танта   из
абдоминального?
   На всякий случай я кивнула. Имя Артем все-таки довольно редкое,  надеюсь,
что двух Артемов тут нет.
   - Зачем он вам? - не успокаивался охранник.
   Надо же, какой настырный. Хорошо бы еще знать, что  за  зверь  такой  это
абдоминальное отделение, а то совру, будто там делали операцию моему мужу, а
окажется, что так тут называют гинекологию. Решив не пускаться в объяснения,
я смущенно затеребила в руках крохотную сумочку.
   - Ну это, понимаете, как бы сказать, консультировал он тут,  вот  решили,
надо же, понимаете...
   Охранник хмыкнул:
   - Артем Владимирович в отделении, там и ищите.
   Пришлось отлавливать во дворе страшно серьезного парня в голубом халате и
узнавать, где находится неизвестное мне доселе абдоминальное.
   "Хорошо, что не соврала про мужа", - подумала я, аккуратно обходя еле-еле
двигающихся  по  коридору  растрепанных  теток.  Почти  у  каждой  на  поясе
болталась стеклянная банка, от которой отходила резиновая трубка:
   - Где найти Артема Владимировича?  -  поинтересовалась  я  у  хорошенькой
медсестрички, тащившей куда-то лоток с градусниками.
   - Здесь бегает, - ответила девица, поправляя накрахмаленный колпачок, - в
ординаторской смотрели?
   Из ординаторской меня  отправили  в  перевязочную,  оттуда  в  смотровую,
наконец пожилая медсестра крайне усталого вида сказала:
   - Только что ушел, бегите к двери, если хотите поймать.
   Я побежала вниз. Высокий мужчина быстрым шагом двигался по направлению  к
общежитию. Я тихо пошла за ним, обдумывая, с  чего  лучше  начать  разговор.
Наконец приготовилась окликнуть психиатра, но он в ту же секунду остановился
возле новенькой, сверкающей красньш  лаком  "десятки"  и  принялся  отпирать
дверцу. Я тут же села  в  "Вольво".  Погожу  пока  интервьюировать  Таниного
любовника, сначала посмотрю, куда он направится.

Глава 14

   "Десятка",  ловко  перескакивая  из  ряда  в  ряд,  неслась   в   сторону
Щелковского шоссе. Я вся вспотела, пытаясь повторить маневры  преследуемого.
Вожу машину несколько лет и, честно говоря, не слишком преуспела в шоферском
искусстве. Артем же, очевидно, сидит за рулем давно, вон как ловко  катит  в
левом ряду, я туда и не суюсь никогда, ну разве что в редких случаях...
   Наконец мы выехали из Москвы. "Десятка" вынеслась  на  шоссе  и  полетела
вперед. В ужасе поглядывая на спидометр, я выжимала педаль  газа.  Послушный
"Вольво" бежал, как застоявшийся конь. Вот небось удивляется бедный! До  сих
пор ему не удавалось показывать  такую  прыть...  Я  поднажала  посильней  и
услышала над ухом:
   - "Вольво" 625 КЕ, немедленно остановитесь.
   Послушно припарковавшись, я от злости треснула рукой по рулю.
   - Куда так спешим? - поинтересовался приятный голос.
   Повернув голову вбок, увидела прехорошенькую девицу в милицейской  форме.
Надо же, дама на службе в ГИБДД, первый раз встречаю.
   - Ну ? - поторопила девушка. - Документики попрошу.
   - Черт бы тебя побрал, - сказала я, роясь в бардачке.
   - Вы мне? - изумилась прелестная служительница закона.
   - Нет, - пробормотала я, - следила за красной "десяткой", а она  укатила,
вон, глядите, теперь не  узнаю,  куда  он  так  спешил!  Поэтому  и  правила
нарушила!
   - Зачем же вам красная "десятка"? - между делом поинтересовалась девушка,
вертя в руках техпаспорт.
