сь  ощущать  еще
никогда. Ее пальцы  скользили  по  твердым,  крепким  мускулам,  как  бы
пытаясь зарыться в них.
   Когда она обхватила его плечо, он прижался еще сильнее. Его  большое,
крепкое, тяжелое тело почти слилось с ней. Рука Саманты,  соскользнув  в
вырез майки на спине, ощутила бугры мышц.
   Ей показалось, что она  сейчас  растворится  в  его  теле,  из  груди
вырвался стон.
   Обхватив своей большой рукой ее затылок, мужчина повернул ее голову к
себе и начал страстно целовать. Она еще никогда в  жизни  не  испытывала
ничего подобного. Он целовал ее именно так, как она всегда мечтала,  как
бывает лишь в добрых сказках, как пишут в прекрасных книгах,  как  никто
никогда ее раньше не целовал.
   Руки Саманты крепко обняли его шею, она чувствовала между своих узких
бедер его большое мускулистое бедро. И обнимала его все крепче.
   Его губы мягко соскользнули на ее шею, затем  начали  целовать  мочку
уха, а руки двигались все ниже и  ниже  по  спине.  Захватив  руками  ее
ягодицы, он перенес всю ее тяжесть на свое бедро, а его рука  опустилась
по ее ноге и подняла ее так, что лодыжка оказалась на уровне его пояса.
   - Эй, Майк, ты собрал вокруг себя целую толпу людей!
   Поначалу Саманта даже не услышала этого голоса.  Она  растворилась  в
чувствах.
   Но мужчина услышал. Он вырвался из объятий Саманты,  оторвал  от  нее
губы и, поглаживая  большим  пальцем  ее  щеку,  глядел  ей  в  глаза  и
улыбался.
   - Послушай, Майк, не это ли твоя давно пропавшая сестренка?  Или  это
подружка, которую ты подцепил на углу?
   Наклонившись, мужчина еще раз нежно поцеловал Саманту и  отпустил  ее
лодыжку, затем взял Саманту за руку.
   В тот момент, когда он  выпустил  ее  из  объятий,  к  Саманте  вновь
вернулась способность соображать. И первое чувство, которое она ощутила,
был ужас. Страшный, всеобъемлющий  ужас  от  мысли,  что  же  она  такое
натворила. Она пыталась выдернуть свою  ладонь,  но  мужчина  держал  ее
крепко.
   Перед ними стояли трое потных,  расхристанных  парней,  из  тех,  что
носят сигареты, завернутые в рукава футболок, и пьют  на  завтрак  пиво.
Они смотрели искоса, на их лицах застыла  ухмылка,  будто  они  знали  о
чем-то таком, о чем знать не следует.
   - Так, может, ты представишь нас?
   - Конечно, - сказал мужчина, удерживая руку Саманты, несмотря на  все
ее попытки вырваться. Он выдвинул ее вперед.
   -  Познакомьтесь,  это...  -  и   обернувшись,   посмотрел   на   нее
вопросительно.
   Саманта отвернулась. Она боялась вновь взглянуть на это лицо.  И  без
всякого зеркала знала, что ее щеки залиты яркой краской стыда. Однако ей
удалось выдавить из себя:
   - Саманта Эллиот.
   - Ах, вот как? - удивился мужчина. Он повернулся к парням, прервав их
нарочито громкое обсуждение того факта, что Майк,  оказывается,  еще  не
познакомился с дамой, которую несколько  мгновений  назад  целовал  так,
что, казалось, хочет проглотить.
   - Познакомьтесь, пожалуйста, это моя квартирантка,  -  расплывшись  в
улыбке, объявил мужчина. - Она будет жить со мной в моем доме.
   Эти слова прозвучали с гордостью и удовлетворением.
   Саманта резко  дернулась  и  освободила  свою  руку.  Только  что  ей
казалось, что она испытала предел унижения, но, сообразив, кем был  этот
мужчина, она поняла, что такое настоящий позор. Испуг, унижение,  паника
переполнили ее. Ей хотелось убежать. Или умереть. А еще  лучше  -  то  и
другое одновременно.
   - Вот это жиличка! - хмыкнул один из парней, окинув ее взглядом с ног
до головы и плотоядно посмеиваясь.
   - А со мной не  хочешь  пожить,  девочка?  Ты  только  дай  знать!  -
загоготал второй.
   - С ним и с его женой,  -  подхватил  третий  парень,  игриво  пихнув
второго под ребра. -  А  вот  я,  дорогуша,  не  женат.  Я  буду  хорошо
заботиться о тебе. Лучше, чем Майк... Гораздо лучше!
