место нее.
     Выпалив это, я замолчала. Честно говоря, я совершенно не знаю, как надо действовать в случае утери водительского удостоверения, но, похоже, глава администрации тоже не слишком сведуща в данной проблеме.
     - Конаково, - растерянно повторила она, - вы уверены?
     - Стопроцентно.
     - Но у нас тута ГАИ нет.
     - Однако в документе четко было написано название именно вашего городка!
     - Ну и ну... Хотя постойте! Поняла! Отчего же вы сразу не сказали, что она сидела?
     - Кто?
     - Сестра ваша, - объяснила начальница, - вам к Митричу надо, он на зоне автодело ведет, небось все про права знает.
     - Извините, я не понимаю.
     - Ладно тебе стесняться, - по-свойски ободрила меня толстуха, - дело житейское, особенно в России. У нас полстраны сидит, а вторая половина первую стережет. Хватит прикидываться.
     - Но...
     - Ладно, - кивнула баба, - ежели охота выпендриваться, можешь продолжать. Только в Конакове зона есть, ИТК, исправительно-трудовая колония общего режима для женщин. Народу в ней немного, в основном за ерунду парятся, впрочем, точно не знаю, только из нашего поселка народ там служит весь, и мужики и бабы. Считай, эта зона нас кормит. Если твоей сестрице документы в Конакове выдали, то только за колючкой, больше негде. Понимаю, что ты стесняешься про отсидку рассказывать, на мой взгляд, это полная ерунда, но люди разные. Ступай к Митричу, он прямо за углом живет, дом четыре, иди ему пожалуйся, должон помочь.
     В легком обалдении я дошла до нужной избы и постучалась в покосившуюся дверь. Богиня удачи распростерла надо мною свое крыло. Митрич сидел дома.
     - Меня к вам отправили из сельсовета, - мгновенно заявила я, увидав мужика.
     Митрич шыгнул носом и закашлялся.
     - Вот дрянь приключилась, - сказал он, справившись с приступом, - тепло кругом, а я простыл, воды холодной нахлебался да обвесился соплями. Ну и где беда?
     - Какая? - растерялась я.
     - Машина твоя, - снова закхекал Митрич, - в каком месте застряла? Небось прямо у Светки под окном. Она, ежели кто сломается, мигом ко мне присылает.
     Я улыбнулась:
     - У меня другое дело, но оно тоже связано с автомобилями. Может, впустите? Все быстро объясню.
     - Так входи, - посторонился Митрич, - не пугайся только, неприбрано у нас.
     Узнав суть проблемы, Митрич завздыхал.
     - На зоне, - сказал он, - автошкола есть, давно работает, обучаем этих басурманок хорошему делу.
     - Зачем женщинам водительские права? - удивилась я. - На мой взгляд, лучше дать им профессию швеи или вязальщицы.
     Митрич поскреб в затылке.
     - Начальству видней, оно так решило. Впрочем, раньше у нас две зоны было. Справа от оврага мужики, слева бабы. В советское время тут школа имелась, десятилетка, цеха рабочие. Парни мебель делали, хорошего качества и дешево. Мы сами у них диваны брали, кресла. А девки бельишко шили, распашонки для новорожденных.
     Ну и автошкола существовала. Выпускали зэков в свободную жизнь с ремеслом, с рабочим разрядом и правами. Кто хотел честно трудиться, все возможности имел. Желаешь с мебелью работать?
     Нет проблем, иди на завод или в мастерскую по ремонту, неохота столярничать, садись за руль.
     Ну а после перестройки десятилетка закрылась, цеха без материала встали, чистая разруха. Потом мужиков отсюда убрали, одни бабы остались и автошкола моя. Уж на чем учу! Слезы горькие! Таратайка убогая, но едет. Одно хорошо, начальником в нашем ГАИ Иван Семенович сидит, душа человек. Когда тут все лопаться начало, я к нему сбегал и давай просить: "Уж оставьте автодело и права нам по-прежнему давайте, не отнимайте у людей шанс, хоть чему бабы научатся".
     Ну, он вошел в мое положение, и теперь тем, кто хорошо курс прошел, прямо в колонии бумаги выдают. Единственная беда, что в Маркове, где ГАИ расположена, свои курсы есть, и ихний главный, Витька, все под меня копает, злобится, за конкурента считает. Хотя, ну с какого бока я ему мешаю? Ведь его клиенты ко мне на зону не поедут, и мои сиделицы к Витьке не пойдут, прям смешно. Но только он землю носом продырявил, в ГАИ всем уши прострекотал, дескать, нехорошо, что у "зонских" в правах стоит: "Выдано в Маркове". Якобы тут он один обучает, не дай бог что случится, с него спросится. Во глупость. Пришлось снова перед Иваном Семеновичем шапку ломать. Эх, отличный он мужик, нашел этот, как его.., консерв.., кон.., кос...
