тление, будто она стремится  хоть  чем-то  компенсировать
свои недостатки".
   Но сейчас, глядя на нее, он все больше и больше убеждался, что у  нее
нет недостатков.
   -  Иди  сюда,  -  хрипло   проговорил   он,   не   выдержав   зрелища
покачивающихся при каждом  движении  бедер  Эксии  и  обтянутой  платьем
груди.
   - Но как же так, Джеми, мне нужно почистить твою одежду.  А  еще  мне
нужно...
   - Иди сюда. Немедленно.
   После скромной церемонии в церкви они вернулись  в  гостиницу,  чтобы
собрать вещи и взять с собой жареного цыпленка, которого Джеми  разорвал
пополам, чтобы они могли есть его на ходу.  Уже  вечером,  когда  солнце
село, они остановились  в  другой  гостинице.  Сразу  по  приезде  Эксия
направилась на кухню, чтобы проследить, как готовится их ужин. Джеми  не
удивился, когда хозяин вывел ее из кухни. Девушка упиралась и продолжала
засыпать его советами о том, как лучше управлять хозяйством.
   - Держите ее при себе, - процедил сквозь зубы владелец гостиницы,  не
приняв к сведению ни один совет Эксии.
   - С удовольствием, - ответил Джеми и усадил жену на  скамью  рядом  с
собой.
   - Из-за неумелого управления он теряет много  денег,  -  пробормотала
Эксия, и Джеми, рассмеявшись, чмокнул ее в лоб.
   Ему очень нравилось то, что она заботится о нем так  же,  как  прежде
заботилась о других.
   И вот сейчас они находились  одни  в  своей  спальне.  Джеми  откинул
одеяла на кровати и протянул Эксии руку.  Очаровательно  зардевшись  при
мысли о том, что сейчас они впервые будут близки как муж и жена, девушка
смущенно  отвернулась.  Прошло  несколько   минут,   прежде   чем   она,
поколебавшись, посмотрела на протянутую ей руку.
   - Иди сюда, чертенок, - глухим голосом позвал ее Джеми. - Неужели  ты
боишься меня? Ты же не боялась, когда  нападала  на  меня...  Я  остался
таким же, совсем не изменился.
   Эксия бросилась в объятия мужа.
   - О Джеми, мне действительно страшно. Я не знаю, что это такое - быть
женой. Даже временно.  Ты  познал  множество  женщин,  и  все  они  были
влюблены в  тебя.  Боже,  как  я  могу  соперничать  с  француженками  и
придворными дамами? Я всего  лишь  дочь  торговца.  Это  будет  нелегкой
задачей.
   Пока Эксия говорила, Джеми раздевал ее, действуя довольно умело, и по
мере того как обнажалось стройное  тело,  его  поцелуи  становились  все
пламеннее и настойчивее.
   Внезапно Эксия замолчала, а затем воскликнула:
   - Как  мне  приятно,  Джеми!  Ты  замечательно  целуешься.  Ты  много
практиковался?
   Джеми улыбнулся: все любовницы задавали ему этот  же  вопрос,  всегда
желая услышать в ответ, что они особенные или,  по  крайней  мере,  хоть
чем-то отличаются от своих предшественниц.
   - Совсем не практиковался, - заявил он. - У меня нет опыта,  поэтому,
если я сделаю ошибку, тебе придется поправить меня.
   - Врунишка, - восторженно проговорила Эксия и  закрыла  глаза,  когда
его губы коснулись ее шеи.
   - Я научился лгать от собственной жены. Эксия  засмеялась,  и  Джеми,
опрокинув ее на спину, сорвал с нее последние одежды.
   Девушка забыла обо всем на свете, когда  Джеми  принялся  ласкать  ее
тело.
   - Покажи мне, как доставить тебе удовольствие, - прошептала она.
