устошать
бачки, - да и Валерий имел право  провести  в  свою  квартиру  кого  угодно.
Странная  пара  уехала  наверх.  Примерно  через  час  водитель   мусоровоза
спустился и бодрым шагом вышел из подъезда.
   - Как там Валерий Георгиевич? - поинтересовался Петя.
   - Оклемался, - сообщил помойщик. В  девять  вечера  Петю  сменил  Кирилл.
Красавица так и не показалась. Напрасно  парень  надеялся  встретить  ее  во
время других дежурств. Как в воду канула, а к Валерию Георгиевичу повадилась
ходить другая пассия, дама лет тридцати.
   Петя набрался смелости и однажды спросил у жильца:
   -  Такая  красивая  девушка  к  вам  в  гости   заглядывала,   блондинка,
глаза-фиалки, что с ней?
   Валера внимательно посмотрел на охранника, пожевал губами, потом  закатил
глаза:
   - Блондинка, кто же это был? Петя терпеливо ждал.
   - Может, еще какие приметы припомнишь, -  спросил  жилец,  -  я,  знаешь,
композитор, ко мне певицы ходят, актрисы. Все как на подбор блондинки.
   - Красивая очень, - вздохнул Петя, - как в кино.
   - Красивая, красивая, - бормотал Валерий. Потом он вдруг хлопнул себя  по
лбу:
   - Красивая, говоришь, блондинка? Так это Таня Верещагина. Она,  дружочек,
не москвичка. Из Екатеринбурга приезжает за песнями. Сейчас, наверное, дома.
Или на гастролях где.
   Петя приуныл. Шансы встретить понравившуюся девушку свелись к нулю.
   Потом в доме ограбили квартиру, и охранники стали дежурить по двое.  Петя
больше  не  расспрашивал  Валерия,  стеснялся  напарника.  Парень   надеялся
когда-нибудь все же встретить красавицу. Но та больше не появлялась.
   - Скажи, а кто вывозит мусор из вашего дома? - спросила я.
   - Трое их, - ответил охранник, - работают по очереди: Сергей, Владимир  и
Андрей.
   - Фамилии знаешь?
   - Откуда? Летом иногда курим вместе, вот и познакомились. Мне ночью спать
нельзя, им тоже. Около пяти  приезжают.  Так,  поболтаем.  Володька  молодой
совсем, а Сергей с Андреем в возрасте.
   - От какой конторы работают?
   - Сейчас скажу.
   Он полез в большую амбарную книгу и  выдал  адрес  с  телефоном  главного
помойного офиса.
   - Шарфик Ликин куда дел?
   - Чей шарфик?
   - Красавицу твою звали не Таня, а Ангелина. Валерий Георгиевич перепутал.
Так шарфик ты куда дел?
   - Никуда, дома оставил.
   - Это хорошо. Смотри не потеряй.  Я  сообщу  в  милицию,  и  его  у  тебя
официально изымут. И еще, сделай доброе  дело,  не  говори  никому  о  нашем
разговоре. В особенности Валерию Георгиевичу.
   - Да я с ним особенно не общаюсь, - сообщил охранник, -  он  тут  нечасто
бывает, поживет неделю, другую и съедет месяца на три. Потом, глядишь, опять
приехал. Все время по командировкам.  А  то  днем  дома  сидит,  а  на  ночь
уберется. Вот летом все три месяца тут, безвылазно.
   Поблагодарив парня, я пошла к двери. Он окликнул меня на пороге:
   - Пожалуйста, если не жаль, журнал с фотографиями оставьте!
   Я протянула ему "Настю". Петя замялся, потом все же решился и попросил:
   - Найдется вдруг дочка, скажите мне, а? Нет, Петенька, не найдется  Лика,
ее давным-давно похоронили, но говорить тебе  этого  я  не  стану.  "Вольво"
стояла на самом солнцепеке, и я чуть  не  обожгла  задницу,  плюхнувшись  на
сиденье. Жара нарастала, становилось душно.  Но  у  меня  пробегал  по  коже
противный озноб. Неужели подобралась к разгадке истории?
