Манюня, одетая  в  тепленькую  фланелевую  пижамку.
Монстры ринулись к ней.

Глава 21

   - Маня! - завопила я, теряя от ужаса рассудок. - Немедленно закрой двери,
они тебя разорвут!
   Но девочка отчего-то не испугалась чудищ,  более  того,  погладив  их  по
головам, она крикнула:
   - Кто здесь?
   - Я.
   - Мамуся!
   - Именно я.
   - Где ты?
   - Тут.
   - Где?
   - На елке сижу.
   Маруся, шлепая домашними тапками по грязным дорожкам, добралась до  моего
убежища и удивилась:
   - Мусечка, что ты там делаешь?
   Более идиотского вопроса и не придумаешь.
   - Отдыхаю, - рявкнула я.
   - На дереве? - глупо спросила Маня.
   - Да!
   - Лучше слезай, - велела дочь,  -  пока  Аркадий  с  Зайкой  не  увидели.
Представляешь, что они с тобой сделают!
   Я поглядела вниз.
   - Кисонька, а кто эти жуткие животные?
   - Какие? - удивилась девочка.
   - Ну вон они...
   - Мусенька, ты что, с дуба упала? Это же Снап и Банди.
   От удивления я и впрямь чуть было не свалилась к подножию ели.
   - Снап, Банди? Но они гладкошерстные, с темной шерстью, а эти клочкастые,
ярко-желтые...
   Маруся помолчала, а потом сдавленным от смеха голосом сообщила:
   - Зайка купила им комбинезоны из искусственного меха с шапочками.  Правда
прикольно?
   Я глупо хихикнула. Прикольнее не бывает! Только теперь  придется  тратить
целое состояние на краску для волос, потому что небось  я  вся  поседела  от
страха.
   - Слезай, - настаивала Маня.
   Я опять посмотрела вниз. Земля была далеко.
   - Нет, боюсь.
   - Прыгай, - приказывала дочь, - ну, быстрей!
   Но  перспектива  оказаться  в  Склифосовского  с   переломанными   ногами
совершенно не впечатляла.
   - Не могу.
   - Как же ты туда влезла?
   - Сама не понимаю.
   - Ладно, - заявила Маня, - сейчас попробую притащить лестницу.
   Но не успела она сделать и пару шагов, как распахнулась входная  дверь  и
выглянула Зайка, в халате.
   - Маня, - крикнула невестка, - ты куда пропала?
   - Зая, - завопила дочь, - я тут, возле мамы.
   - Дарья приехала?
   - Она на дереве сидит, - радостно оповестила девочка.
   - Где? - изумилась Ольга.
   - Тут, - подала я голос из ветвей, - на елке.
   Зайка, подобрав полы красивого темно-красного бархатного халатика,  дошла
до моего "насеста" и сердито заявила:
   - Ну ты даешь! Немедленно слезай!
   - Не могу.
   - Кеша, - завопила невестка, - а ну давай сюда!
   Появился сын в шелковой пижаме от Кендо.  Я  не  буду  пересказывать  вам
слова, которыми дети награждали мать, с трудом подтаскивая огромную  садовую
лестницу.
   Но все усилия оказались напрасными. Ее длины хватило  только  наполовину.
На шум пришли Тузик и Севка. Первый  в  стеганом  черном  халате,  второй  в
непонятном одеянии, больше всего смахивающем на комбинезон космонавта.
   - Как ее снять, ума не приложу, - вздохнул Кеша.
   - Давайте натянем внизу брезент от машины, - предложил Тузик, - я видел в
кино, так людей из горящих зданий спасают!
   - Ни за что, - твердо заявила я, - и не надейтесь,  что  прыгну  в  кусок
тряпки, который вы наверняка не удержите!
   - Может, тряханем все вместе ель? - спросил Севка.
   - Зачем? - удивилась Зайка.
   - Сама свалится, - довольно заржал Лазарев.