   - Одно твое присутствие доставляет мне удовольствие, но  ты  даже  не
догадываешься об этом, - ответил он, снова коснувшись губами ее шеи.
   Он знал: она считает, будто ему все известно об искусстве  любви,  но
на самом деле он никогда не  проводил  с  женщиной  больше  одной  ночи,
потому что опасался сложностей и прочих неприятностей, которые неизбежно
влекут за собой частые свидания. Кроме того, ни одна женщина не вызывала
в нем столь бурных эмоций. Поэтому он не покривил душой,  сказав  Эксии,
что у него нет опыта. Мужчины  бы  посмеялись  над  ним,  но  Беренгария
нередко называла его романтиком. Вполне возможно, что он хранил себя для
женщины, которую полюбит по-настоящему.
   У него никогда не было времени,  думал  Джеми,  насладиться  женщиной
так, как  он  сейчас  наслаждался  прелестной  Эксией.  Ему  до  безумия
хотелось познать ее тело. Мысль о том, что до него никто не касался  ее,
наполняла его душу восторгом. Он  радовался  тому,  что  она  выросла  в
изоляции, что ей не довелось встречаться с мужчинами.  Он  с  удивлением
открыл в себе собственника, и эмоции, которые  он  испытывал  при  этом,
действительно были новыми для него.
   Джеми овладел  Эксией,  но  действовал  слишком  быстро,  потому  что
слишком сильно желал ее. Во второй раз он не спеша вел ее к кульминации,
заставляя выгибаться дугой. Он намеренно  продлевал  ее  муку,  разжигая
страсть и получая удовольствие от этого. Когда же она принялась  в  пылу
покусывать его шею, он перевернулся на спину и посадил ее на себя.
   - О Джеми, какой ты изобретательный, - пробормотала она и,  повинуясь
инстинкту, принялась двигаться вверх и вниз.
   Джеми помогал ей руками, и вскоре  ее  темп  убыстрился.  Наконец  он
резко вошел в нее, и их тела забились в судорогах. Эксия  в  изнеможении
упала на спину.  Спустя  некоторое  время  она  легла  рядом  с  ним  и,
приподнявшись на локте, заглянула ему в глаза.
   - Мне ужасно понравилось, Джеми. И я рада, что ты не заснул.
   Рассмеявшись, он поцеловал ее.
   - Посмотрим, кого из нас первым сморит сон, - сказал он и погладил ее
живот.

***

   Зевая, Эксия пыталась взобраться на лошадь, но после  бессонной  ночи
никак не могла сосредоточить свой взгляд  на  стремени.  Увидев,  что  и
третья попытка не привела к желаемому результату, Джеми вставил ее  ногу
в стремя и подсадил. Она все еще зевала, когда он сунул ей в руки повод.
   Джеми не мог сдержать улыбки. Будучи солдатом, он привык бодрствовать
по несколько дней, в отличие от Эксии, всегда спавшей по ночам.  Поэтому
две последние ночи, во время которых  он  не  давал  ей  глаз  сомкнуть,
выбили ее из колеи.
   Эти ночи доставили ему непередаваемое наслаждение. Несмотря на то что
Эксия уставала за день и однажды даже заснула за ужином, она была  полна
сил, едва они закрывали дверь своей комнаты и оставались одни. Их одежда
мгновенно разлеталась по всей спальне, и они бросались  в  объятия  друг
друга.
   К своей радости, Джеми открыл, что Эксия с энтузиазмом встречает  все
то, что он изобретает в  постели.  Гибкая,  как  ива,  она  с  легкостью
принимала любые позы: изгибалась и обвивалась вокруг него, точно змея.
   Уже ближе к рассвету они засыпали, но вскоре солнце и  шум  на  дворе
будили их, и они с  неохотой  отрывались  друг  от  друга,  одевались  и
спускались вниз завтракать.
