а - и еда исчезнет.
   - Вы занимались? - спросил он.
   - Историей экономики, - ответила она, набивая  рот  салатом  из  куриного
мяса, заправленного восхитительным майонезом.
   - Неужели ради меня? Или вы и раньше увлекались историей экономики?
   - Я думала, мы сможем побеседовать об этом предмете. Я же не  знала,  что
вы... -  Она  замолчала,  так  как  чуть  не  сказала,  что  не  знала,  что
Монтгомери,  похоже,  интересуют  только  машины,  кинокартины   и   женщины
неподходящего поведения.
   - Но мы мало беседовали об экономике, верно? - сказал он. - И вообще мало
беседовали. Я вел себя ужасно грубо, мисс Колден. Надеюсь, вы простите меня.
Еще салата?
   - Да, пожалуйста, - ответила Аманда. Она начала  расслабляться.  Конечно,
мужчине неприлично находиться в ее  спальне,  тем  более  ночью,  но  он  не
выглядел опасным, а по сравнению с тем, как  вел  себя  раньше,  представлял
образец вежливости и хороших манер.
   - Вы так увлечены экономикой, что пропустили ради занятий ужин?
   - Нет, это Тейлор... - Она чуть не сказала правду, но остановилась. - Мне
нужно было остаться и немного позаниматься.
   - Восхищен вашей старательностью. За все годы, что я учился в школе,  мне
ни разу не пришлось пропустить ужин ради занятий. Я всегда был  голодным.  А
сейчас я бы не смог питаться так, как вы. У вас потрясающая сила воли,  мисс
Колден.
   - Наверное, - пробормотала она, хотя сейчас особой силы воли она  в  себе
не замечала. Она была готова душу продать ради тарелки пирожных с клубникой.
   - А когда вы закончите?
   - Что закончу? - спросила она, по-прежнему глядя на тарелку с пирожными.
   - Ну как  же!  Сколько  вам  сейчас  -  двадцать  три,  двадцать  четыре?
Большинство женщин заканчивают обучение в более раннем возрасте, а у вас  до
сих пор есть учитель.
   - Когда выйду замуж, - ответила она, протягивая руку за клубникой.
   Хэнк щедро наполнил ее тарелку пирожными и клубникой,  залив  все  сверху
клубничным соусом.
   - Значит,  когда  выйдете  замуж  за  Тейлора.  Расскажите  мне  о  ваших
свадебных планах.
   - Мы еще ничего не планировали.
   - Как странно! И как давно вы помолвлены?
   Аманда  резко  выпрямилась,  поставила  наполовину   пустую   тарелку   и
пристально посмотрела на  Хэнка.  Она  начала  понимать,  зачем  он  пришел.
Подобно дьяволу, искушающему людей, он искушал ее.
   -  Профессор  Монтгомери,  я  не  настолько  глупа,  как   вам   кажется.
Пожалуйста, уходите из моей комнаты и заберите все, что принесли.
   - Клубника еще не кончилась.
   - Я не хочу клубники, - солгала она. - А теперь уходите.
   Он остался на месте, уверенный, что она не станет поднимать шум.
   - Куда мы завтра идем?
   - Мы - никуда. У меня достаточно собственных дел и здесь. - Волна  страха
прокатилась по ней, когда она представила, как говорит Тейлору, что не будет
завтра развлекать профессора Монтгомери.
   - Тейлор хочет, чтобы вы держали меня подальше от ранчо. Чтобы вы  увезли
меня куда-нибудь, где рабочие не смогут со мной связаться, верно?
   Она колебалась.
   - Я просто стараюсь сделать приятным пребывание гостя.
   - Угу, - ответил Хэнк, пережевывая клубнику.
   Она посмотрела на него, потом -  на  собственную  тарелку  с  недоеденной
клубникой и пирожными.
   - Профессор Монтгомери, вы должны уйти.
   - Не уйду, пока не скажете, что придумали на завтра.
   Она боялась, что он сделает  что-нибудь,  если  она  не  скажет,  поэтому
подошла к столу, где лежало составленное Тейлором расписание. Он передал его
в восемь вечера.
   - Мы идем в музей в Террилле, изучать историю заселения.
   - Звучит очень увлекательно. Я рад, что мы не идем  в  библиотеку,  чтобы
освежить в памяти основные даты войны между Испанией и Америкой.
   Она сердито посмотрела на него:
   - И где вы получили звание профессора? На заочных курсах? Он усмехнулся:
   - Я просто люблю многое, помимо занятий, да и вам не мешало  бы  оторвать
голову от книг. Может, придем к компромиссу? Я иду с вами в музей, если днем
вы пойдете со мной туда, куда я выберу.