     - Консенсус, - подсказала я.
     - Точно, - кивнул Митрич, - его самый и нашел, стали писать в правах "Конаково". Пришлось Витьке поражение засчитывать, он-то думал...
     - Вы Анастасию Звягинцеву помните? - перебила я не в меру разболтавшегося Митрича.
     - Нет, - ответил тот.
     - Она у вас училась.
     - Эх, их столько было! Разве всех упомнить. В каком году дело-то случилось?
     Я вытащила права.
     - Вот смотрите.
     Митрич уставился на документ.
     - Стеша-гипноз! - воскликнул он.
     - Кто? - удивилась я.
     - Ну, ее все звали Стеша, - пояснил Митрич, - а "гипноз" прозвище такое, за то, что мужики за ней словно завороженные шли. Вот ведь баба! Ни красоты, ни фигуры, вообще ничего, а аферисткой работала.
     - Вы не могли бы о ней поподробней рассказать? - попросила я.
     - Так я не знаю ничего, - хмыкнул Митрич, - кроме того, что ее за брачный аферизм посадили. Знакомилась с парнями, прикидывалась влюбленной, заявление в загс подавали, а уж дальше как получалось: либо она его до свадьбы чистила, либо после ухитрялась денежки утырить. Говорят, у нее паспортов штук десять было. Да зачем тебе про Стешку знать?
     Я улыбнулась:
     - Мне просто очень надо выяснить, где она сейчас живет.
     Митрич прищурился:
     - А с какой целью ее разыскиваешь?
     Я замялась. Что придумать? Но Митрич сам пришел мне на помощь:
     - Мужа она у тебя увела? Угадал?
     - Да, - кивнула я, - вы просто волшебник, сразу суть дела ухватили.
     - Так опыт не пропьешь, - заулыбался Митрич, - эта Стеша ну просто оторва! Тут на нее многие глаз клали, только она умная была, от мелких нос воротила, ей хозяин зоны приглянулся, Сергей Павлович. И ведь охомутала она его, как только получилось! С виду Стеша ну совсем неинтересная, только глаза у нее.., такие.., в общем, "поди сюда". Ну и попался Сергей Павлович. Жена его чернее тучи ходила, они здесь жили неподалеку, дом хороший имели, хозяйство. Сергей Павлович мужик крепкий был. И огород держал, и корову, и кролей. Зинаида Михайловна, супруга его, зимой в шубе гуляла, ей тут все кланялись, а как же, начальница! Только потом Стеша Сергея Павловича в когти схватила, и он обо всем позабыл, прямо помолодел! Глаза горят! Конечно, слухи побежали, только кто ж хозяину указ? Он на зоне царь и бог. Зинаида Михайловна терпела, терпела, потом плюнула и уехала, а начальник Стеше УДО выбил.
     - Что? - не поняла я.
     - Условно-досрочное освобождение, - пояснил Митрич, - укатила Стеша прочь. Только зря Сергей Павлович надеялся, больше она сюда не вернулась. Да...
     Митрич принялся кашлять, хватаясь за грудь.
     - Во скрутило, - покачал он головой, - пополам сложило. Пить Сергей Павлович начал, он и раньше, как все, приложиться любил, а как Стешка смылась - в запой ушел и умер. Ну и баба! Только ее за ворота выпустили, машина подкатила, за рулем мужик большой такой, на кабана похож. Она внутрь села, потом из окошка выглянула и конвойному, который ее выводил, крикнула:
     "Прощай, Макс, чтоб этой зоне сгореть, а вам всем сдохнуть!" Вот уж попрощалась так попрощалась. Хочешь мой совет? Не ищи ее, мужа не вернешь. Стешка чистая отрава, кто отхлебнул, тот помер.
     - Мне очень надо узнать хотя бы ее прежний адрес, - вздохнула я, - ну где она прописана была, когда ее арестовывали. Наверное, эти сведения сохраняются. Вдруг она на старое место вернулась!
     Митрич поковырял в правом ухе.
     - Глупость ты придумала.
     - Это моя последняя надежда! - с жаром воскликнула я.