   Но  Кеша  уже  исчез.  Минут  через  пять  появились  Сыромятников,   его
камердинер Николай и Аркашка. Втроем они тащили гигантскую лестницу.
   Крякая от натуги, мужики установили ее, и  я  на  дрожащих  ногах  начала
спуск вниз.
   - Ну, Дарья Ивановна, - покачал головой сосед, - кто бы мог подумать, что
вы так любите по деревьям лазить!
   - Боже, в каком ты виде! - завопила Зайка.
   - А где  машина?  -  поинтересовался  Кеша.  Вот  так  всегда,  состояние
автомобиля волнует его больше, чем здоровье человека...
   - Немедленно в ванную, - приказала Зайка, - да налей туда побольше  геля,
желательно "Сейфгард", говорят, он всех микробов убивает...
   - А еще лучше добавить хлорки, - посоветовал Аркашка, -  на  худой  конец
туалетного "утенка", да не подходи близко  к  собакам,  живо  блох  от  тебя
подцепят...
   Не обращая внимания на издевательства, я пошла в ванную, легла  в  теплую
воду и с  наслаждением  почувствовала,  как  вконец  озябшее  тело  начинает
медленно согреваться.
   Многие мои подружки любят перед сном полежать в пене.  Говорят,  что  эти
процедуры их успокаивают. Я же, наоборот, выскакиваю из воды бодрая.  Вот  и
сегодня, несмотря на то что денек выдался, мягко говоря,  суматошный,  спать
мне расхотелось.
   Я села за стол и вытащила  любимую  записную  книжку,  толстую,  покрытую
серой кожей. Как многие преподаватели, готовящиеся ежевечерне к  предстоящим
занятиям, я приобрела привычку записывать свои мысли.
   Итак, что стало известно. Убитая в конюшне женщина на  самом  деле  носит
имя Наташа Кабанова. Милый Миша обманул чиновников  инюрколлегии  и  некоего
Исаака, родного брата Лены Артюхиной, чтобы получить наследство.  Интересно,
почему тот не заметил подмены?
   Покусав ручку, я усмехнулась. Ну ты даешь, Дашутка! Совсем разум потеряла
от сидения на елке. Исаак-то никогда не видел сестричку! Никаких  фотографий
у его матери, подбросившей дочурку к двери детского  дома,  естественно,  не
было.  Так  что  парень  элементарно  не  знал,   как   выглядит   ближайшая
родственница! Михаил абсолютно не рисковал. Скорей  всего  он  приказал,  на
всякий случай, перевести капитал  на  его  имя  или  еще  как-то  обезопасил
себя... Помнится, в лесу, ругаясь с  мужем,  Лена-Наташа  пугала  того,  что
перепишет завещание, и  упрекала  его  в  том,  что  Каюров  начал  роман  с
Назаровой...
   Я отложила ручку и уставилась в черное, незанавешенное окно... Да  уж,  я
узнала целый ворох чужих семейных тайн, но ни на миллиметр не продвинулась в
своем расследовании. Похоже, что вообще я бежала не в том направлении...
   Человек, убивший женщину в конюшне, поднял руку на Наташу Кабанову, а  не
на Артюхину. Несчастная наркоманка практически  не  имела  друзей.  Да  она,
похоже, год вообще не выходила на улицу. А  вот  Кабанова...  Следовательно,
убийцу нужно искать в окружении Наташи,  среди  ее  круга  общения.  Решено,
завтра поеду опять к Раисе Андреевне и попрошу у старушки телефонную  книжку
дочери.
   В доме стояла тишина. Внезапно дверь в мою  спальню  приотворилась,  и  в
широкую щель всунулись две непонятного вида рыжие головы с черными  ушами  и
мордами. В суматохе со Снапа и Банди не сняли новые прикиды.
   - А ну идите сюда, мальчики, - велела я.
   Пит и ротвейлер вошли в спальню, сзади  ковылял  Хуч,  за  ним  виднелась
любопытная морда пуделя.