   Наутро после первой ночи Джеми, проснувшись, обнаружил,  что  кровать
рядом  с  ним  пуста,  и  запаниковал.  Лишь  увидев  Эксию,  спавшую  в
единственном  кресле,  он  успокоился.  Возле  нее  потрескивала   почти
полностью сгоревшая свеча, а по  всему  полу  были  разбросаны  рисунки.
Заинтересовавшись, Джеми осторожно выбрался из постели и, собрав листки,
подошел к окну. На всех рисунках  был  изображен  он,  но  Эксия  сильно
приукрасила его, решил Джеми. Вот он,  сидя  верхом,  пытается  усмирить
лошадь, которая испуганно пятится.  Вот  он  сражается  с  разбойниками:
наклоняется, чтобы достать из-за голенища сапога кинжал; бросает кинжал,
и тот летит в разбойника; протыкает шпагой второго разбойника; несет  на
руках потерявшую сознание Эксию; защищает своим телом девушку.
   Сначала рисунки вызвали у Джеми снисходительную улыбку, но  затем  он
почувствовал себя сильнее, мудрее и отважнее. Он бережно сложил листки и
отнес Эксию на кровать. Устроившись рядом с ней, он быстро погрузился  в
сон.  Последней  его  мыслью  было  то,  что  она  права  в  одном:   он
действительно готов отдать свою жизнь за нее.
   И вот сейчас Джеми ехал и думал о том, что их так называемый "медовый
месяц" подошел к концу. Сегодня они доберутся до его поместья и окажутся
среди родственников. Несмотря на то что он любил свою семью  и  понимал,
что грешно ревновать, ему не хотелось ни с кем делить Эксию.
   Оглянувшись, он увидел, что  у  Эксии  слипаются  глаза  и  она  едва
держится в седле, и улыбнулся. В последнее время между его  женой  и  ее
лошадью  установилось  своего  рода  перемирие.  Верная  своей  привычке
заботиться обо  всех,  кто  находится  на  ее  попечении,  Эксия  всегда
спрашивала у Джеми, не забыл ли он накормить и напоить кобылу, однако не
испытывала при этом большой любви к животному. Следует признать, что  из
девушки не получится умелой всадницы. При малейшем  толчке  она  бросала
повод и судорожно вцеплялась в луку седла. Стоило немного ускорить  шаг,
как она обхватывала руками шею лошади и зажмуривалась.
   Наклонившись, Джеми подобрал повод, выпавший из рук заснувшей  Эксии.
Они ехали мимо луга, покрытого ковром маргариток. Джеми  знал,  что  эта
земля принадлежит его кузенам. Узкая тропинка  пролегала  через  поле  и
вела на холм к просеке, на которой предки Монтгомери построили  каменный
домик. Сейчас он стоял без крыши, одна стена обвалилась, но  все  же  он
сохранил очарование, еще в детстве подмеченное Беренгарией. Джеми не мог
представить лучшего места для своей молодой жены.
   Эксия не проснулась, когда он свернул на тропинку и повел  ее  кобылу
через поле. Она не проснулась и тогда, когда он остановил лошадей,  снял
ее с седла и отнес в тень развалин.
   За годы сражений Джеми научился спать и  под  дождем,  и  под  грохот
пушек, поэтому сейчас свернувшаяся клубочком  Эксия  и  холодный  камень
стены у него за спиной не были для него помехой, и он мгновенно заснул.
   Он проснулся перед закатом и, заметив, что сильно похолодало,  крепче
прижал Эксию к себе.
   - Все еще считаешь, будто я пыталась убить Франческу,  вызвав  у  нее
приступ удушья от маргариток?  -  вдруг  спросила  Эксия,  заметив,  что
взгляд Джеми устремлен на поле маргариток.
   - А я решил, что ты спишь.
   -  И  да,  и  нет.  Джеми,  последние  несколько  дней  были   самыми
счастливыми в моей жизни. Ты был так добр ко  мне.  Как  ты  думаешь,  я
понравлюсь твоей семье?