   Для полной картины не хватало некоторых деталей.  Я  потыкала  пальцем  в
кнопки телефона, но в помойной фирме кто-то просто  удавился  на  телефонном
шнуре. Придется ехать в контору.

ГЛАВА 27

   Ездить по Москве в обеденное  время  -  большое  испытание.  По  Садовому
кольцу грохочут грузовики, распространяя облака удушливой гари. Прямо  перед
"Вольво" колыхалась  машина  "Хлеб",  из  выхлопной  трубы  которой  вылетал
абсолютно черный дым.  Может,  автомобиль  работает  на  дровах?  Гигантская
пробка возле выезда на  Тверскую  растянулась  почти  на  километр.  Я  вяло
обмахивалась газетой, чувствуя, что медленно задыхаюсь. И еще жалуются,  что
московские дети поголовно больны! Кто же может родиться у  женщины,  дышащей
таким воздухом? Только мутант или инвалид.
   Затренькал телефон, и я услышала сердитый Женькин голос:
   - Большей вруньи, чем ты, не встречал.
   - Женечка, - вяло произнесла я, - не ругайся, мне тут и так плохо, а  что
случилось?
   - Говоришь, с Машей поспорила на мотоцикл?
   - Ну да, расшифрую тетрадь, не гонять Марусе по Москве.
   -  Значит,  твоя  девочка  обладает  необузданной  фантазией  сексуальной
маньячки и ее следует положить  в  специальную  клинику.  Написать  такое  в
тринадцать лет! Да у нас Мишка, пока читал, потом изошел!
   Я заинтересовалась:
   - И что там в тетрадочке?
   - "В тетрадочке", - передразнил Женька, -  самое  настоящее  пособие  для
озабоченных девиц.  Подробные  описания,  куда,  как  и  сколько  раз.  Надо
отметить, фантазия у автора отменная. У нас тут мужики пришли к выводу,  что
дама, написавшая подобные откровения, просто новая Эммануэль.
   - Когда приехать за тетрадкой?
   - Сегодня вечером, домой, - бросил Женька и отключился.
   Я в задумчивости уставилась в окно. Интересное дело, значит, Лика  просто
описывала любовные утехи?
   В конторе, где работали водители мусоровозов, был потрясающий  начальник.
Просто молодой Ален Делон, даже  глаза  такие  же  пронзительно-голубые.  На
главном помойщике  красовался  отличный  костюм  от  "Хьюго  Босс".  Аркашка
недавно прикупил себе такой же. Семь тысяч,  как  одна  копеечка,  стоимость
данного прикида. Цвет - жемчужно-серый, материал - чесуча с лавсаном. Даже в
жаркую погоду в нем приятно. Да, помойка - выгодный бизнес.
   Молодой человек поднял глаза от каких-то бумаг, побарабанил  пальцами  по
столу и спросил:
   - Чем могу служить?
   Я отметила крупный золотой перстень с бриллиантовой  крошкой  и  подавила
желание сообщить, что хочу поступить в  его  фирму  шофером.  Все  равно  не
поверит.
   - Живу на проспекте Вернадского,  дом  тридцать  шесть.  Вчера  во  дворе
мусоровоз задел мою машину. Хочу узнать, кто сидел за рулем.
   Хозяин нахмурился.
   - Мы предупреждаем, что возле бачков не следует парковаться. Мусоровоз  -
машина объемная, может повредить малолитражки.
   - Хорошо, - сказала я, - не хотите говорить, не надо, подам  в  суд.  Тем
более что лифтер сообщил имя шофера - Сергей. Так что дело за малым,  отнесу
заявление, и подождем разрешения конфликта  официальным  путем.  Но  учтите,
придется оплачивать ремонт, судебные издержки и моральный ущерб.  Свидетелей
полно - собачники, лифтер.
