теперь хоть есть достойный повод.
   - Знаешь ведь,  -  вздохнула  она,  -  что  я  не  способна  на  тебя
разозлиться, вот и пользуешься "" этим. Ладно, пусть Маня у нас поживет,
пока Генка не уедет. Но потом  очень  тебя  прошу,  пристрой  несчастное
животное в хорошие руки. Месяц я способна потерпеть, но  не  больше,  уж
извини!
   - Конечно, - обрадованно закричала я, - естественно,  подыщу  щеночку
достойную семью, а если никого не найду, заберу себе.
   - Ты сумасшедшая, - заключила подруга, -  просто  неисправимая.  Куда
тебе еще щеночка?
   И так свора по дому носится, как еще ваша Ирка не сбежала, она небось
и спит с тряпкой!
   Я отложила телефон на сиденье и завела мотор. Ну-ну,  посмотрим,  что
Катюха скажет через неделю! Есть у меня знакомая семья Федуловых.
   Папа, мама и дочка на выданье. Девице  стукнуло  двадцать  восемь,  а
женихов на горизонте не было.
   Родители, естественно, волновались. Кому охота, чтобы дочь  в  старых
девах осталась? Отец особенно  переживал,  он  даже  перестал  орать  на
девку, если та задерживалась где-нибудь до полуночи.
   - И ты ее не ругай, - велел он матери, - может, найдет кавалера.
   Одним словом, вопрос о замужестве Танечки стоял на повестке дня очень
остро. Представьте себе радость отца, когда он где-то около  одиннадцати
вечера услышал из прихожей веселый голос дочки:
   - Мамочка, познакомься, это Эдик!
   "Слава тебе,  господи!"  -  подумал  папенька  и  кинулся  одеваться.
Нацепил белую рубашку, галстук, парадный костюм, на всякий случай  сбрил
слегка  отросшую  щетину  электрической  бритвой,  облился   одеколоном,
схватил из бара бутылочку коньяка и  ринулся  на  кухню,  знакомиться  с
женихом.
   Когда он при полном параде,  распространяя  благоухание,  ворвался  в
тесно  заставленную  десятиметровку,  никаких  мужчин   за   столом   не
оказалось. Жена и дочь  мирно  пили  чай,  на  столе,  возле  сахарницы,
отчего-то лежала серая мохеровая шапка.
   Удивленный глава семьи оглядел женщин и спросил:
   - Жених-то где?
   - Какой? - в свою очередь, изумилась Таня.
   - Такой, - повысил голос папенька, - которого ты привела, Эдик!
   Таня рассмеялась, схватила шапку и потрясла перед носом отца:
   - Вот, знакомься, это Эдик, теперь с нами жить будет!
   Папаша разинул рот. Никак не желавшая выходить замуж дочка держала  в
руках.., котенка.
   Разразился  дикий  скандал,  в  процессе  которого  Эдика  пять   раз
вышвыривали на лестничную клетку и столько же возвращали назад.
   - Выбирайте, или я, или кот, -  в  конце  концов  заявил  разъяренный
папа.
   Он-то полагал, что жена и дочь одумаются, но они, неожиданно  проявив
единодушие, воскликнули:
   - Жалко маленького, замерзнет!
   Через неделю ситуация  устаканилась,  Эдик  теперь  спит  у  отца  на
подушке, а в шесть утра  начинает  недовольно  мяукать,  и  мужик  рысью
несется на кухню, чтобы покормить вконец разбалованное животное. К слову
сказать, Таня вышла замуж, но зять тестю не пришелся по душе.
   - Эдик намного лучше этого идиота, - сказал мне один раз он, потом со
вздохом добавил:
   - Эх, жаль, в баню со мной пойти не может и пиво не пьет, а  во  всем
остальном золотой кот!
   А ведь терпеть не мог кошек и брезгливо морщился, когда наши  Фифа  и
Клепа начинали тереться о его брюки!