   - Не собираюсь тратить время на кинокартины, - резко ответила она. -  Мне
нужно обогащать ум и...
   Он вскочил на ноги.
   - Вам нужно обогащать жизнь.  С  минуту  они  стояли,  меряя  друг  друга
взглядом, пока наконец Аманда  не  отвернулась.  Она  не  злилась  с  самого
детства, но этот человек обладал исключительной способностью приводить ее  в
ярость. Глядя в его глубокие голубые глаза, она чувствовала что-то, чего она
не понимала, но это чувство было где-то в ее душе.
   - Пожалуйста, уходите, - прошептала она.
   Он отвернулся и начал укладывать тарелки в рюкзак. Значит, он  был  прав,
подозревая, что под коркой льда в Аманде таится женщина. Он мог заставить ее
сердиться, и он двигался в правильном  направлении.  А  мгновение  назад  он
уловил в ее взгляде что-то еще. Кажется, впервые она взглянула на  него  как
на мужчину.
   Он поднял тарелку с пирожными и поставил на стол.
   - Заберите, - сказала она. - Мне вообще не следовало есть с вами.
   - Приберегаете свои обеды для Тейлора? Только он достоин есть с вами?
   - Вы не достойны сидеть за одним столом с ним.
   - Лучший комплимент, который я слышал в этом году. Увидимся завтра  утром
и не забудьте о нашем договоре.
   Он закинул рюкзак на спину и вылез из окна.
   Аманда опустилась на кровать, чувствуя себя разбитой после схватки с этим
мужчиной.
   С момента его  появления  все  перевернулось  с  ног  на  голову.  Тейлор
заявляет, что не может ее  видеть,  а  сама  она,  по  вине  этого  ужасного
профессора Монтгомери, ведет себя как девчонка. Она как будто забыла  долгие
годы самосовершенствования под руководством Тейлора. Дважды она ловила  себя
на том, что, оторвавшись от занятий, мечтает о еде - не о здоровой  пище,  а
той, что Монтгомери имеет обыкновение запихивать в нее.
   Она задумчиво посмотрела на  тарелку  с  недоеденными  пирожными.  Уверяя
себя, что она не будет есть, Аманда подошла к столу и взяла тарелку.  У  нее
не было вилки, но, несмотря на это, несмотря на  собственные  уверения,  она
начала есть прямо руками.
   Закончив, она с ужасом посмотрела на перемазанные руки, и, не веря  самой
себе,  начала  облизывать  пальцы.  Сделав  это,   она   тяжело   вздохнула,
по-прежнему отказываясь  верить  в  то,  что  сделала,  подошла  к  двери  и
приоткрыла ее. Она  прокралась  по  слабо  освещенному  коридору  в  ванную,
надеясь, что Тейлор ничего не услышит.
   По пути обратно Аманда испуганно посмотрела на дверь, ведущую  в  комнату
Тейлора, и убедилась, что свет не горит. Не было света ни в комнате отца, ни
в комнате  Монтгомери.  Повернувшись,  Аманда  заметила  свет,  выбивающийся
из-под двери отдельной спальни, где  спала  ее  мать.  На  мгновение  Аманда
задумалась о том, что мать может делать так поздно ночью.  Много  лет  назад
Тейлор запретил Аманде проводить время с Грейс Колден, поскольку считал, что
та дурно влияет на дочь. Грейс быстро изучила расписание передвижений Аманды
и сделала так, чтобы они редко встречались.
   Аманда тряхнула  головой.  Монтгомери  виноват  и  в  том,  что  нарушает
размеренное течение ее жизни. Мать  оказывала  на  нее  плохое  влияние,  но
влияние профессора Монтгомери было просто ужасным. Как только хмель  соберут
и исчезнет опасность забастовки, она покончит с этим. Она вернется к прежней
жизни. Снова они с Тейлором  будут  ужинать  вместе  и  обсуждать  полезные,
разумные темы. Они будут потреблять  полезную  пищу.  И  она  будет  заранее
знать, что ожидает ее в ближайшие часы. Не будет безумных гонок  на  машине,
мужчин, влезающих посреди ночи в окно. И она не будет сердиться. С  Тейлором
она  всегда  чувствовала  себя  спокойно  и  уверенно,  но  стоит  появиться
профессору Монтгомери, как ее охватывает гнев.
   Вернувшись в комнату, она переоделась в ночную рубашку, вернула покрывало
на кровать и спрятала грязную тарелку, оставленную Монтгомери. Нельзя, чтобы
миссис Ганстон обнаружила ее утром.
