,
чем на фотографии. Маленькое прыщавое личико и три волосенки на круглом
черепе производили унылое впечатление.

Минут пятнадцать мы обсуждали его предстоящие гастроли в Париже. Я не
особенно кочевряжилась и согласилась на условия капризника - личный
"Кадиллак" с шофером, номер-люкс в "Отель де Виль", астрономический гонорар
и десять концертов в "Мулен Руж". Надеюсь, этот идиот когда-нибудь узнает,
что во всемирно известном кабаре никогда не выступают эстрадные певцы, там
идут только постановочные шоу...

Но далекий от Парижа Викулов чрезвычайно разволновался, представляя, как
ему изо всех сил рукоплещут французы. Поняв, что клиент созрел, я
приступила к выполнению задания.

- Нам нравится, когда певец окружен на сцене красивыми девушками.

- Ну, с этим проблем нет, - заявил Степка, - у меня шесть припевок и восемь
подтанцовок. Девчонки первый класс, две негритянки.

Вот уж чем не удивить Париж, так это чернокожими, но наивный Викулов просто
раздувался от гордости. Еще бы, черненькая танцовщица - это круто.

- Моему хозяину, - вкрадчиво завела я, - особенно понравилась одна дама из
вашего окружения, и он хотел бы заключить с ней контракт.

Степка уставился на фото в журнале, потом засмеялся:

- Нет, эта не пойдет.

- Почему? - фальшиво удивилась я. - Хорошо заплатим.

- Ей деньги не нужны, - отмахнулся Степка, - у нее муженек знаете кто? Арам
Инджикян, владелец банка, да он ваш "Мулен Руж" с потрохами купить может!

- Красивая женщина, - продолжала я гнуть свое, - как же ее зовут?

- Вика, Виктория.

Мы поболтали еще чуть-чуть, и я ушла, оставив одураченного Викулова ждать
звонка от господина Лорена. На самом деле совершенно не знаю, кто владеет
"Красной мельницей". А вот с Арамом Инджикяном как раз хорошо знакомы.
Именно через его банк мы получаем деньги из Парижа. В свое время вместе с
другими выгодными денежными клиентами нас приглашали на всевозможные
мероприятия, устраиваемые банком. Инджикян слывет меценатом, покупает
картины русских художников, причем обставляет любую сделку с помпой.
Приобретя полотно Айвазовского, он торжественно, в присутствии прессы и
огромного числа приглашенных передал картину в дар Третьяковской галерее.

Потом устроил роскошный фуршет. Ублаженные журналисты несколько дней
кричали о щедром банкире. Но насколько помню, у него другая жена -
сорокалетняя, довольно полная армянка Лиана. Хотя не встречала господина
Инджикяна уже два года, а за такой продолжительный срок можно и жену
поменять...

В квартире банкира трубку сняла пожилая женщина, очевидно, прислуга.

- Позовите, пожалуйста. Викторию, - любезно попросила я.

- Кто ее спрашивает? - строго осведомилась собеседница.

- Ванда Никитина.

Воцарилась тишина, потом звонкий девичий голос пропел:

- Вандочка, милая, слушаю.

- Нужно встретиться.

- Вы кто? - изумилась Вика. - Что вам нужно?

- Это вам нужно, - усмехнулась я в трубку, - это вы заинтересованы, чтобы
откровенные фото с господином Заокским не попали на стол Арама Инджикяна.

Надо отдать должное девчонке. Большинство дамочек на ее месте принялись бы
бестолково всхлипывать и выяснять мое имя. Вика же помолчала секунду и
деловито сообщила:

- Улица Соколова, кафе "Русалка", пять часов вечера, сегодня, успеете?

И, не дожидаясь ответа, шлепнула трубку. Я открыла атлас и обнаружила
нужную магистраль бог знает где, аж в Лианозове.

Интересно, она привыкла там обстряпывать всякие делишки или просто назвала
место, максимально удаленное от дома?

Без пятнадцати пять я вошла в маленький, темный и какой-то грязноватый зал.
Положение не спасали нарисованные на стенах русалки с круглыми рязанскими
лицами. Место явно не тянуло на первый класс. От пластиковых липких столов
несло грязной тряпкой. В углу несколько работяг наливались после смены
пивом. Официантки не было получать заказ следовало у стойки и самой нести
за столик. Я посидела минут пять, и барменша недовольно процедила:

- Здесь не парк. Сделайте заказ.

- Подругу жду, - принялась я оправдываться.