   - Да, ребятки, - сказала я, вытряхивая псов из мохнатых  комбинезончиков,
- жадные, однако, у нас Зайка с Кешей оказались. Хучику с Черри пальтишек не
купили.
   Снап благодарно лизнул  меня  в  щеку.  Я  обняла  его  за  крепкую  шею,
взглянула в преданные глаза и спросила:
   - Как думаешь, дружок, а вдруг это Михаил убил  Наташу?  Захотел  забрать
все деньги, а затем решил избавиться от  ненужной  дамы?  Лошадь  пожалел  и
спрятал, а Кабановой размозжил голову...
   Банди  тихо  гавкнул,  а  Черри  подсунула  морду  мне  под  левую  руку.
Машинально поглаживая пуделя, я вздохнула. Нет уж, будем считать, что Каюров
ни при чем. Иначе кто снимет с нас  проклятие,  которое,  следует  признать,
работает просто отлично. Разнообразные неприятности сыплются на нас со  всех
сторон с такой частотой, что  делается  страшно.  Что-то  нас  ждет  завтра?
Пожар? Наводнение? Эпидемия бубонной чумы?
   Утром первым делом я  вызвала  "автомобильных  спасателей"  и,  велев  им
доставить "Форд" прямо к нашему дому, отправилась в сторожку. Иван, напевая,
мастерил какую-то штуку, больше всего похожую на проволочный ящик.
   - Ваня, - попросила я, - можно на денек взять вашу "девятку"?
   Садовник почесал в затылке.
   - Берите на сколько угодно, только вам после "Вольво" и "Форда" не в кайф
будет, меня самого ломает на ней ездить!
   - Ничего, Ванюша, - в  тон  парню  ответила  я,  -  меня  так  ломает  на
"бомбистах" передвигаться, прямо крючит всю.
   Иван протянул ключи. Я обошла сторожку сзади и уставилась  на  кабриолет.
Да уж, больной скорее мертв, чем жив! Вообще-то девятая модель  "Жигулей"  -
красивая машина. С длинным, устремленным вперед передним  крылом  и  немного
тяжелой задней частью, она похожа на  стрелу,  летящую  в  цель.  Но  руины,
представшие  передо  мной,  мало  походили  на  автомобиль.  Капот   черный,
очевидно, Иван недавно поменял его, но почему-то не покрасил. На дверцах тут
и там виднелись вмятины и пятна ржавчины, вместо одного  из  боковых  стекол
был натянут кусок полиэтиленовой пленки...
   Пока я оглядывала ходячее  несчастье,  появился  Ваня,  несущий  в  руках
проволочную клеточку.
   - Ну как? - спросил он.
   - Она ездит? - робко поинтересовалась я.
   - Иногда, - хмыкнул садовник, - когда в хорошем настроении.
   Потом, увидав мою вытянувшуюся физиономию, быстро добавил:
   - Но сегодня миролюбиво настроена, садитесь!
   Я покорно влезла внутрь довольно узкого  салона  и,  вдохнув  неприятный,
"кокосовый"  аромат,  исходивший  от  зеркальца  заднего  вида,  на  котором
болтался освежитель, спросила:
   - Что это вы несете?
   - Так ловушку, -  охотно  разъяснил  Ванька,  -  какая-то  дрянь  в  саду
поселилась! Корни грызет у деревьев, кусты пообглодала.
   - Может, волк? - предположила я.
   Ваня хотел было засмеяться. Уголки его рта начали разъезжаться  в  разные
стороны, но потом парень, очевидно, вспомнив, что говорит с хозяйкой, все же
удержался:
   - Нет, волков тут не бывает, скорей уж крыса хозяйничает! Вот кусок  сыра
положил, эта дрянь забежит внутрь, дверка захлопнется, тогда и поглядим, что
за разбойник!
   Я поерзала на неудобном, жестком, продавленном сиденье и включила  мотор.
Неожиданно он ровно заурчал, я выжала сцепление и бодро покатила к воротам.