   Парень нахмурился еще больше.
   - Может, ликвидируем конфликт между собой?
   - Конечно, о том и речь. Вы сообщаете координаты  шофера,  а  я  потребую
оплатить кузовные работы.
   - Когда случилось, вчера? Андрей Медведев обслуживал тот район.
   - А вот и нет, - возразила  я,  -  лифтер  говорит,  за  рулем  находился
Сергей.
   Хозяин еще раз посмотрел книжку и ткнул пальцем в "График выхода".
   - Глядите, Медведев Андрей.
   Я перевела глаза на другую строчку и сказала:
   - Здесь и Сергей есть, Страшный Сергей Юрьевич.
   - Его смена во вторник, - сообщил хозяин,  -  и  потом,  не  поверю,  что
Сергей Юрьевич мог  стукнуть  чужую  машину.  Всю  жизнь  за  рулем.  Да  он
мусоровоз сквозь игольное ушко протащит.
   - Дружка покрываете, небось напутали  с  графиком,  -  нагло  заявила  я,
выпуская дым парню прямо в лицо, - не на такую напали. Лифтер  точно  видел:
не Андрей, а Сергей.
   Некурящий хозяин разогнал рукой дым и начал злиться.
   - У нас в документах идеальный порядок, как в аптеке.
   - А вчера перепутали.
   - Невозможно, все по графику. Да спросите, кто десять лет  тому  назад  к
вам во двор въезжал, так через пять минут отвечу, -  разгорячился  верховный
мусорщик.
   Я шмякнула на стол стодолларовую бумажку. - Спорим, что через пять  минут
не ответите, кто вывозил помойку два года тому  назад,  утром  одиннадцатого
октября!
   Парень рассмеялся, вытащил из шкафа амбарную книгу, перелистал страницы и
радостно возвестил:
   - Тю-тю денюжкам! Одиннадцатого октября работал Страшный Сергей Юрьевич.
   - А не врешь? - недоверчиво сказала я. Хозяин протянул книгу:
   - Глядите. Сергей Юрьевич тут всю жизнь трудится. Положительный,  опытный
водитель. На него ни одной жалобы за все годы не поступало. Так что  советую
получше расспросить лифтера. Может ваш свидетель был пьян? И  притом,  какие
собачники могли видеть мусоровоз? Машина приходит около пяти утра. Они  что,
по ночам гуляют?
   Я изобразила замешательство.
   - Ну...
   - Вот и ну, - довольно сообщил хозяин, пряча в кошелек хрусткую купюру, -
наши сотрудники тут ни при чем. Советую хорошенько подумать, прежде чем идти
в суд.
   - Вам это не сойдет с рук, - грозно заявила я и ушла,
   Удивительно,  но  пейджер  молчал.  Ничего,  скоро   понадобится   купить
продукты, пропылесосить квартиру, и про "аспирантку"  вспомнят.  Я  же  пока
должна довести дело до конца. "Вольво" тихо  катила  к  Пушкинской  площади.
Валентина Никаноровна из приемной ГУИНа, вот кто мне нужен в первую очередь.
   Милая женщина внимательно выслушала рассказ.
   - Интересные факты, в особенности об этом мерзавце, следователе Искандере
Даудовиче. Вот что, изложите все на бумаге,  потребуем  пересмотра  дела.  А
пока  могу  посоветовать  прекратить  частный  розыск.  Как  правило,  такие
инициативы плохо заканчиваются.
   - Значит, Рому можно освободить? Валентина Никаноровна развела руками:
   - Только по решению суда.
   - Но он не виноват!
   Начальница приемной ГУИНа вздохнула.
   - Я не могу приказать, чтобы его отпустили. Да,  ваши  материалы  кажутся
мне интересными, но  этого  мало.  Могу  пообещать  только  одно:  если  суд
оправдает парня, освободят его в тот же день.