- Мне без разницы, - резко сказала девушка из-за стойки, - хоть английскую
королеву. Покупайте ассортимент и сидите сколько влезет.

Пришлось взять напиток светло-коричневого цвета, гордо именовавшийся в меню
"кофе по-восточному". К нему прилагалось отвратительное пирожное, по виду
напоминавшее размокшую коробку из-под отечественной обуви.

Я отнесла яства на столик и с чувством закурила. Дверь приоткрылась, в кафе
возникла Вика. Оделась девчонка под стать обстановке - черные простые
джинсы, самая обычная куртка темно-зеленого цвета, на голове беретик, под
который тщательно упрятаны роскошные каштановые волосы. Ни колец, ни серег,
ни часов, только дорогая обувь выдавала ее истинное благосостояние. Не
хотела нацепить дешевые ботиночки, пожалела ноги.

Девчонка безошибочно поняла, что подойти надо ко мне. Правда, я оказалась
единственной женщиной в зале.

Быстрым шагом Вика приблизилась к столику, отодвинула непрезентабельного
вида стул и весьма нелюбезно осведомилась:

- Сколько?

Ох уж эти богатые дамы, привыкшие все решать при помощи денег.

- Что сколько? - прикинулась я непонимающей.

Девица окинула взглядом мою одежду, потом глянула на сумку из крокодиловой
кожи, выложенную на стол, и вздохнула:

- Хватит идиотничать. Сколько хотите за молчание? Что у вас, фотографии? Я
кивнула и протянула конверт. Виктория закурила и, хладнокровно проглядев
снимки, заметила:

- Негативы, естественно, в надежном месте?!

Подивившись самообладанию этой особы, я опять кивнула.

- Ну, - нетерпеливо повторила Вика, - так сколько за все разом? Интересно,
как бы она поступила, услышь сумму в миллион долларов?

Впрочем, следовало проучить нахалку, и я, тоже закурив, тихо произнесла:

- "Лимон". "Зеленью".

Виктория вздернула вверх тонкие нарисованные брови, прекрасные глаза
разглядывали меня без тени удивления.

- Дешевле станет вас просто убить, - усмехнулась она. - Значит, слушайте.
Арам вам не поверит. Просто объясню ему, что враги сделали ловкий монтаж.
Заплатить хочу, чтобы избежать неприятных разговоров, к тому же мне в
случае объяснения с мужем придется плакать, изображать невинную девушку,
очень муторно. Так что называйте нормальную сумму, и разбежимся. Я вам
денежки, вы мне негативчики.

Такая абсолютно уверенная в себе нахалка встретилась мне впервые.

- Деньги не нужны, - решила я сыграть ва-банк.

- Да ну? - издевательски переспросила девчонка. - Что так, планы
поменялись?

- Лучше скажите, где забыли эту сумку?

Вика повертела в руках кусок крокодиловой кожи.

- У меня никогда не было подобной дряни.

- Точно помните?

Виктория пожала плечами:

- В шкафу болтается штук сорок сумок. К каждой паре обуви полагается своя.
Все просто не вспомню, но не люблю изделий из кожи пресмыкающихся,
предпочитаю антилопу или кенгуру. Видите?

И она вытянула вперед изящную ножку, украшенную светло-коричневым
ботиночком без каблуков.

При небольшом росте я ношу обувь полного тридцать девятого размера, поэтому
невольно позавидовала маленькой ступне Вики. Может, ей в детстве бинтовали
ноги, как китаянке?

- Значит, не ваша... - разочарованно протянула я. - Тогда скажите, знаете
эту даму?

Виктория задумчиво поглядела на фото престарелой красотки, сидевшей одетой
у стола. Использовать такой снимок в качестве орудия шантажа невозможно, но
почему бы не представить для опознания?

- Встречаемся иногда в гостях, - сообщила мадам Инджикян, - но близко не
знакомы, так, здороваемся...

- Как ее зовут?

Вика подняла огромные зеленые глаза, помолчала, потом сообщила:

- Ну да это никакой не секрет. Карина, жена Владимира Соломатина.

- А он кто такой?

Виктория улыбнулась:

- Крайне полезный человек, гинеколог. Через его клинику весь свет прошел.
Модный доктор. Будут еще вопросы?

Секунду поколебавшись, я вытащила из кармана маленький пакетик с
негативами, демонстративно вложила его в конверт с компрометирующими
снимками и медленно произнесла:

- Надеюсь, понимаете, что о нашей встрече рассказывать не следует? Виктория
сидела с каменным лицом. Ей-богу, девчонке следовало работать агентом ФСБ,
просто уникальное самообладание.