   Решив не открывать правду, я вдохновенно соврала:
   - Да мужик у меня жуткий бабник. Чуть что, сразу  налево  линяет.  Вот  и
хотела его сегодня прищучить, да, видно, не судьба!
   Девушка схватила рацию и забормотала:
   - Седьмой, седьмой, как слышишь, прием!
   Раздался треск и бодрый мужской голос:
   - Ну, говори.
   - Красная "десятка", - начала было девушка и повернулась ко мне, -  номер
машины супруга подскажите.
   - Не знаю,  -  растерялась  я  и,  поняв  глупость  ситуации,  быстренько
добавила:
   - Он в целях конспирации у кого-то из коллег автомобиль одолжил.
   Начавшее хмуриться лицо девчонки разгладилось, и она сказала:
   - Красная "десятка", за рулем мужчина. Тормозни его, пока мы не подъедем.
Хотя нет. Она снова глянула на меня:
   - Муж, конечно, знает, какой у вас "Вольво"? Я кивнула.
   - Вот что,  -  вынесла  решение  неожиданная  помощница,  -  тормозни  да
расспроси, куда едет.
   Она ткнула пальцем в кнопку, бросила мне в окошко документы и сообщила:
   - Хорошо, просто очень хорошо вас понимаю.  Сама  позавчера  с  таким  же
кобелем развелась. Ну трахал все, что шевелится, сколько подруг  из-за  него
потеряла. А уж когда к младшей сестре подобрался, тут, извините,  пинка  под
жопу дала. И вы ему не спускайте, все мужики - говно и дрянь.
   Выпалив эту фразу, она села в милицейский
   "Форд" и велела:
   - Ехай за мной.
   Я выполнила приказ с радостью. Женская солидарность - страшная сила.
   Веселый, улыбающийся во весь рот постовой бодро доложил моей провожатой:
   - Федотов Артем Владимирович, врач, направляется в Ромашине.  Говорит,  в
больницу.
   - Чего еще говорил? - поинтересовалась дама-начальница.
   - Да ничего, - пожал плечами постовой, - только пошутил, неужели на  лицо
кавказской национальности похож? Вроде ничего не нарушил, а тормознул и...
   - Шутник, - вздохнула гаишница и велела:
   - Обстановку поняла? Действуй, Дарья Ивановна.
   - Спасибо, - пробормотала я.
   - Первый поворот налево, потом направо и вновь налево, - не успокаивалась
добрая самаритянка, - там и Ромашине.
   - Спасибо, - вновь сказала я и захлопнула дверцу.
   - Слышь,  Васильева,  -  окликнула  меня  девушка,  -  вломи  там  своему
благоверному от нас всех, чтоб мало не показалось!
   - Ладно, - пообещала я.
   Ромашине  оказалось  самой  обычной  деревней.  Три  колдобистых  улочки.
Покосившиеся деревянные  домишки,  несколько  довольно  приличных  кирпичных
коттеджей, магазинчик и огромная помойка, в которой с карканьем рылась  туча
взъерошенных  ворон,  благополучно  переживших  зиму.  Ничего  даже   близко
похожего на больницу тут не  наблюдалось.  Возле  одной  из  убогих  избушек
топтался мужичонка в драном ватнике и валенках. Немного странный  наряд  для
теплого апрельского вечера.
   - Здесь есть больница, не знаете где? Селянин задумчиво  поскреб  черными
ногтями давно не чесанную голову и пробормотал:
   - Нам это без надобности, живем тихо, туды не ходим...
   - Тетенька, - раздался за спиной  бойкий  детский  голосок,  -  а  машина
ваша?
   - Моя, - ответила я, разглядывая тощенькую  девочку,  на  вид  лет  пяти,
одетую в теплую куртку и  войлочные  сапожки.  Наверное,  в  Ромашине  модно
упаковываться в  апреле  как  в  декабре.  Девчоночка  помолчала  секунду  и
добавила:
   - Дадите двадцать рублей, скажу, как проехать в санаторию.
