром  и  сейчас  собираюсь
защищать кандидатскую диссертацию.
   - Ветеринаром? - изумился Степа.
   - Что же здесь удивительного? - ответила гостья. -  Люблю  собак,  всегда
мечтала иметь питомник.
   - Как раз по адресу, - хихикнул Петька.
   - Знаю, - спокойно вымолвила Полина, достала из сумки конверт и протянула
Степке.
   Тот вытащил бумагу и начал читать:
   - "Завещание. Все движимое и  недвижимое  имущество,  выраженное  в  виде
пая... " Бог мой, Ларка завещала вам все, что имела!
   Полина молча кивнула.
   - Но ведь ей принадлежала половина питомника, половина банковского вклада
и вообще половина всего! - заорал Степа.
   - Кроме дома, - тут же влезла Фрида, - дом и все, что в нем, мое.
   - Бред, бред, бредятина, - завопил Степа, - подам в суд, лишу наследства.
Столько лет создавал  дело,  чтобы  посторонние  люди  растащили  нажитое  в
момент! Ну, Ларка, сука!
   Полина преспокойно налила стакан воды и подала взбешенному вдовцу.
   - Трудно лишить меня наследства. Завещание оформлено по всем  правилам  и
предъявлено в оговоренный законом срок. У  вас  только  два  пути:  выделить
денежный пай или...
   - Или что?.. - прошептал Степка, хватаясь за сердце.
   - Или взять в компаньоны, - мирно закончила женщина.
   - Отличная идея, - воскликнул Петька, - свой ветеринар  -  то,  что  тебе
нужно.
   Почувствовав, что Полина не собирается сейчас же требовать денег,  Степка
расслабился и принялся жадными глотками пить воду.  Отличный  день  рождения
получился, нечего сказать!
   - Как ты себе все это представляешь, - заорала Фрида, - эта  дама  станет
каждый день мотаться сюда из Рязани или будет консультировать по телефону?
   - Мама, - устало заметил Степа, -  отрегулируй  слуховой  аппарат,  а  то
орешь, как белый медведь в теплую погоду.
   - Я давно работаю в Москве, - пояснила Полина, - могу  переехать  к  вам.
Дом, вижу, большой, место найдется. А мою московскую квартиру можно сдать.
   - Только этого не хватало, - завопила Фрида, - чтобы  у  меня  поселились
посторонние люди, еще и детей притащите вместе с супругом?
   - Я одинока, - коротко сообщила Полина. - Решайте  -  выделяете  денежный
пай или берете в компаньоны. В конце концов, сюда из  Москвы  на  машине  за
двадцать минут добралась, можно и ездить.
   - Интересно, - процедила Анна, -  как  вы  получили  завещание,  если  не
поддерживали никаких отношений с Люлю, и  почему  именно  вам  достается  ее
доля? Почему Ларка не оставила все мужу?
   - Самой интересно, - отпарировала ветеринарша. -  Ни  разу  не  встречала
сестру после ее отъезда в Москву. Да и в детстве не дружили. Мешала  разница
в возрасте. Ей шестнадцать, мне десять. Какая тут дружба? Вдобавок  родители
сдали меня в интернат, я вообще  дома  не  бывала.  А  завещание  неожиданно
пришло по почте, вот в этом конверте, с обратным адресом. Телефон Лариса  не
сообщила, поэтому пришлось поехать. А  теперь  хотелось  бы  узнать,  отчего
скончалась сестра?
   Собравшиеся предпочли промолчать, потом Степка сообщил наследнице правду.
Полина сняла  элегантный  пиджак,  ничуть  не  хуже  Ленкиного,  осталась  в
красивой,  явно  дорогой  блузке.  Молча  выслушала  вдовца,  потом,  слегка
прищурив выпуклые голубые глаза, задумчиво произнесла:
   - Смерть случилась в Новый год. Что же сейчас отмечаете?
   - День рождения Степы, - пояснила Анна.