   Не ожидая ничего хорошего, я порулила в Гриднев переулок. Дорога была
ужасной, машина двигалась медленно, из-под колес во все  стороны  летела
жидкая грязь. Несмотря на то что  часы  показывали  всего  семь,  стояла
беспросветная темень.
   Прохожие тенями скользили по тротуару. Впереди  замаячил  автобус,  я
затормозила, очень хорошо  зная,  что  сейчас  произойдет!  Сколько  раз
твердят людям: трамвай следует обходить спереди,  а  остальной  наземный
транспорт сзади. Ну подумайте сами,  это  же  так  просто!  В  противном
случае, когда выскакиваешь  на  мостовую  перед  троллейбусом,  водитель
несущейся по шоссе машины может вас  и  не  увидеть.  Не  все  же  такие
предусмотрительные, как я.
   И точно, из-за автобуса, словно черт из табакерки, выскочила тетка. Я
покачала головой: вот, пожалуйста, полюбуйтесь! Одета в  темное  пальто,
на голове капюшон,  а  за  подол  цепляется  крохотный  ребенок!  Просто
смертница! Увернувшись от несущихся машин, мамаша, игнорируя находящийся
рядом подземный переход, зигзагом понеслась на  противоположную  сторону
проспекта. Ну не дура ли? Сама погибнет и малыша убьет!
   Но  ничего  не  случилось.  Нарушительница  спокойно   добралась   до
спасительного тротуара, я перевела дух. Хуже таких теток только те люди,
в основном пожилые, которые,  оказавшись  на  проезжей  части,  начинают
метаться из стороны в сторону, Туда-сюда, туда-сюда! Если уж перебегаешь
улицу в неположенном месте, то двигайся в одном направлении,  определись
и придерживайся курса. Я тихонько объехала  медленно  ползущий  автобус.
"Определись и придерживайся курса!"
   Этот совет хорош и в других  случаях,  нечего  падать  духом,  езжай,
Дашутка, в Гриднев переулок.
   Не успела я нажать на звонок, как дверь распахнулась, словно  хозяйка
ждала гостей. Впрочем, скорее всего, она  собиралась  провести  вечер  у
телевизора с чашкой чая и тарелкой с пирогами.
   Восхитительный запах печева выплыл  на  лестничную  клетку.  Мой  рот
мигом наполнился слюной, а желудок сжался, напоминая о том, что я ничего
за весь день не съела, кроме чашки кофе и  одного  тостика.  Я  вдохнула
аппетитный аромат и неожиданно сказала:
   - Как у вас пахнет пирогами, прямо голова кружится!
   Хозяйка, молодая женщина, крепкая,  румяная,  с  черными  волосами  и
яркими карими глазами, улыбнулась:
   - С этим сейчас никаких проблем: купила готовое  тесто  -  и  вперед!
Красота! Ну давайте, распишусь. Вы кем Розе Михайловне приходитесь?
   Погодите,  сейчас  догадаюсь!  Одеты  хорошо...  А,  понятно,  вы  ее
племянница Оксана, правильно?
   - Не боитесь чужих в дом пускать? - решила я увильнуть от ответа.
   Женщина весело улыбнулась:
   - А! Двум  смертям  не  бывать!  Если  грабители  заявятся,  то  мимо
пройдут, брать-то у  меня  нечего!  Поищут  кого  побогаче.  Сексуальный
маньяк найдет объект помоложе. Да и кто сюда проникнет? Подъезд  закрыт,
у лифта консьержка. И потом, я, как Шерлок Холмс, применила  дедуктивный
метод... Да входи, Оксанка, ты же у меня еще ни разу не была.
   Я двинулась в прихожую и замерла на коврике, не рискуя  сделать  шаг,
такая чистота царила в коридоре.
   - На тапки, скидывай чапки, - шутила хозяйка.