   - Они полюбят тебя, - уверенно ответил Джеми.
   - Они не расстроятся из-за денег? Из-за того, что я не наследница?
   "Вернее, больше не являюсь наследницей",  -  мысленно  поправила  она
себя и тут же запретила себе вспоминать об этом.
   - Они полюбят тебя такой, какая ты есть, - улыбнулся Джеми.
   Голова Эксии лежала на плече мужа, и девушка мечтала о том, чтобы эта
минута длилась вечно. Но Джеми разрушил ее мечты.
   - Что ты скрываешь от меня? - тихим голосом поинтересовался он.
   - Ни-ничего, -  запинаясь  ответила  она,  застигнутая  врасплох  его
вопросом, и едва не расплакалась, почувствовав, как он напрягся.
   - Есть нечто, что известно тебе, Франческе и  Тоду,  но  не  известно
мне. Я кожей ощущаю это. Я видел, как вы трое переглядывались, и слышал,
как Франческа угрожала тебе.
   - Угрожала мне? Что ты имеешь в виду? - Джеми рассердился и попытался
столкнуть Эксию с колен, но она крепко вцепилась в него.  -  Пожалуйста,
не злись на меня. Умоляю тебя, Джеми! Я  люблю  тебя.  Я  безумно  люблю
тебя. Я призналась тебе в этом, еще когда выдавала себя за Диану.
   И все же ему удалось столкнуть ее на землю.
   - Всегда, с первой минуты, - проговорил он, отвернувшись, - ты  лгала
мне. В ту ночь, в палатке, я не знал, что это ты, но сразу понял, что ты
особенная, не такая, как все те, кого я встречал.  Возможно,  я  бы  обо
всем догадался, если бы немного поразмыслил, потому что и ты, и Диана...
   - Мы - что? - встрепенулась Эксия.
   - Близки мне, - ответил Джеми. - Мне трудно описать свои ощущения.  С
первого мгновения я почувствовал, что  между  тобой  и  мной  существует
некая близость, как будто ты всегда принадлежала мне. Я отвечу  на  твой
вопрос: нет, я не считаю, что ты пыталась убить Франческу. И тогда я так
не считал. Да, да, я говорил обратное, но в тот момент мне казалось, что
меня предали. - Повернувшись, он взял ее за руки и посмотрел ей в глаза.
- Я не могу объяснить, что почувствовал к тебе в  ту  минуту,  когда  мы
встретились, - продолжил он. -  Перебравшись  через  стену,  я  довольно
долго прятался в кустах и следил за тобой. Твое умение рисовать потрясло
меня. Как завороженный, я более часа наблюдал  за  тем,  как  на  холсте
появляется лицо. Все твои движения были быстрыми, точными и  уверенными.
- Признание Джеми в том, что он так долго  наблюдал  за  ней,  ошеломило
Эксию. - Не знаю, какие эмоции возникли в моей душе в тот момент,  но  я
почувствовал, что встретил женщину, с которой хочу прожить жизнь.  -  Он
погладил ее по щеке. - Не просто жениться или полюбить, а идти  рука  об
руку по жизни. Я почувствовал, что эта  женщина  поймет  меня,  когда  я
расскажу ей о моих отце и брате, о моей матери,  о  Беренгарии,  даже  о
Джоби, что с этой женщиной можно говорить обо всем на свете. Ни  к  кому
никогда я не чувствовал ничего подобного. Даже к мужчинам. Я никогда  не
предполагал, что смогу... - Он пристально посмотрел на нее. - Я  никогда
не предполагал, что смогу  кому-то  полностью  доверять.  Я  верю  Рису,
Томасу и своим сестрам, но никогда не открываю им всю правду,  лишь  то,
что считаю нужным. Но, наблюдая за тобой, я понял: в  тебе  есть  нечто,
что позволяет доверять тебе.