   Она  навела  порядок  на  столе,  поскольку  миссис   Ганетон   ежедневно
докладывала о состоянии ее комнаты Тейлору. Аманде  стало  стыдно,  что  она
больше не занимается, но из-за полного желудка она  чувствовала  себя  такой
усталой и сонной, что занятия  не  принесли  бы  никакой  пользы.  Профессор
Монтгомери ведет себя очень неразумно. Он только  и  знает,  что  гонять  на
машине быстрее ветра. А ей не нравится ни скорость, ни ветер, напомнила  она
себе.
   Завтра она исправится. Завтра она  будет  вести  себя  так,  будто  рядом
находится Тейлор. Она удержит разговор в  рамках  приличных,  познавательных
тем, и ничто не заставит ее показать свой гнев.
   И она не будет есть то, что ей предлагает Монтгомери!  И  если  он  будет
вести машину слишком быстро, она потребует снизить скорость. Она будет вести
себя разумно и покажет ему, что сама распоряжается своей жизнью. Как он  мог
сказать, что ею управляют! Она покажет, что сама может принимать решения.
   Она заснула, и  ей  снился  ростбиф  с  кукурузой  под  соусом,  так  что
проснулась она с чувством голода. Мысль о вареном яйце с тостами  вызвала  у
нее отвращение. Но она подавила это чувство, и когда миссис Ганстон  пришла,
чтобы разбудить ее, эмоции Аманды находились полностью под контролем.

Глава 8

   Проснувшись на следующее утро, Хэнк чувствовал себя великолепно.  Прошлой
ночью он сделал именно то, что хотел: заставил Аманду проявить хоть какие-то
чувства. Если ему удалось пробудить в ней  гнев,  то  он  сможет  вызвать  и
другие эмоции, а благодаря эмоциям она поймет, что ее контролируют.
   Насвистывая, он спустился вниз к завтраку,  где  вместо  приветствия  был
награжден недовольным взглядом Тейлора Дрисколла.
   - Доброе утро, - радостно объявил Хэнк. - Готовы к  еще  одному  тяжелому
завтраку из яиц с ветчиной?
   Улыбаясь, он прошел мимо Тейлора в столовую. И как он мог  подумать,  что
Аманда любит эту карикатуру на мужчину?
   Он тепло улыбнулся Аманде, которая  уже  сидела  над  своей  тарелкой,  и
направился к сервировочному столу, чтобы наложить еды.
   - Бекона? - предложил он Аманде, пока Тейлор не вошел  в  комнату.  -  Он
очень не плох.
   - И очень вреден для тела, - холодно ответила она.
   - Боитесь,  он  увидит  вас  за  тем,  как  вы  поедаете  бекон?  Ничего,
отыграетесь за обедом. Накормлю вас чем-нибудь приличным.
   Аманда хотела сказать что-нибудь резкое, но в столовую вошел Тейлор.  Она
начинала ненавидеть профессора Монтгомери. Его  наглости  не  было  предела.
Похоже, он считал, что лучше других знает, что им подходит, а что - нет.
   Она перевела взгляд с Тейлора на Монтгомери. Они оба были очень  красивы,
но внешность Тейлора ей нравилась больше. Светловолосый Монтгомери  выглядел
менее серьезно.  Ей  нравилось  смотреть,  как  аккуратно,  неторопливо  ест
Тейлор, как прямо он сидит. Монтгомери поглощал пищу  слишком  энергично,  а
сидел, лениво и небрежно развалившись на  стуле.  Он  был  слишком  большим,
выглядел слишком.., мужественно. Ей,  конечно,  больше  нравится  сдержанная
сила Тейлора. Монтгомери словно хотел... Она не знала точно, чего именно  он
хотел, но что бы это ни было, от нее он это не получит.
   Закончив в полном молчании завтрак, Аманда вышла вместе с  Монтгомери  из
дома и пошла в гараж к его машине. Она  не  посмела  предложить  поехать  на
лимузине. Монтгомери тут же засыпал ее вопросами:
   - Вы хотите есть?  Может,  нам  остановиться  перекусить  где-нибудь?  Не
хотите пойти поплавать вместо музея? А сегодня утром  Дрисколл  устроил  вам
экзамен? Он сам покупает для вас одежду? А  вы  бы  хотели  выбирать  одежду
сами?
   Хэнк продолжал тормошить ее, но Аманда запретила себе сердиться на  него.
Это эгоистичный, властный человек, который считает, что знает  все  о  жизни
других, и он не заслуживает того, чтобы из-за него сердились.