   Очевидно,  она  принадлежала  к  счастливой  категории   никогда   не
унывающих людей.
   - Давай сюда, - подтолкнула она меня в кухню.
   Оказавшись в небольшом,  едва  ли  не  пятиметровом  пространстве,  я
вздохнула. Когда мы жили в  Медведкове,  у  нас  на  кухне  вечно  царил
художественный беспорядок. Чтобы задавить  в  себе  комплекс  неряхи,  я
оправдывалась: "Места так мало,  что  здесь  просто  невозможно  навести
красоту".
   Но сейчас перед моими глазами был пример того, что можно  сделать  из
крохотной комнатушки, если проявить  смекалку.  Каждый  миллиметр  кухни
использовался по назначению, даже экран  для  батареи  был  превращен  в
полочки. На окнах висели бело-красные занавески, в тон им была скатерть,
а в центре стола на керамическом блюде высилась горка пирожков.
   - Чаек будешь? - предложила хозяйка и снова рассмеялась. - Небось  не
помнишь, как меня зовут? Будем знакомы, Настя.
   Она принялась ловко накрывать на стол, приговаривая:
   - Вот, цейлонский купила, ща мы его заварим.
   Я решила поддержать разговор:
   - Что вы имели в виду, когда говорили про дедукцию?
   Настя включила сияющий  белизной  чайник  "Тефаль"  и  с  готовностью
пояснила:
   - А я сразу поняла, что ты племянница  Розы  Михайловны.  Почему?  Да
просто. Вчера Роза пришла хлеба одолжить и сказала, что  к  ней  Оксанка
жить приезжает, хорошая женщина, не семейная, вот и будет за престарелой
тетей ухаживать. Мы в подъезде тут дружим, всех  в  лицо  знаем.  Как  в
глазок тебя увидела, сразу поняла: ты - Оксана.
   И потом, ну рассуди сама. Домофон не звонил, на улице мороз, а  ты  в
легкой курточке и замшевых ботинках,  явно  накинула,  чтобы  только  по
лестнице пробежаться. Да еще Роза Михайловна пару минут назад звонила  и
сказала, что ты вместо  нее  теперь  деньги  к  23  февраля  на  подарки
ветеранам собирать станешь. Мы всегда поздравляем их в домоуправлении  и
дома. Ясно? Давай ешь пироги...
   В эту минуту раздался звонок. Настя подскочила:
   - Пей чай, пойду гляну.
   Я  схватила  второй  пирожок.  Вот  ведь  как  случается.   Настя   -
внимательная женщина, заметила и  мою  куртку,  и  чересчур  тонкую  для
февраля обувь, только сделала совершенно неверные выводы. В домофон я  и
впрямь не звонила, просто в тот момент, когда  подошла  к  подъезду,  из
него выходила женщина с ребенком.  Консьержки  на  месте  не  оказалось,
наверное, побежала в туалет.
   Куртку и ботинки я ношу не по сезону потому, что  сижу  за  рулем,  в
"Пежо" отличная печка.
   А сексуальные маньяки  нападают  на  женщин  вне  зависимости  от  их
возраста. Так что, если вы, как Настя, распахиваете дверь,  опираясь  на
дедукцию, впредь будьте осторожны.
   - Кто вы такая? -  растерянно  спросила  Настя,  вновь  появляясь  на
кухне.
   - Извините, пожалуйста, я не успела представиться:  частный  детектив
Дарья Васильева.  Очень  у  вас  вкусные  пирожки,  можно  еще  один?  -
улыбнулась я.
   - Ешьте на здоровье, - пробормотала она, -  новых  напеку,  нетрудно.
Частный детектив? Прям как в кино! А что случилось?
   Я проглотила кусок восхитительной плюшки.
   - Скажите, давно вы живете в этой квартире?
   - Почти с рождения, - ответила Настя, - мой отец  работал  на  заводе
"Мосприбор", ему тут комнату дали.