   Полина вздернула красиво подщипанные брови, и я обратила внимание, что на
ее лице слишком много косметики.
   - Ах, именины хозяина, - вкрадчиво заговорила сестрица,  -  в  доме  были
только вы, когда отравили Лару! И кто же из вас подсыпал бедняжке стрихнин?
   Ай да  ветеринарша,  с  такой  не  соскучишься.  Степа  стал  задыхаться,
схватился за сердце. Анна  побежала  за  нитроглицерином.  Вечер  завершился
вызовом "Скорой помощи".

Глава 19

   В понедельник около четырех часов дня я пошла погулять с собаками.  Снап,
Черри и Маркиза быстро выполнили программу и предпочли убраться  из  мокрого
сада домой. Питбуль  Банди  носился,  задрав  хвост,  по  лужам,  в  упоении
разбрызгивая грязь. Банди обожает воду. Рано или поздно каждый  из  домашних
оказывался в дурацкой ситуации. Налита теплая ванна с пеной, и вы предвкушая
удовольствие,  отодвигаете  пластиковую   занавеску,   собираясь   погрузить
замерзшее тело в приятную негу. Бац, обнаруживаете в воде  довольного  пита,
опередившего вас. Купать Банди - одно удовольствие. Он блаженно щурит  глаза
и улыбается во всю пасть, подавая лапы. Маруська трет  его  сначала  щеткой,
потом  обмазывает  специальным  бальзамом.  Ополаскиватель   совершенно   не
требуется короткошерстному питу, но он получает полное банное  обслуживание.
Даже голову моет с восторгом, подставляя уши. Единственное, чего не  терпит,
- так это фена. Банди предпочитает сушиться, бегая по  дому  и  вытираясь  о
накидки на диванах и креслах. Остальные собаки  при  словах  "Пошли  мыться"
моментально испаряются, а пит несется в ванную.
   Купание ротвейлера Снапа превращается в каторгу. Сначала мы тычем  палкой
для раздвигания занавесок под всеми кроватями, пытаясь найти неряху. Но даже
вытащив Снапа на середину комнаты, справиться с ним в  одиночку  невозможно.
Семидесятикилограммовый ротвейлер  артистично  выполняет  трюк  "собака  без
костей". Он  полностью  расслабляется  и  лежит  на  полу,  не  оказывая  ни
малейшего сопротивления. Ухватить необъятную тушу, внезапно превратившуюся в
груду, похожую на кучу сырой глины, просто невозможно. Одной даже  не  стоит
пробовать, вдвоем куда ни шло, лучше  вчетвером.  Оказавшись  в  воде,  Снап
ложится на дно ванны и предоставляет вам самой ворочать  тяжеленные  лапы  и
необъятную голову. Но  стоит  отвернуться  и  чуть-чуть  зазеваться,  "труп"
оживает и, выскакивая одним прыжком из ванны,  несется  в  мыльной  пене  на
второй этаж, подальше от "бани".
   Пуделиха Черри, облитая душем, истерически воет так,  что  прибегают  все
животные, а Маркиза просто и элегантно накладывает огромную кучу всякий раз,
когда вы начинаете вытирать ее чистым, теплым полотенцем.
   Я смотрела, как счастливый Банди носится по грязи, и улыбалась. По-моему,
он специально пачкается, понимая, что потом поведут купаться.
   - Эй! - раздался чей-то крик.
   От задней калитки сада шла довольная Рафаэлла. На  этот  раз  на  девушке
ловко сидело коротенькое розовое пальто,  из-под  которого  торчала  зеленая
юбочка.  Туфли,  естественно,  на  высоченных  каблуках.  Сад   у   нас   не
заасфальтирован, проложены только  узенькие  дорожки,  вымощенные  плитками.
Рафаэлла помахала рукой  и  двинулась  навстречу.  И  тут  Банди,  обожающий
гостей, как выпущенный снаряд, понесся на несчастную. Пит со  всего  размаха
ткнулся в девушку гладким  боком.  Стриптизерка  невольно  отступила  назад.