     - Дура баба, - покачал головой Митрич, - другого заведи. Мужики как трамвай. Один ушел, следующий придет.
     Я схватила его за руку:
     - Неужели никто не способен мне помочь?
     - Ну, - прокряхтел Митрич, - за двести долларов, думаю, Анька все сделает, она может.
     - У меня нет таких денег! - с отчаянием воскликнула я.
     - А сколько имеешь? - деловито осведомился мужик.
     Я раскрыла кошелек.
     - Вот.
     Мой собеседник скривился:
     - Негусто. Чего бы с тебя получить! Где работаешь?
     Я окончательно приуныла.
     - В таком месте, что вам ни к чему, - служу домработницей у певицы Глафиры.
     - Не слыхал про такую, - начал было Митрич, но вдруг осекся. - Ну-ка подожди тут!
     Я покорно осталась сидеть на захламленной веранде. Минут через пять Митрич вернулся, но не один, с ним пришла девочка, лет тринадцати по виду. Голова ее была выкрашена в зеленый цвет.
     - Вы у Глафиры служите? - бесцеремонно спросила она.
     Я кивнула:
     - Точно.
     - Небось много кого знаете из артистов?
     - Встречаемся за кулисами, - осторожно подтвердила я, не понимая, что задумал Митрич.
     - Про "Баблз" слыхали?
     - Конечно.
     - И че? Видите их?
     - Иногда попадаем в один концерт.
     - Супер, - подскочила девочка, - меня Катя зовут.
     - Очень приятно, Таня.
     - Значит, так, - деловито сказала Катя, - вам чего-то от деда надо? Правильно я поняла?
     - Да.
     - Привезите мне постер с ихними подписями, и дедушка вам все сделает.
     - Ладно, - кивнула я, - договорились, считай, плакат у тебя есть, как увижу "Баблз", так и выполню поручение.
     - Вот и славно, - засуетился Митрич, - как привезешь, так и сведу тебя с Анькой.
     - Но мне адрес сегодня нужен.
     - Тогда гони в Москву за автографами.
     - Не успею, мне вечером на работу.
     - Нет плаката, нет и моей помощи, - не дрогнул Митрич.
     - Но я же пообещала привезти постер.
     - Обманешь. Я все тебе сделаю, а Катька ничего не получит.
     - Сначала автограф, потом дед в лепешку расшибется, - сказала внучка.
     Ситуация стала патовой, и тут мне в голову пришла замечательная мысль:
     - У вас есть телефон?
     - Ага, - кивнула Катя, - на кухне.
     - Давай сделаем так, - воодушевилась я, - сейчас я позвоню... Кто тебе больше из "Баблз" нравится?
     - Олег, - слегка покраснела Катя, - он жутко красивый.
     - Ну и хорошо. Я тебя с ним соединю, задашь своему кумиру пару вопросов, такое не каждой фанатке удастся. А потом приедешь в Москву, о дне договоримся, за кулисы я тебя проведу, сама постер у "Баблз" подпишешь, а еще на память снимешься с ребятами. Твои подружки от зависти умрут.
     - Правда? - задохнулась Катя. - Олег со мной поговорит?
     - Веди к телефону.
     Взяв трубку, я набрала домашний номер и сказала Рите:
     - Извини, если разбудила, но без твоей помощи не обойтись. Соединись с Олегом из "Баблз"...
     Катя внимательно слушала разговор, наконец, сделав еще один звонок, я протянула ей трубку.
     - На, говори. Олег ждет, его Глафира предупредила о твоем звонке, она же дала мне номер его мобильного.
     Катя стала похожа на переспевшую свеклу.
     - Алло, - прошептала она Я молча наблюдала за девочкой. Спасибо Рите, которая не стала верещать: "Зачем? С какой стати мне дергать парня из "Баблз", и огромное спасибо Олегу, согласившемуся пообщаться с фанаткой.
     Катя осторожно положила трубку на рычаг - Он сказал, - прошептала она, - чтобы я через неделю приезжала в клуб "Смех", к девяти вечера. Вроде и вы там будете.
     - Напиши свой телефон, - кивнула я, - встречу тебя и отведу к Олегу.
     Катя бросилась в комнату за бумагой и ручкой. Я повернулась к Митричу:
     - Выполнила поставленное условие, теперь ваша очередь.
     Он кивнул:
     - Я никогда никого не обманываю.

Глава 24

     Митрич не соврал, не прошло и получаса, как он сообщил мне адрес, который был указан в деле Насти. Странное дело, Звягинцева оказалась москвичкой, жила почти в самом центре. Оставалось лишь удивляться, отчего все, кого я спрашивала про Настю, считали ее провинциалкой.
