экран телевизора разбился вдребезги, и Лесли подумала, что в жизни не слышала звука приятнее. Он придал ей силы.
     Она вернулась в домик и стала вытаскивать остальной хлам. Коньки Джо покатились по склону и упали рядом с телевизором Алана. Лесли освободила свой умывальник, поставила его в нормальное положение и закрыла дверцы. Затем со склона полетела одежда Ребекки, которую та годами копила.
     И с каждой вещью, которую Лесли выбрасывала, она чувствовала себя все сильнее и... все больше становилась самой собой.
     Лесли услышала крик Ребекки.
     - Она сошла с ума!
     У Лесли в руках была клетка для кроликов, которую ее дети закинули в летний домик. Она пнула ее, и клетка приземлилась в кучу возле обожаемого Аланом мангала.
     Она подняла голову и увидела, что все трое бегут к ней. Ребекка выглядела рассерженной, Алан озадаченным, а Джо, кажется, все это нравилось. Лесли притворилась, что не заметила их, вошла в дом и взяла две сумки с кроличьим кормом десятилетней давности.
     - Дорогая, с тобой все в порядке? - спросил Алан, появляясь в дверях.
     - Все отлично! - ответила она и взяла коробку со сломанными новогодними игрушками, которые Алан обещал починить. - Позволь мне пройти! - попросила она, обходя его и сбрасывая коробку с холма.
     - Ты можешь остановиться на минутку? - поинтересовался Алан, когда она вернулась к домику.
     - Не могу. Я хочу расчистить домик и сделать здесь студию.
     - Студию? - переспросил он с улыбкой. - Я знаю, как трудно осознать, что тебе уже сорок, но мне кажется, ты все-таки старовата для танцев.
     Лесли ничего не ответила. Она подняла коробку со сломанными гирляндами и фонариками. Когда она подошла к двери, муж взялся за коробку, но Лесли так на него посмотрела, что он убрал руки. Но едва она собралась кинуть коробку, Алан кивнул Джо, и тот взял коробку из рук матери.
     - Спасибо, - сказала Лесли и вернулась в домик за очередной порцией мусора.
     Алан вошел в домик.
     - Если ты хотела расчистить дом, то почему не сказала нам? Мы бы сами все сделали. Как нормальная семья. Спокойно и организованно, не сваливая всё на мангал. Ты сломала его!
     - Сломала его? - переспросила она и взяла коробку с квитанциями за 1984 год. - Я сломала твой мангал?
     - Да, - строго сказал Алан, поверив, что она обеспокоена. - Придется его чинить.
     Лесли подошла к двери и, глядя на Алана, с силой швырнула коробку. Бумажки разлетелись по всему газону, застряли в ветвях деревьев и в кустах. Но Лесли не взглянула на мусор, снова вошла в дом и почувствовала поднимающуюся злость.
     - Я сломала твой мангал? А как насчет того, что ты сломал мой летний домик?
     - Твой? - удивленно повторил муж. - Я думал он наш.
     - Нет, Алан, - медленно проговорила она, - летний домик был мой, с самого начала. Все в моей жизни принадлежит тебе, но домик был мой.
     Алан жестом приказал Ребекке и Джо собрать разлетевшиеся бумажки, а сам вошел в дом и закрыл дверь.
     - Лесли, я понимаю, что женщине трудно пережить сорокалетие, но...
     - Сорокалетие тут ни при чем! - закричала она. - У вас, мужчин, все так просто! Первую половину жизни, когда мы злимся, вы говорите, что это критические дни! А теперь что близится климакс!
     - Я ничего такого не говорил. Может, хватит? Все годы замужества Лесли подчинялась Алану. Но это раньше.
     - А в чем дело? Ты из-за меня опаздываешь на свидание с Бэмби?
     - Бэмби? При чем тут она?
     - При всем! - ответила Лесли и попыталась успокоиться.
     Она даже не подозревала, сколько злобы в ней накопилось. Но эта злость годами собиралась и нагнивала внутри нее.
     - Но это же бред! - сказал Алан, тоже начиная злиться.
     За последние дни она четко решила, что не позволит ни одному мужчине управлять ею. Элли и Мэдисон сделали карьеру, а у Лесли ничего, кроме семьи, не было. Ее подруги стали личностями, поэтому могли в дополнение обзавестись мужчиной. За ту неделю, что она провела с Холлом и его матерью, она поняла, что снова придет к тому же результату. Она посвятит себя его жизни и лишится своей. И бесстрашная девочка опять пропадет.
     - Я не могу больше ни дня жить так, как раньше, - ответила она совершенно спокойно. - Я посвятила всю жизнь тебе и детям, а сейчас, когда они выросли, хочу, чтобы у меня была своя жизнь.