   - Эй, катитесь-ка отсюда! - крикнул Майк в ответ,  но  крикнул  шутя,
без всякой враждебности в голосе. Потом поднял мяч и бросил его парням.
   Один из них поймал мяч, и все трое пошли вниз по улице, задирая  друг
друга и смеясь.
   Мужчина повернулся к ней и произнес!
   - Я Майк.
   Он протянул ей руку для пожатия и, кажется,  даже  не  понял,  почему
Саманта стояла не шелохнувшись и глядела на него.
   - Майкл Таггерт, - вновь представился он. Когда же она и на этот  раз
не отреагировала, начал объяснять ей:
   - Я хозяин этого дома. Вы написали мне письмо, помните?
   Не говоря ни слова, Саманта  прошла  мимо,  опасаясь  прикоснуться  к
нему, и начала взбираться по лестнице. Когда он догнал ее, багаж был уже
у нее в руках.
   - Подождите минутку, пока  я  открою  дверь.  Надеюсь,  квартира  вам
понравится. Я нанял людей, чтобы  убрались  и  постелили  свежее  белье.
Извините за то, что меня не оказалось дома к моменту вашего  приезда.  Я
потерял счет времени - увлекся, и... послушайте, куда же вы?
   Держа чемодан и сумку в руках, Саманта спустилась по  лестнице,  и  к
моменту, когда он отворил дверь, она уже успела уйти довольно далеко  по
улице.
   Перескакивая через несколько ступенек, Майк догнал ее и протянул руки
к багажу. Она сделала попытку его обойти, но он не дал.
   - Вы же не сердитесь на то, что я опоздал, правда?
   Бросив на него быстрый и жесткий взгляд, Саманта вновь попыталась его
обойти. После трех безуспешных попыток она развернулась и пошла в другую
сторону. Но он и здесь преградил ей дорогу... Наконец она остановилась и
свирепо посмотрела на него.
   - Дайте, пожалуйста, мне пройти!
   - Я не понимаю. Куда вы идете?
   "Идиот! - подумала она. - Неужели весь город кишит такими типами?"  А
вслух сказала:
   - Мистер Таггерт, я буду жить в гостинице.
   - В гостинице?! Но я приготовил к вашему приезду квартиру. Вы даже не
взглянули на нее, поэтому она вам просто не могла успеть не понравиться.
Дело же не во мне, не так ли? Я же принес свои извинения  за  опоздание.
Обычно пунктуален,  но  я  намочил  часы  на  прошлой  неделе  -  и  они
остановились... и я не знаю точно, который час. А эти клоуны,  с  кем  я
был, тоже наверняка этого  не  знают...  даже  если  бы  носили  часы  и
научились их заводить...
   Взглянув на него так, что ее взгляд должен был бы испепелить  его  на
месте, Саманта прошла мимо.
   Но Майк был не из тех, кто так просто сдается, и начал пятиться перед
шагающей Самантой.
   - Все дело в этих парнях, так? Правда, очень грубые? Я приношу за них
извинения.  Я  встречаюсь  с  ними,  лишь  когда  хочу  перекинуться   с
кем-нибудь мячом, или в гимнастическом зале. То есть я хочу сказать, что
не вожу с ними компанию, если это вас интересует, и вам  не  придется  с
ними встречаться в нашем доме... Я обещаю...
   Снова остановившись на мгновение, Саманта в недоумении воззрилась  на
него: как могло случиться, что такой красавец столь удручающе глуп?  Она
заставила себя отвернуться. Ведь именно его красота  послужила  причиной
того, что она влипла в такую  дурацкую  историю  с  первого  момента  их
знакомства.
   Она пошла дальше; Майк от нее не отступал.
   - Ну если причина не в моем опоздании и не в этих парнях, тогда какие
проблемы? - спросил он.
   Не удостоив его ответом, Саманта дошла до угла и встала  в  раздумье.
Что же ей теперь делать? Она не представляла себе, где находится и  куда
идет, но видела много желтых такси, проезжающих  мимо.  В  фильмах  люди
подзывают их, стоя на углу и поднимая руку. Она закинула  свою  дорожную
сумку на плечо  и  подняла  руку.  Буквально  через  секунду  перед  ней
остановилась машина. С таким видом, будто  проделывает  это  в  тысячный
раз, она протянула руку к дверце.
   - Одну минуту! - остановил ее Майк. - Ты не  можешь  вот  так  просто
уехать. Ты в первый раз в городе и даже не знаешь, куда ехать!
   - Я еду как можно дальше от  тебя,  -  не  глядя  на  него,  отрезала
Саманта. Майк был явно удивлен.