     Дойдя до станции, я села на скамейку и вздохнула. Электричка должна была подойти вот-вот.
     Липкая жара вымела из моей головы все мысли, даже за городом было нечем дышать, представляю, какой ад сейчас в Москве, где по магистралям несется несметное количество воняющих бензином машин.
     Из-под лавки послышался писк. Я нагнулась и увидела полуторалитровую банку, плотно закрытую крышкой. В ней было проткнуто несколько дырок, а внутри стеклянной тюрьмы сидела большая бежево-серая мышь, вернее, крыса.
     - Чего там роешься, - спросил хриплый голос, - ну-ка покажи руки! Иначе сейчас милицию позову.
     Я выпрямилась и сказала стоявшей передо мной уборщице:
     - Я ничего плохого не делала. Там кто-то из пассажиров своего домашнего любимца поставил, в тенек убрал, от солнцепека. Наверное, за билетом пошел.
     - Ты про крысу? - усмехнулась она.
     Я кивнула.
     - Так она тут уже неделю стоит, то ли бросили ее, то ли забыли.
     Я снова наклонилась под лавку. Серо-бежевый комочек глянул на меня маленькими печальными глазами. Мое сердце внезапно защемило. Вот бедный грызун. Ему, наверное, жутко страшно.
     Мимо с грохотом носятся поезда, на скамейку то и дело садятся люди. И потом, в стеклянной банке очень неудобно, жестко, душно...
     - Подохнет скоро, - спокойно констатировала уборщица, - прям интересно, ну сколько они без еды и воды прожить могут? Эта уже семь дней держится.
     - Ее не кормят и не поят? - ужаснулась я.
     - А зафигом она нужна, - ответила баба и пошла, размахивая метлой, вдоль платформы.
     Тут к перрону с грохотом подлетел поезд. Я машинально встала, сделала шаг к электричке...
     Крыса снова пискнула, жалобно, тихо, безнадежно. "Это всего лишь грызун, - попыталась я успокоить себя, - он ничего не понимает и не ощущает". Но тут же нагнулась, схватила банку и побежала к тревожно гудящему поезду.
     В Москве на привокзальной площади я увидела вывеску "Все для животных", вошла в небольшое, заставленное мешками с кормом помещение и, показав банку продавщице, получила полную консультацию по уходу за найденышем.
     - Вы ему купите домик, - посоветовала девушка, - крысы их страсть как любят, вон стоит, трехэтажный!
     Я посмотрела на табличку с ценой.
     - Да, хорош дворец, только у меня с деньгами беда.
     - Если заводите животное, то придется раскошелиться, - сердито заявила продавщица, - его кормить надо, поить, любить. Ишь, запихнула несчастного в банку и довольна. Сама там посиди в жару!
     - Я нашла его на платформе...
     В процессе моего рассказа продавщица ахала, потом вытащила из ящика палочку, спрессованную из зерен, и запихнула в "дом". Крыса схватила угощенье и быстро-быстро стала грызть его.
     Шерстка на тощей спинке поднялась дыбом, усы дрожали, хвост трясся.
     - Ну, бедолага, - протянула девушка, - погоди тут секундочку.
     С этими словами она нырнула в подсобку, я стала разглядывать содержимое полок. Шоколадные конфеты для собак, искусственные мыши, предназначенные кошкам, игрушки, грызальные косточки, мягкие матрасики... Да уж, жизнь несправедлива. Один спит на диване, лакомится сырными чипсами, а другой, такой же, ничуть не хуже ни по характеру, ни по внешнему виду, умирает от голода на вокзале.
     - Держи, - девчонка выскочила из служебного помещения, - подарок от нас.
     Я уставилась на роскошный замок для крысы.
     - Сказала же, у меня нет денег.
     - Это бесплатно.
     - Я не побираюсь. Вот заработаю и сама куплю.
     Девочка хмыкнула:
     - Не тебе дарю, а крысе. И потом, видишь, тут поддон треснут, брак считается. Нам все равно не продать домик, бери, бери. Купишь лоток потом и заменишь. Я от души даю.
     У меня отчего-то защипало в носу.
     - Спасибо, такой шикарный. Только мне неприятно вот так.., без денег забирать.
     - Ну ты и зануда, - возмутилась продавщица, - хорошо, считай, что в долг берешь, разбогатеешь - заплатишь.