   - Значит, вы знали Милену?
   Настя всплеснула руками:
   - Что она опять натворила?
   - А что, у Милены и раньше бывали неприятности?
   Настя кивнула:
   - Постоянно, можно сказать, с самого детства. Да в чем дело?
   Я поколебалась пару минут, не зная, следует ли  говорить  правду,  но
Настя казалась бесхитростной, открытой, и я помимо воли ляпнула:
   -  Розыск  ведем,  Милена  подозревается  в  воровстве   полумиллиона
долларов.
   - Ох и ни фига себе! - по-детски разинула рот Настя. - Сперла-таки!
   - Вы знаете подробности этой истории? - обрадовалась я.
   Она покачала головой:
   - Нет, только она давно твердила, что украдет большие деньги,  именно
украдет, а не заработает... Рассказать?
   - Конечно, я вся внимание, - кивнула я.

Глава 24

   Когда завод "Мосприбор" выстроил этот дом, отдельные квартиры  в  нем
получили только директор,  секретарь  парторганизации,  председательница
месткома и несколько передовиков производства, остальным  вручили  ключи
от комнат.
   Сорок  шестая  квартира  обрела  трех  хозяев.   В   самой   большой,
двадцатипятиметровой   комнате   поселилась    Настя    с    родителями,
четырнадцатиметровая досталась Федоровым, а двенадцатиметровая -  Милене
и Раисе Титаренко. Соседи жили дружно, очереди  в  ванную  и  туалет  не
устанавливали, бензин в суп друг другу не подливали, и  звонок  на  всех
был один - открывал тот, кто подбегал  к  двери  первым.  Казалось,  все
занимали равное материальное положение. Копили на  отдых  и  мебель,  не
слишком шикарно питались, не владели машинами, дачами и крутыми  суммами
на сберкнижке. Но все же самыми бедными  считались  Милена  и  Раиса.  У
Насти имелись и мама, и папа. Федоровы тоже жили полной семьей,  правда,
без детей, а вот у  Милены  из  родственников  была  только  тетя.  Куда
подевались родители соседки, Настя не знала. Но когда им исполнилось  по
восемь лет, девочка спросила у Милены:
   - Где же твоя мама?
   Та схватила Настю за руку:
   - Поклянись, что никому не расскажешь!
   - Могила, - пообещала подруга.
   Милена обхватила ее за шею и жарко зашептала в ухо:
   - Мои родители разведчики, работают в одной стране, чтобы  обеспечить
безопасность Советского  Союза,  это  огромный  секрет,  государственная
тайна! Скоро они вернутся! У нас на самом деле есть огромная квартира на
улице Горького, дача и машина, но  мы  с  теткой  не  имеем  права  этим
пользоваться, чтобы не вызывать подозрений. Ясно?
   Настя кивнула и долгое время потом верила в то, что сказала ей  Мила.
Ее не смущало, что Раиса ходит по людям мыть полы, а  Милена  донашивает
чужие обноски.
   Как-то раз, когда они  пошли  в  пятый  класс,  после  уроков  к  ним
подлетела  стайка  девчонок-семиклассниц.  Одна  из  них,   презрительно
фыркнув, спросила у Милены:
   - У этого пальто имеется потайной карман в подкладке, знаешь?
   - Конечно, - ответила Мила, - это же мое пальто, а  вот  откуда  тебе
известно про карман?
   Семиклассница ехидно заявила:
   - До того, как пальто стало твоим, я его целый год носила. Твоя тетка
у нас полы моет, и мама отдала мои старые вещи побирушкам.
   - Побирушка, побирушка,  -  подхватили  подруги  богатой  девочки,  -
давайте посмотрим, вдруг у нее и трусы Наташины.