Я швырнула конверт на столик.

- Здесь все, забирай!

- Сколько? - абсолютно спокойно осведомилась "жертва шантажа", вытаскивая
портмоне и постукивая им по столешнице. - Тысяча, две, три?

- Засунь их себе в задницу, - мило посоветовала я и двинулась к выходу.
Надеюсь, такое странное поведение вымогательницы хоть чуть-чуть озадачило
непробиваемую леди. В дверях я не утерпела и оглянулась. Виктория
преспокойненько курила "Собрание", глаза ее откровенно смеялись, но рот был
упрямо сжат. Ну и фрукт, хорошо бы Карина Соломатина оказалась другой.

Домашний телефон модного доктора заполучить проще простого. Сначала заехала
в принадлежащую ему клинику. Роскошный холл, дорогая мебель и
сверхприветливая медсестра в регистратуре. Я подскочила к девушке и,
закатывая глаза кверху, принялась щебетать голосом избалованной идиотки.

- Милочка, такая неприятность, только вы сможете...

Сестричка профессионально улыбнулась и успокаивающе сказала:

- Не волнуйтесь, в нашей клинике помогают абсолютно всем, любые проблемы
решаемы. Очевидно, девочка подумала, что даме надо сделать аборт на большом
сроке, потому что взгляд ее довольно красивых глаз сфокусировался на моем
абсолютно плоском животе.

- Ах как чудесно, страшно мило, - продолжала я корчить рожи, ненавязчиво
потряхивая перед ее личиком золотыми часами от "Картье", - сегодня день
ангела Карины, жены Володи Соломатина...

- Ну и что? - искренне удивилась регистраторша.

- А я потеряла записную книжку с их телефоном и адресом, ну как теперь
цветы послать? Войдите в положение, душечка, Кариночка обидится, не получив
от меня привета... Между нами говоря, пару лет назад Володя мне так помог!
Сделал все тихо, быстро, ну понимаете? Так что, пожалуйста, деточка, дайте
их координаты!

И я выложила на стойку милую зеленую бумажку. Медсестра глянула на
драгоценности просительницы, оглядела куртку, подбитую изнутри норкой, и
решила, что перед ней одна из экстравагантных, слегка ненормальных
клиенток. А поскольку в этой клинике небось три четверти таких, спокойно
произнесла:

- Владимир Михайлович, как правило, дает постоянным посетителям личный
телефон, записывайте...

Подпрыгивая от радости, я понеслась к "Вольво".

ГЛАВА 12

Домой приехала рано. У Соломатиных никто не брал трубку, а на улице
разыгралась настоящая буря. Пока бежала в дом, мокрый липкий снег
моментально покрыл куртку со всех сторон. Предлагали же нам сделать вход в
гараж прямо из холла, так нет! Вредные дети завопили, что негигиенично
соединять жилое помещение с автомобильной стоянкой. Вот теперь и мучаемся.

Из столовой доносились возбужденные голоса. Кое-как пригладив торчащие во
все стороны вихры, я бодрым шагом вошла в комнату и спросила:

- Что за шум, а драки нет?

- Драка уже завершилась, ты опоздала к раздаче, - усмехнулся Кеша, - Зайка
тут всех убивала из тяжелых орудий.

- А что произошло?

- То, что неизвестный человек лежал в нашей кровати и пожирал там
спокойненько продукты! - возмущенно крикнула Зайка. - Прихожу с занятий,
просто ужас! На тумбочке два пустых стакана из-под китайского супа, и кто
только может есть подобную дрянь?

Маруська постаралась спрятаться за бокал с соком. Я-то знаю, что иногда
поздним вечером, вернее даже ночью, девочка тихонько прокрадывается на
кухню и заливает кипятком порошок с малосъедобными макаронами. Ну нравятся
ей эти "грибные" и "мясные" супчики. Купить их проще простого, ларек в
десяти шагах от ворот. Но зная, что подобное обжорство вызовет гнев Кеши и
Зайки, Манюня истребляет вожделенное блюдо только в своей комнате,
старательно прячась от всевидящих глаз родственников. Ей бы в голову не
пришло устраивать харчевню из спальни брата - за такое поведение и огрести
можно по полной программе!