   - Ты действительно можешь доверять мне, Джеми, - прошептала Эксия.  -
Даже под страхом смерти я не пойду на предательство.
   - Предательство. Вот что я почувствовал, когда обнаружил твой обман с
маргаритками.
   - Я не догадывалась... - начала оправдываться Эксия, но Джеми прервал
ее:
   - Мне известно, что ты не догадывалась. Мне известно, что ты  никогда
никого не пыталась убить. И все же я почувствовал  себя  так,  будто  ты
предала меня. Я так беспокоился о тебе, а ты... - Джеми отдернул руки  и
опять отвернулся. - То же самое я чувствую сейчас. - Он вновь  посмотрел
на девушку. - Эксия, ты предала меня.
   - Я ни разу не прикоснулась к другому мужчине! Ты единственный!
   - Не делай вид, будто не поняла  меня!  -  взорвался  он.  -  Что  ты
скрываешь от меня?
   - Я...
   Эксии хотелось открыть ему правду, но она боялась, что лишится и  тех
нескольких дней, что есть  в  их  распоряжении,  если  сделает  это.  Он
рассердится на нее - ведь то, что она утаила от  него,  играет  огромную
роль  в  их  жизни.  Если  она  скажет,  что  является  (или   являлась)
наследницей Мейденхолла, он, без сомнения, закинет ее на эту ненавистную
кобылу, и они бросятся на поиски ее отца. Простит ли отец Джеми  за  то,
что тот, сам того не ведая, без разрешения женился на его дочери?
   - Как я вижу, ты не намерена посвящать меня в свою тайну.
   - Да ничего особенного я не скрываю, Джеми. Так,  детские  тайны,  не
имеющие значения для... - Эксия замолчала на полуслове, потому что Джеми
внезапно вскочил и направился к своей  лошади.  Девушка  догнала  его  и
схватила за руку. - Неужели ты не можешь принять  меня  такой,  какая  я
есть?
   - Ты имеешь в виду смириться с тем, что ты лгунья?
   - Нет, конечно, нет. Я имею в виду... -  Она  запнулась,  увидев  его
взбешенный взгляд, затем гордо вскинула голову. - Я такая,  какая  есть,
не хуже и не лучше. Я никогда  не  желала  зла  ни  тебе,  ни  кому-либо
другому. И я прошу тебя принимать меня именно такой.
   - А я прошу тебя доверять мне. - В глазах Джеми  читалась  мольба.  -
Эксия, пожалуйста, скажи, что стоит между  нами.  Я  постоянно  чувствую
это. Ты живёшь так, будто каждый день - последний для тебя. Почему?  Что
ждет тебя впереди? Ты тяжело больна? Тебе суждено скоро  умереть?  Я  не
могу поверить в это, потому что успел хорошо узнать твое  тело  и  вижу,
что нет никаких признаков недуга. Ты все время говоришь  о  нашем  браке
как о чем-то временном, но мне трудно понять, с какой стати твой  опекун
будет возражать против брака между дочерью бедного торговца и графом.  -
Он сильно сжал ее плечи. - Эксия,  пожалуйста,  открой,  что  преследует
тебя. Что вызывает у тебя такой сильный страх?
   - Не могу, - ответила Эксия. - Прошу, не надо. Я не могу.  Мне  нужен
только сегодняшний день, ничего больше. Он все равно  скоро  закончится,
так не приближай конец. Умоляю тебя.
   Отпустив Эксию, Джеми провел рукой по глазам.
   - Ладно, будь по-твоему. Не рассказывай мне, не доверяй мне.
   - Но я действительно верю тебе, - возразила Эксия, попытавшись  взять
его за руку, но он отстранился.
   - Садись на лошадь. Мой дом уже близко.
   Голос Джеми прозвучал так холодно, что девушка едва не  расплакалась.
Она молча повернулась и забралась в седло, впервые без помощи мужа.