   Девчонки накинулись на Милену, повалили  в  снег  и  начали  задирать
одежду. Мила,  рыдая,  отбивалась.  Дежурная  учительница  мигом  навела
порядок и велела Милене умыться. Настя пошла с  подругой  в  туалет.  Та
поплескала на лицо водой из крана и зло сказала:
   - Вот вырасту и сопру миллион, все у меня будет, все!
   Настя не нашлась что ответить, но потом пролепетала:
   - Красть нехорошо, надо самой зарабатывать!
   Мила утерлась носовым платком и прошипела:
   - Дура! Сколько твои родители горбатятся, и чего? Только на жратву  и
хватает! А у  этой,  которая  надо  мной  издевалась,  отец  -  директор
столовой. Ясно, откуда у них все!  Мне  Раиса  рассказывала:  мешками  с
работы прет! То-то! Нет, надо так украсть, чтобы не попасться!
   Спустя  месяц  в  школе  начались  кражи.  Сначала  мелкие,  у  детей
пропадали копейки, отложенные на булочки, потом стали исчезать  кошельки
у  преподавателей.  Педагоги  вызвали  милицию  и  нашли-таки  вора.  Им
оказался Сеня Клебанов, восьмиклассник из неблагополучной семьи. И  хотя
Сеня со слезами на глазах твердил:  "Я  не  брал  ничего,  не  брал",  -
милиционеры обнаружили в карманах его куртки пустое портмоне историка.
   Клебанова отправили в специнтернат, кражи сразу  прекратились,  а  на
последнее занятие, тридцать первого мая, когда детям разрешили прийти не
в форме, Милена явилась в красивом платье,  хорошеньких  туфельках  и  с
симпатичной сумкой.
   - Какое красивое, - с  легкой  завистью  сказала  Настя,  разглядывая
наряд, - где взяла?
   Мила шепотом ответила:
   - Посылку нам передали от папы с мамой!
   И потом у Милены  еще  не  раз  появлялись  юбки,  кофты,  ботинки...
Наивная Настя очень долго верила  в  сказки  про  родителей-разведчиков.
Прозрение наступило уже после того,  как  они  окончили  школу.  Кстати,
Милена очень хорошо училась, заработала серебряную медаль и  без  особых
хлопот поступила в педагогический институт на  факультет,  где  готовили
преподавателей русского языка и литературы. А еще  она  подрабатывала  в
сберкассе уборщицей и все полученные деньги тратила на себя.
   Гром грянул в конце первого курса. Раису обвинили  в  краже  довольно
большой суммы денег из платяного шкафа  в  одной  из  квартир,  где  она
убирала. Обозленная хозяйка, не  найдя  "похоронных",  вызвала  милицию,
началось следствие. Чтобы поддержать Милену,  Настя  пошла  на  суд.  Во
время заседания выяснилось много интересных  подробностей.  Оказывается,
кражи случались и у других людей, где работала Раиса, просто те выгоняли
домработницу,  не  сообщая  ничего  правоохранительным  органам,  жалели
несовершеннолетнюю Милену, которая могла остаться совсем одна.
   Услыхав,  что  прокурор   потребовал   семь   лет,   Раиса   потеряла
самообладание и закричала:
   - Да не брала я никогда ничего!
   - Интересно, куда же  тогда  подевались  деньги?  -  поинтересовалась
судья. - У них ног нет, сами уйти не могут!
   Тетка ткнула пальцем в племянницу:
   - Она п...а, сколько ни била ее, ни учила, все без  толку!  Придет  к
людям и сопрет, что плохо лежит! Гены проявились. Сами  знаете,  где  ее
родители!
   -  А  где?  -  проявила  внезапное  любопытство  одна   из   народных
заседательниц Судья зачитала справку. Раиса Титаренко является опекуншей
Милены Титаренко, потому что Семен и Анна, родители девушки, осуждены на
двадцатипятилетний срок. Столь суровое наказание они получили за то, что
попытались  ограбить  сберкассу  и  чудом  не  убили  двух  посетителей,
решивших остановить преступников.