- На полу, - продолжала разгневанная Ольга, - рассыпана скорлупа от
фисташек, валяются обертки от идиотских чипсов и леденцов! А на Кешкином
столике целых три пустых коробочки из-под шоколадного мороженого и липкие
пластмассовые ложечки!

- И теперь, - хихикнул Кешка, - на меня идет наезд. Якобы это я устроил
весь бардак!

- Ну, только если спьяну, - ляпнула Маня и немедленно получила пинок от
Ольги.

На самом деле дочка права. Ее обожаемый братец практически ничего не ест, а
мороженое не переносит с самого детства. Когда другие дети, радостно
приплясывая у ларька, выпрашивали у сопротивляющихся родителей
"Ленинградское" или "Лакомку", Аркашка брезгливо морщился и отворачивал нос
от брикетиков и трубочек.

- Если не он, то кто? - вопрошала Зайка. - Космические пришельцы?

Разгневанные глаза Ольги остановились на моем лице.

- Только что вошла, - поспешила я оправдаться, - целый день по городу
гоняла.

- Знаю, - вздохнула невестка, - первым делом тебя заподозрила, но Ирка
сообщила, что "Вольво" в гараже с утра нет...

В этот момент домработница внесла большое блюдо с жареными курами и
водрузила его на стол. Миша с Галей, молчавшие все время, разом оторвали по
ножке.

- А где Хучик? - спросила через пять минут Маня.

Мопс обожает курятину. Самое большое лакомство - кусочек птичьей грудки.
Поэтому, почуяв запах готового бройлера, он несется в столовую и
выжидательно поглядывает на стол. Однако сегодня возле нас толпились все
псы, включая Куку, кроме

- Хуч, - позвала Оля, - иди сюда, цыпленка дают!

Ноль эмоций.

- Хучик, Хучик, - принялись мы завывать на разные лады, но собачка как
сквозь землю провалилась.

- Может, случайно выскочил во двор и сейчас плачет под дверью? -
предположила Маня и кинулась в холл. Вообще говоря, сомнительно. Обладатель
маленьких кривых лапок, Хучик не большой любитель пеших прогулок. К тому же
он очень не любит холодной, дождливой, ветреной погоды. По утрам мопсик,
кряхтя, залезает на диван в кабинете и элегически глядит в окно. Если на
дворе идет снег или моросит, он преспокойненько отправляется в кошачий
туалет и, не обращая внимания на злобное шипение Фифины с Клеопатрой,
меланхолично усаживается на гранулы "Пипи-кэт". После этого заползает в
пледы и тихо дрыхнет, поджидая перемены погоды.

Маруська распахнула настежь входную дверь, и в прихожую со свистом ворвался
ледяной ветер. Нет, такой пейзаж не для теплолюбивого мопса.

Следующий час мы носились по дому, разыскивая Хуча. Миша с Галей тихо
сидели в столовой. Они не принимали никакого участия в поисках, сдвинули
слегка в сторону тарелки и самозабвенно черкали какие-то значки в
блокнотах.

Пробегая по столовой с воплем "Хучик, где ты?", я видела, как Миша руками
отщипывает от курицы кусочки.

В конце концов, собравшись в гостиной мы пришли к выводу: мопсик пропал.

- Как скажем про исчезновение песика Александру Михайловичу? - угрызлась
Маня.

Все удрученно замолчали. На самом деле Хуч принадлежит полковнику. Его
подарил приятелю французский полицейский комиссар Перье, с которым он
когда-то подружился.

Но в Москве маленький мопсик день-деньской тосковал в пустой квартире, пока
хозяин наконец придет с работы. Потом Хуч начал хворать, отказываться от
еды... Болезнь его именовалась тоской. Мы пожалели песика и взяли к себе,
но он все равно считался собакой полковника.

- И как теперь глядеть в глаза Александру Михайловичу? - продолжала, словно
трагическая актриса, Манюня.

- Почему нельзя глядеть мне в глаза? - раздался веселый голос, и полковник
вошел в гостиную.

- Хучик пропал! - всхлипнула Маша.

- Ну да? - удивился приятель. - В кладовке смотрели?

Пошел новый виток поисков. В конце концов полковнику пришла потрясающая
идея - наверное, случайно заперли в гараже!

Все побежали гурьбой через дворик. Я пощелкала выключателем, но свет не
зажигался, перегорела лампочка.

- Там на полке стоит фонарь, - сообщил Кеша.

- Пойду возьму, - миролюбиво предложил Александр Михайлович и шагнул в
темноту, мерно вскрикивая: - Хучик, Хучик...