   - А мне показалось, я тебе понравился...
   Задыхаясь от возмущения и  доведенная  до  предела,  Саманта  рванула
дверцу такси.
   Но Майк ловким движением подхватил чемодан и одновременно схватил  ее
за руку. И то и другое он держал крепко.
   - Ты никуда не едешь, - заявил он ей, затем,  взглянув  на  водителя,
бросил ему:
   - Проваливай!
   Водитель взглянул на Майка, на то, как играют мускулы  на  его  теле,
слегка прикрытом одеждой,  и  не  задав  ни  единого  вопроса,  даже  не
дождавшись, пока тот захлопнет дверцу, умчался восвояси.
   - Хорошо, - тихо  произнес  Майк,  как  будто  говорил  с  норовистой
лошадью. - Я не знаю, что случилось, но мы это сейчас выясним.
   - И где же? В твоем доме? В доме, где  предположительно  я  должна  с
тобой жить? - гневно спросила Саманта.
   - Ах, вот в чем дело? Ты на меня злишься, потому что я тебя целовал?
   Он мягко улыбнулся и шагнул к ней поближе.
   - А мне показалось, что тебе понравились мои поцелуи.
   - Оставь меня, - Саманта сделала шаг назад. - Я знаю, что люди в этом
городе равнодушные, но мне кажется, что кто-нибудь да обратит  внимание,
если я начну кричать.
   После этих слов Майк отступил назад и посмотрел на Саманту. Она  была
одета в чопорное темно-голубое "одеяние" - единственное  слово,  которое
он подобрал для определения ее наряда. Это был очень скромный  костюм  -
юбка ниже колен и  жакет  с  белым  воротничком  и  манжетами.  Каким-то
образом этот скучный наряд полностью скрывал очертания ее тела. Если  бы
Майк несколько минут назад не успел изучить это тело собственными руками
и не почувствовал при этом восхищения, он  бы  подумал,  что  перед  ним
женщина плоская, как доска. Но когда он целовал ее, его рука оказалась у
самого основания  спины,  там,  где  начиналась  аппетитная  кругленькая
попка.
   А потом рука прошлась по прелестному изгибу вниз, к очень крепкому  и
стройному  бедру...  Он  готов  был  поспорить,  что  просто  невозможно
спрятать подобное тело под любым количеством одежек, но  Саманта  как-то
умудрилась это сделать.
   Рассматривая ее лицо, он увидел, что  оно  довольно  милое,  пожалуй,
даже хорошенькое. Но на нем  почти  не  было  косметики,  будто  Саманта
стремилась умалить свою  красоту  вместо  того,  чтобы  подчеркнуть  ее.
Светлые волосы были гладко зачесаны назад, и могло показаться,  что  они
абсолютно прямые, но одна  кудряшка  выскочила  из-под  обруча  сзади  и
длинная вьющаяся прядь свисала по щеке.  Майк  вспомнил,  как  его  руки
высвободили эту прядь, и ему ужасно захотелось вновь притронуться  к  ее
лицу.
   Глядя на нее сейчас, трудно было поверить, что это та самая  женщина,
которую он недавно целовал. В ее лице и теле не было  ничего  сексуально
привлекательного. В этом чопорном  костюмчике,  с  волосами,  собранными
сзади  в  тугой,  предельно  аккуратный  пучок,  она  была   похожа   на
многодетную мать, преподающую в воскресной школе. Если  бы  он  проходил
мимо по улице и случайно увидел ее, он бы второй раз на нее не взглянул.
Но Майк живо вспомнил, насколько другой она была  лишь  несколько  минут
назад.  Где-то  там  была  спрятана  испытывающая  вожделение,  жаждущая
красавица, которая его целовала.
   Когда Майк чуть было не сбил ее с ног и лишь случайно успел  поймать,
он уже было открыл,  рот,  чтобы  спросить,  не  ушиблась  ли  она,  но,
заглянув в эти глаза, не смог вымолвить ни слова. Она смотрела  на  него
так, будто он был самым красивым и желанным  мужчиной  в  мире.  Майк  с
детства знал, что его внешность привлекает девушек, и  пользовался  этим
при первой же возможности, однако ни одна женщина не  смотрела  на  него
так, как эта.
   Конечно, он должен был признать, что, может быть,  тогда  смотрел  на
нее так же страстно. Ее большие нежные голубые  глаза,  полные  желания,
смотрели на него, а за очаровательный носик  и  пухлый,  капризный  рот,
казалось, можно умереть.