     - И тебе нужен этот дом? - спросил он. - Надо было только сказать, а не устраивать...
     - Нет! Бесполезно что-нибудь говорить, потому что ты не видишь меня.
     - Не говори глупостей! Я прекрасно вижу тебя.
     Лесли подошла к нему.
     - Нет, не видишь. Ты видишь женщину, которая кормит тебя, покупает тебе одежду, находит твои носки, устраивает для тебя вечеринки. Но ты не видишь, что я - человек.
     Он прищурился.
     - Ты поехала в Мэн, провела выходные в женском обществе и набралась феминистических идей?
     - Я хочу развестись с тобой, - сказала Лесли и сама удивилась этой мысли.
     Откуда она взялась?.. Алан молча потрясенно смотрел на нее.
     - Мне очень жаль, что я когда-то сбежала от тебя, но ты мог бы меня простить много лет назад. Все эти годы я пыталась искупить свой проступок. Но больше я не в силах унижаться! Хочешь ее - вот и бери!
     - Хочу кого? - тихо спросил Алан, и Лесли почувствовала, что впервые за долгие годы он ее внимательно слушает.
     - Бэмби! - выкрикнула она злобно.
     - Бэмби? - переспросил муж. - Ты считаешь, что она мне нужна?
     - Да весь город про вас шепчется! Алан улыбнулся, а потом расхохотался.
     - Обо мне и Бэмби? Так вот ты о чем! Ты поэтому была так холодна со мной последнее время? Поэтому ты отшатываешься каждый раз, когда я подхожу к тебе?
     Алан сел на диван. Вокруг него поднялось облако пыли, но он не обратил на это внимания.
     - Я думал, у тебя есть другой, - тихо сказал он.
     - У меня? - недоверчиво переспросила она. - Я старею...
     - Ты так же красива, как в день нашей свадьбы. И я нанял Бэмби, чтобы заставить тебя ревновать. Сработало?
     Лесли не сразу его поняла.
     - Заставить меня ревновать?
     - В тебе всегда было что-то непостижимое. Ты всегда оставалась независимой. Обычная женщина зовет мужа, даже увидев мышку. Но только не ты. Моя Лесли с чем угодно справится. Посмотри на этот дом! Ты его отремонтировала. Знаешь, как я себя чувствовал, когда смотрел, как ты пилишь доски, а я не знаю, где у пилы рабочая сторона? Все эти годы я пытался стать полезным, но мне не удалось. Ты можешь сделать что угодно, и всегда блестяще.
     Лесли опустилась на диван рядом с ним и подождала, пока уляжется пыль.
     - И ты не разозлился, когда я сбежала за несколько дней до свадьбы?..
     - Конечно, нет! То есть, разозлился, но... - он посмотрел на нее, - я понял, что потерял. Я бы, наверное, вечно злился, но ты вернулась. И все эти годы я с удовольствием вспоминал, что моя жена была танцовщицей в Нью-Йорке.
     - Из меня не вышло танцовщицы. Поэтому я и вернулась.
     Алан взял ее за руку.
     - Ты все делала в совершенстве. Тебе казалось, что ты хуже других, потому что ты скучала без меня. И хотелось показаться бездарной, чтобы вернуться ко мне.
     Лесли понимала его правоту. Она просто нашла предлог возвратиться...
     Когда она вернулась от Холла в колледж, она танцевала и иногда думала, как же хорошо танцевали девушки в Нью-Йорке, если она оказалась недостаточно талантливой. А потом Лесли провела две недели с Аланом, тогда молодым... И она любила его так же, как в тот день, когда впервые увидела на спортивной площадке в первом классе.
     - Алан, - сказала она, глядя ему в глаза, - я могу рисовать.
     - Ты способна на любое дело.
     - Нет, я, правда, могу рисовать. Пейзажи. А еще у меня хорошо получаются люди. Акварелью, но я хочу попробовать и маслом.
     Он смотрел на нее непонимающим взглядом.
     - Я никогда не хотел развестись. Я хотел только, чтобы ты снова была со мной.
     Алан обнял ее, и она расплакалась.
     - Мне так тебя не хватало! - сказал он. - И я люблю тебя! И всегда любил. Помнишь, я тебе говорил, что всегда буду любить тебя?
     Да, она помнила. Он сказал ей это на спортивной площадке в первом классе. А она стояла возле качелей, смотрела на мальчика, которого видела первый раз в жизни, и молчала...
     Она снова заплакала, а он обнял ее еще крепче, стал целовать и расстегивать пуговицы на кофточке. Джо открыл дверь, и Алан рявкнул на него, чтобы тот убирался.
     А потом, после того, как они любили друг друга на полу летнего домика, Лесли сказала:
     - Алан, уволь Бэмби.
     - Договорились, - ответил он и снова стал ее целовать.