   Я выскочила из ГУИНа и понеслась к Женьке домой. Земля просто горела  под
ногами, азарт добавлял в кровь  адреналин.  Ну  погоди,  академик,  любитель
вкушать плоды чужого труда, скоро небо с овчинку покажется!
   Женюрка впустил меня в тесную прихожую и довольно сердито процедил;
   - Глаза б на тебя не смотрели.
   - Ладно, кончай  злиться,  где  дневник?  Приятель  протянул  вожделенную
тетрадочку. Я схватила, раскрыла обложку и обомлела:  "Образование  простого
прошедшего времени".
   - Это что?
   - Контрольная по французскому языку.
   - Мне она зачем?
   - Тебе, и впрямь, не нужна, а вот дочке моей  очень  пригодится.  Садись,
пиши.
   - Ну, Женечка, котик, - заныла  я,  суча  ногами  от  нетерпения,  -  дай
сначала дневничок почитать.
   - Нет, - спокойно возразил эксперт,  -  отрабатывай  конфету.  Могу  кофе
сварить.
   - Лучше чай,  -  вздохнула  я,  помня,  какую  бурду  выдает  Женюрка  за
благородный напиток, -
   Причем из пакетика,  потому  что  готовишь  отвратительно.  Наверное,  из
жадности кладешь одну чайную ложку  заварки  на  три  литра  воды.  Приятель
довольно улыбнулся.
   - Можешь злиться сколько угодно, но дневник получишь только  в  обмен  на
контрольную. Хочешь, домой забирай, завтра привезешь.
   Ну уж дудки, я уселась за детский письменный стол  и  с  тоской  оглядела
поле работы: двенадцать вопросов!
   - Не забудь примеры написать! - крикнул заботливый папаша.  -  По  четыре
штуки на каждое правило.
   От души  проклиная  преподавателей,  задающих  студентам  такие  огромные
задания, принялась за работу. Примерно через три  часа  поставила  последнюю
точку и утерла потный лоб.
   - Все сделала? - недовольно осведомился Женька. - Больно быстро.  Ты  там
ничего не напутала?
   - Сам печень с почками не перепутай, - огрызнулась я, выхватывая  у  него
из рук вожделенный дневник.
   - Грубиянка, - вздохнул Женюрка.  -  Между  прочим,  оцени:  не  настучал
Александру Михайловичу о твоей дурацкой просьбе.
   Я сунула дневник под мышку и достойно ответила:
   - Расскажи полковнику, что помог расшифровать записи, и посмотри, что  он
тебе ответит!
   Женюрка не нашелся, чем парировать, и остался на пороге с раскрытым ртом.
Я плюхнулась в "Вольво" и дрожащими от возбуждения руками принялась  листать
страницы.  Хорошо,  что  поздней  весной  темнеет  рано,   потому   что   от
увлекательного чтения оторвалась только к девяти вечера.
   На  первой  странице  неизвестный  мне  сотрудник  дал  объяснения.  Шифр
оказался детским: просто поменяли местами гласные и согласные буквы.  Мягкий
и твердый знак, ы, ц, э -  заменили  цифры.  Очень  просто,  но  эффективно.
Любопытствующий не прочтет, профессионалу потребовалось десять минут,  чтобы
разобраться.  Наверное,  основную  работу  проделал  компьютер,  потому  что
расшифровка напечатана явно на лазерном принтере.
   Это был дневник любви. Лика описывала первую встречу с  Валерием  в  Доме
моделей, куда тот принес музыку для дефиле. Затем день за днем  рассказывала
о походах в рестораны, кафе, театры.  Детально  сообщала  меню  и  программу
спектаклей. Дальше начались сообщения о сексуальных  радостях.  Ненормальная
девчонка описывала все, что они проделывали в кровати,  не  опуская  никаких
деталей. Целая страница посвящалась восторженному рассказу о теле любовника.
Лика  перечисляла  родинки,  бородавки  и  шрамы,   словно   патологоанатом,
описывающий труп. Три летних месяца  они  посвятили  исключительно  постели.