   - Куда? - удивилась я.
   Нет, скорей всего, ребенку больше пяти лет.
   - Больницу спрашивали? - улыбнулась деньголюбивая аборигенка. -  Так  тут
санатория, для психов богатых. У меня мама там коридоры моет.  Ей  на  кухне
вкусного дают! Лучше всех в деревне  едим!  Туда  многие  хотели  на  работу
пойти, а взяли лишь мою мамоньку, потому что она не пьет и не курит, во всех
смыслах положительная...
   Весь этот монолог ребенок выпалил на одном дыхании, с серьезной миной.  Я
вытащила из кошелька пятьдесят  рублей.  Мельче  бумажки  не  было.  Девочка
ухватила крошечной, совершенно кукольной ручкой банкноту и предложила:
   - Откройте дверь, сяду и покажу, раз такие деньжищи не пожалели.
   Она влезла в "Вольво" и скомандовала:
   - Прямо до конца и налево. Мы докатили  до  леса,  и  я  увидела  широкую
дорогу из бетонных плит.
   - Давай вперед, - махнул рукой ребенок. Мы запетляли по бетонке. Внезапно
деревья раздвинулись, и между ними мелькнула ярко-красная крыша.
   - Тормози, - крикнула девочка, - ну я домой побегла!
   - Не боишься одна в лесу?
   - Чего я, маленькая?
   - Сколько тебе лет?
   - Десять, - сообщила провожатая и хлопнула  дверью.  -  Ехайте  прямо,  в
ворота и упретесь, - сообщила она напоследок.
   Я тронулась вперед. Если русский народ не перестанет пить, то у населения
скоро вместо детей будут рождаться мыши. Виданное  ли  дело  -  выглядеть  в
десять лет на пять! Да она ростом с нашего мопса Хуча, а весит явно  меньше.
Покачивая головой, я добралась до  ворот  и  присвистнула.  Однако  странная
больница! Ни вывески, ни таблички, зато высоченный кирпичный забор с колючей
проволокой поверху, глухие железные ворота,  проходная  как  на  предприятии
оборонной  промышленности,  и  парочка  телекамер,   моментально   угрожающе
развернувшихся в  мою  сторону.  Не  хватало  только  зенитной  установки  и
самонаводящихся крылатых ракет с атомными боеголовками.
   Помня о том, что какой-то охранник сейчас наблюдает за мной в  телевизор,
я попыталась со всей возможной грацией выпорхнуть из "Вольво". Палец ткнулся
в чернеющую кнопочку, и ухо незамедлительно услышало:
   - Вам кого?
   - Артема Владимировича.
   - Фамилия?
   - Федотов.
   - Не его, а ваша, - любезно переспросил невидимый секьюрити.
   Секунду задумавшись, я прощебетала:
   - Таня, Татьяна Иванова.
   Воцарилось молчание. Затем ворота мягко, без  всякого  визга  и  скрежета
раздвинулись. Полный лысоватый парень  в  черном  комбинезоне,  стянутом  на
неожиданно тонкой талии ремнем, сообщил:
   - Он вас у основного корпуса ждет.
   Сказав это, он потянул какой-то рычаг, створки сомкнулись. Я увидела, как
под тонкой тканью забугрились бицепсы, и поняла: он не толстый, а невероятно
накачанный.
   Дорога  была  одна,  совершенно  прямая,  и  я  издали  увидела   большое
трехэтажное здание из красного кирпича и стройную фигуру Таниного любовника.
Не успел "Вольво" замереть, как Артем резко наклонился,  распахнул  дверь  и
спросил:
   - Что стряслось?
   Через секунду он понял, что видит незнакомую женщину, и  резко,  почти  в
полный голос вскрикнул:
   - Вы кто?