Глава 32

Три года спустя, штат Мэн.

     Элли оставила Джесси с сыном в Бангоре и отправилась в Мэн. Она чувствовала, что ей просто необходимо туда вернуться. И вот уже три часа бродила в поисках красивого дома в викторианском стиле, где жила мадам Зоя, и не могла его найти. Она снова побрела по главной улице, внимательно следя за названиями всех пересекающих ее переулков и улочек, потом повернула и вдруг оказалась именно на нужной ей улице Вечной.
     Улыбнувшись, Элли прошла по ней и в конце увидела дом мадам Зои. Он выглядел таким же, как раньше. Элли сказала себе, что поступает очень глупо, но ее сердце бешено забилось, когда она постучала в дверь.
     Ей открыла маленькая седая женщина. Она казалось очень приятной, но это была не мадам Зоя.
     - Вы, наверное, хотите осмотреть дом? - спросила женщина. - У нас бывает много туристов.
     - Вообще-то я пришла не за этим, - ответила Элли. - Я хотела поговорить с мадам Зоей.
     - Но я такой не знаю! - удивилась женщина. - Как, вы говорите, ее зовут? Мадам?..
     - Зоя, - подсказала Элли.
     - Боюсь, я никогда не слышала о ней.
     - А вы давно здесь живете? Женщина улыбнулась.
     - Отец построил этот дом для моей матери. Это был его свадебный подарок. Я прожила в нем всю свою жизнь.
     Элли озадаченно молчала. А чего она ожидала? Если бы такую, как мадам Зоя, было бы так просто найти, она не сходила бы с экранов телевизоров.
     - Спасибо, - поблагодарила Элли и повернулась, чтобы уйти.
     - Подождите, - остановила ее женщина. - Мне кажется, вы бы не отказались от чашечки чая. А я бы не отказалась от хорошего собеседника. Заходите, прошу вас. Меня зовут Примроуз. Это старомодное имя, но мои родители не любили новых имен. А вас как зовут?
     - Элли Вудворд, - ответила Элли, оглядывая комнату.
     Внутри дом остался точно таким же, каким был тогда, когда они втроем пришли сюда.
     - У вас нет сестры или знакомой, которая красит волосы в ярко-рыжий цвет?
     Глаза Примроуз блеснули.
     - Нет. Думаю, я бы такую запомнила. И весь город тоже. Садитесь. Я поставила чайник как раз перед вашим приходом. Он скоро закипит.
     Элли осталась одна. Она присела на диван, и ее потянуло в сон, но через пару минут в комнату вернулась Примроуз, так что вздремнуть Элли не успела.
     Хозяйка села, разлила чай, положила на тарелку Элли несколько маленьких пирожных и сказала:
     - Я, конечно, могу показаться вам слишком любопытной, но мы здесь живем очень замкнуто. Может быть, вы расскажете мне то, что собирались сказать мадам?.. Как ее зовут?
     Элли сделала глоток чая и посмотрела на женщину. Она явно что-то не договаривает. И очевидно, что рассказ Элли дойдет до мадам Зои.
     - Я просто хотела сказать ей спасибо. Мои подруги счастливы. Лесли Хедрик всерьез занялась рисованием, и муж ею очень гордится. Ее дочь и сын сейчас в колледже, а у Лесли и Алана второй медовый месяц.
     - Приятно слышать, что кому-то хорошо в этом мире. А другая подруга?
     Элли догадалась, что Примроуз знает эту "другую подругу".