   Сначала он сомневался  в  том,  можно  ли  ее  поцеловать.  Не  желал
совершить ошибку и испугать ее. Но как только коснулся  ее  губами,  уже
знал, что не сможет остановиться.  Так  его  не  целовала  еще  ни  одна
женщина. В этих поцелуях было  не  просто  страстное  желание,  это  был
голод. Она целовала его так, будто последние десять лет была  заперта  в
тюрьме, и теперь, когда  ее  освободили,  он  был  тем  самым  мужчиной,
которого она хотела больше всего на свете.
   И теперь Майк был не  в  состоянии  объяснить  ту  перемену,  которая
произошла с Самантой. Как могло случиться, что совсем  недавно  она  так
целовала его, а спустя какие-то минуты смотрит на  него  с  неподдельным
отвращением? И неужели его действительно  могла  так  целовать  вот  эта
чопорная, аккуратная женщина?..
   У Майка не находилось на это  ответов,  он  вообще  не  понимал,  что
сейчас происходит. Но одно знал наверняка:  он  не  может  позволить  ей
уйти. Он обязан выяснить, что  заставляет  эту  женщину  так  стремиться
бросить его. Ему хотелось одного: взять ее на руки,  отнести  обратно  в
свой дом и задержать там... навсегда. Но если она сперва что-то от  него
хочет, например, чтобы он забрался на небеса,  набрал  с  дюжину  звезд,
связал их вместе и повесил в ее спальне, то пусть скажет  ему  об  этом.
Должен же он знать ее пожелания, чтобы их исполнить.
   - Я прошу прощения за что бы то ни было, чем я мог  обидеть  тебя,  -
проговорил он, хотя и не вполне искренне. Она ведь не сопротивлялась его
ласкам и сама их желала.
   Саманта сощурила глаза.
   - Я должна после всего  случившегося  теперь  поверить  тебе?  -  Она
глубоко вздохнула, пытаясь выглядеть спокойно, так как заметила, что  их
разговор начал привлекать к себе внимание прохожих.
   - Мы можем куда-нибудь пойти и все спокойно обсудить? - спросил Майк.
   - Может, к тебе домой?
   Не уловив сарказма в ее голосе, он  подумал,  что  идея  хорошая,  но
решил не говорить этого вслух.
   - Нам не о чем говорить, - добавила Саманта.  -  Тем  более  в  твоем
доме.
   На сей раз она прямо дала понять, что считает  его  дом  "подземельем
грехопадения". Майк тяжело вздохнул.
   - Мы вернемся домой, сядем на веранде - на глазах у всего Нью-Йорка -
и обсудим, в чем же заключается проблема.  Затем,  если  ты  по-прежнему
захочешь уйти, я помогу тебе подыскать гостиницу.
   Саманта понимала, что ей не надо его слушать.  Ей  следовало  поймать
такси и поехать искать место, где можно было бы переночевать.
   - Послушай, ты ведь даже не знаешь, куда ехать, не  так  ли?  Или  ты
собираешься сесть в такси и просто сказать - отвезите меня в  гостиницу?
Так  сейчас  никто  не  делает.  Знаешь,  где  ты  можешь  в  результате
оказаться?! Поэтому дай я позвоню и закажу тебе номер.
   Почувствовав, что она заколебалась, Майк взял инициативу в свои  руки
и направился к дому, надеясь, что Саманта последует за ним, а  также  за
своим чемоданом. Не желая испытывать судьбу, он шел молча, медленно,  то
и дело останавливаясь, чтобы убедиться, что она следует за ним.
   Добравшись до дома, он отнес ее чемодан на верхнюю площадку лестницы,
поставил там и, обернувшись к Саманте, сказал:
   - Ну теперь, может, ты расскажешь мне, что же произошло?
   Разглядывая свои руки, Саманта думала, что очень устала от  тяжелого,
изнуряющего дня. А точнее, от тяжелого, изнуряющего  года,  который  она
прожила.
   - Кажется, причина очевидна. - Она пыталась не смотреть на Майка, так
как он был почти раздет. Облокотившись на перила, он рукой влез под свою
майку без рукавов,  чтобы  почесать  грудь,  и  Саманта  увидела  живот,
похожий на стиральную доску, сделанную из мышц. Не получив  ответа,  она
вновь заговорила, на сей раз намериваясь быть предельно доходчивой.
   - Я не  собираюсь  жить  в  одном  доме  с  человеком,  который  меня
преследует. У меня траур по отцу, я только развелась с мужем, и  мне  не
нужны новые неприятности.