   Его  красивое  породистое  лицо  с  тонким  аристократическим   носом   и
безупречным по форме ртом было удивительно  привлекательно.  Свежая,  чистая
кожа, щеки покрывал нежный девичий румянец. Только  глаза  смотрели  жестко.
Они были льдисто-голубые, почти прозрачные и походили на леденцьт.
   - Кто вы? - повторил парень.
   Я решила валять ваньку и ответила:
   - Как кто? Таня Иванова, разве вас не предупредил охранник?
   Самая лучезарная улыбка  заиграла  на  моем  лице.  Всем  своим  видом  я
излучала радость и счастье от встречи. Но Артем не пошел на контакт:
   - Таня Иванова?
   - Что же тут страшного?  -  продолжала  я  источать  мед.  -  Имя  крайне
распространенное,  да  и  фамилия   тоже.   Вот   назвалась   бы   Евлампией
Убийветерсморя, тогда бы еще поняла ваше изумление. А так: Таня, просто Таня
Иванова.
   Артем хмыкнул:
   - И что хотите от меня?
   Я оглядела аккуратный домик, окна которого оказались  забраны  решетками,
тяжелую железную дверь без  ручки,  с  одним  отверстием  для  ключа...  Так
выглядят либо тюрьмы, либо сумасшедшие дома. Окончательная ясность возникла,
когда увидела у Артема в левой руке аккуратный железный ключик,  похожий  на
те, которыми проводник открывает купе.  Все  сразу  встало  на  свои  места.
Психиатрическая лечебница, скорей всего частная, дорогая и  тайная.  Что  ж,
вот и повод поболтать с доктором.
   - Меня прислала Таня Иванова, жена депутата Харитонова.
   Артем уставился своими "леденцами" в мои глаза.
   - Что-то никак в толк не  возьму.  Вы  Таня  или  вас  прислала  Таня?  Я
радостно рассмеялась:
   - Мы обе Тани Ивановы, полные тезки. Только я  -  бывшая  жена  редактора
"Желтухи" Никиты Вадимовича Павлова, а Таня - жена, вернее, теперь уже вдова
Олега Андреевича Харитонова. Собственно говоря, я с ней близко  не  знакома.
Таня училась вместе с  моим  бывшим  супругом  в  инязе,  но  все  никак  не
получалось  встретиться...  А  когда  с  моей  сестрой  случилась  беда,   я
обратилась к Киту, а тот перезвонил Ивановой. Вот так по цепочке  до  вас  и
добралась. Понятно объясняю?
   Артем вздохнул:
   - Теперь начинаю понимать. Хотите поместить сюда родственницу?
   - Именно, - закивала я головой, - родную сестру.
   - Пойдемте, - приказал врач.
   Он молча и как-то сердито ждал, пока я вылезу из-за руля.
   В просторной комнате, обставленной элегантной офисной  мебелью,  психиатр
сел за письменный стол. Мне было предложено глубокое кресло.
   - Что вы знаете о нашем заведении?  -  поинтересовался  Артем,  закуривая
длинную, толщиной в мою ногу сигару.
   - Ну, - напряглась я, - как рассказывали, место  хорошее,  но  дорогое  и
только для своих...
   - Правильно, - сообщил Артем, - мы принимаем пациентов по рекомендации, и
пребывание вашей сестры влетит в копеечку.
   - Сколько? - решительно спросила я.
   - Ну, смотря что понадобится  с  ней  делать,  -  усмехнулся  Федотов,  -
кстати, отчего решили поместить ее в клинику, шизофрения?
   - Нет, - покачала я головой, - хуже.
   - И что же?
   - Сестра старше меня на пятнадцать лет, в прошлом году вышла  на  пенсию.
До этого преподавала математику, ясный, четкий,  логичный  ум...  Но  стоило
бросить работу, начались странности. Сначала легкая забывчивость.  Уйдет  из
дома, ключи забудет,  может  чайник  без  воды  на  газ  поставить.  Мы  еще
посмеивались - склероз подкрался незаметно. Но, как оказалось, смеялись зря.