Мы остались дрожать у входа. Ни у кого не хватило ума надеть куртку.

- Слева, вверху, - крикнул Аркашка, и тут раздался шум, звон и такой звук,
словно уронили на пол тяжелый мешок с зерном.

По гаражу пронесся крик, мы замерли от неожиданности и ужаса.

- Яма! - завопил Кеша. - Там же яма для машин!

Но, судя по всему, предупреждение прозвучало слишком поздно.

Аркашка, чертыхаясь, понесся в дальний угол гаража, за ним, спотыкаясь о
железки и налетая на машины, последовали все домашние.

Сильный луч осветил внутренность довольно глубокой ямы. На дне, в луже
чего-то черного и вонючего сидел Александр Михайлович.

- Ты жив! - радостно удостоверилась я.

Приятель поднял вверх абсолютно черное лицо, впрочем, остатки волос из
седых превратились отчего-то в вороньи перья.

- Мама моя, - прошептала Зайка, - негр!

- Нет, - также шепотом добавил Кеша, - просто опрокинул на себя огромную
банку с солидолом.

Спустив вниз лестницу, мы достали несчастного и потащили в дом. Ирка
приготовила ванну, и Кешка, запихнув полковника в пену, принялся отмывать
липкую массу. В ход пошло все - шампунь, гель, скраб... Потом увидели, как
Аркашка тащит в "химчистку" бутылку водки.

- Не лей мне это добро на лысину, - отбивался Александр Михайлович.

Вода журчала, слышался плеск и тихое ойканье. Солидол упорно не желал
покидать тело.

- Кешик, попробуй растворитель для красок, - посоветовала прыгающая под
дверью Маня.

- Тащи, - велел братец, - да прихвати бензин. С криком команчей Маруся
приволокла две большие бутылки и влезла в ванную комнату.

- Уйди, бога ради! - завопил Александр Михайлович.

Дверь приоткрылась, и мокрая Кешина рука выпихнула отчаянно
сопротивляющуюся сестрицу.

- Ага, - вопила та, - как все подавать, так я! Зачем меня выталкивать?

И она яростно затрясла ручку.

- Манюня, - попыталась внести в ситуацию ясность Зайка, - бедный полковник
там раздет!

- Что я, голого мужчину не видела, - фыркнула Маня, - эка невидаль! Не
маленькая уже, помните, как про хвост рассказывали?

Мане было примерно лет пять, когда она, зайдя в ванную, где мылся Кеша,
заинтересовалась строением ем его тела.

- Что это такое? - спросил ребенок, тыча пальцем в предмет особой мужской
гордости.

Аркашка сначала от неожиданности прикрылся мочалкой, а потом, не зная,
следует ли в столь юном возрасте посвящать сестрицу в половые различия
между мужчиной и женщиной, недолго думая, ответил:

- Хвост.

- А у меня почему нет? - возмутилась Маруся. - Где мой хвост?

- Видишь ли, - принялся объяснять Кеша, - вообще-то хвост иметь стыдно,
просто позор. Вот тебе его и ампутировали при рождении.

- И что, - продолжала любопытствовать настырная девочка, - всем отрезают?

- Конечно.

- А тебе почему оставили? Аркашка сел в ванну и закрыл лицо губкой. Он еле
сдерживал смех, но Машке показалось, что брат заплакал.

- Кешик, - робко позвала она. - Кешунчик...

- Когда ты появилась на свет, - сдавленным голосом пробормотал гадкий
мальчишка, - у мамы с Наташкой были деньги на операцию, а когда родили меня
- решили сэкономить. Вот так и мыкаюсь с хвостом.

- Как только не стыдно! - завопила Машка, налетая на ничего не
подозревающую Наташку. - Сейчас же отрежьте ему хвост!

Пришлось вынимать анатомический атлас и объяснять, чем мальчики отличаются
от девочек.

То ли растворитель помогиг, то ли бензин оказал волшебное действие на
солидол, но наконец из ванной комнаты появился Александр Михайлович,
закутанный в Кешкин махровый халат. Лицо и лысина полковника радовали глаз
темно-свекольным цветом. Подхватывая волочащиеся полы, приятель в
изнеможении попросил:

- Чайку хочется.

В столовой в тех же позах продолжали сидеть Галя и Миша. Возле математика
на тарелке громоздилось невероятное количество куриных костей. Подивившись
аппетиту профессора, я громко сказала:

- Миша, Галя, познак