Тонкая "шпилька"  попала  в  бороздку  между  плитками.  Нога  подвернулась,
Рафаэлла вскрикнула и упала. Банди радостно поставил  перемазанные  лапы  на
нежно-розовое пальто и  принялся  облизывать  лицо  упавшей.  Через  секунду
Рафаэлла вскочила, но  в  каком  виде!  Чудесное  пальтишко  превратилось  в
грязную тряпку, макияж размазался. В довершение катастрофы свалился парик, и
девушка стояла с коротко остриженной головой.
   - Придурок, - завопила стриптизерка, заливаясь слезами, - сука мерзкая!
   - Кобель, - поправила я ее, - это кобель.
   - Какая разница, - вопила девица, - на что я теперь похожа!
   - По-моему, без ужасной раскраски и жуткого парика стало намного лучше.
   - Скажешь тоже, - шмыгнула носом проститутка, - У нас не принято ходить в
таком виде. Я повела потерпевшую крушение  в  дом.  Через  пятнадцать  минут
Рафаэлла превратилась в миленькую, простоватую девочку. Глаза без  накладных
ресниц и  угольных  бровей,  рот  нормального  размера.  Негритянские  губы,
впрочем, как и  загорелый  цвет  лица,  исчезли.  Девушка  вытерла  короткие
светлые волосы полотенцем и сказала:
   - Гони баксы, привезла координаты Райкиного хахаля.  Она  на  самом  деле
хорошо поработала, на листке бумаги были не только фамилия, имя и  отчество,
но и место работы .
   Итак,  Иван  Николаевич  Раздоров,  26  лет,   ассистент   режиссера   на
телевидении.
   - Довольна? -  спросила  Рафаэлла.  -  Хочешь,  еще  чего  узнаю,  только
свистни. Я угостила девчонку чаем. Потом она отправилась  в  ванну  и  долго
рылась в нашей косметике, пытаясь привести себя  в  порядок.  Но  ничего  не
выходило. Ни я, ни Зайка не употребляем искусственных ресниц, ярких красок и
пудры цвета загара. Пришлось Рафаэлле  сделать  макияж  в  светло-коричневых
тонах. На мой взгляд, выглядела она чудесно, но девушка была другого мнения.
К тому же парик пришел в негодность, а "шпилька" сломалась.
   Это был на самом деле вечер испытаний для несчастной. Ей пришлось  надеть
мои туфли на практичном, низком каблуке.  Сразу  оказалось,  что  мы  с  ней
одного роста. Доконало девчонку предложенное  пальто.  Длинное,  закрывающее
колени, но не до щиколоток, светло-бежевого цвета.  Рафаэлла  покрутилась  у
зеркала в холле и сообщила:
   - Похожа на придурковатую сорокалетнюю старуху-учительницу.
   Я  усмехнулась:  навряд  ли  учительницы  носят  кашемировые  пальто   из
"Самаритэн".
   Девчонка вздохнула и пошла на  улицу.  Я  стала  разглядывать  бумажку  с
адресом. Надо проследить за Иваном Николаевичем, выяснить, каким образом  он
подобрался к записям Сержа. Внезапно Банди заскулил и  начал  скрести  лапой
входную дверь.
   - Успокойся, только недавно гулял.
   Но пит продолжал упорно царапать створки двери и пищать. В конце концов у
пса мог разболеться живот, я открыла дверь и увидела, что  на  пороге  упала
Рафаэлла.
   Девушка лежала ничком,  неловко  подвернув  руки.  В  первую  минуту  мне
показалось, что она повредила ногу, но потом увидела темный,  кровавый  след
на ступеньках. Под лицом стриптизерки стало медленно  расплываться  багровое
пятно. Отпихивая ногами нервничающего пса, я заорала как ненормальная:
   - Помогите!