Дальше положение стало резко ухудшаться. Пару  раз  ее  приводили  соседи  с
улицы - не могла найти родной дом, потом забыла, как меня  зовут,  а  там  и
вообще перестала узнавать, на свое имя не откликается...
   - Болезнь Альцгеймера, -  пробормотал  Артем,  -  тяжелое  испытание  для
близких, коварный, неизлечимый недуг...
   - Мы живем вдвоем, - продолжала я врать, - у меня  большая  фирма,  целый
день на работе, кручусь как белка в  колесе.  Наняла  сначала  сиделку,  но,
честно говоря, жить с сестрой больше не могу. То посреди  ночи  проснется  и
кричит, то вдруг выть начнет, а пару дней назад как-то обхитрила  медсестру,
вышла во двор и исчезла. Я чуть с ума не сошла. Хорошо, что соседи ее знают,
привели назад... Боюсь, когда-нибудь под машину попадет,  а  у  вас  охрана,
решетки... Ну не поверите, как измучилась!
   - Отчего же, - неожиданно улыбнулся Артем, - очень даже поверю.
   - Бога ради, - молитвенно сложила я руки,  -  возьмите  ее.  Анна  тихая,
практически никогда не буянит, ну разве что по ночам иногда  покрикивает,  а
так сидит весь день на одном месте...
   Артем глянул на часы:
   - Вот что, пойдемте,  покажу  комнату  и  наши  помещения,  если  сочтете
подходящими, поговорим о финансовой стороне вопроса.
   Он, очевидно, поверил мне,  потому  что  стал  крайне  приветливым,  даже
ласковым.
   В просторный коридор с  укрытыми  ковролином  полами  выходило  несколько
плотно закрытых дверей. Стояла пронзительная тишина, казалось,  в  доме  нет
никого, кроме нас. По большой лестнице мы поднялись на третий этаж.
   Артем распахнул одну из дверей:
   - Здесь помещение для занятий. Вообще мы приветствуем, когда  пациенты  в
фазе ремиссии занимаются творчеством - рисуют, лепят, вышивают.
   Я оглядела просторный зал и вздохнула:
   - Ну навряд ли Анна сюда придет.
   - Дальше библиотека, -  перечислял  Артем,  -  столовая,  кинозал...  Как
только   пациент   начинает   хоть    чуть-чуть    адекватно    воспринимать
действительность,  мы  сразу  стараемся  вывести  его  "в  люди",  по  нашим
наблюдениям, хорошо помогает.
   - Сколько у вас больных? - спросила я, пока мы спускались на второй этаж.
   - Сейчас пятнадцать, - спокойно ответил Артем.
   - Женщин?
   - Не только, - не удивился врач, - мужчины тоже есть.
   В холле второго этажа на  просторном  диване  вольготно  раскинулись  три
кота.
   - У вас животные в больнице? - изумилась я.
   - Ну, у нас все-таки не совсем обычная клиника, а Матильда, Щучка и Ронни
очень хорошо влияют на пациентов.  Многие  сразу  успокаиваются,  поглаживая
кошку. Нам сюда.
   Он толкнул дверь.  Перед  глазами  предстала  большая,  светлая  комната,
обставленная красивой мебелью. Просторная кровать, покрытая пушистым пледом,
тумбочка с настольной лампой, несколько кресел,  диван,  овальный  стол  под
кружевной скатертью, темно-бордовый шерстяной ковер.
   - А где же шкаф? Вещи в чемодане держат? Артем вздохнул:
   - Носильные  вещи  хранятся  в  специальном  помещении.  Утром  медсестра
одевает больных сама. В номере пациенты держат только халат, ночную  рубашку
или пижаму. Вот здесь, в ванной.
   Он приоткрыл почти незаметную дверцу, и я увидела душевую кабину,  туалет
и биде.