   Возможно, Майку не следовало бы обижаться на нее,  но  по  ее  словам
выходило, что он какой-то старый развратник, который не может пропустить
ни одной сочной молоденькой  девочки.  Он  с  трудом  сдерживал  желание
заявить ей, что у него не было никакого намерения навалиться  на  нее  -
это произошло чисто случайно, - а также напомнить, что, кроме  поцелуев,
между ними практически ничего не было. И вовсе  нет  повода  вести  себя
так, будто он сексуальный маньяк, только что пытавшийся ее изнасиловать.
   - Хорошо, каковы правила игры?
   - Я не понимаю, о чем ты?
   - Отлично понимаешь. Все, кто одевается подобным образом, должны жить
по правилам. Многочисленным правилам. А теперь скажи, по каким  правилам
ты живешь?
   Саманта решительно взяла в одну руку свою дорожную сумку и  протянула
другую руку к чемодану, но он не дал ей.
   - Ну хорошо, - в его голосе появилась интонация проигравшего, - я еще
раз прошу прощения. Давай попробуем начать наши взаимоотношения заново?
   - Нет, - отрезала она, - это невозможно. Пусти мой чемодан, и я уйду.
   Однако Майк не собирался ее отпускать. Он желал ее так, что даже  пот
струился по груди, несмотря на прохладный  день;  но  была  и  еще  одна
причина - обещание, данное ее отцу. Саманта ничего не  знала  о  близкой
дружбе между ним и ее отцом. Ничего не знала и о том, что  Дейв  и  Майк
провели много времени вместе. Потом Дейв сообщил Майку, что Саманта ушла
от мужа и возвращается домой. И после этого он  ограничил  их  дружеские
взаимоотношения  перепиской  через  адвоката,  потому  что  по  какой-то
причине не желал, чтобы Майк и Саманта встретились.  Во  всяком  случае,
пока он жив. Затем, за два дня до своей  смерти,  Дейв  позвонил  Майку,
хотя к тому моменту был уже слишком  слаб,  чтобы  рассказать  все,  что
хотел. Но Майк понял основное. Дейв сказал, что посылает дочь к  нему  в
Нью-Йорк, и попросил позаботиться о ней. И Майк дал  ему  слово,  потому
что у него не было никакого выбора. Обещал, что будет защищать Саманту и
присматривать за ней. Но, конечно, подумал он, вряд ли Дейв хотел, чтобы
у них сложились именно такие отношения, как при их первом знакомстве.
   Майк посмотрел на вещи Саманты.
   - Где у тебя постельное белье?
   Саманте показалось, что это довольно странный вопрос, хотя все, что с
ней произошло за последние полчаса, было самым странным и невероятным за
всю ее жизнь.
   Не дожидаясь ответа, он взял ее сумку и открыл дверь в дом.
   - Я тебя прошу об одном - дай мне пять минут. Подожди пять  минут,  а
потом позвони в дверь.
   - Пожалуйста, отдай мою сумку.
   - Сколько сейчас времени?
   - Пятнадцать минут пятого, - автоматически ответила она, посмотрев на
часы.
   - Хорошо. В двадцать минут пятого позвони.
   И он ушел в дом, оставив Саманту перед дверью с частью ее багажа. Она
тут же нажала на кнопку звонка, но  никто  не  открыл.  У  нее  возникло
желание взять чемодан и уйти без  сумки,  но  мысль  об  оставшихся  там
деньгах заставила ее присесть на чемодан и начать ждать.
   Стараясь не вспоминать ни о своем отце и его поступке, ни  о  муже  -
точнее, бывшем муже, - она смотрела на улицу.  Смотрела  на  прохожих  -
мужчин в джинсах и женщин в бесстыдно коротких юбках. Даже в Нью-Йорке в
воздухе витала лень воскресного вечера.
   Этот человек по имени Майк  Таггерт  сказал,  что  хочет  начать  все
отношения с ней заново. Господи, если бы такое  было  возможно,  она  бы
хотела прожить заново всю жизнь, начиная с того утра,  когда  скончалась
ее мать. Потому что после этого все в ее жизни пошло кувырком.  То,  что
она сейчас здесь, всего лишь звено той цепочки страданий и бед,  которые
начались тогда.
   Саманта взглянула на часы, чтобы узнать время,  и  подумала,  что  их
можно заложить в ломбард. Но даже когда они были новыми,  их  цена  была
тридцать долларов, и вряд ли  сейчас  за  них  ей  бы  что-нибудь  дали.
Увидев, что уже больше половины пятого, она решила все-таки позвонить  в
дверь: возможно, Майкл Таггерт откроет и  отдаст  ей  сумку.  Тогда  она
сможет заняться поисками места, где остановиться. Чем быстрее она начнет
отбывать свой  годовой  срок,  тем