   Увидав меня на пороге, Раиса Андреевна удивленно спросила:
   - Вы? Что-то случилось? Я смущенно заулыбалась.
   - Уж извините, бога ради,  понимаю,  что  беспокою  вас...  Такая  ерунда
получилась, можно пройти?
   - Конечно, - разрешила бывшая учительница, - входите, входите...
   Я прошла на грязноватую, по-старушечьи заставленную банками  кухню,  села
на липкую табуретку и забормотала:
   - Понимаете, денежки счет любят, я вам доллары-то дала, а  расписочку  не
взяла. Меня  на  работе  отругали,  начальник  прямо  ногами  затопал,  иди,
говорит, бери бумажку.
   - Господи, милая, - замахала руками Раиса Андреевна, -  о  чем  разговор.
Говорите, что писать...
   Подождав, пока она нацарапает на бумажке несколько слов, я пробормотала:
   - Уж извините, но у нас там такие люди! Наташа небось рассказывала! Раиса
Андреевна вздохнула.
   - Да, говорила, что очень все чванливые, малоприветливые,  в  особенности
начальство. Буркнут сквозь зубы и все.  Никто  не  улыбнется,  ни  поговорит
по-людски. В общем, ты начальник - я дурак, я начальник - ты  дурак.  У  нас
тоже в школе директор такой был, чистый индюк. И смешно, и противно.  Наташа
иногда приходила усталая и  жаловалась.  "Ох,  мамусечка,  кабы  не  деньги,
ей-богу,  бросила  б  пресмыкаться".  Раиса  Андреевна  вздохнула,  я  мигом
подхватила тему:
   - Да уж, дружить там не с кем, не знаю, как у Наташи, а у меня  ни  одной
родной души не нашлось!
   Кабанова машинально стряхнула с полинялой клеенки какие-то крошки.
   - У  Наты  тоже  там  подруг  не  было.  У  нее  вообще  по  жизни  всего
несколько-то их и было, а если честно  говорить,  то  вообще  одна,  Риточка
Назарова.
   - Кто? - изумленно спросила я.
   - Маргарита Назарова, - совершенно спокойно повторила Раиса Андреевна.
   - Рита?!
   - Вы ее знаете? - удивилась старушка.
   - Ну не слишком хорошо, шапочно, - начала я выкручиваться, - просто  один
раз пригласили на прием переводчицей, а госпожа Назарова была там  с  мужем.
Но как же они подружились? Насколько  я  понимаю,  Рита  очень  обеспеченная
женщина, даже богатая, и потом, она старше Наташи...
   Раиса Андреевна усмехнулась.
   - Насчет возраста это верно, а насчет богатства... Оно  к  ней  не  сразу
пришло, а  с  первым  мужем.  Был  когда-то  такой  актер  Инджикян,  может,
слышали?
   Я напрягла память.
   - Инджикян? Арам? Он, кажется, играл всяких злодеев, мошенников...  Такой
картинно красивый, восточный мужчина... Но, погодите, вы ничего не  путаете?
Он же жутко старый, я видела фильмы, снятые с  его  участием  в  пятидесятые
годы...
   Раиса Андреевна кивнула.
   - Правильно, он и есть.
   - Как же так, такой дедуля... А вы сами где познакомились с Ритой?
   - Квартира наша  была  коммунальной,  -  принялась  упоенно  рассказывать
старушка.
   Ничто так не  радует  пожилого,  живущего  в  одиночестве  человека,  как
возможность поболтать с внимательным собеседником Вернее,  не  поболтать,  а
высказать все, что накопилось в душе.