     - У Мэдисон больница в Монтане, недавно у нее родился еще один ребенок. Она говорит, что с удовольствием родила бы дюжину ребятишек. Мы часто общаемся друг с другом с тех пор, как... ну, с тех самых пор, как пришли сюда в прошлый раз.
     Примроуз откусила кусочек маленького розового пирожного с розочкой из глазури.
     - А вы? Вы тоже счастливы?
     - Да, - тихо ответила Элли. - У меня замечательный муж и сын, а редактор считает, что мой последний роман наверняка станет бестселлером.
     - Вот и хорошо, - сказала Примроуз. - Просто великолепно!
     Она вдруг резко встала.
     - А теперь, простите, у меня много дел.
     - Да, конечно, - сказала Элли, поставив чашку и поднимаясь с дивана. - Очень приятно было с вами познакомиться. Я надеюсь, что...
     Но Примроуз уже была у входной двери, словно никак не могла дождаться, когда ее гостья уйдет. Через секунду Элли стояла на крыльце перед закрытой дверью.
     - Не очень-то вежливо, - пробормотала она, идя по улице.
     Покопавшись в сумке, Элли достала сотовый и позвонила в отель в Бангоре.
     - Я возвращаюсь домой, - сказала она Джесси.
     - Наконец-то! Нейт и я скучаем по тебе, - ответил он.
     - Мне тоже вас очень не хватает, - сказала Элли, убрала сотовый в сумку и, улыбаясь, направилась туда, где оставила взятую напрокат машину.
     Как только Элли ушла, Примроуз поправила занавеску и прошла по длинному коридору вглубь дома. Там была небольшая комната, оклеенная обоями с розами. В ней стояли три стула, а на полу лежал ковер. Примроуз пересекла комнату и надавила на розу, ничем не отличающуюся от других роз на обоях. Дверь открылась.
     За ней оказалась крохотная комнатка, чуть больше стенного шкафа. В ней стоял маленький стол, а на нем - большой стеклянный глобус, похожий на хрустальный шар гадалки. На крючках, прибитых к стене, висела бархатная одежда и ярко-рыжий парик. Справа вся стена от пола до потолка была оклеена фотографиями.
     Примроуз подошла к столику, взяла три брошюры и ножницы и принялась медленно вырезать из этих брошюр фотографии.
     На одной из них была Элли, она давала интервью по поводу своего нового, еще не вышедшего романа. Другая фотография изображала Лесли на открытии выставки ее картин. На третьей фотографии была Мэдисон, Примроуз вырезала ее из альбома выдающихся выпускников высшей школы в Монтане.
     На стене напротив висели полароидные снимки трех женщин, - сделанные несколько лет назад. Рядом с каждым из них Примроуз приклеила новый. Потом отошла и посмотрела на фотографии. Они были такие разные... Первые снимки запечатлели печаль, застывшую в глазах каждой из трех подруг. Но на новых снимках эта печаль исчезла.
     Удовлетворенно улыбнувшись, Примроуз сделала шаг назад и окинула взглядом все фотографии - их было около сотни, и рядом с каждой висели новые. В основном вторые снимки удивительно отличались от первых. Люди будто начинали смотреть на мир другими глазами.
     Примроуз снова удовлетворенно вздохнула и открыла ящик стола. Она достала оттуда три визитки, положила их в карман, вышла из маленькой комнатки и пошла к входной двери. Выйдя из дома, Примроуз немного постояла на крыльце, улыбаясь, потом спустилась по ступенькам и пошла вдоль по улице.