     - Ладно, - согласилась я, беря клетку, - только боюсь, не скоро на меня золотой дождик прольется.
     - Может, и раньше, чем ты думаешь, - усмехнулась девушка, - говорят, если кого счастливым сделаешь, то к себе удачу приманишь.
     Дома я вытряхнула крысу в домик. Бежевый комочек сначала вздрогнул, а потом бросился в укрытие. Пока найденыш устраивался в спальне, на матрасе, я принесла блюдечко с молоком.
     Узкая мордочка высунулась наружу, понюхала воздух и потом припала к жидкости. Когда блюдце опустело, я вытащила кусочек сыра и, просунув руку в домик, сказала:
     - Попробуй, это жутко вкусно.
     Грызун осторожно, почти ползком приблизился и начал обнюхивать лакомство.
     - Бери, бери, - ободрила я его, - не бойся.
     Крыс сел, потом передними лапками неожиданно взял не протянутый ломтик сыра, а мою ладонь. Я немного испугалась - вдруг он решил укусить новую хозяйку? Но крохотные пальчики нежно-розового цвета очень осторожно касались кожи, потом крыс вдруг присел и положил мордочку мне в руку. Весь его вид говорил: спасибо, я счастлив.
     Из моих глаз полились слезы, я выхватила нежно-бежевое тельце из домика и прижала к груди. Крыс ловко взобрался по футболке вверх, сел на плечо около шеи и начал тыкаться мне в ухо, тихо пофыркивая, потом осторожно принялся перебирать лапками мои волосы.
     - Тань, - закричала Рита, - опаздываем!
     Я положила крыса в клетку.
     - Извини, поспи пока, я скоро вернусь.
     Найденыш, увидав, что я ухожу, запищал, занервничал, затрясся. Я растерялась, крыс явно боялся остаться один. Пришлось посадить его в сумку. Собираясь закрыть замок, я сказала:
     - Хорошо, будь по-твоему, возьму тебя с собой. И вообще, не бойся, я тебя никогда не брошу. Знаешь, до сегодняшнего дня я была одинокой, а теперь мы с тобой семья.
     Словно поняв мою речь, крыс спокойно улегся спать в носовом платке. Я осторожно погладила его по нежной шубке. Каждому живому существу надо знать, что его любят, даже крысе.
     На следующее утро я, снова прихватив с собой найденыша, отправилась по адресу, добытому Митричем. Ехать оказалось недалеко, вернее, идти пешком, дом Звягинцевой находился буквально за поворотом, в двух шагах от квартиры Глафиры. Подпрыгивая от нетерпения, я подошла к подъезду и уткнулась в домофон. Все правильно, кто же сейчас держит двери нараспашку, в особенности если обитаешь в шумном центре. Пальцы потыкали в стертые кнопочки.
     - Вам кого? - прохрипело из динамика.
     - Здравствуйте, Мне в двадцать первую квартиру.
     Запищал гудок, я дернула дверь и попала внутрь. Несмотря на то, что в доме имелся лифт, мне захотелось пойти наверх пешком. Подъемник тут был допотопный, деревянная кабина скользила внутри проволочной шахты, открывать и закрывать двери следовало самой, и я просто-напросто испугалась.
     В квартиру Насти вела совершенно шикарная дверь с позолоченной ручкой. Не успела я поднести палец к звонку, как створка сама собой распахнулась.
     - Вы к кому? - спросила миловидная женщина лет сорока.
     - Мне нужна Настя Звягинцева, - улыбнулась я.
     - Здесь такая не живет.
     Конечно, я ожидала услышать в ответ нечто подобное, но все равно от горького разочарования перехватило горло.
     - Вы уверены? - глупо спросила я.
     Женщина рассмеялась:
     - Вот уж хороший вопрос. Абсолютно точно знаю, что никакой Звягинцевой у нас нет.
     - Понимаете, этот адрес мне дали в справочном бюро, - соврала я, - вроде Настя проживала тут.
     - Когда? - прищурилась незнакомка.
     - Ну, некоторое время назад.
     - Мы с мужем расселили эту коммуналку, - объяснила хозяйка, - здесь жило две семьи. Мы купили им квартиры.
     - Значит, вы знаете, куда Звягинцева выехала! - обрадовалась я.
     Женщина перестала улыбаться.
     - Ой, у вас сумка шевелится! - воскликнула она.
     - Не бойтесь, - быстро сказала я, - это мой крыс, он тоскует в одиночестве, поэтому я взяла его с собой, смотрите, какой симпатичный!
     - Надо же, - ра