   Прибежавшие Оля с Аркадием тут же  вызвали  "Скорую  помощь".  Мы  укрыли
девушку теплым пледом, а над головой установили раскрытый  зонтик.  Рафаэлла
была жива. На шее прощупывался слабый пульс, но мы боялись  трогать  раненую
до приезда врачей. Вдруг у нее перелом позвоночника?
   Приехавший фельдшер глянул на раненую, перевернул ее на спину. Мы увидели
окровавленное лицо. Я отвернулась. Кто и за что напал на бедняжку?
   - Надо сообщить в милицию, - сказал фельдшер.
   Я стала звонить. Если  уж  иметь  дело  с  милицией  лучше  обратиться  к
Александру Михайловичу и Женьке, а не к районным руоповцам.
   Полковник оказался на работе, и через полчаса пугая соседей  сиреной,  во
двор влетела машина. Из нее вылезло несколько  человек,  пропахших  насквозь
табаком. Началась обычная процедура. Натянули красно-белую ленту; место, где
лежала девушка,  очертили  мелом.  Женька  на  коленях  ползал  по  дорожке,
перебирая руками в перчатках комья земли. Еще  один,  незнакомый  мне  мужик
складывал находки в  коробочки.  Александр  Михайлович  прошел  в  гостиную,
устроился в кресле и произнес:
   - Давно не был у вас, все недосуг. Рассказывай, что случилось.
   Рассказать все? Выдать ему Зайку и  Римму  Борисовну?  Ни  за  что!  И  я
принялась самозабвенно врать:
   - Случайно познакомилась с этой девушкой...
   - Где?
   Когда врешь, надо ложь переплетать с правдой.
   -  Глупо,  конечно,  захотела  подшутить  над   Аркадием,   вызвать   ему
стриптизерку.
   - Зачем? - изумился полковник.
   - Говорю же, дурацкая шутка. Девушка приехала договариваться.
   Я рассказала о том, как  пит  извалял  несчастную  в  грязи.  В  общем-то
выложила всю правду, умолчала лишь  о  Раздорове,  Рае  Лисицыной  и  Серже.
Полковник слушал внимательно, изредка задавал вопросы, потом хватил  кулаком
по столу:
   - Говори правду!
   - Честное пионерское, - испугалась я, - все это правда, чистая правда!
   - С трудом  верится,  что  ты  вызвала  Аркашке  проститутку,  тем  самым
поставив Зайку в дурацкое положение!
   - Они подсунули мне второго января торт который взорвался.
   Вот я и отомстила - насчет торта не соврала.
   Вечером второго числа гадкие дети, мило улыбаясь, позвали мать пить  чай.
В центре  стола  красовался  шедевр  кондитерского  искусства  -  гигантский
бисквитный замок с кремовыми украшениями. Я обожаю сладкое, и  домашним  моя
безобидная слабость хорошо известна. Дети вручили мне  нож,  а  сами  отошли
подальше.  Ничего  не  подозревая,  я  воткнула   нож   в   самую   середину
кондитерского великолепия. Раздался хлопок, и жирный крем залепил мне  лицо,
волосы и платье. Домашние просто легли от хохота. Остатки  отдали  довольным
собакам, из холодильника появился новый, на этот раз настоящий "Полет", и  я
принялась заедать обиду.
   Но шутки не закончились. Вечером  в  спальню  вошла,  заливаясь  слезами,
Маруся. Указательный палец правой руки выглядел чудовищно. Ужасающая рана от
ногтя до второй фаланги, сквозь запекшуюся кровь проглядывает кость. Ребенок
нес конечность,  словно  стеклянную,  всхлипывал  и  стонал.  Сзади  маячили
Аркадий и Ольга.
   - В хлеборезку угодила, - сообщила спокойным голосом Зайка.
   От страха у меня  пропал  голос,  и  я  кулем  осела  на  кровать.  Потом
заметалась по комнате! Куда ехать? В Морозовскую, в Склифосовского? Голос не
вернулся даже тогда, когда хохочущая Маруська стащила с абсолютно  здорового
пальца резиновый, на котором  и  была  "рана".  Я  только  глазами  хлопала.