   Он медленно вел машину в Террилл, и у  Аманды  было  достаточно  времени,
чтобы понаблюдать, как  он  управляется  с  передачами.  "По  крайней  мере,
научусь хоть чему-то, вместо того, чтобы тратить время на этого бесполезного
человека", - подумала она.
   В музее он вел себя грубо и нетерпеливо. Она рассказывала ему о  трагедии
Доннера, указывая на экспонаты, выставленные в музее.
   - И когда спасательная экспедиция добралась до них, она обнаружила только
останки, - объясняла Аманда, намекая на каннибализм,  но  не  решаясь  прямо
назвать его.
   -  Видимо,  кожаные  ботинки,  -  сказал  он  раздраженно.  -  Мне  нужно
позвонить, чтобы договориться насчет сегодняшнего дня. Подождите меня здесь.
   "Он не любит, когда другие приказывают мне, но охотно делает это сам",  -
подумала Аманда. Она послушно вышла из музея  и  остановилась  в  прохладной
тени портика. Неожиданно ей захотелось домой, за стол, к своим  книгам.  Что
задумал этот ужасный человек?
   - Вот вы где, - сказал он, возникая за ее спиной.  -  Насмотрелись?  Пора
поесть. Я голоден.
   - Похоже, это ваше обычное состояние. И все-таки,  профессор  Монтгомери,
как вы получили ученую степень? Переели других студентов?
   Он недовольно посмотрел на нее:
   - Соблазнил всех студенток, и мне дали степень, просто  чтобы  избавиться
от меня.
   Он потянул ее за руку к машине, и когда они уже сели, повернулся к ней:
   - Я не хотел грубить. Но вы  говорите  только  о  том,  что  прочитали  в
книгах. А помимо книг существует  целый  мир.  -  Он  широким  жестом  обвел
окрестности. - И думаю, вам следует посмотреть на него.
   - Не понимаю, почему вы считаете меня  глупой,  профессор  Монтгомери.  Я
видела достаточно и знаю, что собой представляет  мир.  Это  грязное  место,
полное грязных, злых людей.
   - Кто вам сказал?
   - Тейлор говорит... - начала она, но остановилась. - Это мое  собственное
наблюдение.
   - Ладно, тогда я - Христофор Колумб, - сказал он, заводя машину. - Вы  не
покидали дом на достаточно долгое время, чтобы понять, что такое мир.
   Зато  она  знала,  что,  если  мир  населяют  люди,  подобные  ему,   она
определенно не хочет видеть больше, чем уже увидела.
   Он остановил машину перед рестораном. Через минуту он вышел,  нагруженный
большой  картонной  коробкой,  которую  засунул  между  запасным  колесом  и
канистрой с бензином.
   - Мы едем на пикник, - объявил он, словно приглашая ее возразить, и завел
машину.
   "Опять напрасная трата времени", - подумала она. Она так отстанет в своих
занятиях, что Тейлор никогда не женится на ней.
   Он направил машину за город, к горам, мимо фермерских  домиков,  садов  и
полей. Они въехали на поляну, окруженную деревьями, посреди которой  блестел
пруд.  Хэнк  остановил  машину  в  тени  неподалеку.  Место  было  полностью
отгорожено от окружающего мира кольцом деревьев, к поляне вела  одна  тропа,
по которой, судя по следам, ходили только коровы.
   Аманда оглянулась по сторонам, пытаясь вспомнить названия диких цветов  и
птиц. Если Тейлор спросит, что полезного она узнала за день,  ей  будет  что
сказать.
   -  Здесь  славно,  правда?  -  спросил  Хэнк,  выгружая  коробку.  -  Мне
рассказали об этом местечке в ресторане. Ну-ка, беритесь за тот конец.
   Аманда  взяла  край  покрывала,  которое  держал  Хэнк.  Она  сначала  не
заметила, что место красивое,  но  именно  таким  оно  и  было.  Трава  была
какой-то особенно густой и зеленой, вода -  голубой,  а  жужжание  насекомых
создавало приятный шум. Но она тут же одернула себя. "Я  должна  вести  себя
так, будто Тейлор рядом", - напомнила она себе.
   - Неужели мы будем сидеть прямо на сырой земле? - спросила она.
   - Нет, на сухой подстилке. Немного сырости вам не повредит. Кожа  и  была
создана, чтобы защищать нас. - Он начал выкладывать еду.
   Аманда поклялась, что не станет есть, что бы он ни вынул из коробки. Если
она позволит ему кормить ее, то за неделю растолстеет, и Тейлор  ее  бросит.