ГЛАВА 24

   Всю дорогу Эксия, ни на минуту не забывавшая о том, что  их  с  Джеми
уединение близится к  концу,  спорила  сама  с  собой,  пытаясь  решить,
следует ли рассказывать ему правду. Возможно, он простит ее, возможно...
   Ранним вечером они устроили привал возле обочины. По тому, как  Джеми
посмотрел на нее, когда передавал ей хлеб и сыр, Эксия  поняла,  что  он
все еще сердится на нее.
   - Ты не рассказал мне о фургонах Мейденхолла, - проговорила она, лишь
бы нарушить тягостное молчание, и  тут  же  отругала  себя  за  то,  что
упомянула имя своего отца.
   К ее радости, Джеми улыбнулся.
   - Если бы ты видела Смита: из него получилась такая уродина, какой  я
в жизни не видел.
   - Да, жаль, конечно. - Эксия взглянула на мужа  из-под  полуопущенных
ресниц. - Особенно если учесть, что наследница очень красива.
   Но Джеми, казалось, не услышал ее.
   - У Смита руки длинные, как у обезьяны, под его носом можно  укрыться
от дождя, и все же он показал мне  шкатулку,  полную  писем,  в  которых
поклонники объясняются ему в любви и предлагают руку и  сердце.  Как  он
рассказывает, с ним произошли совершенно невероятные истории.
   Эксия поперхнулась куском хлеба. Если бы Джеми  не  настоял  на  том,
чтобы они путешествовали под другими именами,  то,  о  чем  он  говорит,
случилось бы с ней! Ей совсем не хотелось знать, с чем столкнулся  Смит,
выдававший себя за наследницу, и все же  она,  словно  ребенок,  который
подглядывает в щелочку за цирковым представлением, потому что  не  может
преодолеть свое любопытство, спросила:
   - И-и что же произошло?
   - Его завалили письмами,  в  которых  предлагают  пожениться,  просят
денег, молят об  одолжении.  Одна  женщина  вбила  себе  в  голову,  что
наследница способна излечивать недуги легким прикосновением рук,  и  она
три дня с ребенком следовала за караваном.
   -  А  что  сделал  Смит?  -  прошептала  Эксия,  заметив,  что  Джеми
нахмурился.
   - Смит сдался и целых полчаса держал ребенка на руках, но позже...  -
Замолчав, Джеми посмотрел на девушку и поспешно  отвел  глаза.  -  Позже
ребенок умер, и женщина прокляла Смита. Она заявила,  что  малыша  убила
скупость Смита, что наследница Мейденхолла имеет слишком  много,  но  не
желает ни с чем расставаться, даже ради жизни ребенка.
   - Какая бессмыслица! То, что у нее есть деньги, совсем  не  означает,
что она обладает сверхъестественной силой.
   - Вот именно. - Вновь подняв на нее глаза, Джеми улыбнулся. - Поэтому
я рад, что не женился на наследнице Мейденхолла.
   - Рад?
   - Я знаю, ты не можешь забыть о том,  что  я  стремился  жениться  на
наследнице, но эта идея принадлежит моим сестрам. Я не желаю,  чтобы  до
конца  жизни  меня  называли   "мужчиной,   женившимся   на   наследнице
Мейденхолла".  Подобный  брак  возлагает   на   меня   слишком   большую
ответственность и влечет за собой массу пересудов. -  Его  улыбка  стала
шире. - Естественно, мне  было  приятнее  жениться  на  тебе,  а  не  на
наследнице.
   Эксия взволнованно сглотнула.
   -  Ты  будешь  думать  по-другому,  если  получишь   от   Мейденхолла
разрешение жениться на его дочери. Ты будешь сожалеть о том, что женился
на мне.
   К облегчению девушки, Джеми  закинул  голову  и  расхохотался,  затем
вытащил из седельной сумки сложенный листок бумаги.
   - Я так и не отправил пи