Рестораны и театры пошли побоку. Просто медовое лето.
   Разногласия начались в конце августа. Валерий  стал  реже  встречаться  с
любовницей, отговариваясь работой и неотложными делами.  Потом  сказал,  что
уезжает в командировку. В дневнике оказался десятидневный перерыв.  Лике  не
хотелось описывать дни, проведенные без любимого.
   Затем отчаянная, сумбурная  запись,  закапанная  слезами.  Лика  случайно
встретила Валерия в "Славянском базаре". Он был с другой...
   В голову ей приходят мысли о самоубийстве. "И  когда  В.  увидит  меня  в
гробу в белом платье невесты, он упадет на колени, зальется слезами, поймет,
что потерял.
   Но будет поздно, я уйду навсегда. Всю оставшуюся жизнь В. станет мучиться
и переживать, он больше никогда не заведет любовницы. Я  останусь  для  него
вечно молодой, и остаток жизни В. проведет в воспоминаниях".
   Снова перерыв в записях. И ликующие строки, датированные девятым октября:
"Позвонила В. Сказала, что жду ребенка. Пришел в  восторг.  Велел  приезжать
вечером десятого, поедем на неделю к его друзьям на дачу.  Он  любит,  любит
меня!!!"
   Все, дальше шли пустые страницы. Ни разу  в  зашифрованном  дневнике  муж
Светланы Павловской не был назван по имени. Только одна буква - В. Но глупая
девчонка так подробно описала тело любовника,  столь  тщательно  перечислила
малейшие приметы, что проблем с идентификацией таинственного В. не будет.
   Утром  первым  делом  позвонила  Мальковой  и  узнала,  что  делом   Лики
занималось отделение милиции, расположенное в Андреевском переулке.
   - Туда ехать  целый  час,  -  сетовала  Юлечка,  -  и  следователь  такой
нелюбезный, даже нелюдимый, с дурацкой фамилией.
   - Какой?
   - Собакевич, - хихикнула манекенщица, - просто как у Гоголя, Собакевич. И
вид такой же: какой-то грязный, неопрятный.  Все  время  зудел  и  замечания
делал: не жуйте жвачку, не сидите нога на ногу, пишите разборчиво. Мрак!
   Да, заставить такого что-либо показать трудно, хотя есть у  меня  личный,
прикормленный информатор в милицейских рядах.
   Капитан Евдокимов сидел на месте и не смог скрыть ликования, услышав  мой
голос. Почуял добычу.
   - Приезжайте, - коротко бросил он.
   Я поторопилась в  милицию.  Евдокимов  тосковал  перед  абсолютно  пустым
столом, даже стаканчика с ручками нет. Увидев меня, он стрельнул  глазами  в
сторону своего соседа, тоже  капитана,  роющегося  в  каких-то  бумажках,  и
строго произнес:
   - Что ж задерживаетесь? Потом вздохнул и сказал коллеге:
   - Дмитрий Сергеевич, я отъеду на пару часов со  свидетельницей  на  место
происшествия. Кто придет ко мне, пусть дожидается.
   Мы вышли молча из отделения и сели в "Вольво". Евдокимов повертел головой
и протянул:
   - Ну, чего надо?
   - Посмотреть дело, заведенное два года тому назад по факту убийства  Лики
Сергеевны Страшной.
   - Лады, сделаем, - согласился капитан.
   - Знаешь, кто занимался?
   - Рули к коллегам.
   У отделения Евдокимов вышел, велев ждать. Потянулись минуты, прошел почти
час. Утонул он, что ли? Наконец жадный капитан вернулся и потребовал:
   - Триста баксов.
   Схватив бумажки, опять исчез в "легавке", но очень скоро выскочил назад с
полиэтиленовым пакетом.
   -  Вот,  -  сообщил  помощничек,  -  ксерокопию  сняли,  дома   почитаете
спокойненько. Правда, тут немного, типичный висяк. С тебя еще двести баксов.