Джуд ДЕВЕРО:  ЛЮБОВЬ ПО ЗАКАЗУ
75


Библиотека OCR Альдебаран:  http://www.aldebaran.ru/
1





ПРИГЛАШЕНИЕ

Джуд ДЕВЕРО






Литературный ПОРТАЛ 


http://www.LitPortal.Ru


ГЛАВА ПЕРВАЯ

1934 год

     Джеки была счастлива, потому что вела самолет. В парящем полете высоко над землей, догоняя ветры и щурясь на заходящее солнце, Джеки и самолет напрягали все силы. Джеки двигалась, и самолет двигался, потому что тело самолета было частью ее тела, и она могла управлять им точно так же, как она двигает своими руками и ногами - не задумываясь. Улыбаясь, она накренила самолет на одно крыло, чтобы насладиться видом высокогорной пустыни Колорадо.
     В первый момент она не могла поверить своим глазам: в центре этого "не знаю где", в удалении от любой дороги на многие мили, находился автомобиль. И, размышляя о том, что машина, видимо, брошена, она развернула самолет, сделав поворот через крыло, чтобы на этот раз разглядеть все получше. Вчера машины здесь не было, так что, может быть, кто-то нуждается в помощи.
     Она опустилась ниже, так низко, насколько могла рискнуть, но стволы пиний, выросшие здесь до 20 футов, помешали ей удержать нужную высоту. Она зашла на второй круг и увидела, что в тени автомобиля стоит человек, который приветственно машет ей рукой.
     Улыбаясь, она развернула свой самолет, направляясь на базу, домой. С ним все в порядке, так что, как только она посадит машину на полосе в Этернити, она позвонит шерифу, чтобы послали помощь терпящему бедствие путешественнику.
     В душе она посмеивалась, потому что путешественники часто оказывались в бедственном положении в Колорадо. Они разглядывают плоский ландшафт по обеим сторонам дороги и смело решаются подъехать к природе поближе. Но при этом не принимают во внимание колючки величиной с мизинец и острые камни, острия которых не стачиваются даже сильными сезонными ливнями.
     Она не следила за тем, что делает, может быть, из-за того, что смеялась, и поэтому не заметила птицу величиной с ягненка, которая залетела прямо в пропеллер. Сомнительно, что она сумела бы избежать столкновения, но хотя бы попыталась. Но что случилось - случилось. Только что она подлетала к дому, и вот уже птичьи перья и кровь заляпали ей защитные очки, а самолет пошел вниз.
     Джеки была хорошим пилотом, одним из лучших в Америке. И несомненно у нее была большая практика с тех пор, как в восемнадцать лет она получила лицензию на вождение, сейчас, в тридцать восемь, она была асом. Столкновение с этой птицей напрочь выбило из нее все знания и мастерство. Поэтому, когда мотор зачихал, Джеки знала, что управление потеряно - она валится мертвым грузом.
     Быстро сорвав защитные очки, чтобы хоть что-то видеть, она приглядывалась, нет ли местечка для посадки. Ей годилось любое широкое, хорошо просматриваемое место, без деревьев и камней, которые могли бы оторвать крылья самолета.
     Единственную такую возможность давала старая дорога в город-призрак Этернити. Она не знала, что выросло на ней или какой мусор нанесло на эту дорогу, заброшенную много лет назад, но другого выбора у нее не было. В мгновение ока она направила нос машины на "взлетно-посадочную полосу" и стала снижаться.
     Она увидела валун, загородивший дорогу и перенесенный сюда весенней льдиной, и она только молилась, чтобы самолет остановился до удара об этот дурацкий камень.
     Но удача ей не улыбнулась - она врезалась в него. При ударе она услышала болезненный хруст разваливающегося пропеллера. Думать о чем-либо она не могла. Ударившись головой о приборную доску, она отключилась.
     Затем Джеки поняла, что ее поднимают две очень сильные мускулистые руки и выносят из самолета.
     - Вы мой рыцарь-избавитель? - спросила она сквозь дремоту. Она почувствовала, как что-то теплое стекает с ее лица. Когда Джеки подняла руку, чтобы стереть это, она решила, что кровь, но у нее что-то случилось со зрением, да и смеркалось слишком быстро, чтобы разглядеть.
     - Я сильно ранена? - спросила она, зная, что мужчина не захочет говорить ей правду. Она видела пару раз людей, искалеченных в авиакатастрофе. Они лежали при смерти, но их уверяли, что завтра они будут в полном порядке.
     - Не думаю, - ответил мужчина, - мне кажется, что вы только ударились головой и слегка ее разбили.
     - О, ну тогда у меня все в порядке. Крепче моей головы нет ни у кого.
     Мужчина все еще нес ее, и казалось, что он совсем не замечает тяжести ее тела. Она же только чувствовала, как у нее кружится голова. Она повернула голову назад, чтобы посмотреть на него. В меркнущем свете дня он выглядел необыкновенным. Потом Джеки припомнила, что она только что разбила голову при аварии самолета. Она знала о нем главное - у него три головы и шесть глаз. Ей повезло, как никому на свете: разбившись посреди этих акров "не знаю где", быть спасенной красивым мужчиной.
     - Кто вы? - спросила она тупо, потому что вдруг почувствовала, что засыпает.
     - Вильям Монтгомери, - ответил он.
     - Монтгомери из Чендлера?
     Когда он подтвердил это, она прижалась к его широкой груди и затихла д