   - А как же вы за ними следите? Ни одной медсестры не увидела!
   - Ну, во-первых, у каждого больного своя личная дневная сиделка,  она  не
отходит от него ни на шаг - гуляет, одевает, кормит... Ночью за всеми следит
дежурный.
   - Как?
   Артем поманил меня:
   - Пойдемте на первый этаж.
   Возле кабинета, где он принимал меня, обнаружилось просторное помещение и
пульт. В большом круглом кресле сидела женщина лет сорока.
   - Все в порядке, Алена Сергеевна? - поинтересовался врач.
   - Пока да, - ответила та.
   На экранах тихо передвигались люди.
   - В номерах установлены камеры, так что ситуация постоянно под контролем,
- пояснил Артем, уводя меня вновь в кабинет.
   - Сколько стоит месяц в вашей клинике?
   - Пять тысяч, - спокойно ответил Артем.
   - Долларов? - глупо спросила я.
   - Естественно, - подтвердил Федотов. - Плата вперед.
   -  Ну  что  ж,  вполне  подходит,  -  забормотала  я,   -   только   хочу
посоветоваться с мужем. Врач усмехнулся:
   - А я понял, будто проживаете с сестрой вдвоем!
   Вот  всегда  со  мной  так!  Сначала   совру,   а   потом   забуду,   что
нафантазировала...
   - Хочу спросить совета у супруга Анны, - принялась  я  выкручиваться  изо
всех сил, - он хоть и бросил ее, но официально развода нет...
   - Конечно, - равнодушно обронил Артем, - только имейте  в  виду,  лучшего
места, чем моя клиника, не найдете.
   - Это ваша частная лечебница?
   - А вы думали, государственная? - вновь ухмыльнулся психиатр.
   - Как оформлять больную?
   -  Очень  просто,  привезите  сестру  с  вещами.  Если  есть,  прихватите
врачебную карту. Нет - не надо. Но предупреждаю - больных СПИДом,  гепатитом
и венерическими заболеваниями я не принимаю. Необходимые анализы  делаем  на
месте. И пока не получен результат, пациентка находится  в  боксе.  Лишь  по
истечении карантина  переводим  в  палату.  Не  слишком  приятная  мера,  но
необходимая.
   - Бокс вы мне не показали! - возмутилась я, цепляясь за любую возможность
побыть еще возле Артема и попытаться  перевести  разговор  на  Таню.  Честно
говоря, пока не было еще такой возможности...
   - Действительно, - покачал головой Федотов, - забыл!
   Мы вышли из основного  здания  и  двинулись  к  маленькому,  одноэтажному
домику. Артем отпер дверь и, войдя внутрь первым, пояснил:
   - Здесь содержатся вновь прибывшие и те, кто  подцепил  инфекцию.  Грипп,
например, родственники принесли или, был случай, ветрянку получили...
   Из глубины коридора вышла полная дама в голубом костюме.
   - Все в порядке? - осведомился врач.
   - Все в порядке, - в тон ему ответила дама.
   - Какой бокс свободный? - поинтересовался Артем.
   Женщина покачала головой.
   - В трех  новенькие,  во  второй  Никитин  с  кишечной  инфекцией,  прямо
напасть! Да еще утром Костину в  бокс  перевели.  А  вы  знаете,  какая  она
трудная..
   Артем развел руками.
   - Значит, бокс не увидите!
   Но я решила вести себя  так,  как  положено  богатой  и,  соответственно,
капризной даме. Мои  подруги  во  Франции  не  раз  преподавали  мне  уроки.
Например, Аннет Лерой - жена одного из крупнейших торговцев вином, спрятав в
портмоне платиновую кредитную карточку, всегда велит официанту:
   - Этот недоеденный кусок торта  заверните  мне  с  собой,  им  еще  можно
поужинать!
   Франсуаза, младшая представительница семьи  миллионеров  Дюпон,  небрежно
сбрасывая  с  плеч  леоп