   Получив мзду, он сильно оживился и велел  высадить  его  у  Первомайского
универмага. Отъезжая, я глянула в зеркало и увидела, как капитан  торопливым
шагом идет тратить "гонорар". Вот ведь вонючка! Хотя следует  признать,  что
он  сильно  облегчил  мою   жизнь.   Надо   же,   сняли   копию,   абсолютно
противозаконное дело. Интересно,  сколько  в  Москве  честных  милиционеров?
Может, одна Валентина Никифоровна из ГУИНа осталась!
   Занимаясь этими рассуждениями, я добралась до  ближайшего  кафе,  выбрала
столик в самом углу, заказала кофе и принялась изучать содержимое папки.
   Так. Осмотр трупа на месте обнаружения, показания  свидетелей,  ага,  вот
оно: результаты судебно-медицинской экспертизы. Перелом нижних  конечностей,
перелом  шейных  позвонков,  деформация  грудной  клетки...   Дальше   пошли
непонятные слова  -  "пампасные  разрезы",  гипостаз,  имбибиция,  диффузия,
пищевая  масса  в  районе  печеночного  изгиба...  Да,   без   поллитра   не
разобраться. Погляжу дальше. Но дальше шли  жуткие  фотографии.  Может,  при
жизни Лика и была красавицей, но после смерти! Мне  расхотелось  пить  кофе.
Потом показания Мальковой, родителей, сестер - Ксюши и Инги. Ничего нового я
не узнала. Основной интерес как раз представляли результаты экспертизы, но я
их не понимала. Пришлось звонить Женьке.
   - Миленький, - запела я сладким голосом в трубку, - что такое диффузия  в
трупе?
   - Трупный газ, - ответил, не задумываясь, Женюрка.
   - А имбибиция? - решила не сдаваться я.
   - Пропитывание, наступает через двадцать-двадцать четыре  часа.  -  Тогда
расшифруй гипостаз?
   - Трупный натек, ну, когда кровь опускается по сосудам и изменяет цвет  в
ниже расположенных частях трупа. А зачем тебе это?
   - Кроссворд разгадываю, - сообщила  я  и  отСоединилась.  Видали  умника?
Объяснил одни непонятные слова другими, такими  же  дурацкими!  Нет,  Женька
обязан прокомментировать результаты, но как заставить его это сделать?
   Поразмышляв  пару  минут,  стала  звонить   Женькиной   супруге.   Лилька
колоритная женщина. Тот случай, когда рост совпадает с объемом талии. Только
не подумайте,  что  она  шестидесятисантиметровый  карлик!  Всю  жизнь  Лиля
борется с весом,  но  это  неравная  борьба,  потому  что  на  стороне  веса
сражается и аппетит. А он у Лильки потрясающий! Того, что женщина съедает на
завтрак, мне хватит на неделю. Как все грузинки, Лиля обожает готовить. В их
доме кормят совершенно невероятными блюдами: сациви, лобио, чахохбили. Придя
с работы, Лилечка приковывается к  плите.  Я  только  вздрагиваю,  вспоминая
энтузиазм и "простенькие" рецепты фаршированной курочки.  Даже  под  страхом
смертной казни не смогла бы снять кожу с курицы целиком. Не повредив  ее!  А
пироги и пышки, блины и ватрушки, пельмени и вареники! Странно даже, что при
такой диете Женька и дети тощие, как гвозди.
   Под стать фигуре у Лильки и характер. Спорить с ней домашние побаиваются.
У них в семье как в пехотном батальоне: шагом марш и с песней! Угадайте, кто
в доме генерал? Правда, иногда Женька злится и кричит,  что  он  хозяин,  но
Лиля с ним не спорит, только усмехается. К тому  же,  работая  парикмахером,
она частенько приносит домой больше денег, чем муж-бюджетник. Не  подумайте,