   Раисе  комнату  в  Большом  Козловском  дали  сразу  после   войны,   как
фронтовичке и орденоноске. Сначала в этой квартире  обитало  три  семьи,  но
потом одна выехала и ее площадь досталась учительнице. Теперь  у  нее  стало
две комнаты - девять и одиннадцать метров.  В  самой  же  большой  кубатуре,
двадцатипятиметровом зале, проживала Евгения Николаевна Назарова  с  дочерью
Ритой. Потом мать умерла, и Риточка осталась одна.  Была  она  красивой,  но
какой-то  бесшабашной.  Вокруг  нее  постоянно  крутились  кавалеры,  многие
приходили в гости, и тогда до глубокой  ночи  в  комнате  Назаровой  звучала
гитара и слышался тихий смех. Но Раиса Андреевна никогда не ругала  соседку.
Молодость - дело понятное, ну когда же  еще  повеселиться?  Когда  на  руках
дети, уже не хочется петь до зари или хохотать до упаду, всему свое время...
   Риту и Наташу разделяло несколько лет, и младшая с обожанием смотрела  на
старшую. Когда одной стукнуло двенадцать, другая  отметила  семнадцатилетие,
пропасть,  разделявшая  соседок  казалась  огромной,  но  зато,  когда  Нате
исполнилось  шестнадцать,  Риточке  было  чуть  больше  двадцати,  и  именно
Назарова показала малышке, как пользоваться губной помадой и  пудрой,  какую
прическу лучше выбрать и куда подложить вату, чтобы обрести пикантные формы.
Наверное, для Риты это была своеобразная  игра,  но  Наташенька  считала  ее
своей лучшей подругой, поверяла все тайны и мечты.
   Потом Ритуля неожиданно для всех выскочила замуж  за  старика  Инджикяна.
Раиса Андреевна, узнав о предполагаемой свадьбе, осторожно  поинтересовалась
у Риточки:
   - Деточка, не будет ли тебе с ним скучно?  Все-таки  возраст  у  товарища
Инджикяна почтенный ..
   Соседка ухмыльнулась:
   - Нет, тетя Раечка, с таким кошельком он для меня всегда молод!
   От подобной откровенности учительница обомлела. Рита уехала к супругу, ее
комната досталась Раисе Андреевне, давно стоявшей на очереди...
   Честно говоря, Раиса Андреевна была только рада такому повороту  событий.
Ей не слишком нравилось влияние Риты на  Наташу.  Если  мать  хотела  видеть
своих детей духовными людьми, то Назарова открыто говорила ее дочери:
   - Эх, Натка, уж поверь мне, если у мужика в зубах мешок денег, то он, как
муж, всегда будет прекрасен. А уж потом, заполучив его мошну, можно себе все
позволить: и любовника молодого, и кольца бриллиантовые, и шубу норковую...
   Как-то раз Раиса решила поспорить с Ритой и завела длинную, по-учительски
нудную сентенцию, суть  которой  сводилась,  собственно  говоря,  к  простой
мысли: главное для девушки не богатство, а тонкость души, чистота  мыслей  и
тела.
   - Лучше простая, но свежая блузочка, -  вздыхала  Раиса,  -  чем  богатый
наряд, добытый порочным путем.
   Рита хмыкнула и поинтересовалась:
   - Тетя Рая, а ты детей методом  непорочного  зачатия  завела  или  другим
способом?
   Раиса Андреевна вспыхнула до корней волос.
   - Не говори глупостей, и потом, при чем тут супружеские обязанности?
   - А при том, - спокойно ответила соседка, - что вам  не  повезло.  Другие
раздвинут ноги и имеют за это шубы, дачи и ожерелья. А  у  вас  только  дети
получились.
   - Какие ты гадости говоришь, - вышла из себя Раиса,  -  это  проститутки,
содержанки...
   - Вовсе нет, - хладнокровно парировала Назарова,  -  многие  таких  мужей
находят, старше себя, богатых. Дорвется старичок до молодого, сладкого  тела
и готов потом женщину золотым дождем осыпать.
   Ошеломленная Раиса не нашлась что ответить. Но самое ужасное было то, что
мать поняла: Ната на стороне подруги.