Оказалось,  Аркашка  наткнулся  на  магазин  "Смешные   ужасы"   и   накупил
разнообразных "приколов". Следующую неделю  домашние  забавлялись  тем,  что
подсовывали друг другу пенящийся сахар, немылящееся мыло, пластмассовых мух,
пукательные подушки и попискивающую картошку.  Наконец  это  развлечение  им
надоело, и ящик с отвратительными "шутками" сунули в кладовую.
   Александр Михайлович внимательно выслушал и вздохнул.
   - Значит, решила .отомстить? Он тебе торт, ты ему стриптизерку!
   - Ну да, - каялась я, - показалось забавно.
   - Кому-нибудь другому ни за что не поверил бы, - заявил полковник,  -  но
тебе может прийти в голову еще и не такое.
   Я молчала, про себя торжествуя победу.
   - Можно узнать, что с Рафаэллой?
   - Ну и имечко, - усмехнулся приятель.
   - Рабочий псевдоним, имени не знаю.
   Полковник стал названивать по телефону, а я отправилась за  чаем.  Коньяк
он ни за что не станет пить на работе и Женьке не позволит.
   Из больницы сообщили удивительные сведения. Валентина Петровна Иванова  -
так, оказалось, звали Рафаэллу - жива. Более того, девушке страшно  повезло.
Пуля отстрелила ушную раковину. Крови  -  целый  таз,  сотрясение  головного
мозга,  но,  как  говорят  врачи,  "непосредственная  опасность  для   жизни
отсутствует". То ли у киллера рука дрогнула, то ли стрелять не умеет.
   Утром пришлось решать сложную задачу. Ехать к  нелюбезному  преподавателю
Федору  Степановичу  Круглову?  Начать   следить   за   шантажистом   Иваном
Николаевичем Раздоровым? Сунуться снова в "Бабочку"?
   Размышления прервал телефонный звонок.
   - Даша, - завел Степан издалека, - как до дому добралась?
   Странно, никогда раньше Степка не проявлял подобной заботливости.
   - Все нормально.
   - Как твои поживают?
   - Отлично, говори сразу, что надо.
   - Дашутка, будь человеком, не рассказывай никому про картину.  Мы  ее  на
днях свезем в Пушкинский музей на экспертизу. А тут  дурацкое  завещание.  В
общем, не нужно, чтобы Полина знала про Рембрандта.
   Пообещав Войцеховскому не выдать тайны даже под пытками, я решила сначала
съездить в Институт Склифосовского, проведать несчастную Рафаэллу.
   Приехала я очень вовремя. Девушка лежала в  тесной  шестиместной  палате,
набитой телевизорами. Два,  перекрикивая  друг  друга,  показывали  дурацкие
ток-шоу,  по  третьему  шел   мексиканский   сериал.   Рафаэлла   лежала   с
забинтованной головой, отвернувшись к окну, от которого  немилосердно  дуло.
На тумбочке стыла холодная, скользкая геркулесовая каша, в этой  же  тарелке
лежал, угрожающе выставив кости, кусок селедки. На табуретке - полное  судно
и запах соответствующий.
   - Валечка, - прошептала я, затаив дыхание, - Валечка!
   Марлевый кокон зашевелился и повернулся.
   Слезы навернулись на глаза. Лица у Рафаэллы просто не было -  невероятный
багрово-красный синяк, глаза заплыли,  губы  запеклись.  Но  девушка  узнала
меня, потому что пошевелила пальцами и едва слышно прошелестела:
   - Привет.
   - Как ты? Родственники знают?
   - Голова болит, - пожаловалась бедняга, - шумно очень, и пить хочется.  А
родственников у меня нет, одна живу.
   Я  повернулась  к  Рафаэллиной  соседке,  тучной  старухе,   самозабвенно
уставившейся на павлинообразного Валдиса Пельша.
   - Сделайте чуть потише, видите, плохо че