   Настя чуть не упала в  обморок.  Вот  тебе  и  разведчики!  Потом  из
комнаты свидетелей вызвали Милену. Она принялась все отрицать.  Никогда,
мол, не взяла чужой копейки. Да,  тетка  приносила  ей  новые,  красивые
вещи, говорила, что  их  дают  богатые  люди,  у  которых  она  работает
поломойкой.
   - Врешь! - завизжала Раиса.
   Милена повернулась лицом к залу:
   - Я?
   Честно говоря, симпатии всех людей оказались  на  стороне  Милы.  Она
была маленькой, худенькой. Волосы заплетены в  жидкие  косички,  никакой
косметики на лице, руки торчат из коротких рукавов застиранного свитера,
а из-под  юбки  выглядывают  коленки,  одна  из  которых  ярко  замазана
зеленкой. Милене трудно было дать восемнадцать лет, ну четырнадцать,  от
силы пятнадцать.
   Раиса же, любившая покушать и выпить, сильно расплылась.  Волосы  она
вытравила перекисью,  глаза  ее  прятались  в  опухших  веках,  а  чтобы
посимпатичней выглядеть, она нарастила ресницы густо-черной тушью,  щеки
намазала ярко-красными румянами, а губы - лиловой помадой.
   - И не стыдно вам на ребенка наговаривать? - не выдержала судья.
   - Наследственность у нее гнилая, - не успокаивалась Раиса, -  отец  и
мать разбойники да убийцы, вот дочурка в них и пошла, ничего хорошего  к
ней не пристало!
   - Да? - подняла брови судья. - А вот  у  меня  справочка  имеется  из
института.  Милена  Титаренко   сдала   сессию   на   "отлично",   ведет
общественную работу, получает повышенную стипендию.
   Есть и еще одна бумажка, из вытрезвителя, в котором побывала  недавно
Раиса Титаренко. Так кто из вас ведет асоциальный образ жизни?
   - Гены у ней дрянные, - не успокаивалась тетка, -  ворует  и  врет  с
невинным видом, вся в родителей!
   - Хватит, - разозлилась судья, - нечего тут про  генетику  толковать.
Кстати,  у  вас  тоже  наследственность  подгуляла,  если  не  ошибаюсь,
осужденный Семен Титаренко является вашим родным братом?
   Раиса растерянно замолчала.
   Вечером Настя постучалась к Милене. Подруга сидела у телевизора.
   - Тетка всегда говорила, что папа и мама разведчики, - быстро сказала
она.
   - Наверное, не хотела тебя нервировать, - пояснила  Настя,  -  ну  не
переживай так. Дочь за родителей не в ответе.
   Милена кивнула, и жизнь потекла по-старому.
   Ходили  в  институт,  сдавали  сессии.  Когда  был   сдан   последний
госэкзамен, дома случилась неприятность.  У  Федоровых  пропала  большая
сумма  денег,  отложенных  на  квартиру.  Накопления  семья  держала   в
сберкассе, но потом представился случай вступить  в  кооператив,  и  они
"сняли" все подчистую. Когда Иван Петрович возвращался с деньгами домой,
на него  напали  и  отняли  портфель.  Он  не  разглядел  налетчика.  От
сберкассы Федоров шел  малолюдной  улочкой,  сзади  кто-то  подкрался  и
ударил его по голове. Иван Петрович упал, а когда очнулся, ни  портфеля,
ни денег, ни свидетелей не было. Нашлась, правда,  вездесущая  старушка,
сидевшая у окна и глядевшая от тоски на улицу. Вот она и рассказала, что
на Федорова наскочил подросток,  щуплый  мальчишка  в  темной  одежде  и
кепке, козырек которой полностью скрывал его лицо.
   Лишившись средств, а вместе с ними и  надежды  когда-нибудь  получить
собственную квартиру, Федоровы, люди в возрасте, как-то быстро  ушли  из
жизни.