   Вот поэтому учительница страшно обрадовалась, когда Назарова уехала.  Она
искренне надеялась, что Рита и  Наташа  перестанут  тесно  общаться.  Но,  к
сожалению, ничего не вышло. Встречались они значительно реже, но близость не
исчезла. Риточка, став богатой, сбрасывала подружке с  барского  плеча  свои
платья, ставшие немодными, а один раз отдала вполне хорошую шубку из  белки,
посчитав, что такой простецкий мех для нее самой слишком беден.
   - Последнее время, правда, месяца за три-четыре до  Наташиной  гибели,  -
вздыхала Раиса, - они не встречались, все недосуг было, Света, та  прибегала
иногда, а Рита нет. А после того, как Наташа умерла, она ни разу ко  мне  не
пришла и даже не позвонила.
   - Кто такая Света? - полюбопытствовала я.
   - Одноклассница Наташи, Светлана Реутова, - пояснила Раиса Андреевна, - в
нашем же подъезде живет, только на последнем этаже.  Вот  та  совсем  другая
девочка, полная противоположность Рите. Ребеночка недавно родила. Знаете,  я
иногда вижу, как она  с  коляской  катит  по  улице,  сердце  так  и  щемит.
Наташенька-то не успела детками обзавестись. Хотя, может, оно и  к  лучшему,
сейчас бы сироты остались.

Глава 22

   На верхнем этаже оказалось не три двери, а две. Я позвонила сначала в ту,
на которой не было номера. Высунулся лысый  красноносый  мужик  в  спадающих
рваных джинсах.
   - Чего надо? - рявкнул он, обдавая меня запахом чеснока.
   - Светлану Реутову.
   - Ну так и звони ей, - гаркнуло небесное видение, - людей не тревожь!
   Чуть не ударив меня по лицу дверью, он ее захлопнул.
   Я вздохнула и нажала на другой  звонок.  На  этот  раз  выглянула  полная
женщина с простоватым, милым российским лицом. Светло-русые волосы, вьющиеся
мелкими кудряшками, стояли дыбом, на ней был  байковый  халат,  на  ногах  -
замечательно уютные замшевые тапочки.
   - Вам кого? - шепотом спросила она.
   - Светлану Реутову, - тоже шепотом ответила я.
   - Входите, - улыбнулась женщина, - только Вовка спит.
   - Кто? - удивилась я.
   - Ну сынишка мой, Володечка, - пояснила хозяйка и  скорей  утвердительно,
чем вопросительно, сказала:
   - Вы ведь по вызову, из поликлиники? Сопли у него потекли, и кашель бьет.
В аптеке какие-то  таблетки  посоветовали,  да  больно  дорогие,  целых  сто
двадцать рублей, и...
   - Я из милиции.
   - Откуда? - изумилась Светлана.
   -  Из  милиции,  отдел  по  раскрытию  убийств,  майор  Васильева,  Дарья
Ивановна. Извините, что отвлекаю,  понимаю,  что  явилась  некстати,  у  вас
ребенок болен...
   - Ничего, - махнула рукой Света, - он все равно часов до трех проспит.  А
что случилось?
   - Вы хорошо знали Наталью Павловну Кабанову?
   - Конечно, в одном классе учились, а что случилось?
   - Вы знаете, что она погибла?
   -  Да,  в  горах  разбилась,  поехала  с  клиентом...  Да  вы  проходите,
проходите...
   Толстушка впихнула меня в  кухню,  где  царил  редкостный  бардак.  Стол,
подоконник и табуретки были завалены горами вещей, непонятно как очутившихся
в месте, где готовят пищу. Убрав с одного из  стульев  бутылку  с  шампунем,
Светлана радушно предложила:
   - Давайте я вас кофе угощу.
   Не дожидаясь моего ответа, она вытащила из  шкафчика  не  слишком  хорошо
вымытую кружку, кинула туда несколько гранул "Максвелл хауз", щедро насыпала
сахара, плеснула воды и добавила сливок.
   Я посмотрела на получившийся "коктейль" и подавила ухмылку. Такой напиток