Но ей пришлось  собрать  всю  волю  в  кулак,  когда  она  увидела,  что  за
восхитительная еда появилась перед  ней.  Там  была  и  куриная  грудка  под
соусом, и копченая свинина, и хлеб, и салат из  грейпфрутов  с  цикорием,  и
отварной картофель, и клубника, и крохотные меренги,  и  лимонный  пирог,  и
огромный шоколадный  торт.  Хэнк  наполнил  стаканы  лимонадом  из  большого
запотевшего графина.
   Аманда сглотнула слюну и отвернулась.
   - С чего начнем? - спросил Хэнк, протягивая ей тарелку.
   Она  взяла  тарелку,  положила  самую  маленькую  картофелину  и   начала
понемногу откусывать от нее. Она не взяла даже лимонад, так как знала, что в
нем есть сахар.
   - Вот, значит, как? - улыбнулся Хэнк. Она проигнорировала и его слова,  и
тон.
   - Профессор Монтгомери, не могли бы мы обсудить  что-нибудь  еще,  помимо
моих привычек в еде? Почему бы вам не рассказать, почему вы  так  уверены  в
пользе профсоюзов? Может, ваши родители были эмигрантами?
   -  Нет,  не  были.  Вы  настолько  предубеждены  против  эмигрантов,  что
отказываетесь есть то, что я предлагаю вам?
   Она откусила небольшой кусочек картофелины, стараясь не обращать внимания
на аромат лежащих перед ней блюд.
   - Вы запутали меня своими рассуждениями о сезонных рабочих. Я же одна  из
богачей-тиранов, помните? Люди типа меня дают им работу, ввергая тем самым в
пучину несчастий.
   Она  продолжала  смотреть  на  шоколадный  торт.  Он  был  залит   сверху
шоколадной глазурью и состоял из семи коржей с шоколадным кремом между ними.
   - Вы даже не знаете, о чем говорите, - сказал  Хэнк.  -  Вам  приходилось
бывать на поле во время сбора урожая? Вы знаете, что многие фермеры  продают
воду сборщикам? Температура доходит до сорока градусов, а у людей нет воды.
   - Уверена, что вы преувеличиваете. Рабочие могут уволиться,  если  им  не
нравится, как с ними обращаются. Это свободная страна, а вы расписываете все
так, будто рабочие - это рабы, не имеющие права уйти от своего хозяина.
   Она рассматривала торт, и поэтому не заметила, что глаза Хэнка  потемнели
от гнева. Она пренебрежительно рассуждала о том, что  составляло  смысл  его
жизни.
   - Такие, как вы, делают существование  профсоюза  бессмысленным,  -  тихо
сказал он. - Рабочие - простые, необразованные люди. У них нет ни денег,  ни
образования, чтобы изменить образ жизни. Но у них есть дети,  которых  нужно
кормить, и они не могут позволить себе бросить работу. Поэтому они  трудятся
на жаре и не покупают воды, чтобы сберечь  лишний  грош,  хоть  и  падают  в
обморок от солнечных ударов.
   Аманда вздрогнула, услышав его слова. Ей не понравилась  нарисованная  им
картина. "А что бы сказал Тейлор?" - подумала она.
   - Я не несу ответственности за то, что в мире  существует  бедность.  Моя
семья дает людям  работу.  Если  рабочим  не  нравятся  условия,  они  могут
перебраться на другое ранчо.
   Гнев захлестнул Хэнка.
   - Вы - маленький надутый сноб, - сдавленным голосом произнес он. - Сидите
здесь в шелковом платье перед кучей еды, и при этом  слишком  хороши  -  или
слишком горды, - чтобы поесть, в то время как  другие  сражаются  за  каждую
крошку хлеба. Такие, как вы, выводят меня из себя настолько, что я  готов...
- Он остановился, так как от гнева не мог найти слова. Не думая, что делает,
он запустил руку в шоколадный торт, который, похоже,  так  нравился  Аманде,
схватил кусок величиной с четверть и швырнул его в лицо Аманде. - Ты  можешь
есть, но не хочешь. Они хотят, но не могут.
   Его трясло от гнева. Лицо Аманды и почти  все  волосы  были  в  шоколаде,
глаза смотрели с ужасом.
   - Я разбужу тебя, Аманда Колден, - закричал он на нее. - Я вытащу тебя из
кокона, как бы тяжело мне ни пришлось!
   Трудно сохранять достоинство, если  лицо  покрыто  шоколадом,  но  Аманда
приложила все силы.
   - А вам не пришло в голову, что людям может нравиться то, как они  живут?
- спросила она, и ее голос тоже дрожал от гнева. - Вы снизошли как  божество
и решили изменить мою жизнь, жизнь рабочих, хотя нам, может  быть,